Текст книги "Нграх (СИ)"

Автор книги: Алекс Хван

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)

– А что за город, большой ли?

– Большой, тыщ двадцать душ будет... Ужупинском кличут, – пояснил гном.

– Кому Ужупинск, а кому Нижние Броды, – возгазил Игнат ставя на стол еще кувшин пива.

– Это так, – согласился кузнец. – Раньше его Нижние Броды звали. А как к власти Жупин пришел, так город в свою честь и переименовал...

– А чего это Игнату новое название не по душе?

– Так ведь Жупин он как к власти пришел, так налог новый ввел, десятина называется. Неважно продаешь ты или покупаешь, а десятую часть от стоимости отдать к казну должон. За то его торговый люд и проклинает по всякому...

– Так ведь это в городе, а в деревне как он налог соберет? – Поинтересовался я.

– Деревня общий налог платит, а старейшины определяют кто какую часть, – пояснил мне гном. – А Игнат вино да пиво в городе закупает, так как свое варить не обучен. Вот и злится, что теперь десятину должон переплачивать. А ты с Панкратом поговори, чтоб оплату тебе поднял, а то ему ужо и мясо деть некуда и тебе медяк лишний не повредит...

– И ты туда-же! Разорить меня хочешь! – Принялся орать незаметно подкравшийся Панкрат, колыхая брюхом над съежившимся гномом. – Сговорились темные! По миру пустить хотите...

– Панкрат, не ори! Ты же не грах чтоб нервные клетки регенерировать, – попытался я его урезонить.

– А ты тут не колдуй, – побледнел мясник. – Иш ты, заклинание читать вздумал – "нерв рениренируй". У тебя лицензии магика нету чтоб колдовать...

– А что, магам лицензия нужна? – В недоумении спросил я.

– Ну да, – ответил Олвин. – И магам, и лекарям без лицензии никуда. Тут еще ладно – все свои, а в городе с этим строго.

– А тебе в Ужупинск вообще лучше не соваться. Не любят там вашего брата, – ухмыльнулся Панкрат.

– Ага, – подтвердил гном. – Человеческий это город. Там даже гномья слобода за внешней стеной стоит, чтоб значит нелюди в городе не шастали...

– Ну вообще... Сплошная дескриминация и рассовый геноцид...

– Опять колдуешь? – Нахмурился Панкрат.

– Нет. Молитву Варграку возношу. А если мне в городе купить что надо? Пустят?

– Пустить то пустят. Да вот только на воротах будут часа два ксиву проверять да с магом дежурным допрос вести. А потом дадут тебе пропуск на шесть часов, чтоб значит быстро все дела сделал и вон из города. А если не успел, то за городом двор постоялый имеется, для нелюдей, – пояснил Олвин.

– А если ксивы нет? Потерялась например?

– Ну тогда тебя сразу на допрос в храм Валика отправят. А оттуда на моей памяти никто не возвращался, – прояснил ситуацию Панкрат-мясник.

Мдяаа... Новый пункт в списке срочных дел. Раздобыть паспорт.

– А деревне ксивы проверяют? – Спросил я захмелевшего гнома.

– Нее. Только у нелюдей когда за налогом сборщики приезжают...

– И часто они приезжают?

– Раз в году. Сразу после праздника светлого желудя.

– А праздник скоро.

– Какой праздник? – Оторвался от кувшина гном

– Светлого желудя, – терпеливо переспросил я.

– Ннне помню. Вот счас пиввво еще выпью и вспом-ню, – произнес гном заплетающимся языком. – Игнат еще пив-ва...

Подошедший Игнат поставил на стол запотевший кувшин и забрал пустой.

– Еще чего желаете? – Спросил он.

– А ккогда праздник будет? – Спросил Олвин.

– Какой праздник?

– Ссветлохо шолудя!

– Ну это не скоро... – успокоил меня трактирщик. – До него еще две седьмицы...

Чтоб проверку пережить

Нужно ксиву раздобыть

Тили тили – трали вали

Где-бы ксиву раздобыть...

– Бабка Маланья, а ты с Пантелеем давно по шару говорила?

