Текст книги "След пираньи"

Автор книги: Александр Бушков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 30 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

Минуты через две Мазур отложил фотографии, мотнул головой:

– Абсолютно незнакомые физиономии.

– На «Заимке», кстати, тоже не оказалось описанных вами людей…

– Не удивительно.

– Заговор? – прищурился адмирал.

– Нужно же быть идиотом, чтобы не предвидеть проверки – после того, как мне удалось вырваться.

– Возможно… – адмирал играл портсигаром. – Продолжим? По милицейским данным, ни одного своего сотрудника они не отправляли в засаду на дороге. У пижманской милиции нет данных о трупах, оказавшихся в приблизительно указанном вами месте. Никто никаких трупов в тех местах не находил.

– Я же забрал у одного удостоверение, оно приобщено к моему рапорту…

– Есть такое удостоверение, поддельное, кстати. Не хватает мелочи: доказательств, что вы его действительно забрали у человека, убитого вами. Нет, кстати, доказательств, что вы и в самом деле убили кого-то… Что, вас это не утешает? Вовсе даже наоборот? – Он усмехнулся. – Интересные дела, впервые вижу человека, удрученного тем, что нет доказательств совершенного им убийства… Пойдем далее. Шишигин Павел Матвеевич, рулевой-моторист суденышка под наименованием «Таймень», вас со всей уверенностью не опознал. Хозяйка описанного вами дома помнит лишь «мужчину с милицейскими корочками» и «какую-то женщину». Других свидетелей, по-моему, в вашем списке нет?

– Интересно, а убийства двух прапорщиков тоже не было?

– Имело место, имело, – легко согласился адмирал. – Я и не говорю, будто в названных вами населенных пунктах вообще ничего не происходило. Были убиты паромщик с женой. Были убиты два прапорщика из охраны колонии. Были убиты в Пижмане инспектор уголовного розыска Сомов, капитан роты ГАИ Зыкин, заместитель начальника горотдела майор Завражнов, а также четверо граждан, если можно так выразиться, с обратным знаком – имевших прямое отношение к организованной преступности, а с ними местная блядь, список прилагается… – он щелкнул пальцем по одной из лежавших перед ним бумажек. – Только опять-таки нет никаких доказательств вашей причастности к череде сих гробовых забав. Это может выгодно свидетельствовать о вашем профессионализме, а может и служить доказательством вашего вранья… Честно признаться, я склоняюсь ко второму варианту. Вы, легко понять, предпочитаете первый. Что ж, каждому свое…

– А как насчет сомнения, толкующегося в пользу обвиняемого? – рискнул Мазур сделать намек на атакующее движение, легонький выпад.

– Мы не в трибунале, – отрезал Лаврик. – Процедура внутреннего расследования вам известна. – Он наклонился вперед: – А еще тебе, несомненно, известно, блядь такая, что своими ножками ты до трибунала можешь и не дойти – непропеченная буханка хлеба на голову упадет из окна столовой или поганка в гарнире к котлетам замешается… Известно это тебе, сука?!

Он не притворялся – глаза за чистейшими стеклами чеховского пенсне горели лютой злобой, до поры скрывавшейся. Мазура поневоле передернуло. Даже делая все возможные поправки на должность Лаврика, его личность и характер, никак нельзя было ждать столь хамского обращения.

И только теперь Мазур сообразил, что за неприметная деталь его подсознательно беспокоила – перед Крайко, под листом машинописи, лежал пистолет. Когда Лаврик клал на стол фотографии, одна задела уголком лист, тот чуть сдвинулся, и очертания пистолета четко обозначились… Это уже не просто хреново – архихреново, как выразился бы Владимир Ильич.

– Я бы попросил… – сказал Мазур разведки ради.

– Пистолета с одним патроном ты у меня, проблядь, все равно не допросишься, – отрезал Лаврик. – Не старые времена.

Наступил тот кристально просветленный миг, когда человек прекрасно понимает, что хуже ему все равно не будет, а потому лучше умереть стоя, чем жить на коленях…

– Извольте объясниться, – сказал Мазур звенящим от ярости голосом. – Пока пенсне целое.

