Текст книги "Чёрные Мстители"

Автор книги: Александр Бондарь

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 5 страниц)

Мужички остановились, сняв шапки.

– Вот и наша хата, – печально сказал один, тяжело вздохнув.

– Ничего, – ответил другой, – они нам заплатят за все. А подлого бандита Буденного мы все-таки разыщем, где бы он ни скрывался.

...В избе было шумно и весело. Чарки с самогоном переходили из рук в руки. Пьяные крики раздавались с разных концов большого стола. Командарм сидел, приосанившись и подкручивая себе усы. Сегодня он почти не пил – хотя мог бы и выпить. Будённый был сейчас в приподнятом, бровом настроении: ему обещали серьёзное подкрепление. Теперь то уж он рассчитается со своими недругами! Теперь то уж он нанесет такой удар по Деникину, от которого тот и оправится уже не сможет!

Командарм налил и залпом опрокинул в рот еще один стакан самогона, опять подкрутил усы и вышел на улицу.

Смеркалось. Вечерние звёзды, играя и перемигиваясь, таяли в ночной вышине. Командарм увидел красивую молодую казачку, которая, проходя мимо, повернулась и поглядела внимательно. Буденный опять подкрутил зачем-то уже подкрученные усы.

– Эй, красавица! – окликнул он ее.

Та остановилась, поглядев искоса. Будённый подошел ближе.

– Ты кто такая будешь? – спросил он ее.

– Я – Дуня, дочь мельника.

– Красивая ты, Дуня, – мечтательно покачав головой, проговорил Буденный. – А знаешь, кто я таков?

– Знаю, Семён Михайлыч...

– И то ладно... – Будённый улыбнулся с довольным видом. – Пойдем ко мне в хату, Дуня. У меня весело...

– Нет, казак, – покачала головой Дуня. – Народ у нас на хуторе строгий. Узнает, проходу не даст.

Они помолчали.

– А ты красивый, казак, – сказала Дуня. – Хочешь, приходи ко мне на мельницу. Через час приходи. Отца нет дома, он в соседний хутор уехал. Только завтра к обеду и будет... Но только один приходи, без своих хлопцев... Ну, ежели не побоишься, конечно...

Будённый вспыхнул.

– Побоюсь?.. Да знаешь ли ты, что я – полный георгиевский кавалер?..

Красавица улыбнулась.

– И славно. Приходи, коли так...

Глаза у командарма зажглись и горели сейчас ясным, неугасимым огнем. Твердая рука его решительно сжимала горячий эфес шашки.

– Смотри, казачка. Через час буду. Обманешь – не сносить тебе головы. Клянусь: не только, что мельницу – весь хутор сожгу.

Красавица-казачка ничего не ответила. Она только улыбнулась ему таинственной, мягкой улыбкой.

Глава 20. Будённый в Плену.

Командарм всё-таки не решился в одиночку отправиться к мельнице. Он взял с собою трех красноармейцев, вооруженных наганами. Те ехали сзади, на расстоянии, зорко охраняя своего командира.

Вот, наконец, и мельница. Будённый выхватил из расстегнутой кобуры пистолет, после чего с силою рванул поводья и, едва не свалив коня, спрыгнул на землю. Подойдя к тяжелой двери, он постучал в неё три раза рукояткой своего пистолета.

Он ждал несколько минут. Оглянувшись назад, увидел, что трое красноармейцев с наганами наготове уже притаились в кустах неподалеку. Потом дверь отворилась, и командарм увидел красавицу-казачку.

– Не побоялся, герой? – спросила она, улыбаясь. – Что ж, проходи.

Засунув пистолет обратно в кобуру, и держась за эфес богато разукрашенной шашки, командарм следовал за девушкой.

Они оказались в небольшой комнате, где царил полумрак, и только одна тусклая свечка в углу давала по сторонам неровный, играющий свет.

– Хорошая сегодня ночь, правда? – спросила казачка, обернувшись к Буденному.

– Ночь восхитительная! – командарм, протянув руки, шагнул вперед. – Иди же ко мне, красавица!

Но девушка увернулась.

– Не будь таким быстрым, казак! – шепнула она ему ласково. – Все успеется, все в свое время. Надо только набраться терепения!

– Никогда не знал, что это! – Буденный опять подкрутил усы. Его грубая, разбойничья натура взяла свое: он резко схватил девушку за плечи, с силой рванул к себе и поцеловал.

Казачка оттолкнула его и отпрянула в самый дальний угол сумрачной комнаты. Глаза у нее сверкали. Командарм задыхался от страсти и от любви.

– Красавица! Будь моей женою! – закричал он, подходя ближе и протягивая руки к девушке.

Та посмотрела внимательно.

– Нет, казак, не пойдет, – красавица покачала головой.

