Текст книги "Марш жестокой молодости"

Автор книги: Алекс Муров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

3.Макс

Четыре часа с лишним, мне пришлось простоять, пока не подошла моя очередь. На пункте приема переливания крови сегодня особенно много народа. Молодых студентов всегда приходили толпы, как и беженцев с Украины, так еще и не поленились ведь, в такую непогоду припереться, старики пенсионеры, почетные доноры. За моей спиной стояли в очереди ребята, моего возраста и шумно болтали. Я услышал их разговор.

– Слушай, а где у нас в Москве сперму сдают? Я денег хотел поднять… – говорил один.

– Я не в курсе. Смотрел в интернэте, искал, искал. Без понтово. Я и сам бы не против такого заработка.

– Эт чушь всё на самом деле. – вмешался в разговор парней я, повернувшись к ним. – Я узнавал, катался в одно место. Там мне объяснили, что для этого нужно как минимум, двух детей иметь, а еще набрать кучу справок. И нифига за это не платят. Малафью берут безвозмездно…

– Капец… – произнес один из парней, огорчившись. – Ну и пошли они тогда!

Я сдал стандартные 433 миллилитра и стал наслаждаться легкой приятной эйфорией, которая меня накрывает после каждой сдачи. Сзади меня, с грохотом полетел, потеряв сознание на пол один из доноров. Обернувшись, я увидел, как ребята поднимают с пола молодого тощего паренька лет девятнадцати, моего ровесника.

– И как таких задротов только к сдаче допускают? – сказал мне какой-то пацан в кепке.

Парень, получивший обморок, действительно был очень худым. При росте метр восемьдесят, весил килограмм шестьдесят, а может и того меньше. На самом деле это ненормально. Другое дело я. При таком же, как у него росте, вешу семьдесят семь килограмм. Меня и врачи все время хвалят, говоря, что такие парни им и нужны.

Простояв еще одну очередь, теперь за деньгами, я почувствовал дикую вонь. Это был не первый раз за сегодняшний день. От некоторых парней исходил отвратный запах. Наверное, они являлись какими-нибудь дегенератами тунеядцами, которые не ходят на работу, живут в доме, напоминающем свинарник, нигде не учатся и донорство, их единственный заработок. Хотя, если разобраться, больше половины людей, что сюда сегодня притащились, так и существуют.

Получив свои кровно заработанные деньги, я умчал домой. Доехав на метро до своей станции, я просто зверски захотел есть. Овсяной кашей с утра я не наелся, но перед сдачей не рекомендуется много есть, особенно всякие бутеры. Решив срезать путь до дома, я пошел гаражами, накинув на лысую голову капюшон. Дождь опять начинает накрапывать. Периодически, мое внимание привлекали рисунки и надписи граффити на воротах гаражей. Руку, приложившую к некоторым рисункам, я узнавал. Местный районный дилер Мульт, бесспорно талантливый граффитчик. Иногда мне хочется его убить, за то, чем он занимается, а именно за наркотики, но нельзя мочить гениев, их и так ничтожно мало на свете.

Неожиданно, я услышал сзади знакомый моему уху голос:

– Опа-опа-опа-па! Эй животное! Свали с дороги!

Я машинально отошел в сторону. По левую сторону со мной поравнялась битая черная мазда, в которой сидел Доберман и двое его дружков. Автомобиль ехал медленно, на скорости, равной моему шагу. Один из приятелей Добермана сидел за рулем, а сам он, открыв полностью окошко, зырил на меня. Ублюдок был в черных очках-каплях. Он частенько в них ходит, скрывая свои убитые глаза, красные от принятия дряни, которую он ворует у себя в ментуре из хранилища для вещ. дока.

– Чего не здороваешься? Не рад меня видеть что ли? Ты че, язык в жопу засунул? – говорил Добер.

Я молчал, надо держать себя в руках.

– Я к тебе обращаюсь, сын шлюхи! Лезбиянки с зоны.

Я продолжал молчать, плотно стиснув зубы.

