Текст книги "Сиреневый Кристалл (Художник Г. В. Калиновский)"

Автор книги: Александр Мееров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 24 страниц)

В течение восемнадцати дней на полигоне все было спокойно. Ученые Объединенного института продолжали спорить по поводу появления новой разновидности биосилицитов, выдвигая каждый свою гипотезу. Все сходились на том, что юсгориды наделены более совершенными свойствами, чем их силициевые предшественники.

Плазма с первого момента знакомства с ней представлялась нам субстанцией довольно примитивной. Опасной, наделенной рядом удивительных и привлекательных свойств, но все же такой, с которой люди справились сравнительно легко и которую вскоре сумели поставить себе на службу.

Родбариды, как только они вырвались на свободу из стальных контейнеров Куана Родбара, сразу же были приняты за какие-то живые, и притом наделенные особенными свойствами, существа. Даже тогда, когда ученые все больше и больше склонялись к мысли, что родбариды не живые существа, а основанные на совершенно неизвестных для нас принципах кибернетические устройства, огромные возможности родбаридов, их сходство с живыми существами продолжали поражать и настораживать. Люди и из них сумели извлечь пользу, однако далеко было до того, чтобы считать эти системы распознанными и тем более покоренными.

Что же касается юсгоридов, то их уже никто не принимал за живые существа, но все сходились на том, что устроены они еще совершеннее и сложнее, чем родбариды. Никто и не помышлял о том, чтобы попытаться "запрячь" эту новую разновидность биосилицитов. Было понятно, что способность преодолевать силу тяготения, свободно и быстро передвигаться в пространстве придана им для того, чтобы выполнить какую-то сложную миссию на Земле. Кем придана? Для чего? Что может произойти на нашей планете в результате их появления?

О, вопросов, и таких, которые вызывали тревогу, тогда было много! Слишком много.

В эти дни профессор Асквит задумал произвести эксперимент, который мог оказаться уж очень рискованным. К этому времени дежурившие с ним сотрудники полностью были под его влиянием, не перечили ему ни в чем и не отваживались сообщать дирекции о его опытах, не предусмотренных программой. Теперь Асквит и сам не скрывает, что в свое дежурство, утром 22 августа, в обход запрета три раза включал рентгеновскую установку. Как и прежде, произошло три вспышки. Три новых юсгорида отделились от голубого шара, сформировались быстрее, чем это произошло с первенцем, и улетели.

В два часа дня они уже были в Амстердаме и вскоре, разбив окно в кабинете управляющего Алмазной фирмой, повисли над Сиреневым Кристаллом.

Последствия этой проделки профессора Асквита были серьезнее, чем это можно было предположить в те дни. О том, что появились на свет еще три юсгорида, никто из ученых института не знал, но о случившемся в последующие дни стало известно всем. Два юсгорида, так долго торчавшие из шара, все же отделились от него (видимо, сказалось устроенное Асквитом облучение) и некоторое время лежали неподвижно на земле. Вновь начались обсуждения, споры, совещания. Юсгор настаивал на более активном вмешательстве в процессы, происходящие на полигоне, предлагал снова выловить краном отпавшие юсгориды и подвергнуть их исследованию в лаборатории. Сторонников он не нашел. Ученый совет института не решался на исследования, которые могли оказаться рискованными. Трогать юсгориды не сочли возможным, и тогда юсгориды… стали действовать самостоятельно.

29 августа, около полудня, в институте прозвучала очередная тревога, и вскоре наблюдатели были потрясены необычайным зрелищем.

Дежурный нажал кнопку тревоги в тот момент, когда два юсгорида отделились от земли и повисли в воздухе. Юсгориды неподвижно висели минут тридцать над рентгеновской установкой, как бы изучая ее, а затем стали поочередно пикировать, ухитряясь замыкать контакты таким образом, чтобы установка срабатывала так же, как и запускаемая с пульта управления.