– Как не пойдет!? – Буденный нахмурился. – Да знаешь ли ты, кому отказываешь?!.. Да я в золоте тебя могу утопить! Глянь вот сюда! – и в руках у него сверкнуло богатое изумрудное ожерелье. – Нравится?..

Девушка отошла еще дальше и улыбнулась:

– Ты ничего не понял, казак!

– Что же это я, интересно, не понял, черт тебя побери! – нахмурился он. – Или ты забыла, девка, с кем разговариваешь? Да знаешь ли ты, что любая красавица Дона и Украины с радостью станет женой Семена Буденного!

– Я все хорошо знаю, – красавица подошла ближе, – но только я никогда смогу отдать свою руку бандиту.

Буденный опешил от неожиданности:

– Это еще что такое?!..

– Я никогда не стану женой бандита, – четко и ясно проговорила красавица, доставая руку из-за спины. В руке у нее блеснул маузер. – Меня зовут Таня Григорьева. Я дочь казака-офицера, которого ты убил.

Две черные тени вдруг откуда-то появились в комнате. Два пистолетных дула, сверкнув в темноте, смотрели на командарма в упор. Тот приподнял руки, и тут же, из кобуры у него выпорхнул пистолет, а из ножен – стальная шашка.

– Пора платить, командарм, – внятно проговорила одна из теней, и Буденный узнал девушку, расстрелянную по его приказу три недели назад. Пора заплатить за всё.

– Маша, что с солдатами, которых он притащил? – быстро спросила Таня.

Маша бросила на стол окровавленный нож.

– Двое готовы, третий ушел. – ответила она. – Поэтому нам надо надо спешить. Скоро будет погоня.

И командарм узнал Машу Григорьеву, которую он обещал пустить на ремни, и которая дважды уходила у него из под носа.

Больше он не успел ничего рассмотреть. Руки ему стянула твердая, тугая веревка, а на голову опустился широкий мешок. Спустя минуту он уже лежал на полу, крепко-накрепко скрученный веревками.

– Вот и олично! – воскликнула Маша. – Теперь ты уже никуда не уйдешь! Потащили его, живо!

Буденный почувствовал, как чьи-то грубые чужие руки схватили его за одежду и, словно бессловесного кабана, поволокли по жесткому деревянному полу.

Когда его вытянули наружу и уложили поперек седла, он начал ругаться:

– Берегитесь, собаки! Мои хлопцы вас на куски порежут...

Медленно, очень медленно будете подыхать...

Ему не отвечали.

Потом он молчал – очевидно, соображая.

– А хотите золота? – вдруг предложил Буденный. – Вы и понятия не имеете, как я богат... Я вам столько золота дам, сколько вы и во сне не видели. До смерти хватит. В золоте купаться будете... На десять жизней хватит...

Ему снова не отвечали. Тогда Буденный опять начал ругаться, за что получил прикладом по черепу и на какое-то время затих.

...Когда он открыл глаза, то увидел, как из окровавленного черного тумана выплывают какие-то неясные угрюмые тени. Командарм зажмурился и помотал головой. Кровавый туман начал таять и расходиться в стороны. Буденный вглядывался, тяжело морщась и напрягая глаза. Перед ним стояли все те же три девушки, взявшие его в плен. Маша и Катя были в черном.

– Ну что, товарищ красный командарм, – произнесла Маша, бодро помахивая короткой плетью. – Пришел час возвращать долги... Переверните его!

Буденный, который уже догадался, что именно сейчас произойдет, разразился такой забористой и такой замысловатой бранью, какую девушкам до той поры слышать не доводилось. Но все было бесполезно. Его повернули носом в траву.

– А теперь, – сказала Маша, – считайте до пятидесяти, и смотрите не сбейтесь...

Буденный уже перестал ругаться. Надменный и безжалостный командарм теперь только хрипел и скрипел зубами. А Маша старалась от всей души.

Едва Катя с Таней досчитали до пятидесяти, как вдруг Маша опустила плетку и остановилась:

– Скорей по коням!.. – закричала она.

Катя и Таня бросились к лошадям. Им все было ясно, и они не переспрашивали: приближалась погоня.

Глава 22. Враги Республики.

Цокот копыт становился все ближе. Лес закончился, и началась открытая степь.

– Вперед! – закричала Маша, увидев ветхую полуразвалившуюся хатенку в открытой степи.

До старого домика оставалось шагов четыреста.

– Засядем там и будем отбиваться! – на полном скаку кричала Маша. Другого пути у нас нет! В открытой степи нас нагонят или перестреляют в спину!

Как раз, когда девушки на своих взмыленных, горячих конях подскочили к избушке, из лесу появились красные конники. Восемь всадников, сверкая стальными шашками и стреляя на ходу, мчались на полном ходу к старой избушке.

Заскочив внутрь, девушки сбросили на пол связанного командарма. Несколько пуль ударили в деревянную стену, и пахнущая лесом стружка посыпалась на траву.

