Текст книги "Князь Яблок (СИ)"

Автор книги: Алекс Реут

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)

– Царь не нанимает случайные отряды чужеземцев.

– Мы не просим платы! Пусть увидит нас в бою!

– Ещё раз – царь не нанимает чужеземцев, которые живут грабежом завоёванных земель. Его волнует не только слава – но и богатство подданых. Он не позволит своим войскам, если это поход не карательный, ни сжигать захваченные города, ни топтать посевы – ведь получится, что солдаты жгут и топчут его, царское имущество. Поодиночке он готов нанимать и варваров...

– Гирканцы – не варвары. Мы – ваши дальние родственники.

– Да, мы – ваши дальние родственники. Но волки вам всё равно ближе. Так вот, слушай внимательно, волк. Царь готов зачислить любого воина, где бы тот не родился – хоть в число бессмертных. Оторви, наконец, взгляд от женщин и взгляни на лица моих солдат – они из разных племён. Но если какие-то варвары попытаются прибиться к армии, чтобы пограбить за компанию – царь приказал скармливать таких боевым собакам. Раньше вешали – но сейчас его отважная армия воюет в совсем диких местах, где не хватает деревьев. А теперь скажи – что за люди твои товарищи. Готовы ли они служить так же самозабвенно, как ты?

Тут Каремет понял, что не знает, что ответить. За себя он мог поручиться. Но за Спако не мог. Хотя бы потому, что мидянин уже предложил ему службу.

Спако ему этого никогда не простит.

Спако – красавец. Это признают все женщины, даже если гирканская мода не в её вкусе.

Он на четыре года старше Каремета. Такое же крепкое тело, такое же лицо с высокими скулами. Но даже длинные, на гирканский манер волосы ухитряются немного виться. Так, что у кудрей за ушами всегда удивительно изящный изгиб, какие специально подвивают царские посланцы.

И пальцы у него длинные и ловкие. Если у тебя такие пальцы – ты сможешь не только орудовать дубиной, но и мастерить ловушки.

Но в этом походе у Спако было дело поважнее – командовать.

Он лежал в крайнем шатре, завернувшись в плащ. С одной стороны, наравне со всеми. С другой, он лежал в самом тихом месте и вокруг него было свободное пространство. Молодые волки понимали, что вожак – всего лишь один из них. А ещё – что к нему надо быть почтительным.

А иначе будет как с Кареметом.

Снаружи, должно быть, уже рассветало. Спако проснулся, но лежал с закрытыми глазами. Его красивое и жестокое лицо замерло в благородной невозмутимости.

С его внешностью и способностями он мог бы попытаться шансв в родной Гиркании. Но ещё с детства он знал, что станет наёмником, а лучше – вожаком наёмников. И что Гиркнии нет ни одного посёлка, достаточно интересного, чтобы пытаться его завоевать....

Почти все в палатке уже проснулись. Но никто не подавал виду, Как могли, неводвижно, гиканцы лежали под плащами и думали каждый о своём.

Сухое утро пахло потом и шерстью.

Снаружи доносились отголоски беседы Каремета с мидийским-купцом. Было слышно, как увлечённо они беседуют, но слов было не разобрать. Спако успокаивал тем, что слова в этом мире вообще мало что значат.

Если отвлечься, можно было различить и другие звуки. Тот тут, то там в шатре – шорохи и шевеления под плащами. Волки отдохнули, и их оделевает желание. Ласкать себя – просто, но стыдно.

Нужны женщины. Нужна награда за тяжёлый путь. А где их достать?.. Хорошо, если у купца есть такой товар. Иначе, придётся идти в городок и искать там.

Но чем заплатить? Побед пока не было, до первой добычи ещё долгий путь. Будь стая побольше, Спакобез раздумий взял бы город и разграбил его начисто. Но жители тогда разбегутся и не у кого будет добавить женщин. Да, проблема…

Мысли Спако сделали круг и снова вернулись к Каремету. Да, Каремет… В Гиркании – второй вожак, здесь – почти никто. Но он ещё жив и он оскорблён. Такой будет мстить, даже если слишком туп, чтобы придумать план мести. Достаточно, чтобы ему выпал шанс…

С ним надо сделать то, после чего вожаком уже не будешь. Тогда, на развалинах, он не стал этого делать, а теперь надо. И ребят порадую. Им нужно куда-то выплснуть… своё напряжение. А иначе взорвутся или набросятся. И Каремет, который привёл треть отряда, сможет опять стать вторым – а может, и первым.

