Текст книги "Пламя возмездия"

Автор книги: Алекс Мак-Кинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

– Да, весьма забавно, – мрачно сказал командир и склонил голову. Он не привык к такой войне.

Надвигающийся гул заставил стрелков обернуться. В поселок входили колонны воинов, торжественно шествующих по пустынной дороге. Лучники знали, что основная часть армии обтекала узкое поселение, разбившись на два широких рукава одной реки.

Впереди строя вышагивал черный конь. Ветер в неуместном веселье играл длинной блестящей гривой. Его всадник скрывался под мощными доспехами, слепящими чистейшей белизной.

– Что-то мы застоялись, – сухо сказал командир лучников, ощупывая тетиву. – Разведчики мы или нет?

– Передовой отряд, – кивнул молодой стрелок.

– Тогда, клянусь Митрой, мы зря теряем время!

Разведчик оглянулся на белого рыцаря. Приподняв забрало, тот с улыбкой наблюдал за расправой, учиненной всадниками над крестьянами.

8

– Не нравятся они мне, – прошептал Конан на ухо Просперо, почтительно наклонившемуся к киммерийцу. – Клянусь Митрой, в них аквилонской крови меньше, чем во мне.

Помощник короля спокойно посмотрел на двух спорщиков, представших перед троном. Раскосые глаза и смуглая кожа обоих выдавали в них чужаков, пришедших на земли Аквилонии из Гиркании или даже еще дальше с востока.

– Думаю, они гирканцы, – заключил Конан.

– Да, скорее всего, – едва заметно кивнул Просперо. – Хотя и гирканское происхождение сомнительно. Сейчас в мире все так перемешалось. Мало кто жаждет чистоты крови. Они могут быть даже шемитами.

– Можно подумать, ты сам без греха. Да и я не послужу продолжателем аквилонскои династии.

– Не спорю. Но все же...

Внезапно вперед вышел верховный жрец, взмахнув полой великолепного халата, сшитого из тонкого шелка лучшими мастерами Вендии.

– Перед тем как король выслушает вас, ответьте мне па один вопрос. – Глаза жреца загорелись яростным огнем. Конан не хотел бы оказаться на месте ответчиков. – Какой вы веры?

– Для меня есть только один бог, – быстро сказал первый спорщик, вытирая грязным рукавом лоб. – Митра, Владыка Света, Податель Жизни, Хранитель Горнего Очага.

Второй чужак кивнул, присоединяясь к словам противника. Этот был еще совсем юным. Даже не верилось, что он может осмелиться на встречу с королем. Только глаза заставили киммерийца задержать взгляд на едва ли не детском лице. Во взгляде юнца читалась смелость, граничащая с дерзостью.

Жрец еще некоторое время буравил чужаков взглядом, затем удовлетворенно хмыкнул и отошел к трону, став за спиной советника.

– Что бы вы хотели узнать? – спросил Просперо. – Говорите, не тратьте время короля попусту.

Спорщики переглянулись.

– Я долгое время работал на этого купца, – юнец махнул рукой на противника. Конан улыбнулся, его забавляла дерзость тона молодого аквилонца. – Мне понравилась его дочка. Я понравился ей. Мы поженились. Правда, мой дорогой тесть был категорически против. Говорил, что я еще слишком молод. – Юноша презрительно хохотнул. – Шестнадцать лет – это уже старость. Но мы все равно поженились. Тайно.

– Моей дочке двадцать один год, – проворчал купец.

– Ну, и что? – юнец подбоченился. – В постели она еще достаточно хороша. Но не в этом дело. Мне она надоела, и я решил разорвать наш брак.

Просперо посмотрел на несчастливого тестя, краснеющего то ли от злости, то ли от стыда.

– Этот мошенник во время женитьбы заставил мою дочь оформить все документы...

– Никого я не заставлял. Она сама.

– ...И провозгласил себя моим наследником. А посему, теперь, когда моя дочь ему больше не нужна, он хочет уйти из семьи и прихватить с собой половину моего имущества.

– Это правда? – Король поймал взгляд юного мошенника.

