Текст книги "Укротитель миров III: магические ключи (СИ)"

Автор книги: Алекс Рудин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

– Этот пруд выкопан при Александре Третьем… – начал управляющий.

Конец его фразы потонул в оглушительном звоне. Ритмичный звук начался откуда-то издалека и мгновенно усилился до такой степени, что больше я ничего не слышал. Моя магическая матрица отозвалась нетерпеливым гулом. На плечи навалилась тяжесть, и я осел на мокрую осеннюю траву.

Надо мной белыми пятнами плавали встревоженные лица герцогинь. Девушки что-то спрашивали – я видел это по движению их губ, но слова разобрать не мог.

Наконец, я сообразил, что невыносимый звон звучит только в моей голове. Герцогини его не слышат, и потому испуганы моим странным поведением.

Алина что-то сказала управляющему, и он быстро зашагал в сторону дворца.

Наверняка, за врачом, подумал я.

Но сразу же забыл об этом.

Потому что за спинами девушек прямо в воздухе проступила слабо светящаяся бесконечная линия.

Что-то подобное я уже видел в Измайловском парке. Поэтому сразу опознал магическую линию. В прошлый раз я смотрел на неё магическим зрением, но теперь она явно виднелась на фоне деревьев и кустов.

Линия вибрировала. Оглушивший меня звон шёл именно от этих вибраций.

Удивительно, но герцогини по-прежнему ничего не слышали. Они присели на траву рядом со мной и не знали, что делать.

Сознание я не потерял, но на их слова не реагировал и выглядел как настоящий сумасшедший, который внезапно нырнул в галлюцинации. Неудивительно, что девушки растерялись.

Постепенно звон затих, а цветная линия выцвела и растворилась в воздухе. Я снова стал слышать.

– Костя, что с тобой? – непрерывно спрашивала Алина, тряся меня за рукав. Полина испуганно молчала, но по её лицу катились крупные слёзы.

– Ничего, всё в порядке, – ответил я.

Сел, проверяя, не кружится ли голова.

К тому времени, как управляющий вернулся с врачом, я уже стоял на ногах и успокаивал девушек.

– Ерунда, с каждым может случиться.

Немного отдышавшись, я вытащил из кармана телефон и набрал номер доктора Лунина.

– Доктор, вам звонил Жан Гаврилович? Всё получилось?

– Да, Константин, – ответил Александр Михайлович. – Все сотрудники, которые ездили на происшествие, собрались. Как мы и договаривались с Жаном Гавриловичем, я не стал объяснять, зачем их собрал. Точнее, придумал правдоподобную причину – сказал, что за хорошую работу им полагается Императорская премия, и вручать её приедет представитель Императора.

– Отлично! А теперь можете сказать им правду. Мы выезжаем в госпиталь и будем у вас примерно через час. Вот и посмотрим – кто из них попытается сбежать, лишь бы не встретиться с оборотнем!

– Но, Константин, – встревоженно спросил Лунин, – вы же не собираетесь, в самом деле, откусывать голову тому, кто передал в газету эту фотографию?

– Конечно, нет, Александр Михайлович! – с обидой в голосе ответил я. – Я только откушу ему ноги, чтобы никуда не делся до приезда полиции.

Успокоив таким образом доктора Лунина, я позвонил Бердышеву.

– Как дела с редактором, Жан Гаврилович? Гадёныш раскололся? У вас есть имя репортёра?

– Репортёр оказался хитрее, чем мы думали. Даже редактор не знает его настоящего имени и адреса. Только псевдоним. Статьи он присылает в редакцию по сети. Редактор и сам пытался пробить адрес компьютера. Но статьи отправляются из разных кафе и компьютерных клубов.

– Ничего себе! И редактор рискует печатать непроверенную информацию?

– Костя, эта газета специализируется на скандалах, слухах и домыслах! Статьи написаны так, что притянуть редакцию за клевету невозможно! Максимум, что я могу – прислать к ним гвардейцев, чтобы поискали финансовую документацию и заодно разгромили офис.

– Неплохая мысль, – согласился я. – Значит, будем разматывать ниточку с другого конца.

Герман подвёз нас к Имперскому госпиталю. Здание на набережной Фонтанки было мне хорошо знакомо – я побывал здесь после того, как на меня напал подручный князя Трубецкого. А вот герцогини с интересом разглядывали длинные корпуса из красного кирпича за высоким каменным забором.

