Текст книги "Путь Черной молнии (СИ)"

Автор книги: Александр Теущаков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 45 страниц) [доступный отрывок для чтения: 17 страниц]

Сильные руки подхватили искусительницу под изгиб спины, и вот она уже лежит поверх белоснежной простыни, представ перед его взором во всем своем великолепии. Уперевшись локтями в тахту, чтобы не давить своим весом, он слегка касался тела девушки, отчего она могла свободно двигаться под ним. Он улавливал каждое ее движение, каждый порыв и равномерно подстраиваясь под ее ритм, становился единым целым. Девушке это нравилось и, чувствуя в своих объятиях опытного партнера, она еще больше увлекала его в омут наслаждения.

В какой-то момент Сергей почувствовал, как его очаровательная соблазнительница теряет ощущение присутствия. Девушка входила в исступленное состояние, переставая замечать все, что ее окружало. Он подыграл ей, едва сдерживая себя от безудержно рвущегося из него потока наслаждения. В едином, бурном завершении сплелись разгоряченные тела. Смешанные, сладострастные возгласы разнеслись по комнате.

Они какое-то время лежали, пребывая во власти экстаза. Ловили ощущение утихающей волны трепета, но страсть постепенно утихла, уступая место полному покою.

Лариса села на край тахты и накинув на плечи халатик, вышла в соседнюю комнату. Она принесла на подносе шампанское и фрукты.

– А ты умеешь завести девушку,– произнесла она с чувством удовлетворения,– у меня такое впечатление, что ты работаешь не бригадиром на буровой, а покорителем женских сердец. Откуда у женатого мужчины такой опыт?

– Тебе понравилось?– прошептал он тихо, нежно целуя оголившуюся из-под халатика ногу.

– Спрашиваешь. Еще бы! Рома, так ты не ответил, кто тебя научил так искусно вести себя с девушкой?

– Были учительницы,– улыбнулся Сергей, – от тех уроков до сих пор в приятную дрожь бросает. А ты? Глядя на твою молодость, я бы не сказал, что ты долго была замужем и часто меняла любимых мужчин.

– Были учителя,– улыбнулась Лариса и, не желая продолжать эту тему, прикрыла поцелуем рот Сергея.

Они говорили обо всем подряд. Поначалу девушка оказалась не такой уж словоохотливой, но немного привыкнув к Сергею, стала вести себя непринужденно. Сергей во время беседы вскользь затрагивал хозяйку квартиры, Лариса, деликатно уходя от ответа, нежно целовала его в губы.

Сергей догадывался, что Марина и есть содержательница притона, а Лариса на эту роль, никак не тянула. Он так же понимал, что одна Марина не могла вовлекать в любовные страсти ни мужчин, ни молоденьких девушек и даже школьниц. Значит, за Мариной стоит более могущественный покровитель, который по всей вероятности и является организатором притона. Естественно, как соорганизатор и хозяйка, она имеет с этого дела свою долю, а все ее подруги и знакомые, это старые, проверенные клиентки, зарабатывающие деньги таким способом. Мужчины, посещающие квартиру – те же клиенты, и все они – люди состоятельные.

"Бр-р-р-р! Подонки! Ложиться в постель с несовершеннолетней девочкой. Да, действительно, здесь исключительно играют роль деньги, и видимо немалые, по виду мужчин, посещающих притон – это люди не бедные, раз могут себе позволить школьниц. Г– м, а может статься и совсем маленьких девочек, – Сергей вспомнил о своей племяннице Жене, – все довольно легко и просто и я для них тоже клиент. Мое наблюдение за квартирой и посетителями притона наводит меня на правильную мысль, что я на верном пути. Ну, что ж, я не против произвести расчет за такую бурную и впечатляющую встречу, может быть мне удастся выловить "золотую рыбку" в мутной воде",– думал Сергей, лежа в обнимку с девушкой.

Он решил разыграть из себя простачка и заговорил о наклонностях Ларисы напрямую, без обиняков:

– Жаль, ты такая чудесная девушка, а занимаешься этим делом.

– Рома, давай не будем об этом.

– Да мне-то что, тебе ведь жить.

– Вот именно, будем придерживаться слов из одной вульгарной песни: "Не твое мамаша дело, не твое нутро хотело..."