– Молчишь… – не унимался Доберман, нахально улыбаясь. – Ну ты хоть вякни чего-нибудь, очкун. Неинтересно с тобой.

– Пошел ты! – выпалил я, не выдержав.

А не стоило бы.

– Ты как с полицейским разговариваешь? А?

– А когда ты интересно был полицейским? – сказал я и взглянул на Добермана. —А?

Менту надо было зацепиться хоть за что-то. Я знал это, но потерял над собой контроль. Не смог умолчать.

Мазда рванула вперед, обогнав меня, проехала метров пятнадцать и резко тормознула, противно заскрипев тормозами. Все трое, что сидели в ней, повыскакивали наружу и спешным шагом пошли на меня. Один из друзей Добера, с белым узорчатым платком на голове, как и он, являлся служителем закона. Я его узнал. Другой был с быдловатой рожей, в фуражке в клетку.

Мой инстинкт самосохранения бил тревогу. В голову полезли мысли сбежать, ведь это единственная возможность избежать хороших звездюлей, которых я сейчас огребу по полной. Но, я проигнорировал инстинкт и никуда не сбежал. Я так делаю часто.

Ублюдки выбрали отличное место для разборки. Вокруг ни души.

Доберман приблизился ко мне максимально близко, и с ходу, что было сил, въехал мне с правой в челюсть. Обливаясь кровью, я рухнул на землю. На лице открылись раны, которые я получил в отделе позавчера. Даже самому перед собой стыдно, что упал с первого удара. Явно был еще не в форме. Попытаться встать у меня не получилось. Все трое принялись яростно отхаживать меня ногами. Я старался закрывать голову руками, катался по земле, чтобы увернуться от ударов. Но, нападавших было много на одного, и большинство их ударов попадали в цель. Я терял последние силы. Быдловатого вида, мужик, достал мобильный телефон.

– Чего лицо прячешь? – произнес он, снимая на камеру смартфона моё избиение. – Улыбнись мудила для моего сэлфи! В отделе заценят!

Сознание мое помутнело и я почти перестал чувствовать боль от беспрерывных пинков.

Тот, что работал с Доберманом в одном отделе, перестав меня колотить, произнес глядя на него:

– Доберман! С него хватит! Ты че, озверел что ли?

Другой мужик перестал меня снимать на видео и убрал гаджет в олимпийку. Один лишь Добер продолжал пинать ногой мне по бокам.

– Успокойся, ты придурок! Ты опять все испортишь! Мало тогда тебя начальство отымело за его братца? – сказал парень с повязанным платком на голове, оттаскивая неугомонного Добермана. – Успокойся!

– Я спокоен… Я спокоен… – отмахнулся он, жадно глотая воздух.

Он и его друзья рванули к машине.

То, что сказал парень в платке Доберману, повергло меня в дикий шок. Неужели этот садист и погубил моего брата?

Дело в том, что мой брат по имени Илья, был скинхедом. Он не раз ввязывался в драки с приезжими гостями Столицы. Этим летом, его мертвое холодное тело обнаружили в нашем парке. На нем не было живого места. Мы подумали, что гуки подстерегли его в парке ночью и навалившись толпой, забили до смерти, отомстив за свою родню. Оказывается, это дело рук совсем других людей и причастным в этом оказался некто иной, как Доберман!

Битая мазда рванула с места. Я, собравшись с последними силами, что у меня еще остались, приподнялся на ноги и упёрся об ворота гаража с граффити. Все внутренности дико болели. У меня напрочь пропал какой-либо аппетит. Я сплюнул сгустком алой крови на землю.

«Мало наверное внутри меня ее осталось…» – подумал я. Весь грязный, с окровавленным лицом, я смотрел вслед уезжающему автомобилю и думал о том, что вскоре, я обязательно заставлю лечь в гроб ненавистного мною жандарма и после приду плюнуть на его могилу.

Сегодня наступил первый день, когда во мне проснулся очень, очень, ну очень «плохой Макс!»