Доктор Дювьезар, на этот раз появившийся по тревоге на наблюдательном пункте, скомандовал отключить установку с пульта. Отключение произвели, но ничего не изменилось. Вспышки продолжались. С каждой вспышкой из голубого шара вылетал юсгорид. Теперь они не падали на землю, а тотчас уносились с полигона. Шар, как фонтан, выбрасывал струи темных продолговатых тел. Все сверкало вокруг. Вспышки становились ярче и ярче. В их сиянии уже нельзя было разглядеть, продолжают ли два юсгорида управлять рентгеновской установкой.

Доктор Дювьезар распорядился отключить электропитание, подаваемое на установку, но и это не помогло. Очевидно, процесс в шаре уже шел независимо от жесткого рентгеновского излучения, понадобившегося для рождения юсгоридов лишь в первый момент.

Фейерверк продолжался минут двадцать, и затем все померкло на полигоне. Не стало "голубой красавицы", исчезли все юсгориды.

Через три часа они появились в Амстердаме и унесли танк с Сиреневым Кристаллом.

Вернувшись в столицу метрополии из Амстердама, сделав самые необходимые дела в институте, я поспешил встретиться с Асквитом.

– Вы уже знаете, что произошло с покупкой Ченснеппа?

– Конечно.

– Это ваши проделки?

– Упаси бог. Я еще не дошел до такого могущества. Это юсгориды. Вы же сами там были и можете засвидетельствовать, что танк украл не я, а выводок Юсгора.

– Вы все отделываетесь шуточками. Я не об этом вас спрашиваю. Скажите прямо: вы надоумили Ченснеппа и Карта драться на аукционе за Сиреневый Кристалл?

– Я, Алексей Николаевич, я. Ну послушайте, что вы за человек такой? Въедливый и вместе с тем не противный. Другого я бы давно послал ко всем чертям, а вот с вами…

– Спасибо. Вы хотите мне польстить?

– Да нет. Просто с вами не так скучно, как с другими. Я и откровенен с вами больше, чем с остальными, только потому, что мне всегда бывает интересно узнать, какого дьявола вам еще от меня потребуется.

– Могу сказать.

– Скажите.

– Сиреневый Кристалл. Я считаю, что он должен быть в распоряжении Объединенного института, Силицитового комитета ООН, а не у вас в руках. Вы же сами говорили, что кристалл – это ключ ко всему. Если в нем и в самом деле сосредоточено нечто позволяющее управлять силицитами, влияя на их деятельность, то кристалл не может находиться в частных руках… Он должен стать достоянием всех людей!

Асквит свистнул.

– Вы видели у Дювьезара последние телеграммы?

– Я не застал его. Он уже вылетел в Нью-Йорк.

– Советую взять телеграммы у секретаря. Прочтите их внимательно. Начинаются дела прямо-таки диковинные. Юсгориды унесли танк в Каракумы.

– В Каракумы?

– Да, представьте. Танк-сейф Ченснеппа юсгориды уволокли в песчаную пустыню. Поставили его километрах в тридцати севернее Бахардена. – Асквит стал хохотать. – Какой поднялся шум! Появление там танка вызвало немалое замешательство. Ченснепп рвет и мечет, обвиняя Советский Союз в экспроприации его драгоценности. Он собирается просить защиты у правительства метрополии, а правительство, конечно, обратится в Совет Безопасности.

– Не хватает еще, чтобы появление силицитов вызвало международные конфликты.

Асквит снова стал серьезен. Ему вообще были свойственны внезапные переходы от веселости к сдержанности.

– Вызовет конфликт, говорите? Не думаю. Знаете, Алексей Николаевич, видимо, начинается самое интересное: биосилициты, кажется, гораздо умнее, чем мы думали.

– Умнее? Это, пожалуй, не то слово.

– Не придирайтесь. Слова наши, наши понятия вскоре могут оказаться слишком бедными и неточными для определения многих действий этих созданий. Вспомните их трюк с рентгеновской установкой и стимуляцию "голубой принцессы"… Конфликт… Конфликт… Они не допустят конфликта. Танк они уже вернули.