– Не вполне. Мой дорогой тесть просто хочет меня выставить в плохом свете. Очернить. Но в целом – все верно: я хочу уйти и забрать свою долю семейного богатства.

– Шустрый малый! Плут! – донеслось со стороны придворных. – Мошенник! Негодяй! Вор!

– Проверьте документы! – приказал Конан. – Публий, Просперо!

– Все в порядке, – вскоре сообщил советник, внимательно изучив пергаменты. Помощник кивнул, соглашаясь.

– Из-за чего ты женился на дочке купца? – Король снова сосредоточил внимание на заносчивом юнце. – Из-за любви? Или денег? И не ври мне, я почувствую и покараю за ложь! Митра свидетель!

Молодой мошенник замялся, затем сделал шаг к киммерийцу и тихо сказал:

– Истинную причину я могу сказать только вам лично, ваше величество.

Конан задумчиво посмотрел на дерзкого юношу.

– Хорошо, подойди.

Паллантид напряженно наблюдал за восхождением молодого жениха, который неторопливо преодолевал широкие ступеньки, ведущие к трону.

– Причина проста, – услышал Конан торопливый шепот склонившегося к нему юноши. – Я должен был добраться до вас. И убить!.. Привет из Хаурана!

Блеснуло лезвие кинжала.

...И вонзилось в спинку трона. Киммериец, не успев даже удивиться, отвел голову за мгновение до предательского удара. Нож лишь срезал локон его черных, как безлунная ночь, волос. Не дожидаясь повторной атаки, Конан резко, без замаха выбросил руку. Юный убийца отлетел от короля, словно камень, выпущенный из пращи. Отчаянно размахивая руками и громко ругаясь, он пролетел двадцать шагов, шумно приземлился и мгновенно затих, ударившись головой об пол.

Воцарилась изумленная тишина. Придворные не слышали слов юноши. Как и не заметили его стремительный удар.

Просперо удивленно смотрел на дыру в обивке трона. Он все еще не мог поверить, что человек способен на реакцию, которую показал киммериец, увернувшись от острого лезвия. Вокруг головы несостоявшегося убийцы быстро растекался кровавый ореол. Придворные наконец заметили в его руке нож и, разобравшись, оживленно обсуждали случившееся.

– Вот как? Привет из Хаурана? – пробормотал король Аквилонии и задумчиво посмотрел на юношу.

* * *

– Это самое настоящее покушение на монаршую власть! – воскликнул Публий, когда киммериец пересказал слова убийцы. – Заговор!

– Не спешите, советник, – спокойно сказал Просперо, непроизвольно оглянувшись в поисках слишком – любопытных аристократов. Но его опасения разгорелись напрасно. Придворные уже исполнили приказ Конана и покинули зал. Тело юноши убрали. Пол помыли. Ничто не напоминало о минувших событиях.

– Мне кажется, все не так просто, – продолжил помощник короля. – При чем здесь «привет из Хаурана»?

– Очень похоже на то, что кто-то сводит с вами личные счеты, ваше величество. – Верховный жрец погладил острый подбородок.

– Хауран... – Король напряженно копался в заупрямившейся памяти. – Хауран...

– Ваше величество, – неожиданно произнес Публий, – осмелюсь напомнить, что состязание лучников, которые вы организовали вот-вот начнется. Вас ждут возле стрельбища. Они не смеют начать соревнование без вашего благословения.

– Правильно делают, что ждут, – усмехнулся король. – Ведь я тоже принимаю участие.

– Разве после такого дерзкого покушения ваше величество в состоянии состязаться с лучшими лучниками Аквилонии?

– Его величество и не на такое способен, – сухо сказал Конан, стирая с лица улыбку. – Не меня убили, а я убил. Душевные травмы, почтенный советник, оставьте покойному Нумедидесу.

9

Зеленеющее свежей травой поле, пропитанное яркими лучами солнца, окружили десятки разноцветных шатров, в которых разместились известнейшие лучники страны. Слуги суетились возле многочисленных щитов, отдаленных от рубежа для стрельбы на разные дистанции. Сейчас стрелки имели возможность размяться. Самый удаленный щит расстояние превратило в крошечную жемчужину, смешав цвета мишени. Несколько лучников отбыли еще до начала соревнований. При всей точности, их выстрелы просто не могли долететь до некоторых мишеней.

