Текст книги "Он не твой (СИ)"
Автор книги: Алекс Регул
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)
Терзания, страдания и вымученность речи...
***
Через несколько минут позвонил Алексей и сообщил, что Павел у подъезда, ждет, когда я спущусь. Никита меня не провожал. После звонка Алексея он совсем сник и, стараясь не выдать своего состояния, протянул одежду, совсем недавно сорванную с меня, и сдержанно попросил:
– Одевайся. У подъезда тебя ждёт жених.
Но сам одеваться не стал. Закурил и присел на диван.
Я оделась и посмотрела на него, ожидая хоть какую-нибудь нормальную фразу на прощание, он небрежно махнул рукой в сторону двери и сделал очередную затяжку.
Не хотелось мне так расставаться. Подошла и присела рядом с ним.
– Угостишь сигареткой?
– Нет. Курение убивает, – сухо произнёс он и выпустил очередную струю дыма в сторону от меня.
– Убивает равнодушие. И непонимание.
– Ни того ни другого с моей стороны к тебе нет. И именно поэтому я прошу тебя, уходи. И никогда не появляйся в моей жизни. Нет меня и никогда не было. Поняла?
– Поняла.
Прикоснулась на мгновение к его руке, поднялась и вышла из комнаты.
А потом...
А потом была длинная утомительная поездка в обществе Павла в город, который я никогда не любила и вряд ли полюблю. Моё пребывание в Москве продлилось целый месяц. Я понимала, что делалось это не столько из-за проблем в Краснодаре, сколько ради желания отца приблизить день моей свадьбы с Павлом.
Но мы с моим столичным "возлюбленным" не шли на сближение. Хотя он и делал попытки наладить более тесное общение. Пару раз приглашал в театр, раз в кино и несколько раз в ночной клуб. Но... никуда я с ним не пошла. Целыми днями бродила по их большому дому, не зная, куда приткнуться. Читала книги, помогала кухарке на кухне, а садовнику в саду. Единственным человеком из членов семьи прокурора, с кем подружилась, была мать Павла. Она сразу обратила внимание на моё подавленное состояние и предложила всевозможную помощь. Именно благодаря ей я обзавелась новым гардеробом, новым телефоном и возможностью связаться по компьютеру с клиентами, которые всё ещё ждали мои проекты.
Работа меня немного отвлекла от дурных воспоминаний и неприятных дум. Единственное, от чего я не смогла полностью отгородиться, так это от хозяйского сына.
– Татьян, ты много времени проводишь за компьютером. Я тебя практически не вижу.
– Это не столько из-за моей работы, сколько из-за твоего ночного образа жизни.
– Может, ты хотя бы этот вечер и ночь согласишься провести со мной?
Не веря своим ушам, подняла на Павла удивлённый взгляд.
– Это я к тому, Танюш, что сегодня ты могла бы составить мне компанию. Приглашение на выставку у меня на две персоны.
– Я не люблю подобные мероприятия.
– Как же ты собираешься жить в Москве с таким консервативным взглядом на искусство?
– А я и не собираюсь жить в Москве.
– В Европу хочешь? – проникся симпатией к этой идее Павел. – Неплохой вариант. Я почему-то об этом не думал раньше. А в какую страну поедем?
– Паш, вот честно, только без обид, ты что, действительно хочешь, чтобы твоей женой стала я?
– Разве ты сама этого не хочешь?
– Честно? Не хочу. Я не люблю тебя. Ты не любишь меня. Так зачем весь этот фарс?
Павел пристально посмотрел на меня и после непродолжительной паузы растерянно произнёс:
– Но... мне казалось, это уже решено.
– Кем? Мною и тобою? Или нашими родителями?
– Подожди... – в конец растерялся Павел и нервно стал заламывать свои длинные ухоженные пальцы. – Но есть же обязательства. Ты не можешь всё отменить.
– Какие ещё обязательства? – удивилась я.
– Твой отец обещал.
– Ну, так и женись на нём! – не выдержала я и огрызнулась.
– В нашей стране в жёны можно брать лишь женщин.
Его аргумент меня развеселил.
– А если бы однополые браки были разрешены, тогда бы ты женился на моём отце? – меня в конец стала раздражать его тупость.
– Тогда бы я точно не женился на тебе.