– Как вернули, кому?

– Ровно через двадцать четыре часа танк очутился на том же месте, откуда был взят. На площадь Ниу Маркет. Охрана, перепуганная, но совершенно невредимая, была в танке. Сиреневого Кристалла там, конечно, не оказалось. Судя по последним сообщениям, он остался в Каракумах. Его охраняют десятки юсгоридов. Вот так. А вы говорите дайте, Асквит, Сиреневый Кристалл, уж очень он нужен борцам за справедливость. Попробуйте, возьмите его у юсгоридов. Уверен, они не отдадут. Ни у кого не хватит сил отнять кристалл у биосилицитов.

– Вы прекрасно понимаете, я говорю не о кристалле, находящемся сейчас в Каракумах, а о том, которым вы ночью поддразнивали родбарида. Сиреневый Кристалл вы держите в сосуде из кремния, кристалл в этом случае не создает поля, в котором ориентируются биосилициты, и, манипулируя этой защитой, вы научились управлять родбаридами. Не страшны вам и юсгориды. Вы не боитесь их нападения потому, что в отличие от Дагира и владельцев Алмазной фирмы имеете возможность хранить Сиреневый Кристалл в оболочке из чистейшего кремния. Мне теперь понятны ваши проделки.

– Все?

– Почти. Если хотите, начнем с воспоминаний о вашем первом сообщении, так любезно сделанном в Паутоанском университете. Вы нам довольно подробно описали, как при помощи Золотой Ладьи нашли Сиреневый Кристалл.

– Вы, кажется, уже тогда оценили свойственную мне откровенность, не так ли?

– О, конечно! Мы внимательно выслушали вас и уже тогда были удивлены тем обстоятельством, что вы все время упоминали об одном, и только об одном, кристалле. Нас очень интересовало, куда делся второй кристалл.

– Поверьте, это обстоятельство мы переживали совершенно идентично.

– Допустим. Но когда вы приехали в Макими еще раз, пытаясь уличить нас в краже спрятанного вами же кристалла…

– Алексей Николаевич, ну зачем так? Вы, кажется, слишком рьяно входите в роль обличителя.

– Ничего не поделаешь, вы же до сих пор не хотите прямо сказать, что обладаете Сиреневым Кристаллом, что всегда имели его при себе.

– Имел до тех пор, пока он не исчез в Таркоре.

– Так ли? Ведь это неправда. Как только вы заметили, что при экранировке вашего кристалла Золотая Ладья снова указывает на Паутоо, вы и решились на этот вояж в Макими. Конечно, вы тогда и сами еще не знали, что же случилось в Верхнем Храме. После бегства в Австралию вашего соглядатая вы все поняли. Мне удалось разгадать эту историю совсем недавно. В Амстердаме я узнал, что Дагир и Ару – одно и то же лицо. Теперь и мне понятно, как обстояли дела в то время, когда вы на вертолете подбирались к Сиреневому Кристаллу. Дагир-Ару был с вами в этой маленькой экспедиции. Стрельба, масса всяческих неудобств – и вам пришлось в развалины направить его. Дагир был достаточно сообразителен, чтобы утаить от вас Сиреневый Кристалл, решив, что вам достаточно и одного драгоценного камня.

На Асквита мои разоблачения не произвели никакого впечатления. Его уже волновало другое.

– Ну к чему вы перетряхиваете старье? Я успел забыть обо всем этом. Дагир, Верхний Храм, аукцион в Амстердаме… Сейчас важно другое юсгориды!

– Вы хотите уйти от неприятного для вас разговора?

– Ничего подобного. И для того чтобы доказать вам это, скажу: ваши умозаключения правильны. Да, я не упускал возможностей и с немалой пользой поэкспериментировал с кристаллом. Я привозил и Ченснеппа, и Карта в заповедник, демонстрировал им, на что способен Сиреневый Кристалл. Именно с его помощью удавалось заставить родбаридов добывать редчайшие металлы для нас, а не для их "голубой красавицы".

