Текст книги "Нграх (СИ)"

Автор книги: Алекс Хван

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 17 страниц)

Огонь и лед. Искры горна и капельки влаги на запотевшем кувшине с пивом. Вернувшись с собрания старейшин, где святотатцы, чушку из пламени на наковалню не перетащившие, озвучили кощунственную мысль, о том что "гном бесплатно работать должен", Лука продолжил медитацию. Этому процесу особенно способствовал холодный напиток богов, глоток за глотком проваливашийся в бездонное брюхо, оставляя только ничтожные капли на подпаленной и пропитанной дымом и копотью бороде. Время от времени, гном отрывался от кувшина, и протягивая руку к рычагу мехов, подкачивал пару тройку раз, заставляя пламя гудеть, что наполняло радостью его сердце. Эту райскую идилию нарушил голос пришельца, оравшего со двора; – Але гном, а я тебе железяк принес...

С гномом столковались достаточно быстро. Особенно способствовало этому то, что я по дороге в трактир заскочил, где пару кувшинов пива и взял. Сдал гному металлолом и на пальцах объяснил что мне нужно. Через час получил готовое оружие и три серебрушки разницы. Пока гном ковал, качал меха да за жизнь с ним толковал, благо общего у нас с ним много, ибо два мужика всегда найдут общую тему для разговора. Получил предложение заходить еще, на что обещался вскорости заглянуть с чертежами, а возможно и новыми трофеями.

Ну вроде с кузнецом потолковал, теперь и к шаману в храм Грыховый наведаться можно. По дороге домой сумку с приобретнным добром закинул, и к горке пошел, где жрец-шаман и обитал.

– Красиво тут у тебя, – сказал я шаману попивающему травяной отвар из маленькой пиалы.

Полюбоваться действительно было чем. Мы сидели на террасе храма, а внизу, окруженная лесом раскинулась деревня. Извилистые ручейки шести дорог словно вливались в нее, неся с собой мусор и опавшие листья караванов и редких одиноких путешественников, перемешивая в водовороте деревни и снова унося в никуда.

– Да, красива наша деревня с высоты птичьего полета, – согласился жрец Шрик поправляя полу длинного халата. – Кстати спасибо тебе за помощь, а то не знаю чтоб я без Лошарика делал.

Подходя к подножию горы, я увидел ругающегося шамана прыгающего вокруг лежащего ослика.

– Ну вставай мой хороший, вставай тварь бесполезная, чтоб тебя демоны побрали, и сестру твою и мать и всех ближних и дальних родичей, чтоб у тебя хвост отпал и рога в задницу вросли, ишь ты маленький вздумал ножку сломать, разорви тебя крокодилом.... – Скороговоркой без остановки выговаривал он осоловешему от боли и потока слов ослу. – Вставай кормилец мой , жо-а дранная, чтоб черви живьем тебя сожрали, только до статуи Грыха доковыляй, жгучего перца тебе под хвост, а там папочка молитву вознесет и исцелишься, волков на тебя нет.

Пришлось помочь старичку...

– А вообще я давно собираюсь остановиться где нибудь. Ученика тренировать надо, да и самому давно пора былую форму вернуть. А то самому стыдно, на горку взбежал и запыхался как девка на сеновале.

– Ты только учти, что не сам бежал, а с Лошариком на плече, да так быстро, что я за тобой не поспевал, – успокоил меня Шрик. – А вот чтоб осесть, то тут действительно место хорошее, да только барон Мочислав шибко глаз на него положил...

– А что за барон такой, что ты о нем хорошего аль плохого сказать можешь? – Начал выпытывать я у старика.

