Текст книги "Всё, о чем мечтал (ЛП)"

Автор книги: Алекса Райли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

Глава 12

Бейли

– Не останавливайся, – прошу я, хотя знаю, что он этого и не сделает. На самом деле, чаще всего мне приходится умолять его остановиться, так как мне кажется, что мое тело больше не выдержит. Я зарываюсь пальцами в его волосы, пока он облизывает, а потом посасывает мой клитор. Оргазм подступает, когда он входит в меня пальцем и дотрагивается до сладкого местечка. Я теряю самообладание и закрываю рот рукой, чтобы не закричать. Шон неумолим, так как старается выжать из меня каждую каплю удовольствия. Я лежу, будто без костей, а он поднимается вверх по моему телу.

– Доброе утро, красавица, – говорит Шон мне в губы, прежде чем поцеловать меня.

Я пробую себя на нем, и мне хочется большего. Обхватываю его ногами за талию, и он скользит в меня.

– Люблю просыпаться вот так, – говорю ему, когда он начинает толкаться во мне. Вот так я просыпаюсь каждое утро с тех пор, как мы были вместе первый раз. Он действительно идеальный будильник. С этим мужчиной нет никакого желания дремать утром.

– Люблю будить тебя вот так, – стонет он.

Мы еще не говорили о том, чтобы съехаться, но в данный момент это вполне реально. Мы никогда не спим порознь, и не думаю, что Шон когда-нибудь это позволит. Он встает на колени, подтягивает меня к себе так, что моя задница оказывается у него на коленях. Сжимает мои бедра, толкаясь все сильнее и сильнее. Желание на его лице заставляет меня испытать второй оргазм.

– Ну же, детка. Этот оргазм мой, и я хочу его, – командует он, и я делаю, как он говорит, снова распадаясь, когда чувствую его освобождение глубоко внутри меня.

Шон падает на меня сверху, и я чувствую его повсюду. Его член дергается внутри меня, и он стонет мне в рот, когда я чувствую, как еще больше его спермы выплескивается внутри меня.

Он перекатывает нас так, что я оказываюсь на нем, и целую его грудь, прижимаясь к нему. Я бросаю взгляд на часы на прикроватной тумбочке и вижу, что уже больше десяти.

Не удивительно, что мы спали так долго. Вчера допоздна задержались на карнавале и вернулись домой только после полуночи. Нам было так весело, и я до сих пор не знаю, как все эти мягкие игрушки поместились в машину. Шон и Хейзел выиграли там все, а когда мы вернулись домой, она свалила их все в свою кровать и отключилась.

Я лениво провожу пальцем по его татуировкам.

– Я хотел поговорить с тобой кое о чем, – говорит он, и я отодвигаюсь, чтобы посмотреть на него.

– Разве «нам нужно поговорить» не является плохим знаком? – поддразниваю я, уже зная, что это не может быть слишком ужасно. Более чем вероятно, что он попытается уговорить меня на что-то. Что-то, что он хочет сделать для меня или Хейзел. Никогда не думала, что мужчина может быть таким нежным и милым, но в то же время таким бульдозером.

Он запускает руки мне в волосы.

– Я хочу только самого хорошего для тебя.

– Я знаю. – Я поворачиваю голову и целую его грудь. – Покончим с этим.

– Хейзел просила собаку.

– О, я знаю, – смеюсь я, готовая к тому, что сейчас произойдет. Шон как глина в руках Хейзел. Она надувает губки, и он сдается. Это было бы раздражающе, если бы не было так чертовски мило.

– Ну, некоторое время назад я занимался волонтерской работой и узнал о терапевтических собаках. Они хорошо обучены, и я думаю, что если мы возьмем ей собаку, то это должна быть одна из них.

– И дай угадаю, ты уже положил глаз на какую-то? – Я приподнимаю бровь, глядя на него. Он улыбается. – Если ты считаешь, что это хорошая идея, то я тебе доверяю.