– Ну и что? Какое все это имеет значение теперь?

– Поймите же, Алексей Николаевич, с рождением юсгоридов все изменилось. Нам предстоит еще повозиться с ними. Но сейчас меня беспокоит вот что. Юсгориды унесли купленный Ченснеппом кристалл, унесут и мой, если я хотя бы на несколько минут освобожу его от кремниевой защиты. Кристалл создает поле, в котором юсгориды ориентированы не хуже зародышей, помещенных в лодочки-компасы. Они моментально примчатся в карьер. Нельзя с кристалла снимать защиту… А как управлять родбаридами, как продолжать добычу металлов?

– А вот это меня меньше всего интересует.

– Да, разумеется, вы же не имеете акций "Люкс-металл".

– Акции тем более меня не интересуют.

– Напрасно. Впрочем, вы ведь воспитаны бессребреником. А что же вас больше всего тревожит?

– Судьба вашего Сиреневого Кристалла. Он должен быть передан Объединенному институту.

– О нет! Мне самому он еще пригодится. Я надеюсь побороться с юсгоридами.

19. ПЕРВЫЙ СИГНАЛ

На следующий день после нападения юсгоридов на танк Ченснеппа в Объединенный институт стали поступать все новые и новые сведения о их деятельности.

Если о родбаридах было известно довольно ограниченному кругу людей, то о новой разновидности биосилицитов очень скоро узнал весь мир. Стремление не разглашать сведений о родбаридах было естественным. Представления о их природе и возможных последствиях пребывания на Земле были настолько смутными, что делать эти сведения достоянием широкой публики считалось рискованным. Могло найтись немало любителей сеять панику и очень много людей, способных поддаться панике. Что касается юсгоридов, то утаить их деятельность не представлялось возможным: они рассеялись по миру мгновенно и вели себя так, как считали необходимым.

О юсгоридах уже написано много, и развивать эту тему вряд ли имеет смысл. Я расскажу только о тех случаях, которые наглядно подтвердили мое предположение, что мы имеем дело не с какими-то формами силициевой жизни, а с киберразведчиками. Это были не электронно-механические роботы, а создания очень совершенные, включающие в себя биологические структуры. Приведу случаи, которые заставили о многом задуматься, послужив наглядной иллюстрацией к выдвинутой гипотезе.

Один из них произошел в столице метрополии на следующий день после моего приезда в Амстердам и поразил меня не меньше, чем похищение танка-сейфа.

В клинике профессора Гурдера шла тяжелая полостная операция. Свет, белизна операционной, сияющие хромом инструменты, чистота. Операцию делал сам Гурдер, она длилась уже третий час, и вдруг над операционным столом, около бестеневой лампы, появился какой-то темный продолговатый предмет. Хирург, не отводя взгляда от операционного поля, отчетливо сознает, что перед ним непрерывно маячит что-то темное, мешающее работать. Неужели галлюцинация?.. Может быть, сказалось крайнее утомление, возраст?.. Наложена очередная лигатура, остановлено кровотечение, можно перевести дыхание. Профессор чуть распрямляется и замечает негодующие глаза старшей операционной сестры, обращенные на тот же загадочный предмет.

И тогда Гурдер в полной мере осознает трагизм происходящего: значит, этот невесть откуда взявшийся предмет виден не только ему. В идеально чистой операционной находится постороннее тело, которое в любой момент может начать действовать… А стерильность? А жизнь больного?.. Профессор больше не позволяет себе отвлекаться. Четкие движения рук стали еще более отточенными. Операция завершена. Наложен последний шов. Гость оказался корректным, он исчез, не коснувшись ни одного предмета.