– Барон как барон. Раньше на месте Перекрестка деревенька его стояла, а тракт основной лиги на две дальше, вглубь леса проходил. Не знаю, что там произошло, но лет этак двадцать назад объявилась в лесу нечисть и принялась на людишек охотиться. То караван пропадет, то бабы в лес по ягоды пойдут и не вернуться, то мужик отправится пару бревен срубить и с концами. Народ тогда сильно испугался да в бега и пустился. Деревенька опустела. Барон правда и ведьмаков и охотников нанимал, чтоб значит лес колдовской очистить – все бесполезно. Из наших первым сюда Мамдух пришел. Не знаю как, но определил он границу за которую нечисть перейти не может и императору доклад предоставил. Тот в благодарность деревеньку ему и отписал, забрав ее у барона. Тогда и принялись здесь все селиться, а как тракт императорский перенесли, так что он стал через Перекресток проходить, начал Мочеслав локти кусать да Мамдуха уговаривать деревеньку продать, так как место это очень доходное, а магу до него все равно дела нет, так как он только своими эксперементами да опытами занят. Если бы по мирному, то может быть и удалось уговорить мага, но послал барон людишек лихих, чтоб значит надавить. А Мамдух ведь разумник не слабый. Он память разбойничкам наизнанку вывернул, так что после могли только слюни пускать да под себя по нужде ходить, а после императору петицию написал, что мол геморой этот, в виде деревни ему сто лет не нужен, так как от важной научной работы отвлекает, но Мочеславу теперь этот кусок земли из принципа не отдаст, поэтому требует деревне вольную и пусть местные сами за свои свободы и борятся. Тогда "Перекресток" и стал вольной деревней, советом старейшин управляемый. Мамдух, естественно на нем место председателя получил, да только выше он всего этого...

– А детей у Мочеслава много? – Попытался я вернуть монолог жреца на интересующее меня русло.

– Двое. Дочка старшая, давно уже замужем, да сын наследник. Когда пацаненок народился, барону оракул сказал, что магом сынишка станет сильным. Так барон тогда к себе в замок колдуна Черноморда взял, чтоб значит с детства ребятенка учить. К пятнадцати годам тот уже в академию магии поступил – на мага боевого учиться. Барон в нем души не чает. Пацан на серебре-золоте ест, доспехи гномьи носит, что даже без укрепляющеего заклятья удар тяжелого тарана выдержат. А ежели он в округе девку спортит или мужика какого порубит, так барон глаза на это закрывает и кровинушку своего защищает. Случись что, так весь замок подтвердит, что сынок баронский в то время из дома не выходил. Прокурор императорский как в прошлый раз приезжал, так и сказал, что действо сие есть волшебное и кличут его алиби...

– А почему прокурор к тебе приходил? Вроде ты как у себя на горе сидишь да Грыху молишься. В дела мирские особо не лезешь.

– Так ведь шар переговорный, что с замком бароновым связан у меня установлен. Ведь отсюда с горы все видно, кто куда скачет, да и в колокол если что ударить могу, чтоб значит деревенских предупредить. А прокурор так в прошлый раз еще один артефахт поставил, говорит для записи и контроля переговоров с вышестоящим начальством...

– И что помогает?

– Куда там. Вот в прошлый раз, гляжу скачут грешники. Я в колокол ударил и к переговорнику, спрашиваю – мол не ваши ли это детишки к деревне приближаются. А они мне – в замке они, разбойники мол это, через час стража прибудет. Вот я и говорю – алиби...

– Ты, отец, продолжай докладывать, а то упаси Грых что с детятами случиться, так хоть мы за них спокойны будем пока они в замке сидят.

Ну вроде все запланированное выполнил. К кузнецу сходил, с жрецом потолковал. Не мешало бы с магом парой слов перемолвиться, но я так понял он немного не от мира сего, как любой настоящий ученый. Основной план действий составил, осталось только дождаться пока баронята пожалуют. Теперь можно и хозяйством заняться и лес заколдованный посетить, пока колокол не ударил...

– Ставни сменить, а здесь кровать поставить и шкаф одежный побольше...

Вернувшись домой я увидел как Зила в образе маленького растрепанного мальчика, с огромной скалкой в руках командовала мастером Йодой, который обреченно, даже не пытаясь возразить, записывал что-то на длинющем свитке пергамента. Змейка, выглянув на секунду из крысиной норы, спряталась обратно. Поманив за собой боевую цепь, я огородами направился к заколдованному лесу.

