Текст книги "В канаве хоронили героев (СИ)"

Автор книги: Алекс Кошкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц)

В канаве хоронили героев

Глава 1

В канаве у поля, где шло сражение, хоронили героев. Свои, чужие, все рядом. Только некоторые, у кого еще оставались живые друзья, а у друзей, после дня боя, оставались силы копать, удостаивались иной могилы. Тоже братской, тоже не на долго, пока не позовет некромант, но им в последний бой идти рядом с друзьями.

Вдоль канавы и по лагерю горели костры. У канавы, чуть по ярче, освещая работу. На восемь голосов, очень красиво и низко пели мужики из разведывательное отряда, отдыхая от забот – их вообще не хоронили, разве что живьем. Голос низко стелился над лагерем вызывая уныние, и немного надежду. Лагерь отдыхал. Готовился. Набирался сил. Солдаты заваривали кашу. У кого была, разливали настойку по флягам. Остальным доставалось пойло.

С той стороны поля происходило все тоже самое. Даже пел кто-то. Но далеко и не разобрать.

А там, по дальше к лесу, обозный мальчишка хоронил друга, пристукнутого кем-то из своих же по пьяни. Хоронил не глубоко. Могилу копал чем было, обломком ножа без ручки. Рядом молча стояли еще трое с того же обоза, примеряя и свою судьбу, но косясь в общую яму. Маленькое, худое тело, в одежде из сотен разномастных заплаток, в могиле смотрелось одиноко. Лежа на боку, поджав ноги, словно уснул.

Мальчишка утер лицо грязным рукавом, немного испачкав кровью, стянул с себя единственную более-менее новую вещь, явно найденную на поле боя, плащ без заплат, спрыгнул в могилу и укрыл по теплее друга. Закапывали другие. Мальчишка сидел молча на границе могилы, поджав ноги под себя и дрожал на ветру.

– Чего лыбишься, Падаль? Ты что ли его дружка прибил? – дружественно, насколько умела, обратилась светлая к некроманту, нисколько не осуждая.

– Окстись, Блаженная. А то мне убивать некого? Лучше глянь, как мальчишка дрожит на ветру. – взгляд самого мага затуманивала сила, и на подругу он даже не взглянул.

– Слабо дрожит. Лучше надо. Замерзнет и издохнет, если так дрожать будет.

– Он плащ единственный мертвому отдал. А смерь, видать, когда проходила, увидела, и своим его укрыла. У нас так говорят. Вот и не дрожит почти. Не сегодня завтра, проснется мальчишка некромантом, помяни мое слово.

– Смерть и то добрее тебя будет. Учеником хоть возьмешь? А то мне уже до печенки надоело готовить на всех наших самой. А то ишь, нашли младшую в отряд.

– Пока не возьму. Подожду, пока сам проситься придет. Недели не пройдет, как его голоса достанут.

– Ты это, не дури. Если выплеск будет, и он друга поднимет, знаешь, что будет. Съедет головой пуще меня. Такого я сама из жалости добью.

– Не поднимет. По такому обряду погребенные не поднимаются. Вот других может. Это даже хорошо будет.

Ждать мальчишка не стал. Только взглянул, в сторону канавы для героев, как сам упал, а на губах выступила пена.

– Не лезь, женщина! – сказал некромант – Пусть мальчишка по резвится.

Мертвые из канавы вскочили, схватили одного из тех, кто закапывал, и вцепились зубами. Убить не пытались – грызли живьем. Крик быстро сошел на визг, когда одна тварь добралась выше ляжки. Дальше тварь вгрызлась в живот, и несчастный орал только басом.

– НЕКРОМАНТ! – рявкнул капитан – КАКОГО?

– Тебе жалко? Все равно завтра всех подниму и погоню в первых рядах. А ты своих позади. Не первым, так вторым убьют. Не на всех же мертвые напали. Значит свое дело к этому было. Вот и не трожь!

– ТФУ, ПАДАЛЬ! – но мешать мертвым капитан не стал.

Жертву затащили еще живьем под насыпь. И оттуда он тоже не долго орал.

Обозный мальчишка очнулся, когда его несли как вязанку дров, за веревку, держащую штаны на костлявой заднице.

– На! Учи его! – сказала светлая, кидая мальчишку к ногам некроманта.