– Доктор Лунин встретил нас в вестибюле.

– Есть! – возбуждённо крикнул он, увидев меня. – Вы оказались правы, Константин! Услышав, что вы подъезжаете, один из санитаров вышел в туалет и не вернулся. Охрана сейчас обыскивает здание. Но я уверен, что подлец сбежал!

Глава 9

Я не стал забивать себе голову именем сбежавшего санитара. Разыскивать его – не моё дело. Пусть с ним разбираются Жан Гаврилович и пристав Зотов.

Я своё дело сделал – придумал, как вывести шпиона на чистую воду.

Но на всякий случай уточнил у Лунина:

– Александр Михайлович, вы сообщили Бердышеву о побеге санитара?

– Сразу же, как увидел, что мерзавца нет на месте.

– Вот и отлично. Жан Гаврилович его быстро разыщет. А мы пока можем навестить Гришу Обжорина и виконта Стоцкого?

– Прошу вас, молодые люди! По просьбе виконта они с Обжориным лежат в одной палате. Это здесь, на втором этаже.

По дороге в палату, где лечились наши друзья, мы прошли через холл второго этажа. В холле сидели сосредоточенные люди в белых халатах. Увидев нас, они оживились и стали перешёптываться.

Что за собрание медработников?

Мой интерес немедленно получил удовлетворение. Один из собравшихся подошёл к доктору Лунину. Робко косясь на меня, он спросил:

– Александр Михайлович, а когда начнётся проверка? Мне ребёнка из школы надо забрать.

Так вот оно что! Это те самые врачи, которые приезжали на вызов, когда мы воевали с Мерлиным!

Александр Михайлович досадливо поморщился. Видно, не знал, что соврать в этот раз.

Я пришёл ему на помощь. Сосредоточенно оглядел собравшихся и кивнул:

– С ними всё хорошо, доктор. Матрицы чистые, совесть тоже. Уверен, что ни один из них не нарушил врачебную тайну. Можете отпустить их.

Реабилитированные медработники с облегчением выдохнули и принялись расходиться.

Виконт с Гришей не просто лежали в палате, а вовсю тренировали применение магии. Матрица Гриши почти полностью восстановилась – я увидел это с порога. Что касается матрицы виконта – то она ещё больше окрепла. Толстые цветные нити выглядели прочными, да и плетение матрицы стало гуще.

Похоже, теперь у парня незаурядные магические способности. Осталось только научиться ими пользоваться.

Впрочем, то же самое можно было сказать и про меня. Да и вообще, про кого угодно.

Магия, как и мышцы, постоянно требует тренировок. Мне об этом не раз твердил доктор Лунин.

Не моя вина, что мне, чаще всего, приходится тренироваться в боевых условиях.

Когда мы с герцогинями вошли в палату, Гриша и виконт сидели в кроватях друг напротив друга. Гриша выставил магический щит, а Стоцкий старался продавить его.

Самое интересное, что у виконта это получалось. Вот он усилил нажим, и щит Гриши разлетелся вдребезги. По палате весело запрыгали разноцветные искры. Несколько из них прыгнули на штору, и я приготовился тушить пожар. Но искры погасли, оставив плотную ткань невредимой.

Гриша, увидев меня под руку с двумя Полинами, широко открыл рот, да так и остался сидеть. Видимо, в его голове не укладывалось, как это – была одна, и вдруг стало две.

Виконт оказался сообразительнее. Он моментально вскочил с кровати и склонился в глубоком поклоне. А затем умоляющим взглядом уставился на меня.

– Знакомьтесь, – сказал я. – Герцогини Прусские. Алина и Полина.

Рот Гриши распахнулся ещё шире, хотя всего пару секунд тому назад казалось, что это невозможно.

Наконец, он сообразил вылезти из-под одеяла и неуклюже поклонился.

– Бросьте, мальчишки! – весело сказала Полина. – Мы с вами сколько уже вместе учимся?

Алина попыталась нахмуриться, но это у неё не получилось. Не сумев остаться серьёзной, она расцвела в улыбке и бросилась обниматься с парнями.

– Как это? – недоумённо спросил Стоцкий. – Ничего не понимаю. А, погодите! Я что-то такое читал в Сети. Только там фотография неудачная. Сейчас!