Как ни странно, Лаврик остался спокоен. С улыбочкой открыл портсигар, постучал по крышке сигареткой, выдерживая классическую эффектную паузу:

– Будем объясняться? Или еще повозмущаетесь? Вы, мол, ножиком вражьих супостатов резали, пока я на безопасном берегу штаны просиживал? В таком ключе?

– А почему бы и нет? – сказал Мазур.

– Сигаретку в рот суньте табачком, вы ж ее фильтром пихаете…

Видимо, Мазур сделал излишне резкое движение – лист бумаги мгновенно отлетел в сторону, и в руках у Крайко оказался пистолет со взведенным курком.

– Бросьте ковбойщину, – поморщился адмирал. – Он же профессионал, прекрасно понимает, что деваться некуда…

– А может, ему в голову лезут всякие глупости насчет заложников и торга, – бросил Крайко, опустив, впрочем, пистолет.

– Ну что ему это даст? Нереально… – Лаврик поправил пенсне и нехорошо улыбнулся: – Хорошо, начнем разбор полетов. И начнем мы его с клеветнических измышлений растленной буржуазной прессы, процветающей в мире загнивающего капитала благодаря паразитированию на нездоровых сенсациях, большей частью вымышленных… Вы, насколько я помню, на данном языке читаете? Газетка довольно свежая, позавчерашняя, не угодно ли?

Мазур взял у него газетную вырезку под броским красным заголовком: «Русская акула по-прежнему голодна!». Он и в самом деле владел этим языком настолько, чтобы читать свободно, – но лучше бы не владел…

С первых строчек становилось ясно, что все рухнуло – и не только его гипотетические адмиральские погоны, речь шла о вещах посерьезнее… Рухнула сама операция «Меч-рыба», засекреченная и отработанная с учетом всех возможных мелочей – кроме подобного сюрприза, о котором речь и не шла. В статье подробно и смачно повествовалось, как доблестной контрразведкой заинтересованной державы был вовремя вскрыт злодейский замысел русских, коварно намеревавшихся выбросить в район испытаний группу боевых пловцов с хитрой аппаратурой. Естественно, те, кто готовил испытания сверхсовременного подводного аппарата, намерены теперь перенести их в другое место и до предела ужесточить меры безопасности с учетом горького опыта. Подробно перечислялись абсолютно достоверные детали: «океанографическое» судно «Азов», которому предстояло в нейтральных водах, неподалеку от острова Икс выпустить аквалангистов, рыболовный траулер «Зубатка», которому предстояло, имитировав кораблекрушение, отвлечь судно охранения и дать возможность пловцам установить аппаратуру. В довершение всего, там красовались фамилии куратора операции контр-адмирала Триколенко (сиречь Морского Змея) и непосредственного руководителя группы капитана первого ранга Мазура. В качестве иллюстрации был даже приложен предполагаемый маршрут «Азова» – насколько знал Мазур, совпадавший с реально намеченным. Это был провал – звонкий, оглушительный, безоговорочный. Всякому, кто хоть чуточку разбирался в таких вещах, ясно было: вскорости полетят погоны, свистя, словно бумеранги, звездопад начнется такой, словно Земля вновь пересекает очередной метеорный поток… Как водится, граница меж правыми и виноватыми будет чисто условной, пальба пойдет по площадям…

– Впечатления? – вежливо спросил адмирал.

– Паршивые впечатления, – честно признался Мазур.