Таня просунула дуло в окно и выстрелила. Один из буденновцев на полном скаку вылетел из седла. Следом стукнуло несколько перекрестных выстрелов, и еще двое красноармейцев, взмахнув руками, повалились на землю – их лошади, освободившиеся от седоков, бессмысленно мчались дальше, взбивая копытами мокрую, будто вспотевшую от солнца, траву.

Катя шатнулась и опустилась на стог сена – ее черная рубашка, чуть ниже плеча, стала еще чернее, густо окрасившись кровью. Маша, держа в каждой руке по маузеру, сделала шаг наружу. Два курка она придавила одновременно. И подскочившие к ней двое буденновцев, обронив шашки, упали с коней на вылизанную белой росой траву. Третий – громадный верзила – прыгнул на Машу сверху. Стальной, разъяренный клинок сверкнул у девушки перед глазами – и ушел в мягкую влажную землю, промелькнув как раз рядом с ее головой, наточенным своим лезвием подрезав край черных волос. В последний момент Маша успела надавить курок маузера, и буденновец вытянулся неподвижно, придавив девушку всей тяжестью своего огромного тела.

Двое буденновцев ворвались в избу. Таня получив пулю в бедро, рухнула на пол. Следом за ней свалился один из красноармейцев – Катина пуля ударила ему точно в лоб.

Последний, восьмой, будённовец стоял у входа, сжимая в каждой руке по пистолету, и держа на прицеле Катю и Таню одновременно.

И в этот момент наточенная белая шашка вошла ему в спину и проделала путь насквозь. Это залитая буденновской кровью Маша успела выбраться из под кровавой туши и вовремя появилась сзади. Закатив глаза в потолку и выронив оба маузера, буденовец свалился на землю. Кончик стальной окровавленной шашки торчал у него из груди.

Маша устало села на землю, вытирая лицо.

– Мы их разделали? – спросила Катя, приподнимаясь.

– Этих – да, – ответила Маша. – Но это не все. Следом еще едут. Надо быстро собрать патроны убитых.

...Девушки смотрели наружу. Из леса появился еще один небольшой отряд красноармейцев – человек десять. Буденновцы внимательно и настороженно рассматривали старый заваливающийся домик. Они не решались подъехать ближе.

– И это не все, – негромко сказала Маша. – За ними целая армия. Скоро они будут здесь. Я их уже слышу.

Катя слабеющей рукой вложила новую обойму в маузер.

– Отобьемся, – сказала она.

Таня перезарядила свой карабин.

– Отобьемся, – повторила Таня.

Маша заткнула за пояс два маузера и взяла карабин в руки.

– Отобьемся, – сказала Маша.

Стояло раннее утро, пасмурное и угрюмое. Свинцовые тучи медленно двигались от полыхающего красного горизонта. Где-то за дальним лесом, не близко отсюда, уже била по деревьям гроза: сверкала среди почерневшего неба холодная стальная молния и тяжелыми орудийными выстрелами далеко вокруг отдавался гром. Небо, содрогаясь, раскалывалось от этих жестоких ударов.

Три девушки легли на холодную землю и приготовились открыть огонь. Сквозь строгие прицельные мушки рассматривали они своих недругов.

Во главе красного отряда сидел на вороном коне совсем молодой мальчишка-буденновец. Катя узнала в нем буденновца Мишку, пытавшегося заступиться за нее перед командармом. Мишка смотрел в бинокль. Он тоже видел Катю и тоже узнал ее.

Смертельные враги смотрели друг другу в лицо, перед тем, как сойтись в последней, решительной схватке. И у них ничего не оставалось больше, кроме ненависти и крови, крови и ненависти. Последнее, что им остается сейчас сделать, это – убить и умереть следом.

Враги знали, что умирают они не просто так: они умирают за идеал чистый и светлый, красивый и бесконечно высокий. За идеал этот стоило драться и стоило за него умереть.

Звонкая, молодая струна звенела в сжавшемся от напряжения грозовом воздухе для приготовившихся к смертельному бою врагов. И это была мелодия жестокой борьбы и бесстрашия. Мелодия славы и кровавой, бехжалостной ненависти. Юные враги слышали сейчас эту чарующую мелодию. Они слышали ее одинаково, но понимали – каждый сам для себя. Мелодия звала их в отчаяную смертельную схватку, обещая или победу или славное бессмертие.

Враги готовы были сражаться. Враги готовы были умереть.

Молодой командир выхватил из ножен шашку и высоко взмахнул ею. Острый стальной клинок кровожадно сверкнул в просыпающемся утреннем воздухе.

– На врагов республики, – скомандовал командир. – До последней капли крови. Вперед!

И буденновцы бросились в лобовую атаку. Их наточенные разъяренные шашки, мелькая над головами коней, блестели в кроваво-алых лучах восходящей зари востока. Захлопали выстрелы.

Маша, вскинув свой карабин, прицелилась.

Торонто, 2004 г.