Текст книги "Разновидности зла (СИ)"

Автор книги: Александр Афанасьев (Маркьянов)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

– Полагаю, что да – ответил фельдмаршал

– В Афганистане быть мужчиной – значит, подчиняться требованиям кодекса поведения Пуштун-Валай, а так же быть мусульманином. Именно так это было всегда. Именно так – меня учил мой отец.

Афганец на секунду поднял глаза, воздавая должное ушедшему

– Долгие годы мы все – я, мои братья, другие люди моего племени – учились этому. Мы учились стрелять, воевать, убивать. Мы радовались, когда мусульмане нападали на неверных. Мы радовались, когда лилась кровь, и когда мы лили ее сами. Мы считали, что мы живем правильно, и нам нечему учиться у других народов – наоборот, это другим народам нужно постигать все благородство души, все мужество пуштунского воина.

А потом – прилетел самолет и моего племени не стало. Почти всего моего племени не стало. Вы знаете об этом?

Фельдмаршал кивнул – он знал это. Еще одно преступление в длинной цепочке злодеяний, совершенных англичанами на этой земле и в других землях. Тем, кто вопиет об ужасах персидского замирения, о взрыве в Бендер-Аббасе – следовало бы изучить историю Афганистана. Когда англичанам потребовалось – они применили ядерное оружие не задумываясь, это было первое боевое применение ядерного оружия за последние тридцать с лишним лет – и они пошли на то без всяческих колебаний. А потом забыли об этом. У англичан есть одна неприятная черта – они забывают о том, что совершили, а потом нагло смотрят на тебя, и говорят, что этого не делали. Или придумывают какие-то небылицы…

– … Так вот, эфенди, я тогда задумался – мы же живем на одной Земле. Вы, англизы, пуштуны, хазарейцы – мы все живем на одной земле. Для того, чтобы добраться до земель твоего народа отсюда – два дня пути на машине, эфенди. Но почему-то у проклятых англизов – нашелся и самолет, и бомба, чтобы сжечь нас невидимым огнем – а у нас ничего этого не нашлось, понимаете?

Фельдмаршал снова кивнул

– И тогда я посмотрел на то, как мы живем, эфенди и сравнил с тем, как живут другие. У меня были русские друзья, я спрашивал их, как они живут. У каждого есть машина – а у нас это роскошь, у многих нет даже осла, потому что осла надо кормить, а нечем. У многих есть собственный дом – а у нас даже в Кабуле многие живут в земляных домах, [5]5
  До прихода СССР в 1979 году так и было. Более того – существовал даже подземный рынок.


[Закрыть]в норах как крысы. Наконец, у вас есть такой же самолет, и такая же бомба, как у англизов – и поэтому англизы десять раз подумают, прежде чем сунуться к вам. А ваша армия – захватила Афганистан и прогнала англизов за три дня, сделав то, что мы не могли сделать сто лет. Те люди, которые будут потрясать оружием на Лойя Джирге и говорить хвалебные речи, и многие их них смелые люди и умелые воины, эфенди… но ни они, ни их отцы, ни отцы их отцов не смогли сделать то, что вы сделали за три дня.

И тогда я понял, эфенди, что мы не учителя, а ученики, и что нам надо учиться жить как и вы, чтобы никто больше не посягнул ни на наш народ, ни на нашу землю. Что Лойя Джирга, какие бы правильные слова в ней не были сказаны – ничто против самолета и бомбы. И потому я решил, что мое племя и я – будем служить Белому Царю. Потому что служить великому Царю – лучше, чем жить в земляной яме и ждать, пока англизы опять придут.