Теперь притихла я. Соображалка работала у меня неплохо, но в тот момент я чувствовала себя полной дурой.
– Не поняла, ты сейчас о чём?
– А ты не знаешь? Неужели отец тебе этого не сказал.
– Не сказал чего? – совсем нехорошие мысли начали бегать в моей непутёвой головушке.
– Что ты мне нужна лишь для статуса.
– Ты – гей? – выпалила я и стала отступать от него как от прокаженного, но поняв глупость своего поведения, остановилась.
Он усмехнулся и присел в кресло. Закинул ногу на ногу и поправил шейный платок, словно галстук.
Догадка перестала нуждаться в подтверждении.
А присела в кресло, стоявшее напротив.
– Я этого не знала.
– Я это уже понял...
Мы ещё какое-то время так сидели в молчании. Потом он повторил своё предложение поехать на выставку, и я согласилась.
С того дня я уже не призирала его за внешность и манеру поведения. Забавно, но он постепенно стал мне нравиться. Естественно, не как мужчина. Просто как человек. Он рассказал, что нежелание отца принимать его "особенность", однажды привела к тому, что он вскрыл себе вены. Тогда его спасли. Но понимание с отцом так и не было найдено. А однажды Павлу было сказано, женись, сынок, и тогда я закрою глаза на твои пристрастия.
Но кто же согласится на такой брак?
Не сразу нашлась невеста. Отчасти благодаря матери Павла этот вопрос был решён в мою пользу. А всё дело в том, что мать Павла и мой отец были дальними родственниками, и такой "полюбовный" вопрос был решен в тихом семейном кругу. Отцу этот брак приглянулся не сразу. Но компенсационная сторона была настолько привлекательна, что он колебался недолго.
Думал ли отец обо мне?
Думал. Я ему позвонила и узнала, что он очень много чего думал по этому поводу. Думал, что его дочь сможет вернуть Павла на "праведный путь". Думал, что даже если этого не произойдёт, от брака доченька его станет богаче благодаря столичным родственникам. Ну, а всё остальное... это только нюансы. Которые отец поможет мне преодолеть. Поможет деньгами. Подарками и закрытием глаз на моё общение с нежелательными людьми.
И в результате, я в чужом городе, в доме, где меня не любят и никогда не полюбят.
Но месяц прошел. Ссылка кончилась, и я смогла вернуться домой. Этот месяц меня сделал более одинокой. Вдали от подруг я стала совсем замкнутой. И даже общение с Павлом и его матерью не могли скрасить столичное изгнание.
Вернувшись в Краснодар, я не спешила показаться на глаза отцу. Меня измучила мысль, что отец осознанно пожертвовал моей жизнью. Моими чувствами и вообще планами на жизнь. И всё ради чего? Ради столичного кумовства? Ради сильной руки покровителя в прокуратуре?
Пустота... Именно с таким чувством я бродила по комнатам своей квартиры. Хотелось спрятаться в тихой норке и никому не показываться на глаза. Но вся беда в том, что этой самой норки у меня не было. Теперь не было. Теперь квартира, подаренная отцом, не представлялась таким уж благом. Даже преподнесённая новая машинка от отца раздражала. Раздражала всем, начиная с голубого цвета. Всё вновь решалось без моего участия.
Блуждая по комнатам, я неожиданно осознала, что уже давно ничего не решаю. И это открытие жирным нефтяным пятном размазалось по моей душе. Стало вдруг настолько тошно, что я, схватив лишь сумочку, выскочила из квартиры.
Бежала по уличным тротуарам долго. Бежала в никуда, лишь бы подальше от всего.
– Алиса, забери меня, – тихо попросила, когда поздно вечером позвонила подруге.
Алиса нашла меня в городском парке. Отвезла к себе на квартиру. В тот вечер мы почти не разговаривали. Многое было понятно без лишних слов. А утром, когда я всё же сообщила об особенностях брачной сделки, подруга поинтересовалась:
– Что ты собираешься делать?
Я пожала плечами и сообщила, что нет у меня планов.
– Танюш, так нельзя.
– Нельзя? А как можно? Разве можно мною распоряжаться, как вещью?
– Не накручивай себя, – попросила Алиса и подлила ещё немного кофе.