– Я согласен, солнышко. А интересно, как вы Марину находите, ведь это опасно, ее может раскрыть милиция?

– Не знаю Рома,– она немного помолчала и добавила,– если честно, то мне платят хорошие деньги, а в остальном меня мало что интересует.

"Понятно, Наташа пешка в их игре,– подумал Сергей,-а может быть ее запугали, ведь наверняка шайка обеспечивает свою безопасность и лишняя болтливость девиц может плачевно для них закончиться".

– Слушай Наташа, а я ведь как – то могу помешать вашей работе, как Марина согласилась оставить меня на ночь в своей квартире или это нормально? – наивно спросил Сергей, прощупывая вопросом девушку.

– А нас с тобой это совсем не касается, если даже кто-то и придет, то комнат достаточно, всем хватит места.

– Ничего себе,– Сергей продолжал разыгрывать из себя простачка,– мы все будем здесь в открытую?

– Глупенький ты мой, кому до этого есть дело, каждый занимается любовью с тем, с кем захочет.

– Как это? Я никому не хочу тебя отдавать!– вполне естественно возмутился Сергей.

– А сегодня я твоя, и мне никого не нужно. Я тебе нравлюсь?

– Конечно, ты такая красивая, молодая... И он страстно привлек к себе девушку, изображая из себя взбалмошного любовника.

После очередной постельной сцены, Лариса поднялась с тахты и, накинув на голое тело халатик, ушла в ванную комнату.

Оставшись один, Сергей призадумался: "Неужели я на верном пути? А где же тот пресловутый насильник, которого разыскивают все: начиная нас с братом и, заканчивая милицией? Да, это было бы удачей, сесть на "хвост" этой гниде, да еще в самом сердце притона".

Сергей мечтал и воображал: какое благородное дело они с братом затеяли, и если все закончится удачно, можно будет поставить жирный плюс, открывающий счет преступлениям подонков, в созданной братьями недавно организации.

Пришла Лариса, и они снова занялись любовью. После очередных интимных сцен: уставшие, но вволю удовлетворенные любовники, отключились и погрузились в крепкий сон.

Сергей проснулся ночью от того, что ему "приспичило". Тихо, поднявшись с тахты, чтобы не разбудить девушку, он вышел в зал и пошел в туалет.

Дверь на кухню была плотно прикрыта, но сквозь матовое стекло пробивался тусклый свет. Послышались приглушенные голоса. В одном Сергей узнал голос Марины, а другой... "Что за мужчина, может очередной клиент?"

Он открыл дверь в туалет и, зайдя, тихо прикрыл ее за собой.

Небольшое окошко с матовым стеклом выходило на кухню. Голоса послышались отчетливее. Осторожно, чтобы не греметь, Сергей поднял крышку и встал голыми ногами на унитаз.

Голос, принадлежащий незнакомцу, спросил:

– Когда ты его выпроводишь?

– Завтра поутру, пусть немного поторчит здесь, тем более он щедро рассчитается за эту ночь,– услышал Сергей голос Марины.

"Видимо они недавно начали разговор, раз речь идет пока обо мне",– мыслил Сергей.

– На кой хрен, ты его пустила, а вдруг он наведет мусоров?

– Ты в своем уме, его Лариска случайно встретила, это командировочный, от жены решил отдохнуть, на юг подался.

– А тебе – то откуда известно?

– Ленчик, – обратилась по имени хозяйка к собеседнику,– да этот ловелас, как только увидел Ларку, у него сразу слюни до самого пола опустились.

Сергея передернуло от сравнения его с "растяпой". "Лариса,– подумал он,– надо же, она и имя свое настоящее утаила, однако умеют конспирироваться".

– Он наверняка до сих пор с нее не слезает, – продолжала Марина.

– Да, с такой пожалуй слезешь,– просмаковал Ленчик.

– Что, все забыть не можешь?– сменила интонации в голосе Марина.

– Да ты что, Марин?! Мне только ты нужна. Вообще мне по хрен эта трясогузка: сегодня с одним, завтра с другим.

– Ладно, хватит определять. Сам знаешь, кто ее привел сюда, да и деньги она приносит немалые. Ты бы Ленчик лучше о нашей безопасности побеспокоился, сдается мне, что ты снова не только мною и нашими девушками интересуешься, – с ехидцей произнесла Марина.

– Ты опять за свое.

