Текст книги "Судья Шерман"

Автор книги: Алекс Орлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 27 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

37

Капитан хитро прищурился и, обведя собравшихся взглядом, громко произнес:

– А сейчас я объявляю, и мне приятно это сделать, что бы ни говорили всякие доброжелатели, я объявляю, что лейтенант Рино Лефлер награждается медалью «За верность долгу» первой степени за поимку опаснейшего маньяка Молотобойца.

Все находящиеся на местах сотрудники отделения захлопали в ладоши, и даже сидевшие в «обезьяннике» арестованные старались посмотреть на награжденного, насколько им позволяли частые прутья клетки.

Узнав о готовящейся церемонии, пришла Ольга Герцен. Она стояла рядом с Твинки Роджером, злостным врагом Рино. Твинки тоже аплодировал вместе со всеми, однако на его лице кисла вымученная улыбка. Он еще более ненавидел Лефлера, которому капитан Хунгар вешал самую настоящую медаль. У самого Твинки была только грамота за роль Санта-Клауса на утреннике для детей городской полиции.

– Поздравляю тебя, Рино! – громко произнес капитан Хунгар и уже тише добавил: – В отделе внутренних расследований на тебя заведено дело.

– За что? – спросил Лефлер, хотя ожидал подобного хода.

– За то, что ты преследовал мисс Дженни Ривер и, возможно, покушался на ее честь.

– Но, насколько я понимаю, она отозвала свои претензии, – заметил Лефлер, удерживая руку Хунгара в ответном пожатии.

– Конечно, – улыбаясь всем вокруг, согласился капитан. – Только есть люди, которые хотели бы разобраться во всем этом надлежащим образом. Ты же знаешь порядок. Инициация дела, расследование и потом вывод: виновен или невиновен.

– И кто же эти люди, сэр, которые завели дело?

– Ну конечно же я, Рино. – Капитан улыбнулся во весь рот. – Я люблю тебя, как сына, но, поверь, мои сыновья должны быть безупречны.

– Безупречны, – согласился Лефлер, сжимая руку Хунгара все сильнее.

– Ну да, если не я, то кто же присмотрит… Отпусти руку, Рино.

– Подождите, сэр, я еще не отблагодарил вас за отцовскую любовь… – сказал Лефлер и еще сильнее стиснул руку капитана.

– Отпус-сти, сукин сын!.. – Глаза Хунгара буквально лезли из орбит, но он крепился перед лицом сотрудников отделения.

Наконец Рино смилостивился и отпустил капитана, а затем положил коробочку с наградой в карман и направился к выходу.

Хунгар продолжал улыбаться вслед награжденному, а Тед Мозес догнал Лефлера у дверей, и они вместе вышли на улицу.

– Что за муха тебя укусила, приятель? – спросил Тед. – Ты что, быстрой смерти захотел?..

– А разве заметно?

– Заметно.

– Холодно уже, – перевел разговор на нейтральную тему Рино и, посмотрев на пасмурное осеннее небо, поежился.

– А не нужно ходить в пиджачках – я вон давно на свитера перешел и тебе советую… Тебе, кстати, отпуск положен. Ты в курсе?

– В курсе, – кивнул Рино.

В этот момент мимо полицейского участка медленно проехал фургон ЕСО. Лефлер и Мозес проводили его сумрачными взглядами, однако фургон поехал дальше не останавливаясь.

– Так ты поедешь в отпуск? – уточнил Мозес.

– Поеду, – неожиданно для себя решил Рино. – А то еще правда нарвусь на неприятности.

Тед покачал головой. Видимо, у Лефлера было довольно специфическое представление о неприятностях.

Входная дверь хлопнула, и мимо прошли двое патрульных. Следом за ними появилась Ольга Герцен.

– Ну что, берешь меня в отпуск, красавчик? – спросила она, по-хозяйски положив руку на плечо Лефлера.

– Эй, что за извращения, инспектор Герцен?.. – строго спросил Мозес. – И с чего ты взяла, что наш герой едет в отпуск?