– Вчерась шарилась (шариться – вести переговоры по магическому шару). Тебя вспоминал. Привет передавал. Спрашивал "Как там вампир мой поживает? Здоров ли?" и про жинку твою выпытывал. Все пироги ее с капустой вспоминал...

– А ты когда с ним говорить в следующий раз будешь, скажи, что в гости к нему собираюсь...

– Приходи вечерком да сам и скажи, – согласилась Маланья.

Договорились мы с некромантом быстро. Больше времени заняло у Панкрата отпуск выпросить. Уверив его, что за один день с хрюллом ничего не случится и пообещав вернуться к послезавтрешнему утру – я получил отгул. Побежал я по тропинке налегке, то есть без Зилы на спине. Взял с собой пирожков разных, да бутылку настойки – подарок от лекарки. Флягу Пантелеевскую с кровью хрюлловой тоже прихватил, чтоб на охоту да перекус остановок не делать. Без груза добежал быстро – часа за полтора. А дальше пошли посиделки с еще горячими пирожками и теплой кровушкой да разговоры мужские.

– А у меня опять мыши завелись, – пожаловался Искаридорович после второй или третьей рюмашечки.

– Ты их медведем не травил?

– Шутишь все... – проворчал некромант, – нет чтоб помочь, посочувствовать...

– Ну, я за ними в норы не полезу. Хотя... Есть идейка... – И мы прихватив тару отправились выводить мышей

Змейка – тварь сообразительная, сразу поняла чего я от нее хочу и нырнула в мышиную нору. Эх жалко Пантелей перкой не владеет. Черная молния Змейки металась под лабораторией и гасила мышиные огоньки один за другим – красота. Грызуны быстро сообразили, что тут делать нечего и рванули во все стороны, а на поверхности их ждал я. Мышь на закусь да под кровушку – очень приятная штука. Увлекшись едой, я не сразу обратил внимание на обалдевший взгляд некроманта.

– Вот смотрю я на тебя, и не пойму. Вроде ты как вампир, а мышкуешь почище любого оборотня, даже не перекинувшись.

– А может я полукровка, – пробомотал я сглатывая очередного мыша.

– Так не бывает, – авторитетно заявил Игнатов. Желуди не смешиваются, черный – белым не бывает...

– А бурым?

– Бурый смешиваться может. Но ребенок все равно будет принадлежать одному цвету.

Вот так... Говоря другим языком люди да орки могут давать потомство с любой расой. А вампиры с гномами не совместимы с эльфами да оборотнями. Забавная генетика...

– Пантелей, а ты на некроманта где учился?

– Так у вас же и учился, при храме Варграковском специализацию проходил. Я туда сразу после школы магической пошел, ибо талант у меня открылся с плотью мертвой работать.

– А в школе наверное лучшим учеником был?

– Не везде. В алхимии равных мне не было. Меня даже в столицу отправить хотели, в помошники к главному королевскому. А я отказался. Как представил себе весь этот гадюшник так сразу и отказался. Моя бывшая меня после этого год пилила. Хорошо еще что в храм из людей только некромантов и пускали, а то она бы меня еще тогда со свету сжила.

– Так ты что, в некроманты пошел чтоб от супружницы скрыться?

– А ты не смейся над стариком, молод еще над старшими насмехаться. Хотя кто тебя знает, ты же вампир. Вы и в сто лет пацанами выглядите. А в некроманты я пошел по призванию души... ну и чтоб от нытья жинкиного скрыться тоже.

– Ты Пантелей не парься, вот моя Зилка тоже все пилит да пилит, что я резчиком работаю, а не лекарем. А ты сам посуди. Помнишь в каком виде меня здесь выкинуло? Ни денег ни вещей. В город без ксивы мне нельзя, а в деревне у бабки Маланьи хлеб отбивать не хочется. Вот и спрашивается – куда мне податься?

– В столицу тебе надо. Там при университете лицензию и востановишь. У них все записи имеются – кто, где, когда учился. Денег правда это стоит... Сколько не помню, не интересовался...

– А ты лицензию в столице получал?

– Нет, мне ее еще в школе выдали. Хочешь покажу?

– Ага! Давай хвастайся...

