Текст книги "7-я книга. День Откровения"

Автор книги: Алекс Карр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 25 страниц)

Сердце у Джейн тревожно забилось. Ей даже не пришлось долго гадать, чтобы понять, какую цель собрались поразить исламские террористы, ведь послезавтра, в Иерусалиме, должна была начать свою работу ближневосточная мирная конференция, на которой Израиль, наконец, будет принят в единую семью арабских народов, как полноправный брат. В преддверии этого дня в единую столицу Израиля и Палестины, в город трех религий, собрались представители чуть ли не всех стран. Большинство гостей Эдварда Бартона и Ольги Браво, должны были завтра ночью отправиться в Иерусалим и Джейн пришла в ужас, представив себе, что могло бы произойти, если бы Антикриминальный Трибунал не вел слежку за генералом Саидшахом. Однако, Эдварда Бартона столь очевидные планы террористов совершенно не взволновали, куда больше его возмутило другое. Внимательно осмотрев контейнер с боеголовкой, Эд процедил сквозь зубы:

– Ну, хохлы, ну гады, все-таки уперли три железки.

По радио, на эти слова отозвался Эмиль Борзан:

– Эд, а может быть это не их работа?

– Да? В таком случае, может быть ты скажешь мне, что здесь делает этот старый хрен Малибога? – Эд Бартон навел телекамеру на толстенького, подслеповатого старичка, который, не смотря на весь шум и гам, мирно дремал на стуле – Ты ведь помнишь, я предупреждал тебя, что его смерть была обставлена слишком помпезно? Вот и полюбуйся теперь на этого старого упыря. Наверняка, мы найдем здесь и его подельника, полковника Цурюпу.

Переговариваясь с Эмилем Борзаном, Эд не забывал о деле. Достав из ранца какой-то прибор с широким раструбом, он стал водить им по стене, при этом Джейн явственно слышала тихое шипение и потрескивание. Абдул-Азиз, которого так же заинтересовали действия Эда, прокомментировал происходящее следующими словами:

– Это, молекулярный разрушитель, Джейн. Отличная, скажу я вам, штука, он даже самую прочную сталь превращает в труху, а уж с этой-то стеной справится играючи.

Закончив обрабатывать препятствие молекулярным разрушителем, Эд спокойно шагнул вперед, монитор, убранный в ранец, выпорхнул наружу и Джейн снова увидела его со стороны. Правда, теперь она видела не прямое изображение боескафандра Эдварда Бартона, а одно только его компьютерное изображение. На этот раз ей даже не потребовалась подсказка Абдул-Азиза, чтобы понять, с чем это было связано. Эд включил оптическую маскировку и боескафандр стал теперь, как бы прозрачным, что могло сбить с толку любого, даже самого наблюдательного противника. Плавно поднявшись в воздух на высоту платформы, он медленно подлетел к её краю и, отключив маскировку, зычно гаркнул:

– Всем стоять! Это Антикриминальный Трибунал!

Однако его слова привели к обратному. Террористы, готовившие крылатые ракеты к полету, а их Джейн компьютер насчитал целых восемь штук, схватив в руки кто гаечный ключ, кто еще какую-нибудь железяку, дружно бросились на Эда Бартона, но были немедленно сражены лучом станнера. Не дожидаясь, когда на помощь техническому персоналу придут вооруженные до зубов боевики, Эд выдернул из ранца гранатомет и по туннелю веером полетели гранаты с парализующим газом, а он сам понесся вперед огромными прыжками. Послышались негромкие хлопки разрывов и туннель стало заволакивать белыми, быстро рассеивающимися клубами дыма. Все, кто оказался вблизи, моментально падали, но внимание Эда Бартона было приковано к тем террористам, которые успели надеть противогазы и хотя их движения на глазах замедлились, он не раздумывая стал валить их на пол лучом станнера. Облетев несколько раз поле боя, Эд остался доволен результатами и вскоре Джейн услышала его спокойный голос:

– Центральная штольня. Три горячие бомбы, восемь средств доставки и целая куча мяса. Все чисто. Впереди, кажется, находится центральный пункт наблюдения террористов. Одна горячая бомба находится на боевом взводе, поэтому я оставляю возле нее сторожа и иду дальше.