И он принялся рыться в своём смартфоне.

– Ага, вот. Ничего себе!

Он смотрел то на фотографию, то на девчонок, и никак не мог поверить своим глазам.

Грише было куда проще. Он бесхитростно обрадовался, что вместо одной Полины в нашей компании стало сразу две симпатичных девчонки. А что герцогини – так это ничего. Подумаешь, с кем не бывает!

– Как вы считаете, доктор, – спросил я Александра Михайловича, – этих двух молодцов уже можно выписать?

– Я бы понаблюдал за ними ещё пару деньков, – нахмурился Лунин. – А что случилось?

– Титул у меня случился, – обрадовал я доктора. – Его Величество решил, что в Империи не хватает графов. По этому поводу на ферме Казимира сегодня будет грандиозный праздник. Не вздумайте опаздывать!

– Ах, вот в чём дело! – улыбнулся доктор. – Тогда, конечно. Выпишу и сам доставлю на ферму. И прослежу, чтобы отпраздновали, как полагается. Хорошее настроение полезно для выздоровления.

– Титул?

Стоцкий подскочил ко мне и стиснул в объятиях.

– Тебе дали графа? Поздравляю, Костя!

В его тоне я не услышал ни малейшего огорчения – только радость за друга.

– Для тебя у меня тоже есть новость, – обрадовал я его. – Но об этом поговорим вечером.

– А как так получилось, что вы теперь – герцогини? – сообразил Гриша.

– Девушки, – попросил я. – Не дайте ребятам умереть от любопытства. Их помощь может нам понадобиться. А я пока поговорю с доктором.

– О том, что случилось в парке? – понимающе спросила Алина.

– Да, – кивнул я. – Доктор, можно отнять у вас ещё немного времени?

– Конечно, – кивнул Лунин. – Идёмте в мой кабинет.

Закрыв за мной дверь своего кабинета, Александр Михайлович сел за стол и внимательно посмотрел на меня.

– Что-то случилось, Константин?

– Случилось, – ответил я. – Может быть, ничего особенного, но ощущения странные.

– Рассказывайте.

– Сегодня в парке Малого Зимнего дворца я увидел магическую линию. Она была похожа на полупрозрачный светящийся тоннель. И не только увидел, но и услышал. Это было похоже на колокольный звон – как будто колокола звонили прямо внутри моей головы. Я чуть не оглох.

– Так, – сказал доктор.

Достал листок бумаги и сделал какую-то запись, а затем снова поднял глаза на меня.

– С вами в тот момент кто-то был?

– Алина и Полина. Но они ничего не видели и не слышали.

– А вот это уже интересно. Магические линии иногда проступают в наш мир – в тот момент, когда воспаляется магический узел. Это бывает очень редко. Но тогда их видят все, кто обладает сильной магической матрицей. А ведь девушки учатся вместе с вами. Их матрицы достаточно сильны.

– Точно, – кивнул я.

Мне ли не знать!

Я немного помедлил.

– Что-то ещё? – прищурившись, спросил Александр Михайлович.

– Да, – решился я. – Моя матрица откликнулась на звон магической линии.

– Это как раз абсолютно нормально. Магические линии и матрицы имеют одну природу. Вполне естественно, что между ними существует связь.

Доктор задумчиво постучал кончиком карандаша по столу. Грифель сломался с сухим треском.

– Пока ничего не могу вам сказать, Константин. Ваш случай уникален. И чем дальше, тем любопытнее он становится. Думаю, вам надо попробовать разглядеть другие магические линии. Хотя… Скажите – вы ничего необычного не делали перед тем, как увидели магическую линию? Может быть почувствовали себя нехорошо? Или съели что-то необычное?

– Я пил коньяк, – вспомнил я. – Виночерпий сказал, что его выдерживали в бочке из магического дуба. И закусил его малосольным огурцом.

– Огурцом?

Александр Михайлович расхохотался от неожиданности.

– А что такого?

Я честно попытался нахмуриться, но не сумел. Доктор Лунин оценил мою попытку и уважительно кивнул.

– У всех свои причуды. Но где вы раздобыли такой напиток?

– В Императорском погребе, – ответил я. – Император решил порадовать моих будущих гостей. Так что у вас есть веская причина не опаздывать.

