Текст книги "Мы из будущего (СИ)"

Автор книги: Александр Шевцов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

– Я все понял, батя. Прости, больше не буду, – еле слышно, хрипя, прошептал Борман.

Раненый отпустил петлю. Освободившись от удавки, Борман сполз на пол. К кровати подошел Чуха и помог снять бинт с шеи. Отдышавшись, Борман затравленно посмотрел на приятеля.

– Только ребятам ничего не говори.

Молча они вернулись в окоп.

* * *

В лунном свете истерзанное боями поле казалось пейзажем другой планеты. Воронки напоминали кратеры от упавших метеоритов. Трава приобрела серый, неземной оттенок. Только назойливые комары бестактно напоминали о своем земном происхождении. Спирт прихлопнул кровососа на щеке.

– Я предлагаю сейчас. Чего откладывать? Дозор метрах в пятидесяти, никто не заметит.

Борман огляделся по сторонам.

– Может, вначале удостоверимся, что все заснули?

– Ага, иди спой Емельянову колыбельную.

– А может, сказать, что мы в разведку пошли, и спокойно уйти? – предложил Чуха.

– Идиот, в разведку просто так не ходят. – Борман снисходительно посмотрел на приятеля. – В разведку посылает начальство, а если мы сами предложим, то подумают, что мы решили к немцам перекинуться. К тому же мы и так под подозрением. Расстреляют, и все – тут разговор короткий.

– Тогда пошли, елы-палы. Тянем кота сами знаете за что. Сейчас светает рано, дождетесь. – Череп перебросил винтовку за бруствер окопа, демонстрируя решительность.

– Пошли. Только как-то мне не по себе. И луна вовсю светит, может, завтра облачно будет. Безопасней, – медлил Борман, не обращая внимания на удивленные взгляды Спирта и Черепа.

– А правда, может, действительно завтра? – некстати поддержал его Чуха, чем заслужил полный ненависти взгляд Бормана.

– Еще неизвестно, что будет завтра, – глубокомысленно заметил Спирт. – Я, конечно, понимаю, у вас тут любовь-морковь и все такое, но мне с Черепом здесь делать нечего. К тому же, если захотите, вы свою любовь потом откопаете и оттягивайтесь с ней сколько хотите.

Даже в темноте было видно, как Борман побледнел от ярости. Череп схватил Спирта за грудки.

– Ну ты гнида, змея ползучая. Всем яд под кожу прыснул. Все, предел!

Череп замахнулся было для удара, но его остановил Борман.

– Оставь. Это мое дело. – Он придвинулся к Спирту и прошептал: – Я тебя сейчас бить не буду, но предупреждаю, потом сочтемся. Все по-взрослому будет. Мало не покажется. А пока давай, нетерпеливый, выползай.

Спирт презрительно усмехнулся:

– Да нет проблем. Раз вы все боитесь, я пошел.

За ним следом перемахнул через бруствер Череп, потом Чуха. Последним покинул окоп Борман. Стараясь не привлекать внимания, прижимаясь к земле, они поползли в сторону озера. Чем дальше они удалялись от передовой, тем больше на их пути попадалось неубранных тел. Прохладный ветер, гулявший по полю, смешивал запах гниения разлагающихся трупов с ароматом вечерних полевых цветов.

Иногда взлетала осветительная ракета, очерчивая резкой тенью каждую травинку, каждый бугорок. В эти моменты следопыты замирали, стараясь не дышать. Затем ползли дальше. Наконец впереди показалась гладь озера. По его берегам трава росла выше и передвигаться стало безопаснее. К озеру спустились практически бегом, сбрасывая на ходу обмундирование. Первым влетел в воду Череп.

– Холодная, падла.

За ним, стараясь не поднимать брызг, поплыл Спирт.

– А, блин, градусов пятнадцать.

Чуха аккуратно попробовал воду ногой и только потом зашел в нее.

– В наше время теплее была.

– Молите бога, чтобы потеплела. – Борман без церемоний поплыл к середине озера.

Через несколько минут следопыты, словно стайка уток, кружили в середине озерца, обрывая руками длинные стебли кувшинок.

– Ноги сводит. Холодная, гадина, – сквозь зубы выдавил Чуха.

– Не то слово, – подтвердил: Спирт.

Череп с оптимизмом огляделся по сторонам. Вид отсюда был вполне мирный, темнота надежно скрывала следы войны.