4.Данила

Мелодия из репертуара известного мертвого черного рэпера Тупака Шакура, заставила меня поднять голову с подушки. Надрывался мой айфон, я догнал тут же. Немного отряхнувшись ото сна, я протянул руку за телефоном, который лежал на холодном полу, вибрировал и мигал. На дисплее горел номер любимой девушки. Приложив аппарат к уху, я произнёс:

– Speak…

– Милый привет… – произнесла Аня.

О, этот нежный, приятный моему слуху голосок. Утро начинается в прекрасном настроении, когда я его слышу.

– Привет моя девочка. – произнес я ласково.

– Ты чего делаешь?

– Только проснулся… Видел тебя во сне. – сказал я, затем встал с кровати и съежившись от холода, скорее бы пустили по батареям отопление, в одних трусах подошел к окну, на улице было все так же пасмурно. – Я так соскучился по твоим алым губкам…

– И я соскучилась. – слегка смущенно, сказала Анечка. – Приедешь сегодня?

– Ты меня приглашаешь? Конечно приеду… Ты одна?

– Одна… Через сколько будешь?

Вот он! Настал тот самый момент, которого я так долго мучительно ждал. Может, я раньше времени радуюсь, а может это и есть оно, то самое. Я потёр ноющее, изголодавшееся по женской особи, интимное место рукой.

– Я буду у тебя в течении часа.

– Хорошо…

– Не остынь только.

Аня не услышала последней, произнесенной мною фразы, сбросив трубку.

Комната, в которой мы с соседом жили, была в запустении. Здесь не было ремонта с того времени, когда президентом в нашей стране был Горбачёв. Потолок осыпался и трескался, на стенах – старые выцветшие обои, на них ковры с васильками.

Я накинул майку, спортивные штаны и как и после каждого своего пробуждения, упал на кулаки на пол и отжался пятьдесят раз. Это железное мое правило, которому я никогда стараюсь не изменять, помогает держать тело в хорошей физической форме. Я не качок и никогда в принципе не думал становиться мистером Вселенная. Мне достаточно быть рельефным, подтянутым пацаном, которому будет приятно порадовать свою девушку, раздевшись. Закончив с отжиманиями, я, натягивая, на глаза серую шапку, прохожу на кухню. Там, за столом сидит Диман, пацан, который снимает со мной квартиру, щелкает пальцами по клавиатуре черного ноутбука. Он даже не подымает головы, только глазами на меня мелькнул.

– Здорово man! – сказал я, подняв руку вверх.

– Доброе утро. – произнес он.

– Слушай, у тебя есть че сожрать? В магазин гонял? Твоя кстати очередь.

– В холодильнике… – наконец парень оторвал башку от монитора и кивнул на большой белый двухметровый refrigerator, в котором редко когда лежит у нас еда.

Я залез в него, достал кусок пиццы на тарелке и стал жадно его поедать, даже не разогрев в микроволнофке, а прямо так, холодный.

– Запить есть чего-нибудь?

Дима поставил на край стола бутылку апельсинового сока, которая лежала у его ноута. Я взял ее, отвинтил крышку и сделал большой глоток.

– Фаина приходила. Мы тебя будили, но…

– Да эт вообще бесполезно. – произнес я. – Я полночи курьерил. Халтура подвернулась. Устал зверски…

Фаиной звали старуху, которая сдавала нам квартиру. Я торчу ей долг за месяц.

– Просила поинтересоваться, когда ренту оплатишь?

– Передай старушке, пусть не волнуется, а то еще сердчишко прихватит, в ее то возрасте. А на следующей неделе money будут. – говорю я, попивая сок. – Мне поц один еще долг должен отдать на днях.