– Не беспокойтесь, – улыбнулся Александр Михайлович. – Что касается ваших видений… Найдите карту магических линий и попробуйте снова их разглядеть. Это с вами впервые?

– Нет, – вспомнил я. – В Измайловском парке было то же самое. Но тогда случился прорыв.

– Пробуйте, Константин. Кто знает, может, у вас откроется новый талант. Но будьте осторожны.

– Спасибо, Александр Михайлович!

Я кивнул доктору и только собрался вернуться в палату, как в кармане у меня запиликал телефон.

Звонил Бердышев.

– Костя, ты ещё в госпитале?

– Да, – ответил я. – Но с минуты на минуту поедем на ферму. Ты помнишь, что сегодня у нас праздник?

– Не до праздника, – нетерпеливо фыркнул Бердышев. – Пусть Герман отвезёт твоих герцогинь. А ты бери доктора Лунина, и вместе приезжайте на Охту на санитарной машине.

– Зачем? – насторожился я.

– Увидишь на месте. Это в километре от вашей фермы, выше по течению. Здесь в Охту впадает река Утка, и есть подъезд к берегу. Водитель должен знать.

– Хорошо.

Я убрал телефон в карман и посмотрел на Александра Михайловича.

– Похоже, у Бердышева случилось что-то серьёзное. Он хочет, чтобы мы с вами приехали на берег Охты – там, где в неё впадает Утка.

– Я знаю это место, – кивнул Лунин. – Там небольшой дикий парк и пляж. Летом дачники иногда устраивают там пикники. А что именно случилось?

Я пожал плечами.

– Жан Гаврилович ничего не сказал. Но просил приехать, как можно быстрее.

– Мне нужно десять минут.

Александр Михайлович решительно поднялся из-за стола.

– Спускайтесь вниз и ждите возле приёмного покоя. Машина поедет оттуда.

Он запер кабинет и устремился куда-то по больничному коридору. А я вернулся в палату к друзьям.

– Мне надо срочно уехать, – огорчил я герцогинь. – Так что увидимся вечером. По крайней мере, я сильно на это надеюсь.

– Костя, ты куда? – спросила Полина.

– К сожалению, сам не знаю. Но доктора я тоже забираю с собой. Вас отвезёт Герман.

Я кивнул Грише и Стоцкому.

– А вам придётся добираться до фермы самостоятельно. Надеюсь, Александр Михайлович не забудет предупредить, что выписал вас.

– В крайнем случае, вылезем в окно, – оптимистично заявил Стоцкий. – Здесь невысоко.

– Только не забудьте переодеться. В больничных пижамах вас любой городовой остановит и отправит прямиком на Пряжку!

На набережной реки Пряжки, по моим воспоминаниям, находилась психиатрическая больница.

Я расцеловал герцогинь, наскоро попрощался с друзьями и бегом спустился в приёмный покой. Водитель меланхолично курил возле заведённой машины. Увидев меня, он открыл боковую дверь – как видно доктор Лунин успел его предупредить.

Я забрался в машину, кивнул санитару и устроился на носилках – другого места в машине не было.

Доктор появился через три минуты. Водитель выбросил окурок, хлопнул дверью и так рванул с места, что я чуть не скатился на пол. Едва выехав за ворота госпиталя, шофёр включил сирену и помчался, распугивая попутные автомобили.

Раньше я никогда не ездил с сиреной и мигалкой, и только теперь понял, почему многие водители так любят ими злоупотреблять.

До набережной мы добрались всего за десять минут, несмотря на плотное движение в центре Столицы. А по набережной полетели, не обращая внимания на светофоры.

Я, покачиваясь, держался за носилки и смотрел на проносящийся за боковым окном город. Не знаю, надоест ли мне когда-нибудь его облик!

Александр Михайлович сосредоточенно смотрел вперёд, изредка что-то подсказывая водителю. А санитар не обращал на нас никакого внимания. Он увлечённо смотрел видео в телефоне.

С набережной мы свернули на Заневский проспект. Промчались мимо кафе «Магия вкуса» и ателье, в котором работала Аня. Почти сразу начались дачи, и мы свернули налево, на ухабистую дорогу, которая петляла среди кустов и деревьев. Наконец, машина выехала на небольшую поляну и остановилась. Я увидел впереди внедорожник Жана Гавриловича.

