Текст книги "Неусыпные воины"

Автор книги: Александр Батраков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 16 страниц)

«Древний, можно Вам задать вопрос?» – ментально спросила она Профундуса.

– Задать можно, но вот отвечу ли я…

– Можно узнать больше про зал Инфитум окулус…?

– Хм… Знание об этом секретно. Не смей ни у кого из Ордена спрашивать о нём. Не будь ты неофитом… Что ж, я скажу тебе только то, что ты вправе знать. Больше этот вопрос не подымай.

– Как прикажете, Древний.

– Как ты уже знаешь, устройство, что ты видела в зале, создаёт поле, не пропускающее из разлома порождения варпа и иное влияние. Материальный барьер отсутствует. Можно зайти внутрь, но это дорога в один конец. На случай непредвиденной ситуации, вечное бдение несут караульные Ордена. Ты их видела. Каждый из Братства, проходя испытание, хоть раз, но смотрел в разлом. Библиарии Ордена ведут постоянную разведку с помощью системы дополнительных глаз, что ты узрела. В данный момент главным оператором являюсь я. Полученные сведения анализируются и трактуются ковеном библиариума Неусыпных воинов. В него входят сильнейшие псайкеры Ордена. Мы используем силы врага против него же. Этот артефакт древности позволяет многое… Однако это великая тайна Ордена. Это одна из причин, почему планета закрыта для всех, кроме членов Ордена и слуг. Разве что некоторые члены Адептус Механикус допускаются… Но и с ними есть древние нерушимые пакты о сохранении взаимных тайн. Большее тебе знать не положено».

– Благодарю Вас за ответ. Я видела по ту сторону варпа…

– Нет! – прервал её Профундус. – Лишь сильнейшим из воинов астартес, одарённым психосилами, доступно трактовать видения. Ты могла увидеть ложь или спектакль, созданный порождениями варпа. Не смей пытаться увиденное перенести на реальность. Не делай выводы. Они пытаются посеять зерно сомнений в головах живых. Повлиять на чувства… Ты справилась с испытанием – вот что действительно важно. Ты смогла противопоставить свой разум их влиянию – вот главный вывод. На этом всё.

Он продолжил:

– Скоро большая часть Ордена покинет крепость-монастырь. Сначала флот Ордена посетит мир-кузню «Силициум 426». Эта вторая планета этой солнечной системы. Она принадлежит техножречеству Марса. Однако с Марсом связь у них номинальная, в силу религиозных расхождений… Как я сказал, древние пакты объединяют наш Орден и техножречество Силициума. Если сильно упрощать, то мы даруем им свою защиту и технологии, получаемые в боях, а они снабжают Орден своей продукцией и обсуживают всю технику и устройства. В том числе и устройства «Инфитум окулус». В скором времени наши планеты выйдут на минимальную за пять лет траекторию, что позволит с минимальными затратами топлива долететь до мира-кузни флоту. Там Орден пополнит припасы и передаст необходимый груз. После этого силы Ордена будут готовы к отправке на задание. Полёт пройдёт в реальном пространстве, от того и важно расстояние между планетами. Я – Регент Крепости, и моё место здесь. Я должен командовать обороной в случае нападения на крепость-монастырь. Но ты, Мизерикордия, должна отправиться с флотом. Я видел возможное будущее… И ты должна последовать вместе с Орденом… Я буду просить главного библиария Простеруса взять тебя в свою свиту. Не подведи меня. Я возлагаю на тебя большие надежды!»

– Я не подведу Вас, Древний Профундус. Я сделаю все, что вы мне прикажете, – Искренне она ответила древнему дредноуту.

– Вот и хорошо. Варп не спокоен. Я чувствую, что тьма сгущается над Орденом. И в этот час нужны новые подходы к решению проблем. Ты не Брат Ордена и никогда им не станешь. Ты не станешь космодесантником, не станешь мечом Императора. Но в этом твоя сила… Там, где не может справиться меч, может справиться кинжал. Стань этим кинжалом. Вот твой путь. Не пытайся быть тем, кем ты не должна быть, будь той, кем у тебя получается лучше всего. Помимо несгибаемой воли, я увидел в тебе нестандартные способы применения сил. Я увидел опыт, который не доступен Братьям Ордена. Орден должен использовать новый опыт, а не уповать на догматы. В мире, где коварству варпа нет конца, нужно уметь приспосабливаться. Знания – сила.

