Текст книги "Застывший огонь"

Автор книги: Алекс Орлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Зингер отходил подальше, а Пшепански поднимал свой автомат и из подствольного баллона обрабатывал опасную зону химикатами.

Мощная струя вылетала на тридцать метров вперед, и через мгновение все живое, в том числе и листья, падало на землю, чернея и превращаясь в пепел прямо на глазах.

Приходилось ждать в течение минуты – именно столько требовалось дефолианту, чтобы распасться, и после этого солдаты продолжали двигаться дальше.

– Скажи, Хельмут, а на тебя действует эта ЛКФ?.. – спросил Патрик, когда они вышли на очередную полянку.

– Ты насчет баб?

– Ну да...

– Иногда действует, а иногда нет...

– А на меня совсем не действует... – вздохнул Пшепански, – Все время снится девчонка из соседнего дома.

– А ты принимай по две таблетки, – предложил капрал.

– Пробовал. Не помогает... Я и по три хотел принимать, но наш док сказал, что нельзя. Совсем отвалиться может...

– Ну, это он брешет.

– Не скажи – док у нас голова.

– Голова-то он голова, а только лейтенанту Хаммеру помочь не может... заметил Зингер и ловко сбил перчаткой прыгнувшего на него паука.

– Лейтенант – другое дело: он психический больной, – пояснил Патрик.

– Если бабу хочет, то сразу "психический"?

– Он не просто бабу хочет – у него любовь.

– Любовь?.. – усмехнулся Зингер, давя ногой оранжевую змейку. – А чего же он у реки с биноклем дежурит, когда эти папуаски купаться приходят?..

Патрик сбросил с плеча серебристую сороконожку и сказал:

– Его не интересуют все папуаски, Хельмут. Он смотрит только на одну. Значит, это любовь...

– Любовь... – вздохнул капрал. – Он на этом берегу, она на другом. Ему теперь только удавиться.

– Ребята говорили, что он ее собирается украсть.

– Ну и правильно. Я бы ему помог. А ты?..

– И я бы помог... – кивнул Патрик. – Смотри, тыкарь...

– Вижу... – отозвался капрал, хрустнув ботинком по известковому скелету тыкаря. – Вот ведь порода здешняя, каждый норовит соседа сожрать.

– Точно, – согласился Патрик, – вроде гады неразумные, а ведут себя как настоящие человеки.

– Сержант Брынза говорил, что три года назад двое с нашей базы попытались пробраться на остров. Ну, из-за баб, конечно. И больше их никто не видел...

– Слышал я эту историю, – кивнул Патрик. – Только я думаю, что папуасы тут ни при чем. Просто ребята напились дикой тыквы и на реке перевернулись. А там сам знаешь, три минуты – и тебя сожрали.

– Ага, а еще через шесть часов ты растворяешься в воде в виде дерьма самых разных сортов, – с чувством произнес Зингер.

– Красиво излагаешь...

– В школе я был лучший ученик.

– Лучшие ученики в солдаты не идут.

– Правильно, – согласился Зингер, – они идут в капралы... Стоп, Патрик. Кажется, я что-то вижу...

Зингер и Пшепански взяли оружие на изготовку и, разойдясь по сторонам, начали продвигаться к засыпанному обломанными ветками неизвестному предмету.

Капрал шел осторожно, раздвигая лианы, стараясь улавливать звуки и одновременно смотреть по сторонам. "Слушал бы маму, работал бы сейчас на ферме и получал хорошие деньги. Меньше, чем жалованье капрала, но все же..."

Внезапно из норы выпрыгнул хищный кролик и повис, вцепившись зубами в перчатку капрала.

– Отцепись, придурок... – по-хорошему предупредил кролика Зингер. Ему не хотелось швырять кролика об землю и тем самым выдавать свое местонахождение.

Однако разбойник и не думал идти на мировую. Он шипел, прядал ушами и отчаянно дрыгал задними ногами, намереваясь отхватить от перчатки хоть что-нибудь. Пришлось опустить животное в его нору и ногой обрушить земляной свод. Кролик сразу отцепился от перчатки и принялся раскапывать вход.

"Вот-вот, займись лучше делом..." – удовлетворенно кивнул Зингер и продолжил свое движение.

Вскоре капрал уже мог определить, что перед ним большой обломок какой-то обшивки с крепежными ушками и уходившими вверх парашютными стропами.

