Текст книги "Морские дьяволы. Из жизни водолазов-разведчиков Балтийского флота ВМФ"

Автор книги: Александр Ржавин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 36 страниц)

Многие матросы и офицеры после спецназа продолжали службу в других частях и на других направлениях. К примеру, преподавая в военных учебных заведениях, передавая свой опыт боевой смене. Так, в октябре 1995 года капитан 1-го ранга Виктор Семенович Ларин, выполнив свой воинский долг перед СССР и Россией, ушел на заслуженный отдых. С сентября 1988 года он возглавлял 3-й факультет Калининградского высшего военно-морского училища (КВВМУ) – факультет радиоэлектронной разведки. Как отмечали коллеги, служба в рядах Военно-морского флота России капитана 1-го ранга Ларина является хорошим примером для воспитания молодого пополнения офицеров. Мастер спорта, на боевом счету которого более 150 прыжков с парашютом, в 1994 году завоевал звание чемпиона ВМФ по офицерскому многоборью. Все это оказывало большое воздействие на его подчиненных, которые старались брать пример со своего начальника. Не случайно факультет постоянно занимал ведущие места по учебе, дисциплине и спорту. Следует отметить, что капитан 1-го ранга Ларин отдал служению Военно-морскому флоту более 33 лет. В августе 1962 года он начал свой служебный путь радиотелеграфистом эсминца «Отзывчивый». Учеба на факультете радиосвязи ОСНАЗ в Высшем военно-морском училище радиоэлектроники имени А.С. Попова в 1963–1968 годах дала ему путевку в жизнь как офицеру-разведчику. Начав свою офицерскую биографию с командира группы радиопеленгаторного центра разведки Черноморского флота, капитан 1-го ранга Виктор Семенович Ларин в 1983 году дошел до командира 17й ОБРСПН – начальника гарнизона города Очаков, закончив с отличием учебу в Военно-морской академии.

Многие спецназовцы уходили в испытатели. Например, после службы в Парусном командир группы водолазов-разведчиков Георгий Георгиевич Можайский стал испытателем подводной техники. На его счету участие в испытаниях бортовой системы газоснабжения БСГ-1, которая должна была применяться на МПЛ типа «Пиранья», МПЛ типа «Пиранья», автономных групповых средствах движения «Сирена-У», «Сирена-УМ», «Сирена-К». Впоследствии Георгий Можайский возглавил частное охранное предприятие «АБФ» в Санкт-Петербурге.

Но, пожалуй, самым знаменитым спецназовцем-испытателем является Герой Советского Союза капитан 1-го ранга Александр Иванович Ватагин. В 1980 году он окончил Высшее военно-морское училище имени Ф.Э. Дзержинского. Поступил на кораблестроительный факультет, но на втором курсе перешел на только что появившееся направление: подводнотехнические работы, водолазное дело. Отслужив после этого

Слева стоит лейтенант Юрий Александрович Шмелев.

В 90-е годы капитан 1-го ранга Шмелев в Службе безопасности президента России. (Фото из архива автора)

Пять лет в морском спецназе на Каспии, Александр Ватагин десять лет проработал в 40-м ГНММ МО в Ломоносове. Он участвовал в испытаниях СМПЛ «Тритон-2», групповых носителей водолазов «сирена», индивидуальных подводных буксировщиков, экранопланов, МПЛ «Пиранья», многих образцов водолазного снаряжения и систем жизнеобеспечения. Всего под водой Ватагин проработал более 3000 часов. Принимал участие в подготовке иностранных специалистов в области специальной разведки. А в 33 года стал Героем Советского Союза за покорение 500-метровой морской глубины. Тогда под руководством ватагина группа исследователей в течение 32 суток (10 из них – на максимальной, 500-метровой глубине) напряженно работала в экстремальных подводных условиях, обеспечив успешное завершение важного эксперимента «Кинопроба». Уйдя в запас, Александр Ватагин активно занимается общественной и политической деятельностью. Так, в настоящее время он является заместителем председателя Генерального совета социалистической единой партии России (СЕПР).