Некромант недобро взглянул на сердобольную бабу, потом уставши на ушастого мальчишку.

– Читать умеешь?

– Нет.

– Ага. Сейчас. Лежи тут.

Некромант зашел в палатку, и вышел уже с книгой, завернутой в кровавую тряпку. Тряпка тут же пошла в костер несмотря на то, что была почти новая, по меркам большинства тут.

– Ну что, Морда, хочешь, что бы тебя читали? – Маг обратился к книге. И книга отреагировала. Морда, натянутая на обложку за шевелилась. В глазах зажегся зеленый огонь. Глаза мага улыбались не менее искренней злобой – Вот сам тогда и учи читать. Дарю – не то книге, не то мальчишке сказал маг. Мальчишка книгу поймал. – А пока учишься, будешь помогать Блаженной жрать готовить. Потом и заменишь, пока кто другой ученика не найдет. А не найдет, так поваренком и будешь. Понял? Меня Падаль кличут. Это Блаженная, баба моя. Жить где-то тут будешь. Ну да знаешь, небось. Найдешься.

Мальчишка быстро-быстро за кивал, прижимая книгу к себе.

– Слышь, Падаль, – обратился Капитан – раз этот теперь твой ученик, то пусть за себя замену в обоз найдет.

– Я найду! Я быстро! Там без дела родились! Парочку к делу и пристрою.

Глава 2

– Слышь, Выкормыш мажий! Иди за мешком. Там обоз с деревень пришел.

– Тебе велели, сам и неси сюда. А не принесешь, госпожа Блажа тебя лично побьет. – огрызнулся мальчишка, не желая отвлекаться от книги.

– Че ты сказал?

Обозный мужик замахнулся кулаком, но мальчишка по-звериному зарычал, вскидывая руку. На пальцах тут же выступили когти. Глаза заволокла тьма. Из ушей пошел зеленый дым. Обозный мужик как был свалился на землю, держась за горло. Говнецом за воняло сильнее. Выкормыш отдернул руку на себя. Его образ очень быстро вернулся к тому, что был. И глаза, и когти пропали. Только зеленый дым еще немного шел из ушей. Но и он быстро пропал.

– Щенок, сбегай за котлами и ставь на огонь. Большой с водой, второй так.

Совсем юный мальчишка, из тех, что был рожден без дела, навязавшийся юному магу служить за остатки в котелке, вылез из-под котла и стрелой побежал исполнять наказ. Выкормыш развернулся, глянув на дрова, выставил руку и сверяясь с книгой, прорычал заклинание. Три сваленных куска ствола разлетелись на ворох щепы, пригодной в огонь. Щенок бросил котлы у своего господина и рванул собирать дрова, радуясь такой подмоге. Воровать у магов не рискнут, но и по щепочке, по веточке растащить все могут.

Пока Выкормыш завис с книгой, его Щенок успел собрать дрова, принять мешек с обоза, принести воды, распалить костер. Все это время, его господин просидел не шелохнувшись, и даже не смотря вокруг, только в книгу. Страницы он не листал. Слова возникали там, где книга была открыта. Не ровный подчерк выводил строчку за строчкой. Морда на обложке светилась и скалилась в улыбке.

– Господин! – не смело сказал Щенок, и постарался оказаться подальше.

Выкормыш оторвался от книги, посмотрел по сторонам, увидел котлы и встал. Сало достал из своей палатки, из большого мешка. Корешки и луковицы из корзин, что стояли там же. Ларь с зерном стоял в центре. И много что еще. Самому ученику мага в палатке оставалось лишь чуть места с краю. Щенку место и вовсе доставалось только в плохую погоду, и то, когда он не так сильно боялся подходить к своему господину. А это обычно в холода.

– Сторожи. – сказал Выкормыш Щенку, указывая на палатку и положив книгу на подставку у стола, принялся резать сало, то и дело заглядывая в книгу, где проступил рецепт.

И корешки, и сало, все в свое время пошло в малый котел. Перевязь ножей, подаренная Блаженной, то и дело отдавала новый. Использованный нож шел в миску на помывку. Юный маг готовил по рецепту. Все отмерял в чашках. Засекал время по солнцу, а то и в пропетых молитвах, отмеряя короткий срок.

