Текст книги "Логика"
Автор книги: Александр Ивин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 28 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]
Область норм крайне широка и разнородна, между нормами и тем, что ими не является, нет ясной границы. Самым общим образом нормы можно разделить на правила (такие, как правила игры, грамматики, логики, ритуала и т.п.), предписания (например, законы государства, команды и т.п.), технические нормы, говорящие о том, что должно быть сделано для достижения определённого результата («Чтобы быстро бегать, надо много бегать»). Помимо этих трех основных групп к нормам относятся также обычаи («Принято приветствовать старших первыми»), моральные принципы («Не будь завистлив») и правила идеала («Солдат должен быть стойким»). Эти три вида норм занимают как бы «промежуточное» положение между главными видами норм.
Нормы можно рассматривать как частный случай оценок, а точнее, как социально апробированные и социально закреплённые оценки. Средством, превращающим позитивную оценку действия в норму, требующую его реализации, является угроза наказания, или санкции. «Обязательно действие А» можно определить как «Хорошо делать А и позитивно ценно, что воздержание от этого действия ведёт к наказанию». Нормативное высказывание является, таким образом, особым случаем оценочного высказывания.
Нормы, стандартизированные с помощью санкций, являются частным и довольно узким классом оценок Нормы касаются действий или вещей, тесно связанных с деятельностью человека, в то время как оценки могут относиться к любым объектам. Нормы направлены всегда в будущее, оценки могут касаться также как прошлого и настоящего, так и того, что вообще существует вне времени.
Как и всякое оценочное высказывание, нормативное высказывание не является ни истинным, ни ложным. Истина характеризует отношение между описательным высказыванием и действительностью. Нормы не являются описательными, они употребляются для целей, отличных от описания, и описывают постольку, поскольку это необходимо для выполнения основной функции – предписания.
Ещё одну группу высказываний составляют высказывания, относимые обычно к бессмысленным. Например: «Простые числа зеленые», «Дом есть цвет» и т.п. Это – правильно построенные предложения, такими же являются, очевидно, предложения «Истинно, что простые числа зеленые» и «Должно быть так, что простые числа зеленые» («Простые числа должны быть зелёными»). Первое предложение претендует на выражение описательного утверждения, но выражаемое утверждение не является ни истинным, ни ложным, поскольку цвета не имеют отношения к числам. Второе предложение выражает, как может казаться, оценочное утверждение, но о нем нельзя сказать по аналогии с обычными оценочными высказываниями, что даваемая им оценка эффективна или целесообразна. Сходным образом обстоит дело с высказываниями «Нынешний король Франции является лысым», «Пегас имеет крылья» и т.п., говорящими о свойствах несуществующих объектов. К бессмысленным иногда относятся также высказывания с туманным смыслом, подобные «Существовать – значит быть воспринимаемым». Нельзя сказать, что бессмысленные высказывания не являются высказываниями, хотя они определённо не относятся ни к описательным, ни к оценочным высказываниям и стоят не только «вне истины и лжи», но также «вне целесообразного и нецелесообразного».
Перечень разных видов высказываний показывает, что область высказываний является разнородной и не имеет чётких границ Описательные высказывания – только один из многих видов высказываний.
4. МОДАЛЬНЫЕ ВЫСКАЗЫВАНИЯ
Модальными называются понятия, позволяющие охарактеризовать высказывание или описываемую в нем ситуацию с той или иной точки зрения. К модальным относятся такие понятия, как «необходимо», «возможно», «доказуемо», «опровержимо», «хорошо», «плохо», «обязательно», «запрещено» и т.п.
Например, из немодального высказывания «Цирконий – металл» с помощью модальных понятий «необходимо», «доказуемо» и «хорошо» можно образовать модальные высказывания «Необходимо, что цирконий – металл», «Доказуемо, что цирконий – металл» и «Хорошо, что цирконий – металл». В этих высказываниях связь предмета и признака оценивается с трех разных точек зрения.
В общем случае, о предмете S можно просто сказать, что он имеет свойство Р. Но можно, сверх того, используя модальные понятия, уточнить, является ли эта связь S и Р необходимой или же она случайна, доказано ли, что S есть Р, или это только предполагается, хорошо ли, что S есть Р, или это плохо, и т.д. Результатами таких уточнений будут модальные высказывания разных типов. Общая их форма: М (S есть Р); вместо М в эту форму могут подставляться различные модальные понятия.