Нужно его уничтожить, вогнать в землю, чтобы он стал никаким – и навсегда.

А ещё нужно показать, какие ужасные вещи происходят в этом мире, пусть Шесть Бессметных и стараются.

Он понимал, что это будет дело злое, хоть и по правилам. Но надеялся, что Хранитель Клятв поймёт его – много позже, когда они, наконец, встретятся. За это время спко и его отряд совершат множество полезных подвигов и они перевесят. Так заслуги царей перевешивают отнятые ими жизни. И это не только убитые на войне. Управлять государством непросто. Даже в мирное время бывает так, что придворного надо утопить в извести или посадить на кол.

Ведь слишком умные ещё опасней для государства, чем слишком глупые. Если поручить нести твой трон слишком глупым, они его уронят. А если слишком умным – они выкинут тебя в навозную кучу… а потом передерутся за кресло. На войне с этим проще, – жить хотят даже самые глупые люди. Но уже когда проходили горькое озеро, Спако понял – двух вожаков в стае быть не может. Иначе будет полный бардак, как у могучих и богатых мидян, которых постоянно кто-то захватывает...

Да, сегодня, здесь, в тихой долине, мы неплохо повеселимся. Потом, когда поход станет боевым, шанса не будет.

А пока... вставать ещё рано.

Спако почувствовал, что в нём что-то зашевелилось. Минуту назад тело было спокойным, как камень, – и вот горячая кровь уже согрела мощные плечи, -а чуть ниже всё больше теплеет и начинает подниматься член. Он словно предвкушает сегодняшнюю развязку…

Член стоял – крепкий, как дерево.

Значит, план хорош. На плохие планы у Спако не встаёт.

А пока Спако лежал и строил планы, Керемет с горящими глазами вглядывался в непроницаемое лицо мидянина.

– Несколько дней назад мы проходили озеро Чечаш,– произнёс гирканец.

Почему он заговорил про озеро? Видимо, воспоминание. А ещё – ему надо было отвлечься. Поболтать о чём-то возвышенном, пока мысли под волчьей шапкой будут приходить в порядок.

– Какое мне дело до озера Чечаш?– спросил Дейок.

– Там, в пещерах, жил великий мудрец. Мы, гирканцы, всегда почитали людей мудрых.

– Ты запомнил слишком много вздора,– произнёс мидянин,– Если ты окажешься в нашей столице, великолепной Хагмантане, – спроси у жрецов и они разъяснят тебе, откуда пошла сказка, что мудрейший из мудрых жил на берегу солёного озера. Её сложил один бродячий сказочник, скиф по имени, северянин по глупости и эллин по безумию, Он вложил в уста божественному избраннику свои бредовые домыслы, только и всего. Великий мудрец, которого даже ты почитаешь, хоть ни слова правды про него и не слышал, жил на востоке Мидии. Там до сих пор пасёт стада целое племя его потомков, что знают наизусть все двадцать одну книгу его проповедей. Племя делится на двадцать один род и все мужчины каждого рода помнят наизусть одну из книг поучений мудреца. Только люди из этого племени могут становиться жрецами. И я полагаю, что это весьма мудро. Если, как в городах долины, разрешить каждому становиться жрецом – то жрецами станут те, у кого и без того много земли, скота и рабов…

– Но может быть, люди этого племени просто хотят так прославиться?– спросил гирканец,– Чтобы не отдавать никому своих алтарей?

Каремет приготовился, чего его ударят кнутом. Но этого не случилось.

Мидянин посмотрел на варвара с жалостью. Видимо, то что он услышал было настолько глупым, что даже не оскорбляло.

– Ты слишком много разговаривал с дураками,– произнёс он,– У себя, в глуши, ты просто не видел людей знающих.

– Что же говорят знающие люди?

– Они говорят то же, что и я. В главном храме Хагмантаны хранятся золотые свитки. Если бы ты был к ним допущен, – чего никогда не случится, – то прочитал бы историю и того царства, что было у озера Чечаш, и того царства, что владела этими землями до него, и имена его царей, и имена древних царей – с тех пор, как случился великий потоп. А ещё в золотых свитках есть правдивое жизнеописание великого мудреца, имена его детей и учеников, и имена их детей и учеников, и имена детей их детей – и так до тех жрецов, кто служит сейчас. В городах долины можно отыскать ещё более древние таблички. Там записаны имена царей, что правили до потопа, когда боги приходили на землю. Если бы ты был к ним допущен, то понял, что в истории никого и ни в чём нельзя обмануть, и выдумать фальшивого царя или мудреца – это всё равно, что прирастить себе палец! Но ты никогда не узнаешь этого. Потому что – я уверен – ты не умеешь даже читать.