– С того, что у него, по-моему, сейчас критические дни. Пусть отдохнет, пока ЕСО не поджарила ему задницу. Первые признаки уже налицо.

Рино внимательно посмотрел на Ольгу и спросил:

– Откуда такие сведения?

– Да о чем ты спрашиваешь, старик, половина девчонок на узле секретной связи ее любовницы, – пояснил Тед.

– Ты мне льстишь, лысый! – насмешливо ответила Ольга.

– Ну уж и лысый, – Тед провел ладонью по голове и добавил: – Правильнее сказать «лысоватый».

– Но если без шуток, Рино, – понизив голос, продолжила Ольга, – то пришла бумага на твою тотальную проверку. А это означает…

– Знаю, что это означает, – вздохнув, сказал Рино. – Ладно, поеду домой. Соберу вещи и мотнусь на юг, в Касалин.

– Да, в Касалине сейчас тепло, – мечтательно вздохнул Мозес. – А мне своего отпуска ждать еще восемь месяцев.

– Завали маньяка и отдыхай – в чем проблема? – посоветовала Ольга.

– Как же, поспеешь за ним, – пожаловался Мозес, кивая на Рино.

– Ладно, всем пока, – сказал Лефлер и пошел на стоянку, где стоял его «Темпер».

Под капотом у машины находился новенький парогенератор, который обошелся Рино в три тысячи полновесных кредитов. Можно было обойтись агрегатом и подешевле, но Лефлер привык к мощи прежнего неэкологичного мотора и попросил в мастерской поставить соответствующий «паровик».

Привычно прыгнув на водительское сиденье, Лефлер повернул ключ зажигания и мгновение не мог понять, что происходит. Однако все было в норме, просто звук паровика был совершенно иным.

38

Прямое как стрела скоростное шоссе С-187, казалось, само несло машину навстречу теплому морю и праздному безделью. Рино давил на газ и старался не думать ни о чем, кроме отдыха. Однако фантомы забот и тревог последних дней упрямо его преследовали, стараясь не отстать от своей жертвы, стремящейся к южным берегам. Принимая вид неприятных ощущений, они скребли по позвоночнику, рисовали размытые картинки и проявлялись неожиданной чередой легких галлюцинаций.

Тем не менее Рино держал себя в руках и не позволял мозгу отвлекаться ни на что, кроме образов загорелых блондинок с пышными формами.

«Теперь только блондинки, их формы, немного солнца и легкого вина», – говорил себе Рино, и это позволяло ему расслабляться.

Но, если вдруг с обочины угрюмо смотрел неприветливый субъект или в мониторе заднего вида показывался подозрительный микроавтобус, Рино давил на газ, и его «Темпер» с обновленным сердцем стремительно уносился вперед, обгоняя семейные авто и заставляя напрягаться полисменов, дежуривших на узловых постах.

Невзрачный корпус машины заставлял их сомневаться в экологичности ее мотора, однако, увидев тонкую струю пара, полицейские удовлетворенно кивали и не прерывали свободный полет отпускника.

Через пять часов бешеной скачки водорода в баке совсем не осталось, и Рино свернул к небольшому городку под названием Брандо.

Миновав арку с поблекшими буквами «Заезжайте в наш город», Рино проехал еще пару километров и остановился возле небольшой заправочной станции, находившейся на окраине.

Увидев нового путешественника, к машине Лефлера подбежал служитель станции.

– Желаете заправиться, сэр? – спросил он.

– Да, было бы очень кстати. Полный бак, пожалуйста.

Лефлер выбрался из машины, а служитель тут же занял его место и повел машину к заправке.

«Сервис», – удовлетворенно отметил Рино и направился к дверям небольшого ресторанчика, из вентиляционных решеток которого струились аппетитные запахи.

Толкнув пластиковую дверь, он вошел в просторный зал с низкими потолками и устойчивым запахом дезинфекции, который примешивался к кулинарным ароматам.

Выбрав столик у окна, Лефлер прошел к нему через весь ресторан, машинально просеивая взглядом немногочисленную публику.