***

Наступил день сбора.

Все воины, что располагались на планете и на её орбите, пришли, дабы почтить своим приветствием новых Братьев. Кафедральный зал являлся одним из немногих в крепости-монастыре, что были богато украшены. По убранству и архитектуре пространство походило больше на величественный собор Древней Терры. Высокие своды поддерживались богато украшенными колоннами. По периметру зала располагались фальш-окна с витражами. Цветные «окна» подсвечивались изнутри проекторами. Создавалось впечатление, что находишься не глубоко под землей, а на поверхности. Будто за пределами этих чертогов солнечный безмятежный день.

Витражи изображали древние события истории Империума. В противоположной стороне от единственного входа в зал находилась сцена, а на ней кафедра. Сцена размещалась на некотором возвышении, так, чтобы из любой точки просторного зала можно было увидеть кафедру. В зале отсутствовали стулья или скамьи. Все собравшиеся стояли ровными шеренгами по обе стороны от прохода, ведущего к сцене. Слуги не допускались до церемонии. На возвышении присутствовал весь командный состав Ордена. Зал же отводился всем остальным Братьям. В первой шеренге стояли ветераны первой роты – лучшие из лучших, самые опытные и прославленные бойцы Неусыпных воинов. Их силовые доспехи без слов говорили о владельцах. Множество наград и знаков отличия заставляли испытывать гордость любого, смотрящего на них. За ветеранами располагались единственные, кто присутствовал в шлемах. То стояли ряды «отверженных». Эти воины так же пользовались особым почётом в Ордене. Далее следовали стройные ряды прочих рот. Замыкали колонны немногочисленные скауты, а за ними единственный на данный момент неофит – Мизерикордия.

Хоть и за огромными воинами она практически ничего не видела, но жаловаться ей было не на что. Сам факт того, что ей позволили находиться в этом зале, в одних рядах с элитой войск Империума, стало для неё огромной честью. Для миллиардов людей это являлось неосуществимой мечтой.

Зал явно рассчитывался на большее количество воинов, чем присутствовало. Мизерикордия узнала, что штатно в Ордене астартес должна быть одна тысяча воинов. Однако в зале присутствовало всего около четырёх сот. Как ей позже рассказали, крупная группировка воинов в размере трёх рот под командованием капитана Публиуса Варра участвовала в походе, но связь с ней была утрачена. Однако даже с учётом неё общая численность не превышала семи сотен Братьев, в том числе и скаутов.

Впервые видя такое большое количество космодесантников, в силовых доспехах, повергало девушку в благоговейный трепет. Ей казалось, что такой мощи не может противостоять ни один враг Империума. Но свыкнувшись с этой мыслью, на смену пришла другая.

«Сможет ли четыре сотни воинов захватить планету? А планетарную систему?»

Она сама видела множество миров и то, насколько они могут быть велики.

«Безусловно, космодесантники величайшие воины, но по силам ли им охватить циклопические города-ульи или бескрайние равнины пустошей за их пределами? Наверное, для таких задач и существует имперская армия….»

Теперь ей тоже полагалось носить амуницию, выкрашенную в цвета ордена. Она получила набор брони, похожей на ту, что использовалась во время «охоты». Однако выданная в этот раз оказалась куда тяжелее. В бронежилет вставлены массивные защитные пластины, как и в налокотниках и наколенниках. На правом наплечнике красовалась геральдика ордена. Вся правая рука выкрашена в красный. На левом наплечнике отсутствовала символика, у других воинов на этом месте указывался номер роты. В руке она держала чёрный, как и остальная её броня, шлем. Он походил на те, что девушка видела у солдат планетарной обороны. Да и в целом её амуниция особо ничем не выделялась – обычная не силовая броня.