Фельдмаршал кашлянул

– Я… не могу говорить за Его Величество, вы должны это понимать, друг мой. Но… полагаю если бы Его Величество слышал это, он сказал бы, что ему не нужна служба. Слуг и так достаточно… но слуга служит за деньги. А друг… друг – это не слуга. Каждый народ из тех, что живет в Империи – блюдет свои традиции, волен молиться своим богам и говорит на своем языке всякий раз, как захочет…

Фельдмаршал протянул руку

– Вот хлеб. У нас есть традиция – пожать друг другу руки над хлебом – означает крепкую дружбу навсегда. Давайте, пожмем друг другу руки – а потом пойдем на Лойю Джиргу. И попытаемся что-то сделать хорошее для вашей страны и вашего народа – право же, они мало видели хорошего за всю их жизнь…

Недалекое прошлое
14 сентября 2012 года
Афганистан, Кабул
Северная часть города

Вопреки бытующему мнению – Афганистан до прихода русских знавал и хорошие времена. Шестидесятые… семидесятые…период относительного мира во всем мире за исключением Тихоокеанского региона. Страна была под британским влиянием, британская молодежь направлялась сюда «прочистить голову». Прочищали голову обычно с помощью конопли – в Афганистане было полно конопли, она росла на склонах гор как сорняк и сами афганцы – курили ее, как другие курят табак. Право же, табак стоит денег, а тут – нарвал и кури. Выделывали тут и опиумный мак, мало кто знает, что опиумное молочко идет… точнее шло на приготовление различных лекарств. Более того, до семьдесят третьего года – любой врач с лицензией мог прописывать больным и кокаин и героин, в качестве обезболивающего и успокоительного: таким образом, наркоман мог получать небольшие дозы легально.

Потому – в шестидесятые годы едва ли не на каждой улице Кабула можно было встретить хиппи. Бородатые, нечесанные, от изобилия доступных наркотиков совершенно потерявшие понимание времени и пространства, они перемещались по городу как сонные мухи, покупали лепешки на базаре, пили из реки Кабул, из которой сами афганцы пить не осмеливались, валялись прямо на земле на туристических спальниках и исповедовали свободную любовь. Афганцы – их не трогали, считая их почти что бидунами – святыми сумасшедшими, юродивыми. С тех пор – прошло столько времени, что иногда казалось – будто вся планета изменилась. Компьютеры, Интернет. Но тут… тут не изменилось почти ничего. Кроме людей…

Старый, потрепанный ФИАТ – универсал, с большими круглыми глазами фар – его за это называли еще "лягушкой" – остановился на углу так называемого "британского района" – укрепленного района на севере столицы страны, где жили британские специалисты. Район этот – сильно отличался от обычной кабульской застройки, состоящей то из дорогих вилл, то из непередаваемого убожества лачуг. Британцы построили для персонала посольства, британской больницы, университета, дилера Бритиш Моторс и некоторых других органов и организаций, действующих в Кабуле крепенькие бетонные четырехэтажки, примитивные – но при необходимости превращающиеся в бетонные бастионы. Четырехэтажки стояли правильными квадратами, в центре каждого такого квадрата была общественная зона – футбольное или волейбольное поле, к примеру. Его размеры – были рассчитаны аккурат под посадку среднего транспортного вертолета типа Вестминстер.

Сейчас – британцы покинули этот район и его обживали русские. Пока их было немного – большую их часть составляли врачи и корреспонденты. Ничего особо интересного здесь никто не ждал – открытого сопротивлении русским не было, жизнь приходила в некую норму. Были здесь, конечно, и разведчики…

Молодой парень, с вытянутым лицом, разночинского вида, с очками в золотистого цвета оправе на большом носу – шмыгнул на переднее сидение машины, рядом с водителем. На нем был армейский универсальный жилет – только вот переделанный под репортерские нужды и с ним была серая, джинсовой ткани сумка под камеру. Была у него и аккредитационная карточка, подлинная и не просроченная, выданная присутствием [6]6
  Аналог британского «офис». Если там говорят «офис окружного прокурора» – то у нас «присутствие окружного прокурора».


[Закрыть]генерал-губернатора. Последним штрихом, подтверждающим то, что он является журналистом – были ручка и карандаш в нагрудном кармане, оба дорогие, автоматические, в стальном корпусе.

– Салам алейкум – поздоровался он – я не опоздал?

Водитель ничего не ответил – только хмуро посмотрел на него и тронул машину с места.