Модальную характеристику можно дать не только связям предметов и их признаков, но и связям других типов. Например, из сложного высказывания «Если металлический стержень нагреть, он удлинится» можно получить модальные высказывания «Необходимо, что, если металлический стержень нагреть, он удлинится», «Доказуемо, что, если металлический стержень нагреть, он удлинится» и т.п.
Модальное высказывание – это сложное высказывание, слагающееся из какого-то высказывания и его модальной характеристики. Модальное высказывание даёт оценку входящего в него более простого высказывания или описываемой в последнем ситуации с той или иной точки зрения.
Например, модальное высказывание «Физически необходимо, что планеты Солнечной системы движутся по эллипсам» оценивает движение планет с точки зрения законов физики. Модальное высказывание «Доказано, что планеты Солнечной системы движутся по эллипсам» оценивает это движение с теоретико-познавательной точки зрения. Данное высказывание истинно с того времён, как И. Кеплер доказал, что траектории движения планет Солнечной системы имеют форму эллипса, а не круга.
Одно и то же высказывание может стать объектом нескольких последовательных модальных оценок с одной или разных точек зрения: «Хорошо, что доказано, что цирконий – металл» и т.п.
Всякое модальное высказывание содержит по меньшей мере одно модальное понятие.
Никакого точного и полного перечня модальных понятий не существует. Их круг постоянно изменяется и не имеет чёткой границы. В языке эти понятия могут выражаться в разных контекстах разными словами.
Ещё Аристотель отнёс к модальным понятия «необходимо», «возможно», «случайно» и «невозможно». Долгое время класс модальных высказываний исчерпывался высказываниями, включающими эти понятия. Уже в нашем веке к модальным были причислены такие понятия, как: «знает», «полагает», «доказуемо», «опровержимо», «обязательно», «разрешено», «хорошо», «плохо» и т.д.
Эти понятия очень различаются по своему конкретному содержанию. Общей для них является та роль, какую они играют в высказываниях: конкретизация фиксируемой в высказывании связи, уточнение её характера, оценка её с какой-то точки зрения.
Возьмём высказывание: «Металлы проводят электрический ток». Оно допускает двойное уточнение: количественное и качественное. Воспользовавшись словами: «все», «некоторые», «большинство», «только один», «ни один» и т.п., можно уточнить, о всех металлах идёт речь или нет, всякого ли рода ток они проводят или же только одну его разновидность и т.д. Это будет количественная конкретизация высказывания: слова, используемые для такой конкретизации, называются кванторами.
Можно также попытаться конкретизировать качественный характер установленный в рассматриваемом высказывании связи. Для этого используются модальные понятия. Результатами их применения будут высказывания: «Необходимо, что металлы проводят ток», «Хорошо, что они проводят ток», «Опровергнуто, что это так» и т.п. Очевидно, что первое из этих модальных высказываний является истинным, а третье – ложным.
Все модальные понятия распадаются на группы. Каждая из них даёт характеристику с некоторой единой точки зрения. Так, для теоретико-познавательной конкретизации высказываний используются понятия «доказуемо», «опровержимо» и «неразрешимо», для нормативной – понятия «обязательно», «разрешено» и «запрещено», для оценочной – понятия «хорошо», «безразлично» и «плохо».
Точек зрения на тот или иной факт может быть сколь угодно много. Число групп модальных понятий, выражающих эти точки зрения также в принципе ничем не ограничено.
В логике рассматриваются только наиболее интересные и важные группы модальных понятий. К ним относятся, в частности, логические, физические, теоретико-познавательные, нормативные и оценочные модальные понятия.
В число логических модальных понятий входят: «логически необходимо», «логически возможно», «логически случайно», «логически невозможно» и др. Используя эти понятия, можно сформулировать такие, например, логические модальные высказывания: «Логически необходимо, что человек есть человек», «Логически возможно, что цирконий – металл», «Логически случайно, что Земля вращается», «Логически невозможно, что пять – простое число и пять одновременно не является простым числом». Во всех этих высказывания связи, устанавливаемые в немодальных высказываниях, характеризуются с одной и той же – логической – точки зрения. В чем именно она состоит, выясняет раздел логики, занимающийся изучением логических модальных понятий. Сейчас, не входя в подробности, можно отметить, что все приведённые высказывания являются истинными.