И только сейчас я посмотрела по сторонам и удивлённо заметила отсутствие Вадима:
– А где Вадим?
– Я ещё вчера тебе сказала, он уехал по делам. Вечером приедет.
– Извини, забыла. Вообще в голове ничего не держится. В одно ухо влетает, в другое вылетает.
– Уж лучше пусть так. Чем помнить обо всём.
– Алиса, ты только, пожалуйста, никому не говори, что Павел гей.
– Хорошо, никому не скажу.
Вечером приехал Вадим. Алиса подвела меня к этому огромному человеку и сообщила:
– Танюш, это мой Вадим.
– Приятно познакомиться, – задрав голову, произнесла я.
– О... – было ясно, он меня узнал. – Какая неожиданная встреча.
И улыбнулся.
– А вы знакомы? – удивилась подруга и посмотрела на меня.
Пришлось признаваться.
– Немного знакомы. Как-то встречались на квартире у Никиты, – опередила я Вадима и сообщила лишь часть правды. – Кстати, как поживает Никита?
Вадим немного помедлил с ответом, но сообщил, что с другом его всё в порядке. Ну а мне больше знать ничего и не хотелось. Я, конечно же, иногда думала о нашем с Никитой путешествии в Ейск. Но все мои думы были всего лишь воспоминаниями. Он просил его забыть, к сожалению, это сделать я не сумела. Но зато не фантазировала нашу встречу и вообще не считала возможным искать с ним встреч.
Мне и так было плохо, чтобы усугублять своё положение отношениями, которые ни к чему хорошему не приведут. Тем более что сам Никита всё предельно ясно мне тогда сказал:
– Нет меня и никогда не было.
После ужина я поблагодарила хозяев и вызвала такси.
– Может, останешься на ночь? – немного расстроилась подруга, узнав о моём желании ехать домой.
– Нет. Пора и честь знать. Как говорится, в гостях хорошо, а дома... сама понимаешь.
Чмокнула подругу в щёку и пошла в сторону прихожей.
– Я провожу, – поняв тревогу Алисы, сообщил Вадим и последовал за мною.
И хотя я заверяла, что не потеряюсь в их подъезде и благополучно дождусь такси, Вадим пошел меня провожать.
Уже выйдя из подъезда и озираясь по сторонам, ожидая прибытия авто с шашечками на крыше, я не выдержала и спросила:
– Никита... в городе?
Вадим, конечно же, обратил внимание на мой неподдельный интерес, но ответил без заминок:
– В городе.
Почему-то хотелось больше информации. Но задавать дополнительные вопросы не решилась.
Уехала домой.
А через день случайно встретилась с Алексеем. Он приехал к отцу, и так получилось, мы с ним столкнулись в коридоре.
– Привет! Вернулась!
– Привет. Как видишь. Мне позволили вернуться.
– Рад видеть тебя. Если не спешишь, давай через полчаса в холле встретимся и в кафе сходим. Дельце есть.
– Договорились.
В кафе Алексей говорил со мной на разные темы, и я понять не могла, ради чего он меня собственно позвал.
После десерта, когда я уже окончательно забыла о "дельце", он спросил:
– С Павлом как у тебя?
– Готовлюсь к свадьбе, – сухо сообщила я и, в конец потеряв аппетит, отложила десертную ложечку.
– Что-то в твоём голосе не слышу радостных ноток.
– А меня никто не просил изображать радость по этому поводу. Просили лишь стать женой мужчины, который предпочитает в сексе мужчин. Только никому об этом не говори.
Чашечка кофе так и не коснулась губ Алексея. Его парализовало от моих слов. И лишь когда отпустило, он попросил повторить.
Повторила.
Алексей нервно посмотрел по сторонам, жестом пригласил официанта и ускорил завершение наших посиделок в кафе.
Мы, не говоря ни слова, вышли из кафе, сели в его машину и поехали. Куда я не знала. Алексею доверяла, поэтому не нервничала. Мне было всё равно, что происходит вокруг. Конечно, Алиса бы меня упрекнула, что так нельзя. Нужно бороться!
А с кем? С отцом? Может, с Павлом?