Шарик как шарик – серенький, каменный. Подделать такой – ерунда... А это что? Над шариком возникло свечение, которое сформировалось в цветной цилиндр. Так, посмотрим ауру... Забавно. Основа плетения вложенного в шарик зеркально совпадает с аурой некроманта и активирует объемную иллюзию... Кажется я такой шарик видел у убитого мной мага. Точно, я его еще в дупло забросил вместе с другим хабаром.

– Видишь какое широкое серое основание, – похвастался Пантелей, – показывает какой я сильный некромант.

– А зеленая полоса выше?

– А это за алхимию отвечает. А мелкая радуга наверху – все остальное...

– Силен. А мне подержать можно?

– Держи, – сказал Искаридорович передавая мне шарик.

Как только я до него дотронулся – свечение немедленно погасло. Понятно, значит все таки индивидуальная активация на ауру. Подделать такое плетение мне еще не по силам.

– А вот скажика мне мил человек, – начал допытываться некромант после очередной рюмашки, – кто ты такой будешь?

– Как кто? Вампир! Ты же сам сказал...

– Настоящий ученый всегда готов признать свою ошибку, – икнув промолвил Пантелей. – А на вампира ты не похож!

– А теперь, – отрастив клыки подлинее я улыбнулся некроманту.

– А теперь похож! Но вот понимашь какое дело... Я ведь точно по анатомии помню, что у вампиров желудка нет.

– И что?

– А то, что мясо ты есть не можешь!

Мляя, прокол. Хорошо еще что деревенские анатомию не знают. Я ведь сырую хрюлятину за милое дело трескал...

– Понимаешь Пантелей, тут такое дело, – решил признаться я. – Я сам не знаю кто такой есть. Раньше вроде человеком был, а потом богам на глаза попался и они меня непойми чем сделали...

– Это они могут, – согласился Игнатов. – Были преценденты. И кажется мне, что ты не с этого мира...

– Так ты и про другие миры знаешь?

– Я тебе кто, академик или батрак последний. Совсем старика не уважаешь. Я между прочим бессменым президентом ОАА являюсь последние двадцать лет.

– Это общесто анонимных алкоголиков ты так называешь?...

– Геморой тебе на всю ротовую полость, – оскорбился некромант. – Это же надо, алхимиков – алкоголиками обозвать... – От сильного растройства он налил себе еще рюмашку и залпом ее выпил.

– Ну прости Пантелей. Иномирянин я, местным тонкостям не обучен, с этикетами не знаком. Я ведь по простому – наливай да пей, – покаялся я наполняя рюмку собутыльника.

– А вот про иномирское свое происхождение – помалкивай. А то ведь у нас вашего брата не сильно любят...

– Что, бошку усекают?

– Ну смотря кто... Ежели вампиры, то да – отрубят. Валиковы прихвостни – они сразу на костер тащат. Эльфовы жрецы – те больше опыты ставить любят. Оборотням и гномам без разницы, кто ты есть, но в рабство отправить могут – так как ты один и защиты никакой у тебя нет. А вот оркам кто ты есть без разницы, лишь бы пользу обществу приносил.

– А орки далеко обитают?

– Далеко. До гор ихних тысячи полторы лиг будет, да все на север. А без ксивы, тебе в дорогу и выходить не стоит...

– Пантелей, а чего ты мне помогаешь?

– А я не забесплатно. Счас антипохмельное заклинание кастану, да с тебя на опыты пару флаконов крови и возьму. Хочу теорию одну проверить – алхимическую...

Через час, присев на пенек, Пантелей задумчиво записывал в дневник итоги эксперемента. "Кровь иномирянина, в сочетании с пеплом феникса образует сильнейшую взывчатую смесь", – он задумчиво оглядел развалины лаборатории и продолжил. "В связи с разрушением оборудования, продолжение эксперимента отложено"...

На оглашение приговора собралась вся деревня. Старейшины совещались уже три часа, и уже немало самоваров с крепким чаем и подносов с ватрушками было употреблено. Самым любопытным уже надоело стоять под окнами избы-флудильни, как ее некогда прозвал обвиняемый, напрягая слух, в надежде первыми услышать итоги переговоров. Первым из избы вылез Толвин-гном и черкнув кресалом, задымил трубкой с заморским зельем. Затем, словно два шарика выкатились Панкрат-мясник и брат Зяблик – присланный настоятелем из самого Ужупинска. Последними вышли Игнат-трактирщик и бабка Маланья, которая вызывающе громко стуча клюкой направилась, сквозь раступающуюся толпу в свой дом.