– Может, мы уже дома, а, пацаны?

– Может, но вода бы потеплела, – заметил Борман.

– И сколько нам еще тут плавать? – загребая руками из последних сил, спросил Чуха.

– А я почем знаю? – презрительно посмотрел на него Борман.

– Да, это уж точно никто не знает. Может, путь домой и не отсюда.

– Ты греби лучше, а болтай меньше.

– Еще минута, и мне уже домой будет не нужно.

– Это точно, – добавил посиневший от холода Спирт.

На берегу мелькнули три тени, зашуршала под кирзовыми сапогами трава. В воду с небольшого утеса сорвались камни. Следопыты замерли, затаив дыхание. Стебли камыша разошлись, и на берег вышел старшина Емельянов.

– И долго вы еще купаться будете? А то мы замерзли вас ждать, ночи нынче холодные.

Слева от Емельянова на берег вышел красноармеец Селин и передернул затвор автомата.

– Ну, ребята, вы даете. А вообще-то вы странные парни.

В последних словах чувствовалась скрытая угроза. Следопыты переглянулись и медленно, нехотя поплыли к берегу. На берегу, дрожа от холода, они с трудом натянули на мокрые тела собранную Емельяновым форму. Старшина подошел к кромке воды, присел и провел рукой по глади озера, словно в ней скрывалась загадка странного поведения следопытов. Вода выглядела обычной.

– Объясните, что вас в эту лужу тянет?

– Так это, нам просто покупаться захотелось, – первым, чтобы никто не сболтнул лишнего, ответил Борман.

– Ну-ну… Покупаться – это мы уже слышали. Даже в темноте заметно, как ваши рожи посинели, и слышно, как зубы дробь выбивают. Ладно, пловцы, пошли ко мне в землянку.

* * *

Пригибая голову, чтобы не задеть потолок блиндажа, Емельянов щедро разлил кипяток из чайника по жестяным кружкам. Себе налил в фарфоровую чашку.

– Я вначале считал, что вы к фрицам податься решили, но подумал, пристрелить всегда успею. Пошли за вами, ползем, уже думаю, пора вас на прицел брать, как вижу, вы к озеру свернули. Ладно, думаю, посмотрю, – а вы плавать. Вот хоть убей не пойму, зачем вы в это озеро лезете?

Борман взял кружку и, обжигая руки, поспешил вернуть ее обратно.

– Я же говорю, искупаться решили. Вы же видели. Слова с делами не расходятся.

Емельянов прищурился и отхлебнул кипяток из чашки.

– Видел – правда плавали. Только почему полезли в это озеро, на передовой? За нашими позициями в тылу есть еще пара озер. Там же безопасней!

– Так это ближе.

– Упрямые вы ребята. Ну, не хотите говорить правду, бог с вами. Завтра поговорим. Вы чай пейте, а то простынете. Вам сейчас согреться надо. И обратно ступайте на позицию. Купальщики!

Спирт первым догадался снять пилотку и, обмотав ею горячую кружку, легко взял ее в руки. Его примеру последовали и остальные, с жадностью втягивая горячую воду посиневшими губами.

* * *

Утром, выскребя кашу из своего котелка. Череп облизал ложку. Завтрак был закончен.

– С такой кормежкой я тут долго не протяну.

– Ты фильмы о блокаде Ленинграда смотрел? Там люди от голода умирают, так что молчи и скажи спасибо, что это дают, – сказал Борман, вяло ковыряющийся в своем котелке.

– И кого мне благодарить за это доброе дело? Узнал бы, какая сука нас сюда забросила, убил бы гадину.

– Да, это вопрос – кто нас сюда вмантурил. – Спирт положил на дно окопа пустой котелок.

Борман задумался, словно вспомнил что-то важное.

– Слышите, парни, а что нам та бабка с молоком на раскопе плела?

– Ну, сын у нее вроде тут погиб. Просила найти бедняжку, – рассмеялся Спирт.

– Во-во. И что мы тогда сделали? – Борман многозначительно поднял палец. – Мы тогда пообещали сделать все возможное и невозможное для этого. Похоже, на невозможном мы и залетели сюда.

– Так это что значит, пока мы его не найдем, нам не вернуться? Как задание, что ли? – Череп посмотрел на Спирта.

– Да, качок, что-что, а с логикой у тебя порядок.

– Наобещали вы. Лично я ничего ей не обещал. А отдуваемся почему-то все, – проворчал Чуха.