Ополоснув малый котел кипятком из большого и вылив все туда, Выкормыш пересыпал зерно, и сдвинул котел с огня на угли преть. Малый котелок залил водой и вернул на огонь.

Тесто делалось на закваске, с вершковым маслом, и птичьими яйцами. Все по книге. Но утром. Что бы ко времени подошло. Выкормыш свистнул щенка, помочь принести лохань. И принялся крутить колбаски на прутики. Работы хватило до тех пор, пока котелок не закипел. Колбаски пошли на прутьях поверх котла. Еще и крышкой прикрыл. Над бурлящей водой, на пару, хлеб варился за три молитвы. Потом следующие прутья. Сваренный хлеб, Выкормыш держал над огнем, румяня бока, прежде чем убрать под полотенце в корзину. Вот когда надо будет, тогда и разломят. Обед то на поле боя.

Отлежавшееся мясо принесли, как всегда, только за час до темноты. Но книга светилась зеленым, освещая страницы. Свежим мясом кормили только солдат. Сотникам, магам, и офицеру мясо приносили выдержанным. Выкормыш отбил выделенный кусок камнем, нарезал, еще и разорвал на волокна когтями. И только тогда принялся обжаривать в малом котел.

– Огурцов ушат принеси. Бочка справа стоит. Прям с рассолом.

Соленые огурцы пошли из под ножа да под крышку, тогда же, когда костер до горел. Выкормыш сгреб угли под котел, накрыл крышкой и уселся за книгу. Щенок крутился вокруг, водя носом и чуть поскуливая. Пахло упревшей кашей на сале, луком жареным с мясом, свежим хлебом и мясным соусом с бочковыми огурцами. Сам Выкормыш даже не пробовал, что готовил, хотя сильно толще Щенка не выглядел.

– Чего стоишь? Ножи и доски по мой и убери. Ушат, лохань, черпак. Вечером и утром тебе и так будет что мыть.

Много мыть не оставалось. Выкормыш в отличии от офицерского повара посуду не пачкал. Не оближешь. Только доски под все свои и ножи под каждое дело. Щенок все собрал, найдя на ноже, как бы случайно прилипший кусок сала. С тем за щекой счастливый и побежал работать. Мыть что сказали, посуду доставать.

Заранее Выкормыш не накладывал. Дожидался, пока все вернуться – все никогда не возвращались, и Щенок еще ни разу голодным не ложился. Пару раз и на обноски объедки поменял, отдав свои младшим.

К темноте бои заканчивали и оба офицера отводили своих людей. Об этом не договаривались, потому правило изо дня в день и соблюдалось. И не один год. Сперва войска отводили, но недалеко. На поле шли бабы и обозные собирать трупы и людей. А когда всех растаскивали то и вовсе разводили войска.

Маги со всех концов стягивались к своему месту. Падаль шел не один, волоча на магических путах связанных простой веревкой людей. Солдат десять.

– Ну, чего тебе сегодня Морда на пел? -спросил Падаль, подходя к ученику.

– Руку увядания, господин.

– Эх, любит он тебя, мерзость полудохлая. Не зря столько в сундуке валялся. Соскучился по общению. Я тебе людей наловил. После ужина проверю, что там выучил.

– А чего по жрать? -вмешалась Блаженная.

– Да тут... – смутился Выкормыш – Морда научил.

– Дай проверю.

Блаженная заглянула в котлы, и расплылась в улыбке.

– Славная еда. Не то что мое хрючево.

– Морда до того, как учеником мага стать, поваренком в замке был. Он мне много рассказывает. Его отец с рождения учил своему ремеслу. Это потом его маги заприметили.

– Интересная у него судьба. От поваренка до офицера. Сильным некромантом был, образованным, пока Падаль его в самом начале войны не прибил. Они почти три месяца на поле боя тягались. Но вот видишь, и на том судьба не кончилась. Судьба, она девка такая. Кому все, а кому из утробы в компост.

– Или того хуже, родился, помучался и в канаву.

Ужинали все долго и молча. Сил на разговоры не хватало. Солдаты только готовили себе по жрать, и близко к магам не подходили. Запах скручивал живот и вызывал тошнотворные позывы сдохнуть от зависти. Пленные на трапезу смотрели с ужасом. Им и кусочка не хотелось. Но с каждым мигом, тарелки магов пустели, как и масло в лампадах в царстве богов, отмерявшее их жизнь тут.