Конан, окруженный пестрой свитой суетливых придворных, первым из участников состязания ступил на королевское стрельбище. Зрители, к которым посчастливилось присоединиться и многим простым жителям Тарантии, встретили короля, возвестившего об открытии соревнований, торжествующими криками. Даже те, кто недолюбливал монарха, откликнулись на его появление улыбкой.

Просперо усмехнулся. Идея состязания принадлежала ему.

Тем временем королю вручили лук. Не надо было снискать славу настоящего лучника, чтобы понять силу королевского оружия, выгнувшегося изящной волной.

Киммериец легко растянул тугую тетиву, прижав сверкающее оперение стрелы к виску. Легко повел плечами, приподнимая левую руку. Выстрел распорол тишину приглушенным шипением. Не каждый зритель смог заметить молниеносный полет. Стрела пролетела едва ли не по прямой, намертво впившись в мишень.

Трибуны встретили попадание одобрительным гулом.

– В яблочко, – кивнул впечатленный Публий, который ни разу в жизни не брал в руки лук. Он никогда не мечтал стать воином, оживив силу и власть в словах, – искусство, которым главный королевский советник владел в совершенстве.

– Превосходно, ваше величество, – воскликнул кто-то.

Конан отдал лук Просперо, обернулся.

– Граф, – слегка кивнул киммериец на приветственный поклон. – Всего лишь сто шагов. Это не показатель меткости. Это открытие соревнований. Решили поучаствовать?

– Нет, ваше величество, воспользовался вашим любезным приглашением, как гость. Спасибо, что не забываете обо мне!

– Всегда вам рад.

Король подошел к главному советнику, мало беседующему с каким-то придворным. Улыбка удава мгновенно сползла с лица Публия, уступив место покорности. Его собеседник поклонился монарху и поспешил скрыться среди стрелков, готовящих свое оружие к состязаниям.

– С кем я только что говорил? Помню только, что он граф.

– Граф Фиорд, графство Монара. – Внезапно Публий приблизил губы к уху короля и прошептал: – Я думаю, стрельбище не лучшее для вас место после столь дерзкого покушения. Среди лучников много простолюдинов, которые могут пустить стрелу не в предписанную мишень.

– Если я откажусь от участия, то прослыву трусом. Не в моих правилах отступать перед лицом опасности. Так можно прятаться всю жизнь и умереть, до смерти испугавшись собственной тени.

– Это слишком опасно, ваше величество.

Конан замер, задумавшись. Ему нужен был совет. Осмотрелся в поисках Просперо. Бесполезно. В глазах рябило от обилия дорогих костюмов. Многие лучники решили пожертвовать удобством при стрельбе ради красоты нарядов. Конан впервые почувствовал себя неуютно. Его простая одежда слишком резко выделялась на общем фоне. Но киммериец быстро успокоился. С чего это королю подражать вассалам?

Взгляд на миг задержался на двоих молодых придворных. На лице Конана заиграла торжествующая улыбка. В подражание королю, они также были одеты очень просто.

– Что прикажете делать, ваше величество? – спросил Публий, вновь привлекая внимание короля.

– Прикажи Паллантиду собрать сотню лучших лучников.

– Но Паллантиду подчиняются только драгуны.

– Я временно вверяю Черный Легион в его руки.

– Хорошо, ваше величество.

Конан задумался: «Не слишком ли он осторожничает?» Но тут же брезгливо отбросил сомнения.

– Пусть Паллантид расставит их так, чтобы каждый участник соревнования был под прицелом хотя бы одного воина. Если вдруг кто-то решит оттачивать свое мастерство на мне, его будет ждать стрела.

– Но лучники могут не успеть. Стрела летит достаточно долго. Мы же не будем их ставить сразу за стрельбищем!

– Даже самому ловкому убийце нужно успеть прицелиться, – ухмыльнулся Конан.

– Воину Легиона тоже нужно будет это время.

– Но его не задержит сознание того, что времени на второй выстрел может и не остаться.