– Вот почему я и желаю служить вашему царю,– произнёс Каремет,– Я хочу быть с мудрецами.

– Зачем воину книжная мудрость? Тебе не хватает отваги?

– На войне тоже нужны знания. Кого назначить десятником, как осаждать город, какие плоды можно есть, как наловить дичи, чтобы накормить войско – это всё знание. Без них полководец не достигнет победы!

– Ты можешь служить царю города Врат. У них мудрости ещё больше. Их глиняных библиотек хватило бы, чтобы выстроить вторую Длинную Стену.

– Я ищу не только знаний, но и правды.

Мидянин замолчал. Впервые он смотрел на Керемета с серьёзным лицом

– Ты сказал это сам,– спросил он,– или повторяешь за кем-то?

– Мне не за кем повторять,– ответил Каремет,– Я простой гирканец и не учился у мудрых жрецов.

– Откуда ты узнал про правду?

– Я не узнавал. Я просто сказал.

Мидянин оглянулся на спутников. Стражники дремали в повозки. Благородные рабыни расселись вокруг,, прислонившись спиной. Должно быть, каменистая почва колола их холёные ягодицы.

Смуглая была на полголовы выше всех. Даже сейчас она выглядела бодро и независимо. Её тяжёлые косы извивались, как змеи, а зрелые, крупные груди, казалось, скрывают вулкан.

Керемет с трудом отвёл взгляд и посмотрел на небо. Небо всегда успокаивает – сперва глаза, потом мысли.

Но даже небо теперь изменилось. Огромный синий облачный фронт полз на вершины горной цепи. В лицо дохнуло мокрым холодом.

Да, будет хороший дождь. Лучше переждать его в шатре. Керемет вспомнил, что он часовой – и что его подошла к концу. Пусть мокнет кто-нибудь другой. Чья сейчас очередь?.. Вот бы это был Спако!

Интересно, как будут укрывать пленниц? Конечно, от дождя они не умрут, но могут промокнуть и заболеть. Конечно, вымокшая женщина – это тоже красиво, но такой товар нужно беречь.

Мидиец словно прочитал его мысли. Он крикнул что-то быстрое и неразборчивое, стражники всполошились и начали натягивать над повозкой навес, словно собирали шатёр на колёсах. Девушки поднялись и обступили её. Одна лишь смуглая стояла в стороне и смотрела в сторону гор, где осталась её погибшая родина.

– Я должен вернуться,– сказал Керемет.

– Нет,– сказал мидиец,– не надо возвращаться.

Каремету приходилось вслушиваться. Казалось, холодный ветер хочет унести все слова.

– Я иду с отрядом.

– Твоего отряда сейчас не останется,– спокойно произнёс мидиец.

Каремет обомлел. Потом бросил быстрый взгляд назад. Длинные волосы хлестнули по голой спине.

Никого, ничего. Шатры по-прежнему стоят на зелёной лужайке.

Гирканец посмотрел в сторону повозки. Навес готов, девушки со связанными руками ныряют туда одна за одной. как голые тритоны в нору. Стражники рядом, в руках лёгкие кожаные плети, какие не оставляют следов. Иногда раздаётся звонкий удар и вскрик. Пленницам нужно напоминать, где они оказались.

Серьёзного оружия у стражников нет. А значит, нет единого шанса устоять против тридцати даже сонных гирканцев. Если они и нападут, он понятия не имел, как именно. Неужели он примерит магию?

– Ты должен остаться с нами,– повторил гирканец.

Над горами сверкнула молния. На лицо мидянина лёг синий отблеск

– Мы пойдём все вместе или никто не пойдёт,– сказал Керемет.

– Вы никуда не пойдёте. Вы уже мертвы.

– Кто же нас убьёт?

– Каменный дракон.

– Кто?

– Каменный дракон. Беги, буди своих. Скажи, что пока они спят, дракон проснулся. Пускай спасаются. Но со мной пойдёшь ты один.