– Приехали, – сказал водитель.

Заглушил мотор и сразу же потянул из пачки очередную сигарету.

Мы с доктором полезли наружу, а санитар остался сидеть в машине. Он даже не оторвал взгляд от телефона.

Местность, действительно, напоминала сильно заросший парк. Толстые липы и берёзы возвышались над зарослями черёмухи и шиповника. На рябине, которая росла на краю поляны, висели ярко-оранжевые гроздья спелых ягод.

Жан Гаврилович выглянул из-за травянистого откоса, которым заканчивалась поляна, и махнул нам рукой.

– Идите сюда?

Стараясь не поскользнуться на мокрой траве, мы спустились к реке, которая неторопливо текла между низких берегов.

На песчаном пятачке пляжа лежало человеческое тело. Возле него, заложив руки за спину, стоял полицейский пристав Никита Сергеевич Зотов. Эксперт, держа в руках фотоаппарат, делал снимки.

Увидев труп, доктор Лунин изменился в лице.

– Это ваш санитар? – спросил его Жан Гаврилович.

Тело лежало лицом вверх, и доктор без колебаний кивнул.

– Да, это он. Тот самый, который сбежал сегодня из госпиталя. Но что с ним сделали?

– Похоже, на нападение дикого зверя или магической твари, – сказал Никита Сергеевич. – Надеемся, что вы скажете нам точнее.

– Но сначала разберёмся с тобой, – неожиданно вмешался Бердышев, глядя на меня. Подойди-ка!

Я подошёл ближе и посмотрел на тело. Зрелище было не из приятных.

У человека были оторваны обе ноги выше колен. Траву залило кровью из ран, оборванные штанины висели неопрятными лохмотьями.

На лице покойника застыла страдальческая гримаса.

– Кто его так? – спросил я и обнаружил, что голос немного похрипывает.

– Пока не знаю, – ответил Жан Гаврилович. – Но очень надеюсь, что это сделал не ты.

На мгновение я решил, что он шутит, или рехнулся.

– С чего вдруг ты решил, что это сделал я?

– Ну, ты же грозился поймать его и оторвать ноги. А здесь – сам видишь!

Секунду Бердышев внимательно смотрел на меня. Потом жёстко улыбнулся.

– Я просто должен был убедиться.

– Да его ноги мне в пасть не влезли бы! – возмущённо сказал я. – Да и не стал бы я такую гадость в рот пихать. Кстати, где его ноги?

– Поблизости их нет, – ответил Бердышев. – Сейчас приедут городовые – обшарят кусты.

Доктор Лунин о чём-то заговорил с экспертом. Потом присел возле тела и стал осматривать его.

– А как вы вообще его нашли? – спросил я.

Бердышев пожал плечами.

– Заехал к нему домой. Там встревоженная жена. Сказала, что муж два часа назад примчался, запихал в чемодан вещи, взял деньги и убежал. Куда – не сказал. А ещё через час на полицейскую линию поступил звонок от местных дачников. Они здесь на лодке катались, и вот – увидели.

– Там, выше по течению, есть общественная пристань, – сказал Никита Сергеевич. – Дают лодки напрокат всем желающим.

– А где его чемодан? – поинтересовался я.

– Вот там валяется.

Жан Гаврилович кивнул на высокие заросли пожелтевшей крапивы у края поляны.

– Сейчас эксперт снимки сделает, и посмотрим, что внутри.

– Наверное, он решил сбежать, – предположил я. – Но почему сюда? Может, у него здесь дача, или знакомые живут неподалёку?

– Проверим, – отозвался Зотов. – Что скажете, доктор?

Александр Михайлович выпрямился и отряхнул колени.

– Ноги не оторваны, а откушены, – сказал он. – На теле видны следы зубов. Судя по отметинам, зверь был большой. Но кто именно – остаётся только гадать.

Доктор посмотрел на травянистый откос.

– Напали на него там, – он показал на поляну. – А сюда притащили. Видите – трава примята, и следы крови. Да и руки у покойника в грязи. Видно, зверь тащил его за ногу, а парень цеплялся за траву.

Александр Михайлович обвёл задумчивым взглядом тихо журчавшую речку.

– Если бы здесь был берег моря или тропики, я сказал бы, что на парня напала акула, или крокодил.