– Заткнись, «художник-передвижник». Сам, помню, молочко ее после меня хлебал дай боже. Не обещал он, блин. – Череп зло посмотрел на Чуху.

Борман встал и нервно зашагал по окопу.

– Как его звали, кто помнит?

– Бабка сказала, что на портсигаре дарственная надпись «Дмитрию Соколову на долгую память», – глухо отозвался Чуха.

– Это уж точно – на долгую память. До конца дней своих буду помнить, – заметил Череп.

– На счет долгой памяти не обольщайся. Может, она будет совсем коротенькой, по понятным причинам, – пошутил Спирт.

– Не короче твоей, – огрызнулся Череп.

Борман засунул руки в карманы галифе.

– Да хватит вам, надо выяснить, где этот Соколов. Мы же здесь сейчас, а он где-то рядом. Узнаем – и домой с чистой совестью.

Наступила пауза. Неожиданно для всех толковую мысль подал Череп.

– У Емельянова надо спросить. Он тут дольше всех воюет.

Спирт встал и потянулся.

– Верно. Череп, пойдешь со мной?

– Без проблем!

Спирт и Череп, наклоняясь, чтобы головы не попали под пулю снайпера, пошли по окопам искать старшину.

* * *

Они нос в нос столкнулись с Емельяновым.

– А я вас ищу. Где остальные? – с озабоченным видом спросил старшина.

– Да все на месте, там, – неопределенно махнул рукой Спирт. – А что случилось?

– Ну, раз там, то сделай так, чтобы все через пять минут были у Карпенко. Бегом. Время пошло.

– Товарищ старшина, сейчас побежим, конечно, – кашлянул Спирт. – Один вопрос, не припомните среди бойцов Дмитрия Соколова?

– А тебе это зачем?

– Так я его знакомый. Он же из-под Питера. Знаю, что Димон где-то тут воюет. Решил проведать пацана. Всего делов-то.

– Вот не пойму. И вроде говорите вы на русском, а все как-то не так… Был тут такой Соколов. И даже не один. Хорошие ребята – однофамильцы были.

– Были? – спросил настороженно Спирт. – А теперь где они?

– Там, где и все остальные, парень. Одного из них вроде действительно звали Димой.

– А других Дим Соколовых не было?

– Из тех, кого я знаю, больше нет. Все, кончай трепаться. Быстро со своими к Карпенко.

* * *

Через пять минут следопыты зашли в блиндаж политрука Карпенко. В них с трудом можно было узнать тех четверых трясущихся от страха парней в накинутых на голое тело плащ-палатках, стоявших перед политруком всего несколько дней назад. Череп так просто выглядел настоящим солдатом. Он успел самостоятельно подогнать форму под свою крепкую фигуру и даже перенял подмеченные им элементы фронтовой моды – чуть выпрямив бляху ремня и немного подогнув лучи красной звезды на пилотке. Спирт и Борман выглядели не менее бывалыми. И даже Чуха теперь напоминал студента, призванного в армию с первого курса. Карпенко не без одобрения посмотрел на вошедших.

– А, гости из будущего. Заходите.

– Здравия желаем, товарищ политрук! – рявкнули хором следопыты.

– Ладно, ладно. Ближе к делу. Мне старшина рассказывал, что вы вроде как ночью к озеру ходили. Так или не так?

– Да мы просто помыться хотели, товарищ политрук, – бледнея, пояснил Борман.

– На слабоумных вы не похожи. – Карпенко покосился на Черепа и продолжил: – Ну да ладно, говорю начистоту. После нескольких неудачных проходов в тыл к немцам в батальонной разведке почти никого не осталось. А меня командование каждый день долбит – давай «языка», давай «языка». Есть данные, что фрицы затевают что-то. Так что, бойцы, слушай приказ – этой ночью вы пойдете через линию фронта. В плен брать только офицера. Вопросы есть?

– Вопросов нет, – легкомысленно ответил улыбающийся Череп.

– Тогда документы на стол. Сейчас выспитесь, ну а ночью вперед – за «языком». Всё, свободны.

Замявшись, следопыты с неохотой по очереди отдали Карпенко военные билеты. Знакомый сейф снова открыл свое чрево. Всем стало не по себе.

* * *

В землянке Демина, положив под головы вещевые мешки, следопыты лежали в ряд, как младенцы в роддоме. Сон не шел.