Сторожем оказался небольшой механизм со множеством манипуляторов, который, как только Эд Бартон извлек его из ранца, стал суетливо бегать по открытому контейнеру вокруг боеголовки, присоединять к ней какие-то датчики и негромко клацать по металлу доброй дюжиной манипуляторов. Джейн удивленно покачала головой. Судя по тому, как спокоен был Абдул-Азиз и коммандос, находившиеся вместе с ними на борту космобота, ей стало ясно, что люди из Антикриминального Трибунала были готовы к любой неожиданности.

У них даже, на всякий случай, были подготовлены специальные средства, которые позволяли решать любые технические проблемы и их нисколько не испугало наличие в шахте термоядерного заряда, который мог быть взорван в любую минуту. Контролерам это ничем не угрожало, так как их космобот был отведен на несколько километров от шахты. Зато экзекуторы, забравшиеся внутрь, непременно погибли бы. Тем временем Эдвард Бартон, разобравшись с техниками, готовившими ракеты к запуску, бегом бросился вперед, вглубь шахты.

То, что увидела в дальнейшем Джейн, убедило её в том, что Эд Бартон, просто каким-то непостижимым образом, то ли интуитивно, то ли как-то еще, но все-таки предвидел то, с чем ему придется еще столкнуться. Исходя из трехмерной компьютерной модели, которую Джейн могла увидеть в любой момент, на которой показывалось расположение и передвижение всех девятерых экзекуторов, можно было видеть в натуральном виде только ту часть шахты, через которую они уже прошли, в то время, как все остальное изображалось весьма условно. По этому трехмерному изображению, нарисованному тонкими синими, красно-коричневыми линиями и размытыми, ярко-зелеными пятнышками, о шахте и её обитателях можно было узнать не так уж и много, чтобы с полной уверенностью определить, где находится наблюдательный пункт террористов, о котором их только что известил Эд, и который, как это выяснилось уже спустя несколько минут, действительно находился в ближайшей горной выработке.

О том, что в этом месте находится что-то серьезное, свидетельствовала, в первую очередь, тяжелая, блиндированная, наглухо закрытая дверь с электронным кодовым замком. В тот момент, когда Эд Бартон поравнялся с дверью, она вдруг стала медленно открываться и из-за нее высунулась миловидная женская головка с короткой стрижкой черных волос. Эту восточную красавицу Джейн узнала сразу, поскольку это была Лейла Адван собственной персоной, одна из самых опасных террористок последнего десятилетия и руководитель террористической организации "Черные вдовы ислама".

Сама Лейла вряд ли могла быть отнесена к числу вдов, так как никогда не была замужем, если не считать того обстоятельства, что свою бурную деятельность она начала в четырнадцать лет. Сбежав из семьи довольно состоятельного ливанского адвоката, она начала свой жизненный путь с того, что будучи проституткой, отравила нескольких своих клиентов. Возможно, именно потому её вскоре и прозвали черной вдовой, по аналогии с самкой каракурта.

Увидев, как отреагировал на это Эд Бартон, Джейн решила, что его реакции могла бы позавидовать любая кобра, которая, как ей помнилось, умудрялась наносить удар за две десятые секунды, потому что в то же мгновение, Лейла получила в свой красивый, смугло-матовый лобик, выстрел из станнера, который надежно и надолго погрузил её в полное беспамятство. Не дав красотке свалиться на грязный, замусоренный пол шахты, Эд, придерживая её у двери, просунул внутрь перископ, позволил всем зрителям бросить взгляд на небольшой грот, начинающийся сразу от двери и превращенный в бункер.

Внутри бункера стояло восемь столов с работающими компьютерами, за которыми сидело трое мужчин и пять женщин, еще шесть женщин, практически весь личный состав банды Лейлы Адван, отдыхал на двух больших, покрытых коврами диванах, стоящих возле стены. Помимо имеющихся компьютеров, еще одна стена этого бетонного сооружения, от потолка до пола, была заставлена примерно тремя десятками телевизоров с большими экранами. Ни на одном экране не было видно ничего такого, что могло бы переполошить террористов. Все восемь наблюдателей, явно, не бездельничали за своими компьютерами и были готовы в любой момент привести в действие всю систему обороны своей крепости, спрятанной в недрах здоровенной горы.