– Отрадно слышать. Постараюсь сделать вам восприятие окружающей действительности еще более паршивым… Только вот что – я плохо верю, что вы попытаетесь устраивать танцы с саблями, но все же постарайтесь без резких движений, вы же профессионал и должны трезво взвешивать шансы… – он вытянул очередной листок и скучным голосом стал читать: – «Согласно установочным данным, поступившим по линии госбезопасности, в Эрлангене местными контрразведывательными органами задержан по подозрению в шпионаже в пользу иностранного государства подданный данной страны Герхард Скуле, в течение последних трех месяцев имевший регулярные контакты с гражданином России Ярополовым, под прикрытием коммерческой деятельности ведущим активную разведывательную работу. По сообщению источника Петер, через восемь часов после задержания Скуле к начальнику отдела „111-Б“ обратился представитель Ай-Ди-Эй в стране, установленный нами Реджинальд, заявивший, что Скуле в действительности выполнял для Ай-Ди-Эй функцию „почтового ящика“, а Ярополов является агентом Ай-Ди-Эй, передающим информацию от источника Фрегат. Данное заявление подтверждается показаниями самого Скуле, данными им во время первого допроса. После соответствующих консультаций руководства двух служб Скуле был выпущен, обвинения сняты. Ориентированные на установление личности Фрегата источники из окружения Реджинальда к конкретным выводам пока что не пришли, однако имевшиеся на данный момент сведения позволяют заключить: Фрегат – кадровый офицер ВМС, в звании предположительно капитана второго или третьего ранга, женатый на женщине значительно моложе себя, в отношении которой в последнее время испытывает определенные подозрения и не исключает ее связи с российскими контрразведывательными органами, в связи с чем нервничает и вновь повторяет просьбу о нелегальной переброске его за рубеж. По непроверенным данным, Фрегат – либо рядовой сотрудник, либо заместитель командира группы, носящей официальное шифрнаименование „Мурена“, предположительное место вербовки – Эль-Бахлак. Дальнейшая разработка проводится форсированными темпами».

– Вот так, сокол мой, – сказал Лаврик. – В вопросы и ответы не поиграем ли? Кто из нас двоих заместитель контр-адмирала Триколенко? Каперанг Мазур вроде бы? У кого единственного в «Мурене» жена была значительно моложе его? Опять-таки у каперанга Мазура. Кто видел из купе, когда следом за ним несли два трупа – супруги и вышеупомянутого гражданина Ярополова? – Он показал Мазуру четкую цветную фотографию субъекта, больше известного тому как Ибрагим-оглы. – Я умолчу о детальках вроде Эль-Бахлака… Да на вас лица нет, милый мой? Водички дать?

Стенографист упоенно работал остро заточенным карандашом. Крайко поглаживал пистолет кончиками пальцев, глядя на Мазура глазами хорошо выдрессированной собаки.

Мазуру нестерпимо хотелось проснуться. Однако вокруг была самая доподлинная реальность, обернувшаяся кошмаром.

– Давайте сопоставим даты? – как ни в чем не бывало продолжал Лаврик. – Инцидент со Скуле произошел – обратите внимание на даты – в те дни, когда вы, если вам верить, романтически странствовали по лесам. Ярополов прилетел из Эрлангена за день до вашей роковой встречи в поезде. Между прочим, «соседи» заверяют, что Ярополов, по их данным, перекачивал сведения за бугор с ведома, благословения и поручения своего босса, хозяина АО «Синильга», несколько дней назад ликвидированного заодно с женой и двумя охранниками – в хорошем стиле, поневоле заставляющем вспомнить о тактике спецназа. И если супругу с охранниками убили прямо на даче, то самого хозяина предварительно отвезли подальше и, прежде чем отправить в мир иной, такое впечатление, душевно с ним беседовали… Интересно получается, Кирилл Степанович? Существуют две версии, ваша и, скажем так, «соседская». Но если ваша ничем не подтверждается, другая, наоборот, твердо подкреплена…

– Косвенными данными, – сказал Мазур, чувствуя, как язык становится толстым и шершавым. – Сплошь косвенными…