– Я вот, Череп, не пойму тебя. Чего ты за всех отвечаешь – вопросов у него нет. А ты нас спросил? – проворчал лежащий крайним Чуха.

Череп привстал и повернулся к нему лицом.

– Не понял, а че, я у тебя должен был разрешение спросить?

– Череп прав. Вариантов не было. И надо сказать спасибо, что Карпенко про наши ночные купания не стал докапываться, – рассудительно заметил Борман.

Спирт, лежащий с другого края, сладко пожевал соломинку.

– А вообще-то в разведку идти стремно.

– А тут вообще все стремно. Лично я каждый раз очкую, когда мы в блиндаж входим. А когда Карпенко документы в сейф спрятал, то вообще по спине такой холод пробежал, – вздохнул Борман.

Спирт привстал.

– И ты?! Я тоже эту тему просек.

– Какую тему? – встрепенулся Череп.

– Слушай сюда, умник. Один раз объясняю, второго раза не будет. Когда мы блиндаж разрыли, там четверо рядовых без оружия было. Так? – стал объяснять ему Борман.

– Ну? – снова спросил Череп.

– Кроме того, в блиндаже в момент взрыва были политрук Карпенко и медсестра Нина. Теперь мы это точно знаем. Также, к сожалению, нам известно, что на момент взрыва наши документы были запертыми в сейфе.

– Так ты думаешь, что это мы сами себя откопали?

– Молодец, гений. Мы это или другие рядовые, не знаю, но такие совпадения мне не нравятся.

Спирт привстал.

– Все так. Когда мы в блиндаже у Карпенко, я совершенно спокоен, пока Ниночки рядом нет. Вот с ней комплектик будет полный.

С улицы раздался голос старшины:

– А ну спать!

Следопыты разом закрыли глаза и старательно засопели.

– Как в пионерлагере, – проворчал Спирт.

По лицу Чухи, лежащего спиной к остальным, потекли слезы.

* * *

Эта ночь, не в пример предыдущей, выдалась облачной. Следопыты, вооруженные автоматами ППШ, переминались с ноги на ногу в передовом окопе. Старшина еще раз поднял бинокль к глазам.

– Тихо пока. Ну, давайте, вперед, ребята. С богом!

– Давай, батя! – Череп перемахнул через бруствер.

– Если что, считайте меня комсомольцем, – съехидничал Спирт и пополз за Черепом.

– А меня коммунистом, – вздохнул Борман.

– Давай, давай, хлопец, будешь коммунистом, – доброжелательно сказал Емельянов, похлопав по спине мрачного Бормана.

Перед тем как последовать за своими, Чуха нервно прошептал:

– Это очень важно. Нине, медсестре, передайте, чтобы в блиндаж к политруку не заходила. И еще скажите ей, что я люблю ее. И еще передайте, она обязательно будет актрисой.

– Вернешься и сам все скажешь, – вздохнул Емельянов. – Давай, парень. Будь осторожней.

Чуха ужом выполз из окопа и направился за остальными. С позиций немцев взлетела осветительная ракета. Разведчики замерли. С возвращением спасительной темноты они возобновили движение. Емельянов увлажненными глазами смотрел им вслед. Затем он вздохнул и перекрестился.

* * *

– Ну, че делать будем? Так и прошарим мимо или нырнем на обратном пути? – Череп грязной ладонью вытер пот со лба.

– Ты что, дурак? Я так лично только до озера и полз, – сказал Спирт, уже снимая сапоги.

– Я тоже. – Чуха стянул с себя гимнастерку.

– Череп, обратного пути может и не быть, – добавил раздевающийся Борман.

Череп вздохнул и тоже начал раздеваться. С каким-то сожалением он посмотрел на брошенное оружие.

– А что Карпенко скажем, если не получится? Да и этого Соколова мы еще не нашли.

Спирт полностью разделся и зашел в воду.

– Ну сказали же тебе, не вернулся Соколов из боя. Не найдем мы его, поздно прибыли. А такой шанс упускать глупо. Да и какой смысл идти в разведку? Хочешь, чтобы тебе башку прострелили, или в концлагере сгнить?

Борман похлопал Черепа по плечу.

– Не переживай. Вот что я думаю: поныряем, а если не получится домой попасть, вернемся опять в Красную Армию. Карпенко скажем, что офицеры не попадались. Такое же бывает. Надеюсь, за это нас не расстреляют.