В этот же день к директору библиотеки Конгресса с претензией явился сенатор Хьюз. Он двадцать пять лет посещает библиотеку, привык, что в ней, слава богу, никогда ничего не меняется, и вот теперь эти торчащие над столом нелепые приспособления! Зачем? Сенатор категорически против новшеств и самым настоятельным образом просит убрать из читального зала эти штучки, мешающие ему сосредоточиться. Директор, сразу сообразив, что какие-то обстоятельства роковым образом нарушили умственные способности старого сенатора, заговорил с ним мягко, стараясь успокоить и обдумывая в то же время, откуда лучше вызвать достаточно опытного врача. Кто-кто, а директор библиотеки прекрасно знал, что в читальном зале никаких "штучек" не приспосабливали. Участливое отношение директора окончательно вывело из себя сенатора:

– Вы из меня дурака не делайте. Я еще в своем уме. А вы, может быть, действительно нездоровы, если начали забывать о происходящем у вас в библиотеке.

Неприятный разговор окончился в зале. Там над каждым занятым рабочим местом терпеливо висели юсгориды. Я подчеркиваю – над каждым занятым местом, над каждой раскрытой книгой, журналом, газетой.

С появлением юсгоридов гипотеза, объясняющая их назначение, обрела необходимую стройность, подкрепилась новыми фактами. Предположение, что тысячу лет тому назад на Землю упал метеорит, содержавший зародыши силициевой жизни, теперь представлялось столь же ошибочным, как и предположение древних паутоанцев о прилете к ним божества. Да, упавшее на Себату тело, очевидно, было каким-то снарядом, посланным к нам из неведомого далекого мира, а не божеством или метеоритом. В снаряде находились своеобразные биосилициевые кибернетические устройства, которым в исследуемом мире, то есть на нашей планете, предстояло претерпеть несколько превращений, размножиться и выполнить определенную программу по сбору информации, но что-то испортилось в момент приземления. Не сработала, видимо, великолепно задуманная система. После удара, в запальчивости нанесенного Рокомо, при удачном стечении обстоятельств гроза, ливень – возникла только плазма, являющаяся необходимым субстратом для дальнейшего развития биосилицитов. В наши дни, уже при умышленном вмешательстве человека, кроме плазмы удалось активизировать и более совершенные формы биосилицитов. Однако до сих пор, вероятно, процесс идет не так, как это было запрограммировано разумными существами, пославшими киберразведчиков.

Силициевая плазма развивалась беспорядочно, очевидно не сдерживаемая никаким программным устройством; родбариды, как роботы со спутанной программой, то вдруг начинали возводить какие-то постройки, то, вгрызаясь в песок, создавали параболические чаши; юсгориды… Вот на этой-то стадии и началось, кажется, что-то целеустремленное. Разум Земли помог им появиться на свет. В наши дни рождению плазмы помогли не случайные грозовые разряды, а мощнейшие, управляемые человеком электростатические генераторы. Оживлению зародышей предшествовала большая работа биохимиков, возглавляемых профессором Родбаром. Им удалось найти условия, при которых в силициевой плазме начали свое развитие родбариды. Наконец, под влиянием коротковолнового электромагнитного излучения, создаваемого рентгеновской установкой, инсценировано было появление юсгоридов, которые теперь самостоятельно носятся по нашей планете. Действуют ли они по уже обретенной программе, или их поступки так же хаотичны, как предшествовавших им силицитов?

Юсгориды, только "оперившись", сразу же помчались за Сиреневым Кристаллом и, не пожалев никаких усилий, добыли его. Не в нем ли и в самом деле ключ ко всему? Что, если именно Сиреневый Кристалл содержит программу действий киберразведчиков неизвестного нам мира? Разведчиков?.. Несомненно! Юсгориды действовали так, что каждый их поступок подтверждал гипотезу о посланце космоса, направленном с определенной целью, а не случайно попавшем из Вселенной.

Юсгориды активизировались с каждым днем. Они стали проникать на заводы, в научные учреждения, школы, шахты, ракетодромы и казармы. Их обнаруживали в домах умалишенных, магазинах, тюрьмах, метрополитенах и родильных отделениях больниц.