Брат Зяблик, достав из-за необъятной пазухи свиток принялся читать.

Восемнадцатого гридня сего года. Вампир Эдик, по прозвищу Кровавый Эд, был признан виновным в издевательствах, пытках и жестоком убийстве четырех человек и приговорен к смерти через сожжение. Единственная жертва, свидетель и оставшийся в живых маг Казик Ибрагим Мордехаевич получает все имущество осужденного, после уплаты налога в полторы серебрушки. Ввиду бегства Кровавого Эда, постановленно объявить его в розыск. Приговор вынесен советом старейшин деревни Закирдохино и засведетельстовано братом Зябликом из Ужупинского храма Валика. Приговор может быть заменен пожертвованием в храм в размере тысячи золотых во славу Валика...

После оглашения, из толпы селян вышел опираясь на костыль единственный выживший маг, и уплатив причитающуюся пошлину забрал сумку с хламом и заплаканую рабыню – бывшую жену преступника.

В деревнию от Пантелея я вернулся затемно. Решив не мешать некроманту, и оставив его наедине с его научными эксперементами, я побежал домой. Добрался быстро, практически без остановок, лишь заскочив по дороге на полянку с схроном, где забрал лицензию убитого мага с целью подробнее изучить ее плетения. Утром начался обычный рабочий день – коли да режь. Вечерком, в пруду выкупавшись да одевшись, направился я в харчевню посидеть да побщаться. За моим любимым столом, сегодня, помимо Олвина-кузнеца сидел и Толвин-ростовщик напротив которого стояла столь непривычная для гнома кружка чая.

– Эд, дорогой! Присаживайся мой хороший, присаживайся. Будем с тобой речь вести да думу думать. А ты пойди проветрись, – обратился Толвин к Олвину, – ибо как говорит гномская мудрость – пустую голову топор не сечет.

– Я у людей слышал, что меньше знаешь – крепче спишь.

– Так это у людей, а у нас у гномов говорят: нашел медяк – собери серебрушку.

– Так о чем ты поговорить хотел? Или посоревноваться решил кто больше поговорок вспомнит?

– Так о тебе мил человек и пришел говорить, – сказал гном ставя на стол матовую пирамидку. – Видал такую штуку?

– Нет. А что должен ее сразу узнать и дико обрадоваться?

– Тенек это... Артефакт запрещенный в частном владении на всей территории империи...

– И не страшно тебе такую запретную вещь, вот так открыто, в людном месте показывать?

– Так ведь тенек никто и не видит, ибо пока заряд не закончится я тебе могу бошку откочерыжить, а никто внимания и не обратит...

– Полезная вещичка. Говоришь, глаз отводит. А площадь какую покрывает, и заряда на сколько хватает?

– Ты и впрямь такой дурак бесстрашный или крутым себя считаешь как левое яйцо Торина, – начал угрожающе гном, – а то ведь быстро обломаю, и твой псевдовампиризм не поможет...

– Толвин! Я так понял, что ты решил мне сделать предложение от которого я не смогу отказаться. Советую делать его побыстрее, а то у меня кровь в кувшине стухнет пока ты мысль родишь, – сказал я и опустошил стакан.

– Да ты вообще знаешь кто я такой? – Начал гном.

– А если угадаю, то что мне за это будет? – Прервал его я... – Давай так, я тебе свою версию выдам и если она верная, то ты мне пять золотых подаришь...

– Пять золотых! – Захлебнулся от жадности гном.

– Да, пять золотых маловато... Давай сто золотых. Сто – красивое число. Оцениваю свой рассказ о тебе в сто золотых.

– Платить за то, что я сам о себе знаю, – усмехнулся внезапно успокоившийся гном. – Давай лучше чем мое прошлое обсуждать поговорим о твоем настоящим и будущем...

– Ну давай, – согласился я.