А кто-то продолжил свою спецназовскую карьеру тем, что стал создавать подводную технику для своих коллег. Самым ярким примером этого может служить, конечно же, отличный «парусник» и замечательный человек Валентин Сергеевич Авинкин. За время службы он провел под водой более 4000 часов и совершил более 400 прыжков с парашютом. Еще в великую отечественную войну он начал водолазную службу в Асс. Работал в недавно освобожденной риге, где советские водолазы поднимали затонувшую технику и корабли, расчищали и разминировали порт, строили мосты для прохода войск. С 1956 по 1974 год Авинкин служил в 561-м ОМРП заместителем командира части по водолазной подготовке, вырастил не одно поколение водолазов-разведчиков, внес значительный вклад в развитие разведдиверсионного дела. Достаточно сказать, что среди учеников Авинкина есть такие водолазы-глубоководники и испытатели подводной техники, как Герой Советского Союза капитан 2-го ранга Александр Иванович Ватагин, Герой России капитан 1-го ранга Валерий Семенович Сластен, Герой Советского Союза капитан 2-го ранга Леонид Михайлович Солодков (последний, кто удостоился этого звания, с вручением ему ордена Ленина (№ 460776) и медали «Золотая Звезда» (№ 11664) 24 декабря 1991 года).

Еще в 50-е годы, на испытаниях первых «Протеев», Валентин Авинкин познакомился с Владимиром Трошиным из ОКБПТ, после чего они много и плодотворно сотрудничали. Даже после увольнения в запас в звании капитана 3-го ранга Валентин Авинкин не хотел расставаться с любимым делом, поэтому устроился работать в ОКБПТ. Одновременно преподавал в водолазной школе. Часто Валентин Авинкин навещает Парусное, где не только работает над испытаниями новой техники, но и с удовольствием стреляет в тире, а также выступает с воспоминаниями перед личным составом части. Столько историй о морском спецназе, сколько знает Валентин Авинкин, не знает, пожалуй, никто другой. Само собой, молодые «парусники» слушают его с большим интересом – ведь перед ними поистине живая история 561-го ОМРП.

За свою деятельность Авинкин был награжден орденами (отечественной войны II степени, Красной Звезды, Трудового Красного Знамени) и множеством медалей. и можно только приветствовать тот факт, что Валентину Сергеевичу Авинкину 27 апреля 2000 года приказом верховного Главнокомандующего ВС России Владимира Владимировича Путина было присвоено воинское звание капитан 2-го ранга.

Здесь невозможно не упомянуть слова «парусника» капитана 1-го ранга Михаила Ивановича Шунякова, которые он произнес, поздравляя Валентина Авинкина с 70-летием в апреле 1996 года:

– Благодаря таким людям, как вы, мы вырастили в Парусном поколение толковых истинных патриотов отечества! Бы вспомните, сколько через ваши руки прошло офицеров разведки, которые на сегодняшний день представляют особую ценность для Военно-морского флота! Те люди, которые прошли через школу таких ветеранов как ты, они, как правило, выкарабкались! Я часто вспоминаю нашего любимого командира Виктора Александровича Смирнова (с его знаменитым «люблю пить лейтенантскую кровь») и его слова: «Я бросаю тебя на дно. Если выкарабкаешься оттуда – будешь человеком, не выкарабкаешься – значит, ты никто». Бот именно благодаря таким людям, ветеранам, которых мы сегодня чтим в лице Валентина Сергеевича, и выросло поколение тех людей, которые на сегодняшний день (я не приукрашиваю) составляют золотой фонд спецназа. Они есть в Москве, в Санкт-Петербурге, на Северном флоте, на Черном море. Поэтому, Валентин Сергеевич, разрешите тост за ваше здравие, а в вашем лице – за всех ветеранов специальной разведки!

Кто-то из водолазов-разведчиков продолжил службу не в армии или на флоте, а в других силовых структурах. Некоторые становились пожарными, другие уходили в аварийно-спасательную службу. Много спецназовцев поступило на службу в милицию, где они работали участковыми, дорожными инспекторами, следователями по криминальным делам.