Череп стянул с себя сапоги.

– Да я не против. Как скажете. Только жаль, прикольно было бы живого фрица взять.

Заходящий в воду Борман оглянулся.

– Череп, ты, наверное, не понимаешь. Это не сон и не сказка. Здесь настоящая война. Тут реально убивают. Ты же не бессмертный. И мы тоже. Наша задача отсюда выбраться, а не воевать.

– Да понял я, понял, – проворчал Череп.

Они заплыли на середину озера, кружили, ныряли, но никаких изменений не чувствовали. Раздраженный Спирт хлопнул рукой по воде.

– Да что такое! Ничего не получается.

Череп вынырнул с глубины.

– Бр-р-р. Там еще холодней.

Чуха запаниковал.

– Пацаны, а может, и нет никакого пути назад. И все это напрасно. Мы никогда не вернемся. И будем тут…

– Череп, утопи этого идиота! – прохрипел Борман.

– С удовольствием.

Чуха, сбивая дыхание, изо всех сил поплыл к берегу. За ним легкими, сильными гребками рванулся Череп. К берегу они подплыли практически одновременно. Чуха резво подбежал к месту, где разделся. Его одежда оказалась разбросанной, автомата нигде не было.

– Не понял! – охнул Чуха.

Не успев осознать возможные последствия, он обернулся. Голый Череп поднял вверх руки и часто моргал. А за Черепом с автоматом наперевес стоял улыбающийся немецкий солдат.

* * *

Чуха едва помнил, как немецкие солдаты загнали Спирта и Бормана на берег, как он и его приятели оделись, как их отвели под конвоем в какое-то село. Пришел в себя он только в кабинете, в котором раньше, по всей видимости, располагался председатель сельсовета. Теперь в кресле бывшего председателя, нога на ногу, сидел строгий немецкий офицер в черной форме СС.

Следопытов выстроили в ряд перед обитым зеленым сукном столом. Веревка туго стягивала руки. Офицер не без любопытства рассматривал пленных, дав им возможность также осмотреться.

Вместо ковра на полу лежало красное знамя колхоза. Портрет Сталина новые хозяева оставили на прежнем месте, только глаза у него были выбиты пулями, что придавало облику вождя мистически-зловещее выражение. Обращала на себя внимание изрешеченная задняя стена, вся в бурых пятнах, с клочками прилипших волос. Чуху начал бить озноб и от страха, и от холода. Немецкий офицер встал и подошел ближе.

– Поплавали, господа красноармейцы? – на прекрасном русском осведомился он. – Вода положительно влияет на здоровье и успокаивает нервы, не правда ли?

Череп скривил рот в улыбке, что не осталось незамеченным для эсэсовца. Офицер продолжил:

– Завидую вам, что вы нашли время и, главное, место для водных процедур. Жаль только, что пришлось прервать ваш отдых. Надеюсь, вы не обиделись на нас?

Следопыты молча переглянулись.

– Ладно, я вижу, вы чем-то расстроены и у вас нет настроения шутить.

Обер-лейтенант СС взял левой рукой со стола кастет и вложил его в правую руку в черной, кожаной перчатке.

– А теперь серьезно. Как, наверно, вам известно, мы пленных не берем. Немецкое командование предлагает вам два варианта – перейти на службу великой Германии или… Надеюсь, вы не сомневаетесь в нашей скорой победе над Советами?

Череп сплюнул себе под ноги.

– А я как раз уверен в обратном, потому что в будущем…

Обер-лейтенант не дал ему договорить. Череп упал как подкошенный, из его открытого рта потекла тонкая струйка крови. Немецкий офицер потер свою руку, удивленно качая головой.

– Однако, какая крепкая челюсть. Мой друг, могу вас поздравить. У вас череп неандертальца.

Затем он вернулся к столу, взял чашку с чаем и сделал глоток.

– Закончим нашу милую беседу. Я всем даю шесть часов на размышление. Все зависит от вашего выбора: или вас расстреляют, или накормят и отправят в тыл. Разумеется, в наш тыл.

Немецкий офицер рассмеялся и жестом приказал стоящему в дверях автоматчику увести следопытов.

* * *

Солдаты втолкнули их в складское помещение при магазине. Захлопнулась дверь, и раздался лязг засова. Практически на ощупь они стали продвигаться в глубь склада.

– Осторожно, парни, на меня не наступите!