10

Отборочные туры соревнования Конан решил пропустить.

Слуги выстроили шеренгу щитов на первой дистанции. Согласно правилам соревнований, каждый лучник должен выстрелить три серии по шесть стрел. Всех участников состязания разделили на четыре группы: западную, восточную, южную и северную, согласно представительству.

Первыми стреляли представители западных провинций. Численно преобладали лучники Западной Марки. Но всеобщее внимание пересеклось на жителе других земель. Худощавый боссонец учинил невероятное представление, выстреливая первую серию. Расстояние в сто шагов его совсем не пугало. Сначала единственный представитель Боссонии выстрелил, растягивая тетиву правой рукой. Затем стрелу прижала к виску его левая рука. Зрители ахнули, когда вторая стрела лучника пристроилась в центре мишени бок о бок с первой. Остальные выстрелы были не менее точными. Под конец боссонец продемонстрировал невероятную ловкость, выпустив последнюю стрелу не от уха. Он легко нарушил вековое правило, мудрое правило, ибо так было удобнее продлевать свой взор по стреле до цели. Лучник выстрелил от бедра.

– Впечатляет, – улыбнулся король. Он давно занял место в королевской ложе, которую воздвигли на центральной трибуне стрельбища. Мастера, не мудрствуя лукаво, соорудили все по подобию рыцарского турнира.

– Спасибо, ваше величество, – склонил голову лучник. – С такого расстояния я могу попасть даже стрелой в стрелу.

– С чего же ты не воспользовался своей меткостью?

– Без одного очка, – прокричал от щита судья, посмотрев на боссонца.

– Вот видишь, – сказал Конан, – ты лишился одного очка, которое может решить судьбу трофея не в твою пользу.

Просперо улыбнулся. Его уроки риторики приносили плоды.

– Да, я потерял важное очко, ваше величество. Но сберег стрелы. – Внезапно на хмуром лице лучника заиграла хитрая улыбка. – Посмотрим, что будет в следующих турах, когда я сойдусь с одним из соперников на одной мишени!

– Не нравиться он мне, ваше величество, – прошептал Публий, когда лучник, испросив позволения, отошел прочь.

– Почему? – удивился Конан, изучая резкие и точные движения боссонца. – Я не сомневаюсь, что он отличный стрелок и прекрасный воин. Боссония всегда славилась своими лучниками.

– Отношение между Аквилонией и Боссонией всегда были, мягко говоря, непростыми. С тех пор, как мы оставили их наедине с этими дикарями пиктами, напряжение на западной границе накалилось. Варвары постоянно атакуют боссонские крепости. Несут огромные потери, отступают, чтобы потом собрать новую армию и вернуться. Боссонцы обеспечивают нашу безопасность ценой своих жизней. А королевская милость их обходит стороной. Только в редких случаях гонцы из Тарантим объявляются в Боссонии: когда королю нужны воины.

– Боссонцы защищают, прежде всего, свою безопасность, – заметил Просперо. – Мы не навязываем им свои порядки, и уже за это они должны быть благодарны.

– Не могу с этим не согласиться. Но человеческая природа способствует озлоблению на власть, если та забывает о справедливой милости и благодарности для своего народа. К тому же злость очень усиливает то обстоятельство, что власть исходит не от родных рук.

– Изъясняйся проще, – недовольно покачал головой Конан.

– Боссонцы злятся на нас, потому что ими правят аквилонцы, чужаки для них, – а не сами боссонцы.

– Но я никак их не притесняю. Наоборот, боссонская знать пользуется большим почетом при дворе.

– Я это прекрасно понимаю, ваше величество: Но человеку не свойственно замечать хорошее. Плохое же видится ясно и четко.

– Что ты предлагаешь?

– Ничего невозможного, ваше величество. Просто не помешает усилить наблюдение за боссонским лучником.

– Разве это проблема? – усмехнулся киммериец. – Приставьте к нему еще одного воина Легиона.

– Не думаю, что этого будет достаточно, – пробормотал Просперо. – Там, где не успеет выстрелить один легионер, не успеют и двое.