У меня никакого желания не было учинять междоусобицу. В конце концов... не такая уж это и жертва, стать женой мужчины, который тебя не полюбит. Зато есть бонус, он не возжелает исполнения супружеского долга. Отец от меня отстанет и не будет так уж рьяно контролировать моё окружение. К тому же, я не обязана постоянно проживать в Москве. На этом и Павел не настаивает. Короче, куда не глянь, везде плюсы. Но... от чего же так тошно?
– Танюш, – позвал мягким голосом Алексей. – А как ты смотришь на небольшой отрыв сегодня вечером?
Без раздумья сказала:
– Положительно смотрю.
– Отлично! Будь готова, к восьми я за тобой заеду.
– Супер! – отчаянно выпалила я.
***
Ночной клуб, в который привёл Алексей, был мне знаком. Разместившись за дальним столиком, заказали выпивку, закусь. И понеслась! Мы пили, танцевали и просто веселились. Мне было хорошо с Алексеем. Я радовалась, что у меня такой хороший друг, понимающий без лишних слов.
А в полночь, когда веселье перешло в стадию "как бы не переборщить?" я почувствовала острую необходимость уединиться в дамской комнате. Попросив Алексея не скучать, отправилась приводить себя в относительный порядок.
Покурила, умылась, опять покурила... и так мне захотелось домой, что кинув небрежный взгляд в зеркало на своё весёленькое отражение, решительно отправилась на выход из дамской комнаты, чтобы отыскать Алексея и упросить его вернуть меня домой.
Именно эта мысль меня как-то мобилизовала и позволила быстро продвигаться вдоль танцпола. Меня цепляли какие-то люди. Одни случайно, пьяные нарочно. Но знакомиться ни с кем из них не хотелось. Поэтому я шла к своему спасательному кругу.
– Алексей! – не доходя до нашего столика, крикнула я и махнула рукой, подзывая к себе.
– Что случилось? – быстро подойдя, поинтересовался он.
– Хочу домой.
– Без вопросов. Поехали.
И мы поехали домой.
Помню, он даже завёл меня в квартиру, довел до постели, уложил и снял с меня обувь.
– Спокойной ночи, Танюш.
– Спасибо... – тихо произнесла я и потянула на себя покрывало.
Алексей тихо вышел в коридор, и вскоре я услышала, как щёлкнул дверной замок.
И я уснула.
***
Эта терапия положительно повлияла на моё отношение к браку с Павлом. По крайней мере, я перестала испытывать брезгливость к этой ситуации и жалость к себе. В конце концов, это не самое худшее, что могло случиться со мной.
– Пап, договаривайся с родителями Павла о свадьбе. Я согласна.
Отец меня похвалил, что-то начал обещать, но я попросила его все разговоры оставить на потом.
– Хорошо, дочь. Созвонимся позже.
Бракосочетание было назначено на конец августа. Состояться сие радостное событие должно было, естественно не в Краснодаре. Лимузин, ресторан. Всё по высшему разряду. Принимающая сторона решила не экономить. Мне было все равно, поэтому я их не ограничивала.
***
– Алло, Алиса, привет! Чем занимаешься?
– Да так, кулинарный подвиг собираюсь совершить.
– Помощь нужна?
– Да! – радостно крикнула подруга в телефонную трубку и я начала собираться в гости к ней.
Как оказалось, Алиса провинилась перед Вадимом, и тот выставил ей условия примирения – БЛИНЫ!
Учитывая, что подруга действительно была несильна на кулинарном поприще, Вадим умело воспитывал свою взбалмошную девочку. И я ему мешать не собиралась. Точнее, узнав о причине Алисиных мытарств, решила ей не помогать. А взяв бокал для виски и, естественно, сам напиток, присела за кухонный стол.
– А помогать мне? – возмутилась подруга, когда осознала, что я предпочитаю употребление алкогольного напитка, нежели замес теста.
– Извини. Но ты должна сама. В конце концов, это твой крест. Я же не прошу разделить со мной участь жены гомосексуала.
– Тань... – подруга жалостливо посмотрела на меня.
– Сама! – не повелась я на её грустные глазки. И приступила к употреблению содержимого моего бокала.
Кухня была в дыму, а я пьяна, когда вернулся Вадим.
– Бог ты мой! Что здесь происходит? – ошарашено спросил он.
– Ой, ты уже вернулся? – смущенно улыбалась Алиса, глядя на своего великана.