– Возможно, – кивнул Лаврик. – Но вы же не ребенок и много раз сталкивались с ситуациями, когда количество косвенных данных переходит в качество, а? Случалось? Вот видите… Вы, конечно, звучно бия себя в грудь, будете уверять, что вас подставили, на вас отоспались – и тому подобное… Вообще-то вполне приемлемый вариант… не будь кое-каких коварных подробностей. Безоглядно полагаться на информацию от «соседей» никто у нас не собирается – и никогда не собирался. Независимо от них «эрлангенское дело» проверял «Аквариум». И пришел к тем же выводам. По крайней мере, все так и происходило – существует незадачливый Скуле, работавший на американцев под носом у родной контрразведки, как водится, не посвященной в такие сложности, его в самом деле арестовали сгоряча, и давно известный «Аквариуму» Реджинальд его в самом деле вытаскивал. А это означает, что они в то время не намеревались прекращать операцию, рассчитывали и дальше качать информацию от нашего таинственного Фрегата. Местным они о Фрегате, разумеется, ничего не сообщали – лишь в самых общих деталях. Но в окружении Реджинальда и в самом деле циркулирует именно такая информация о Фрегате, более того – «аквариумные» докопались, что Фрегат, помимо всего прочего, всерьез подумывал о ликвидации собственной супруги… – Он осклабился. – Кстати, мой дорогой, – когда безутешный вдовец буквально через пару дней после похорон начинает драть маменьку своей благоверной, пусть даже еще вполне сексапильную, это не в его пользу играет, в особенности если и так собрано о нем масса неприглядного… Согласны кратенько охарактеризовать ситуацию?

– Бред, – сказал Мазур.

– Или – провал. Что-то не сладилось. Произошел какой-то сбой. И нашему Фрегату пришлось импровизировать на ходу, уже в силу обстоятельств не заботясь о минимуме достоверности, – не давала ему жизнь такой возможности… Отсюда все нестыковки, несообразности и фантастика самого дурного пошиба. Так оно с импровизациями всегда и бывает. Я, конечно, не надеюсь на чудо, но, быть может, выслушаем чистосердечное признание? Простите за пошлую фразу, но ведь и в самом деле может повлиять на вашу участь…

– Бред, – повторил Мазур. – Не в чем мне признаваться. Вам не приходит в голову самый простой вариант?

– Что всеми странностями, нагроможденными вокруг вас, некто отвлекает внимание от истинного виновника? И «крот» – кто-то другой? – Лаврик устало улыбнулся. – Вы что, считаете меня приготовишкой? Ну естественно, в первую голову мы подумали именно об этом. Стандартный вариант, и не столь уж редкий. Но против такого варианта есть серьезные возражения. Во-первых, я давно уже питаю стойкое доверие к перекрестной информации, сиречь полученной из двух независимых источников, каковые в данном случае испытывают, мягко говоря, страсть к некоторой конкуренции. Эрлангенская информация полностью отвечает этим критериям, не правда ли? Во-вторых… Во-вторых, даже если предположить, что вас хотели подставить, никто не стал бы разыгрывать столь громоздкую операцию, всецело зависящую от множества неожиданностей… Давайте на секунду поверим, что все так и было, как вы живописно преподносите: вы в самом деле столкнулись с некими нехорошими людьми, которые вас долго и увлеченно гоняли по тайге… Интересно, вы отдаете себе отчет в том, что вариант «спятившего купца Калашникова», если разобраться вдумчиво, вовсе не спасает вас от обвинения в шпионаже? Человек такого пошиба, вздумавший ликвидировать опасного свидетеля своих охотничьих забав, вас попросту убрал бы, не обинуясь. Скажем, на похоронах. Или во время ваших разъездов по городу. Это, простите за цинизм, было бы неизмеримо практичнее, нежели затевать сложнейшую операцию по вашей компрометации через заграницу, – а я не верю, что у рядового, в общем-то, коммерсанта были столь обширные возможности.

– У него там бывали иностранцы, – сказал Мазур. – Черт их знает, кто они такие и сколько весят у себя дома… Такая забава, мне сдается, по плечу только богатеньким, и очень.

– Это все ваши домыслы, – отрезал Лаврик. – Ничем не подкрепленные. Повторяю, вас неизмеримо практичнее было бы попросту убрать, а не затевать грандиозную акцию со втягиванием парочки импортных спецслужб. Чересчур уж быстро, если принять ваш вариант, вас смогли установить… Для коммерсанта, пусть разжиревшего на дурной сверхприбыли, сроки все-таки фантастические. Вы еще бегали по тайге, а в Эрлангене уже полным ходом разворачивалась операция по вашей компрометации? Да мать вашу, каким чудом ваш коммерсант ухитрился прознать про операцию «Меч-рыба»? Что, я вам должен объяснять насчет круга посвященных?