Только заняв удобное место и положив ногу на ногу, Рино снова вспомнил, что он в отпуске и что совсем не обязательно следить за детьми, мамашами и главами семейств, спешащими, как и он, на машинах к югу.

Вскоре к столу подошла официантка – перезрелая девушка с пышными формами и прической с добавлением накладных волос и изрядного количества лака. На официантке была надета короткая юбка и накрахмаленный передник.

– Что будете заказывать? – спросила она.

– Давайте что-нибудь попроще, но чтобы было мясо, подливка и все такое, – сказал Рино и, наученный горьким опытом, добавил: – Никаких фирменных блюд не нужно…

– Хорошо, – кивнула официантка, и вместе с ней колыхнулся ее открытый бюст. – Прожаренный бифштекс с кукурузой в масле подойдет?..

– Да, вполне.

– На десерт кофе «ай-брин» и сливочное пирожное?

– Да, очень хорошо, – сразу согласился Рино. Все это были знакомые ему названия.

Поводя монументальными бедрами, официантка удалилась, а Рино в ожидании заказа стал смотреть в окно.

Вот пронесся автобус с туристами из Брандо, вот остановился грузовик с надписью: «Мебель Джонсона». А вот подъехал микроавтобус, очень похожий на те, что наводили на неприятные мысли, шныряя по улицам Гринстоуна. Затемненные окна делали машину похожей на слепую змею, ориентирующуюся только на тепло своей жертвы.

Рино невольно дотронулся до спрятанной под пиджаком кобуры.

Дверь неприятного фургона отворилась, и появился вполне обыкновенный с виду парень, вовсе не такой, какими обычно выглядели агенты ЕСО. Правда, на нем были темные очки, но и погода была довольно солнечной. Этот человек отказался от заправки машины, однако дал служителю чаевые – просто так, за усердие.

«Я бы не дал», – решил про себя Рино, невольно ставя себя на место незнакомца.

Вскоре молодой человек в черных очках вошел в ресторан и занял не самый лучший столик – в углу, у служебного входа, где перед глазами мельтешили официанты и кухонные рабочие. Правда, у этого места был один плюс: с него можно было отлично видеть зал.

– А вот и ваш заказ, – радуясь больше самого Лефлера, пропела официантка, ставя перед клиентом тарелки. – Кофе будет минутой позже, мистер… Как вам у нас, нравится?

Задав вопрос, официантка склонила голову набок и постаралась заглянуть Лефлеру в глаза, чтобы отыскать там хоть искру взаимности.

– У вас все отлично, мисс. Жаль только, что я очень спешу, – ответил клиент, тем самым расставив все точки над «i». Дескать, не старайся, милая, я здесь проездом.

Официантка поняла и, вздохнув, убралась на кухню.

А Рино пододвинул тарелку и принялся за еду, время от времени поглядывая на парня в очках.

Впрочем, очки тот уже снял и делал свой заказ официантке, похожей на ту, которая обслуживала Лефлера.

Вскоре заказ был принят. Незнакомец остался один и уставился в стол, чтобы не встретиться глазами с Рино, а тот бесцеремонно его разглядывал.

«Либо он то, о чем я думаю, либо просто трус, который боится поднять глаза на кого бы то ни было…» – подумал Рино, расправляясь с остатками бифштекса. Пересушенная кукуруза забивалась в зубы, и Лефлер оставил ее в покое, довольствуясь листиком салата.

Через минуту появилась официантка. Она несла кофе и пирожное и еще свою никому не нужную улыбку.

Не глядя на увядшую обольстительницу, Рино кивнул и попросил счет, а сам, прежде чем приступить к десерту, выглянул в окно – его автомобиль уже стоял напротив входа.

«Ну и отлично», – решил он и целиком запихал пирожное в рот, затем в несколько глотков опустошил чашку с кофе и, бросив на стол десять кредитов, направился к выходу.

39

Проскочив мимо стола подозрительного субъекта, Рино вышел на улицу и помахал рукой заправщику, показывая, что хочет расплатиться.

Сунув служителю в полтора раза больше, чем нужно, Лефлер буркнул: «Оставь сдачу себе», сел в машину и быстро вырулил на дорогу.