– А в настоящем выходит что ты милок должен мне большие деньги...

– Это за что еще? Вроде в долг я у тебя не брал, родичей твоих не убивал, кровушки гномской не попивал – так откуда должок говоришь?

И принялся мне ростовщик объяснять. Оказалось тут люди, то бишь гномы, тоже два и два слагать умеют и давненько за мной наблюдают. В тот день, как пятеро работников Панкратовых пропали появились мы с Зилой, что и навело Толвина на определенные подозрения. Ребята эти, кроме того что официально у мясника резчиками подрабатывали, были боевой боевой пятеркой местного криминалитета, представителем которой в деревне и был Толвин. А что, место прибыльное – и торговый тракт рядом и от города недалеко. Послал значит гном на поиски ребят своих, да полянку и обнаружил, где в болотце всю пятерку притопленную и нашел. Тайник мой в дупле, тоже отыскал и амулетик туда записывающий повесил – проверить кто за хабаром явится. Когда меня засекли, дальше было дело техники, выяснить что я за зверь, и что с меня поиметь можно. Не поленились ребятки и к Пантелею на заимку сбегать и с бабкой Маланьей потолковать и Зиле пару вопросов задать, и все за один день – пока я хрюлла резал. Пантелей бысто меня сдал. Как мне ростовщик пояснил, он сам в мафии давно состоял и всяческими артефактами ее спонсировал, за что ему регулярно поставки шли сырья разного для опытов некромантских. Так что и происхождение мое иномирское, и природа нечеловеческая и даже способности людей омолаживать для мафиози секретом не были. Вот и выходило по кодексу бандитскому, что за бойцов я кучу денег должен, но если начну свои способности на благо организации применять, то почет мне и уважение плюс списание долга и помощь в оформлении ксивы. А в качестве экзамена на профпригодность, нужно мне старушку одну омолодить, а там и посмотрим...

– Нет Толвин, так не пойдет. Мне для кастования манна нужна, а значит жертву приносить надо.

– Да по королевским законам, за человеческое жертвоприношение тебе сначала руки-ноги усекут, а потом на медленном огне живьем зажарят...

– А кто про людей вообще говорит. Можно коров с десяток, или гномов пяток-другой.

– Все ржешь. Нет в деревне коров – тут хрюлл всех кормит. А в овцах сколько надо?

– Десятка четыре, хотя для надежности лучше пять.

– И с пяти десятков ты человека на сколько омолодишь?

– Ну это смотреть каждый случай индивидуально нужно, но лет пятнадцать-двадцать гарантирую...

– А не врешь? Королевский целитель за курс пять лет снять может, а потом две недели пластом лежит – востанавливается...

– Как он работает я не знаю, а ты мне манну обеспечь и я тебе пятнадцать лет скину.

– А если накопитель использовать?

– Какой накопитель?

– Для манны, что магики пользуют для зарядки артефактов.

– Смотреть надо, мне местные технологии еще неизвестны, – пояснил я гному.

Сидели мы снова в таверне. Тень на столе как обычно обеспечивала защиту от слишком любопытных личностей, и холодное пиво да теплая кровь в кружке способствовали "дружескому" разговору. Предложение мафии я естественно принял, так как обустраиваться в новом мире нужно, а крыша никогда не помешает. Кроме того, чувстовал я, что при острой нужде бандюки мне помехой не станут – уровень не тот чтоб нграха завалить. Так что пока мы беседовали к общей выгоде и взаимопониманию...

– Ну погляди, – хмыкнул гном протягивая мне ограненный рубин.

Мдяаа, забавный камушек. Действительно накопитель, по типу слез, но раз в сто послабее будет... Только пустой.

– Ну на одно омоложение таких, если полных, штуки три потребуется, – объяснил я гному.

Толвин заметно помрачнел. – Да такой пустой как сотня овец стоит, а ежели полный – то сотни три.

– Значит пятьдесят овец приносим в жертву, – утешил я гнома.

– Жертву сам приносить будешь? – Уточнил гном.

– Могу и сам, только после меня от них сушеные тушки останутся. А ежели ты таких камушков штук пять найдешь – то можно малый жертвенник на бойне организовать. Тогда мясо и шкуры можно в дело пустить – на шашлыки да тулупы...