К сожалению, для морского спецназовца в мирное время порог звания – капитан 1-го ранга (полковник). Поэтому желающим надеть адмиральские погоны офицерам неизбежно приходилось менять место службы. Так, «парусник», капитан 1-го ранга Виктор Александрович Домысловский (1920–1979, командовал 561-м ОМРП в 1960–1965 годах) затем служил заместителем начальника разведки ТОФ. А с марта 1970 года по декабрь 1975 года он уже был начальником разведки и заместителем начальника штаба по разведке ТОФ. Б ноябре 1973 года получил звание контр-адмирала.

К адмиральскому званию можно было прийти, и не оставаясь в разведке. Водолазу-разведчику 17-й ОБРСПН Виталию Михайловичу Федорину служба в спецназе легкой не казалась, но очень нравилась. Он и его товарищи чувствовали, что им доверено серьезное дело для настоящих мужчин, и каждое преодоление трудностей становилось своеобразной вехой для самоуважения. Например, однажды в заливе под Очаковым спецназовцы отрабатывали высадку в тыл противника. Ночью вышли из подлодки через торпедные аппараты и направились в легководолазном снаряжении к берегу. Но то ли службы недосмотрели, то ли рыбаки в самый последний момент как-то изловчились сети поставить, но Федорин угодил в них и запутался. Нож был – но до него было не дотянуться, а воздух заканчивался. Тогда Федорин разбил маску и осколком стекла перерезал путы. В общем, до берега добрался и поставленную задачу выполнил. А после двух лет срочной службы в спецназе он поступил в высшее военно-морское училище подводного плавания имени Ленинского Комсомола, на факультет баллистических ракет. После этого последовала служба на подводных лодках. А в настоящее время уже контр-адмирал Федорин является начальником Государственного центрального морского полигона Министерства обороны России.

Но больше всего прославился другой контр-адмирал – выходец из водолазов-разведчиков Геннадий Иванович Захаров. Окончив в 1965 году высшее военно-морское училище имени М.в. Фрунзе, он два года служил помощником командира десантного корабля, в 1967 году оказался в специальной разведке ВМФ. Последовательно служил командиром группы водолазов-разведдиверсантов, командиром третьего подразделения, начальником штаба, командиром 561-го ОМРП, командиром вновь созданного 420-го ОМРП на северном флоте. В сентябре 1990 года Геннадий Захаров уволился в запас в звании капитана 1-го ранга. Однако деятельная и решительная натура разведдиверсанта не знала покоя. Увидев по телевизору репортаж о подготовке охраны Бориса Ельцина, Захаров остался недоволен ею. Проявив спецназовскую закалку, он беспрепятственно прошел к ельцинскому телохранителю Александру Васильевичу Коржакову и поделился своими соображениями, как улучшить дело. Александр Коржаков, видя, какого профессионала он заполучил, сделал его своим заместителем.

Особое место в карьере Захарова сыграл Белый дом в Москве. Первый раз он его оборонял, второй – захватывал. В августе 1991 года, во время «путча» ГКЧП, Захаров был членом штаба обороны здания верховного совета РСФСР. А в ночь с 3 на 4 октября 1993 года разработал план подавления выступлений сторонников верховного совета РФ и штурма Белого дома, участвуя потом вместе с Александром Коржаковым и Михаилом Ивановичем Барсуковым в аресте лидеров оппозиции Ельцину – Александра Владимировича Руцкого и Руслана Имрановича Хасбулатова. Правда, сам Геннадий Захаров утверждает, что не разрабатывал план, а всего лишь предложил замысел, который приняли к действию. Среди сторонников Ельцина тогда господствовала растерянность, окружение министра обороны Павла Сергеевича Грачева не знало, что делать. Но с подачи Александра Коржакова перед Ельциным и генералами предстал Геннадий Захаров и «подбросил дровишек в костер»: десять танков должны открыть огонь по Белому дому, что вызовет панику и деморализует обороняющихся, «обработку» которых потом завершит пехота. Восприняв этот дерзкий замысел как манну небесную, ельциноиды приступили к расстрелу парламента и его защитников. Можно только сожалеть, что в решающую минуту в руководстве оппозиции не оказалось водолазов-разведчиков. Трудно сказать, был бы Руцкой лучше Ельцина в плане руководства страной, но уж точно стране не пришлось бы краснеть перед всем миром за пьяные выходки Ельцина в Германии, Ирландии или Швеции.