"Спасательная капсула..." – догадался он и начал осторожно выходить на площадку, образовавшуюся при ударе капсулы. Слева из кустов выглянул Пшепански. Он вопросительно посмотрел на капрала, но тот отрицательно покачал головой.

Чуть поодаль, в двадцати метрах, лежала вторая половина капсулы. К ней и направился Патрик. Зингер видел, как Пшепански несколько раз обошел находку и только пожал плечами.

Вдруг откуда-то сверху послышалось урчание. Зингер мгновенно отскочил в сторону и вскинул автомат. В ветвях мелькнул знакомый силуэт, и капрал нажал на курок.

Раненый зверь жалобно завыл и сорвался вниз, обламывая ветки и обрывая молодые лианы.

– Эй, Зингер, что там у вас за стрельба? – заговорила рация голосом лейтенанта Хаммера.

– Это дикий кот, сэр. Мы нашли его возле разбитой капсулы...

– Ну и что там?..

– Ничего нет, сэр. Ни крови, ни останков. Должно быть, труп утащили хищники.

– А может, он сам ушел?

– Может, и ушел, сэр, но только его капсула разлетелась вдребезги. Едва ли такие чудеса возможны...

Обдумывая услышанное, лейтенант помолчал, а потом сказал:

– Ладно, капрал, возвращайтесь к катеру.

– Есть, сэр, – ответил капрал.

– Ну что? – спросил подошедший Пшепански.

– Хорошая новость – можно возвращаться.

– Давно пора.

26

Услышав шелест листьев, Мэнсон обернулся и совсем рядом увидел оскаленную пасть дикого кота. Кот был величиной с раскормленного дога и наверняка сильно проголодался.

Джеф Мэнсон осторожно вытащил пистолет и начал медленно пятиться к потрескавшемуся стволу старого дерева.

Хищник тоже тронулся с места и, не спуская с Мэнсона глаз, стал выбираться из кустов. Где-то совсем рядом послышался звук работающего мотора. Человек и зверь одновременно остановились и прислушались. Мотор рявкнул еще громче, а затем замолк.

– Вот видишь, парень, это приехали за мной, – заговорил с хищником Джеф. Это плохие люди. Если мы не спрячемся, они нас убьют... Ты понимаешь?..

Безусловно, Джеф говорил дельные вещи, однако то ли зверь не понимал, то ли ему очень хотелось есть, но он снова пошел прямо на человека.

"Придется лезть на дерево..." – решил Мэнсон и, держа палец на спусковом крючке, начал карабкаться вверх.

Увидев, что человек лезет на дерево, дикий кот остановился и с интересом стал наблюдать за неуклюжим двуногим зверем. Но как только Мэнсон забрался на десятиметровую высоту и удобно угнездился на развилке, хищник в два прыжка оказался на стволе дерева и начал быстро взбираться вслед за Мэнсоном.

– Эй, а ты куда? – непонятно зачем спросил Джеф и попытался занять оборонительную позицию. Стрелять он боялся, чтобы не демаскировать себя, однако толкаться со здоровенным котом, для которого дерево – родная стихия, тоже не годилось.

Хищник сопел все ближе и подбирался к Мэнсону по противоположной стороне ствола. Было слышно, как острые когти зверя царапали кору.

Мэнсон убрал пистолет в карман и достал небольшой нож. Им он срезал ближайшую ветку и, освободив ее от листьев, получил великолепный хлыст. Едва появилась морда кота, Джеф со всей силы приложил агрессора меж ушей.

Кот жалобно тявкнул и исчез.

– То-то, – прошептал Джеф, – я тебя научу дисциплине.

Было слышно, как дикий кот скребся уже где-то выше.

"Вот сволочь какая..." – подумал Мэнсон, понимая, что задумал кот. Хищник забирался все выше, чтобы с верхних ветвей совершить свой смертельный бросок.

Пришлось и Мэнсону менять местоположение, дабы кот не застал его врасплох. Пока зверь совершал обходной маневр, Джеф тоже поднялся метра на два и нашел еще одно подходящее место. Видя, что добыча снова ускользает, кот весь подобрался, замер, а затем резко прыгнул, сразу оказавшись у Мэнсона за спиной.

Джеф присел и быстро развернулся. А кот уже замахнулся лапой, и Мэнсон увидел выпущенные крючья острых когтей. Еще доля секунды, и...

Снизу ударила автоматная очередь.