– Вот так, мой друг, – произнес Лефлер, глядя на монитор заднего вида. Никакого микроавтобуса пока не наблюдалось, однако он появился уже спустя пять минут.

Держась на достаточно безопасном расстоянии, автобус следовал за «Темпером» неотрывно, как пущенная по следу собака. Стоило Лефлеру прибавить скорость, и микроавтобус ускорялся тоже, если Рино давил на тормоз, его преследователь в точности повторял этот маневр.

«Ну-ну, посмотрим, какой ты крутой», – подумал Рино и нажал рычаг регулировки решетки, находившейся в баке с водородом. Эта штука была нужна для предотвращения «опрокидывания» – резкого вскипания жидкого газа, которое могло привести к взрыву.

Рино поднял решетку до максимального значения, а затем вдавил педаль газа до самого пола. Парогенератор несколько раз кашлянул, однако затем его рев стал громче и ровнее. Агрегат набирал обороты, и его тяга, как показалось Рино, возрастала без предела.

Прежде идеальное шоссе стало казаться покрытой выбоинами проселочной дорогой, а бешено вертящиеся колеса запели на высокой ноте. Несчастный спидометр зашкалил, перейдя отметку в двести пятьдесят километров.

Виляя, будто на льду, Рино, словно ветер, обходил медленные авто, а встречные машины проносились мимо него размазанными линиями.

На такой скорости он держался ровно три минуты, затем стал отпускать педаль газа, определив по карте, что впереди находится опорный пункт дорожной полиции.

Благополучно миновав пост, Лефлер увидел указатель – «До Касалина пятьсот километров». Рядом с указателем стояла реклама минеральной воды «Емельянъ». Как всякое рекламное искусство, картинка была совершенно тупая, но Рино понравилась девушка, лежавшая на пляже. Именно такую он и надеялся встретить в Касалине.

Невольно вспомнилась Дженни Ривер, которая проходила у него под именем Биргит. Что ж, возможно, вернувшись из отпуска, он сумеет перевести ее из области романтических грез в сферу приятной практики. Вблизи девушка оказалась такой же хорошенькой, что и на расстоянии, да и спасать ее пришлось два раза. Не зря же?

40

Когда на грузовой транспорт «ВС-1876» наконец высадились две штурмовые команды, он уже двигался как огромный вращающийся булыжник.

Хватаясь за стены, бойцы стали расходиться, осторожно заглядывая во все переходы и выискивая врага.

Однако вокруг была пустота, если не считать нескольких трупов взбунтовавшихся матросов и охранников из группы сопровождения.

Обе штурмовые команды были составлены из наспех собранных людей. Прежние доставки происходили в срок и безо всяких эксцессов, поэтому к такому повороту событий в ЕСО были не готовы.

Эйдо, Гонатар, Ловейд и старший агент Буджолд как раз находились на центральной базе и загружали в трюм фреймвута коробки с обмундированием, когда из-за угла склада выскочил посыльный штабного управления и завопил, что грузовик с пополнением захвачен.

– Быстрее на поле!.. Куратор собирает команду!.. – задыхаясь, выпалил он.

Все побросали ящики и что есть духу помчались к стартовым квадратам, где уже разгоняли двигатели два абордажных бота.

Какие-то люди толпились рядом, и куратор штаба лично выхватывал тех, кого он считал подходящим для такого дела, и вталкивал их в боты.

Увидев четверку строевых солдат, старший офицер очень обрадовался и, вернув обратно четверых складских работников, заменил их на Эйдо, Гонатара, Ловейда и Буджолда.

– Буджолд, будешь там за старшего!.. Вся амуниция внутри, а пилоты уже все знают!.. Сделайте все возможное или умрите!..

– Есть, сэр! – отозвался тот, и тут же оба бота стали отрываться от бетонной полосы, и Буджолд уже в воздухе захлопнул двери.

Затем он заблокировал замок и огляделся. В довольно большом, рассчитанном на три десятка мест отсеке находилось одиннадцать человек. Сам Буджолд был двенадцатым. Некоторые из собравшихся здесь людей не были знакомы друг с другом, однако вся команда производила впечатление слаженного коллектива – такова была специфика ЕСО.