ФИАТ покатился вниз… дорога шла вниз под небольшим уклоном, чтобы выйти, в конце концов, на Майванд, главную транспортную артерию афганской столицы, ведущую из западных пригородов в Старый город на востоке, огороженный старинным забором с воротами, закрывающимися на ночь. Мимо – катились бетонные заборы, оставшиеся еще от англичан, хазарейцы в своих деревянных сандалиях, натужно тянущие в гору свои неподъемные телеги, часто даже вдвоем – один тянет, другой толкает. Велосипеды… простые афганцы охотно покупали велосипеды, потому что велосипед не требует бензина как машина, еды как осел и если даже на нем наехать на мину – то только поранит, но ногу, скорее всего не оторвет. Те кто побогаче – использовали мотоблоки, к которым пристегивали самодельные телеги и везли товар, ведя мотоблок в поводу… благотворительные организации поставляли мотоблоки в сельские районы, но там они ломались, да и бензина не было – а вот в городе были и мастера и бензин. Машин было мало, в основном – британские, семидесятых, начала восьмидесятых годов, разрисованные как передвижные храмы. Было много женщин, закутанных в чадры… по утрам их бывало много, они шли на базар за покупками и это было единственное, ради чего они могли выйти из дома без сопровождения мужчины. Много было и детей – они клянчили милостыню, бросаясь едва ли не под колеса. На фоне этого – настоящими мастодонтами выглядели русские грузовики… русские караванщики до сих пор снабжали Афганистан всем необходимым, порой даже мукой, когда той не хватало. Угрюмые, носатые, высокой посадки, с колесами в рост подростка, кустарно бронированные автомобили казались реквизитами из фильмов об инопланетном вторжении. Оставалось только понять – на Землю – или Земли на другую планету…

Были и патрули на броневиках, но немного. Зато – было больше, чем обычно разукрашенных, с пулеметами пикапов, они стояли у дверей вилл, а заборы и стальные ворота этих вилл были разукрашены разноцветными лентами… причем сочетание цветов имело значение и обозначало то или иное племя. Это – многочисленные местные князьки и эмиры приехали на Лойю Джиргу, чтобы себя показать и на людей посмотреть. Еще больше родственников и членов племенных формирований ожидало во временных лагерях за чертой города – во избежание, так сказать, русские постановили, что вождь любого племени, большого или малого – может привести с собой только двадцать человек. Вожди подумали – и от греха, зная сами себя – согласились…

Журналист – достал камеру, небольшую, полупрофессиональную, пишущую на карту памяти последнего поколения емкостью в сто двадцать четыре гигабайта и начал снимать, опустив окно машины. Водитель заметил это, молча дотянулся и вырвал камеру. Положил ее между сидениями рядом с архаичной палкой переключения передач

– Эй!

– Не то снимаешь…

Журналист обиженно замолчал, но ненадолго. Профессия журналиста предполагает толстую кожу – профессионального журналиста очень нелегко оскорбить…

– Меня Иосиф зовут. А тебя?

Водитель хмуро усмехнулся

– Жид что ли?

– Нет, русский.

– Ага. А я грузинский…

В водителе и в самом деле было что-то грузинское… черные вьющиеся волосы и нос, например. Впрочем, он мог быть и местным…

– Ты антисемит?

– Нет. Но кто вас любит…

Водитель снова цинично хмыкнул

– Ну, кому надо тот любит… – ответил журналист – давно здесь работаешь?