– Интересная версия, – оживился Жан Гаврилович. – Кстати, на песке у воды есть необычные следы.

– Давайте посмотрим, – сказал Лунин.

Он спустился к воде и стал внимательно оглядывать пляж.

Я тоже подошёл поближе.

У самого края воды тянулись глубокие следы небольших пятипалых лап с когтями. Между ними – широкая полоса, как будто по песку что-то волокли. Не иначе, это был отпечаток хвоста или брюха.

Следы уходили прямо в воду.

– Похоже, крокодил его и сожрал, – удивился я. – Только почему не целиком? И откуда он вообще здесь взялся?

Глава 10

Вечеринка по поводу моего графского титула всё же состоялась – правда на пару часов позже, чем мы запланировали. Поэтому Казимир получил замечательную возможность ворчать, что пирог с крольчатиной давным-давно остыл, а нежный магический салат увял, и есть его теперь просто невозможно.

– Ерунда! – решительно заявил я и отправил в рот ещё один лист салата – сочный, пряный и хрустящий.

А Гриша нерешительно покосился на Казимира и положил себе третью порцию мясного пирога.

Марта мимоходом потрепала его по макушке.

– Вкусно?

– Очень! – с набитым ртом отозвался Гриша.

Мы сидели в просторной столовой мастера Казимира и напоминали большую разновозрастную семью.

Бердышев с Александром Михайловичем и за столом обсуждали нашу находку на берегу Охты. Говорили они негромко, чтобы не потревожить рассказом герцогинь.

Но Алина и Полина не обращали внимания на хмурого Бердышева. У них нашлось занятие поинтереснее.

На обратном пути с «кровавого пляжа» я сумел дозвониться до Ани. Её переезд в новое ателье был в самом разгаре. Аня сняла помещение в Заячьем переулке, неподалёку от Смольного института, и студентки из аристократических семей уже завалили её заказами.

Несмотря на это, Аня смогла вырваться и приехала на праздник. Тут на неё сразу же насели герцогини Прусские, которым срочно требовались новые костюмы к предстоящему параду и платья для городского бала.

«Складки», «шифон», «рукав напускной»!

Я ничего не понимал в их птичьем щебетании и только улыбался, поглядывая на девушек.

Сенька подсел ко мне и взахлёб рассказывал, что в декабре он поступает в сельскохозяйственный техникум, где будет учиться на «настоящего мага-травника с дипломом».

При этом он задорно поглядывал на Казимира.

– Поглядим, чему тебя там научат, – ворчал Казимир. – Если ерунде какой-нибудь – так я твоим преподавателям свой экзамен устрою.

Я кивал, слушая Сеню, а сам наблюдал за виконтом Стоцким.

Стоцкий хмурился всё сильнее. В начале вечера он ещё держался и даже сказал тост. Но чем дальше, тем мрачнее становился виконт.

Я был настолько занят мыслями о жертве таинственного крокодила, что не сразу обратил внимание на мрачность Стоцкого. А когда обратил – прихватил со стола бутылку кальвадоса и два стакана и потянул Стоцкого за рукав.

– Идём, поговорим!

Мы устроились в креслах на веранде моего дома. Я разлил кальвадос по стаканам и подмигнул Стоцкому.

– Ну, чего ты хмуришься? Я сегодня говорил о тебе с Императором. Рассказал ему, как спас меня и Прусскую герцогиню от Мерлина.

– Это неправда! – резко сказал Стоцкий.

– Почему? – удивился я.

– Ты бы и сам с ним справился!

– Да вот чёрт его знает! Он меня врасплох застал. Если бы ты не привёл полицию и Бердышева – неизвестно, что бы с нами случилось. Спасибо, Серёжа!

Мой тон подействовал на Стоцкого успокаивающе. Он повозился, удобнее устраиваясь в кресле, а потом спросил:

– Что сказал Император?

– На следующей неделе он хочет вызвать тебя во дворец. Принесёшь клятву верности, продемонстрируешь силу матрицы. Затем Его Величество подтвердит твой титул и назначит опекуна над имуществом до окончания твоей учёбы. Отучишься – и вступай в наследство!

Говоря это, я подумал, что надо будет познакомиться с опекуном Стоцкого. И убедить его уничтожить все следы графских лабораторий.