– Что опять?! Что опять?! – повторила Марина,– ты забываешь, что имеешь дело с малолетками, мне и так приходится порой перед соседями оправдываться: "надоели, мол, племянницы, часто в гости приезжают". Хоть ты и обрабатываешь их по высшему разряду, а вдруг правда наружу вылезет. Нам что, мало шлюх? Смотри, не дай Бог до Лешего дойдут слухи, поплатишься головой.

– Сама не скажешь, никто не узнает,– предостерег Ленчик.

"Что еще за Леший?" – подумал Сергей, разминая затекшие ноги.

– А ты не забывай, какие люди к нам привязаны через малолеток, какие деньги они платят, это нечета твоим "трешкам, да пятеркам" за час, здесь десятки, сотни рублей,– стоял на своем Ленчик.

– Да я не о деньгах, Леня, место нужно подыскивать другое.

– Скоро будет место, Леший кое-что пообещал мне.

– Да сколько он уже обещает? Смотри, а то легавые нам другое место подыщут.

– Чё, как ворона каркаешь?!

– Ой, Ленчик, смотри, по острию ножа ходишь, сорвешься ведь. Вспомни, полгода назад, да что там полгода – месяц назад, какая неудача постигла тебя с девочками.

Сергей насторожился: "Может речь пойдет о моей племяннице, случилось это, как раз шесть месяцев назад, неужели он тот самый насильник? Вот бы Толе взглянуть на его рожу".

– Ну, бывают промашки, всякие сученки попадаются,– оправдывался Ленчик.

– Может тебе лучше из неблагополучных семей их подбирать, с ними действительно проще, отмоем, приоденем.

– Да ты что, Марин, от них помойкой за версту несет. Другое дело ухоженные пацанки: кровь с молоком.

– Дурак, ты дурак, причем здесь уход. Тех, кого ты называешь "помойками", никто искать не будет. Вдруг, что случись, за твоими ухоженными мусора весь город на попа поставят. Забыл, как пришлось отсюда девчонку ночью вывозить на стройку. Благо ей укол с "сонниками" поставили. Клиент-то, конечно остался доволен, но что эта сотня рублей, когда суд за ту девчонку тебе и мне по десятке отвесит. Ты разве после этого ее снова уговаривать станешь? Девочка, тебе понравилось? Может, еще попробуешь?!

– Ладно, не ерничай. Чё ее вспомнила? Время столько прошло, меня уж искать перестали.

– Ленчик, да тебе все равно неймется, ты месяц назад снова приволок девчонку. Что с ней? Живой осталась? Я же просила тебя узнать, что с ней?

– А я что, знаю? Наверно жива, я ее в теплотрассе оставил, там тепло, выберется. Ладно, кончай причитать, я сам чую, пора завязывать с этими малолетками, а то действительно за них малым сроком не отделаешься.

В этот момент в туалете загрохотало. Нога у Сергея соскользнула с унитаза, и сорвавшись, он что-то задел в темноте. Выругавшись вслух, он изобразил из себя сильно пьяного. Марина выскочила с кухни и увидела стоящего на карачках горе – курортника. Она взвалила его на себя и потащила в постель к Ларисе.

Ленчик поругался немного для приличия, и они с Мариной пошли спать в свободную комнату.

Отдыхая в объятиях друг друга после любовных утех, Ленчик сказал:

– Слушай, а вдруг этот хмырь наш разговор подслушал, может быть его это...,– он ткнул себе два пальца в шею, – так я Лешего позову.

– Да успокойся, пьяный он в усмерть, вчера две бутылки водки выжрал, да еще шампанским догнался. Спасибо, что он еще до туалета дополз, а не в постели нагадил.

– Ладно, успокоила, но гляди Маринка, больше не впускай незнакомых, если менты накроют нас, нам придется брать все на себя. Хоть слово мусорам вякнешь, нас Леший достанет везде.

– Договорились, а ты с малолетками завяжешь.

Условившись между собой, они крепко заснули.

Утром, изображая из себя перепившего накануне человека, Сергей извинился перед Мариной. Рассчитавшись за оказанные услуги, он сослался на острую занятость и засобирался в дорогу. Поблагодарив Ларису за чудесно проведенное время, учтиво кивнул хозяйке и покинул квартиру.