– Ну камешки я скажем и найду, а как церковники прознают о жертвенниках, так и до костра недолго...

– Ну я же не предлагаю алтарь ставить. Главное при постройке бойни правильные плетения на пол, стену и крышу повесить, а дальше все автоматически, ни обрядов, ни молитв – ножом по горлышку и в коптильню. Мясо вам, а манна нам, – объяснил я колеблющемуся гному, вспоминая инструкцию построения полевого малого жертвенника.

– Ладно, чертяка, уговорил. Завтра гномов соберу, возле тракта новую бойню с коптильней ставить. То-то Панкрат-мясник злиться будет.

– Ты только меня от Панкрата не забирай, – попросил я гнома. – А то без хрюллятины мне прокормиться тяжело.

– А правда, что ты за раз, кусок хрюллятины в пол пуда слопать можешь? – спрсил внезапно Толвин.

– Это если не сильно голодный, а ежели оголодаю то и весь пуд, – обрадовал я гнома.

– Силен, – уважительно промолвил мафиози и припал к кувшину.

Постройка сооружения заняла три дня. Честно говоря, гномы справились бы за пару-тройку часов, но первую ночь я рисовал чертеж, вторую – пытался объяснить Толвину и группе строителей смысл нарисованного, на третий только начали строить, и выполнив половину стали ждать меня, для кастования необходимых плетений. Закончив под вечер с хрюллом, я за пол часа наложил чары и строительство продолжилось. Наутро четвертого дня бойня приняла своих первых клиентов – стадо в два десятка баранов. То ли твари в этом мире питательнее, то ли мои заклинания улучшились, но выход манны приятно поразил, заполнив в первый день полтора накопителя, и уже через трое суток я омолаживал эксперементальную старушку, убрав ей одним махом тридцать лет.

– А ведь я до последнего момента сомневался, – признался мне Толвин, открыв на радостях боченок гномьего самогону. – Теперь пойдет дело.

– Ты за омоложение сколько брать собираешься? Сотни две небось, золотом?

От названной суммы гном закашлялся, и сделал несколько гигантских глотков пойла.

– Я золотых пятьдесят думал...

– Бери двести, а лучше двести пятьдесят. Сам подумай. У короля магик за раз только пять лет снимает, и после требует длительный отдых и востановление сил. Следовательно за год он более десяти человек обработать никак не сможет. Допустим, что такого уровня магов есть еще человек пять. Значит, во всем мире только пятьдесят человек могут получить такого рода услуги и только очень приближенные к правящей верхушке. Поэтому в данном случае на наш товар конкурентов нет, и можно просить за курс двести пятьдесят, а то и все пятьсот монет. – Я посмотрел на внезапно замолчавшего гнома. – Но как ты сам понимаешь, при такой кормушке долго не протянешь. Ты ведь далеко не самый крупный босс в организации, над тобой тоже есть начальство? Значит нужно меня спрятать, да так, чтоб даже ты не знал где я нахожусь.

– Ты о чем?

– Все очень просто – я исчезаю, а ты всем говоришь, что я работаю только с тобой и на своих условиях. Для особо настырных боссов организации сделай скидку, ну а с остальным не мне тебя учить. За каждую операцию я хочу сотню золотых, а что останется – тебе. Манна, естественно за твой счет, ну и продумай саму процедуру, чтоб и красиво и безопасно.

– Так ведь тебя искать будут. А ведь найдут – мало не покажеться...

– Меня пусть ищут. А вот найдут ли? – Улыбнулся я и принялся выкладывать гному свой план.