– Давно…

Перед выездом на Майванд образовалась пробка – два кортежа не могли поделить дорогу. Водитель раздраженно нажал клаксон, который был тут не в центре ступицы – а на одном из отходящих от нее крыльев…

14 сентября 2012 года
Афганистан, Кабул
Бывшее здание МВД

Долгое время – не удавалось подобрать подходящее место для проведения Лойя Джирги – не подходило ни посольство, ни Арк – городской королевский дворец, ни Тадж-Бек – новый пригородный. В конце концов – решили остановиться на имеющем довольно приличных размеров зал новостройке министерства внутренних дел Афганистана, в самом центре города. Это было восьмиэтажное, массивное здание, чем-то напоминающее здание североамериканского посольства в Сайгоне. Напротив – было здание Радио и телевидения Афганистана…

Несмотря на то, что фельдмаршал Апраксин по своему чину имел закрепленный за ним вертолет, который мог совершить посадку на крышу здания министерства – он сам понимал, что использовать его не следует. Следует взять машину и приехать на машине как все. Афганцы – очень гордые люди болезненно реагирующие на любую демонстрацию превосходства над ними… даже на то, что генерал-губернатор использует вертолет. Вертолет напоминал им о британцах, и о том, кем они являлись сейчас – небольшим, но воинственным народцем, отставшим в развитии от цивилизованных стран примерно на сто пятьдесят лет. Пройдет время и, как и в Багдаде – вертолет будет дорогим транспортным средством, которое может себе позволить каждый, имеющий деньги. Но пока тут так – и не стоит ломать все это через колено. Британцы уже попробовали…

И потому – фельдмаршал Апраксин в сопровождении небольшой охраны вышел из своего бронированного автомобиля, точно так же, как до этого подобное делали шейхи и эмиры племен. Это напоминало синематографический фестиваль – девять ступенек, девять шагов, лестница, покрытая красным ковром. Вот только вместо ярко разрисованных рекламных перетяжек и полотнищ с названиями новых фильмов – простое, белое полотно, призванное перекрыть линию прицеливания снайперам, а вместо рукоплещущих фанатов – бородатые архаровцы с автоматами…

В холле – Апраксин заметил шейха Абдуррахмана Рази, лидера племени шинвари. Один из самых образованных людей на Джирге, знает восемь языков, правда половина из них – восточные. Шейх кивнул, давая понять, что нужно поговорить…

Фельдмаршал сделал знак – и охрана моментально отгородила своими телами место в углу. Лойя Джирга должна была вот – вот начаться, кабинета, чтобы нормально поговорить – не было…

– Да пребудет с вами Аллах – начал шейх

– И вас, да коснется милость его…

Шейх кивнул

– Аллах щедр на милость, это верно. Но когда на свет появлялись некоторые из присутствующих – он был явно в гневе.

Фельдмаршал пожал плечами. Он знал, что это будет – несмотря на то, что афганцы считались единым народом, междоусобная грызня не прекращалась ни на минуту…

– Вам судить. Вы лучше знаете всех здесь присутствующих…

– Например, вон тот негодяй Суруби… видите, вон тот, у него еще чалма хаджи [7]7
  То есть человека, совершившего хадж. В этом случае – обычно в чалме бывает зеленая лента.


[Закрыть]– он очень богомольный человек, по видимому, замаливает грехи. Аллах – запретил кровосмешение – а он сожительствует со своей родной дочерью и уже родился ребенок. Вон тот… Самед… он говорит, что у него степень по фикху, но его выгнали с третьего курса богословского факультета за то, что он любил маленьких мальчиков больше Аллаха и про то знал весь Кабул. А вон и Абдалла… этот недавно отправил сына в Оксфорд… он и сам там учился. И чему его там научат хорошему для Афганистана, спрашивается…

– Уважаемый… – фельдмаршал ладонью показал, что достаточно – в традициях моего народа харам говорить о других за глаза. Если вам что-то есть сказать, вы можете сказать это открыто, публично…

Шейх покачал головой

– Я говорю это вам для того, чтобы вы знали – на Лойя Джирге у вас будет поддержка. Мы жили в Британской Индии и знаем, что почем. Мы не хотим туда возвращаться.

Все понятно. Разборка между своими и «понаехавшими».

– Я вас понял, уважаемый. Вы один так думаете?

– Так думают многие. Например, Мохаммад Хан Африди думает точно так же, я говорил с ним не далее, чем вчера вечером…

– И что вы хотите за свою поддержку? – прямо спросил фельдмаршал.