Добравшись до дома, срочно вызвал по телефону с работы брата, и он незамедлительно, сгорая от нетерпения, приехал на квартиру. Сергей долго и обстоятельно рассказывал о притоне, упустив конечно интимные подробности с Ларисой. Анатолий не поверил своим ушам, неужели брату удалось напасть на след опасного преступника.

Сергей, имея старые знакомства в Управлении МВД, грамотно составил отчет и подал рапорт на начальника УГРО. На следующий день, показавшийся мучительно долгим для братьев Брагиных, решался вопрос о сомнительной квартире. К вечеру, начальник управления дал добро для создания оперативной группы по наблюдению за притоном. Установив круглосуточную слежку за квартирой, оперативники в ходе мероприятий выявили целую цепочку посетителей притона. Когда рапорты, отчеты, фотографии легли на стол начальника управления, он был поражен фактами, указывающими на организованность и конспиративность притона. Поступившая информация была настолько взрывоопасной, что сразу же возымела статус "Совершенно секретно" и естественно легла под "сукно" высокопоставленного начальства.

Дело было в том, что в число клиентов входили люди, имевшие хорошую репутацию и числящиеся в партийных рядах. Кроме этого, учащаяся 10 класса и занимающаяся проституцией, оказалась дочерью офицера СА СибВО (Советская армия Сибирский военный округ).

Данная информация о некоторых охочих до любовных похождений чиновников просочилась в высшую партийную верхушку: во избежание огласки, скандала и разоблачения началось давление на руководство управления. "Право телефонного звонка сверху" заставил начальство из управления замять скандал и спустить "на тормозах" так и не начавшееся разбирательство.

Задержание и арест главного подозреваемого Леонида Свирелина – "Ленчика", прошли успешно. Дело обещало быть громким, на что рассчитывали Сергей и Анатолий Брагины, но здесь их ждало разочарование. Ленчик знал в лицо многих, кто посещал тайный притон и видимо кто-то из людей "этажом выше" воспользовался все тем же правом телефонного звонка. Не суждено было этому делу иметь разряд "самое громкое" по простой причине: была собрана недостаточная, доказательная база при обвинении Свирелина.

Насильника судили, и дали ему смехотворный срок – пять лет: за попытку изнасилования, за развратные действия с малолетним ребенком и содержание незаконного притона. Если судить по заключению экспертизы, то обнаруженные частички мужского семени на теле девочки не соответствовали семени обвиняемого Свирелина, значит, девочку изнасиловал другой мужчина, а другого найти не удалось. Не станет же руководство управления по Новосибирской области брать анализы с партийных руководителей...

До суда Ленчик был под особым надзором, и возможности отомстить ему за поругание племянницы у Сергея не было. После суда и утверждения приговора, насильника по– быстрому этапировали в другую область, и след его затерялся над бескрайними просторами многострадальной Родины.

Брагину Сергею в связи с его незаконным "внедрением" в таинственные дебри притона, потом пришлось долго отмываться от выплеснувшихся на него "помоев" со стороны руководства УГРО. А фигурировало в письменном рапорте следующее обвинение в его сторону:

"Пострадавшие в данном деле, конечно имелись, но смертельных жертв не было, а что там говорил и докладывал инспектор оперчасти СИЗО, так в этом еще нужно разобраться. Что делал Брагин в квартире? Он ведь не по заданию УГРО работал, а по собственной инициативе. Дискредитировал имя честного оперативного работника, посещая проституток в притоне, да ему не место в органах!". Вот так руководство управления отреагировало на помощь Брагина.

Дело дошло до того, что Сергея грозились уволить с работы, но бывшее начальство УГРО по Центральному району, замолвило за него словечко перед руководством управления. Как оперативный работник, Сергей был на хорошем счету, и прошлые его заслуги перед государством тоже были учтены: одним словом с Брагина взяли подписку, что заниматься самостоятельным расследованием, он больше не будет.

Марина – хозяйка квартиры, куда-то быстро исчезла, даже следователи не успели снять с нее показания.

После этого случая Сергей и Анатолий Брагины больше не расходились во мнениях, их общим делом стало служение народу, только не в рядах работников милиции, которые, кстати в подобных случаях оказываются подневольным механизмом в общей системе МВД, уже давшей внушительный крен по поводу коррумпированности органов в середине семидесятых годов.