– Вот и поискали бы среди посвященных… – огрызнулся Мазур чисто инстинктивно, тут же почувствовав, что вышло прямо-таки по-детски.

Лаврик поднял брови:

– Ну, капитан… Вам не кажется, что это уже попахивает паранойей? По некоему зловещему совпадению некий «крот» в больших звездах оказался добрым знакомцем хозяина «Заимки», где вы изволили проводить отпуск? И они быстренько договорились уничтожить вашу репутацию? Вы сами-то в такие совпадения верите? Хоть немножечко? – Он поиграл портсигаром. – Лично мне гораздо более соответствующим истине представляется другой вариант. Фрегат – это вы. И работали вы в тесном контакте с обоими покойничками из «Синильги» – Ярополовым и его боссом. Вполне возможно, вы и в самом деле побывали на «Заимке». И что-то у вас там не сложилось, что-то пошло наперекор вашим ожиданиям. Скажем, вы нервничали и рвались за бугор. А там решили, что вы, в принципе, и не нужны более, что «Меч-рыбу» по каким-то их соображениям гораздо выгоднее провалить с шумом и плясками… И пешки вроде тех двоих больше не нужны. Не такая уж редкость в практике разведки. Тут опять что-то произошло. По чести говоря, я готов допустить еще, что вы запаниковали, ударились в бега, вы как-никак битый волк, рыбка пиранья, и ухлопать вас отнюдь не просто… И начались ковбойские приключения. С этого момента ваши показания истине, очень может быть, более или менее соответствуют… Хоть и далеко не во всем. Как насчет такой гипотезы, дружище Фрегат?

Мазур сидел, сгорбившись, устало смотрел на него. Не было сил шумно протестовать, бить себя в грудь. Он понимал, что идет ко дну, как оброненный за борт колун, но решительно не представлял, что можно сказать или сделать. Не находил лазеек в хитро сплетенной сети обвинения, куда можно просунуть хотя бы голову. Лазеек…

– Постойте, – сказал он. – А нападение на трассе, по дороге в Ермолаево? Это что, мне тоже привиделось? И похищение, и все прочее? Есть три свидетеля, помимо меня…

У него упало сердце, когда адмирал, даже не дослушав, ухмыльнулся с таким видом, словно только и ждал этой реплики:

– А я-то ломаю голову, когда вы сошлетесь на этот триллерочек… Будем его углубленно разрабатывать? Ну давайте… Только потом, чур, не хныкать. Договорились? – он повернулся к Крайко, так и молчавшему все время разговора. – Пригласите коллегу, давненько ждет, сердешный…

Глава седьмая
Пловец из топора хреновый

Несмотря на всю нелепую жуть ситуации, у Мазура легонько ворохнулось в сердце любопытство: что они еще там затеяли, твари? Стоит ли ожидать помощи от Морского Змея, никогда не бросавшего своих? Не может же он всерьез поверить…

Он думал, что Крайко выйдет, но тот снял трубку, набрал короткий внутренний номер и бросил:

– Пригласите.

Через пару минут появился лощеный субъект в штатском, с терпеливо-брезгливой физиономией опытного врача, вынужденного каждодневно лицезреть уродства и сифилитиков. Если что Мазур и ненавидел в жизни сильнее глубинных бомб – то именно такие физиономии.

– Уж извините, что заставили ждать представителя братской конторы, – сказал адмирал, – но сначала требовалось решить чисто военные вопросы…

Лощеный сложной гримасой дал понять, что все прекрасно понимает и ничуть не обижен. Потом глянул вопросительно:

– Простите?

– Полковник Трунов, начальник отдела военной прокуратуры округа, – глядя честнейшими глазами, произнес Лаврик и предъявил гостю удостоверение.