Тут же раздался звук падения и испуганный вопль – это упал Череп, споткнувшись о чью-то ногу.

Голос прокомментировал его падение:

– Предупреждал же, косолапый. Кто такие?

Глаза следопытов начали привыкать к темноте, и они разглядели, как с пола встал парень невысокого роста в изодранной гимнастерке.

– Свои мы, – сказал Борман.

– Понятно, что свои. Чужие, они там. Какими ветрами сюда занесло?

– Да вот, в разведку сходили.

– Понятно. Бывает. Что бойцы, время подумать дали?

– Дали.

– Ну, тогда присаживайся, разведка. Тут кроме нас никого больше нет. Давай знакомиться.

Парень снова сел на земляной пол и протянул руку.

– Дима.

– Олег, – представился Череп.

– Сергей, – протянул руку Борман.

– Я Виталик, – назвал себя Чуха.

– А меня Андреем называй. – Спирт последним подал руку красноармейцу.

На душе следопытов стало немного спокойнее. Во-первых, вероятность скорой гибели отступила на время, вдобавок им было приятно, что они оказались здесь не одни, да и в этом Диме было что-то располагающее, рядом с ним становилось легче. Череп потрогал челюсть.

– Давно тут? – поинтересовался он.

– Да вот уже часов шесть будет. Скоро ответ держать.

– Ну и че ты им скажешь? – полюбопытствовал Борман.

– Да я им сразу сказал – нет. Дали время подумать сдуру. А я решил, что хрен просто так уйду на тот свет. Когда придут за мной, вцеплюсь в горло ближайшему. Гвоздь из стены сумел вытащить, так что шансы на успех выросли. Хорошо, что вы пришли. Может, больше гадов на тот свет захватим. Как думаете, ребята?

Следопыты посмотрели друг другу в глаза и еще раз убедились, что мысль сказать «нет» никому из них в голову не пришла. Чуха, которого еще била дрожь, стыдливо отвернулся.

– Отвоевались мы, хватит.

Красноармеец недоуменно пожал плечами.

– Не понял, вы что, в фашисты записались, ребята?

– Ты такой умный – фашисты, не фашисты. Патриот выискался! Ты за себя отвечай, – проворчал Чуха.

– Это точно. У каждого свой ответ. И этот ответ надо держать.

– Да это вообще не наша война, не напрягай, комсомолец. Если бы ты знал, откуда мы, – рубанул Спирт сгоряча.

– Ну и откуда такие суки берутся?

– Только давай без сук. Сказал бы я тебе, только ты все равно не поверишь. – Борман внимательно посмотрел на парня.

– Мы случайно здесь оказались, – извиняющимся тоном сказал Череп.

– Случайно? – ехидно переспросил Дима.

– Случайно, не случайно, тебе какая разница? – повысил голос Спирт.

– Есть разница, только вам, похоже, граждане, ее не понять.

Красноармеец подошел к двери и стал справа от нее. Затем вытащил гвоздь и сделал пару взмахов. Судя по его движениям, бить он собирался в висок.

– Ничего, ничего, главное попасть, чтобы наверняка, – нервно сказал сам себе красноармеец.

Наблюдавший за ним Спирт наклонился к Борману.

– Слышь, как ты думаешь, если этот чудик и вправду на немцев нападет, то с нами что будет?

– Ты прав, Спиртяга. Захреначат нас тут с этим!

– Вот-вот. Вместе сидели – вместе и отвечать придется, – проворчал Чуха.

– Да мы же не при делах, – удивился Череп.

Борман вздохнул и погладил Черепа по голове, словно маленького ребенка.

– Забыл, где мы? Кто же тут разбираться будет, родной мой? Мы для них одно целое. Перестреляют, как куропаток.

Спирт с готовностью встал и кивнул в сторону красноармейца.

– Надо уговорить его.

Борман медленно подошел к красноармейцу.

– Эй, приятель, как там тебя…

– Я тебе не приятель, – огрызнулся парень.

Спирт обошел его с другой стороны.

– Димон, тут такой расклад получается. Нам, понимаешь, как-то не с руки твой героизм.

– За шкуру свою трясетесь? Так сидите тут в уголке тихонько…

– Мы бы и сидели в своем уголке, но понимаешь, немцы, они же разбираться не будут. – Борман положил руку на плечо Диме, но тот резко скинул ее.