– Смотри… Ты бы не затягивал. Выселит говорит…

– Не выселит…

Димон снова уткнулся в свой ноутбук и что-то начал строчить по клаве дальше. Этот парень постоянно сидит за своим компьютером. Мир интернета приютил его, как и большее население планеты. Дима хочет найти любовь, как он сам говорил, поэтому и является постоянным гостем на всевозможных социальных сетях, чатах и форумах. Парень круглыми сутками зависает, общаясь и знакомясь с телками, но ничего путного пока из этого не вышло, как вижу. Если уж по честноку, Дима далеко не мачо, не красавец, он невысокий, сутулый, бледная мощь одним словом. Двух слов связать не может, боится всего на свете, от обколотого герой, торчка в переходе, до третьей мировой войны. В реальности, у него никогда ничего с замутами не получалось, и он очень надеется успешно найти и влюбить в свою личность какую-нибудь топовую телочку с модельной внешностью в интернете. Виртуальное общение с прекрасным полом позволяет ему быть раскованным, смелым, сильным и красивым. Все эти качества он в себе не развил в настоящей жизни, но зато там он существует таким, каким всегда мечтал себя видеть. На мой взгляд все это полная лажа. Никогда не понимал смысла виртуальной жизни, да по ходу и не пойму. Меня тот мир не затягивает. Быть виртуальным героем, а в жизни полным гавном и ничтожеством меня не плющит. Мое поколение с выводами моими не согласиться, ведь большинство их и является пользователями. Мнение исключительно исходит из моих мыслей, и как кому сходить с ума решает каждый для себя сам.

– Набрал твою фамилию и имя в википедии, чего то никакой информации там о тебе нет… – говорит мне постоянный посетитель порно-сайтов.

Многим давно известно, что киберпространство для многих является самой лучшей возможностью смотреть и качать гигабайтами порнуху на любой, даже самый что ни есть, извращенный вкус.

– Скоро будет. У журналюги Андрэаса до задницы связей в шоу-бизе. Я звонка его жду, чтобы пересечься, диск с трэками передать… – сказал я, доедая кусок пиццы.

– Андрэас… Это та педаль с длинной челкой, весь в розовом, который за тобой на лескусе в прошлый раз приезжал?

– Андрэас не педик. – возразил я, перестав жевать. – Просто модник и выглядит немного странно.

– Откуда такая уверенность? – говорит мне парень, который женился на правой руке. – Ты мне инициалы его скажи, я в одноклассниках или вконтакте пробью. Если в каких гей сообществах спалится, то все с ним ясно…

– Думаешь я у него фамилию что ли спрашивал? Мы с ним на позапрошлый weekend в клубе познакомились только. И кстати, не в каком-нибудь гей клубе, а в нормальном заведении, куда приходят только натуралы.

– И биссексуалы. – продолжает поднимать мне нервы компьютерный червь.

– А в принципе… В принципе… – я поставил пустую тарелку на стол. – Мне по барабану какой он ориентации, главное чтобы он не оказался треплом и помог мне с творчеством.

Повисла тишина. Я отхлебнул из бутылки сок и добавил:

– Андрэас не гей. Я тебе точно говорю.

– Ну если не гей, то уж очень похож. Ты у нас в Москве не так давно и еще многого не видел и не знаешь. А я научился голубятню их разоблачать, изучил повадки, поведение, внешний вид.

– Чё ты знаешь то? Чё ты видел? Ты кроме железки своей гребаной нихера ничего не видел в своей жизни!

Диман полностью заткнулся. Я поставил бутылку с остатками апельсинного сока на стол и сказал:

– Спасибо. Умник.

Парню удалось немного подпортить мне настроение. Но это ненадолго. Я если и разозлюсь, то очень быстро остыну. Отходчивый я парень. Долго держать обиду или злость не умею.

Бриться я не стал, все равно на моих монгольских выдающихся скулах щетина растет очень медленно. Обернув туловище ярко красной кофтой с капюшоном, я поспешил в гости к любимой.

Я шел по станции подземки, слившись с толпой пингвинов. У многих людей лица серые, кислые, хмурые, взгляд потухший. Поглотила их система, сделала своими «полезными» рабами. Членом их «полезного» общества я не являюсь. Я актер альтернативной сцены жизни. Они – же выполняют обыкновенные функции системного обывателя. Они обзаводятся справкой о медицинском страховании, ходят в полицию жаловаться, живут на лавэ, которое им оставили в наследство деды с бабками, оканчивают университеты, бухают водку после тяжелого трудового дня, собираются по выходным семьями на шашлыки, трахают на офисных столах секретарш, их парит падение рубля и растущие доллар и евро, они смотрят новости и ток-шоу, свято веря, что там всё правда, короче делают те обывательские вещи, которые я на врядли когда-нибудь для себя приму.