– Вадим, учти, я ей не помогала, – давясь от смеха, сообщила я и закусила сыром очередную дозу виски.
– Да это и так понятно, – улыбнулся Вадим и попросил Алису продемонстрировать результат кулинарных стараний.
И хотя шедевром нельзя назвать то, что преподнесла на тарелочке Алиса, Вадим был доволен. Схрумкал одним махом блины, притянул свою непоседу к себе и похвалил. Ну а я потянулась за телефоном, чтобы вызвать такси.
– И не уговаривайте, не останусь! – услышав очередную просьбу от Алисы остаться до утра, сказала я.
– Тань, ну куда ты сейчас поедешь в таком виде?
– Домой, – одевая туфли, сообщила я.
Вадиму, судя по всему, тоже не нравилось мое состояние. Но уговаривать остаться, он не стал. Как маленького котёнка поднял своими ручищами и понёс меня в зал на диванчик.
– Что ты делаешь? – возмутилась я.
Но отвечать мне никто не собирался.
– Правильно, правильно! С ней только так! – слышала я голос Алисы. – Утром на свежую голову и поедет домой. А сейчас пусть спит.
– Но я не хочу спать, – возмутилась я.
– Ещё налить? – спокойно спросил Вадим.
Но я не ответила.
Приземлилась на диван и только сейчас поняла, что действительно переборщила со спиртным.
Рано утром написала благодарственную записку хозяевам, за то что не позволили пьяной болтаться по городу в такси. И не создавая шум, прошла на кухню, положила записку на стол и тихонько отправилась на выход из квартиры.
Едва проснувшийся город произвёл на меня приятное впечатление. Вроде и мой город, но такой безлюдный. Редкие машины. Редкие прохожие.
Не стала я спешить. Прошлась пешком несколько остановок. Забрела в какое-то кафе. Выпила кофе и только после этого отправилась домой.
***
Свою новую машину я не любила. И даже как-то игнорировала её наличие. Ездила на такси. Иногда на общественном транспорте. А потом нахлынуло на меня, и я купила себе подержанную иномарочку. Деньги на неё у меня нашлись из тех сбережений, что накопились за несколько лет работы дизайнером интерьеров для состоятельных граждан. И как только у меня появилось собственное авто, моя жизнь стала очень мобильной и динамичной.
Я обзавелась новыми проектами. Часть из них была за городом. Но теперь меня это привлекало. В разъездах время шло быстрее.
Наступил август.
Возникла необходимость посетить столичных родственников в связи с фазой бурной подготовки к свадьбе.
– Какое ещё такси? – возмутился отец. – Сейчас я пришлю машину.
И телефонная связь с ним прервалась.
Мне ничего не оставалось, как внести изменения в планы и вместо такси ждать машину от отца.
И действительно, через двадцать минут сработал домофон, сообщив о прибытии водителя, который собирается подняться в квартиру, чтобы помочь спустить мой чемодан и отвезти в аэропорт.
Водителя я узнала. Странно, что мой голос ему не показался знакомым. А может он и знал, что едет ко мне? От этого и вел себя сейчас чересчур официально.
Что ж... не буду и я напоминать о былом.
Но когда Никита позвонил в дверной звонок, сердце моё заколотилось, словно в приступе аритмии.
Подошла к двери, глубоко вдохнула, выдохнула, отомкнула замок и потянула дверь на себя.
Я боялась нашей встречи. Пугала неопределённость и моё болезненное отношение вообще к этой ситуации. И хотя с точки зрения современного ритма, как такового между нами ничего не было, я испытала огромное смущение, когда наши взгляды встретились.
– Ты?... – растерянно спросил он.
– Привет.
– Привет.
– Проходи, не стой на пороге.
Он вошел. Я закрыла дверь и, не зная, что делать дальше, притихла сбоку от Никиты.
Неловкая пауза затянулась. Он молчал. Я же не могла решиться заговорить. Поняв это, Никита развернулся в мою сторону и спокойно сообщил:
– Мне сказали, нужно отвезти человека в аэропорт.
– Этот человек я.
– Поехали? А то опоздаешь.
Я промычала и побрела за чемоданом, который остался в комнате.
– Сейчас. Только чемодан возьму.