Падаль после еды ни лежать ни сидеть не мог, а потому пристроился полубоком, уперевшись в мешок и слушал рассказ Выкормыша. Иногда поддакивая, иногда рассказывая сам. А потом и вовсе подтянул первого из пленных.

Воин в ужасе упирался, и голосил, но петля магии легко подтянула его. Молить, просить, говорить, даже гадить, он уже не мог. Наслушался и в ужасе, сбивая дыхание, даже орал то плохо.

Выкормыш вскинул руку. Рыкнул заклинание. Глаза потемнели. На пальцах выступили черные когти, из ушей по валил зеленый дым. Воин дернулся, за хрипел и на глазах стал иссыхать. Ветер красиво подхватил и в миг развеял прах, вырывая из рук мага.

– Больше контроля. У тебя сила из всех щелей прет. Много тебе госпожа дала, а держать в себе не умеешь. Давай еще. Сам подтягивай.

Выкормыш перевел взгляд на пленных и рыча себе под нос заклинание стал вытягивать одного. Но тот отключился сразу, стоило силе коснуться его. Выкормыш ругнулся, ослабил хват, бросил, и потащил другого. Уже осторожнее. Этот орал и умирал куда дольше. Старел на глазах, седел, терял волосы. Его глаза подернулись пеленой, как у древнего старика. И только тогда, когда крик стал похож на свист, он обвалился кучкой костей. Но зато и из ушей Выкормыша зеленый дым не шел.

– Давай, давай, тренируйся. Освоишь чего хорошего, и буду брать на поле пробовать.

– Падаль, я сам наловлю ему, только пусть готовит! Хрючево вот уже где было. Вместе с рыгаловкой и пердельной похлебкой. Такую жратву я не ел с тех пор, как по ранению в город посылали год назад, и я там бабе в корчме приглянулся. Хочешь, мага какого поймаю? Блажа, поддержи отряд. Уговори своего.

– Рано ему. Пусть на солдатах учится. А Головешка, и сам на потешном бою за место врага по натаскать может. Да и я. И ты лежебока. – сказала Блаженная.

– Чего стоим? Тащи следующего. Другую руку тоже пробуй. Потом и двух.

Пока Выкормыш тренировался, Щенок вернулся с мытыми котелками магов, чтобы наложить им на день и забрать большой котел мыть. Последним из большого котелка наложил своему господину, потом забрал остатки себе. Мясо с хлебом на утро. С полным пузом только спать удобно. А воевать на сытно набитое надо.

***

– Выкормыш! А ну бросай свои котлы и поварешки! Что бы через молитву времени был готов. – Прямо с утра обрадовал Падаль – сегодня с нами пойдешь.

– А жрать? – ужаснулись остальные маги.

– Вечером в канаве отоспитесь и на поле жрать погоню.

– Я мигом! Только Щенку заданий на даю. Пусть хоть лепешек за день напечет. С таким кто угодно справится.

– Оставь. Тебя и на два пальца от восхода пока не хватит. Успеешь еще пожрать сделать.

– Щенок! Ставь тесто! – Выкормыш подхватил книгу, и побежал в след за Падалью.

Поле боя выглядело истоптанной пустошью. От луга в ущелье и следа не осталось. По всем местам стояли загородки, укрепления, которые солдаты и пытались изредка взять. То одна, то вторая сторона поднимала своих в атаку. Людей с деревень поставляли изрядно. Оружие переходило из мертвых рук в живые и давно перемешалось. На этом участке война давно уперлась в узкое место. На соседних и того хуже, в реки. Люди рождались, подрастали, дохли, но война не двигалась. Кто выживал, привыкал. Кто умирал, не жаловался.

– сегодня нас штурмовать будут. Спрячься за той загородкой и постарайся не сдохнуть. Посмотришь, как маги бьют.

Маги бой начали почти сразу. Выкормыш с ужасом смотрел, как десяток магов распределившись по загородкам, почти разом ударили. Сперва с той стороны, а потом и с этой.