Давнее стремление человека в космос уже увенчалось успехами – запуском искусственных спутников Земли, первыми полетами человека в околоземное пространство, посылкой к ближайшим планетам автоматических станций и так далее. Ученые и инженеры уже начинают разрабатывать приспособления, в которых исследователи, опустившись на незнакомую планету, будут неуязвимы и смогут изучить открывшийся им мир. Создаются проекты приспособлений, позволяющих человеку побывать на небесных телах, резко отличающихся от нашей планеты, и такие конструкции, которые без человека могут собрать обширную информацию об этих мирах.

Юсгориды и были такими идеальными киберразведчиками. Обладая мощной энергетикой, свойством свободно преодолевать тяготение, функционировать в самой различной среде, они были неуязвимы, неуловимы, имели возможность непрерывно связываться друг с другом и, вероятно, с центром (Сиреневый Кристалл?!), направлявшим все их действия.

Можно понять, сколь соблазнительной казалась возможность изучить строение этих разведчиков, как хотелось узнать, какие же еще не известные человеку свойства природы использованы были для их создания. Однако это не удавалось. Юсгориды не причиняли людям никакого вреда, не вмешивались в их действия, но и не допускали вмешательства в свои функции. Все попытки изучить их пристальнее кончались неудачей, а при слишком настойчивом стремлении к этому юсгориды самоуничтожались!

В те дни, когда гипотеза о посланцах разумных существ еще не получила распространения и признания, о природе юсгоридов выдвигались самые разнообразные предположения вплоть до того, что они гуманны, наделены разумом высшего порядка. Видимо, поводом к этому послужил инцидент в вычислительном центре Опнинга. Однажды там в счетно-решающую машину вводилась программа с данными о предполагаемых свойствах биосилицитов. Данные, как это выяснилось впоследствии, были неточными и, конечно, неполными. Висевший около машины юсгорид (к ним уже успели привыкнуть) вдруг вытянулся, образуя в нижней части своего тела острие, и, запрыгав по клавишам, исправил значение вводимой информации.

Что могло быть лучшим подтверждением гипотезы, трактовавшей о необходимости рассматривать силициты как совершенные киберразведчики, посланные разумными существами какого-то неведомого нам мира?

Нужно сказать, что юсгориды в то время вызывали не только озабоченность, обусловленную их вторжением во все дела землян, но и общую подтянутость. При внимательном и всепроникающем взгляде внеземной цивилизации людям становилось как-то неловко за свои неблаговидные поступки, несовершенство человеческого общества.

Я не в состоянии описать, что делалось в этот период в Объединенном силицитовом институте. Он по-настоящему стал международным центром изучения силицитов, куда стекалась вся информация о их действиях, где собрались ученые самых различных направлений, представлявшие все крупные страны мира. В разгар деятельности юсгоридов большинство стран самым эффективным образом поддерживало институт, который превратился в рабочий инструмент Силицитового комитета Организации Объединенных Наций. В распоряжение института были предоставлены самые современные средства транспорта, приборы, аппаратура – словом, все, что только могло понадобиться. Силицитовый комитет мог располагать, если это потребуется, практически всеми людскими и энергетическими силами Земли.

В это время все человечество, естественно, волновал вопрос: кто же послал силицитовых киберразведчиков? Чем кончится разведка? Является ли она призывом к общению или началом агрессии? Большинство ученых склонялось к мысли, что мы имеем дело с посланцами очень высокой цивилизации, которые не служат низменным целям, так как у подобной цивилизации может быть только совершенный социальный строй. Столь развитый разум, какими бы формами жизни он ни был порожден, должен быть глубоко гуманным.

Накануне моего доклада в Силицитовом комитете из нескольких наших наблюдательных пунктов – а теперь они были практически на всей планете поступили сведения о еще неизвестной до того деятельности юсгоридов на песчаной косе у Таманского залива. В этот же день специальная комиссия вылетела в Крым.