Незачем Серёге видеть, чем занимался его отец.

Стоцкий как будто услышал мои мысли.

– Знаешь, Костя, – тихо сказал он. – Я ведь так и не был дома. С тех пор, как…

Он замолчал и сделал глоток.

– Никак не могу поверить, что отца больше нет. Не понимаю – что он сделал не так? Ведь не только отец погиб, но и вся охрана, и слуги. Значит, на него напали, а он защищался? Но почему? Никто ничего не говорит, все молчат.

Стоцкий повернулся ко мне, глаза его загорелись.

– Костя! Слушай, как же я раньше не подумал! Ведь Жан Гаврилович может знать, что натворил отец! Спроси его – может быть, он скажет!

Вот чёрт!

Удружил нам с Серёгой инструктор Магического училища поручик Скворцов, когда свёл нас вместе!

Я попытался успокоить друга.

– Перестань, Серёжа! Тебе надо о будущем думать, а не о прошлом. Тренируй матрицу, готовься к приёму у Императора.

– Ты не понимаешь, Костя! Это потому, что ты…

Он оборвал себя на полуслове и замолчал.

– Потому что я не аристократ? – спокойно спросил я.

– Я не хотел тебя обидеть.

Виконт зло сжал губы.

– Я и не обиделся.

– Понимаешь, это вопрос чести. Если отец совершил позорный поступок, я обязан его исправить! А как я могу исправить то, о чём не знаю?

– Понимаю, – кивнул я. – Но посмотри на это с другой стороны. Кому служат аристократы?

– Империи и Императору!

– Император на тебя зла не держит. Значит, и исправлять тебе нечего. Твой отец сам ответил за свои поступки.

– Ты так говоришь, будто знаешь точно!

Я знал.

– Что у тебя с матрицей? – спросил я, чтобы перевести тему разговора. – Привыкаешь?

Глаза виконта засияли.

– Ещё бы! По сравнению с тем, что было – это день и ночь! Смотри!

Он сделал неуловимое движение руками. В его ладонях вспыхнул огненный шар, пролете в воздухе и взорвался над прудом.

Блеск пламени отразился в зеркале водоёма, в воду с шипением посыпались искры.

– Видел? Раньше я бы ни за что так не смог!

– Ну, вот видишь, – улыбнулся я. – Судьба – не дура. Не стала бы она делать тебе такой подарок, если бы считала тебя недостойным. Вот и не спорь с судьбой, она этого не любит.

И протянул другу стакан. Мы чокнулись, стекло тихо звякнуло.

– Костя, – неожиданно спросил Стоцкий, – с которой из герцогинь у тебя роман?

Я промолчал, но что-то в моём лице подсказало виконту правильный ответ.

– Ну, ты даёшь! – протянул он. – Рад за тебя! Спасибо за разговор, Костя! И за помощь тоже.

– Всегда пожалуйста! – улыбнулся я. – Иди к гостям, я скоро приду.

Големы неподвижно застыли возле крыльца. От осенней сырости на камнях уже проявился зеленоватый налёт.

Интересно, не скучно им стоять здесь целыми днями? И вообще – бывает ли скучно созданиям из магии и камня?

Надо их выгулять, что ли!

Я представил, как иду по Невскому проспекту в сопровождении двух громыхающих каменных великанов, а народ перебегает на другую сторону улицы, спрашивая друг у друга:

– Кто это?

– Это граф Карельский со своей охраной!

Если ещё и лиса с собой прихватить – замечательное выйдет приключение! На радость горожанам и полиции.

Кстати, где Рыжий? Что-то я сегодня его ещё не видел.

– Рыжий, Рыжий! – негромко позвал я.

И лис тут же примчался, на бегу стряхивая с крепких побегов золотого корня вечернюю росу. Подпрыгнул и упёрся мне в грудь мокрыми грязными лапами, стараясь дотянуться языком до лица.

Видно, бегал где-то неподалёку. А может, дожидался, пока Стоцкий уйдёт, чтобы поиграть со мной без помех. Лисы ведь умные.

Лис повалился на землю, подставив под мои ладони белое брюхо. Оно тоже было мокрым – и тёплым под слипшейся пушистой шубой.

Я задумчиво чесал брюхо лиса, а сам разглядывал его магическую матрицу. Её разноцветные переливы успокаивали, помогали расслабиться.