Лицо шейха выразило неодобрение столь прямо заданным вопросом – но на словах он не возмутился

– Видите ли, уважаемый наместник… – сказал он – мы знаем о том, что многие наши братья, братья нам только на словах. На деле же – они говорили о том, что делают все для возвращения исконных афганских территорий, а как только милостью Аллаха пуштунский народ вновь стал единым, они строят козни против нас и считают, что мы какие-то "ненастоящие" пуштуны. Да, да… так и говорят.

Фельдмаршал знал – так говорили и на самом деле. Говорили и о том, что все пуштуны из "племенной зоны" продались англичанам… конечно, так говорили, чтобы русские так и думали. Восток очень лукав…

– Да, я слышал.

– Мы не раз слышали про демократию, уважаемый, но здесь она невозможна, вы должны это понимать. Если одно из племен возьмет верх над остальными, остальным придется очень и очень плохо…

– Конкретнее, уважаемый…

– Мы предлагаем создать некий… племенной Совет. Постоянный. Двадцать… наверное, столько человек хватит, чтобы управлять Афганистаном

Фельдмаршал Апраксин едва не рассмеялся в лицо шейху. Военный человек, он много чего знал об управлении, и знал, что даже двое – управлять не могут. А тут… двадцать человек, причем такие двадцать человек, которые ненавидят друг друга, говорят друг о друге гадости… о каком управлении тут может идти речь.

– Об этом не может быть и речи. Двадцать человек – никогда не договорятся между собой, вы и сами это понимаете.

Шейх кивнул – но было видно, что он недоволен. Очевидно, он рассчитывал на место в таком совете, что сильно подняло бы его статус и самоуважение. Здесь об этом думают в первую очередь – не о том, кто ты есть на самом деле, а о том, как ты выглядишь в глазах других людей. Здесь – от общественного мнения все зависит больше, чем в цивилизованном мире.

– Впрочем… – Апраксин перестроился на ходу – я здесь человек чужой. Я не могу управлять чем-то, не зная ничего. Я не могу управлять Афганистаном, не зная его истории, его людей, его особенностей. Полагаю, группа советников из местных, авторитетных и уважаемых людей мне потребуется…

– Это слова очень мудрого и предусмотрительного человека, эфенди…

Про себя Апраксин решил, что предложение, вопреки первому впечатлению, не так и плохо. Если взять наиболее авторитетных лидеров племен, от которых по данным разведки и может идти буза, привезти в Кабул, посадить в Арке и назвать это как-нибудь красиво типа "Комиссия по примирению многонационального Афганистана" – то шейхи оторвутся от своих племен, и не будут мутить воду – раз, и направят всю свою энергию на склоки и грызню друг с другом – два. Потом – можно будет собрать что-то вроде межплеменного суда, подключить туда авторитетных богословов, не таких как этот… любитель маленьких мальчиков со степенью в фикхе. Пусть чем-то занимаются дельным. Или делают вид, что занимаются дельным. Еще попросить, пусть пришлют настоящих богословов, из Мекки, из Казани, авторитетных кади…

Опытный офицер, фельдмаршал Апраксин знал, что в армии ничем не занятый солдат – все равно, что преступник и все ЧП – происходит, когда офицеры – манкируют работой в части и ничем не заняли солдат. Бегать до потери сознания, автомат разбирать – собирать, маскироваться на местности… Хоть плац мести! Так и тут.

– Полагаю, что такое решение будет принято в самое ближайшее время, уважаемый шейх. Подумываю я и над тем, чтобы создать примирительную комиссию, включив в нее наиболее авторитетных шейхов и богословов для разрешения споров между племенами. Право же, в Афганистане пролилось слишком много крови за последние годы, и будем харам, если сейчас, когда пуштуны обрели свободу, они начнут сводить меж собой счеты, сами убивая друг друга вместо англизов…

– Сам Аллах наставил вас на этот путь, эфенди… – воскликнул шейх – но я хотел бы сказать пару слов о составе правительства…

Обмануть опытного интригана было не так то просто. Он прекрасно понимал – где будет реальная власть, и, что еще более важно – реальные деньги…

– Я слушаю вас… – фельдмаршал демонстративно глянул на часы

– Мы понимаем, что пост первого министра правительства мы не потянем. Но пост министра природных ресурсов…

Ага, уже воровать примерились. Орлы! Только не те, которые высоко летают, а те, которые сверху – и прямо на голову…

– У вас есть конкретная кандидатура на этот пост?