В одну секунду мне настолько стало плохо и расхотелось ехать, что зайдя в комнату, присела на кровать и обхватила себя за голову.
Но прошла минута, а состояние моё не улучшилось. Подняла голову и посмотрела с грустью на чемодан.
– Помощь нужна? – громко спросил из прихожей Никита.
– Нет! Всё нормально. Уже иду.
Я выкатила чемодан и стала обуваться. На мне был длинный летний сарафан. И именно из-за его длины я не смогла с первого раза попасть в сандалии. Нагнулась, невольно демонстрируя свою открытую спину, и застегнула сначала один, потом второй. А когда выпрямилась, оказалась очень близко к Никите.
– Извини, – сделав шаг от него, тихо произнесла и смущённо опустила взгляд. – Я готова. Поехали?
Потянулась к ручке чемодана. Но Никита был быстрее, и моя рука вместо ручки чемодана ухватилась за его руку.
– Извини... – опять я смутилась и резко повернулась к двери, чтобы её открыть.
Однако когда распахивала дверь внутрь квартиры, отступила и врезалась спиной в грудь Никиты.
Но извиняться больше не стала. Просто выскочила, как ошпаренная из квартиры.
– Постой! – окрикнул Никита меня.
Я перестала спускаться по лестнице и посмотрела в его сторону.
– Ты забыла квартиру закрыть на ключ.
– Ой! – спохватилась я и вернулась.
Не с первого раза нервно дрожащими руками попала ключом в замочную скважину, но спускающийся по ступеням Никита этого уже не видел.
Напротив подъезда меня ждал черный "Мерседес" отца. Никита уже погрузил багаж и теперь, распахнув заднюю дверь, ждал, когда я присяду. Его задерживать не стала. Молча присела, и вскоре мы поехали.
Разговор затевать смысла не было. Общих тем для разговора я при всём желании не находила.
Мы доехали до аэропорта. Никита проводил меня аж до зоны посадки и, только убедившись, что у меня не возникло проблем, сухо простился со мной, и ушел.
И я улетела.
***
В Москве всё прошло быстро. И всё благодаря моей сговорчивости.
Мне показали ресторан. Сообщили меню, количество приглашённых. И многое другое. Я лишь кивала и одобряла.
А вечером после ужина Павел пригласил меня прогуляться по саду.
Когда мы остались без свидетелей, он заботливо поинтересовался:
– Устала?
– Немного...
– А хочешь, поедем куда-нибудь, развеемся?
– Сегодня?
– Да.
– Нет. Благодарю. Сейчас я ничего не хочу. Лишь только спать.
– Тогда может завтра?
– Хорошо.
И на следующий день мы отправились кутить по культурно-массовым местам. Ресторан. Какая-то крутая тусовка. Потом речная прогулка по ночному городу. И лишь под утро нас принесло домой.
– А хочешь на три дня в Испанию?
– В Испанию? – удивилась я.
– Мой друг пригласил к себе в гости. Но до сегодняшнего дня у меня совершенно не было времени согласиться на его предложение.
– Думаю, что буду лишней в этой поездке.
– Ой, да ты неправильно поняла! – улыбнулся Павел. – Мишель всего лишь мой друг. И ты совершенно не будешь лишней. Тем более что он натурал.
– Натурал? – удивилась я, поскольку мне по наивности казалось, у Павла по определению не может быть друзей мужчин традиционной ориентации.
– Представь себе! – усмехнулся Павел и предложил присесть на диванчик рядом с собой.
Мы с ним много о чём разговаривали в тот вечер. Он рассказывал о себе. Спрашивал обо мне. Я не сразу решилась спросить о его друге. О его интимном друге. Мне было очень любопытно, как возлюбленный Павла смотрит на предстоящий брак?
– А в Испанию поедем вдвоём? Или ты возьмёшь ещё кого-то?
– Вдвоём, – с грустью сообщил Павел.
– Вы поссорились? Извини, если вмешиваюсь не в свои дела.
Павел ответил не сразу:
– Я надеюсь, он перебесится. Успокоится и вернётся.
– Это из-за нашей свадьбы?
– В какой-то степени... Я просто не могу дать ему то, что он хочет.
– А он хочет всё. Всего тебя. Верно?