– Вместе же сидим, – ласковым голосом сказал Спирт.

– Не вместе, – упрямо возразил парень.

К приятелям присоединились Чуха и Череп, беря красноармейца в кольцо. Борман снова положил руку на плечо Дмитрию.

– Ты поимей совесть. Что же, нам теперь всем помирать?

Парень, пытаясь освободиться, сделал шаг назад, но натолкнулся на мускулистую грудь Черепа.

– Да вас по закону военного времени…

– Не будь сволочью, Димон, тебе-то какой навар, если нас тут грохнут. – Спирт схватил его за руку.

– Пойми ты, наше место не здесь, – угрожающе сказал Борман.

Красноармеец растерялся, переводя взгляд то на одного, то на другого, ища хоть каплю понимания и сочувствия.

– Если Родина в опасности, наш долг…

– Такие как ты нам всю жизнь изгадили, – перебил его Спирт. – Сами лезут в пекло и других толкают. Ты думаешь, потомки спасибо тебе скажут?

– Скажут, что ты сталинский режим поддерживал. Забудут вас. Назовут вас винтиками и пушечным мясом, – добавил Борман, сжимая рукой плечо парню.

– Да ты обосрешься, если узнаешь, что в двадцать первом веке по Москве будут ходить молодые парни и вскидывать руку с криком «Хайль Гитлер», – с вызовом посмотрел красноармейцу в глаза Спирт.

– Да я тебя за такие слова, сволочь… – Красноармеец попытался замахнуться, но его крепко удерживали Спирт и Череп.

– Дим, дай сюда гвоздик, – как можно ласковей, издевательским тоном, попросил Борман.

– Гады!

Красноармеец попытался вырваться, но Череп с размаху ударил его ребром ладони по шее, а Спирт – в живот. Дмитрий согнулся пополам и завалился, в бессилии застонав. На пол упал длинный ржавый гвоздь. Чуха нагнулся и с готовностью подобрал его.

– Ну вот, сознательный ты наш, так лучше будет, – с удовлетворением подытожил Борман. – Да, Череп, ты его карманы проверь, может, еще что прячет.

Череп, не обращая внимания на протест красноармейца, быстро обшарил его карманы и достал из гимнастерки металлический предмет прямоугольной формы.

– Вроде ничего больше нет. Только железка какая-то.

– Железку спрячь, – приказал Борман.

Раздался звук шагов. Засов с лязгом отошел в сторону, дверь распахнулась, пропуская утренние лучи солнца. В помещение зашли два немецких автоматчика.

– Ээээ, наше время еще не вышло, – запротестовал Борман, но немец жестко подтолкнул его к выходу дулом автомата.

– Постойте: мир, дружба, жвачка, – попытался поддержать протест Бормана Спирт, но получил сапогом по заду.

Решив, что их сейчас отправят на расстрел, Чуха заверещал, с мольбой протягивая руки к немецким солдатам:

– Не трогайте меня. Я жить хочу. Не убивайте, дяденьки. У меня бабушка наполовину немка.

Немецкий пехотинец передернул затвор автомата.

– Шнель, шнель.

Череп и Борман подхватили за руки упирающегося Чуху и потащили к выходу.

– Всё, всё, поняли, выходим.

– Мамочка! Не убивайте! – закричал было снова упирающийся Чуха, но, получив затрещину от Черепа, безвольно замолчал.

* * *

Немецкие солдаты повели пленных от тюрьмы-склада к растущей рядом, через скошенное поле, березовой рощице. Там их уже ожидал знакомый обер-лейтенант СС. Довольно улыбаясь, офицер делал энергичные махи руками, насколько подобную гимнастику позволял жесткий покрой черного мундира. Следопытов и красноармейца Диму подвели к эсэсовцу. Он с пониманием, по-приятельски кивнул им и показал на четыре приготовленные лопаты. Затем остановился напротив Димы.

– Ваш ответ?

– Я дважды не повторяю, – тихо произнес красноармеец.

– У вас есть еще пять минут. Пока подумайте. – Офицер с удовольствием вдохнул пахнущий сеном и утренней росой воздух. – Посмотрите на этот мир. Он прекрасен, не правда ли?

Не дожидаясь ответа, обер-лейтенант СС спросил Бормана:

– Вы хотите потрудиться на благо Германии и помочь товарищу?