Ельцин высоко оценил заслуги Геннадия Захарова, присвоив ему звание контр-адмирала. После образования в ноябре 1993 года службы безопасности Президента рФ (СБП) Захарову было поручено создание специального подразделения, осуществляющего силовую охрану – Центр силовой охраны (затем – Центр специального назначения) службы безопасности Президента РФ. Структурно ЦСН И СБП входили в Федеральную службу охраны (ФСО), однако в своих действиях отличались известной независимостью. Как вспоминал один из бойцов ЦСН СБП Виктор Портнов, служивший до этого в ОМРП Каспийской флотилии и северного флота, «было всего три человека, чьим приказам мы подчинялись. Это Ельцин, Коржаков и Захаров».

Опытному и весьма инициативному морскому разведчику-диверсанту Захарову в короткий срок удалось развернуть действующую структуру, способную противостоять любым террористам. Авторитет сверхсекретной специальной разведки ВМФ всегда весьма высоко ценился, поэтому в вопросе комплектования подводной антитеррористической группы и Центра специального назначения СБП у контр-адмирала Захарова не возникло особых проблем. В «президентский спецназ» он привлек много бывших, лично знакомых ему водола-зов-разведчиков из специальной разведки ВМФ, способных сразу же выполнять любые поставленные задачи. На службу в ЦСН СБП также из ОМРП разных флотов пригласили матросов срочной службы. Кто-то из них остался в Москве, а кто-то вернулся: одно дело быть разведдиверсантом, другое – охранять президента, разваливающего свою страну.

Что интересно, после создания группы подводной охраны у ельцина во время рыбалки, которую он любил, стал постоянный и хороший клев. Раболепное кремлевское окружение только восхищалось, какой опытный и удачливый рыбак их президент – в любое время и в любую погоду он всегда с богатым уловом. и все же главной задачей легководолазов спецназа президента была охрана подопечных от любого нападения со стороны водных глубин и проверка всевозможных сигналов о подготовке к террористическим акциям. Однажды даже пришлось доказать свою необходимость. Тот же Виктор Портнов вспоминал следующее:

«Когда свой отпуск Ельцин проводил в сочи, охрану обеспечивали две группы: одна со стороны моря, вторая – антитеррора – находилась на берегу. Менялись по очереди. Коржакову кто-то из “доброжелателей” шепнул: “Эти ваши водолазы ничего не делают. Целый день на пляже загорают”. Александр Басильевич решил проверить, так ли это. Вот мы ему и показали, от кого охраняем первое лицо, какую операцию могут провести подводные диверсанты. Рота охраны была предупреждена, что собираются сымитировать нападение с воды. Подробности раскрывать не буду, но вся операция заняла 15 секунд. За это время поразили все цели, а главную забрали с собой под воду! Охрана даже сирену включить не успела. После этого все вопросы о необходимости нашего подразделения были сняты».

Но ничто не вечно под луной, и после опалы Коржакова контр-адмирал Захаров был уволен в отставку в ноябре 1996 года. Сейчас Геннадий Захаров – помощник депутата Госдумы РФ, заместителя председателя Комитета по обороне Александра Коржакова. А также вице-президент Ассоциации военнослужащих подразделений специального назначения.

Многие матросы и старшины после прохождения срочной службы и получения необходимого образования становились мичманами и возвращались в свои части. К примеру, после прохождения срочной службы в Парусном в часть мичманами вернулись профессионалы разведдиверсионного дела Иван Алексеевич Авдонин (например, принимал участие в выполнении задания на Мальте) и Алоизас Ионо Жиманчус (1958–1998), посвятившие ей один больше двадцати, а другой – больше десяти лет жизни.