– Да... Он не понимает, что я зажат обязанностями.
– И вместо того, чтобы разорвать существующие обязанности, ты обрастаешь новыми – браком со мной.
Павел предпочёл перевести разговор в другое русло. А через три дня мы прибыли в Испанию. Мишеля Павел не посвятил в особенности предстоящей свадьбы, и поэтому нас решили поселить в одной комнате.
– Нет, нет! – вступился за мою честь "жених" – Танечка у меня очень строгих взглядов. Постелите нам в разных спальнях.
Мишель, услышав это, в упор на меня посмотрел и извинился за своё поведение.
Мы посетили множество красивых мест Испании. Мишель носился с нами, как с самыми дорогими гостями. И уговорил продлить пребывание в его стране на неделю.
Таким образом, в Краснодар я вернулась лишь для того, чтобы закончить несколько дел с клиентами и сразу начать собираться обратно в Москву, поскольку до свадьбы оставалось пять дней.
В аэропорту меня встретил Алексей.
По-дружески чмокнув меня в щеку, он выразил радость от нашей встречи и помог с багажом.
– Какие планы на вечер? – уже разместившись в машине, спросил он.
– Выспаться, – улыбнувшись, призналась я.
Куражиться по ночным клубам не хотелось. На это не было ни времени, ни сил. Перелёты меня в конец вымотали, потому я проигнорировала наполовину высказанное предложение Алексея о совместном досуге.
– В таком случае, сейчас мы заедем к твоему отцу, он очень хотел тебя увидеть, а потом уже домой.
– Хорошо.
Но как такового "хорошего" ничего встреча с отцом принести не могла.
Он много всего у меня спрашивал о Павле, его родителях, о запланированном мероприятии. Я отвечала неохотно. Отчасти по причине усталости.
– Ладно, вижу тебе сейчас не до моих расспросов. Поговорим завтра. Езжай домой.
Но покинув кабинет отца, я узнала, что Алексея срочно услали по важному делу. Поэтому у меня сменился водитель. Никита никак не выражал своих эмоций, когда сообщал мне об этом.
– Ясно, – буркнула я и отправилась в сторону лифта.
Никита за мной.
В лифте до подземной парковки ехали молча. К машине подошли синхронно. Он снял авто с сигнализации, попытался открыть передо мной дверь, но я проигнорировала его предложение, обошла заднюю распахнутую дверь, и открыла для себя переднюю.
– Предпочитаю ездить спереди, – сухо прокомментировала своё поведение и присела на сидение.
Никита никак не отреагировал на мои слова. Закрыл дверцу, обошел машину и занял место водителя.
А меня стало раздражать его невозмутимое поведение.
– Может, тебя бесит, когда я сижу рядом?
– Нет.
– В таком случае, впредь меня не пытайся усаживать на заднее сидение, – прошипела я.
– Впредь? – усмехнулся он и завёл двигатель.
– Или ты надеешься больше никогда не быть водителем машины, в которой еду я? – откровенно провоцировала его на грубость.
– Мне такое даже в голову не приходило. Но если я не устраиваю тебя, как водитель, сообщи об этом папочке. И проблема быстро разрешится! – повысил он голос.
– А ты, видимо, ждёшь не дождёшься от меня подобной гадости?
– От тебя я вообще ничего не жду.
– Даже так? А впрочем, я помню, как ты тогда сказал, чтобы я забыла нашу встречу, будто ничего и не было.
– Можно подумать, что-то было.
– Ну, знаешь ли! – возмутилась я. – Останови машину!
Он остановил не сразу. Прежде я более громким голосом повторила:
– Останови!
Когда машина остановилась, всё ещё не выехав с парковки, я резко из неё вышла и подошла к багажнику. Но он не открывался. Стукнула ладонью по крыше и потребовала у Никиты, чтобы открыл багажник и отдал мои вещи.
– Не дури, – подойдя, тихо попросил он.
– Так значит, ничего не было!? – всё ещё возмущалась я.
Никита подошёл ещё ближе ко мне и еще тише произнёс:
– Даже если и было... зачем об этом сейчас говорить? Через пять дней у тебя свадьба с сыночком столичного прокурора... Не надо рвать мне душу воспоминаниями.
А я в конец запуталась в эмоциях, и ухватилась за рукав его пиджака.