Через седьмицу вампир по имени Кровавый Эд, бросив жену и все личное имущество подался в бега, так как в деревню охотники принесли раненого, замученного и обескровленного пропавшего мага – Казика Ибрагима Мордехаевича, который рассказал жуткую историю о том, как его с сотоварищами вампир похитил. Рассказывал Казик ужасы, так что у селян волосы вставали дыбом и изморозь бежала по спине сжимаясь в копчике холодным комком. Поведал он, как с перебитыми ногами лежал в пещере, и как умирали его друзья один за другим – выпитые вампиром. И как остался он последним, и берегло его чудовище принося иногда еду и питье, а после припадая к вене и высасывая остатки жизненых сил. Как звал он смерть-избавительницу, а она позабыла о нем, оставив страдать и мучаться на забаву монстру. Потом был суд, и беглого вампира приговорили заочно к смерти. Жену его отдали в рабство Ибрагиму, который остался работать у Панкрата магом, показывая резчикам созревшие куски мяса. Зила, не выдержав рабской доли – покончила жизнь самоубийством – бросившись в пасть хрюлла. Ибрагим не долго горевал, и отправившись на рабский рынок приобрел себе новую – девочку лет десяти-одинадцати, внешне чем то напоминающую прежднюю рабыню. Народ деревенский посудачил об прошедшем еще с пол года и забыл переключившись на новые происшествия и сплетни. Правда мальчишки проговаривали, что маг Панкратовский, нет нет да и припадал иногда к крану с кровью хрюлловой, точно как вампир давнишний, но эта пацанва чего только не выдумает.

– Детка, детка подь сюды. Какая же ты худющая... Держи булочку.

– Спасибочки тетя Фаня. А меня к Вам хозяин за припасом послал. Сказал хлеба свежего дать да сметаны свежевзбитой горшок.

– Держи деточка. А хозяин твой как, здоров ли?

– Куда там? Еле по стеночке ходит. На работу за хрюллом смотреть, так вообще с двумя палками ковыляет – словно жук-костогрыз. А домой придет, сбитня горячего выпьет, и спать... Я рядом с ним лягу, чтоб постель согреть, а он бедненький дрожит весь, как будто жар у него или лихоманка трясучая.

– А он к тебе того, не пристает? – Поинтересовалась торговка в предчувствии приятных подробностей.

– Куда там. Говорит только – прижмись ко мне Зилочка, а то зябко мне. А сам лежит рядышком, костлявенький такой и холодный весь, словно из подполу вылез и весь остыл. А почему он меня вечно Зилой кличет, ведь меня Марфой зовут?

– Так это до тебя у него в девках Зилка Кровавая ходила, жена вампира убивца, что хозяина твоего пытал да мучал. Вот она как богам душу отдала, он тебя и купил, чтоб значит не одному быть. Ты его девочка береги. Он человек ущербный, даром что маг, а ласки да уходу требует, бедняжечка...

– А Зила отчего померла?

– От любви великой. Муженек ее как в бега подался, так она одна и осталась. Истосковалась вся, да в пасть к хрюллу и бросилась, на глазах у хозяина. Тот от ужаса онемел весь, седьмицу от него никто слова не слышал. Сидит все, плачет да лапоть окровавленный к груди прижимает, что один от рабы его и остался...

– Бедняжечка. Как его жизнь то поломала. Теть Фань, ты как думаешь, он меня в жены возьмет?

– Мала ты еще о таких глупостях думать. Хотя, годка три-четыре глядишь и созреешь, а там – чем боги не шутят. Вон плотник наш, тоже на рабе женился, да еще и басурманку взял из орков. Он как глаза зальет, ему что орка, что человечка – один черт. Уже и детишки бегают – вылитые орчата. Прости Валик дуру грешную...

– Спасибо тетя Фань. Пойду я, а то мне еще избу мести да цыпляток кормить надобно. А там и вечерю приготовлю, а как мой Ибрагимушка с работы вернется, так я ему сразу горяченького, прям из печки.

– Молодец Марфушка. Вроде кроха-крохой, а хозяйство ведешь почище любой другой.

– Так раньше я с тятей жила, и все на мне было. А как тятеньки не стало, то за меня долги и продали. Спасибо Ибрагимушка купил. А то отправили бы в дом непотребный и поминай как звали... До свидания тетя Фаня. А хозяин сказать велел, что в конце седьмицы он полторы серебрушки долга передаст, как только от Панкрата деньгу получит, – сказала напоследок девочка и волоча тяжелую корзинку отправилась домой.

Сатана здесь правит бал

Люди гибнут за металл.