К физическим модальным понятиям относятся: «физически необходимо», «физически возможно», «физически случайно», «физически невозможно» и др. Физические модальные понятия иногда именуются также каузальными или онтологическими (от слова «онтология», означающего общую теорию бытия). С помощью данных модальных понятий можно сформулировать такие, к примеру, физические модальные высказывания: «Физически необходимо, что металлы пластичны», «Физически возможно, что существуют ещё не открытые химические элементы», «Физически случайно, будет ли через год в этот день солнечно» и «Физически невозможно, что вечный двигатель будет создан». Все эти высказывания характеризуют связи, устанавливаемые в соответствующих немодальных высказываниях с некоторой единой точки зрения – физической, или онтологической. Её смысл уточняет раздел логики, занимающийся изучением физических модальных понятий.
Теоретико-познавательные модальные понятия называются также эпистемическими (от греческого слова episteme – знание). Группа этих понятий обширна и распадается на ряд подгрупп.
Можно выделить, в частности, эпистемические модальные понятия, относящиеся к доказуемости: «доказуемо», «опровержимо», «неразрешимо». С их помощью формулируются такие эпистемические модальные высказывания, как: «Доказуемо, что на Луне нет жизни», «Опровержимо, что сумма углов квадрата равна 180°», «Неразрешимо, каким будет автомобиль через сто лет».
Ещё одну подгруппу эпистемических модальных понятий составляют понятия, относящиеся к убеждению: «убеждён», «сомневается», «отвергает». Доказуемость объективна и безлична, если что-то считается доказуемым, то таковым оно является для каждого. Иначе обстоит дело с убеждениями. Они могут быть разными у разных людей: при разговоре о каких-то конкретных убеждениях надо указывать, кому именно они принадлежат. С помощью понятий «убеждён», «сомневается» и «отвергает» можно сформулировать такие, к примеру, эпистемические модальные высказывания: «Аристотель был убеждён, что у женщины меньше зубов, чем у мужчины», «Платон сомневался в жизнеспособности античной демократии» и «Сократ отвергал возможность уклонения от вынесенного ему смертного приговора».
К нормативным модальным понятиям относятся «обязательно», «нормативно безразлично», «запрещено» и «разрешено». Они называются также деонтическими понятиями (от греческого слова deon – долг, правильность) и служат для характеристики действий человека с точки зрения определённой системы норм. Например: «Обязательно заботиться о близких», «Разрешено ездить в автобусе», «Безразлично, как человек называет свою собаку» и т.п. Здесь обязанность является характеристикой определённого круга действий с точки зрения принципов морали; разрешение относится к действию, не противоречащему системе правовых норм; нормативное безразличие утверждается относительно достаточно неопределённой системы норм, скажем, совокупности требований обычая, традиции и т.п.
Вместо слов «обязательно», «разрешено», «запрещено» могут использоваться слова «должен», «может», «позволено», «не должен», «необходимо» и т.п.
При употреблении понятий «обязательно», «разрешено» и т.п. всегда имеется в виду какая-то нормативная система, налагающая обязанность, предоставляющая разрешение и т.д. Поскольку существуют различные системы норм и нередко они не согласуются друг с другом, действие, обязательное в рамках одной системы, может быть безразличным или даже запрещённым в рамках другой. Например, обязательное с точки зрения морали может быть безразличным с точки зрения права; запрещённое в одной правовой системе может разрешаться другой такой системой и т.д.
Нормативное, или деонтическое, высказывание – это высказывание, устанавливающее какую-то норму поведения.
Чаще всего нормативное высказывание представляется повествовательным предложением с нормативными модальными понятиями. Иногда такое высказывание имеет форму повелительного (императивного) предложения: «Заботьтесь о ближних!», «Учитесь играть в крокет!» и т.п. В языковом выражении норм решающую роль играет контекст, в котором формулируется норма. Можно говорить об обычных, или стандартных, формулировках нормативных высказываний, но вряд ли можно сказать, что существует грамматическое предложение, в принципе не способное в каком-то контексте выразить такое высказывание.