Снова ложусь на него, и он еще глубже зарывается руками в мои волосы. Вместе с Шоном легко плыть по течению. Он всегда заботится о наших интересах, и я знаю, что он исследовал это. Один из докторов Хейзел как-то даже рекомендовал нам такую собаку, но мы никогда не могли позволить себе этого.

– Бейли? – Я замираю, когда слышу голос матери. Шон мгновенно вскакивает на ноги.

– Это моя мама, – шепчу ему я. – Господи, что она здесь делает? – Конечно, когда жизнь идет хорошо, она появляется, чтобы разрушить ее. Я сажусь и начинаю собираться. – Одевайся, – шепчу я, не желая, чтобы мама видела Шона голым. Если моя мать что-то и любит, так это мужчин. Вторая вещь – деньги. Дверь моей спальни начинает открываться, но Шон опускает на нее руку и удерживает закрытой.

– Она сейчас выйдет, – говорит Шон.

– Отлично, – огрызается мама.

Удивлена, что она не спросила, почему в моей спальне находится мужчина. Но я подумаю об этом позже. Спешу натянуть одежду, и Шон делает то же самое. Слава Богу, Хейзел еще спит. Не хочу, чтобы этот разговор проходил у нее на глазах. Матери все равно, но мне нет.

– Уверена, что хочешь с ней разговаривать? – спрашивает Шон, натягивая через голову рубашку.

– У нас нет выбора. Она мать Хейзел. Формально она все еще ее опекун. Это все еще ее дом, и она, вероятно, может выгнать меня, если захочет. – Эта мысль пугает, но не думаю, что она это сделает. Мама не хочет брать на себя ответственность за Хейзел.

Черты лица Шона меняются, и я вижу, что он злится.

– Давай посмотрим, что она скажет.

Вздыхаю и собираю волосы, чтобы они не выглядели так, будто я только что занималась сексом. Хотя я уверена, что она уже предполагает это. Когда я собираюсь открыть дверь, Шон останавливает меня. Он приподнимает пальцем мой подбородок и заставляет посмотреть на него.

– Я не допущу, чтобы с тобой или с Хейзел случилось что-нибудь плохое.

– Есть то, что ты не можешь контролировать, – отвечаю я, но мне хочется ему верить.

– Скоро ты поймешь, что я всегда на два шага впереди. – С этими словами он открывает дверь и прижимает ладонь к моей спине. Мы идем в гостиную, где мама сидит на диване и что-то смотрит в телефоне.

Она поднимает взгляд, и я замечаю, что выглядит она сногсшибательно. Будто собирается на свидание, а ведь еще даже не полдень. Мама всегда была очень хорошенькой, хотя сейчас вид у нее немного измученный. Это занимает мгновение, но она притворно улыбается, встает и подходит ко мне.

– Бейли, как поживаешь? – спрашивает она, неловко обнимая меня.

– Донна, – отвечаю я. Ей никогда не нравилось, когда мы называли ее мамой. Особенно в присутствии мужчин.

– Я слышала, что у тебя есть мужчина. Хотела прийти и самой увидеть. – Она осматривает Шона.

Мне хочется протянуть руку и ударить ее, но вместо этого я сжимаю кулаки. «Держи себя в руках ради Хейзел», – напоминаю я себе.

– Кто рассказал вам это? – спрашивает Шон. Его тон такой холодный.

– Птичка напела. – Она подмигивает ему, и он стискивает зубы.

– Неужели? Кто рассказывает тебе обо мне? – спрашиваю я, желая знать.

– Мейсон, – легкомысленно отвечает она. Я слышу, как Шон издает звук, похожий на рычание. – Я столкнулась с ним вчера вечером в баре, когда собиралась выпить. Ему было что рассказать. Я подумала, что должна вернуться домой и проверить, как Хейзел.

– И теперь ты пришла проведать ее? – Я пытаюсь сдержать свой гнев, не желая кричать и будить Хейзел. – Сейчас, серьезно?

Мама собирается ответить, но Шон обрывает ее.