Эд не стал экспериментировать со своими стандартными приветствиями и потому просто вбросил в бункер, одну за другой, пять парализующих гранат. Держа Лейлу навесу за широкий брючный ремень, он вошел внутрь и убедился что газ подействовал практически мгновенно не только на черных вдов, но и их спутников европейской наружности, и еще на пятерых дам-операторов, наблюдавших за тем, что творилось снаружи через телеэкраны. Он уже хотел было отбросить свою жертву в угол, как компьютер подал ему сигнал о том, что Лейла Адван беременна. Эд заботливо усадил её в ближайшее кресло, бесцеремонно вытряхнув из него перед этим рыжеволосого, худого мужчину преклонных лет и, достав из ранца аптечку, сделал ей несколько инъекций, прикрепил к запястью какой-то большой прибор и после короткого рапорта двинулся дальше.

Этот грот, превращенный в бункер, как и предыдущий, в котором была устроена казарма, тоже был разгорожен на изолированные помещения, но на этот раз перед главным экзекутором была мощная, железобетонная стена с герметически закрывающимся, стальным люком. И стена и люк выглядели весьма надежной защитой, но Джейн, которая уже видела, как преодолеваются подобные препятствия, не сомневалась в том что это не остановит Эдварда Бартона.

К этому времени экзекуторы Трибунала, взяли под свой контроль почти всю шахту и лишь в нескольких местах еще оставались спящие или бодрствующие террористы, которые даже и не догадывались, что их база уже подверглась нападению. Лишь некоторые штольни и помещения, которые считались наиболее уязвимыми, находились под непрерывным наблюдением телекамер, но экзекуторы предпочитали идти там, где их совершенно не ждали. Там, где было невозможно пройти, в ход шли молекулярные разрушители, с помощью которых, в тяжелой горной породе, с невероятной скоростью пробивались новые штреки.

Когда это было возможно, экзекуторы старались появляться во всей своей красе и громогласно объявляли о своих намерениях, вызывая тем самым панику и ужас среди террористов, которые впрочем длились недолго. При необходимости же, они старались не создавать лишнего шума и ничуть не стеснялись пользоваться оптической маскировкой своих боескафандров. Главное, что отличало их действия от действий обычных спецподразделений, это редкостная гуманность. Ни один из террористов не то что не был ранен, а даже не получил при этом оплеухи и, если не считать царапин и ссадин, полученных при падении тел на пол, все они были живы и здоровы. И станнеры и парализующие гранаты всего лишь погружали их на несколько часов в полное беспамятство, из которого, как узнала Джейн от компьютера, они выйдут спустя каких-нибудь пять, шесть часов. Штурм базы террористов, банда которых состояла из отребья, набранного чуть ли не со всего мира, тем временем подходил к концу.

Подойдя к люку, Эдвард Бартон не спеша достал из ранца устройство, напоминающее пистолет, только на конце торчала тонкая, полупрозрачная игла, и без малейшего усилия воткнул её в сталь. Через несколько секунд Джейн смогла увидеть, что творилось внутри этого небольшого помещения, весь интерьер которого состоял из стола, стоящего посередине и пары не слишком удобных кресел, на которых сидело двое мужчин. Обоих Джейн тут же узнала. Одного по многочисленным фотографиям, сделанным с её же собственной видеозаписи, а другого по ориентировке, выданной компьютером еще во время полета. Один из сидельцев был террорист родом из Эфиопии по имени Эль-Таиб, у которого она, однажды в Каире, взяла интервью, а второй был не кто иной, как адъютант генерала Саидшаха, майор Камил Захриди, женатый на двоюродной сестре своего командира.

Эль-Таиб, одетый черную майку, мешковатую, просторную куртку цвета хаки и рваные джинсы, сидел небрежно развалясь в кресле и положив ноги, обутые в белые кроссовки, на стол. При этом он пыхтел толстой сигарой и нахально пускал дым в сторону майора Захриди. Майор, одетый в аккуратный, с иголочки, мундир, сидел скрестив руки на груди и его странно было видеть в кампании этого террориста, которого Джейн, в свое время, охарактеризовала, как человека с крайне неустойчивой психикой. Оба держали в руках небольшие пульты дистанционного управления и ей даже не пришлось гадать, для чего они им были нужны.