Судя по лицу пришельца, там именно так все и написано. Мазур и не порывался внести ясность, понятно. Если пошарить у Лаврика по карманам, там можно, пожалуй, отыскать и корочки мажордома шведского королевского дворца – если во дворце есть мажордом…

– Капитан Благоволин, старший следователь. – Он тоже в знак доброй воли предъявил орленый краснокожий документ. – Разрешите приступить?

– Приступайте, – благодушно разрешил адмирал.

Капитан уселся напротив Мазура, профессионально по-

смурнев лицом, выдернул из темно-красной папочки разграфленный типографским способом лист бумаги:

– Должен вас предупредить об ответственности за дачу ложных показаний… – пробубнил он скороговоркой классическую формулу. – Гражданин Мазур Кирилл Степанович?

Мазур хмуро кивнул.

– Прошу отвечать, – сказал капитан.

– Мазур Кирилл Степанович, – сказал Мазур.

– Воинское звание?

– Инженер-капитан первого ранга.

– Место прохождения службы?

– Плавбаза «Камчатка», Балтийский флот, – отчеканил Мазур заученно.

Капитан задал еще несколько формальных вопросов, занес в нужные графы короткие ответы, помолчал с внушительным видом. «Ну давай, мудак, – мысленно поторопил его Мазур. – Что вы там еще приготовили?»

– Итак, гражданин Мазур… – протянул капитан. – В каких вы находились отношениях с гражданином Нефедовым Виктором Ильичом?

«Хороший вопрос, – подумал Мазур. – Гадай теперь, что отвечать. Может, в квартире у сопляка все же был микрофончик? Или за ней следили и засекли их с Кацубой? Ситуация…»

– Простите, не припоминаю…

– Да? – капитан сунул ему под нос фотографию, где Нефедов В. И. безмятежно смотрел в объектив и о сложностях жизни, похоже, не задумывался. – А может, припомните?

– А, ну да… – медленно начал Мазур. – Это тот, что издает «Шантарского скандалиста»?

– Именно. А с гражданкой Бойченко Елизаветой Григорьевной знакомы?

– Вот это – нет, – искренне сказал Мазур, догадываясь, конечно, что речь идет о Лизочке-с-характером, но не собираясь облегчать капитану работу.

– Да? Посмотрите, может, и ее припомните?

– Ну да, Лиза… – сказал Мазур. – Но ни отчества, ни фамилии я и не знал…

– Значит, знакомы с обоими?

– Смотря что назвать знакомством. Я у него вчера был дома.

– На предмет?

«А, пропади все пропадом», – подумал Мазур и сказал:

– Собственно, не я придумал туда идти…

– А кто?

– Майор Щербак, зам по хозчасти командира данной воинской части, – не без легкой мстительности сказал Мазур.

– Есть такой, – благодушно кивнув, сообщил капитану Лаврик. – И с какой целью вы надумали посетить гражданина Нефедова у него на квартире?

Мазур решил перейти на классический канцелярит:

– В последнем номере «Шантарского скандалиста» была опубликована статья, задевающая честь и достоинство означенного майора Щербака, в связи с чем майор попытался установить источники информации, использованной гражданином Нефедовым в его клеветнической статье…

– Не так быстро, – попросил капитан. – Клеветнической… И что было потом?

– А ничего, – натужно улыбнувшись, сказал Мазур. – Гражданка Бойченко проинформировала нас, что гражданин Нефедов был в свое время завербован тем самым учреждением, к коему вы имеете честь принадлежать, и уверила, что именно вышеназванное учреждение снабдило гражданина Нефедова данным материалом, в приказном порядке обязав опубликовать материал в поименованной ранее газете…

Капитан и бровью не повел – старательно записал все, поставил точку. Спросил:

– С вашей стороны к гражданину Нефедову применялись меры физического воздействия?

– Ни боже мой, – сказал Мазур. – После столь сенсационного признания мы квартиру попросту покинули. Оба мы с майором Шербаком – люди законопослушные и понимаем все тонкости оперативной работы столь серьезного учреждения…

Он заметил, что капитан записал его ответ в виде краткого: «Нет». И заторопился:

– Эй, я это подписывать не буду…

– Почему?

– Искажаете ответы, – сказал Мазур.