Оценочные модальные понятия характеризуют объекты с точки зрения определённой системы ценностей. Эти понятия делятся, как уже говорилось, на абсолютные оценочные понятия: «хорошо», «(оценочно) безразлично», «плохо» и сравнительные оценочные понятия: «лучше», «хуже», «равноценно».
Оценочное высказывание устанавливает абсолютную или сравнительную ценность какого-то объекта.
Основные группы модальных понятий систематизируются следующей таблицей:
Модальные понятия, относящиеся к разным группам, имеют разное содержание. При сопоставлении таких понятий (например, «необходимо», «доказуемо», «убеждён», «обязательно», «хорошо») складывается впечатление, что они не имеют ничего общего. Однако на самом деле, это не так. Модальные понятия разных групп выполняют одну и ту же функцию: они уточняют устанавливаемую в исходном высказывании связь, конкретизируют её. Правила их употребления определяются только этой функцией и не зависят от содержания высказываний. Поэтому данные правила являются едиными для всех групп понятий и имеют чисто формальный характер.
Логические связи модальных высказываний изучаются модальной логикой, рассматриваемой далее.
Глава 5
ЛОВУШКИ ЯЗЫКА
1. ТАЙНАЯ МУДРОСТЬ ЯЗЫКА
Наш обычный язык, язык, на котором мы говорим, является полноправным соавтором всех наших мыслей и дел. И причём соавтором более великим, нежели мы сами. В известном смысле, он классик, а мы только современники самих себя.
Источник этого, обычно не бросающегося в глаза, величия языка и его тайной мудрости в том, что в нем зафиксирован и сосредоточен опыт многих поколений, особый взгляд на мир целых народов. С первых лет детства, втягиваясь в атмосферу родного языка, мы усваиваем не только определённый запас слов и грамматических правил. Незаметно для самих себя мы впитываем также свою эпоху, как она выразилась в языке, и тот огромный прошлый опыт, который отложился в нем.
Обычный, или естественный, язык складывается стихийно и постепенно. Его история неотделима от истории владеющего им народа. Искусственные языки, сознательно создаваемые людьми для особых целей, как правило, более совершенны в отдельных аспектах, чем естественный язык. Но это совершенство в отношении определённых целей оказывается недостатком, когда речь идёт об иных задачах.
Естественный язык столь же богат, как и сама жизнь. Разнородность, а иногда и просто несовместимость его функций – причина того, что не каждую свою задачу он решает с одинаковым успехом. Но как раз эта широта не даёт языку закоснеть в жёстких разграничениях и противопоставлениях. Он никогда не утрачивает способность изменяться с изменением жизни и постоянно остаётся столь же гибким и готовым к будущим переменам, как и она сама.
Разнообразные искусственные языки, подобные языкам математики, логики и т.д., и генетически и функционально вторичны в отношении естественного языка. Они возникают на базе последнего и могут функционировать только в связи с ним.
Обычный язык, предназначенный прежде всего для повседневного общения, имеет целый ряд своеобразных черт. В определённом смысле их можно считать его недостатками.
Этот язык является аморфным как со стороны своего словаря, так и в отношении правил построения выражений и придания им значений. В нем нет чётких критериев осмысленности утверждений. Не выявляется чётко логическая форма рассуждений. Значения отдельных слов и выражений зависят не только от них самих, но и от их окружения. Многие соглашения относительно употребления слов не формулируются явно, а только предполагаются. Почти все слова имеют не одно, а несколько значений. Одни и те же предметы порой могут называться по-разному или иметь несколько имён. Есть слова, не обозначающие никаких объектов, и т.д.
Эти и другие особенности обычного языка говорят, однако, не столько об определённом его несовершенстве, сколько о могуществе, гибкости и скрытой силе.
Богатый и сложный естественный язык требует особого внимания к себе. В большинстве случаев он верный и надёжный помощник. Но если мы не считаемся с его особенностями, он может подвести и подстроить неожиданную ловушку.