– Поэтому, – подхватил Публий, – я рекомендовал бы приставить к стрелку более близкую опеку. Меч разит порой быстрее стрелы.

Конан задумчиво провел рукой по волосам, слегка зацепив изящную корону, которую еще Нумедидес одевал во время частых королевских турниров и состязаний.

– Не вижу причины, – сказал он наконец, – по которой я должен противиться вашей осторожности.

Публий кивнул и исчез.

– Я согласен с достопочтенным советником, ваше величество, – внезапно ожил верховный жрец. – Над боссонцем летает какой-то недобрый дух.

– Мылся он давно, – проворчал Конан, которому уже надоели подобные высказывания служителя Митры.

– А? Простите, что вы сказали?

– Спасибо за предостережение, говорю, – отозвался киммериец, пытаясь сдержать свой могучий смех. Благо, это ему удалось. Не пристало королю портить отношения с верховным жрецом.

Тем временем все лучники продемонстрировали свое мастерство на самой короткой дистанции. Слуги засуетились, перетаскивая щиты еще на пятьдесят шагов.

Боссонец, отвечая улыбкой на возросшее внимание публики, снова взял лук и прошел к дистанции. Размеренный шаг не сулил его противникам ничего хорошего.

На этот раз он не показывал чудеса, а спокойно отправлял в мишень одну стрелу за другой. В первой серии он не потерял ни одного очка, кланяясь ликующим трибунам. Во время второй – над стрельбищем сорвался сильный ветер, и две стрелы слегка отклонились от центра щита. Но это, казалось, ничуть не расстроило лучника. Может, он знал, что опережает ближайшего соперника на пять очков. А может, намеренно не выказывал эмоций, давя противников спокойствием.

– Надо любой ценой переманить его из Боссонии, – тихо сказал Конан, взглянув на Просперо. – В Тарантии он с большей пользой послужит Аквилонии.

– Это будет непросто, – покачал головой Публий.

Внезапно боссонец, готовящийся к заключительной серии, резко развернулся и поднял лук. Трибуны разом издали изумленный вздох. Мелькнула тень. Сверкнул металл. Но боссонец извернулся от удара воина элитной охраны короля. Затем вновь вскинул лук и выстрелил.

Воцарилась угрюмая тишина. Конан почувствовал дуновение стремительного ветра и запоздало отпрянул. Чуть выше головы в трон вонзилась стрела. Киммериец, широко раскрыв глаза, несколько мгновений ее изучал. Затем медленно повернулся к лучникам.

Боссонец стоял на коленях, держась за рану. В его левую руку воткнулась стрела с черным оперением – воин Легиона с опозданием, но все-таки поразил цель. Внимание короля привлек колчан лучника, который лежал на земле рядом с луком. Конан отчетливо увидел, что оперение стрел боссонца белое. Поднял глаза. Стрела, вонзившаяся в трон, красовалась красными перышками.

– Кто-нибудь объяснит мне, что здесь происходит?! – пророкотал киммериец и опустил тяжелый кулак на подлокотник.

* * *

– Значит, граф Фиорд хотел меня убить, – сказал Конан. – Боссонец увидел это и выстрелил в графа. А раненый Фиорд успел-таки выпустить стрелу, но вместо моего сердца она поразила трон.

– Совершенно верно, ваше величество, – кивнул Публий.

– Что с боссонцем?

– Через неделю будет здоров. С ним сейчас лучшие лекари Тарантии.

– Это хорошо. – Конан раскинул руки, удобнее устраиваясь на королевском ложе. Трудный день, норовивший дважды загнать в могилу, раньше обычного привел его в опочивальню.

– С ним все будет в порядке, ваше величество...

– Слушайте все меня. – Король прикрыл рукой глаза. Просперо, Публий и верховный жрец замерли. – Стрелка, который подстрелил боссонца, повысить в звании. Воина, приставленного к лучнику, выгнать из элитной охраны. Самого боссонца я назначаю новым графом Монара. Я ведь имею такое право?

– Безусловно, ваше величество! – быстро сказал советник. – После гибели Фиорда только вы можете решать, кто займет его место в графстве.

– Это все. Свободны.