Запретный участок издавно был огорожен рачительными крестьянами различными метками, начиная от затесов на деревьях и кончая грязными лоскутками повязанными на ветках, но даже без этих признаков, в перке, территория просматривалась как зона пустоты характерная для дикого граха. Смущало только одно – почему тварь не могла покинуть границы зоны. Глубоко вздохнув я сделал шаг вперед перешагнув невидимую черту – отделяющую обычный лес от мертвого.

– Пять минут – полет нормальный, – пробормотал я себе под нос при этом внимательно сканируя окружающее пространство. Несмотря на все меры предосторожности, первую атаку я пропустил. Только нграхская ловкость и скорость позволили мне увернуться, когда куча валежника разлетелась в стороны и драконья голова клацнула зубами, оторвав мне мочку уха. Ударив на автомате цепью в нос взвигнувшего зверя, я побежал в сторону границы, уворачиваясь от когтистых лап и выстреливающего языка. Мдяаа, забавная разведка боем получилась. Находясь по ту сторону, я мог в полной безопасности наблюдать беснующуюся тварь потерявшую добычу. Аура у животинки была вполне граховской, но из-за недостатка энергии ослабленной раз этак в сто. А вот и ответ, почему она не может пройти дальше. Тонкий поводок сплетеный из жгутов хаоса не пускал дальше – удерживая тварь на одном месте. Я вышел из первидения и взглянул на зверюгу нормальным зрением. Ух-ты, а ведь это драконочка и премиленькая. Я конечно под хвост не заглядывал, но только у девочки может быть такая очаровательная зеленая мордашка. Дав сам себе слово в ближайшее время навестить девочку с каким нибудь барашком я отправился домой.

– Едут, едут, – раздались крики практически одновременно с ударами колокола. Попрятавшийся народ с любопытством выглядывал через приоткрытые ставни окон и щели заборов, не желая пропустить тот миг когда приезжий ведьмак с баронятами разбираться будет. Четыре черных всадника на полном скаку приближались к одиноко стоящей посреди улице фигурке. Не доезжая метров тридцать, один из всадников взмахнул рукой и в ведьмака с грохотом ударила молния и исчезла, оставив после себя свежий запах озона. Ведьмак, словно пародируя движения всадника взмахнул рукой и первый черный рыцарь, словно тараном вынесеный с седла пролетев несколько метров застрял в развилке ветвей дуба. Второй всадник, решив на полном скаку снести наглецу голову булавой, внезапно почувствовал, как небо и земля поменялись местами и перед тем как потерять сознание заметил свое оружие в руках у безмятежно стоящего челвека. Третий и четвертый, решив не испытывать судьбу, попытались скрыться, но вылетев с седел приземлились в пыли дороги и больше не двигались. Страшный ведьмак обошел всех четверых, немного повозившись с тем кто застрял в ветвях дерева, и свалив неподвижные тела в кучу поволок на цепи лязгающий ком к себе в хижину.

Через час прибыл барон Мочеслав вместе с колдуном и всей своей стражей.

– Запорю смерд, – без объяснений начал он. – Где дети?

– Ежели твои, – спокойно начал ведьмак, – то в дома, в замке сидят, что и было зарегестрированно при переговорах контролирующем артефактом императорского прокурора.

– Ты мне хвост не крути, – грозно заорал барон...

– А ежели ты о разбойниках напавших на деревню спрашиваешь...

– Дети живы? – Внезапно присмиревшим тоном уточнил барон.

– Живы, живы. В доме твой сынок с сотоварищами, правда я им подарочек оставил, вот такой, – сказал я протянув барону двойной накопитель, над которым проработал часа два.

– Осторожно хозяин, – остановил протянувшего руку барона колдун. – Бомба это.

– Береженного боги берегут, – скромно потупился я.

– Мощная штука, – с уважением промолвил колдун. – Метров на двадцать вокруг камни плавит.

– А на пятидесяти просто прожарит до хрустящей корочки, – улыбнулся я понимающему человеку.