Руководство управления всегда умело находить крайних, не расследовать же им дело об истинных виновниках данного преступления.

Очень сильно была затронута гордость обоих братьев, зная всю правду и, не имея возможности добиться справедливости, они резко изменили свое мнение в отношении "правильного пути" некоторых партийных руководителей.

Вскоре Анатолий подал рапорт и приказом по управлению ИТУ был переведен из следственного изолятора в ИТК – 2 общего режима, а Сергей продолжал работать старшим инспектором оперчасти в СИЗО-1.

Удивительно, что его прежнее начальство в РОВД все-таки помнило и ценило его, как талантливого оперативника, но "ценило" настолько, что он и близко не был подпущен к райотделу. Естественно Брагин мешал только начальству.

Никому из руководства не нравятся работники: преданные своему делу, бескомпромиссные и честные. Очень сложные понятия перечислены, чтобы органы правопорядка соблюдали их в полной мере.

?

Глава 18

Агент оперчасти

Начальник оперчасти Исправительно-трудового учреждения майор Ефремов нажал кнопку звонка, и в тот же миг со стуком в кабинет вошел заключенный.

– Шевцов, позови-ка мне Романова, да сделай это через Абросимова, чтобы ни одна душа не заподозрила,– попросил он дневального.

– Будет исполнено, гражданин начальник,– отчеканил заключенный и скрылся за дверью.

"Нужно создать алиби "Роману", чтобы не возникло вопросов у его семьянинов, зачем в оперчасть вызывали".

Майор призадумался: "К Матвееву из шестнадцатого отряда на личное свидание скоро приедут родственники. Мой агент-информатор сообщает: Матвееву должны передать крупную сумму денег. Какую? Не известно. Каким путем передадут ему деньги: через вольнонаемных сотрудников или вовремя свидания с родственниками? Пока остается загадкой".

Начальнику оперчасти не хотелось, чтобы деньги прошли мимо него и осели в кармане Матвеева, а может им суждено стать частью общака зоны. Поэтому он решил прибегнуть к услугам главного поставщика информации Романова, агентурная кличка – "Роман". Фамилия его была другой и не значилась в списках Спецчасти, а фигурировала только в секретном перечне агентов майора Ефремова. То, что он является секретным агентом оперчасти, не знала ни единая душа. Начальник давно подцепил его на крючок, когда он по оперативной информации развернул в отряде бурную деятельность: подминал под себя вновь прибывших осужденных, более смышленых приближал к себе, а тугодумов делал своими шестерками. Запустив его в разработку, Ефремов мысленно примерил ему фамилию "Романов". Майор со многими осужденными такое проделывал, а при вербовке наделял выдуманными фамилиями. Конечно, Романов не один считался отрицательным элементом в своем отряде, там были и другие семьи, которыми руководили блатные. За счет информации своих тихушников -осведомителей майор держал руку на пульсе жизнедеятельности данного отряда и в целом по всей колонии. Он четко отслеживал данные поступающие ему со всех направлений и принимал оперативные меры по пресечению недопустимых действий со стороны заключенных.

В свое время, как и за многими другими отрицательными элементами, два года охотился майор за скользким Романовым. Собирал на него данные, обкладывал со всех сторон осведомителями, одним словом держал Романова под "колпаком". Тем не менее, фактов его преступной деятельности, и что он принимает участие в сходках блатных в колонии, на тот момент у него не было. Хитер и ловок был шельма. Поймать его за нарушение режима содержания – это мелочь и подобный аспект касался режимной части, а вот креминагенная обстановка в колонии, которую пытались контролировать блатные в зоне – это и было первостепенной задачей начальника оперчасти.

Чего греха таить, в свое время у него был расторопный агент, от которого подчас зависело не только душевное спокойствие, но и хорошее материальное обеспечение майора. Сколько денег и прочих ценностей вливалось в карман Ефремову посредством оперативных данных. Нет больше у него ценного агента, где-то просчитался начальник оперчасти, недооценил отрицательно настроенных элементов, вычислили они кумовского стукача (осведомитель оперчасти) и в один прекрасный момент, проходя мимо строящегося здания в производственной зоне, он остановился возле самосвала, сгружавшего листовое железо. В тот момент его никто не предупредил и многотонная пачка листов, соскользнув с кузова, придавила насмерть осужденного Тернова. Что поделать – несчастный случай. Не стой рядом с опасным грузом. Выводы прокуратуры – нарушение правил техники безопасности.