– Хватит нести чушь, Донна. Чего ты на самом деле хочешь? – Я бросаю на него быстрый взгляд.

Она меняется в лице и вздергивает подбородок.

– Ты же знаешь, что я могу вышвырнуть вас обоих отсюда.

– Ты можешь попробовать. Мы можем сделать это легким путем или тяжелым, – говорит он, делая шаг вперед. – Поверь мне, ты не захочешь следовать тяжелым путем. У меня много друзей в высших кругах. Они могут усложнить все так, как мне нужно.

Мама переводит взгляд с меня на Шона.

– Я хочу полмиллиона долларов, и вы больше никогда меня не увидите.

У меня отвисает челюсть. Неужели она только что сказал это?

– Я знаю, почему ты сбежала из города, Донна, и знаю, почему потеряла работу. – Мама бледнеет. – Я могу сделать так, что все это исчезнет. – Шон подходит к стойке и открывает свой портфель. Достает папку и открывает ее. – Передай опеку над Хейзел вместе с этим домом, и я все улажу.

– Мне нужны деньги, – выпаливает она.

– Тогда я предлагаю тебе найти работу, – говорит он ей. – Хотя если ты не подпишешь эти бумаги, тебе не понадобится работа там, куда ты отправишься.

Она может попасть в тюрьму? Что, черт возьми, она натворила?

– И всё аннулируют? – спрашивает мама. Она заламывает руки и уже не выглядит такой уверенной в себе.

– Да, и ты никогда сюда не вернешься. – Шон поднимает ручку. – Тебе нужно только подписать. – Он опускает документы на стойку.

Она немного колеблется, прежде чем подойти и подписать бумаги. Я в шоке, когда смотрю, как все это происходит. Когда она поворачивается и смотрит на меня, я все еще злюсь на то, какой дерьмовой матерью она была, но не могу не быть благодарной.

– Спасибо. – Это первая хорошая вещь, которую она сделала для нас.

Она кивает, берет сумочку и молча выходит за дверь. Я поворачиваюсь и в полном шоке смотрю на Шона.

– Что только что произошло? – Это слишком хорошо, чтобы быть правдой, но все именно так с тех пор, как он вошел в мою жизнь.

Он поднимает бумаги.

– Больше никаких тревог. Вот что только что произошло.

Шон сокращает между нами расстояние.

– Я навел справки о твоей матери и пытался выяснить, что нужно, чтобы ты получила опеку над Хейзел. Я узнал, что она воровала таблетки из дома престарелых, где работала.

– Господи. – Я качаю головой.

– Так что мой адвокат позаботился об этом и дал мне бумаги. Просто на случай, если приедет твоя мама.

Он протягивает мне всё, и я смотрю на них. Не могу ничего прочитать, потому что мои глаза полны слез. Я бросаюсь к нему в объятия.

– Я так сильно люблю тебя, – говорю я, уткнувшись лицом в его шею.

– Я тоже его люблю.

Поворачиваю голову и вижу Хейзел, которая стоит в дверях гостиной. Одной рукой она протирает сонные глаза, а другой держит плюшевую игрушку, которую выиграла вчера.

– Я тоже люблю тебя, Хейзел, – говорит Шон.

Слезы, которые я так старательно сдерживала, катятся по щекам. Никогда не думала, что могу быть так счастлива.

Глава 13

Бейли

Это был долгий рабочий день, но, должна сказать, все идет гораздо лучше, чем я думала. Конечно, то, что Кайл стал моим помощником, спасло мне жизнь. Хейзел в восторге от планирования графиков всех упаковщиков, и она серьезно относится к своей работе в качестве их менеджера. Шон даже сделал ей бейдж с именем, и она носит его с гордостью.

Я не понимала, как сильно переживаю из-за возможности возвращения в нашу жизнь матери, пока Шон не решил этот вопрос. Будто с меня сняли груз, и я впервые в жизни чувствую себя свободной. Теперь я не боюсь, что она попытается помешать нашему прогрессу или расстроит Хейзел. Назад пути нет, и за это я должна благодарить своего мужчину.