– Только никак не пойму какой тут активатор стоит? – Не притрагиваясь к бомбе, но расматривая ее со всех сторон, как мальчишка страшную, но забавную гусеницу, продолжил колдун.

– А это тайна. Очень страшная ведьмакская тайна...

– Что ты хочешь? – Вмешался барон в беседу "специалистов"

– Пять тысяч золотых. Две за сынка твоего, и по тысяче за сотоварищей.

– Таких денег у меня нет. Да и придурки эти того не стоят. Плачу тысячу за всех.

Вот и пошла торговля... Через пару часов, когда и стражники притомившись в траву возле дороги растущую уселись, и народ деревенский храбрости набравшись из домов да изб повываливал, внимательно к разговору прислушиваясь да комментируя, мы пришли к соглашению. Ребятки побитые в замок вернулись, я стал богаче на тысячу восемьсот золотых, четыре гномьих доспеха, укрепленных магическими плетениями, да лесок заколдованный в свою собственность получил. Колдуну баронскому я намекнул к ауре ребетяток присмотреться, после чего тот принялся что-то на ухо хозяину нашептывать, скорее всего, что к ауре плетение какое-то налеплено, которое все критические узлы задевает и с непонятной активацией, потому ведьмаку этому лучше не мстить, а обходиться с ним покультурней да поласковей. Правда мастер Йода принялся ныть, чтоб из денег полученных надо и в фонд деревни копеечку выделить, но после пары оплеух даже о долге в пятьдесят монет вспомнил и поклялся, что в течении недели не только деньги отдаст, но и домик приведет в такой порядок, что даже у Зила претензий не будет. Гном Лука тоже подошел, поздравил. Потом долго кряхтел, чесал бороду и наконец вопрос задал как я доспех пробил?

– Ну ты даешь Лука! Сам же мне ядра ковал.

– Так ведь я думал тебе грузила нужны, а ты их метать вздумал. А доспех гномий шаром металлическим все равно не пробить, – упрямо заявил он.

– А мне пробивать и не нужно было. Инерция, брат, великая штука. Вот ты мне шарики сковал, килограмма по два весом, да плюс скорость броска этак лиг сто в час, да скорость встречная коня лиг двадцать пять. Да если бы не доспех гномий, то он бы у меня ошметками кровавыми по полю валялся, а так только пару ребер сломал да на дереве повис, – принялся объяснять я основы физики оторопевшему гному.

– Так ведь сто лиг в час, с такой скоростью только стрела из арбалета вылетает, – недоуменно покачал головой гном.

– Ну для хорошего броска мне арбалета не нужен, а вот на днях я к тебе с чертежами зайду, вот и покумекаем что ты мне сковать можешь, да плату какую возьмешь. И поверь мне – арбалет там тоже будет, – обнадежил я гнома.

И снова граница заколдованного леса. Дракошка зеленой молнией мечется между деревьями, ожидая когда я переступлю невидимую черту ее владений. Разогнавшись, прыгаю на ее территорию и тут же уворачиваюсь от выстрелившего языка. Дальше начинается свистоплястка. В щепки разлетаются вековые деревья, свистит билами Змейка, рычит Дракошка, ярко вспыхивают молнии оставляя за собой расколотые пни и грохот грома, ледяные стрелы заставляют покрываться листву нехарактерной для лета изморозью, удары хвоста срывают пласты дерна обнажая черную жирную землю. Через пол часа отступаю за границу "своих" владений и отвязываю от бревна испуганно блеюющую овцу. – Хорошо потренировались. Покушай маленькая, я тебе барашка принес, – ласковым тоном произношу я, отправляя сильным толчком ошалевшую овцу в сторону тяжело дышащей зубастой твари. Хорошо размялся. Теперь можно и домой – Зилу тренировать.

– Рангарёк выходи, выходи подлый трус, – орали окружившие сеновал мальчишки.

Заинтересовавшись именем я заглянул в сарай и обнаружил там худющего запуганого орченка. После второй тарелки супа в прикуску с румяными пирожками – начинеными потрохами с луком, он принялся расказывать.