Сразу несколько пуль прошили тело хищника, и когтистая лапа пронеслась в сантиметре от лица Мэнсона. Задние ноги кота потеряли опору, но передними он все же успел вцепиться в ветку, повиснув так на какие-то мгновения. Глаза умиравшего хищника были широко раскрыты, и он смотрел на Джефа, будто бы прощаясь с ним.

"Извини, брат, так получилось..." – пронеслось в голове у Мэнсона. Несмотря на то, что кот хотел его смерти, Джефу было жаль животное.

Передние лапы стали слабеть, и когти съехали по ветке, оставив на коре глубокие борозды.

Мэнсон слышал, как тело хищника ударилось о землю и наступила тишина. Затем послышались голоса. Джеф не видел говоривших – мешала густая листва дерева, но он разобрал, что их двое.

Голоса перемещались с места на место, из чего Мэнсон сделал вывод, что люди принадлежали к некой поисковой экспедиции, прибывшей на место падения капсулы.

Изо всех сил напрягая слух, он услышал ж... можно возвращаться".

"Давно пора..."

И, уже не думая о соблюдении тишины, солдаты пошли обратно.

Понимая, что посланные за ним враги являлись единственной связующей с цивилизацией ниточкой, Джеф быстро спустился с дерева и осторожно двинулся следом за солдатами.

27

Грузовик так громыхнул на гравитационной яме, что Фрэнк Горовиц еще во сне подпрыгнул на месте, а едва открыв глаза, тут же вспомнил, что произошло.

Вот уже тридцать часов он мчался, "прилепившись" к борту огромного сухогруза компании RTS. Помогли магнитные захваты, которыми был оборудован спасательный бот.

Преследовавшие Фрэнка "кондоры", вероятно, даже не поняли, куда подевался беглец, – Фрэнк сделал все очень быстро. Возможно, позже они и разобрались, что к чему, но теперь, как говорится, "ищи ионного ветра в космосе".

Фрэнк потянулся и зевнул. Затем поискал в бортовом компьютере штурманскую карту и наконец сориентировался, где он находится.

Было очевидно, что сухогруз следовал куда-то в сторону Промышленного Союза, а значит, стоило бежать на планету Оболец или даже Хинган – тоже обойденный цивилизацией уголок.

Можно было осесть и в мирах Нового Востока, но там агенты "Би-Экс" заводились даже от сырости, а это Фрэнку никак не подходило.

Спустя пять часов лету с левого борта довольно отчетливо прорисовался Хинган, и Фрэнк, отключив магнитную подушку, "отклеился" наконец от безмолвного грузовика.

"Спасибо тебе, "болванка", ты спас мне жизнь... – подумал Фрэнк, провожая глазами уходящий сухогруз. Затем запустил двигатели и направил бот прямо на Хинган. – То-то удивятся службы безопасности – была одна метка, и вдруг сразу две..."

"А не примут ли они меня за торпеду?" – мелькнула тревожная мысль, но в любом случае что-то менять было уже поздно. Радар показывал, что к боту мчатся четыре истребителя.

28

Рорди вышел из туалета и, тщательно вымыв руки, направился в дежурное помещение. Как он и предвидел, его стул стащили Дениц и Шгурмнагель, которые теперь резались в карты, используя в качестве стола кожух старого радара.

– Бац, бац и бац, мистер Штурмнагель! – голосил Дениц, выкладывая козырные карты.

– А это ты видел, банан недозрелый? – эмоционально контраргументировал Штурмнагель, выкладывая свои козыри.

– Эй, джентльмены, отдавайте мой стул – я на дежурстве! – потребовал Рорди.

– На толчке твое дежурство, толстый! – ответил Дениц, озлобленный игровым невезением. Он бросил на партнера по игре короткий взгляд и быстро метнул карту.

– Нет, Ферги, так не пойдет, – заметил подвох Штурмнагель. – Забирай свою крестуху...

– Ой, и правда. Это я случайно, Джим, честное слово!

– У кого из вас мой стул? Отдавайте сейчас же! – снова потребовал Турмас Рорди.

– Твой жидкий стул, Рорди, уже в сборном бачке, – поделился информацией Штурмнагель. – Не мешай игре, пухлый, сейчас жалованье Ферги станет моим, и я куплю тебе конфет.

– На твоем стуле, Рорди, сидит Джим, – съябедничал Дениц, стараясь хоть как-то уесть Штурмнагеля, которому сегодня ужасно везло.

Поддавшись на провокацию, Рорди выдернул из-под Джима стул, и игрок упал на пол, не выпустив из рук карт.