– Пора идти, – говорит Хейзел, глядя на часы.

– Ты права. – Я беру свою сумочку и ключи, и мы выходим из кабинета, выключая свет.

Шон сказал, что у него сегодня поздняя встреча в офисе корпорации, и он не уверен, что вернется вовремя, чтобы забрать нас. Так что сегодня я еду с Хейзел на внедорожнике, а Шон встретит нас дома.

– Не задерживайся слишком долго, – кричу я Кайлу, который разговаривает с парой человек в нашей кухне.

– Мы уже уходим, – говорит Кайл и машет нам.

– Эй, ребята, вы не хотите пойти с нами и поесть пиццы? – спрашивает Клэр, одна из кассиров.

– Пицца? – Хейзел оживляется и смотрит на меня.

– Нет! – кричит Кайл, и мы все оборачиваемся на него. – Я имею в виду, ведь Шона сейчас нет, – оправдывается он, оглядываясь. – Ты же не хочешь, чтобы он пропустил пиццу. Он обожает пиццу.

– Да, наверное, – отвечаю я, прищурившись.

– Ты же не хочешь разочаровать его, – говорит Кайл, хватая ключи. – Ладно, ребята, пошли отсюда. Пусть эти дамы возвращаются домой.

Он выгоняет всех из кухни через заднюю дверь, прежде чем я успеваю моргнуть.

– И что это было? – спрашиваю я саму себя.

– Наверное, он голоден. Я тоже, – говорит Хейзел, следуя за ними. – Давай поедем за Шоном и купим пиццу.

– Звучит отлично, – соглашаюсь я и пожимаю плечами.

Я быстро отправляю сообщение Шону, прежде чем мы выезжаем со стоянки.

Я: Выехали. Скоро будем дома. Люблю тебя.

Он отвечает мгновенно.

Шон: Не могу дождаться. Увидимся, когда приедете.

– О, замечательно, он уже дома, – говорю я, убирая телефон в сумочку, и мы едем домой.

Когда подъезжаем, я вижу машину Шона, припаркованную в стороне, и улыбаюсь. Люблю возвращаться домой к нему. Хейзел выходит из машины и берет меня за руку, когда мы идем к дому. Я никогда не устану от этих милых проявлений любви, которые она мне дарит. Хейзел так долго стеснялась выразить свою любовь или просто показать миру, как она счастлива. Она так далеко продвинулась с тех пор, как ушла мама, и еще больше за то время, что мы с Шоном. Ее будущее теперь открыто для стольких возможностей, которых раньше у нас никогда не было.

Когда мы входим в дом, первое, что меня поражает, – сладкий запах цветов. Вся гостиная заполнена желтыми розами. Все доступные поверхности покрыты моими любимыми цветами, а посреди всего этого – Шон.

– О Боже, что ты сделал? – спрашиваю я, роняя сумку и прикрывая рот ладонью.

– Здесь так красиво, – говорит Хейзел, оглядываясь.

– Проходите и присаживайтесь, – говорит он, протягивая руку и указывая на диван. – И ты тоже, Хейзел. Садись вместе с Бейли.

– Если у тебя неприятности, то это не такое уж и плохое наказание, – говорит Хейзел, когда мы проходим и садимся рядом.

Шон смеется и встает перед нами.

– Ни у кого нет неприятностей. Я просто хочу поговорить с вами обеими.

Он отодвигает кофейный столик и опускается перед Хейзел на колени. Я смотрю, как он берет ее за руки и мило улыбается.

– Хейзел, ты так важна для меня, и я знаю, как много ты значишь для Бейли. Ты – весь ее мир, и я так счастлив, что стал частью этого.

У меня сжимается горло, потому что всякий раз, когда он ласков с ней, я становлюсь эмоциональной.

– Ты – сердце Бейли, и я знаю, что она не приняла бы решения, если бы ты не хотела этого. Итак, я спрашиваю тебя, Хейзел, позволишь ли ты жениться мне на Бейли и стать твоим старшим братом?