– Имечко мне папашка придумал. Он у меня из викингов был, и когда я родился и орать начал, с похмелья очнулся и решил что конец света настал. Мамашка моя поржала, да и согласилась, – расказывал пацаненок подбирая хлебной краюшкой остатки супа.

– А мамашка твоя тоже их викингов?

– Не мама питерская...

– Как? Они у тебя что из попаданцев? – Ошарашено спросил я. Если с существованием в этом мире викингов мой рассудок как-то соглашался, то с питерскими пассовало даже воображение.

– Не, не из попаданцев, – успокоил меня паренек, – из реинкарнированых. Маг Мамдух как начал свои эксперементы проводить, да всех подряд уговаривать познать прошлую жизнь, так мои папаша с мамашкой и согласились. Они ведь кем были? Он свинопас, она прачка. А Мамдух им новые личности дал. С тех пор мамаша все белые ночи вспоминала, а папаша как выпьет, так и на дракар свой рвется – в плавание... Из-за того и погибли. Мамашка сгоряча большой загиб Петра Великого выдала, когда герцогская карета ее грязью обдала. А папашка в неистовство берсеркское впал, когда ее вешать за оскорбление благородного поволокли. Как итог, пятерых мечников он положил, но сам рядом с мамкой на воротах и повис. Правда вешали его уже по частям, так как живым и целым захватить не удалось...

– Грустная история... Родственники есть?

– Нету. Вроде тетка в орских горах имеется, но туда добраться тяжело. А тут и в стогу переночевать можно и краюху хлеба нет-нет да и подкинут...

– Значит пойдешь в школу! – Решил я забирая пацана к себе.

Школу я открывать не планировал. Начилось все с того, что принялся я Зилу тренировать. Ну вначале все как обычно: пробежки, отжимания, растяжка. Чурбачков-мишенек поставил, пару ножиков метательных выдал в личное пользование и начал разные штуки показывать, как правильно держать да точно кидать. Посмотреть, естественно вся детвора собралась – все дырки в заборе облепили и подглядывают. Дошло до того, что утром на пробежку с нами пацанва местная голоногая увязалась, пробежала два круга вокруг деревни и осталась на разминку. А через пару дней завалась ко мне делегация – деревенский совет полным составом с предложением школу открыть, а то детишкам заняться нечем, а так хоть за ними присмотр будет да наукой ратной овладеть не помешает. Подумал я подумал и согласился. Теперь у меня во дворе семь детишек макивары колотят да ножичками в мишени пуляют. Естественно, согласился я не бесплатно. Школа находится полностью на деревенском обеспечении, так что кузнецу Луке все же пришлось бесплатно тренировочное оружие и броню сковать. Но он и не жалуется. Благо дочурка его Данка рыжая теперь без просу дедовой секирой не балуется и до сердечного приступа отца не доводит. Ведь дети – они даже если с наковальней поиграются, то обязательно если не потеряют, то сломают. Так что теперь у меня полная семерка бойцов воспитывается. Зила – малолетка престарелая. Дана – гномка хулиганка. Двое орчат – Рагнарек и Толик. Да двое близницов из оборотней – Тоша и Тиша, которые хоть и полу разного, но так друг на друга похожи, что мамка путает. Да эльфенок один, что в ученичках у мага Мамдуха засиделся, да ничему не научился, по имени Азриэль. Зила, как увидела что она не единственная девка в команде, сразу пол свой скрывать перестала, пройдя в платье по деревне. А мой совершенный нграхский слух распознал в ее бурчании фразу, что только этим гномкам да оборотнихам волю дай, то сразу мужика захомутают, а некоторым рогатым да хвостатым парнокопытным давно пора хвост накрутить да роги обломать... Забавная штука память. Вот я уже больше двух десятков лет рога не ношу, а она как сердиться начинает, все их обломать стремиться...