Над песчаной отмелью повисло множество юсгоридов. Они образовали плоскость, расположившись в пяти метрах над песком, и вскоре начали свою пока совершенно непонятную нам, но, очевидно, организованную деятельность. Время от времени то один, то другой юсгорид пикировал, и в том месте, где он врезался в песок, начинал расти ком. Каждый ком рос с такой скоростью, что уже часа через два можно было распознать в нем нашего старого знакомого – родбарида. Как только размер родбаридов достигал полуметра в поперечнике, они переставали расти, но продолжали уничтожать песок, употребляя его в виде строительного материала. К вечеру их работа была закончена, и мы увидели, что под слоем юсгоридов, висевших неподвижно, образовалась чаша, похожая на сооруженную ими на вилле Отэна Карта в Пропилеях, но значительно превосходящая ее размерами.

Биосилициты не мешали нам наблюдать за ними, даже возня с нашими громоздкими киносъемочными средствами, как видно, не обескуражила их. Как и всегда, они не вмешивались в наши действия, поскольку мы не мешали их работе. Вскоре нам представился случай убедиться в том, что мы, пожалуй, при всем желании не смогли бы помешать их еще непонятной для нас затее. Это очень хорошо продемонстрировал нам маленький эпизод с чайками.

Вечером, когда огромное, уже побагровевшее солнце коснулось горизонта, чайки заспешили домой. В течение дня они, как обычно, носились с криками над заливом, вылавливали в тихих его водах пропитание и время от времени усаживались передохнуть и поболтать на выступавшие кое-где из воды камни. Но вот день подошел к концу, и насытившееся пернатое общество стало покидать крохотные островки, стремясь укрыться в прибрежных скалах. Не обращая внимания на кипучую деятельность внезапно появившихся в их насиженных краях силициевых тружеников, они прямым путем направились к своим ночным убежищам. Но не тут-то было. Незадачливые птицы, подлетая к тому месту, где быстро и размеренно сооружалась чаша, ударялись о что-то невидимое, как о стену. Многие падали тут же, кое-кто отлетал к самому прибою, отброшенный незримой преградой. Вскоре чайки сообразили, что лететь напрямик опасно. Крик их, и так надоевший в течение дня, усилился и стал просто нестерпимым. Возмущению чаек не было границ.

Мы же поняли, что сооружение юсгоридов, очевидно, окружено каким-то мощным силовым полем.

В эту ночь никто из членов комиссии не сомкнул глаз, неустанно наблюдая за биосилицитами. Кинооператоры прибыли почти одновременно с нашей штабной машиной и не упускали возможности самым добросовестным образом фиксировать на пленку все происходящее на отмели. На ближайших от необычной стройки скалах были установлены мощные прожекторы, и, когда операторам не стало хватать дневного света, они в изобилии получили искусственный.

Как только гигантская параболическая чаша была закончена (мы все еще удивлялись видимым совершенством ее отделки и скоростью, с какой она была создана), в слое юсгоридов начались перемещения. Если до этого момента они висели совершенно неподвижно, замерев над усердно создаваемым углублением, то теперь они начали сложные передвижения. В голубовато-фиолетовых лучах наших мощных прожекторов юсгориды засверкали волшебным фейерверком. Как рой мошек в лучах заходящего солнца справляет свой радостный танец зачинающейся жизни, так и юсгориды в лучах десятков вольтовых дуг, направленных на них со всех сторон, вели свой хоровод. Но здесь не было разудалого, хаотического метания счастливой и все позабывшей в любовном угаре мошкары. Создаваемый ими пространственный орнамент то вдруг оживал, замирал, то вновь приходил в замысловатое и радующее глаз движение. Из круга вдруг взмывали отдельные особи и уносились, как ракеты, вверх; некоторые, очерчивая в воздухе вытянутые эллипсы, создавали в пространстве ослепительные лепестки какого-то цветка; в самом центре этого искрящегося облака юсгоридов внезапно возникало красиво переплетающееся ядро, словно сердцевина этого яркого цветка.