Дениц тут же воспользовался инцидентом и перемешал все остальные карты вместе с теми, что были уже сброшены.

– Что же ты стол толкнул, Джим? – фальшиво огорчился Дениц. – Теперь вся игра пошла насмарку.

– Как? – вскочил на ноги Штурмнагель. – Ты смешал карты, сволочь?

– Я не смешивал – честное слово, это ты толкнул стол, и все перемешалось, – нагло улыбался Дениц.

– Да я тебя... – с угрозой произнес Штурмнагель и, отбросив карты в сторону, двинулся на Деница.

Ферги Дениц невольно попятился. Хоть Штурмнагель и был худым как гвоздь, однако в его жилистых клешнях скрывалась недюжинная сила.

– Это тебе пограничная станция, а не кабак, Джимми! – напомнил Дениц, стараясь копировать строгие интонации сержанта Биттнера.

Пип-пип-лип... – прозвучал сигнал радара.

– Хорошо, что я вовремя отобрал у вас стул... – заметил Рорди, занося параметры метки в компьютер. Судя по всему, это был сухогруз, раз в неделю приходивший на завод Беллама.

Отступая под натиском Штурмнагеля, Дениц дошел до стены и остановился, а разозленный партнер схватил Ферги за горло и начал натурально удавливать.

Би-би, би-би, би-би... – подал голос сканер, и на экране монитора появилась надпись:

"ТОРПЕДНАЯ АТАКА..."

– Мама!.. – завопил Турмас Рорди и, повернувшись к сцепившейся парочке, прошептал: – Что же теперь будет?..

Штурмнагель мгновенно обернулся и, увидев на мониторе устрашающую надпись, бросил нечестного Деница и помчался на свой пост.

– О-о... о-о-о... – стонал Ферги, держась за горло. – Больше никогда не буду играть в карты... – Затем он глубоко вздохнул и, поняв, видимо, что сморозил глупость, добавил: – По крайней мере, с Джимом – точно...

"ОШИБКА... ОТМЕНА ТРЕВОГИ..." – исправился сканер и, словно смутившись, начал выдавать на экране всякие разные цифры.

– То-то, сволочь, пришел в себя... – обиженно произнес Турмас Рорди и щелкнул неверную машину по корпусу.

Стены станции слегка завибрировали. Это означало, что дежурная смена истребителей пошла на перехват цели.

"Ну наконец-то", – обрадовался Рорди. Пилотам он доверял как своей маме. В отличие от вольнонаемных вроде него самого, пилоты были ребятами надежными. И хотя они постоянно задирали служащих инженерной части и, случалось, устраивали драки, Рорди им все прощал. Прощал все авансом вот за такие моменты, как сейчас. Ведь в случае нападения на станцию пилоты должны были умереть первыми.

– Станция!.. – послышался недовольный голос одного из кумиров Рорди.

– Станция слушает!.. – радостно возвестил Турмае.

– Открывай терминал.

– Сообщите номер терминала, – как и положено по уставу, запросил Турмас.

– Ты чего, дежурный, придурок? У нас только один терминал!

– Э... да, сэр... Конечно, сэр. Уже открываю...

"И все-таки грубить было необязательно..." – насупился Рорди, затем повернулся к бездельничавшему Деницу и завизжал:

– Чего стоишь, дурак?! Живо убирай свои карты! Дениц удивленно пожал плечами и сказал:

– Ты-то чего орешь, Рорди?..

29

Весть о том, что удалось перехватить шпионский рейдер, моментально облетела всю станцию. Когда штурмовая группа прибыла к шлюзу, солдатам пришлось пинками разгонять свободный от дежурства персонал, который пришел поглазеть на пойманного шпиона.

Почти всегда пьяный капитан Валенсо без разговоров бил в лицо всех, кто мешал ему пройти. Эта методика была очень эффективна, и вскоре все зеваки прижались к стенам и почтительно пропустили отряд капитана.

– Бруно! Лагерфельд! Взрывайте стену!

– Есть, сэр! – дружно прокричали названные солдаты и начали распаковывать взрывчатку "Си-18".

– Саминен, Клочков и Петреску! Пойдете на абордаж первыми...

– Есть, сэр.

– Остальные пойдут... – Капитан покрутил пальцем в воздухе, но не придумал ничего дельного. – Остальные пойдут как получится...

Солдаты начали выстраиваться согласно объявленной диспозиции. Подход к стыковочному шлюзу был узковат, поэтому задние ряды начали вытеснять зевак в главную галерею.