– С этого момента за каждым учеником закреплено личное оружие, – огласил я перед стоящей строем семеркой и почувствовал как отдача от радости и возбуждения детей вливается в мое тело. Еще один граховский сюрприз, который я открыл опытным путем. На территории школы я стал для учеников богом и теперь любое проявление внимания ко мне учащимися воспринималась как молитва – давая силы и заполняя мой резерв. Восхищение, радость, возбуждение даже ненависть и проклятия из-за черезмерных нагрузок направленные на меня – становились той энергетической подпидкой, ради которой ранее я связывался с гильдией теней принося в жертву не одну сотню овец. Впервые я это почувствовал одновременно с тихим шепотом Даны, расказывающей восхищенным ребятишкам о моем арбалете.

– А папка мой не верил, что Нграх его натянуть может. А он играючи взвел и болт ребристый каленый прям в центр сосны за триста метров положил. Та секундочку постояла, да грохнулась. Только щепки от удара в сторону полетели... – Размахивая руками шептала гномка – показывая висящее на двух массивных железных крюках оружие.

Хорошая машинка у Луки получилась. Правда когда работу сдавал все ворчал, что такую махину только на крепостную стену устанавливать – башни осадные отстреливать и его взвести – упряжку мамонтов надобно...

А неплохую я ребятишкам экипировку подобрал. Благо и бабы в селе постарались одежку пошить, и Лука за вполне скромное вознаграждение броньку и оружие перековал, и Дракошка все запасы на "инвентаризацию" повытаскивала. С Дракошкой вообще все смешно получилось. Она так привыкла к ежедневным тренировкам с последующей кормежкой, что каждое утро встречала меня виляющим хвостом и слюнявым лизом липкого языка. За все годы, что промышляла она в Заколдованном лесу, скопилась у нее куча всякого барахла оставшаяся от незадачливых охотников да рыцарей – некоторую часть которого я и реквезировал для своей школы. Теперь мои ученички щеголяли в одинаковых серых штанах и куртках с коротким мечем и разборной глефой. Кроме того в их арсенал входили маленький арбалет с запасом болтов, кинжал, набор метательных ножей, засапожный нож и струна удавка – удобно прячущаяся в рукаве. Широкий левый щит-наруч – был единственной защитой из брони, так как в таком юнном возрасте нагружать детей еще и броней не слишком гуманно и вредит здоровью. Помимо всего прочего Азриэль не растался со своим фамильным луком, а у Даны на поясе болтался чекан – подренный отцом. Вручить эльфенышу арбалет стоило мне пары сотен лет нграховской жизни.

– Мне он не нужен, – гордо заявил маленький эльф.

– Нужен или не нужен, а овладеть арбалетом должен, – отрезал я.

– Он грязный, железный и воняет... – Новое оружие действительно пахло горячей кузней и оружейным маслом. – Стреляет медленно и тяжелый. Я луком десять мишеней поражу, пока один раз это чудовище взведу.

– Ты можешь отказаться сейчас от оружия, – принялся объяснять я, добавив в голос немного инфразвука. – Но твой отказ в один день станет причиной гибели твоих друзей, – добавив к словам немного иллюзии я принялся рисовать картинку.

Высокая башня, на которую стая полосатых варанов-ядозубов загнала нашу семерку. Гномка и оборотни забарикадировали лестницу и убивают прорвавшихся одиночных тварей. Эльф со своим неразлучным луком стоит на вершине и посылает стрелу за стрелой, попадая прямо в глаз и поражая мозг живучих тварей. Но вараны не отступают. Они медленно начинают ползти по вертикальной стене приближаясь все ближе и ближе. Меткие стрелы обрывают жизнь настойчивых тварей, до тех пор пока колчан лучника не опустевает.

– Держи, – протягивая взведеный арбалет произносит Толик, – мы будем заряжать, а ты стреляй. Ты ведь из нас самый меткий.

Азриэль целится и промахиваеся. Стреляет снова, и снова мимо. Твари подползают все ближе и дети уже не успевают сбросить их со стен. Эльф погибает последним, глядя как его друзья умирают один за другим заживо пожираемые ненасытными ящерицами.

– А все отого, чо ты не захотел взять арбалет, – как гром с небес раздался мой голос – рассеивая иллюзию.