Для того, чтобы закрыть Романова в ШИЗО (Штрафной изолятор) и перевести в ПКТ (Помещение камерного типа) майор уже накопил достаточно доказательств причастности этого осужденного к блатному сообществу, но он ждал неопровержимой улики, за которую можно было зацепиться и впоследствии завербовать Романова, и помогла в этом начальнику оперчасти информация.

Взаимодействия оперативников с разными колониями большого города, помогли Ефремову получить сведения на Романова. Два года назад его перевели из другой колонии по просьбе матери: ей далеко приходится добираться до сына на личное свидание. Управление ИТУ сочло целесообразным пойти навстречу пожилой женщине, и осужденный был переведен в данную колонию.

Конечно, вся правда состояла в том, что имея в управлении мохнатую руку (свой человек в управлении, продажный), Романов и его дружки, путем подкупа, были переведены по разным зонам, а ушли они от уголовной ответственности за совершенное в другой колонии преступление. К тому же там, в расхищении госимущества были причастны и работники учреждения. Таким образом, осужденный Романов оказался здесь. Ефремов тщательно изучил информацию и сделав вывод, что тому грозит добавочный срок, решил пойти ва-банк.

Расколол он Романова в два счета, сфабриковав наспех мнимый протокол на его глазах, и подписывая постановление о водворении в ШИЗО, Ефремов демонстративно подбирал бумагу к бумаге, и в тот же момент, исподволь давая понять Романову, что всего этого можно избежать.

– Выбирайте осужденный: штрафной изолятор с последующим возбуждением уголовного дела и привлечением следственных органов, или Вы помогаете мне, и выходите из этого кабинета без сопровождения охраны. Мне не трудно дать ход этим бумагам.

Опер размахивал подшитыми листами перед носом у Романова, стараясь запугать его.

Данный субъект, по своей натуре был человеком опасливым, заискивающим перед авторитетами зоны, но он ко всему прочему был и властолюбивым. Ему страшно не хотелось, чтобы Ефремов сломал его дальнейшую жизнь. Он прекрасно понимал, что опер прав и ему действительно грозит новый срок, то есть приличный довесок к его старому, еще не отсиженному. Страх, сидевший внутри его, заставил найти выход из создавшейся ситуации:

– Подумать можно?– насупился заключенный.

– Недолго, пять минут.

Пять минут истекли и майор потянулся к трубке внутреннего телефона.

– Подожди, начальник, я согласен работать на тебя, но ты сам понимаешь, что это – очень опасно и где гарантия, что ты, используя меня по полной программе, после всего не пустишь под сплав.

– Ты не глупи,– майор оживился и перешел на "ты",– а то я не знаю, что ты за фрукт, имея такого ценного агента можно владеть ситуацией. Поблажек от меня не жди, для пользы дела буду даже сажать тебя в ШИЗО, и ты веди себя соответственно своему статусу. Ты ведь входишь в авторитетный круг осужденных зоны. Как до сей поры вел дела, так и продолжай, можешь меня поливать грязью, применяя жаргонные словечки. Не стесняйся в выражениях, чем выше твоя неприязнь ко мне и администрации, тем ниже шанс твоего раскрытия, все постановления о твоих наказаниях, в нужное время будут изъяты из твоего личного дела. У тебя впереди семь лет: заработаешь себе свободу, и после отбытия половины срока я буду ходатайствовать о твоем досрочном освобождении. Все понял, мое слово твердое!

И вот, спустя некоторое время, перед опером сидит завербованный им агент по кличке Роман.

Майор закурил, и поднял трубку внутреннего телефона.

– Дежурный, говорит майор Ефремов, срочно наряд ко мне для препровождения осужденного в ШИЗО. – И положил трубку. – Сядешь ненадолго в изолятор,– обратился Ефремов к Романову,– легенду я тебе подготовил, мне доложили, что вы вчера ночью водку распивали с Глазуновым и Зельдманом, до сих пор стоит запах изо рта. Посиди немного, отдохни. Я своего человека подошлю: в чае, сигаретах и еде нужды у тебя не будет. По поводу передачи денег Матвееву на свидании, помозгуй, выясни, сколько попытается вынести в зону и каким способом.