Заклинания летели через солдат. Маги атаковали магов, стараясь не дать им времени отвлечься на людей. На Выкормыша маги не нападали. Вот люди шли. Страх мешал дышать. Разъяренные рожи перли словно в последний раз. Книга дернулась, засветилась, и Выкормыш ожил и зарычал заклинание. Первая же его атака выкосили половину людей, бежавших к нему. Зеленый искрящимся морозом холод разом выпил их силы. И все. Мысли кончились. Книга дернулась, и Выкормыш еле успел прикрыть себя от атаки другого мага. Он стоял где-то там и видно его не было.

Наплевав на все, мальчишка присел, достав книгу. Заклинание сплеталось долго, но, когда он подскочил и отправил его по тому, кто кинул заклинание в него, удар прошел. Сломанные загородки. Куски тел. Крики. В ответ трое магов ударили в него, но Падаль, Головешка и Блаженная прикрыли.

– Все, меняй место! Ползи на право и сильно не лезь. Остальные экономят силы на весь день. Не выделяйся.

Солнце поднялось всего на два пальца от рассвета, когда Выкормыш уже не мог стоять. Магия еще была, но моральных сил уже не было. Падаль дал команду, и один из солдат по тащил Выкормыша прочь.

– Завтра опять повторим. Готовься столько же продержаться. А потом жрать варить! От тебя боеспособность всех магов зависит. На хрючеве сильно то не по воюешь.

К следующему дню Выкормыш готовился. И к дню после и после, и после. За край книги держался как за последнюю соломинку в бурлящих водах. Готовил план на день. Не высовываться. Не умирать. Бить сильно и по магам. Отгонять солдат так, чтобы подойти боялись. И быстро менять место.

Глава 3

Новый офицер оглядывал свои воска. Тех, что осталось и кого привел с собой. Солдаты занимали свободные костровые ямы, ставя свои палатки. Сотники орали, раздавали указания капитанам. С той стороны линии фронта делали все тоже самое. Прорыв не удался, и обе стороны понесли сильные потери. Но он, со своим подкреплением пришел раньше.

Ветераны из новых и старых уже пили. Знакомились, травили байки. Пришло их даже больше, чем осталось тут. И только маги веселились. Устраивали пир, встречая своих. Их личный повар готовил сразу несколько блюд. Еще очень юный, и явно не очень опытный, он то и дело, сверялся с книгой. На обложке книги было натянуто человеческое лицо. Что не так-то и удивительно. Уважением к усопшим некроманты не отличались, а жрать любили. Могли и помочь новому повару натянув старого на его же поварскую книгу. При поваренке бегал мальчишка, прислуживая то ему то магам у костра. Навести бы порядок, да толку? Не сегодня завтра, и маги тут будут новые, и повара. А может и еще один офицер. С такими мыслями, новый офицер отправился к себе. Готовиться заставить это отребье пережить еще один штурм. Только этот уже устроят они. Пока враг слаб.

Но очень скоро, офицеру пришлось переменить мнение про дисциплину и вернуться.

– Господа маги, а почему это мой повар вас обслуживает, когда я уже тут?

– Не, господин офицер. Вашего повара вместе со всей ставкой в штурм убили. – ответил маг.

– Вот я испрашиваю, почему МОЙ повар вас обслуживает?

Маги заржали. Ржали и новые, и старые. Ржал и повар и даже его слуга.

– Выкормыш – неожиданно серьезно скомандовал старший из магов – Поступаешь в распоряжение господина офицера. Лови Щенка и дуй. Может проживешь по дольше, чем Падаль с Блаженной.

Повар собирался не долго. Свалил на слугу шмат сала, перекинул перевязь ножей через плечо и был готов. Весь скраб был не его, а магов. Значит давно тут такой беспорядок творится.

– Найди себе нормальную одежду. Скажи, что мой приказ. И Щенка приодень. Не в конюшне прислужить будет.

Следующий же день, показал, каким правильным, было решение забрать у магов поваренка. Мальчишка в пол дня наладил быт своей кухни. Его приказы не обсуждались! Даже моих сотников посылали, а этого слушались. Люди кланялись и бежали исполнять. По возвращали что украли. Даже баба пришла с чистым бельем и забрать в стирку. Лагерь мальчишка явно знал и люди его знали. Только почему-то боялись или уважали. И хотя быт свой он наладил быстро, изыски к офицерскому столу готовить не стал. Блюда хоть замковые, но простые. Сервировка повседневная. Но для войны оно в самый раз.