От свободного потока мыслей её оторвал громогласный голос Магистра Ордена Десенса.

– Приветствую вас, Братья. Приветствую вас, Неусыпные воины. Сегодня мы собрались здесь встретить тех, кого мы знали скаутами, но отныне будем знать как астартес. Пусть же войдут вознёсшиеся!

После его слов в зал вошли двое космодесантников. Они как и все облачены были в силовые доспехи. Оба несли свои шлемы в руках.

Мизерикордия увидела их одной из первых, так как стояла в конце зала, практически у самого выхода.

«Только двое, странно… Амикус говорил, что вместе с ним операцию должны пройти трое скаута…»

Они двигались неспешно. Девушка успела разглядеть их лица. Среди них не было Амикуса. Это её встревожило. Холодок плохого предчувствия глубоко засел в её мыслях.

Воины, прошедшие астартизацию, зашли на возвышение и встали на колено перед магистром Ордена.

Глава ордена произносил церемониальную речь, но Мизерикордия его уже не слушала. Единственный вопрос, что её сейчас волновал: «где Амикус?»

– Встаньте же, Братья Ордена Неусыпных воинов, – закончил свою речь магистр. Он ударил себя кулаком в ту часть груди, где находились сердца у космодесантников.

– Приветствуйте же вознесённых! – уже обращаясь ко всем в зале произнёс он.

Все в зале последовали его примеру и ударили себя в грудь. Эхо от нескольких сотен ударов разнеслось по залу. Мизерикордия последовала их примеру машинально. Теперь эти церемониальные правила касались и её. Она это заслужила своим упорством.

Дальше последовал небольшой брифинг. Большая часть Ордена должна отправиться на Силициум 426, а после последовать запросу о помощи от Министорума Сектора. Пятьдесят воинов, в том числе скауты, должны были остаться на страже крепости-монастыря под командованием Древнего Профундуса.

Она еле дождалась окончания церемонии.

«Нужно отправиться в апотекарион. Там точно должны знать, где Амикус и почему он не пришёл на собрание Ордена».

Когда мероприятие закончилось, она сделала вид, что отправилась в свою келью. Для приличия Мизерикордия подождала некоторое время. Следовало дождаться, пока апотекарий вернётся в медицинский блок крепости-монастыря.

Апотекарий Отиум оказался на месте. Судя по всему, он ждал её прихода. По крайней мере, он не удивился её скорому появлению.

Она поклонилась космодесантнику в белой робе. Доспеха на нём уже не было.

– Брат Отиум, прошу прощения, что отвлекаю вас от…

Он ей не дал договорить.

– Я знаю, почему ты здесь, Мизерикордия. Можешь не продолжать. Ты из-за Амикуса здесь, – он вздохнул. И в этом вздохе считывалось много печали и тяжести принимаемых решений.

– Теперь ты часть Ордена и имеешь право знать… К тому же вы с Амикусом были близки.

Её встревожила формулировка «были близки…». Сердце начало колотиться быстрее.

– Видишь ли, процесс создания космодесантника очень сложен. Это древний процесс, разработанный самим Императором, когда Он ещё ходил среди людей…

Девушка при упоминании Императора не задумываясь освятила себя знаком Аквиллы. Ладонями она изобразил двуглавого орла.

Апотекарий продолжил:

– Многие знания утрачены… И бывает так, что процесс идёт не по плану. Организм претендента может отторгнуть новые органы или поддаться неконтролируемым мутациям… Новообразования могут привести к плачевным последствиям…

– Насколько всё плохо? Он скоро поправится?– лишь смогла она выдавить из себя.

Апотекарий пристально посмотрел ей в глаза. Его «живой» глаз полнился печалью.

– Он не поправится. Учитывая, то, что вы были друзьями… Я могу допустить тебя к нему. Если ты мне пообещаешь одну вещь.

– Всё что скажете, – без промедления согласилась она.

– Ты с ним не заговоришь и никаким образом не выдашь своего присутствия.

– Я обещаю, Брат Отиум!

– Хорошо. Палаты, где претенденты проходит процесс астартизации, находятся под апотекариононом. Я проведу тебя, но помни о своём обещании. Все вопросы мне задашь, когда мы вернёмся сюда. Поняла?