– Ничего подобного. Я спросил, применялись ли вами к Нефедову меры физического воздействия, и ваш ответ перевел как «нет». Я был неправ? – Правы, – сказал Мазур. – Только вы все же мои слова внесите в протокольчик…

– Пожалуйста, – пожал плечами капитан и старательно вывел несколько строчек. – Быть может, с вашей стороны имели место угрозы убийством или причинением телесных повреждений?

– Ничего подобного.

– А относительно гражданки Бойченко?

– Девочку мы вообще не задевали, – сказал Мазур. – Тем более что она как раз и сообщила нам реабилитирующие гражданина Нефедова факты.

– Реабилитирующие?

– Ну конечно, – с простецким видом сказал Мазур. – Мы-то решили, что он попросту искал дешевой сенсации. Но если человек выполнял негласное задание столь серьезного учреждения, то это совсем другое дело…

Откровенно говоря, он питал зыбкие надежды, что удастся столкнуть Лаврика с этим лощеным гусем. Не получилось, увы, – адмирал ничуть не заинтересовался столь сенсационными и пикантными откровениями…

– Они что, подали жалобу? – спросил Мазур.

Капитан с откровенной издевкой глянул ему в глаза:

– Да нет. В нынешнем своем состоянии подавать жалобу им было бы крайне затруднительно. Гражданин Нефедов и гражданка Бойченко найдены убитыми в квартире, которую вы имели неосторожность посетить. Не угодно ли?

Он достал несколько черно-белых фотографий и веером раскинул их перед Мазуром, словно опытная гадалка – карты. Адмирал, подавшись вперед, поднял брови. Зрелище, признаться, было малоаппетитное, даже для тех, кто к смерти привык давно: молодого любителя сенсаций, запутавшегося в играх с серьезными конторами, Мазур узнал сразу, а вот Лизе, судя по всему, пуля угодила в затылок, и выходное отверстие пришлось на лицо…

– Ну, а я какое к этому имею отношение? – спросил Мазур.

– Где вы были в момент убийства?

«Болван, – тоскливо подумал Мазур, – ничего умнее не мог придумать?» И сказал:

– Вы мне сначала напомните, когда убийство произошло, сам я совершенно не в курсе…

– Меж девятнадцатью и девятнадцатью тридцатью.

Мазур облегченно вздохнул:

– Тогда придется вас разочаровать. Мы вернулись на базу около шести, и сразу же меня… гм, посадили под присмотр пары ангелов-хранителей. Один ангел неотступно торчал у дверей, а второй гулял под окном. Так что алиби у меня железобетонное.

Адмирал милостивым наклонением головы подтвердил это, стоило капитану вопросительно воззриться на него. Однако не похоже, чтобы капитана это повергло в печаль, наоборот, он выглядел вполне удовлетворенным. А значит, следовало ждать очередных сюрпризов…

– В каких отношениях вы находились с гражданином Лобановым Семеном Сергеевичем?

– Я о таком гражданине впервые слышу, – сказал Мазур, не кривя душой. – Может, вы мне его предъявите? Если не вживую, то хотя бы в виде фотографии?

– Пожалуйста.

Мазур долго разглядывал совершенно незнакомую физиономию, вернул снимок, мотнул головой:

– Впервые вижу.

Даже если мысленно подрисовать бороду и усы, изменить прическу – личность сия была ему незнакома.

Капитан с непроницаемым видом вытягивал из папки несколько исписанных убористым почерком листков:

– Гражданин Лобанов, начальник службы безопасности акционерного общества «Синильга», был задержан нами сегодня, в девять часов утра, в результате оперативно-розыскных мероприятий, суть которых я раскрывать, простите, не буду. Под давлением улик сознавшись в двойном убийстве, гражданин Лобанов заявил, что оно было совершено по приказу лица, идентифицированного нами как капитан первого ранга Мазур Кирилл Степанович. В свое время гражданин Лобанов получил от гражданина Ярополова… данная личность вам тоже неизвестна?

– Известна, – вынужден был сознаться Мазур.