Эдвард Бартон действовал деловито и невозмутимо, словно в тренировочном зале. Он достал из ранца молекулярный разрушитель и принялся обрабатывать им стальной люк. Увеличив изображение, Джейн увидела, как поверхность металла стала покрываться, чем то вроде инея, а затем на ней проступили маленькие капельки росы. Абдул-Азиз, который, так же как Джейн и многие другие участники операции, внимательно наблюдал за действиями Эда, негромко сказал:

– Металл уже дал слезу. Теперь достаточно легкого толчка, чтобы сталь рассыпалась в прах.

Обернувшись через плечо и весело улыбнувшись Джейн, Эд Бартон подмигнул ей и, взяв в руку станнер, ткнул им в стальной, все еще выглядевший прочным, люк. Мгновенно вырубив майора Захриди станнером, Эд влетел в бункер и остановился у входа. Несколько секунд Эль-Таиб ошеломленно таращил глаза то на майора, безвольно осевшего в кресле с отсутствующим взглядом, то на темно-серого, мрачного монстра, похожего на сказочного гоблина, вставшего в дверях. Нечленораздельно замычав от страха, террорист выставил вперед свой пульт, а затем, стуча зубами, провизжал:

– Не подходи, взорву!

– Кого ты собираешься взорвать, болван? Это Антикриминальный Трибунал! – Резко оборвал его Эд.

Эти слова подействовали на Эль-Таиба не хуже, чем выстрел из станнера, он крупно задрожал всем телом, лицо его посерело от ужаса, глаза закатились и человек, чьим именем в некоторых странах пугали непослушных детей, рухнул замертво. С насмешкой глядя на террориста, Эд все же полоснул по нему лучом станнера и вышел из бункера прочь. Теперь, когда была устранена главная угроза, экзекуторы действовали не таясь, но к этому времени большая часть террористов уже и так была парализована. Передвижения экзекуторов были так стремительны, а огонь станнеров столь неотразим, что мало кто из террористов успел взять в руки оружие, но и тогда, когда они начинали палить по экзекуторам даже из крупнокалиберных пулеметов и гранатометов, это не причиняло им никакого вреда.

Боескафандры экзекуторов были абсолютно неуязвимы и от этого Джейн и сама пришла в ужас, понимая, что столкнулась с чем-то невообразимым, пугающе чужим. Раньше такое она видела только в фантастических боевиках, но реальные события, происходящие на её глазах, значительно превосходила фантазию создателей таких фильмов и кинематографические трюки не шли ни в какое сравнение с действительностью. Джейн отказывалась понимать умом, откуда у Антикриминального Трибунала, вдруг, взялось такое колоссальное техническое превосходство, как и всей душой отказывалась принимать его. Волнами в ней стал подниматься гнев на этих таинственных и всесильных людей, за то, что они взяли на себя одновременно функции суда и правоохранительных органов и заменили закон своим невероятным техническим могуществом и диктатом.

Джейн и раньше не могла терпеть грубой силы ни в политике, ни в правосудии, а эти люди занимались и тем и другим, да к тому же весьма преуспели. В её понимании, старый иезуитский тезис о цели и средствах, не мог использоваться в современном мире, но, похоже, что именно его использование дало столь заметные и ощутимые результаты. Всемирный Антикриминальный Трибунал и Институт Человека, за каких-то шестнадцать лет своей активной деятельности существенно изменили к лучшему лицо мира.

При всем своем неприятии криминального мира, гангстеров и террористов всех мастей, против которых была направлена деятельность Антикриминального Трибунала, Джейн все-таки считала, что только официальные представители закона должны были выносить им обвинительный вердикт, а не какая-то пусть могущественная и благородная, но все же тайная организация. Вместе с тем её интересовали источники могущества этой организации и потому она решила особенно не возникать и прежде всего дождаться развязки.