Внезапно дверь отворилась, и в комнату влетел, едва не сбив Просперо с ног, Паллантид.

– Что случилось? – киммериец нехотя открыл глаза.

Командир Черных Драгун остановился в двух шагах от ложа, безуспешно пытаясь успокоить разбушевавшееся дыхание. Затем тяжело сглотнул и выпалил:

– Ваше величество, Зингара идет на нас войной!

11

– Завтра же я выступаю на юг, – сказал Копан, скользнув взглядом по мрачным лицам. Присутствующие начали оживленно перешептываться.

На этот раз тронный зал была заполнена не только придворными. Офицеры Черных Драгун и Черного Легиона, отчетливо выделялись строгостью одежды на фоне пестрой аристократии. Паллантид решил не выступать в роли посредника, добившись присутствия своих воинов.

Киммериец встал, обсуждение сразу же прекратилось, и быстрым шагом покинул зал.

– Ваше величество, хочу обратить ваше внимание на то, – раздался за спиной голос едва поспевающего за королем советника, – что последнее покушение совершил граф. А это значит, что любой из окружающих вас аристократов может оказаться предателем.

Конан промолчал. Он прекрасно чувствовал витающую вокруг опасность. Поэтому и покинул зал в спешке. Да и неспроста в его длинных волосах теперь прятались два метательных ножа.

– Вы должны усилить охрану, – продолжал Публий. – Прошу меня простить за такие слова, но только так можно иметь хоть какие-то гарантии, что вы дойдете живым до армии противника.

Конан вспомнил окровавленного голубя, который принес вести о нападении Зингары. Этот образ надолго останется в его памяти. Уставшая птица покорно сложила крылья, ссохшиеся от чужой крови, крови хозяина, и умерла на руках короля. Ее крохотное сердечко не выдержало бешеной гонки с ястребами противников.

Вскоре после почтового голубя взмыленный конь, едва перебирая копытами, довез до ворот замка измученного гонца. Он привез печальные вести.

Захватчики быстро продвигаются вглубь Аквилонии, изничтожая малейшее сопротивление жителей страны. Они грабят, насилуют, убивают и жгут. Делают это походя, без долгих остановок. Насытившись же людскими кровью и муками, возобновляют свое быстрое продвижение. Но страдают только малые аквилонские поселения, которые встречаются на пути врага. Вокруг крупных, невзирая на многочисленность воинства, зингарцы прокладывают широкие обходные пути.

– Нужно усилить охрану, – твердил советник.

– Я уже принял кое-какие меры, – бросил Конан и ускорил шаг.

* * *

Небольшая мрачная комната, которую не могли украсить даже яркие гобелены, скрывающие стены, собрала очень необычных гостей.

– Паллантид, ты привел воинов? – Король измерял шагами кабинет своего советника.

Зная страх Публия перед шпионами, Конан решил провести тайное заседание в его кабинете. Здесь даже в воздухе ощущалась уверенность: до чужих ушей не доберется ни один звук.

– Так точно, ваше величество! – выпрямился командир Черных Драгун. Десятки свечей, расставленных по периметру комнаты, придавали собранию особенную таинственность. Их света хватало, поэтому никто не обращал внимания на отсутствие окон. – Все воины подобраны согласно вашим требованиям! Но они все равно очень непохожи...

– Это не так важно. Приведи их!

Паллантид отворил тяжелые двери, которым позавидовала бы даже дверь королевской опочивальни, и впустил в кабинет советника воинов. Легионеры, завидев короля, преклонили колени.

– Девять, – кивнул киммериец. Присмотрелся к могучим воинам. – Великолепно, Паллантид. Даже лучше, чем я мог надеяться. Встаньте!

Легионеры поднялись, выстроившись строгой шеренгой. Все одинаково высокие, стройные, с резко очерченными буграми бронзовых мышц. Лишь некоторые черты лица и волосы заставляли отвергнуть мысль о братьях-близнецах.

Внезапно Просперо посетила догадка. Он изумленно посмотрел на воинов. Затем взглянул на Конана.

– Но... – только и смог сказать он.

– Да, мы очень похожи, – усмехнулся король.