Гирканец сперва почуствовал боль в ладони, и только потом заметил, что сжал дубину так сильно, что пальцы побелели.

– Может, мы и не умеем читать, но знаем, что такое война. Гиркаецы не боятся ни волков, ни тигров, ни драконов. Клянусь Шестью бессмертными, мы не отступим перед драконом!

Мидянин расхохотался. И в то же мгновение ударил гром. Они словно соревновались друг с другом – грохочущее небо и хохочущий человек.

Наконец, Дейок успокоился. Всхлипнул, смахнул с глаз выступившие слёзы и сказал:

– Я думаю, драконоборец, ты должен его сначала увидеть. Как ты победишь дракона, если даже его не увидел? Вслепую будешь дубинкой тыкать?

– Покажите мне дракона,– как мог, спокойно ответил Каремет,– и мы его убьём. Где он? Я жду! Пусть выходит на бой!

Глава 6. Каменный дракон

Отправляясь в поход, первый в жизни, он ожидал, что встретит что-то чудесное, прежде чем погибнет или себе царство. Но он и не думал, что чудес будет так много.

Сначала – горы. Они появились на горизонте, так близко, что казалось, протяни руку – и дотронешься до ближнего синего пика. Но отряд шагал целый день, а горы не приближались. Казалось, они нарисованы прямо на небе.

Потом было подёрнутое туманом озеро с белыми берегами и красной водой. Оно называлось Чечаш – древним словом, значения которого никто не знал.

Неподвижная гладь отражала небо. Когда Каремет ступил на белую отмель, под сандалей хрустнула соль.

Рыбы в озере не водилась, Только гоготали пеликаны и стояли на отмелях малиновые фламинго. Интересно, что эти птицы едят?.. К неподвижной глади приклеилось синее небо.

Пушистые фисташковые деревья, похожие на зелёных овечек, цеплялись корнями в серые скалы.

Здешние места были по-настоящему дикие. Человеку не было место среди слоистых, словно стопки лепёшек, скал, серых камней, тростниковых болот вдоль редких речушек и тяжёлого солёного ветра. Даже фисташки дикие, незрелые и кололи желудок.

Дорога тянулась вдоль озера, а потом опять свернула в горы. Там – всё та же сушь, солончаки, бесплодная серая почва. Только озера больше нет, и путь без него сделался ещё скучнее.

Где-то здесь, в пещере у Чечаша, укрылся в поисках знаний некий великий мудрец, очень почитаемый мидянами и народами, что живут ещё восточней. Так что Каремет постоянно озирался по сторонам, надеясь разглядеть поминальный храм или какой-нибудь знак. Всегда полезно выразить почтение памяти великого мудреца.

Горы были высокими, и даже осматривать их было непросто. На очередном перевале он больше по привычке поднял голову – и вдруг в груди замерло.

На фоне неба чернела скала, и на выступе скалы был вырезан барельеф – некто в длинной, до пят одеянии, попирающий ногами льва – левая на спине, правая на голове. За спиной у незнакомца были поджатые крылья, похожие на исполинские колчаны, – и соколиная голова с оскаленным клювом.

Керемет не знал, что значит. Кто знает, может быть у пророка или у кого-то из древних царей и правда была соколиная голова… Или один из богов явился людям в таком виде. Но что бы не значило такое изображение – даже с земли было видно, что птицеголовый покоритель львов вдвое больше самого высокого человека.

Значит, кто-то повелел выбить его в камне – здесь, в диких местах, где некому его увидеть, где лишь шакалы и скорпионы.

Каремет впервые начал понимать, что значит – царствовать. Царствовать – это не просто носить венец и пользоваться уважением. Царствовать – это когда ты можешь приказать и тридцать мастеров вскарабкаются по скале и будут выколачивать из камня, что ты прикажешь. Это будет продолжать десять дней, двадцать – сколько потребуется.

А ещё царствовать означает, что у тебя есть тридцать таких мастеров.

Барельеф давно скрылся за поворотом, а Каремет продолжал размышлять.

Каремет решил, что на первом же привале расспросит других гирканцев, заметили ли они сокологолового. Если окажется, что заметил он один – это хороший знак. Каремет научился проникать в замыслы царей. Это может означать, что ему тоже предстоит царствовать...