Солдаты снимали с полок обмундирование и, несмотря на начинавшуюся тряску из-за разгона в атмосфере, быстро надевали скафандры, тяжелые ботинки и крепили абордажное оружие.

Эйдо оделся одним из первых. Все происходящее здесь могло бы его развеселить, если бы не тот факт, что пополнение находилось в опасности. Эйдо боялся даже подумать, что с драгоценным грузом может что– то случиться, а если и думал, то у него начинали болеть все внутренности. Так уж было принято у его народа, что беспокойство за потомство ложилось на всех тяжелым бременем.

Бот тряхнуло последний раз, и он выскочил из объятий атмосферы.

– Проверить герметичность!.. – прокричал Буджолд, который до последнего момента не надевал шлем, следя за тем, чтобы у других все было в порядке.

У двух парней возникли какие-то проблемы, но вскоре они их решили, и только после этого старший сам надел шлем. Сразу же включилась внутренняя связь, и теперь все солдаты слышали друг друга.

Буджолд связался с пилотом, и тот сообщил, что уже видит грузовик.

– Его сильно крутит, сэр. Похоже, им никто не управляет…

«Может, там никого нет?» – подумал Эйдо, пытаясь по голосу Буджолда определить, что он сам думает по этому поводу.

И вот все ожидания и опасения уже позади.

Бойцы расходились по кораблю, исчезали в темных неосвещенных проходах, а время неумолимо уходило, и по лбу Эйдо стекали капли пота. Он представлял, что случится с судном, если оно даже на такой небольшой скорости ударится об атмосферу.

– Эйдо!..

– Я в центральной галерее, сэр!..

– Какого хрена?!

– Ищу проход в капитанскую рубку!..

– Ладно, – согласился Буджолд. – К тебе идет Гонатар…

– Хорошо, сэр…

41

Гонатар выскочил из бокового прохода совершенно неожиданно. Эйдо вскинул автомат, но сразу же понял, что это свой – просто без шлема.

– Ты чего не по форме? – строго спросил Эйдо.

– Пошел в задницу, – отреагировал тот. – Жарко очень…

«И то верно», – согласился Эйдо и тоже снял шлем. Воздух на корабле вонял подгоревшей изоляцией, однако так было все равно лучше, чем в закупоренном скафандре.

– Куда идти? Ты чего-нибудь понимаешь? – спросил Гонатар.

– Думаю, нам туда, – махнул Эйдо рукой, облаченной в тяжелую перчатку.

Вскоре пол начал сильно вибрировать, и идти по нему стало невозможно. Ноги разъезжались, словно на льду. В довершение этого последовал сильный толчок, и Эйдо, отлетев в сторону, ударился головой о переборку.

Тем не менее он тут же вскочил на ноги и снова двинулся вперед – до распахнутой в рубку двери оставалось совсем немного. Место ушиба на голове здорово саднило, однако Эйдо успокаивал себя тем, что, если бы такое случилось с местным хрупким человечком, он уже не числился бы в списках живых.

«То ли дело мы – сталь, а не люди. Нам все нипочем».

Вот и вход в рубку, который охраняли два мертвеца. Это были члены команды.

Эйдо вошел внутрь. Слева привалился к стене еще один труп, а дальше, возле разбитой панели управления, лежал координатор Лукас. Он был известным человеком на центральной базе и, видимо, умер как герой.

– Да тут была настоящая битва при Мантерю!.. – воскликнул Гонатар, а Эйдо, не теряя времени, шагнул к опломбированному шкафу, где находилось аварийное управление кораблем.

Сорвав крышку, он помедлил. Эйдо не мог припомнить, когда ему приходилось сажать суда, однако он знал, как это делать.

Отложив автомат и сбросив ставшие ненужными перчатки, Эйдо надел на голову наушники и в ту же секунду услышал повторявшиеся позывные:

– Либерти, ответьте базе!.. Либерти, ответьте базе!..