– Теперь я понимаю, – пробормотал советник, – почему воины одеты точно так же, как и вы, ваше величество. Я чувствую, что у вас есть какой-то план. Не хотите ли поделиться хотя бы со своим главным советником?

Конан ответил улыбкой. Он понимал, каково сейчас Публию, привыкшему быть в центре всех событий королевства. Но не собирался вдаваться в объяснения.

– Марионо уже прибыл? – Конан вновь обращался к Паллантиду.

– Чародей? – вскинул брови Просперо.

– Он ждет за дверью, ваше вели...

– Ну так впусти! Не будем заставлять его ждать!

Дверь отворилась во второй раз. Легионеры расступились, давая дорогу сухощавому человечку, скрывающемуся под длинным черным халатом. Голову чародея украшал странный головой убор в виде шара, закрывающий уши и лоб. На угловатом плече висела небольшая сумка, от которой по комнате разливалось головокружительное благоухание.

– Приветствую вас, ваше величество! – поклонился Марионо. – Не верится, что я вам зачем-то понадобился! Король Нумедидес редко тревожил мое скромное горное жилище...

– Времена Нумедидеса прошли! – строго сказал Конан. – Я хочу предложить тебе должность королевского чародея.

Лицо верховного жреца светилось праведным гневом. Он презирал чародеев и плохо умел это скрывать. Встретив удивленный взгляд Просперо, канцлер тут же постарался загнать эмоции вглубь сознания. Он недолюбливал короля, но много больше – боялся его.

– Мне отрадно слышать столь лестно предложение, но я вынужден отказаться, – снова поклонился чародей. – Ничто не заменит мне моих гор, ваше величество.

– Я так и думал, – кивнул Конан. – Тогда – у меня есть просьба. Ты поможешь мне?

– Все что в моих силах!

– Видишь этих воинов?

Марионо на мгновение обернулся.

– Весьма похожи на вас, ваше величество.

– Весьма, но не в точности. Ты мог бы превратить их в моих братьев-близнецов? Не кровных, разумеется.

– Это нетрудно. Тем более – с таким изначальным сходством. – Чародей заглянул в свою сумку. Легионеры удивленно переглянулись. – У меня есть все необходимое. Вот только заклинание продержится всего семь дней.

– Этого более чем достаточно, – торжественно улыбнулся король.

– Но я гарантируют полное сходство. Лицо. Голос. Даже борода будет расти с одинаковой скоростью.

– Великолепно. Когда ты начнешь? У нас мало времени!

– А я уже начал, – улыбнулся Марионо, мысленно перебирая могущественные руны. Затем достал тонкий мелок и, примерившись к размеру комнаты, нарисовал в центре кабинета небольшой круг, в котором мог свободно стоять один человек. Потом, потеснив удивленных легионеров, вывел на полу еще один, много больший. Между кругами мелом равномерно проставил девять крестов.

– Господа воины, каждый станьте на один из этих девяти крестов! – сказал чародей, спрятав мелок. Легионеры неуверенно подчинились. Марионо повернулся к Конану. – Ваше величество, станьте в центральном круге!

– А что если это еще одно покушение? – прошептал верховный жрец на ухо Публия. – Чернокнижник сейчас убьет или заколдует короля и исчезнет. Что тогда?

Сердце советника от подобных мыслей застучало быстрее.

– Смею заверить, – Марионо взглянул на жреца, – что, в отличие от вас, достопочтенный служитель Митры, никакого подвоха в своих действиях я не скрываю.

Киммериец едва заметно улыбнулся, догадавшись о причине этих слов. Верховный жрец заметно побледнел. Он боялся узнать, что скрывается за улыбкой короля.

Чародей застыл. Его невидящий взор был направлен на короля Аквилонии. Побелевшие губы шевелились, но Марионо не издавал ни звука, поглощенный воцарившейся тишиной.

Публий тихо чихнул, испуганно прикрыв рот ладонью. Верховный жрец устало рассматривал гобелены, запечатлевшие самые опасные мгновения охоты на медведя. Просперо сосредоточенно наблюдал за киммерийцем, готовый в любой миг прийти на помощь.