Все уже было готово для штурма, когда неожиданно шлюз открылся и оттуда вышел человек. Это был Фрэнк Горовиц.

– Здравствуйте, – сказал он и улыбнулся, – заранее благодарю за ваше гостеприимство...

– Шпион!.. – заорал капитан Валенсо и ударил незнакомца в лицо.

От сильного удара Фрэнк едва не улетел обратно в шлюз, но его подхватили солдаты Валенсо и, заломив руки, потащили по проходу.

– Саминен, Клочков и Петреску!.. Начать абордаж!.. – скомандовал капитан. Солдаты пожали плечами и полезли на "вражеское" судно, однако через минуту вернулись и сообщили, что больше там никого нет.

– Точно никого нет? – строго спросил Валенсо.

– Точно.

– Так-так...

Капитан замолчал. Молчали и оставшиеся солдаты. Зеваки ушли вслед за шпионом, и теперь в коридоре было не так весело.

Валенсо стоял и вспоминал, куда он утром сунул полбутылки мятной панки. Он помнил лишь то, что в кают-компании неожиданно появился майор Квебек и он, Валенсо, спрятал бутылку в...

Капитан сосредоточенно потер лоб, а исполненные уважения солдаты переглянулись и понимающе закивали. Командир думал, и они не мешали ему.

"Ладно, – решил Валенсо, – открою новую бутылку".

– Ладно, – сказал он вслух. – Всем вольно, отбой тревоги...

Солдаты ожили и, весело гомоня, пошли в раздевалку снимать тяжелые доспехи и сдавать в "оружеику" автоматы. А капитан постоял в пустом коридоре еще минуту и поплелся в отделение контрразведки проведать пойманного им шпиона.

30

Лейтенант Дуайт Пинкстоун был необычайно оживлен. Сосланный в захолустье за тотальную профнепригодность, он несколько лет жил от отпуска до отпуска, ведя ненужную переписку с региональным бюро и посылая однообразные отчеты. В них всегда значилось одно и то же: "...за отчетный период служебных случаев категории 01 не зафиксировано..."

С одной стороны, такой результат можно было расценить как положительный, дескать, никто не решается шпионить в подведомственном Пинкстоуну районе, но, с другой стороны, могло показаться, что он, Дуайт Пинкстоун, просто не замечает врагов, давно качавших информацию со станции "Барьер-2".

Правда, шпионы на станции едва ли могли быть. Хотя бы потому, что они давно бы вымерли от скуки. На весь Хинган в месяц приходило не более семи-восьми судов, а уж причаливать к "Барьеру" вообще никто не собирался. Доставку продуктов или вывоз дерьма совершали грузовые фургончики, да и те появлялись в то время, когда на станции были ночные часы.

И вот наконец случилось невероятное. Перед лейтенантом Пинкстоуном сидел шпион с крепко связанными за спиной руками и сцепленными стальной цепочкой ногами.

Пинкстоун ходил из угла в угол, время от времени останавливаясь и многозначительно поглядывая на пленника.

Дуайт уже успел ударить его несколько раз, и последний раз, кажется, не слишком удачно. Средний палец на правой руке опухал все сильнее, и боль мешала лейтенанту играть роль жестокого и бесстрастного дознавателя.

– Итак, сволочь, я повторяю свой вопрос. С какой целью ты пытался проникнуть на Хинган?..

– Я могу только повторить, сэр: я спасался от пиратов и пришвартовался к первому же проходившему мимо грузовику. Так получилось, что он доставил меня именно сюда...

– И ты думаешь, что я поверю твоему бреду?.. – Пинкстоун подмигнул двум стоявшим у дверей солдатам и, кивнув на шпиона, повторил: – Он думает, что я поверю его бреду. Но я не поверю...

Неожиданно дверь отворилась, и на пороге появился капитан Валенсо.

– Какого вас сюда принесло, капитан? – недовольно спросил Пинкстоун.

– Но-но, Пинки, не забывай, что это я поймал его, рискуя жизнями своих ребят. А ведь мы могли не рисковать и просто пристрелить его...

Валенсо прошел через комнату и уселся на стоявший в углу стул.

– Если ты не возражаешь, Пинки, я поприсутствую пару минут...

– Пожалуйста... – с деланным равнодушием пожал плечами Пинкстоун.