– Да, мне всё ясно, – она уже не знала, чего ей ожидать.

Апотекарий повёл её через свои владения. Они покинули палаты, освещённые ярким холодным светом. Стерильно белые помещения сменились тускло освещаемой лестницей. Та в свою очередь вела к коридору, напоминавшему скорее склеп или тюрьму, нежели помещение медицинского назначения. Тусклые лампы освещали стены, обитые металлическими плитами. Вдоль коридора по обе стороны располагались двери. Самые обыкновенные, не гермодвери на приводах. Но была одна отличительная особенность у них. На каждой имелась смотровая щель, которая закрывалась снаружи, со стороны коридора.

Ей стало не по себе. Уж больно обстановка напоминала карцеры на черном корабле. Ничего общего с лазаретом или операционным блоком не было. Это место скорее предназначалось для содержания, но не для хирургического вмешательства. Гнетущая обстановка не способствовала позитивному настрою.

Её сопровождающий остановился у одной из дверей. Он бесшумно отодвинул заслонку, позволяющую заглянуть внутрь помещения. Жестом апотекарий предложил ей посмотреть.

Прорезь располагалась достаточно высоко. Мизерикордии пришлось встать на носочки, чтобы заглянуть в неё. Дверь, как и многое в крепости, делалась под нужды сверхлюдей, а не под нужды невысокой девушки.

Она готовилась увидеть что-то неприятное, но то, что предстало взору, просто повергло её. Сердце сжалось, образовался ком в горле, холодный пот проступил на спине.

В небольшом помещении, что располагалось за дверью, стояла кушетка. Она опиралась всего на одну ножку, расположенную посередине. Кушетка имела такой наклон, что бы «пациент» на ней был хорошо виден смотрящему через прорезь в двери.

На кушетке находилось нечто. Существо, зафиксированное ремнями по ногам и рукам. Оно лишь отдалённо напоминало человека – тем, что было антропоморфно. Да и то, из тела торчали недоразвитые отростки, представлявшие карикатурные пародии на человеческие руки. «Грудь» существа вздымалась при тяжёлом дыхании. Но воздух выходил не из ноздрей, а из щелей между рёбрами. Мизерикордия видела в мельчайших подробностях оголённое тело мутанта. На нём имелась лишь набедренная повязка. Под светом единственной лампы гротескные противоестественные уродства подчёркивались тенями. Кожаный покров на теле местами свисал будто воск, стекающий по свече. Лицо искажали деформированные черты. Кожа со лба практически закрыла органический глаз существа. Другой же глаз, на контрасте с бесформенностью лица, был симметричен в строгости своего металлического исполнения.

Хоть черты лица приобрели гротескный вид, не требовалось усилий для понимания того, что существо мучается. Являлась ли боль физической или существо осознавало свой печальный удел…?

«Нет! Нет! Нет! Этого не может быть! Это какой-то обман! Это не он! Эта тварь не Амикус!»

Отрицание, первое, что возникло в её голове. Спасательный круг неверия в произошедшее.

«Это не могло произойти с ним! Только не с ним! Почему?!!!»

Ей становилось тяжело дышать. В груди образовывался болезненный ком. В то же время, где-то в районе живота образовалась ноющая пустота. Пустота, что готова была поглотить её всю. В голове же рушился её мир.

Она отпрянула от двери, не в силах больше смотреть на этот ужас. Однако вид существа, что ещё недавно являлся её единственным другом, отпечатался в её сознании. Будто клеймом на коже он навеки отобразился в её памяти.

Мизерикордия обхватила голову руками. Ногти впились в безволосую кожу затылка. Ей требовалось отвлечься хоть на что-то, хотя бы на физическую боль…

«Это не он… Нет! Ты знаешь, что это он… Это был его взгляд… И он был осмысленный…»

«Император, за что?!!!»

Слёзы начали образовываться на единственном глазе, что ещё мог их вырабатывать.