Прохожу мимо попрошаек. Кто-то из них играет на гармошке, кто-то протяжно поет, а кто-то просто плачет, размазывая слезы по щекам и держит ржавую кружку в руке для милостыни.

Просто так пройти мимо хоть и молодой, но уже изрядно морщинистой матери, на руках с худенькой маленькой дочерью я не смог. У меня всегда болталась в карманах какая-то мелочевка. Немного порывшись в левом кармане кофты, я достаю и подаю женщине с ребенком горсть мелочи, что смог нагрести. Та поблагодарила меня, кивнув головой. На деньги я жадный никогда не был, даже когда у меня их катастрофически мало. Деньги нужны всем. Из всех живых существ на земле, только человек платит деньги за то, чтобы жить, и от этого не уйти. Как ни крути.

Выхожу из подземки резвым шагом. Кругом дикий поток машин, ремонтируют некоторые участки дороги, везде пробки. Какой-то кретин на красной бэнтли чуть не сбил меня, когда я переходил дорогу по лежачему полицейскому.

«Кретин! И дети твои кретинами будут!» – сказал я про себя.

Вот так и живем. Какой-то черт рогатый водит автомобиль за несколько миллионов, а у кого-то денег даже на хлеб ребенку не хватает.

Бедные беднеют, а богатые богатеют.

По пути, я решил набрать одному парню, который мне должен три штуки. На эти деньги я бы мог сходить например с Аней в кафэ или купить ей хоть что-нибудь. Я приставил аппарат к уху в ожидании его ответа, но ответа не последовало. Пока я добрался до девушки, этому парню я позвонил 6 раз, но никто так и не подошел к телефону. Ладно, позвоню в следующий раз, может у него какие проблемы, кто знает.

Я захожу в квартиру моей Анечки. Мой angel сегодня особенно замечательно выглядит. Меня сводят с ума ее высокие скулы, впалые щеки, приклеенные искусственные реснички и самые сногсшибательные запчасти ее лика – огромные открытые карие глазища. Аня закрыла за мной дверь изнутри и произнесла:

– Привет Данила. – девушка улыбнулась.

Аня в огромных домашних тапочках с зелёными глазами и ушами зайцев.

– Привет зай. – сказал я и обнял ее.

Запах, который от нее исходит нереально меня возбуждает. Этот аромат принадлежит только ей. Он индивидуален. Я с наслаждением, нежно поцеловал свою кису в её пухленький сексуальный ротик.

– Проходи в комнату. – произнесла она.

Я отпустил ее из своих объятий, разулся и прошел в комнату. Там, посередине стояла разобранная двуспальная кровать, в углу компьютер, на котором играл альтернативный рок. На мониторе я узрел нашу с Аней фотографию, которая была заставкой на рабочем столе. На ней изображены мы, целуя и обнимая друг друга, а вокруг красные сердечки, дорисованные уже ей. Ее комната была в типичном стиле молодой девчонки, едва вышедшей из детства. На кровати игрушки, плюшевые звери, на стенах висят плакаты, на одной стенке – Джаред Лето в образе Джокера, над кроватью какие-то парни, больше похожие на девок, все накрашенные, с подведенными черными глазами, наверное эмо-бои, на другой стенке я вообще не вкуриваю, что за поц, какой-то слащавый малолетка с микрофоном. Лучше бы повесила себе постер Тупака, он реально заслуживает этого больше, чем все эти личности.

Angel заходит в комнату.

– Как творчество? Когда буду смотреть на тебя по ти-ви и всем подругам говорить, что это мой парень?

– На радио пока тишина. Я этого ожидал. Жду звонка от одного, чтобы через него трэки передать нужным людям, которые более серьезно к этому делу отнесутся.

– Ясненько все с тобой.