Заплаканый эльфенок как в последний шанс вцепился в ненавистное ему оружие, и в его глазах я прочитал решимость научиться работать любой железякой, которую вручит ему наставник.

– Оружие – это не только инструмент для обрывания жизни. Это прежде всего ваш друг, товарищ и помошник. Позаботесь о нем и оно вас не подведет. Я хочу сделать из вас боевую семерку – непобедимый отряд ведьмаков. Работа предстоит большая, но я в вас верю, и с завтрашнего дня мы начинаем тренироваться по настоящему...

В тот день когда дети после учебы не вернулись домой разразился нешуточный скандал. Тетя Даша – жена Луки-гнома, схватив пудовую кувалду мужа, "постучала" в рухнувшие ворота школы, но даже этот шум не смог разбудить измученных тренировкой детей. Помимо тети Даши, перед оторопевшим Нграхом стояли: братья Цзынь, кузнец Лука с неразлучным кувшином пива, супруги Мурлыкины – родители Тоши и Тиши, и маг Мамдух – в поисках не явившегося на послеобеденный урок ученика.

– Чего расшумелись, – проворчал наставник. – Спят детишки, притомились.

В сарайчике, в обнимку с небольшим по размеру, но тем не менее боевым оружием, спали вповалку на сене детишки.

– Гляди мать, а Нграх то детей умотал, – с уважением в голосе произнес Хаим Мурлыкин гладя по голове то ли Тошу, то ли Тишу – спяшую в обнимку с глефой. Ребенок дернув задней лапой, попытался цапнуть одернувшуюся руку отца и продолжил спать уже перевоплотившись – необъяснимым образом обвившись вокруг оружия.

– Твои то что? А чтоб мою Данку утомить, да за одно утро, если бы мои гномьи глаза не увидели – в жизни бы не поверил... – запинаясь и для поддержания разговору припадая к кувшину молвил Лука.

– Разум чист и воздействия отравляющих веществ не обнаружено, – закончив первичное сканировани произнес Мамдух, – действительно устали и спят. Знаете, молодой человек, я всегда считал эльфов очень выносливой расой, но поставленный эксперемент показывает что...

– Детей домой забрать нужно, – прервав его заявила тетя Даша, – нехай дома отсыпаются.

– Не трожь, – зашипела на нее Лиза Мурлыкина, – пусть спят ангелочки. Устали бедненькие, проголодались. Пойду лучше обед сюда принесу, а то проснутся голодные...

Родственники разошлись. Только мастер Йода, достав из кармана неразлучную рулетку принялся замерять стены сарая что-то бурча себе под нос.

– Мастер Цзынь, а что Вы делаете? – Спросил я увлеченного работой орка.

– Стены меряю, – не отрываясь от занятия заявил он.

– А зачем?

– Сарай твой сносить буду, а на его месте казарму утепленную поставлю, а то зима скоро – ученички мерзнуть начнут. Я ведь чую, что они не последний раз после твоей учебы без сил упадут. А так и место переночевать будет и мне спокойней за племяша, – объяснил он поглядывая на прикорнувшего в обнимку с арбалетом Толика.

В таверне "Перекресток" за кружкой пива сидели хозяин заведения с кузнецом. Всяк входящий, глядя на здоровенного мускулистого орка рядом с мелким, примерно ему по пояс, гномом с торчащей рыжей, куцей с подпалинами бороденкой могли не сдержать улыбки. Но местные к такому зрелищу были привычны, а приезжие, как правило разумные довольно корректные, а если что – то против лома нет приема, если нет кувалды гнома.

– А Данка моя вчера приносит, – гном сделал паузу на пару глотков, – мячик тряпичный песком набитый, а к нему ленточка шелковая пришита, скользкая жуть... И весь вечер мячик подкидывает да ловит за кончик ленты двумя пальцами. Говорит значит учитель урок дал – десять раз подкинуть и поймать большим и указательным пальцем. А ежели хоть раз уронит, то заново начать – пока не получится. Так вот она весь вечер тот мячик и терзала. Подкинет да поймает, подкинет да уронет. Выругается и снова подбрасывает. Когда она спать легла я, не поверишь, тоже попробовал... Только один раз поймать и удалось, а я вроде даже подкову раскаленную без клещей из горна на наковальню перекинуть могу, а тут мячик... – Он снова замолчал с обиженным видом припав к кувшину.