Жесткие стулья и надменный вид секретаря в приемной градоправителя создавали гнетущую атмосферу, заставляя одних посетителей нервно ерзать, других сидеть с неестественно выпрямленной спиной и зажатыми между колениями ладонями. Директор ВГМШ (Высшая Городская Магическая Школа) внезапно почувствовал себя нерадивым учеником пришедшим неподготовленным на самый решающий экзамен в его жизни. Тяжелая двустворчатая дверь из драгоценного красного дуба притягивала взгляд, принося противоречивые чувства нетерпения и страха. Такое чувство обычно возникает у осужденного перед прочтением приговора, или девственницы перед первой брачной ночью с умудренным вдовцом. Минуты ожидания в подсознании трансформировались в мучительные часы, и внезапно раздавшийся голос секретаря заставил вздрогнуть уже далеко не молодого директора.

– Тростник Иван Хризантемович? – Вопросительно произнес он. – Войдите! Вас ожидают.

В кабинет он вошел на плохо гнущихся ногах, и даже не обратил внимание на достаточно богатую обстановку, ни на стол из того-же красного дуба, ни на алый ковер из шерсти палаласса (редкий морской зверь изделия из шкуры которого не линяют и не пачкаются) ни стены обитые багровым шелком. Все внимание директора было приковано к хозяину кабинета, сидящему в глубоком кожанном кресле – градоначальнику Жупину.

– Иван Хризантемович, – кивнул ему Жупин, – присаживайтесь не стесняйтесь, – радушно поприветсвовал его он покровительственным жестом указывая на низкую табуретку стоящую перед столом.

– Спасибо, – слегка срывающимся голосом поблагодарил посетитель. – Но только не Иван, а Ива. Папа мой, понимаете, из друидов был...

– Ива значит, – ласково произнес градоправитель и строго посмотрел куда-то за спину директора школы.

Тот автоматически оглянулся и обнаружил еще одного секретаря, что-то хаотически исправляющего в разложенных перед ним бумагах. Это сразу напомнило Тростнику суету его учеников на контрольных работах, и почему-то сразу успокоило.

– Итак, Ива Хризантемович, Вы конечно теряетесь в догадках о причине Вашего вызова. Могу Вас успокоить. Мне просто необходима Ваша консультация как одного из ведущих магов-целителей нашего королевства. Сам факт того, что такой крупный специалист как Вы выбрал для проживания мой город, вызывает чувство глубокого удовлетворения и гордости за весь Ужупинск.

– Ну что Вы, – засмущался Ива. – Я ведь далеко не самый сильный и опытный маг. Мои ученики уже давно обогнали меня по всем позициям и являются более успешными магами в области врачевания и продления жизни.

– Не буду спорить с таким утверждением, – согласился градоначальник. Но позвольте заметить, что ваши теоретические выкладки и общая база обучения на сегодняшний момент являются сильнейшей и единственной конкурентноспособной эльфийской школе врачевания.

– Что есть – то есть, – заулыбался от заслуженной похвалы директор, – как говориться "Ученики славят учителя".

– Я хочу что-бы Вы внимательно просмотрели этот доклад и высказали свое мнение, – перешел к делу Жупин, подвигая к Иве стопку документов заполненых каллиграфическим почерком.

Какое-то время в кабинете слышался только шелест бумаг и сопение директора, с редкими коментариями; – Чушь! Полная чушь! Ерунда! Бред...

– Итак уважаемый, каково Ваше мнение, – спросил хозяин кабинета после того как Тростник закончил просмотр бумаг.

– Полная ерунда. Совершенный бред. Если эту чушь Вы мне принесли что-бы проверить мою квалификацию... Или над вами жестоко подшутили...

– Ива Хризантемович, а если я скажу что все написанное правда и проверенно неоднократно.

– Афера! Вы попали под влияние аферистов! Вот смотрите сами. Для процедуры использованно три стандартных полностью заряженных накопителя которые лекарь перекачал в себя... Да манна содержащаяся только в одном из них способна испепелить любого человека.

– А если предположить что лекарь не человек? – Задал градоначальник каверзный вопрос.

– У эльфов и вампиров конечно резерв побольше будет, но три накопителя любого превратят в кучку пепла.

– А если это высший вампир – достаточно древний и сильный?