По своему служебному положению мичмана являются ближайшими помощниками офицеров и начальниками для старшин и матросов. Мичманам и старшим мичманам принадлежит важная роль в обеспечении высокой боевой готовности ОМРП. Следует отметить, что в декабре 1983 года в 561-м ОМРП служили 55 офицеров и мичманов. Из них: три капитана 2-го ранга (новый командир части еще не получил необходимого повышения), один подполковник, четыре капитана 3-го ранга, два капитан-лейтенанта, три капитана, семь старших лейтенантов, четыре лейтенанта, один старший мичман и тридцать мичманов. То есть мичмана составляли почти 56 % командного состава части. А в боевых подразделениях (ротах) их удельный вес был даже выше.

Случалось, водолазы-разведчики становились еще более засекреченными – некоторым осназовцам, проявившим себя с самой лучшей стороны, предлагали после ДМБ перейти в нелегальную разведку. Можно не сомневаться, многие из них сейчас работают на благо России в самых разных странах мира.

Впрочем, за границей водолазы-разведчики могли оказаться и по другим причинам. Во-первых, распался СССР и, сами того не желая, многие оказались иностранцами. Во-вторых, уехать работать на Запад теперь не такая уж большая проблема. Например, «парусник» Виктор Васильевич Костюкевич после службы в спецназе отправился жить и работать в США. Сейчас он является военнослужащим американского Военноморского флота. В планах – служба в подразделении US Navy SEAL. Можно не сомневаться, что опыт 561-го ОМРП поможет ему поступить на службу в эти элитные войска США.

К сожалению, невозможно не упомянуть тех, кто после спецназа выбрал криминальный путь. Рассказывают, что в 1996 году в Севастополе был задержан человек, который минировал мост. Оказался бывший каптри с Майского. А ведь до начала 90-х годов, пожалуй, ничего «криминальнее» одного-двух случаев кражи серебряно-цинковых аккумуляторов из части не случалось. Но перестройка, развал страны, кризис в экономике, смена моральных ориентиров в обществе сделали свое черное дело.

В начале 90-х одна из разведгрупп во главе с прапорщиком во время многодневного рейда по Калининградской области отклонилась от маршрута. У поселка Янтарного вышла к трубе, по которой из карьера на Янтарный комбинат поступает богатый янтарем песок. Там спецназовцы подорвали трубу и через образовавшуюся пробоину похитили несколько десятков килограммов крупного кускового янтаря. После того как они ушли, дырой воспользовались местные добытчики камня, пока на комбинате не заметили аварию и не заделали трубопровод. Примерно в то же время во Владивостоке активно действовала банда во главе с братьями Александром и Сергеем Ларионовыми, разоблаченная в январе 1994 года. При этом костяк боевиков банды составляли бывшие сухопутные и морские спецназовцы ГРУ.

Однако самым нашумевшим случаем оказалось «Дело диверсантов» [некоторые моменты были уточнены по публикациям в СМИ и другим источникам после смерти автора книги. – Примеч. Ред.]: когда в 2000–2001 годах по Калининградской области прокатилась волна дерзких и беспощадных нападений на часовых и охранников. Усиленные наряды на дорогах с досмотром транспорта и засады на подходах к воинским частям не давали никаких результатов. Не было никаких зацепок, кроме одной – работали профессионалы. Область пребывала в страхе.

Как впоследствии выяснилось, нападения совершали бывшие спецназовцы и друзья Артем Собкович и Алексей Спильник, которые проходили срочную службу в Парусном. Спильник служил в первой роте, а Собкович – в пятой. Они не пили, не курили, не употребляли наркотики, занимались спортом. На службе имели хорошие характеристики, были не хуже других «парусников». Однако после прохождения «срочной» в Парусном и Собкович, и Спильник уволились. Вариант службы в части по контракту за 1500 рублей в месяц их не устроил.