– Найдем! – горячо сказал шейх – у нас есть грамотные, вы не думайте! Даже университет закончили!

Достижение. Скорее всего – исламский университет, англичане крайне не любили, когда пуштуны из племен заканчивали какой бы то ни было университет, кроме университетов богословия. Богословие было специфическим – с отчетливым привкусом деобандизма.

– Уважаемый, говорят, что халва сладка только когда она у тебя во рту. Приведите ко мне ваших людей – и я подумаю, какую работу им дать на благо Афганистана.

Про себя Апраксин подумал, что надо сказать пару слов об этом в конце подготовленного выступления. Все равно – рано или поздно придется передавать власть афганцам и будет лучше, если это будут люди молодые, проверенные, уже поработавшие с русскими, современные – а не конгломерат царьков.

– И еще эфенди…

Апраксин высказал уже откровенное нетерпение.

– Только один вопрос, он волнует всех собравшихся в не меньшей степени, чем меня. Вы уже относительно давно пришли на нашу землю, но вы так и не собрали нас и не сказали, сколько мы должны платить…

– Сударь, на данный момент мне не поступало подобных указаний.

– Но… вы же должны собирать подать… чтобы платить Белому Царю, разве не так? И вы сами – так же должны получать положенное…

Генерал решительно сделал знак охране, что разговор закончен, и надо идти в зал.

– Сударь, я полагаю невозможным брать взятки, это противно чести русского офицера. Что же касается Белого Царя – то и он, полагаю, не считает возможным брать деньги с пуштун, пока здесь дети умирают от голода…

Фельдмаршал Апраксин совершал сейчас ошибку. И большую ошибку. Он то думал, что этот жест будет оценен по достоинству, но нет… наоборот, этот жест должен был вызвать у всех присутствующих испуг и гнев, причины которого были бы понятны только тем, кто долго жил в Афганистане. Здесь каждый должен платить… феодалу за право пользования землей, главе племени и рода, местному мулле – платить закят. Иностранные купцы – должны были платить джизью. Обирать нищих, едва сводящих концы с концами людей и не вызывать ненависти можно было только одним способом – говорить, что эти деньги идут англизам, англичанам, и Королю. Тогда гнев народа переключался на англизов и Короля, и это устраивало всех. Англизов и Короля в том числе – ведь они брали деньги и немалые, и для них было бы проще собирать их с нескольких сотен богатых и влиятельных человек, чем с нищей и озлобленной податной массы. Подати в Афганистане собирались по архаичной "откупной системе", когда феодал платил королю, а податная масса платила феодалу, и по таксе, установленной феодалом, а не королем. Сейчас – каждый из тех, кто собрался на Лойя Джиргу и неожиданно узнал, что русские не намерены брать подати с Афганистана – первым делом должен был подумать, что рано или поздно об этом узнают и простые люди. Те же русские – им и скажут. И тогда – они сами тоже не смогут собирать с людей подати, потому что всем будет ясно – эти подати собираются не для русских, а для себя. А еще – люди поймут, что они и раньше врали… И тогда – десятилетиями копившийся людской гнев обрушится на них…

Не давая ничего сказать в ответ – фельдмаршал шагнул в образованный охраной проход. Среди глаз – настороженных, любопытных, откровенно неверящих, подчас и злобных – он нашел глаза своего гостя из дворца и подмигнул, давая понять, что надо переговорить перед выступлением, пусть даже коротко, пусть даже обменяться парой записок. Гость кивнул, зал уже открылся, двери открылись и людской поток – постепенно втягивался в зал, где каждому – было выделено место, заботливо выделенное племенным флагом или символом – некоторые даже читать толком не умели. Генерал был уже у самых дверей, окруженный охраной, когда инстинкт старого, травленного волка вдруг подсказал ему – беги! Просто так, без колебаний и сомнений – беги. Но сделать – генерал ничего не успел.