Стоим оба у постели, как два девственника перед первым половым актом, не знаем с чего начать, волнуемся. Впрочем, я-то давно уже не девственник, чего не скажешь о моей девочке.

– Как танцы? – интересуюсь я.

– Супер… На следующей неделе в доме культуры у нас выступаем. В четверг вроде. Придешь?

– Конечно. Предки на работе?

– Ну да, работают…

– Брат учится?

– Да, в колледже.

Я решил действовать.

– То есть никто прийти не должен? – спросил я, сняв кофту и повесив ее на стуле у компьютера.

– Вообще – то никто не должен.

– Ну и чего ждем? – с этими словами я подхожу ближе к Ане, обнимаю, и резко кладу ее спиной на кровать.

Постельное белье на кровати из велюра, бордового цвета. Мой вертлявый язык проникает ей в рот и я чувствую сладковатый клубничный привкус ее языка. Колени у Ани задрожали, я это почувствовал. Я начинаю нежно целовать ее губы, подбородок, шею. Она учащенно задышала, чувствуя мои руки у себя на груди третьего размера. Девушка не сопротивлялась. Моя правая рука задрала ее мини-юбку.

– Как же ты пахнешь… – тихо произнес я. – Твой запах меня всегда волновал. Он прекрасен, как и ты вся. – я снова стал целовать ее бархатистую мягкую кожу на шее. – Я так тебя хочу… Хочу чтобы ты отдалась мне полностью…

– Остановись. – простонала она, но ее протест не возымел на меня никакого воздействия. – Милый, пожалуйста…

– Не бойся, всё хорошо, я сделаю все как надо. – шепнул ей на ушко я. – Нам будет хорошо…

Мое тело изнывало от сексуального удовлетворения. Слишком долго этого ждал. Я продолжил, засунув руку в ее самое сокровенное место. Не успел я этого сделать, как моя girlfriend залепила мне мощную пощечину. Я решил проигнорировать ее, продолжив прелюдию, но она не успокоилась, превратившись в дикую кошку, стала наносить удары мне по фэйсу все реще и реще. Я схватил ее за руки, она стала дергаться и вырываться.

Наши любовные ласки перешли в борьбу между полами. Напоминает сцену из телепередач про диких животных во время брачного периода, там у них происходит нечто похожее.

– Успокойся! – нервно сказал я.

– Оставь меня! – перешла на крик Аня, извиваясь в моих руках.

Я отпустил ее, она пересела на противоположную сторону кровати, я поступил тем-же образом. Оба друг от друга отвернулись.

– Долго ты еще фифочку из себя будешь строить? – раздраженно выпалил я.

Аня тихонько заплакала. Я услышал ее всхлипы. Мое раздражение тут-же улетучилось. Мне становилось не по себе из-за ее плача.

– Повзрослеть пора Ань, ты же не школьница уже, тебе сейчас все можно. Че ты боишься? Я тебя хочу, а ты… Время только прозебаешь, и я из – за тебя тоже. Как евнух мать его.

– А ты меня брось. Зачем я тебе такая нужна? – содрогаясь от слез, произнесла Анечка.

– Нужна… – сказал я. – Мне никто так сильно не нужен…

Я обернулся и повалил ее рукой на кровать, а сам завалился рядышком. Провел рукой по ее волосам. Даже сейчас, заплаканная, с потекшей тушью, без мэй капа, прекрасней ее никого для меня нет.

– Ну прости меня. – сказал я и поцеловал ее в щеку. – Я буду ждать, моя хорошая…

Ходил голодный несколько месяцев, теперь еще неизвестно, сколько так придется…

Аня перестала реветь, успокоилась, и по-прежнему смотрела на меня с любовью. Мэй кап у нее стёрся, на левой щеке я заметил маленький прыщик.

Я поцеловал ее в глаз, затем в бровь, ощутив соленый вкус ее слезинок.

– Прости. – шептал я.

Я буду ждать сколько потребуется, мой angel.

– У тебя прыщик на левой щеке. Это все от сексуальной недостаточности. – сказал я улыбаясь.

Angel улыбнулась мне в ответ.