Вернувшись домой, они попытались устроиться в милицию. Но ни в ОМОН, ни в СОБР под разными предлогами их не взяли. Как потом рассказывали Собкович и Спильник, их там спрашивали, умеют ли они бить морды? Для бывших спецназовцев это первостепенное «профильное» требование было смешным. Кроме того, они хотели открыть охранное предприятие. Но им не хватило денег для обучения на курсах и оформления лицензии, позволявшей осуществлять эту деятельность. Как потом скажет Спильник, «ни одному охраннику не снилось то, что умеем мы. А нас заставляли покупать какие-то бумажки как доказательство профпригодности. Тогда мы и решили доказать…»

Несколько месяцев друзья изучали «врага», обследовав всю Калининградскую область. Так они составили инструкцию нападения на многие воинские части области. Над каждым нападением они долго корпели за столом, прорабатывая все в деталях: работали с картой, составляли план действий, увязывали его по времени, готовили пути отхода, составляли себе алиби на случай непредвиденных обстоятельств. Нападение на любой объект они могли совершить за один, максимум два дня. Что, в общем, и делали, действуя как во время рейда в тылу врага.

25 августа 2000 года было совершено первое нападение – на военный аэродром в Чкаловске. К нему, как и к последующим нападениям, бандиты тщательно готовились: провели продолжительное наблюдение за всем периметром аэродрома, выяснили график смены караула, проследили действия часовых, маршрут их движения, режим связи с КПП, нашли самый уязвимый отдаленный пост, распределили между собой зоны ответственности, проработали пути отхода, рассчитали по минутам всю операцию. На охранника, стрелка ВОХР, нападавшие наткнулись в лесу, куда тот, бросив пост, ушел. Собирать грибы. Убивать вохровца якобы изначально не собирались. Нападавшие были в масках, так что он бы их вряд ли узнал. Однако, сопротивляясь, он сорвал маску с Собковича. Тогда охранника закололи, забрав карабин СКС и патроны. Труп охранника, спрятанный в болоте, нашли почти месяц спустя.

Впоследствии на суде по поводу этого эпизода разыгралась показательная сцена, описанная в прессе. Когда начальник караула аэродрома давала свидетельские показания, Спильник, уже в качестве подсудимого, задал ей вопрос:

– Могут ли часовые военного секретного объекта покинуть свой пост? Могут они, например, пойти за грибами или отойти, чтобы справить естественную нужду? Могут они оставить оружие без присмотра или спать на посту?

– За грибками отходили… – растерянно ответила свидетель.

– То есть они нарушали Устав Вооруженных сил РФ, – твердо сказал Спильник.

В зале поднялся шум.

– Что же, за это теперь убивать надо?! – прокричал с места сын погибшего.

– В военное время за нарушение устава отдают под трибунал, – тихо, но уверенно произнес Спильник. – Потому что такие «часовые» (презрительная усмешка) помогают врагу.

19 сентября совершено нападение на автостоянку в Чкаловске, где были припаркованы автомашины сотрудников УВД Центрального района Калининграда. Бандиты знали об этом – до нападения они неоднократно бывали на месте происшествия. Из снарядов времен Отечественной войны нападавшие изготовили два самодельных фугаса и установили их на шлагбауме и в том месте, где обычно останавливалась милицейская машина. Потом они закидали стоянку взрывпакетами, рассчитывая, что сторожа вызовут милицейское подкрепление, которое было бы расстреляно из засады. На пути отхода они планировали установить также третье взрывное устройство – «растяжку», но она им не понадобилась. Охранники помощь вызывать не стали, решив, что это взрывают петарды местные подростки, и вышли с фонарями на разведку. Недолго думая, бандиты открыли огонь по ним, а затем добили ножами.

21 сентября был убит житель Чкаловска, который был внештатным сотрудником ГИБДД. Он оказался свидетелем нападения на автостоянку и, возможно, узнал кого-то из налетчиков. Бандиты решили убрать свидетеля. При этом они захватили служебные документы и рацию, позволившую им прослушивать милицейскую волну.