Последним объектом, расположенным на территории базы террористов, который не только тщательно охранялся, но и находился под прицелом нескольких телекамер, была тюрьма. Она располагалась на самом нижнем горизонте и представляла из себя довольно неуютное место для двух с лишним десятков заложников. В основном это были люди, похищенными на Ближнем Востоке. По большей части туристы и менеджеры различных компаний, еще среди них оказались два бизнесмена, но Джейн очень сомневалась, что они были похищены с целью выкупа. Самым же интересным оказалось то, что среди узников подземной тюрьмы оказалось и трое террористов-чеченцев. Арман Дюплесси, который работал на седьмом горизонте, радостным голосом доложил своему боссу:

– Эд, ты мне не поверишь, но это действительно так! Я нашел в этой крысиной норе твоего крестника, Сиплого Евнуха. Ты, случайно, не хочешь взять его лично, Эд? Думаю, что этот парень будет очень рад встрече с тобой.

– Перебьется. – Хмуро отозвался Эд Бартон – Ты его нашел, ты и забирай, не будем нарушать правил, Арман.

Джейн не выдержала и презрительно фыркнула:

– Господа, вы ведете себя так, как будто играете в пейнтбол, а не проводите задержание банды террористов!

После того, как экзекуторы прошли по всем горизонтам шахты, обследовав самые дальние углы и закоулки, в нее вошли контролеры. Джейн сопровождали двое коммандос, в обязанность которых входило скорее быть её проводниками, нежели телохранителями. Девушка прошла тем же маршрутом что и Эдвард Бартон с тем лишь дополнением, что сопровождающие её коммандос, расчищали ей путь. В задачу Джейн входил предварительный осмотр террористов, сраженных Эдом и подтверждение их идентификации, которую проводил компьютер. Её удивило количество накопленной информации, которая входила в базу данных главного компьютера и скорость, с которой он ее обрабатывал. Практически ни один из террористов не остался неопознанным, но, не смотря на то, что процедура опознания занимала не более одной-двух, максимум четырех минут, ей пришлось провести в шахте более четырех с лишним часов.

Перед высадкой, заботливые коммандос, повесили ей на спину здоровенный ранец, битком наполненный миниатюрными на вид, но очень прочными наручниками, снабженными электронным устройством, на котором нужно было записывать все данные, начиная с имени террориста и заканчивая описанием картины его задержания. Антикриминальный Трибунал был забюрокрачен ничуть не меньше, чем самая распоследняя государственная контора в Вашингтоне. Хотя их процедура задержания преступников существенно отличалась от общепринятой, она была не менее сложной и была обставлена целой уймой условностей, большая часть которых и легла на плечи Джейн Коллинз, как главного контролера Трибунала.

От Эда Бартона, как экзекутора, требовалось только одно, найти клиента, обезвредить его, а затем следовать дальше. В отличие от этого Джейн предстояло выслушать целую кучу определений и описаний, выдаваемых компьютером, который получал информацию прямо с места происшествия с помощью нескольких десятков телеуправляемых, летающих мониторов и затем согласиться или не согласиться с его формулировками. При этом компьютер, к полному ее удивлению, оказался куда более дотошным следователем, чем самый наблюдательный сыщик и обращал внимание даже на мельчайшие детали. Таким образом её роль, как контролера экзекуции, сводилась к действиям понятого и заключалась лишь в том, что ей приходилось через каждые пять, десять минут говорить:

– Подтверждаю. Главный контролер Джейн Коллинз.

Вслед за ней и другими контролерами, шел большой отряд коммандос, в задачу которых входил сбор вещественных доказательств и эвакуация задержанных террористов. Всех этих типов, по которым обливалась горючими слезами виселица, бережно поднимали с пола, помещали на летающие по воздуху носилки, оснащенные всяческими медицинскими приборами и приспособлениями, выносили из шахты и грузили в космоботы.

Одновременно с этим коммандос готовили шахту к взрыву, который должен был навечно похоронить в горах массу оружия и военного оборудования, которое накапливалось здесь годами. Помимо самих террористов, из шахты были вынесены только некоторые из вещественных доказательств, вроде фотографий, видеокассет и записных книжек, да еще ядерные боеголовки, которые были сначала представлены Джейн и другим контролерам, а затем сложены в контейнеры и опечатаны. Все остальное, и оружие, и весьма дорогостоящее оборудование, безжалостно уничтожалось.