Он достает из кармана коробочку для колец и открывает ее перед ней. Внутри простое кольцо с рядом розовых и белых бриллиантов. Я плачу и не могу говорить, глядя на них обоих.

– Да, – соглашается она, глядя на меня. Она улыбается от уха до уха, когда Шон берет ее руку и надевает на безымянный палец кольцо. Она крепко обнимает его, и я не могу дышать, потому что это так прекрасно.

Когда она отпускает его, он поворачивается ко мне и берет меня за руки.

– Шон. – Я качаю головой, когда он целует мою руку. Я уже рыдаю и, кажется, не могу говорить.

– Бейли, я полюбил тебя с первого взгляда. Знаю, что Хейзел навсегда останется в твоей жизни, и я самый счастливый мужчина на свете, потому что могу быть ее частью. – Он снова целует мою руку, и я смотрю, как он достает еще одну коробочку для колец и открывает ее.

Шон достает кольцо, и я ахаю. Это гигантский овальный бриллиант на золотом ободке. Кольцо выглядит старинным, и оно просто невероятное. Неужели это сон?

– Нет, детка, это все реально, – говорит Шон, надевая его мне на палец.

Наверное, последнюю часть я произнесла вслух. Я в шоке смотрю на свой палец и вижу там кольцо. Я смотрю на Хейзел, она кивает и показывает мне большой палец.

– Бейли Уэбб, я буду любить тебя до конца времен. Ты выйдешь за меня?

– Да, – выпаливаю я так быстро, как только могу, и бросаюсь в его объятия.

Он падает назад и смеется, обхватывая меня руками, и мы перекатывается по полу. Я так счастлива и полна любви, что смеюсь и рыдаю. Я чувствую себя сумасшедшей и счастливой одновременно, и не хочу, чтобы это когда-либо заканчивалось.

– А теперь можно нам пиццу? – спрашивает Хейзел, и я снова смеюсь, когда Шон целует меня.

Глава 14

Шон

– Я чувствую себя Кардашьян, – говорит Бейли, поднимая руку к свету в ванной.

– Тебе нравится? – спрашиваю я, подходя сзади и обнимая ее за талию.

Я только что уложил Хейзел спать, и она задала мне миллион вопросов о свадьбе. Я сказал ей, что они с Бейли пойдут в эти выходные смотреть платья, поэтому ей нужно увидеть сны о том, что она хочет. Это, наконец, заставило ее закрыть глаза, и я рассмеялся от того, что это действительно сработало.

Бейли поворачивается в моих объятиях и опускает руки мне на плечи.

– Ты серьезно спрашиваешь меня об этом?

– Я просто хочу, чтобы все было идеально, и чтобы у тебя было всё, что пожелает твое сердце. – Я наклоняюсь и целую ее, хватая за бедра и поднимая на стойку.

Она одета в шелковый халат, который я купил на днях, и мне нравится, как он ощущается на ее нежной коже. Я тянусь к завязкам спереди, и когда снимаю его, вижу, что она под ним голая.

– Блядь, посмотри, какая ты красивая, – говорю я. Я слежу за своим языком, когда мы рядом с Хейзел, но приберегаю пошлые словечки для Бейли, когда мы одни в спальне. – Посмотри, как шелк ложится на твои соски, – говорю я, потирая ткань большим пальцем.

Ее сосок твердеет, и я наклоняюсь, втягивая его в рот прямо через шелк. Отстранившись, я дую на него, и он сжимается в твердую горошину. Материал теперь прозрачный, и ее розовые пики напряжены, когда она откидывается назад и раздвигает ноги.

– Здесь меня ты тоже поцелуешь? – спрашивает она, покусывая губу и притворяясь застенчивой. Бейли любит, когда я целую ее между ног, и мы оба это знаем.

Я опускаюсь на колени, подтягиваю ее попку к краю и провожу языком по тугой дырочке. Ее сладкий мед – мой наркотик, и когда начинаю посасывать клитор, я вхожу в нее двумя пальцами и потираю сладкое местечко. Она приподнимает бедра, и я использую свободную руку, чтобы обхватить свой член.