– Прекрасно. Так вот, Лобанов, находившийся в зависимости от Ярополова как согласно служебному положению, так и имеющимся в распоряжении Ярополова компрометирующим материалам на Лобанова, неоднократно был вынужден выполнять поручения, находившиеся в прямом противоречии с законом. В начале августа Ярополов представил ему лицо, впоследствии идентифицированное как Мазур Кирилл Степанович, и заявил, что Лобанов обязан выполнять любые распоряжения последнего. Встреча состоялась на базе отдыха акционерного общества «Синильга», находящейся в тайге и более известной, как «Северная заимка». – Он упоенно декламировал свою канцелярщину, казалось, вот-вот начнет помахивать авторучкой, как дирижерской палочкой. – У гражданина Лобанова во время пребывания на «Северной заимке» создалось впечатление, что в отношениях меж данной парой – Мазур и Ярополов – подчиненное положение занимает скорее последний, что, по мнению Лобанова, нашло подтверждение в происшедшем на его глазах инциденте… – Он вытащил из кармана аудиокассету и чуточку растерянно обвел взглядом контрразведчиков. – Простите, у вас магнитофона не найдется? Я как-то не подумал…

Повелительный взгляд адмирала – и Крайко полез в шкаф. Особисты люди запасливые, магнитофон там, конечно, отыскался. Разыгралась короткая мимическая сценка: капитан инстинктивно отстранил руку с кассетой, когда Крайко потянулся было ее забрать, они переглянулись, хохотнули, и Крайко широким гостеприимным жестом пригласил Благоволина к столику с магнитофоном. Тот перемотал пленку, послушал при минимальной громкости, остался стоять рядом, словно боялся, что кто-то нападет и вырвет бесценную улику. Стенографист вопросительно уставился на Лаврика и, увидев недвусмысленный жест, торопливо схватил новый карандаш.

– …его там чаще звали Адмиралом. Такое впечатление, в шутку. Или Кириллом, – послышалась чуть испуганная скороговорка. – Адмирал – это, конечно, не зря, кто-то говорил, он моряк… Военный, не торговый.

– Вам это достоверно известно? – спросил гораздо более спокойный голос, в котором Мазур легко опознал благоволинский.

– Ну, я бы не сказал… Помню, был разговор мимоходом. Не станешь же расспрашивать всерьез, сами понимаете. Мало ли что. В нашем деле голову отрывают и за то, что молчишь, и за то, что языком треплешь… Но кто-то говорил, что он моряк, точно. Даже шутка промелькнула насчет Балтийского флота…

– Расскажите подробно об имевшем место инциденте…

– Котором? – О драке меж Ярополовым и Мазуром.

– А… Ну, это был не инцидент, а самая обычная бытовушка. Шерше ля фам, один, стало быть, пошел шерше, а другой уже тем временем нашел.

– Вы мне давайте тут без зубоскальства. В вашем положении только и зубоскалить…

– В моем положении, капитан, только и зубоскалить – хуже все равно не будет, хоть посмеяться…

– Лобанов!

– Понял, молчу… В общем, эта адмиральская красоточка, даром что законная супруга, не особенно и протестовала, когда ее пытались уманить в темный уголок. А потом получился прокол. Я за хозяйским столом не сидел, не больно-то приглашали, зато адмирал с Прохором Петровичем квасили по-черному… вы уж простите, я босса именно так называть привык, когда он на «Заимке», настрого было вдолблено: кто его сдуру назовет настоящим имечком, вылетит оттуда, как ракета…

– Я понял. Продолжайте.

– В общем, Прохор с Адмиралом кушали водочку тет-а-тет, а Олечку отчего-то не позвали, и она скучала. Ну, Коля Ярополов такого не стерпел, тот еще кобелино, он и взялся развеивать ей скуку, как умел. И нет бы ее увести куда подальше – залегли прямо в адмиральских покоях. Думали, он задержится. А он ни с того ни с сего поперся в свои апартаменты – может, взять что… Как я понял, Коля только-только взялся ее разоблачать – а тут нарисовался Адмирал. Вы бы видели, как он Колю мудохал…