Коммандос тщательно прочесали окрестности и собрали все до единой мины, телекамеры и прочие сигнальные устройства, которых набралось на два больших грузовика. Все это добро было загружено внутрь шахты, чтобы от этих подарков не пострадали люди, случайно оказавшиеся в этих горах. Такая подчеркнутая щепетильность Трибунала, давно уже стала предметом обсуждения в правоохранительных органах, которым после экзекуции не оставалось никаких материальных следов деятельности преступников. Как правило, от тайных убежищ террористов, наркодельцов и прочих преступных элементов, не оставалось ничего, кроме мелкого крошева обломков и пыли, что наводило многих на грустные мысли по поводу судьбы самих преступников.

К пленникам террористов, которые были точно так же как и они парализованы станнерами, отношение было почти такое же, как и к самим террористам и отличалось только тем, что им на руки никто не надевал наручников. Правда, им в несколько большем объеме оказывалась первая медицинская помощь, но это только потому, что они, после долгого заточения, нуждались в ней. Космобот, на борт которого, после тщательной проверки, были погружены носилки с этими бедолагами, стартовал первым и направился через Карачи к Эр-Рияду.

В Карачи был выгружен неподалеку от собственного дома майор Захриди, которого Трибунал счел скорее жертвой своей преданности генералу Саидшаху и его семье, нежели неисправимым злодеем и преступником. Остальные же пленники были доставлены в один из городских скверов Эр-Рияда, где они вскоре были обнаружены, якобы, случайным прохожим и были немедленно переправлены в госпиталь. В это же время один из космоботов произвел посадку возле деревушки, население которой и армейский пост, были убиты террористами.

Трупы жителей деревушки и солдат были аккуратно погружены в трюм грузового космобота и куда-то отправлены. В этих действиях Джейн не видела абсолютно никакой логики, но задавать вопросы не стала, считая, что для этого еще не пришло время. На какое-то мгновение у нее мелькнула мысль, что, возможно, этих людей еще можно вернуть к жизни, как это уже не раз случалось с некоторыми другими людьми, но это показалось ей совершенно невероятным. Одно дело, когда в госпитали Института Человека, разбросанные по всему миру и оснащенные совершенно фантастическим оборудованием, доставляли людей, получивших смертельные ранения, таких пациентов медики Института Человека, говорят, вытаскивали буквально с того света, но это были все-таки еще живые люди и совсем другое дело пытаться вернуть к жизни людей, чья жизнь оборвалась почти сутки тому назад.

Космоботы по очереди спускались к центральному входу в шахту из которого коммандос, превратившиеся в санитаров, выносили на пластиковых носилках, снабженных антигравами, обнаженные тела террористов и бережно грузили их на борт космоботов. Джейн было странно видеть такую заботу о преступниках, но это не вызвало удивления у остальных контролеров, к тому же и она сама, видя эти обнаженные тела, уже не относилась к ним как к опасному врагу. Наоборот, вид этих, потрепанных жизнью людей, вызывал у нее чувство жалости, а не ненависти и презрения, после того, как она вспомнила какими крепкими, загорелыми и красивыми были тела друзей Эда и Ольги. Похоже, что жизнь у этих типов была не сладкой, если судить по рубцам шрамов, покрывавшим их тела.

После того, как в космобот был погружен последний террорист, Эд Бартон отдал приказ всем грузиться на космоботы и срочно покинуть место экзекуции. С высоты нескольких сотен метров, Джейн увидела, как в шахте были подорваны странные заряды, которые заставили зашататься чуть ли не всю гору. После этого взрыва, уже никто не мог попасть на базу террористов, так как буквально все штольни и штреки шахты просели. Не было ни оглушительного грохота взрыва, ни языков пламени и лишь не очень сильный сейсмический толчок, вызвавший камнепады и обвалы по соседству, был его следствием. Экзекуция Всемирного Антикриминального Трибунала, закончилась и космоботы стремительно двинулись на север.