– Я Либерти! – четко произнес Эйдо и, взявшись за штурвал, слегка подвигал им, проверяя, как грузовик слушается руля.

– Либерти, как груз?!

– Груз в трюме, о его состоянии пока ничего не известно…

– Ваша обшивка уже начинает гореть! Постарайтесь затормозить!..

– Есть постараться затормозить, – уже тише ответил Эйдо и начал быстро щелкать тумблерами, запуская реверсивный режим.

Сразу загорелись три лампочки, показавшие, что три двигателя перенастроили тягу, однако последний, четвертый, не отзывался. Возможно, испортилась только контрольная магистраль, а с самим двигателем все было в порядке, но выяснять это времени уже не было. Эйдо чувствовал эту жуткую вибрацию, когда струи раскаленного газа слизывали с корабля защитное покрытие – слой за слоем.

– Гонатар! Держись крепче!..

– Есть, капитан, – отозвался напарник и схватился за стойку с приборами.

Сам Эйдо опустился в кресло и только после этого потянул рычаг с биркой «экстренное торможение». Судно будто натолкнулось на какую-то преграду, и поначалу Эйдо показалось, что все получилось как надо, однако корпус грузовика начал поворачиваться влево – это означало, что четвертый движок по-прежнему тянул вперед.

Эйдо стал лихорадочно отменять команды и был вынужден снова разгонять корабль. Затем отключил оба задних двигателя и стал тормозить только двумя передними, но силенок у них не хватало. Грузовая громада продолжала нестись к поверхности Туссено, рассыпая искры от горящих защитных слоев. А агент Эйдо пытался пилотировать вслепую, руководствуясь только командами диспетчера базы. С третьей попытки ему удалось выпустить парашюты экстренного торможения, но даже бенитовая ткань продержалась не более нескольких секунд и вскоре сгорела полностью. Тем не менее грузовик сумел сбросить скорость настолько, чтобы его корпус перестал гореть.

Снизу – из грузовых трюмов – поднялся Буджолд. Он был без шлема и улыбался. Это означало, что с пополнением все в порядке.

Хорошее настроение передалось Гонатару и Эйдо, который сразу почувствовал уверенность. Теперь он знал, что обязательно посадит судно.

Дотянуть до базы он, конечно, не мог, но плюхнуться в нужном полушарии было для Эйдо вполне по силам.

Однако он превзошел самого себя. Корабль начал слушаться руля, и вскоре стала возможна посадка на заболоченное поле, всего в сотне километров от базы. А пока грузовик пробивал оставшуюся толщу воздуха, к месту предполагаемого приземления уже спешили все спасательные службы ЕСО.

Правда, к посадке они все же опоздали.

Взрывая посадочными дюзами торф и распыляя грязную воду, «ВС-1876» коснулся грунта сначала одной стороной, а затем тяжело осел всем брюхом, вонзая опоры в податливый грунт.

Корабль пробыл в одиночестве совсем недолго, остужая раскаленные бока и привыкая к тишине, вскоре воздух наполнился воем и рокотом десятков моторов – к драгоценному грузу спешили спасатели.

В дальнейших действиях Буджолд и его люди уже не участвовали. Они находились в стороне и, оседлав сырые кочки, наблюдали за тем, как другие делали тонкую и важную работу.

Прямо на болоте разворачивались надувные домики, представлявшие собой стерильные камеры.

Выстроившись в цепочки, солдаты с предельной осторожностью передавали друг другу обычные с виду, средних размеров пластиковые коробки.

На последнем этапе груз принимали женщины-медики, которые уносили коробки внутрь надувных домиков.

– Часа через два начнется, – обронил Гонатар.

– Раньше, – сказал Ловейд. – Их сильно растрясло.

– Я сделал все, что мог, – стал оправдываться Эйдо, словно его в чем-то обвиняли.

– Успокойся, – подал голос Буджолд, – ты молодец.

«Да, наверное, я молодец», – мысленно согласился Эйдо и, подняв глаза к небу, увидел кружащиеся во всех направлениях черные точки.

Это были истребители с базы ЕСО, которые сверху прикрывали свершавшееся на земле таинство.