9 октября Спильник и Собкович совершили нападение на один из складов с оружием на окраине поселка Ладушкина.

Они оборудовали схрон, из которого несколько дней вели наблюдение за постом и вычисляли маршруты передвижения и время смены караула. Рядом предусмотрительно вырыли яму, в которой собирались спрятать и закопать труп часового. Однако попытка «снять» караульного одним выстрелом из карабина убитого вохровца не удалась. Стоявший на посту рядовой Андрей Полев открыл огонь по нападавшим, и они ретировались.

Зимой бандиты затаились: пропала «естественная маскировка» – листва на деревьях.

12 мая 2001 года Спильник и Собкович совершили нападение на склад авиационных боеприпасов близь поселка Кострово. Неподалеку от поста бандиты по всем правилам военного искусства оборудовали позиции, выкопали схрон, чтобы спрятать тело часового, а также дополнительные позиции на тот случай, если часового не удастся поразить с первого выстрела и завяжется перестрелка. Так и случилось. Матрос Дмитрий Каплин был тяжело ранен, однако оказал нападавшим достойное сопротивление, ранив одного из них. Но продержаться до прихода подкрепления матрос не смог. Бандиты же успели забрать его автомат и скрыться.

10 июля в Калининграде из автомата был застрелен старшина милиции, охранявший автозаправочную станцию, и тяжело ранена оператор АЗс. У милиционера нападавшие похитили пистолет и рацию.

В ночь с 22 на 23 августа бандиты напали на объект Балтийского флота, расположенный в поселке рябиновка. Спильник и Собкович заранее подготовили лежак для стрельбы, подготовили пути отхода. Двое часовых нарушали устав. Положено идти на расстоянии, а они болтали и шли рядом, на одной линии огня. На всю активную фазу акции – проникновение на территорию части, убийство, разоружение часовых и отход – у нападавших ушла максимум минута. У убитых были похищены два автомата, четыре магазина с патронами и два штык-ножа.

Набрав таким способом оружие, бандиты готовились к крупной «диверсии». По некоторым данным, у Спильника и Собковича был такой план. Заминировать ряд зданий правоохранительных органов, взорвать их, чтобы туда оказались стянутыми основные силы милиции, а тем временем совершить налет на банк. С награбленными же деньгами они якобы планировали уйти за кордон – в Польшу.

В любом случае, их дальнейшие преступные планы оказались нереализованными. А нападения прекратились так же внезапно, как и начались. Дело в том, что бандиты убили не только военных и милиционеров. их жертвами стали четверо гражданских лиц, на свою беду оказавшиеся свидетелями того, как Спильник и Собкович прятали в лесу захваченное оружие и боеприпасы. Свидетелей заставляли лечь на землю и считать до ста, чтобы они думали, что бандиты хотят скрыться, и после этого расстреливали. В машине одного из убитых бандиты нашли крупную сумму денег. Они подсчитали, что этих денег им хватит на несколько лет безбедной жизни. Стали их тратить, строя мирные планы на будущее.

Но правоохранительные органы тем временем делали свое дело, проводя оперативную и аналитическую работу. Характер нападений не оставлял сомнений, что убийцы как-то связаны со спецназом – служат или служили там. Шаг за шагом следователи отрабатывали всех тех, кто проходил службу в спецназе и ныне проживает в области. Через их «сито» прошли почти 12000 человек. Анализировалось, где кто находился в момент совершения убийства, проверялись тысячи зацепок и тысячи алиби. По мере отсева непричастных круг поисков стал сужаться. На это потребовалось много времени. Лишь 30 октября 2002 года в результате совместной операции Управления внутренних дел Калининградской области, военной прокуратуры, Управления ФСБ по Калининградской области, Управления ФсБ по Балтийскому флоту и войскам Калининградской области удалось арестовать Спильника и Собковича, двух парней 22 и 23 лет от роду, нигде не работающих, но раскатывающих по области на неплохих автомобилях.