Следопыты в едином порыве услужливо закивали, не скрывая своей пьянящей радости от представившегося шанса жить дальше и дышать этим пронзенным утренними лучами чистым воздухом, пусть даже вместе с офицером СС.

– Гут. – Обер-лейтенант махнул рукой. – Начинайте.

Разбирая инструмент, каждый из следопытов невольно посмотрел с мольбой на небо, словно там можно было прочесть ответ на вопрос, за что им послан такой рок – копать могилы.

Умело делая ставшую для них уже привычной работу, они уложились в три минуты. Обер-лейтенант СС посмотрел на часы и одобрительно закивал.

– Гут, гут, хорошо работаете.

– Прости, – тихо шепнул Череп, заглянув в глаза красноармейцу. Но тот словно не слышал его. Он смотрел поверх голов на летящую в золотых лучах солнца стаю птиц. Утро выдалось безоблачным и теплым.

Обер-лейтенант кивнул двум пехотинцам.

– Ответ, – зевнув, спросил офицер.

Красноармеец вздрогнул, обвел жадным взглядом окрестности и сам подошел к яме, встав на краю.

– Ничего, сволочь, придет время…

Раздалась автоматная очередь. Красноармеец Дима, не договорив, упал в могилу.

* * *

Следопыты сидели в ряд, прислонившись спиной к стене склада, в ожидании истечения шести часов, данных им на раздумье обер-лейтенантом СС. Воздух складского помещения был пронизан тонкими лучами солнца, пробившимися сквозь щели бревенчатого потолка. Солнце поднималось все выше. Время шло.

– М-да, – неопределенно сказал Борман.

– На душе-то как тошно, – поделился настроением Череп. – Че теперь делать-то?

– Че делать, че делать? Надо этого, как его, Соколова найти, чтобы вернуться, – ответил Борман.

– Да нет его уже в живых. Я же вам рассказал. Емельянов четко ответил, Соколов не вернулся из боя. Все, финита ля комедия, – махнул рукой Спирт.

– Ну, тогда надо в этой войне выжить и жить дальше. Может быть, естественным путем и доживем до наших дней, – мудро заметил Борман.

– Чего-то меня такой вариант не прикалывает, – промямлил Череп.

– А кого прикалывает? Я так понимаю, что шансов у нас добраться до дома практически нет, – отрезал Спирт.

– Нет?! Что с нами будет дальше? – в ужасе прокричал Чуха.

Борман твердо посмотрел ему в глаза.

– А ты че думал, если с немцами сотрудничать будешь, то они тебя на курорт пошлют и выдадут талоны на усиленное питание? А потом билет домой купят? Дай бог, если в разведшколу отправят.

– Точно, как в фильме «Щит и меч». А там как повезет, – задумался Череп.

– Я высоты боюсь, – пискнул Чуха.

– Боится он… Тогда надо будет СМЕРШа бояться, – вздохнул Спирт.

– А могут в карательный отряд записать. Тогда своих расстреливать придется, – мстительно, наслаждаясь испугом Чухи, добавил Борман.

– Вот же попадалово. – Череп обхватил голову руками.

– Да, лажа получается. Череп, а что ты там за железку у этого Димы надыбал?

Череп ленивым движением достал из кармана портсигар – на его крышке была изображена Спасская башня Кремля, а на месте звезды блестела вставка под рубин. Под изображением была надпись – «Дмитрию Соколову на долгую память».

Череп и Борман переглянулись.

– Ну, че там? – нетерпеливо спросил Спирт.

– Обалдеть. «Дмитрию Соколову на долгую память…» – с удивлением прочитал вслух Борман. – Ну везет же нам, парни, кажется, нашли его.

Чуха подпрыгнул от радости.

– Ага, нашли и надежно закопали.

Борман встал, лицо его ожило, глаза заблестели.

– Так, планы меняются. Надо к нашим прорываться и опять к озеру.

За ним поднялся Череп.

– Ну слава богу! Хоть в чем-то везет.

Спирт уже простукивал стену.

– Может, подкоп? – предложил Борман.

– Точно, пол тут земляной, только утрамбованный слишком, – поддержал Спирт. – Чуха, где твой гвоздь?

– Я его того… в могилу кинул. Он же его как бы был, – извиняющимся тоном пояснил Чуха.

– Вот идиот. – Спирт закатил глаза.

– Откуда я знал? – обиделся Чуха.

Череп опустился на колени у стены, пытаясь рыть отвердевшую землю руками.