Сильные большие руки апотекария обхватили её и направили в сторону. Она не сопротивлялась. Ноги шли сами собой, подверженные импульсу, который задавал космодесантник в белой рясе. Подобно пергаменту подхваченному потоком ветра из вентиляционных труб города-улья, она поддалась силе Брата Отиума. Тот стал выводить её из коридора наружу, в апотекарион.

Мысли лились бесконечным болезненным потоком, изматывая её струны души.

«Что теперь? Его вылечат? Сколько займёт лечение? Повредился ли его разум? Он станет таким, как был? Когда я с ним смогу поговорить? Почему мне не дали с ним поговорить сейчас?!»

Отиум усадил её на стул, поставленный напротив его рабочего стола. Сам он сел по другую сторону через пару мгновений.

Он глубоко вздохнул.

– Я знаю, о чем ты сейчас думаешь. Что с ним будет теперь? К сожалению, я и другие апотекарии тут бессильны. Изменения на клеточном уровне. К несчастью, такое бывает… Из-за проблем в геносемени, которое вживляется в организм при астартизации или из-за особенностей самого организма человека, а иногда по обеим причинам такое происходит… Амикус был достойным воином Ордена. К сожалению, его организм не справился… Он заслужил смерть от руки воина. Скоро его мучения прекратятся, и он сможет предстать перед Императором. Его имя будет выбито в чертогах печали крепости-монастыря. Ещё одно имя из многих… Тех, что пали из-за слабости плоти… Орден не забудет эту утрату. Он подавал большие надежды…

Мизерикордия молчала. Слова апотекария рушили все надежды, словно приговор палача.

– Нет! Вы не можете так поступить! Вылечите его, прошу! Должен быть способ… – девушка не договорила. Лицо исказилось, она еле сдерживалась, чтобы не разрыдаться. Горло сводило от накатывающей боли.

– Я понимаю твою утрату, неофит. Мы все скорбим по Амикусу. Каждый Брат Ордена. Но, к сожалению, мы не в силах что-либо сделать. Кроме как… Подарить освобождение от страданий.

– Д-дайте мне с ним п-п-поговорить! Я хочу с-сним п-п-опращаться! – уже не сдерживаясь сквозь слезы, Мизерикордия умоляла апотекария.

– Этого я тоже сделать не могу. Таков обычай Ордена. Пойми… Кандидат, которого постигла столь незавидная участь, меньше всего в этот момент хочет, что бы его увидели таким… Амикус хотел бы запомниться всем нам на пике своих возможностей, а не в таком виде. Я показал, что с ним стало, по двум причинам. Во-первых, вы были близки, и из уважения к твоей утрате и к самому Амикусу. А во-вторых, ты теперь часть Ордена, но тебе не суждено стать космодесантником. Я хотел, что бы ты лучше поняла Орден и те трудности, с которыми сталкиваются Братья вне боя. Иногда они тяжелее, чем сражения. В бою ты видишь врага и ты знаешь, что нужно делать. Но когда враг – это несовершенство твоего тела… И ты беспомощен в этой борьбе… Это может стать куда более серьёзным испытанием, чем бой.

– Я-я… Так и не успела с ним поговорить…Это не справедливо… Почему именно он…?!

– Тебе нужно время. Каждый из Братьев Ордена несёт тяжесть слабости плоти. Это может произойти с любым из нас… В любой момент… Возвращайся в свою келью, Мизерикордия. Знаю, что это не ослабит боль потери… Но знай, один воин может пасть, но Орден будет жить, чтобы продолжать вечную битву. Не посрами память Амикуса и других ушедших к Императору воинов, будь достойным продолжателем их служения Императору.

Она, собрав остатки сил, встала и, ничего не сказав, покинула апотекарион.

Глава 16

«Почему они так поступили с ним…?»

Мизерикордия сидела на полу, упёршись спиной в угол кельи. Ноги, прижатые к телу, неофит обхватила руками. Колени служили подставкой подбородку. В такой позе она находилась очень давно. Тяжелые мысли уносили её вдаль от затёкшего тела.