– А ты сообщил о нем на Хинган? – спросил Валенсо, бросая заинтересованный взгляд на небольшой холодильный шкаф.

– Э... – растерялся Дуайт Пинкстоун. Он совершенно забыл, что обязан докладывать о таких событиях в региональное бюро на Хингане. – Э... Я решил немного с этим повременить. Нужно кое-что выжать из этого парня до приезда этих выскочек из бюро...

– Согласен, – кивнул Валенсо и стал ждать.

Ждал он недолго. Лейтенант Пинкстоун еще несколько раз ударил допрашиваемого по ребрам, однако сделал это скорее для проформы и тут же вспомнил, что ему нужно сходить в туалет.

"Иди-иди, звони скорее..." – усмехнулся про себя капитан, и, как только Пинкстоун вышел, Валенсо подскочил к холодильнику и выдернул оттуда две полулитровые банки кипарисового пива.

На глазах изумленных солдат и равнодушного шпиона Валенсо выпил банки одну задругой и уже пустыми поставил их обратно. Затем он вернулся на свое место и обратился к солдатам:

– Вы, ребята, ничего не видели. Те молча переглянулись.

– А ты, крепкий орешек, и подавно молчи. У тебя работа такая – хранить тайну...

Буквально через минуту вернулся лейтенант Пинкстоун. Он сразу же начал принюхиваться и наконец спросил:

– Чем это здесь пахнет?..

– Не знаю, Пинки. Ты же отлить ходил, может, немного упустил в штаны?..

– Ничего я не упускал! – возмутился лейтенант и, проходя мимо связанного пленника, ударил его ладонью по щеке. – Говори, с-сука! До смерти забью!

– Не верь ему, парень, – неожиданно принял сторону пленника капитан Валенсо, – не верь ему. Теперь он тебя не забьет.

– Это почему же не забью?! Очень даже забью! – стоял на своем Пинкстоун.

– Не забьешь, – улыбался капитан. Он опьянел, и теперь ему было хорошо. Ты позвонил в бюро, и они сказали, что немедленно вылетают. Правильно?

Лейтенант ничего не ответил и подозрительно покосился на свой холодильник.

– И еще они сказали, что ты за пленника отвечаешь головой...

Пинкстоун решительно прошел к холодильнику и, выхватив из него пустые пивные банки, яростно швырнул их в голову Валенсо.

– Но-но, что ты себе позволяешь?! – вскричал капитан, вскакивая с места и держась за ушибленную макушку, однако лейтенант Пинкстоун уже подскочил к Валенсо и двинул ему кулаком в живот.

Капитан охнул и согнулся пополам.

"Странно, – подумал Дуайт Пинкстоун, – а шпиона, сколько я ни старался, хорошо ударить так и не смог..."

Лейтенант бросил взгляд на пленника и прозевал ответный удар Валенсо. Драка закипела с новой силой, и солдаты бросились разнимать офицеров.

Это получалось у них не очень хорошо, поскольку они побаивались действовать в полную силу. Клубок из сплетенных тел то и дело докатывался до Фрэнка, и один раз его едва не опрокинули вместе со стулом.

Наконец разум восторжествовал, и драка прекратилась. Тяжело дыша, офицеры расселись на стульях друг против друга, а солдаты вернулись на свои места возле дверей.

– Извини меня, Пинки, – сказал Валенсо и сплюнул в угол кровавую слюну.

– И ты меня извини, капитан. Не стоило мне...

– А здорово ты дал мне в живот! – вспомнил Валенсо и засмеялся.

– А ты крепко дал мне в ухо... – Дуайт потряс головой. – До сих пор звенит...

– Надо не забыть отметить этих ребят, – показал Валенсо на солдат. Благодаря им у нас не дошло до смертоубийства.

– Правильно, – кивнул лейтенант. Он встал со своего места и, прихрамывая, доковылял до письменного стола. Достав из ящика две толстые сигары, он подошел к солдатам и сказал: – Вот, ребята, – курите.

Можно прямо сейчас.

– Спасибо, сэр, – поблагодарили охранники. Один тут же прикурил подарок от зажигалки, а второй спрятал сигару в карман.

– А ты чего? – спросил его капитан Валенсо.

– Вообще-то я не курю, сэр, но такую сигару я запросто сменяю у сержанта Биттнера на пиво.

– Толково мыслишь, рядовой, – оценил капитан.

– Спасибо, сэр.

– Когда прибудут твои – из бюро? – спросил капитан лейтенанта Пинкстоуна.