Первое собрание сотников офицер проводил сразу, как они разобрались в своих делах. Из всех мест, где можно было его провести, в надлежащем виде был только шатер поваренка. Офицерский только выбросить после бойни. Тут же был и длинный стол, и место для карт. Да и жратва. Щенка повар одел в замковый наряд слуги, словно в насмешку над войной, и тот весело носился в зад и в перед, то расставляя посуду, то помогая повару. Сам повар оделся так себе. Сказывалось влияние магов. А может, его учитель, что упокоен в своей книге, раньше больше служил своему господину в походах. Или мальчишка до похода родиться не успел. К походу повар был полностью готов. Только яркий поварской берет отличал его от прочих воинов. Даже посуды, поваренок использовал минимум, за что девки мойщицы были ему благодарны.

За поваром офицер наблюдал, проводя дни в шатре. Повар крутился на другой стороне, не упуская время подать вина или прислав закуску. Шатер, ставший ставкой, не пустовал. Донесения и командующие людьми появлялись постоянно. Советники все тут же. Все, чтобы не ставилось на стол, сметалось в мгновение, только пригласи кого за него сесть. Это сильно скрашивало дни войны. Но хоть донесения больше не запаздывали.

Офицер замечал, как внимательно поваренок слушает его. Как слушает доклады. Но слежка показала, что хоть он и ходит к магам, но о том, что слышал, не говорит. Щенок его и вовсе дальше шатра без приказа не выходит. Пригрелся в углу шатра за стеной плиты, у входа в кладовые, там и живет. Сторожит запасы. Пусть и слушает все, но только что бы знать, когда кликнут. За поваренка соглядатай и вовсе поручился, что с измальства при обозе был, пока к магам не попал.

***

Выкормыш бросил сковородку на пол, побежал ко выходу и широко развел руку. В шуме, царившем в ставке в разгар боя не все заметили это. Но удар магией, который потряс саму землю заметили все. Половину входа сдуло, открывая вид на поле боя. Мальчишка стоял весь зеленый. Его руки тряслись, но удар он удержал. Дышал только через раз. Раньше, чем все очнулись, Выкормыш ударил магией в ответ. Его заклинание сплеталось клубком извивающихся черных слов и выглядело так же. Ответ полетел в того, кто смел пренебречь полем боя и напасть на ставку. На поле боя шло сражение. Маги бились сильнее чем обычно.

Где-то там грянул взрыв, и тут же оттуда ответили. Мальчишка замахал руками, готовясь принять удар и в последний момент прорычал. Силы встретились. Ставка не пострадала, но люди вокруг, кто еще не успел отползти, пали.

Офицер в ужасе смотрел на своего поваренка, сошедшегося с кем-то очень сильным с той стороны. Вид поваренка ужасал. По нему струилась сила. Магия била и искрила. Еще одна атака и еще. Одна оттуда и ей в след. Вокруг палатки уже не осталась живого места. Щенок подбежал к юному магу, став на колени и раскрыв перед ним книгу. Маг за тараторил заклинания. Трупы просто подтащило на шагов пять к нему, прежде чем стало заметно, как духи мертвых вплетаются в черную вязь слов. Ответа не было долго. Поваренок успел отдышаться, собраться, напитать себя смертью других. И когда оттуда ответили, был готов. Само небо почернело и сам воздух удушал. Это казалось шло вечно, но, когда кончилось, все были живы. Все в палатке. На поле боя через войско пролегла широкая полоса тел. По ней не таясь шел маг. Его вид скорее бы подошел дворцу, чем этому месту. Дорогая и вычурная одежда выделялась даже с такого расстояния.

Обмен ударами шел, и маг шел. Маги пытались нападать, но ими занялись маги той стороны, устроив плотный шквал заклинаний. Выкормыш рычал строчку за строчкой, атакуя и защищаясь. Но не выстоял. А вмести с ним, пала и вся ставка. И вся армия.

Маг в черном балахоне, богато украшенном защитой и драгоценностями, молча смотрел на своего неожиданного противника. Мальчишка, в поварском берете валялся в беспамятстве. У его ног лежал гримуар и слуга. Ставка сильно удивила мага. Разжиревшие трупы у карты. Кухня в одном с ними шатре. Столы, полные еды. По палатке еще разносился вкусный запах. От мальчишки пахло улем для печи и дымом. От его слуги чудесной выпечкой.