Через несколько минут в дверь постучали и вошли два прапорщика. Майор передал одному постановление о водворении в ШИЗО осужденного и сказал:

– Подпишешь у ДПНК (Дежурный Помощник Начальника Колонии) и оформляй на пять суток.

– Слышь, начальник, да я говорю – это зубной пастой так воняет изо рта, чё ты в натуре прикалываешься, за что меня на кичу? (изолятор) Я буду жаловаться прокурору, – развязно произнес Романов и, выходя из кабинета, добавил, – ну, ты ж не поймал меня за руку, чё ты состряпал тут туфту (обман), веришь своим козлам-тихушникам.

– Потому и наказываю тебя, что верю своим людям,– отпустил реплику Ефремов вслед осужденному.

Дело сделано, алиби для Романова он обеспечил.

"Деньги, которые намерен пронести Матвеев – это мелочь, у меня планы куда амбициозней",– подумал Ефремов.

Общак зоны – вот что привлекало и баловало его воображение. Не зря он толкает Романа ближе к недрам этого кладезя, не ему ли – начальнику оперчасти колонии не знать: сколько денег крутится в зоне, от продажи алкоголя, чая, финтиперстовых (экстра классных) сигарет и наконец, от поставки наркотиков. На объектовых участках, куда вывозят на работу заключенных, там даже тайно девиц поставляют, вот где золотая жила. Всеми делами управляет блаткомитет зоны, содержа в секрете общак (казна, хранилище, касса), который пополняется финансами всевозможными способами.

На одну зарплату не проживешь, это он давно понял, когда работал рядовым опером в Дзержинском РОВД (Районный Отдел Внутренних Дел) Новосибирска. Проворачивал Ефремов небольшие делишки в обход начальства, но нашлись "добрые люди" капнули на него куда следует. Только связи помогли прежнему старлею от увольнения из органов. Из одного подразделения МВД перешел в другое подразделение УИТУ стал работать младшим оперативным работником в колонии общего режима. Обстановку понял сразу: делись с начальством и имей взаимоотношения, а кое-какие связи у Ефремова были. Вот так и рос по службе, теперь майор – начальник оперативной части учреждения. Он не жалел, что пошел работать в оперчасть, только в такой сфере можно было рассчитывать на скорейшее повышение по службе, а идти на должность начальника отряда ему совсем не хотелось.

С непосредственным руководителем майором Кузнецовым – начальником Режимно-Оперативной частей колонии Ефремов был в хороших отношениях. Но Кузнецов близко к себе не подпускал или как выражаются заключенные на своем жаргоне: "На дикой козе к нему не подъедешь". Ефремов пытался войти к начальнику в доверие, но тщетно

Знал майор Ефремов, какие дела и деньги крутит Кузнецов, не зря у оперативника была своя агентура из числа разных сословий заключенных, но Ефремов дошлый опер, ему обстановка в зоне была не так важна, как положение сотрудников в администрации. Есть у него информация, вернее компромат на Кузнецова, да такой: если пошлет его Ефремов "куда нужно", не сносить головы начальнику РиОР (Режимная и– оперативная работа) Эту информацию преподнес майору бывший, а ныне покойный агент Тернов.

Дело в том, что тайно от начальника колонии майор Кузнецов содержит на балансе зоны бригаду расконвоированных заключенных. Они в свою очередь занимаются строительством дач, загородных коттеджей. Земля, на которой ведется строительство, стройматериалы, разрешение на строительство, все это: связывающие звенья одной цепочки коррумпированных лиц, и тянется она в систему УИТУ города Новосибирска.

Теперь понятно Ефремову, какую бомбу замедленного действия он держит в тайне, только один звонок в ОБХСС и Кузнецова ждут крупные неприятности, и не его одного, а кое-кого из колонии и управления. Но спешить сдавать своего начальника он не собирался, его цель – любыми путями войти в долю к Кузнецову, но сначала Ефремову необходимо внедрить своих людей в уголовные структуры колонии, а затем опутать по рукам и ногам компрометирующими фактами своего начальника.

Затея опасная, ведь где-то совершил просчет Ефремов, просочилась информация, и его сексот (секретный сотрудник) отдал Богу душу, а ведь какое-то особое чувство толкало майора к догадке, что Кузнецов причастен к гибели агента Тернова, но доказать этот факт, пока было невозможно.