– Часов через шесть...

– Тогда тебе нужно не забыть сделать ему идентификационную карточку.

– А зачем? Они и сами могут сделать... – возразил Дуайт.

– Сами-то сами, только ведь перед начальством прогибаться нужно, Пинки. Сделаешь карточку, и будет тебе маленький, но плюс...

– А что? Верно. Спасибо, капитан, так я и сделаю. – Лейтенант повернулся к охранникам и распорядился: – Давайте, ребята, развязывайте его...

– Всего? – переспросил некурящий охранник.

– То есть?

– И руки и ноги?..

Пинкстоун повернулся к капитану, ожидая от него очередного умного совета.

– Да пусть распутают парня, – махнул рукой капитан, – куда он со станции денется?..

– И то верно, – кивнул лейтенант. – Снимайте веревки, ребята: и с рук, и с ног.

31

Фрэнка развязали и помогли подняться со стула, поскольку его ноги затекли и почти не двигались.

Поддерживая пленника под руки, солдаты вывели Горовца в коридор и потащили к небольшой двери, находившейся в конце коридора. Фрэнка завели внутрь лабораторного помещения и посадили в небольшую кабинку вроде тех, что бывают у маленьких молочных фургончиков. Только вместо рычагов управления в кабинке находились всякие сложные приборы.

Охранники покинули помещение и заняли свой пост с обратной стороны двери, а лейтенант Пинкстоун принес Фрэнку салфетки и приказал:

– Вытри морду, сейчас я тебя фотографировать буду... И руки тоже вытри.

– Спасибо, сэр, – вежливо поблагодарил Фрэнк.

– Кушай, не обляпайся, – усмехнулся лейтенант.

Затем он скрылся за небольшой перегородкой, и Горовиц услышал щелканье тумблеров и жужжание реостатов.

Наконец Пинкстоун появился из-за перегородки и, подойдя к кабинке, в которой сидел Фрэнк, начал объяснять:

– Смотри сюда, придурок. Это "линки" – на них положишь руки. Они нужны, чтобы снять отпечатки пальцев и прочие дела... А вот это бициклер, к нему харю свою прижмешь, когда я скомандую. Понял, урод?..

– Да, сэр. Понял.

В этот момент дверь приоткрылась, и появился Турмае Рорди.

– Чего тебе? – спросил лейтенант.

– Сержант Биттнер просил ключ от склада радиодеталей, сэр.

– Ну конечно; так я и дал ему ключ от склада!.. Ищи дураков!.. усмехнулся Дуайт. – Подожди, сейчас сниму показания, и тогда пойдем вместе.

– Ну ладно, – пожал плечами Рорди.

– Не "ладно", а "есть, сэр"!.. – взбеленился лейтенант.

– Есть, сэр! – исправился напуганный Рорди.

– То-то же, – кивнул Пинкстоун и отправился за загородку.

Едва он ушел, Фрэнк выглянул из кабинки и поманил Рорди пальцем.

– Вы меня? – удивился тот.

– Да, подойди, пожалуйста.

Пленник не выглядел страшным. Даже наоборот, его разбитое лицо вызывало у Турмаса Рорди сочувствие. Он подошел ближе и, просунув голову в кабинку, спросил:

– Ну что?..

Однако вместо ответа он получил тяжелейший апперкот и без чувств повалился внутрь кабины.

Не теряя ни секунды, Фрэнк перебрался через Рорди и начал усаживать толстяка на свое место. Это было не так просто, поскольку Рорди весил довольно много.

Наконец это удалось сделать, и тотчас из-за перегородки послышался голос Пинкстоуна:

– Руки к "линкам" прижал?

– Да, сэр! – отозвался Фрэнк, изо всех сил прижимая к экранам кисти Рорди.

За перегородкой послышалось жужжание, а потом снова голос лейтенанта:

– Отлично... Теперь морду...

– Да, сэр, – подтвердил Горовиц, придерживая болтавшуюся голову своего дублера.

– Готово... – известил лейтенант, и Фрэнк тотчас начал вытаскивать Рорди из кабины. Напрягаясь изо всех сил, Горовиц перетащил бесчувственное тело к двери. В этот момент Рорди приоткрыл глаза и слабо спросил:

– Что это было?.. За... зачем вы меня ударили... сэр?..

– Тихо, потом объясню, – шепотом приказал Фрэнк. Он помог Рорди привалиться к стене, а сам спешно занял место в кабинке.