В разгар причудливого танца мы заметили, что число юсгоридов увеличивается. Они прибывали сюда, как бы призванные этим распустившимся цветком-хороводом, со всех концов света. Вновь появившиеся юсгориды повисали вокруг пляшущих собратьев, словно кольцо увлеченных и застывших в восхищении зрителей. Однако бездельничали они не долго. Часам к двум ночи мы поняли, что и на их долю было определено немало работы. Спокойно "полюбовавшись" танцем минут десять, они начали образовывать над чашей нечто вроде ажурной башни, по очертаниям напоминавшей башню Эйфеля. Внутри ее основания все еще продолжалась пляска юсгоридов, но теперь движения ее участников стали замедленными, плавными. Создавалось впечатление, что исполнители устали и перешли на более минорный тон своей пространственной песни.

Часам к трем ночи все как-то замерло, утихло. Мы тоже устали до предела, пресыщенные нагрянувшими на нас впечатлениями.

Башня стояла неподвижно. Рой юсгоридов внутри нее все медленнее и медленнее выводил свои рисунки. Над песчаной отмелью было как-то настороженно, тихо.

Время шло, ничто не менялось, но мы ждали и чувствовали: вот-вот что-то должно произойти. Кто-то из самых трезвых наблюдателей догадался, что именно сейчас, сию минуту, совершенно необходимо выпить кофе. Черного, крепкого и, конечно, горячего. Комиссия наша была не только слаженной, организованной и мобильной, но и обладала недурно действующей "хозяйственной частью", заведующий которой в последнее время пустил в обиход новую поговорку: "Оперативности надо учиться у юсгоридов".

Кофе и в самом деле появился как по волшебству и был нужен сейчас, как ничто другое.

А между тем становилось все тревожнее. Председатель комиссии, воспользовавшись затишьем, собрал нас для составления внеочередного рапорта Международному штабу. Рапорт был написан быстро, передан по радио в Нью-Йорк, а через несколько минут из Центрального штаба нам радировали о рассылке его правительствам стран – участниц Силицитового комитета.

На какой-то момент нам показалось, что в штабе переусердствовали, приумножив наши тревоги, но вскоре согласились с решением нью-йоркцев. Столь массовой и столь целенаправленной деятельности силициевых существ на Земле еще не наблюдалось. Правда, все мы уже успели убедиться в их "лояльности" к нам, землянам, поверили в их разумное и беззлобное поведение, но как знать…

Под утро стало прохладно. Кое-кто уже начал зябнуть. Юсгор, потеплее укутавшись в плед, кажется, даже вздремнул тихонько в уголке нашей вместительной и очень удобной штабной машины. Асквит стал ворчать, заявляя, что спектакль ему наскучил.

– Черт знает что. Кто так ведет программу? Действие должно нарастать неуклонно. Никаких спадов! Искусство не экономика, в нем недопустимы спады. Господа, я, пожалуй, вполне удовлетворен этим несколько затянувшимся представлением. Что, если нам часок поспать в палатках и попросить Юсгора подежурить? Ведь он уже успел вздремнуть немного…

– Ваши инсинуации, Асквит…

– Господа! Начался дождь, – перебил Юсгора Асквит, не дав разгореться спору. – Дождик, господа, дождик! – радостно восклицал Асквит. – В палатки, в палатки!

Дождь действительно начинался. Никто из нас не заметил, когда небо затянулось низкими облаками. Крупные холодные капли заставляли поеживаться. Кто-то уже собрался выйти из машины, но вдруг заработала штабная рация, и о дожде все забыли.

В центральный штаб поступили сведения с нашего постоянного наблюдательного поста в Каракумах, что Сиреневый Кристалл покинул свою "резиденцию" и в сопровождении всегда охранявших его юсгоридов двинулся к Таманскому заливу… То, что кристалл движется именно в нашем направлении, подтвердилось радиограммами нескольких наблюдательных постов в различных местах.