– Ты дрочишь? – шепчет она, и я киваю. – Можно мне посмотреть?

– Спускайся и садись мне на лицо, – говорю я, ложась на пол в ванной.

Я стягиваю с себя пижамные штаны и отбрасываю их прочь, беру ее за руку и помогаю утроиться у моего рта. Ее лицо оказывается у моего члена, когда Бейли опускается на мой рот, чтобы я смог ласкать ее киску, пока она наблюдает за мной.

Мои пальцы все еще скользкие от ее соков, и сперма уже капает вниз по члену, поэтому, когда я потираю ствол, он мокрый. Сжимаю член в кулаке, медленно провожу вверх и вниз и слышу, как она ахает. Ее рука лежит на моем животе, а бедра покачиваются, когда я ускоряюсь и сильнее сжимаю свой член. Это совсем не похоже на ощущение ее киски, обернутой вокруг меня, но этого почти достаточно.

Бейли раскачивается на мне, и я могу сказать, что ее возбуждает наблюдение за мной. Она становится более влажной, и я чувствую, как наклоняется вперед, а потом касается языком кончика.

Я почти отрываюсь от пола от ощущения ее рта на моем члене, и она воспринимает это как одобрение. Бейли открывает рот, опускаясь ниже, и языком скользит по головке. Я чувствую ее посасывания и больше не могу выносить этого, поэтому толкаюсь ей в рот.

Она стонет и сильнее опускается на меня, и я сосу ее киску точно так же, как она сосет мой член. Это и рай, и ад, когда я одновременно пытаюсь сдержаться и заставить ее кончить. Я продолжаю делать это, пока все мое тело не начинает вибрировать от желания кончить, но я должен трахнуть ее.

Я перекатываюсь так, чтобы она оказалась подо мной, а затем двигаюсь между ее ног. Вхожу в нее одним сильным толчком и закрываю ей рот рукой, когда она кричит.

– Черт бы побрал твой ротик, – стону я, снова толкаясь. – И будь проклята эта киска за то, что она такая потрясающая.

Бейли раздвигает ноги шире, когда я грубо беру ее на полу ванной и даю то, что требует ее тело. Она такая мокрая и на грани, но это слишком замечательно, чтобы останавливаться.

Я чувствую, как она протягивает руку между нами, и на секунду мне кажется, что она собирается потереть клитор. Но Бейли удивляет меня, двигая пальцами по обе стороны от моего члена, и сжимает меня.

– Блядь, – выдыхаю я, прижимаясь лицом к ее шее.

Бейли касается мошонки, и я больше не могу сдерживаться. Ее киска напрягается, и скользкие пальцы крепко держат меня, когда я начинаю кончать. Ее тело отвечает, и она кричит мне в руку, когда удовольствие пронзает ее. Мы оба стонем и прижимаемся друг к другу, и хотя это грязный секс на полу, это все еще занятие любовью. Когда дело касается Бейли, нет никаких правил, и все, что мы разделяем, наполнено страстью.

Я убираю руку, и, переведя дыхание, она начинает смеяться.

– Что смешного? – спрашиваю я, целуя ее шею и медленно двигаясь в ней. Я не готов расстаться с ее теплом.

– Ты такой пошлый, когда возбуждаешься. – Она целует меня в плечо, и я наклоняюсь, чтобы посмотреть на нее. – Мне это нравится, и я люблю тебя, – говорит она, касаясь моего лица.

– Я тоже тебя люблю, – отвечаю я, целуя ее запястье. Я смотрю на ее кольцо, и мне нравится, что я наконец надел его ей на палец. – А теперь давай приведем тебя в порядок, прежде чем я отведу тебя в постель и сделаю это снова и снова, – говорю я, поднимая ее и унося в душ.

– Обещаешь? – спрашивает она, и я улыбаюсь.

– До конца жизни.