Гримуар пошел за пояс, мальчишка слуга на плечо. Легкий, он почти ничего не весил и не мешал бы даже сражаться. Поваренка маг приподнял за ремень и понес.

Выкормыш очнулся, когда его несли. Страх сковывал. От мага исходила сила и величие. Его лик был совершенно спокоен. Он только раз взглянул и больше не смотрел. Вокруг суетились люди. Солдаты и маги той стороны. Но никто и близко подойти не решался. Кланялись и уходили с пути. Щенок бежал рядом, прижимая к себе книгу. От привычки поскуливать со страха он так и не избавился за пару лет спокойной жизни. Выкормыш хотел пошевелиться, но сил не было.

Маг свободной рукой поймал Щенка за голову, как расшалившегося ребенка отец. Даже погладил. И тут ударила магия такой силы, что Выкормыш на миг потерял сознание. А когда очнулся, маг шел уже по большому залу. Вокруг суетились люди в дорогой одежде дворовых. Попадались и военного сословия.

Маг аккуратно положил Выкормыша и спокойно пошел дальше. К большому каменному столу. Выкормыш не видел, но Щенок смотрел на стол раскрыв рот. Стол был большой картой и на ней стояли замки, солдатики, корабли.

– Господин! Господин! – рой служанок обступил Выкормыша, но говорили все полушепотом.

– Господин! Вы в замке, на горе Роршт. Позвольте помочь вам.

Щенок смотрел на это все с ревностью. Но и его окружили люди по проще.

– Разместите Ученика и его Волченка. Мы задержимся тут на год. – голос был ледяным и спокойным.

Служанки быстро нашли стул, пересадили ученика мага на него и очень бережно понесли прочь. Волчонок старался от господина не отставать. За ним и остальной рой слуг.

Уже утром, Ученик тихо-тихо стоял у стенки в большом зале. Его намыли, красиво подстригли, богато одели. Даже о ногтях позаботились. Гримуар с человеческим лицом на поясе совершенно не выделялся из всего образа. Вечером мальчишка натер его маслами для кожи и отполировал щеткой до блеска. В черных чулках, коротких штанах, курточке, в шикарном берете с камнем и перьями, Ученик был таким же пятном тьмы, как и все в зале. А людей было много. И у каждого в зале было свое место. Гримуар за пол ночи что мог рассказал и о замках, и о благородных, что в них жили. От того, Ученик совершенно не выделялся и не отсвечивал, ожидая, когда к нему обратятся. Но Маг был занят другими. Генералы двигали на карте солдат и даже замки. Во всю шло обсуждение войны. На других фронтах она была более успешной и только в одном месте встал затор. Больше затора не было и ручейки солдат потекли дальше. Учитель отвечал только за одно направление и получил его совсем недавно. Вот все и отчитывались что было сил, слушая каждое редкое слово, прилетавшее в ответ.

Совсем у стенки за своим господином, стоял Волчонок. Его тоже приодели, тоже отмыли и постригли. На его курточке, куда более теплой и простой, красовался вышитый оскал волка. Все в замке, кроме мага и ученика были одеты сильно теплей. На поясе Волченка висел кинжал. Не новый, но явно проверенный в боях. На ногах не туфли, а сапоги.

Совещание продлилось около трех часов. И со слов служанок, Ученик уже знал, что такое проводится каждый день. И только для избранных. Остальные подслушивали за дверью.

– Возьмите с собой Волченка, чтобы не скучал и дай ему отряд. Моему ученику он пока не понадобится. – ледяной голос резанул и вогнал в жар.

Сурового вида капитан, одетый иначе чем остальные военные, с гербами этого замка, нашел взглядом Волченка и махнул рукой. Тот ту же поспешил.

– Ученик, прочтешь эту книгу. Все заклинание перепиши в свой гримуар. Через три дня спрошу.

Книгу выдал личный слуга мага. Ученик даже немного поклонился, как велел гримуар. Было страшно и все ново, но страх держал и не давал противится судьбе. Ровно до первой строчки. Дальше богини судьбы слушали только благодарности, супротив ругани встретивших Ученика в подвале в свой последний час.