Бандиты понесли заслуженное наказание. В ноябре 2004 года суд приговорил Алексея Спильника к пожизненному заключению. Бывшего десантника Павла Борисенко (проходившего в деле соучастником по некоторым эпизодам) приговорили к 10 годам лишения свободы. А Артем Собкович после прохождения психиатрической экспертизы был признан невменяемым и помещен в Калининградскую психиатрическую больницу специализированного типа с интенсивным наблюдением до выздоровления. Впоследствии же будет передан в распоряжение судебно-следственных органов.

Однако настораживает факт, что в связи с «делом диверсантов» в СМИ поднялся странный негативный ажиотаж вокруг ОМРП в Парусном. Можно понять, когда журналисты соревнуются, кто больше назовет Спильника и Собковича «отморозками» и «выродками». С одной стороны, для родственников погибших убийцы всегда будут таковыми считаться, а с другой стороны, читателя, для остроты восприятия материала, надо напугать и разозлить. Несомненно, люди, совершившие описанные преступления, являются убийцами. Однако разве они для собственного удовольствия выкалывали безоружным людям глаза, отрезали гениталии, сдирали с живых кожу, засовывали иголки под ногти, чтобы считаться «отморозками»? Нет. Может, они насиловали детей на глазах у их родителей? Тоже нет. Ну, может, они из кого-то с помощью паяльника долги вышибали? опять же, нет. Что же такого в действиях или биографии Спильника и Собковича, по сравнению с другими преступниками, которые тоже нападают на солдат и милиционеров, чтобы завладеть их оружием? Что так возбудило сМи? очевидно, служба в спецназе Гру.

И постоянное подчеркивание факта прохождения этими «отморозками» и «выродками» службы в части специальной разведки наводит тень на саму часть. Журналисты соревнуются кто во что горазд, лишь бы покритиковать часть и спецназ вообще. Читая многие статьи о «деле диверсантов», возникает ощущение, что служившие в других частях никогда не совершали преступлений и не использовали свою подготовку в преступных целях. Как будто только в Парусном готовят «элитных головорезов», которые, даже демобилизуясь, жить не могут без того, чтобы «часовым горло резать и взрывать БТРы». Так и напрашивается вывод – расформировать Парусное, этот рассадник «головорезов», «отморозков» и «выродков».

В расчет не берется, что «парусники» осуждают эту парочку. Никто из злопыхательствующих журналистов не пишет о десятках, если не сотнях, «парусников» и водолазов-разведчиков других частей, которые после службы на флоте устроились в правоохранительные органы. А завеса секретности не позволяет писать в России о частях специальной разведки подробно, чтобы было видно, сколько положительного делают водолазы-разведчики. и вот на страницах газет погоду делают те немногие негативные факты.

Своими преступными действиями (к сожалению, ими) Спильник и Собкович сделали достоянием общественности факт, давно известный любому водолазу-разведчику: очень и очень многие военные объекты России охраняются неудовлетворительно и могут стать легкой жертвой диверсионного и террористического нападения. Даже охрана многих стратегически важных (ядерных) объектов существует лишь на бумаге, а фактически состоит из преклонного возраста граждан из вохр или из солдат, умеющих строить генеральские дачи да копать картошку, но не имеющих понятия, за какой конец держать автомат. Однако в порыве нападок на Парусное журналисты оставляют за кадром тех офицеров и генералов, которые допускают плохую охрану военных объектов. К ним почему-то у журналистов вопросов нет. Это неинтересно. Значительно интереснее кинуть грязью в Парусное, чтобы с облегчением выдохнуть: мы всегда подозревали – не такие уж они и «правильные»! Серой посредственности лишь бы знать и смаковать, что все кругом не лучше ее. И, конечно же, пока обсуждаются действия бывших военнослужащих, ясное дело, меньше говорится о действующих сотрудниках внутренних органов, которые помогают террористам или так разгильдяйски служат, что помогают им вдвойне. Порой даже возникает ощущение, что за волной критики в адрес Парусного мелькают уши наследницы КГБ. Уж очень, видать, раздражает «политический сыск» наличие у флота и армии частей, способных в любой момент изменить политическую обстановку.