2. МНОГОЗНАЧНОСТЬ
Одна из основных трудностей понимания говорящими друг друга связана с тем, что слова, как правило, многозначны, имеют два и больше значений. Так, словарь современного русского литературного языка указывает семнадцать значений самого обычного и ходового глагола «стоять» с выделением внутри некоторых значений ещё и ряда оттенков: «находиться на ногах», «быть установленным», «быть неподвижным», «не работать», «временно размещаться», «занимать боевую позицию», «защищать», «стойко держаться в бою», «существовать», «быть в наличии», «удерживаться» и т.д.
У прилагательного «новый» – восемь значений, среди которых и «современный», и «следующий», и «незнакомый»… Когда что-то называется «новым», не сразу понятно, что конкретно имеется в виду под «новизной»: то ли радикальный разрыв со старой традицией, то ли чисто косметическое приспособление её к изменившимся обстоятельствам. Неоднозначность прилагательного «новый» может быть причиной ошибок и недоразумений, как показывает рассуждение, переквалифицирующее новатора в консерватора: «Он поддерживает все новое; новое, как известно, – это хорошо забытое старое; значит, он поддерживает всякое хорошо забытое старое».
Есть слова, которые имеют не просто несколько разных значений, а целую серию групп значений, слабо связанных друг с другом и включающих десятки отдельных значений. Таково, к примеру, обычное слово «жизнь». Во-первых, «жизнь» – это «бытие», «существование», в отличие от смерти; во-вторых, это «развитие», «процесс», «становление», «достижение»" в-третьих, имеется огромное число областей, у каждой из которых очень мало общего со всякой другой: органическая и неорганическая жизнь, общественная, культурная, богемная и т.д.; в-четвёртых, под жизнью понимается определённого рода распорядок или уклад: жизнь столичная, периферийная, яркая или будничная, театральная или профсоюзная и т.д.; в-пятых, жизнь – это «оживление», «подъем» или «расцвет жизненных сил», а также протекание или время жизни: «раз в жизни», «заря жизни», «на всю жизнь» и т.д. Разнообразие значений слова «жизнь» столь велико, что даже тавтология «жизнь есть жизнь» не кажется бессодержательной, пустой: два одинаковых слова звучат как будто по-разному.
Подавляющее большинство слов многозначно. Между некоторыми их значениями трудно найти что-то общее (скажем, «глубокие знания» и «глубокая впадина» являются «глубокими» в совершенно разном смысле). Между другими же значениями сложно провести различие. При этом чаще всего близость и переплетение значений характерны именно для ключевых слов, определяющих значение языкового сообщения в целом. Во многом это свойственно и философскому, и научному языку.
Многозначность не препятствует успешному функционированию естественного языка. Зачастую мы её даже не замечаем.
Многозначность – естественная и неотъемлемая черта обычного языка. Сама по себе она ещё не недостаток, но содержит потенциальную возможность логической ошибки.
В процессе общения всегда предполагается, что в конкретном рассуждении смысл входящих в него слов не меняется. Если мы начали говорить, допустим, о звёздах как небесных телах, то, пока мы не оставим эту тему, слово «звезда» должно обозначать именно эти тела, а не звезды на погонах или ёлочные звезды.
Требование, чтобы каждое языковое выражение, используемое в процессе общения, являлось именем одного и того же объекта (и значит, не было многозначным), называется принципом однозначности.
Как только этот принцип нарушается, возникает логическая ошибка, называемая эквивокацией. Такая ошибка допущена, к примеру, в умозаключении: «Мышь грызёт книжку; но мышь – имя существительное; следовательно, имя существительное грызёт книжку». Чтобы рассуждение было правильным, слово «мышь» должно иметь одно значение. Но в первом предложении оно обозначает известных грызунов, а во втором – уже самое слово «мышь».
Ошибки и недоразумения, в основе которых лежит многозначность слов или выражений, довольно часты и в обычном общении, и в научной коммуникации. Лучше всего проанализировать их на конкретных примерах.
Начнём с самых простых и очевидных.
«Каждый металл является химическим элементом; латунь – металл; значит, латунь – химический элемент».
«Всякий человек – кузнец своего счастья; есть люди, не являющиеся счастливыми; значит, это их собственная вина».
«Старый морской волк – это действительно волк; все волки живут в лесу; таким образом, старые морские волки живут в лесу».
В первом умозаключении в двух разных смыслах используется понятие «металл», во втором – «счастливый», в третьем – «волк».