Матрица светилась под шерстью и тонкой лисьей кожей. Она крепкой сетью оплетала всё поджарое тело лиса – от носа до кончика хвоста. А ещё мне показалось, что матрица Рыжего стала сильнее.

Может, это потому, что он жрёт мышей на ферме мастера Казимира? Мыши грызут магические растения, лис ест мышей… Вот магия и копится постепенно.

Я попробовал влить в матрицу Рыжего немного магической энергии. Совсем чуть-чуть, но Рыжий тут же насторожился. Повернул голову навострил уши и уставился на меня внимательными зелёными глазами.

А потом негромко, но требовательно тявкнул.

– Ещё? – засмеялся я. – А не лопнешь?

Лис ткнулся холодным носом в мою ладонь и облизал пальцы. Я влил ему ещё порцию энергии, а потом – ещё. Всё равно, что баловать собаку кусочками сахара.

Вернувшись за стол, я выбрал момент и тихо спросил доктора Лунина:

– Александр Михайлович, у вас остались фотографии и записи по делу Стоцкого?

Александр Михайлович откинулся в кресле, разглядывая гостей сквозь пузатый бокал, в котором плескался Императорский коньяк. Умеет доктор получать удовольствие от жизни!

На мой вопрос он удивлённо поднял брови.

– Остались, конечно. Они вам нужны, Константин?

– Нет. Но я очень прошу вас убрать их подальше – так, чтобы никто не наткнулся, даже случайно. Вы же понимаете, что будет с Сергеем, если эти материалы случайно всплывут в Сети?

– Вот вы о чём! Пожалуй, вы имеете право беспокоиться. Хорошо, я подберу для них надёжное место. Уничтожить эти документы я, к сожалению, не могу.

Нас бесцеремонно прервал Бердышев. Он шлёпнулся в кресло напротив Лунина и заговорил:

– Александр Михайлович! Завтра с утра я подскочу к тебе в госпиталь. Приготовь мне личное дело этого санитара. Никиту Сергеевича я уже озадачил – пусть покопает его прошлое с пелёнок.

– Зачем? – удивился доктор Лунин. – Он же мёртв. Да и преступления не совершил. Фотографировать на улице у нас не запрещено.

– Мне нужен автор статьи, – нахмурился Бердышев. – Во-первых, надо ему напомнить, что не все материалы можно выкладывать на всеобщее обозрение. Во-вторых, хочу вытряхнуть из него список агентов. Это проще, чем проходить гребнем все городские службы. Наверняка на него работал не только санитар.

– А как же свобода слова? – хитро прищурился Александр Михайлович.

– Свободой тоже надо уметь пользоваться правильно, – отрезал Бердышев.

И в подтверждение своих слов пристукнул ладонью по подлокотнику кресла.

Засиделись мы за полночь. Бердышев уехал первым – решил, во что бы то ни стало, разобраться с утра в биографии несчастного санитара. Вместе с ним собрался и доктор Лунин – Жан Гаврилович обещал завезти его домой.

Аня тоже уехала – с утра у неё была назначена встреча с важной клиенткой. Герцогини проводили гостью до такси и ещё минут десять болтали о том и о сём, заставляя водителя ждать.

Теперь Алина и Полина беззастенчиво зевали над чаем с клубничной ватрушкой, которую Марта испекла прямо во время ужина.

Стоцкий и Гриша отправились ночевать к Сеньке в мансарду. А мы с герцогинями собрались в свой дом.

Завтра утром у нас был запланирован поход по магазинам. Герцогиням позарез требовался новенький ноутбук, чтобы с его помощью связываться с отцом. На мой вопрос, чем плохи уже имеющиеся ноутбуки, девочки дружно ответили:

– Костя, но они же старые! Как можно ставить старый ноутбук в новый дворец?

Аргумент был убойный, и я согласился.

Пока девочки помогали Марте убирать посуду, я вышел на крыльцо.

Холодный северный ветер разогнал облака. В тёмно-синем небе висела ослепительно-яркая луна в окружении искрящихся звёздных россыпей.

Я запрокинул голову и вдруг услышал в дальнем конце сада возню и рычание. Прислушался и различил голос Рыжего. Лис неистово тявкал, захлёбываясь от ярости.

Что за чертовщина там творится⁈