Горы становились всё ниже, а путь – шире. Дорога словно снизошла к путникам и с каждой сотней шагов становилась удобней. Скалы сменились зелёными холмами, похожими на пирамидки. И вот в один из вечеров они вышли к городу Улху.

Прежде здесь правил царь Сардури – возможно, тот самый, что приказал изваять тот барельеф. Один из предков Керемета служил этому Сардури и вернулся с богатой добычей. Но добыча растратилась, царя больше не было – и от города тоже ничего не осталось.

Долину пересекали арыки и каналы, а процветающий город утопал в садах и виноградниках. Амбары были полны зерном, а мехи в прохладных подземельях – вином.

И вот почти столетия назад воины царя царей ворвались в город и подрубили его под корень.

Босоногие солдаты разгромили дома, опустошили сады, сожгли виноградные лозы и плодовые деревья. Сломались и рухнули в пламя кедровые перекладины, на которых держалась крыша дворца. Обрушились своды подземных арыков. Луга цвета драгоценного лазурита смешались грязью под копытами царских коней и колёсами колесниц.

Жители города, кто успел бежали в пустынные горы, место жажды и горечи, – а прочих обратили в рабство. Войско царя царей разграбило всё: золото и серебро, бронзу и кухонную утварь, ячмень и вино.

Теперь долина напоминала котёл с присохшими ко дну объедками руин.

Над мёртвой долиной вздымалась гора Кишпал. Там – развалины крепости царя Сардури, похожие на разбитую глиняную корону.

В сердце у Керемета проснулась тревога. Придётся ли и ему сжигать города, когда он станет царём? Сжигать города он не хотел. Он хотел бы их только грабить.

Лица его спутников тоже помрачнели. Долина до сих пор была оставалась местом. Разрушенные каналы поросли камышами, у подножья горы растянулось пятно болота, а в остальной долине из земли торчали лишь пучки стойкой травы. Лошади морщились, когда жевали эти жёсткие стебли.

– Идём в ту рощу,– Спако указал на незнакомые голые деревья, что стояли под горой с другой стороны от болота. С такого расстояния не было видно, от чего они высохли.

Отряд зашагал в сторону рощи. Теперь, когда появилась конкретная цель, они шагали быстрее.

И наконец, они подошли достаточно близко, чтобы убедиться – это не деревья.

Это были колья – несколько сотен кольев, вытесаных из тех самых яблонь. На каждом колу – по присохшему скелету. Когда-то их посадили на кол, и за два столетия не нашлось никого, кто приблизился бы к этой роще смерти и попытался их снять. Хищники содрали мясо, солнце иссушило связки, так что руки и ноги тоже отвалились. Остались только колья с насаженными грудными клетками, склонённые черепа, боль и ужас.

Отряд замер, как по команде. Никто из них не хотел смотреть и все смотрели на эту чудовищную преграду.

Неизвестно, чем провинились эти люди, ставшие наколотыми скелетами, почему их нельзя было просто угнать в рабство. И никто не хотел бы узнать. Вдруг он тоже мог бы быть одним из них?.. Конечно, гирканцы презирали смерть – но одно дело презирать у костра, а другое – высказать презрение в лицо, когда враг могуч и никем пока не побеждён.

Зря они пошли этой бесплодной дорогой. Может, этот путь и короче мидийского – но пока пройдёшь, увидишь на ней слишком много.

– Делаем привал в крепости,– нарушил молчание Спако. И они тронулись.э

Хорошо, что он ничего не сказал об увиденном.

Они обошли холм с другой стороны, так, чтобы между ними и костным лесом было болото и начали подниматься. Поднялся ветер, пыль колола бока.

Вблизи крепость оказалась её больше. Обрушенные стены торчали в беспорядке, а стыках между камнями уже проросла знакомая колючая трава.

Они начали разбивать лагерь во дворе – как делали это, должно быть, солдаты погибшего царства. Мысли Каремета снова вернулись в отряд. Было заметно, что ребятам не по себе.

Гирканцы пытались вести себя как обычно, словно и не было вокруг покинутого города. Но всё равно иногда кто-то из них озирался на перемолотые временем руины, или даже поднимался на цыпочки, чтобы бросить взгляд на ужасный костяной лес.

В таких местах особенно ясно чувствуешь, как близка твоя смерть, и она вовсе не обязательно будет в бою, под звон мечей и лязг неповоротливых колесниц.

Только лошади хранили спокойствие и тихо жевали сочную траву пепелища.

Продолжение следует