Фрэнк прождал на месте не более полуминуты, когда наконец появился лейтенант Пинкстоун. Он удивленно посмотрел на сидевшего на полу солдата и спросил:

– Это что еще за штучки, рядовой?

– Он упал в обморок, сэр... – подал голос Фрэнк.

– А ты заткнись! Тебя не спрашивают, – разъяснил лейтенант пленнику его права. Затем подошел ближе к Рорди и, ткнув его носком сапога, приказал: Встань немедленно!

– Я не могу, сэр. Мне плохо...

– Ему плохо! – зло передразнил Рорди Дуайт Пинкстоун. – А мне, по-твоему, хорошо? Где сержант Биттнер?

– Возле склада... сэр, – проблеял больной.

– Ладно, валяйся пока здесь, – махнул рукой лейтенант и повернулся к пленнику. – А ты... Ты тоже жди здесь. И вылезай из кабины, а то, чего доброго, повредишь приборы...

– Конечно, сэр, – согласился Горовиц.

– Я сейчас вернусь, – пообещал лейтенант и вышел.

Едва Фрэнк перевел дух, как физиономия лейтенанта снова просунулась в дверь.

– Помни, у меня здесь два автоматчика, так что без фокусов...

– Да, сэр. Конечно, сэр, – поспешно закивал Горовиц.

Лейтенант исчез, плотно затворив за собой дверь.

Рорди завозился на полу, пытаясь подняться. Фрэнк помог ему, затем проводил до стула и бережно усадил, не поленившись налить стакан воды.

Рорди сделал пару глотков и благодарно кивнул:

– Спасибо вам, сэр...

– Не за что, – улыбнулся Фрэнк, – Как тебя зовут, парень?

– Рорди, сэр. Турмас Рорди...

– А я Рэй О. Кертис. Для тебя просто Рэй... – представился Фрэнк и энергично пожал Рорди вялую руку. – Ты не мог бы мне помочь, Турмас?

– Как помочь?..

– А вот так, – ответил Фрэнк Горовиц и отвесил Рорди одну за другой четыре пощечины.

Толстяк в панике попытался сползти со стула, но Фрэнк схватил его за горло и прошептал в самое ухо:

– Тур-рмас, не двигайся... Прошу тебя, не двигайся...

– Но... Но, сэр, – начал всхлипывать Рорди, – вы же меня из... биваете...

– Я не специально, друг... – пояснил Фрэнк и, сделав безумные глаза, приблизил свое лицо к красной физиономии Рорди.

– Сэ... сэр... – Казалось, солдат вот-вот потеряет сознание во второй раз.

– Я болен, Тур-рмас, я оч-чень болен... Это страшное и важное для меня признание, Турмас. Я садист... – И Фрэнк сильнее сдавил горло Рорди.

Солдат захрипел. Горовиц тут же отпустил его, и Рорди сумел наконец вдохнуть воздух полной грудью.

– Вот видишь, – трагичным голосом произнес Фрэнк. – Меня сжирает сей ужасный недуг... Я всех люблю... избивать. И это страшно, Турмас. Поверь мне это страшно... – И Фрэнк мучительно заломил руки.

– Но, сэр, не обратиться ли вам к врачу... – предложил Рорди и начал сползать со стула в сторону двери. Заметив это, Фрэнк снова схватил солдата за грудки:

– Помоги мне, Турмас, и я награжу тебя по-королевски... – Фрэнк очень натурально шипел и брызгал слюной, что делало его похожим на стопроцентного безумца.

– Но что... что я могу сделать, сэр? – едва не плача спросил Рорди.

– Позволь мне иногда бить тебя...

– А... а вы скоро уедете, сэр. Вас увезут на Хинган, и там вам придется бить кого-то другого, – нашелся Рорди.

– Там – да, но здесь... О Турмас!.. – И Фрэнк снова выдал целую серию звонких пощечин.

Инстинкт самосохранения заставил Рорди вскочить с места и броситься к двери, но Фрэнк Горовиц крепко схватил его за пояс и рванул на себя. Рорди тяжело повалился на пол, ожидая неминуемой мучительной смерти.

– Ну вот и все, Турмас... – прошептал ему в ухо Горовиц. – Вот и все, друг мой. Я понимаю, что ты снова и снова задаешь себе вопрос: а не маньяк ли он?.. И я отвечу тебе: увы, мой друг, это так. Но дело теперь не в этом, малыш, а в том, что теперь я тебя вознагражу...