Напряжение росло.

Паллантид внимательно всматривался в лица своих воинов, не желая пропустить магические метаморфозы.

Внезапно свечи разом погасли. Комната погрузилась во тьму, чтобы в следующее мгновение ослепить людей. Свечи снова лизали густой воздух огненными языками.

Публий выпятил прикушенную губу.

Паллантид опустил меч.

Просперо отошел от чародея, опуская занесенную для удара руку.

Служитель Митры оторвал ладони от побелевшего лица.

– Ваше величество? – неуверенно сказал Публий, поочередно всматриваясь в лица десяти королей Аквилонии. – Ваше величество, где вы?

– Великолепно! – кивнул Конан, стоящий в центральном круге. Посмотрел на Марионо, который уже вышел из забытья и с победной улыбкой оценивал плоды своей работы. – Как я могу тебя отблагодарить? Золото? Драгоценные камни?

– Нет-нет, все это меня давно уже не интересует.

– Что же тогда? – нахмурился киммериец. – Говори! Я не привык оставаться в долгу!

– Ваше величество, лучшей для меня наградой будет прогулка по вашему саду. Дайте мне в сопровождение лучшего королевского садовника, который сможет указать мне нужные растения, и вы отплатите сполна.

– Мне трудно понять этот выбор, но пусть будет по-твоему. Публий, проводи гостя!

Советник кивнул и поспешил следом за чародеем, выскользнувшим в приоткрывшуюся дверь. Девять воинов, превратившихся в копии короля Аквилонии, снова выстроились в шеренгу.

– Вы все, – киммериец скользил взглядом по строю своих близнецов, – отправитесь в опасное путешествие. Каждый, в том числе и я, получит свой собственный маршрут. Задание простое и, одновременно, сложное: выжить! Любой ценой! А теперь все, кроме Просперо и этого воина, – король указал на одного из двойников, – покиньте кабинет!

Комната опустела. Киммериец устроился в любимом кресле советника. Нашел в ящике небольшого стола карту Аквилонии и взглянул на легионера.

– Сейчас мы обсудим твой маршрут к Мертвой Долине.

– К Мертвой Долине? – удивился Просперо.

– Вчера я видел сон, – тихо сказал Конан, внимательно рассматривая карту. – Ко мне вновь приходил Эпимитреус. Он долго молчал, а потом сказал: «Враг близко! Мертвая Долина ждет тебя!»

– Это знак.

– Уверен, армии встретятся в Мертвой Долине! И именно ты, Просперо, поведешь туда аквилонские войска! – Киммериец обратил взгляд к близнецу. – Ты, как и все мои двойники, получишь в сопровождение троих спутников. Пойдешь пешим ходом, всадников слишком легко выследить. И запомни, теперь ты – Конан из Киммерии, король Аквилонии!

– Я – Конан из Киммерии, король Аквилонии, – повторил легионер, удивленно прислушиваясь к своему новому голосу.

В то время как зингарцы беспрепятственно и безнаказанно продвигались внутрь Аквилонии, Конан, как и его девять королей-близнецов, с небольшим отрядом следовал тайным маршрутом к Мертвой Долине, у которой, по словам чародеев, и должны были встретиться многочисленные армии Конана и таинственного полководца из Зингары. Но путь им выдался непростой, ибо неизведанные земли можно было встретить даже в могущественной Аквилонии. Не успел отряд добраться до вод легендарного Хорота, как судьба привела Конана к тихому лесу, который не был отмечен ни на одной карте Аквилонии.

Глава 2

Священная Земля

Тирам в очередной раз посмотрел на плетеную корзину, в которой возмущенно трепыхались многочисленные хвосты улова молодого кванти. Сегодня у него был на редкость удачный день. Он не просто отыскал новое озеро, он нашел латит – трещину в горе, заполненную вековыми потоками горных водоемов и сотнями дождей, ниспосланными милосердной Валике. Чистые воды озера, которое Тирам наделил названием Тирама, проявив юношескую несдержанность, несли в своих глубинах огромные круговороты всевозможных рыб, не имеющих названия ни на одном языке Хайбории.