Потому что все взорвалось…

Со стороны – это выглядело потрясающе…

Они нашли подходящее место, и Иосиф залез на крышу, включив зум камеры на максимум для того, чтобы снимать. Здание министерства внутренних дел бывшего королевского режима высилось над местной застройкой угрюмым айсбергом, над ним реяли флаги – вместо флага Королевства Афганистан флаги племен, часто сделанные впопыхах и кое-как… в одном случае на флагшток вместо флага приспособили… ковер соответствующей расцветки. Из всех флагов – выделялось тяжелое, черно-желто-белое полотнище Империи, около здания было не протолкнуться от машин и вооруженных людей… а потом раздалось что-то вроде хлопка, и между седьмым и восьмым этажом сразу в нескольких местах прямо из стены вырвались целые клубы дыма и пыли… потом то же самое произошло между пятым и шестым, между третьим и четвертым, между первым и вторым… все это происходило в считанные секунды, никто даже не успевал понять, что к чему. Здание, величественный бетонный утес – стояло еще несколько секунд… может и меньше… а потом вдруг стало оседать, все разом, ровно, в облаках дыма и пыли, превращаясь в груду бетонных развалин…

– Каскадный направленный взрыв… – произнес шофер такси – уходим отсюда…

– Минуту…

Иосиф снимал дальше. Тех, кто был ближе всего к зданию – их просто засыпало бетонным ливнем… место катастрофы полностью скрылось под облаком тяжелой цементной пыли. Машины… все накрыло этим облаком, не было видно ничего. Разом взвыли сигнализации везде в округе… среагировали на взрыв.

– Поехали… – еще раз сказал водитель.

Взрывчатка – была заложена в конструкцию здания еще британскими инженерами – проектировщиками. Британцы – никогда и ничего не оставляли на волю случая и были мастерами таких вот грязных случаев и фокусов. Оставался только один вопрос – как русские, принимая здание и готовя его к Лойя Джирге, не заметили неладного. Ведь среди них – были опытные саперы со всей необходимой техникой, включая даже компактные рентгеновские аппараты.

А вот… как то не заметили.

– Направо… – сказал Иосиф – в аэропорт. Мы выполняем свои обязательства…

– Это хорошо… – проворчал водитель – никогда раньше не имел дела с русскими…

Водитель на самом деле был индусом – хотя умело работал по России и прикидывался выходцем из Грузии, небольшого места в причерноморском регионе, маленькой горной страны, покоренной русскими в ходе Большой Игры. Британцы широко использовали индусов на Ближнем Востоке и в Африке – благо индусы, общины индусов занимают неплохие позиции в торговле и банковском деле в регионе. Общераспространенное мнение, что все индусы чувствуют себя угнетенными и только и ждут, чтобы избавиться от британского угнетения действительности не соответствовало – были и те, кто сознательно сотрудничал с англичанами и связывал будущее Индии только с Великобританией.

Машина поехала к аэропорту, мимо квартала, где находились посольства и представительства некоторых гуманитарных организаций. Где-то поспешно закрывали ворота, где-то наоборот – высыпали все на улицу, чтобы смотреть – но даже отсюда – было понятно, что произошло что-то невероятное…

На полпути – они пропустили несколько огромных, красно-белых машин, на большой скорости несущихся со стороны аэропорта. Это были пожарные машины спасательной службы аэропорта, огромные четырехколесные монстры, способные за две минуты доставить к месту падения самолета десять тонн воды и пару тонн огнегасящей смеси. Очевидно, кто-то подумал, что в городе пожар, наверняка – из панических сообщений ничего нельзя было понять – и отправил самую лучшую пожарную команду, какая только была в Кабуле – аэропортовскую, которую укомплектовали и тренировали сами британцы. Толку от этого будет – как от козла молока…

Они проскочили линию укреплений, которая принадлежала англичанам, а теперь тут стояли русские. Казаки были в повышенной боевой, но в аэропорт пускали…

Здесь – дорога разом стала лучше…

– Скажи мне, русский… – машина приближалась к аэропорту, водителя такси пробрало поговорить – только честно…

– Ну… честность понятие относительное.