«В них ничего не осталось человечного… Почему они просто лишили его жизни…? Разве нельзя было что-то сделать? Обширная аугментика… Или почему они не могли посадить его в саркофаг дредноута, как сделали это с Древним Профундусом…? Это несправедливо… Амикус был искренне предан идеалам Ордена! Он должен был стать космодесантником!

Девушка в бессилии ударила кулаком об пол.

«Амикус был единственный по-настоящему живой человек в этом всём Ордене… Человек… Остальные члены Ордена скорее походят на живые оружия… Ангелы, которым всё человеческое чуждо. Они без колебаний готовы убить одного из своих из-за причины, в которой нет его вины… Я понимаю, почему моя жизнь висела всё это время на волоске. Я для них являлась чужой, правда не знаю, стала ли «своей» теперь… Но Амикус… Он являлся для них своим. Они должны были оставить его в живых, помочь ему хоть как-то… Пусть он и не стал бы тем воином, которым ему уготовано стать… Но он мог бы быть полезен, мог бы жить…»

Она тяжело вздохнула. Сил на слёзы уже не имелось. Осталась лишь пустота.

«Где та грань, после которой человек перестаёт быть человеком…? Стоят ли все эти жертвы ради создания идеального оружия? По мне, жизнь многих людей, что ведут беззаботную жизнь на мириадах Имперских миров, не стоят жизни Амикуса или любого другого из Братьев. Они все забыли каково быть людьми… Всех их сломали и перековали… Перековали в идеальные орудия, в мечи императора… Разве отсутствовали другие пути?! Почему Император допустил это…? Почему единственный человек, которому я открылась, которому небезразлична моя жизнь, умрёт вот так?! Из-за случайности… После стольких лет презрения и отвращения… Всего один человек… И теперь Император его забирает к себе… Как это… Несправедливо…»

Ей не хотелось никуда выходить и что-либо делать. Если бы имелась возможность провалиться сквозь землю, исчезнуть, не оставив и следа… Она не преминула бы воспользоваться этим шансом.

Скрежет замка возвестил о посетителе. В открывшуюся дверь зашёл капеллан. Мизерикордия через силу встала и поклонилась космодесантнику.

Он смотрел на неё всё теми же не выражающими ничего тлеющими угольками аугментики, обрамлённой холодным блеском металла.

«Вот он – идеал неусыпных воинов. Капеллан Индигнат – бесчувственный, как механизм. Даже физически от него мало что осталось от человека, одни кибернетические протезы» – в её мыслях сквозила боль и злоба.

Молчание нарушил первым космодесантник:

– Я не буду утешать тебя. Ибо это осквернит память Амикуса. Вступив в Орден, он принёс клятву и передал свою жизнь служению. Он отлично понимал, что в конце его ждёт смерть. Жаль лишь, что она наступила слишком рано. Ты впервые столкнулась с несовершенством геносемени Ордена. Это печальное бремя, что приходится нести каждому из Братьев Ордена. И, к сожалению, иногда это несовершенство берёт верх.

– Он должен был жить… Его требовалось как-то спасти… – она не выдержала этого бесконечного пафосного разглагольствования.

– Спасти? Ты думаешь, он бы захотел влачить жалкое существование? Нет… Такой участи не пожелает ни один из Братьев. Если бы мутации не были столь обширны, мы бы попытались его спасти, но не в его случае… Ты думаешь, что мне всё равно? Нет, это не так. Просто чувства – это слабость. А слабости нет места в Ордене. Я отлично понимаю, что произошло. И всю ярость и злость от потери я припасу для врагов человечества.

Он развернулся и направился к выходу. Затем остановился. Не оборачиваясь к девушке, капеллан добавил:

– Тебя ждёт Древний, отправляйся к нему без промедления. И вот ещё что… В бою я потерял лишь одну руку. Вторую я отсёк себе сам, когда на ней проявилась слабость плоти…

С этими словами он покинул келью, оставив дверь открытой.

«Что же с ними со всеми не так…?»