– Мой Толик тоже притащил такой. Я правда играться с ним не пробовал, но он с ним до самой ночи возился, – утешил друга орк.

"Хороша школа, жалко только на спортивной подготовке сильно зацикленна. Уже тридцать учеников у меня. После обеда теперь Шрик занятия ведет – грамматику, математику да богословие детишкам читает. А то что урок в храме на горке проходит, так это вроде полезно пробежку перед занятиями устроить, чтоб значит полной грудью подышать да обогащенной кислородом кровью мозги промыть. Боевую подготовку я правда только семерым своим ученичкам читаю, а остальных только и научу основам самообороны да как шест правильно в руках держать, а палка в руках умелых – это сила немалая. Надо бы еще Мамдуха привлечь, чтоб одареных детишек выявил да основам магии подучил, да все никак к разумнику подход не найду. Пробовал сам научить, но как объяснить строение плетения человеку, который не видит потоки жизненой силы. Азриэль вроде ауру видит, но в его описании она выглядит просто цветным пятном и ничего общего с моими ощущениями в первидении не имеет. У моей семерки воспитаников теперь и новые обязанности появились – Дракошку мыть, что нравиться всем кроме Тоши и Тиши, которые как и все кошки воду терпеть не могут. Надо что-то с поводком ее решать, а то засиделась девочка на одном месте. Но плетения хаоса, на которые поводок завязан, мне не по силе. Может действительно Мамдуха спросить, да пускать чужих в свой лес неохота... Да и кормить девочку расходно – по овце в день нужно как минимум. Я правда "человек" небедный, но когда расходы превышают доходы, как говорит Хаим Мурлыкин – "таки заставляет жутко задуматься о реальном положении вещей". А скажи мне кто в прошлой жизни, что попаданец в фэнтэзином мире станет директором школы... Да меня тот же Арагорн первым в психушку отправит". Заснув с такими мыслями я впервые за прошедшие годы оказываюсь в тумане...

– Ёжииик!!! Ёжииик!!! – Принялся кричать я, наслаждаясь идиотизмом ситуации. – Лошадкааа!!! Лошад... – и окзался возле костра рядом с сидящим Арагорном.

– Чего орешь? – Спросил бог, хмуро поглядывая из под кустистых бровей.

– Ностальгирую, – кротко пояснил я, провожая взглядом Змейку, которая, самостоятельно расстегнувшись, скользнула в пламя костра.

– Сам наглый и зверюшку такую же завел, – принялся ворчать Арагорн. – И как только додумалась так использовать истинную стихию огня...

Я активировал первидение и увидел... В море лавы плыла черная река. Черные струи хаоса переплетались с огненным золотом пера ,который пылал, притягивая взор и вызывая желание в нем раствориться, стать его частью. Резкий рывок прервал магическое действие и вернул в реальный мир.

– Рано тебе еще в мировом пламени растворяться. Вот вроде здоровый мужик, а как ребенок, все нужно посмотреть да на зуб попробовать, – принялся выговаривать он мне непонятно за что.

– Получи, зараза, – раздалась чужая мысль в моей голове и одновременно с этим выглянувшая из костра Змейка пульнула фаерболом в ошарашенного Арагорна.

– Поздравляю, – сказал бог, одновременно туша подпаленную бороду. – Ты установил со своей зверушкой эмоциональный контакт. Теперь тебе придется ее выдрессировать, а то в трактире подадут подгоревшую кашу, а она ночью трактирщика и придушит...

– Не, за кашу не придушит. А вот если кровь несвежую принесут, то и спалить может, – и мы с Арой уставились на резвящуюся Змейку. Она, словно почувствовав повышенное внимание, вылезла из огня и, скользнув по ноге, заняла свое место, самостоятельно застегнувшись.