– И все же. Я понимаю, для чего это делаем мы. Но вам то зачем? Здесь же теперь террористическая война начнется…

Иосиф цинично усмехнулся

– Так это же хорошо.

– Хорошо?!

– Если не будет террористов – кого же мы будем ловить, друг мой…

Водитель промолчал. До подобного понимания ситуации – он еще не… дотумкал, как говорится. Да, у них тоже боролись с терроризмом… но чтобы провоцировать терроризм, чтобы с ним потом бороться…

Машина проехала под бетонным козырьком одногоэтажного, примитивной архитектуры здания гражданского терминала аэропорта Кабул-международный, ушла на стоянку. Свободных мест было много – половина от имеющихся, если не больше…

– Переодевайтесь… – Иосиф теперь приказывал

Водитель такси – быстро переоделся, запасной комплект одежды был у него в багажнике. Теперь – он был похож на обычного туриста… точнее даже не туриста, а человека, отправленного по делам в командировку, командированного. Гражданские, грубые и прочные ботинки на шнуровке, брюки, рубашка, ремень. Небольшая сумка, какую используют спортсмены для переноски сменной одежды, заранее подобранная.

Иосиф вручил водителю небольшой пакет

– Документы на имя Левона Григоряна, армянина, но уроженца Тифлиса. Деньги, как договорились, билет до Бомбея. Отметка о въезде поставлена, с таможней уже договорились, пройдет как по маслу. Мир тебе.

– И тебе мир, друг мой…

Водитель заторопился к зданию аэропорта, чтобы успеть на рейс.

Иосиф, усмехнулся ему в спину, затем достал телефон, СИМ-карту к которому он купил вчера на базаре, набрал номер.

– Салам алейкум.

– Ва алейкум… – раздалось в трубке

– Наш друг выполнил свою работу. И улетает…

– Так воздай ему должным…

– Вас понял…

Иосиф прервал звонок, вытащил из телефона СИМ-карту и сломал ее пополам. Затем – устроился у машины, следить за взлетающими самолетами. Гражданских самолетов было мало, Кабул не был сильно загруженным аэропортом. Облегчало задачу и то, что теперь все авиакомпании – делали самолеты рекламными носителями и раскрашивали их в яркие, оригинальные расцветки. Ошибиться было невозможно…

Когда в поле зрения показался красно-белый двухмоторный Аргонавт – рейс до Бомбея – Иосиф нажал кнопку на небольшом, похожем на сотовый телефон устройстве. Несколько секунд самолет летел, как и до этого, тяжело поднимаясь над горами… но потом его полет стал становиться все более неуправляемым… он начал проваливаться вперед и вправо на крыло… и шансов никаких не было, ибо отказ даже одного двигателя при взлете перегруженного самолета в горах на большой высоте – смертелен. А если этому споспешествует и сбой в системе управления самолетом…

На следующий день – отснятое в Кабуле видео появилось в Интернете – ответственность за теракт взяла на себя террористическая группировка: «Единобожие и джихад». Так начиналась трагедия…

Сколько вспоминаю те дни… все кажется каким-то неправильным, начиная с этих дней и по сей день. Кажется, что именно тогда – мы что-то упустили, что-то не доделали, что-то не сделали как надо. Тогда – Господь дал нам шанс все повернуть – и мы его упустили, бездарно и глупо.

Охота на человека, на человека опытного, грамотного, пользующегося поддержкой – напоминает поиски иголки в стоге сена. Это не так сложно, как кажется – нужно просто поджечь стог. Что и произошло – в Ватикане две тысячи четырнадцатого, хоть и не по нашей вине. С той поры – потерявший надежнейшее из надежнейших укрытий генерал Тимур был обречен – хотя и сражался, как полагается воину – до конца.