***

Профундуса не пришлось долго искать. По обыкновению своему он находился в библиариуме Ордена. Но теперь Мизерикордия знала, что работа в библиотеке крепости-монастыря являлась лишь частью его беспрестанной работы.Самой безопасной частью… Управление древней машиной в «Инфитум окулус» – вот главная забота Древнего. Теперь она понимала значение одного из титулов, перечисленных на корпусе дредноута. «Видящий путь»… Путь, который он ищет в бесконечных потоках варпа с целью распознать планы врагов человечества.

Его голос прозвучал в голове девушки, стоило ей только приблизиться.

– Амикус был хорошим воином. Многие пали от этого недуга на моей памяти… В Ордене существует древняя легенда… Наш прародитель, наш неизвестный потерянный примарх, пожертвовал свой глаз ради спасения своих сыновей от этого недуга… Но, видимо, это всего лишь легенда… Потому что из века в век Братья Ордена продолжают страдать от мутаций геносемени… Слабость нашей плоти может настичь любого из нас в любой момент. Такова цена той мощи, что мы получаем для борьбы с врагами Его.

– Это слишком большая цена, Древний…

– Нет слишком большой цены в служении Императору. Каждый из «неусыпных воинов» готов отдать всё на этом пути. Любые средства оправданы, любая жертва приемлема. Надеюсь, ты это осознаёшь и в нужный момент сможешь поступить так, как требует клятва, что ты принесла Ордену.

– Я не подведу вас.

– Скоро подойдёт главный библиарий Простерус. Я хочу, что бы ты была рядом с ним в походе.

– Как прикажете, Древний.

– Что-то грядёт. Скоро в нашей планетарной системе появятся гости… Я видел это.

Долго ждать главного библиария не пришлось. Простерус подошёл к ним бесшумно. Хоть он и носил титул сильнейшего псайкера Ордена, визуально отличить его от других Братьев было нельзя. Та же ряса чёрного цвета, что и у всех. Тот же огонёк аугментического глаза, та же наголо выбритая голова. Но внешность была обманчива. Мизерикордия уже познала на себе, как легко он мог проникнуть в её мозг против её воли. И это не потребовало от него усилий. Что же он мог делать, приложив их...?

«Не думай об этом… Мысли тебя погубят…»

Главный библиарий слегка поклонился почтенному дредноуту:

– Ты звал меня, Брат Профундус.

– Приветствую тебя, Брат Простерус, – проскрежетал вокс-коммуникатор дредноута. – Время покинуть крепость наступило. Я прошу тебя, главный библиарий, взять с собой этого неофита. Пусть Мизерикордия будет в твоей свите.

Лицо Простеруса нахмурилось.

– Мы в поход не возьмём роту скаутов, а ты мне предлагаешь взять неофита? Зачем?

– Я видел будущее. Она сыграет свою роль.

– Будущее не предопределено.

– Ты сам видел…

Два воина застыли, смотря друг на друга. Один в недвижимой огромной машине, ставшей частью его тела, другой подобно каменному изваянию, словно высеченный из камня трёхметровый колос.

Пауза затягивалась. Посторонний человек мог бы подумать, что они просто застыли, будто их погрузили в стазис-поле. Но Мизерикордия знала, что сейчас между двумя космодесантниками идёт ментальный диалог. Мысли невидимым потоком передавались от одного к другому.

Она явно не должна была быть свидетелем этого разговора, да и не могла им стать.

Ей оставалось только смиренно ждать. Неофит сосредоточила свой взгляд на лице главного библиария. Раньше ей не удавалось его застать недвижимым столь долгое время.

Серо-голубой глаз смотрел на дредноута. От скулы до уха шла ровная линия шрама. Мочка на ухе отсутствовала. Бесформенная ряса не могла скрыть могучего тела. Он был выше среднего космодесантника Ордена. Разве что капеллан превосходил немногим его в росте. В отличие от других псайкеров «неусыпных воинов», на его одежде распологались две голубые полосы. Этот единственный скромный знак отличия указывал на главенство среди библиариев Ордена. Лицо было суровым, сосредоточенным. Черты свидетельствовали о властном и волевом характере их обладателя. Его лицо напоминало величественные статуи губернаторского дворца с одной из планет, на которой она побывала.