Многозначность обыгрывается и в такой загадке: «Голова – как у кошки, ноги – как у кошки, туловище – как у кошки, хвост – как у кошки, но не кошка. Кто это?» Ответ: кот. Слово «кошка» обозначает и всех кошек, и только кошек-самок.
Более двухсот лет назад английский врач Д.Хилл был забаллотирован на выборах в Королевское научное общество. Спустя некоторое время он прислал в это общество доклад такого содержания: «Одному матросу на корабле, на котором я работал судовым врачом, раздробило ногу. Я собрал все осколки, уложил их как следует и полил смолой и подсмольной водой, получающейся при перегонке смолы. Вскоре осколки соединились, и матрос смог ходить, как будто ничего не случилось…» В то давнее время Королевское общество много рассуждало о целебных свойствах подсмольной воды и дёгтя. Сообщение доктора Хилла вызвало большой интерес и было зачитано на одной из научных сессий. Через несколько дней Хилл прислал обществу дополнительное сообщение: «В своём докладе я забыл упомянуть, что нога у матроса была деревянная».
Деревянная нога – это тоже нога, хотя и не в прямом смысле. В некоторых случаях её можно назвать просто «ногой». И если забыть о переносном смысле, в каком она является «ногой», возникнут недоразумения.
Во многих странах для выписки всевозможных счётов применяется ЭВМ. Один предприниматель, некоторое время не пользовался энергией от городской электростанции. Но тем не менее получил счёт от электронного бухгалтера. Счёт вполне справедливый, на 0,00 марок. Поскольку такой счёт оплачивать бессмысленно, предприниматель бросил его в мусорный ящик. Вскоре пришёл второй счёт, за ним третий – с грозным предупреждением. Не дожидаясь штрафа, предприниматель послал чек на 0,00 марок. ЭВМ успокоилась.
Здесь двусмысленно слово «счёт». Для предпринимателя счёт на 0,00 марок – это вовсе не счёт, для ЭВМ это обычный счёт, и он, как и любой другой, должен быть оплачен.
Писатель начала века В.И.Дорошевич, в своё время прозванный королём русского фельетона, удачно использовал многозначность слов обычного языка в сатирическом рассказе «Дело о людоедстве». Пьяный купец Семипудов дебоширил на базаре. При аресте, чтобы придать себе вес, он похвалился, что прошлым вечером «ел пирог с околоточным надзирателем». Но у полицмейстера Отлетаева, как на грех, оказался рапорт об исчезновении околоточного надзирателя Силуянова. Возникло подозрение, что он съеден в пирогах. Завертелось дело, последовали допросы с пристрастием, массовые аресты. В конце концов забулдыга надзиратель отыскался, но несчастный купец, обвинённый в людоедстве, уже был осуждён на каторгу «по законам военного времени».
Молодой австралийский антрополог Р.Дарт, открывший позднее первую в Африке ископаемую человекообразную обезьяну – австралопитека, получил в 1922 г. место преподавателя в Иоганнесбургском университете. Перед отъездом в Южную Африку один из его учителей сказал ему: «В своих бумагах на вопрос о вероисповедании вы везде отвечаете: „свободомыслящий“. Но там сильная религиозная атмосфера. Я бы написал в графе „религия“ – „протестант“. Они не станут допытываться, какого сорта вы протестант и против чего вы протестуете». Дарт, однако, не согласился со столь своеобразным толкованием «протеста».
В романе испанского писателя К.Рохаса король говорит художнику Ф.Гойе: «…свободным на самом деле можно быть лишь в том случае, если тебя не зачинали. Свободны только те, которые никогда не были, ибо даже мёртвые отбывают наказание».
Многозначность многих, притом ключевых, слов приводит к тому, что они, порой, обозначают прямо противоположные вещи. Свободным обычно называют человека, действующего без принуждения, делающего без препятствий со стороны то, что он находит нужным. В другом, весьма скептическом и мрачном смысле свободны только мёртвые, поскольку в реальной жизни будто бы невозможно быть свободным. В ещё более мрачном смысле свободны лишь те, кто вообще никогда не появится на свет. Два последних смысла превращают свободу в чистейшую фикцию.