– Тань, не делай этого...
Но... я уже потянулась к нему в надежде получить поцелуй.
– Не делай этого.
– Поцелуй меня, – едва слышно попросила я и в ту же секунду оказалась в крепких объятиях.
– Я об этом пожалею, – прошептал Никита и впился в меня поцелуем, от которого без малого подкосились мои ноги.
И уже когда поцелуй распалил нас донельзя, Никита отстранился от меня и потребовал быстро сесть в машину. Я повиновалась. Мы продолжили путь ко мне домой. Я и мысли не допускала, что эту ночь проведу одна в постели.
Но как об этом намекнуть самому Никите?
Напрямую же о таком не скажешь...
Или о таком можно говорить?
***
Когда подъехали к подъезду, у меня создалось впечатление, что если бы не мой большой чемодан, Никита бы пулей умчался прочь от меня.
Я вышла из машины. Он достал чемодан. Нехотя закрыл багажник. Покрутил брелок сигнализации в руке и только после того как мельком посмотрел на меня, молча ждущую его у двери в подъезд, поставил машину на сигнализацию. Поднял чемодан и пошёл в мою сторону.
Поднялись на мой этаж. Никита подкатил чемодан. А я, боясь, что сейчас всё кончится, и он просто развернётся и уйдёт, испуганно посмотрела в его сторону и произнесла:
– Мне хочется угостить тебя кофейком.
Ключ уже был в замке, но мне никак не удавалось его провернуть. Он почему-то сопротивлялся. И заметив мою "криворукость", Никита вмешался и быстренько открыл замок сам. Приоткрыл дверь. Вытащил ключ из замка и передал его мне. И всё это не глядя на меня совсем.
А я подумала, ну всё... Сейчас он закинет чемодан в квартиру, впихнёт меня и поминай его как звали.
Стою как парализованная перед собственной квартирой. Смотрю, как Никита ставит на пол в прихожей чемодан и выходит из квартиры. И действительно, для того чтобы втянуть меня в неё. И поскольку Никита гораздо сильнее, ему легко удаётся реализовать свой замысел.
Я оказываюсь в прихожей.
Но за Никиту не хватаюсь. Позволяю ему сделать выбор. Он обходит меня, и через пару секунд слышу, как закрывается дверь.
А я всё также продолжаю стоять спиной к двери и смотреть в стену. Смотреть на эти странные обои, которые давным-давно выбрал дизайнер, нанятый моим отцом.
И уже начала проситься слеза от обиды, но неожиданно я вздрогнула, почувствовав большие руки сильного мужчины у себя на плечах.
– Тань, ты лучше сразу мне скажи, чтоб уходил. Иначе...
Но я не дала ему договорить. Обернулась и кинулась ему на шею. И уже когда смогла приблизиться так, как давно мечтала, сказала:
– Не уходи. Ты очень нужен мне.
Он обнял меня. Приподнял над полом и стал целовать. И в этот миг я поняла, что если он по какой-либо причине сейчас остановится, я умру. Потому что уже не в силах жить без этого мужчины. Без этого красивого, сильного, волшебно-целующегося мужчины.
Он не остановился.
Мы не остановились. Одних поцелуев нам было явно мало. Ох, как мало! Мы переместились в спальню, правда я не очень помню, как это вообще произошло, но когда оказалась уложенной в постель, поняла, что до счастья рукой подать.
Никита умело вытворял со мною такие безумно приятные штуки, что я без малейшего сопротивления велась на все его желания. На все его призывы.
Не помню как, но разделись. И... потом всё было настолько здорово, что я уже ничего не контролировала.
***
Мы лежали в постели. Я гладила его по груди и смотрела в никуда.
– Никита, не отказывайся от меня.
Он печально вздохнул, но ничего не ответил.
– Я скучала по тебе. Очень.
– Тань... я же не тот, кто тебе нужен. В постели, да, я могу тебя удовлетворить. Но не по жизни в целом. Посмотри адекватно на сложившуюся ситуацию. Где ты и где я? Потом тебе и самой будет больно, если ты позволишь себе на что-то надеяться. Не фантазируй, что у нас всё будет хорошо. Не будет. Секс – пожалуйста, но не больше... Согласна со мной?