«Такие прекрасные, лучшие представители человечества… Но на деле уже переставшие быть людьми… Как внешне, так и внутренне… Как точен был тот, кто первый назвал их ангелами…»

В её голове появлялось всё больше противоречий между тем, что она знала о космодесантниках. Нет… Думала что знала. И тем, что знает теперь.

– Хорошо, Древний Брат. Будь, по-твоему, – произнёс после долгого молчания Простерус.

Устремив свой проницательный взгляд на Мизерикордию, он продолжил:

– Ты отправишься с нами и будешь непосредственно подчиняться мне. Постарайся не стать помехой и не мешайся. Такое решение я принимаю лишь из уважения к Брату Профундусу.

– Я буду следовать вашим приказам, главный библиарий Простерус, – с поклоном произнесла девушка

– Будь готова через 15 часов у взлётного ангара. Всю амуницию получишь в оружейной.

– Будет исполнено.

– Надеюсь, ты прав, Брат Профундус, – с этими словами главный библиарий бесшумно растворился среди стеллажей с книгами, так же как и появился.

Шум пневмоприводов сигнализировал, что дредноут начинает своё движение.

– Ступай, Мизерикордия. Да прибудет с тобой Император, – прозвучало в её голове.

– Спасибо за всё, Древний. Да пребудет Его свет и с вами.

– И вот еще, что… Нарака Каласутра… – с необычной интонацией прозвучал в сознании голос Профундуса.

– Что, простите..?

– Истинное название этого мира «Нарака Каласутра». Но в имперских архивах он известен просто «Нарака».

– Спасибо за доверие.

Она поклонилась и направилась на выход. Но прежде чем идти в оружейную, ей нужно было заглянуть на ферму.

***

Мизерикордия пришла к складам хранения сельскохозяйственной и другой пищевой продукции. Слуги, встречавшиеся ей на пути, приветствовали её небольшим поклоном. Это её раздражало.

«Все эти ритуалы… Всё это показное уважение… Просто пустышка».

Девушка-псайкер чувствовала их истинные эмоции. Это не требовало усилий, она научилась этому очень хорошо в период службы у вольного торговца.

«Теперь я понимаю Профундуса и его желание, чтобы его не называли «господином»… Это так мелочно и бессмысленно… Но все эти обряды… У них явно имелась цель. И, как мне кажется, отделить Орден ото всех, даже от собственных слуг. Дело не в надменности, это чуждо им… Тайны и запретные знания, вот что важно для Ордена. Я занимаю низшую ступень в иерархии, но количество тайн, которое мне теперь доступны, просто несопоставимо со знаниями сервов. Они живут здесь поколениями и в своём блаженном незнании ограждены от ужасов истины. Можно сказать, что это в каком-то смысле даже милосердно со стороны Неусыпных воинов…»

Она увидела Лу издалека. Сгорбленная старушка хлопотала по хозяйству. Именно её Мизерикордия хотела увидеть перед отлётом.

– Лу! – крикнула девушка. Маша ей рукой, Мизерикордия направляясь к ней.

Пожилая женщина услышала и отвлеклась от своей работы.

Лу поклонилась Мизерикордии, как делали теперь все слуги при её виде.

– Не нужно, Лу, – чувствуя себя неуютно, сказала девушка.

Она обняла старушку.

– Спасибо тебе за заботу и за помощь. Мне следовало сказать это раньше… Но у меня не было внутренних сил прийти к тебе…

– Не переживай об этом, Кейт… Ой, прости меня, старуху… Теперь ведь тебя зовут по другому…

– Ничего. Да, теперь моё имя Мизерикордия…

– Звучит очень грозно, – старушка улыбнулось своей беззубой улыбкой.

Девушка тоже улыбнулась.

– Лу, я покидаю крепость-монастырь вместе с флотом Ордена. Я пришла попрощаться…

– Значит, твоя мечта сбывается. Я рада за тебя, девочка. С первого взгляда я сразу поняла, что тебе не ужиться среди сервов. Надеюсь, там – среди звёзд, ты найдёшь то, чего ищет твоё сердце.