В «Исторических материалах» Козьмы Пруткова повествуется о герцоге де Рогане, которому врач приписал принимать особое лекарство по двадцать капель в воде. Когда на другой день врач зашёл к больному, тот сидел в холодной ванне и спокойно пил ложечкой прописанные капли. «Так и великие люди иногда тоже недогадливыми были», – заключает Козьма Прутков. И в самом деле, герцогу не хватило сообразительности отличить приём двадцати капель лекарства, растворённых в воде, от приёма лекарства, сидя по шею в воде.
В басне «Стан и голос» Козьма Прутков обращается уже к двум значениям слова «стан»:
…Какой-то становой, собой довольно тучный,
Надевши ваточный халат,
Присел к открытому окошку
И молча начал гладить кошку.
Вдруг голос горлицы внезапно услыхал…
"Ах, если б голосом твоим я обладал, —
Так молвил пристав, – я б у тёщи
Приятно пел в тенистой роще
И сродников своих пленял и услаждал!"
А горлица на то головкой покачала:
И становому так, воркуя, отвечала: "А я твоей завидую судьбе:
Мне голос дан, а стан тебе".
Использование многозначности слов и выражений – один из излюбленных приёмов юмористов и сатириков.
Тому же Козьме Пруткову принадлежат афоризмы: «Если хочешь быть спокоен, не принимай горя и неприятностей на свой счёт, но всегда относи их на казённый», «Взирая на высоких людей и на высокие предметы, придерживай картуз свой за козырёк».
Об одном крайне неосторожном пешеходе сказали: «Он умер естественной смертью: переходил улицу на красный свет светофора!»
«Тень – самый верный спутник человека, но даже она его покидает, когда над его головой сгущаются тучи».
В этом афоризме переплетаются прямой и переносный смыслы оборота «сгущаются тучи».
«На следующий день после Ватерлоо Наполеон проснулся невыспавшимся и совершенно разбитым».
Наполеон действительно был разбит при Ватерлоо.
«– Я навсегда покончил со старым, – сказал своему напарнику матёрый уголовник, выходя из квартиры антиквара». Не совсем ясно, что сделал этот уголовник: то ли покончил со своим прошлым, то ли с антикваром.
«Не топчитесь на месте – это может завести слишком далеко». Выражение «зайти слишком далеко» имеет два разных смысла: прямой (перемещение в пространстве) и переносный.
«Не стой где попало – попадёт ещё»! Двусмысленным является выражение «не стой где попало». Оно может означать «не стой в месте, где уже случались неприятности» (в этом случае после слова «стой» должна стоять запятая) или же «не останавливайся, не подумав, где стоишь».
«Едят, как правило, тех, кто не по вкусу». Глагол «есть» также имеет прямой и переносный смыслы.
«Чтобы накалить атмосферу в коллективе, порой достаточно пары тёплых слов». Взаимные отношения людей в коллективе могут быть накалёнными, а слова тёплыми только в переносном смысле. Прямой и переносные смыслы слов «накалённый» и «тёплый» здесь как бы перекликаются.
«Когда вагоновожатый ищет новые пути – трамвай сходит с рельсов». Двусмысленным является оборот «искать новые пути».
«Материя бесконечна, но почему-то все время кому-нибудь не хватает на штаны». Философское понятие материи подменяется во второй части предложения понятием материала, из которого шьют одежду.
Мальчик пришёл домой с одноклассником и сказал:
– Посмотри, мама, это мой друг. Он необыкновенный человек!
– Чем же он такой необыкновенный?
– Он учится ещё хуже, чем я!
С эпитетом «необыкновенный» мы обычно связываем положительную оценку («необыкновенный герой», «необыкновенные знания»). Но это же слово может усиливать и отрицательную оценку («необыкновенный злодей»).
– Что такое монархия? – спрашивает учитель ученика.
– Это когда правит король.
– А если король умирает?
– То правит королева.
– А если и королева умирает?
– Тогда правит валет.
Ученик путает представителей королевской семьи с персонажами из карточной колоды. Словам «король» и «королева» он придаёт, скорее всего, иное значение, чем то, какое придаётся им учителем. А может быть, только при третьем вопросе он вдруг «подменяет» короля и королеву их карточными двойниками и вручает бразды правления монархией валету.
Трудно, разумеется, поверить, что есть ученики, знакомые с картами ближе, чем с традициями наследования трона.