Текст книги "Стальной лорд"

Автор книги: Алекс Градов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

– А с чего ты мне тогда пишешь?

– Неважно. У нас тут вообще ничего нет. Эх, птичка… Ты даже не представляешь, как скверно и одиноко мне живется. С каждым днем ситуация все безнадежнее. Моя жизнь – война всех против всех. Иногда мне кажется, только я один на своих крыльях удерживаю мир от окончательного хаоса… Если бы не я, тут начался бы конец света, последняя битва, Армагеддон…

– Да он уже давно идет, при твоем активном участии! Взгляни правде в глаза – ты его и развязал!

– И ты как всегда права! Только благодаря моим усилиям хаос пока удается направлять в нужную сторону. Но, птичка моя, как же это тяжело! Тебе я могу пожаловаться, ведь ты всегда меня понимала и поддерживала… Я окружен ненавистью, завистью, злобой… Ни на мгновение не расслабиться – съедят свои же соратники, не говоря уж о врагах! Причем в буквальном смысле!

– Мне какое дело!

Женский голос холоден. Но, против воли говорящей, в нем звучит тоскливая нотка. И эта нотка вполне заметна и понятна обоим собеседникам.

– Ты всегда так жил. Тебе это нравится!

Небольшая пауза.

– Да, это правда, – с обезоруживающей откровенностью отвечает собеседник. – Я же неспроста говорю – ты всегда так хорошо понимала меня, ты одна…

– Верно, я тебя неплохо знаю. Поэтому не надо мне льстить! Лучше скажи прямо, чего тебе от меня надо?

Негромкий смех. Вроде обычный – но от него мороз по коже. И я вдруг понимаю, почему. Слова не важны, имеет значение только тон, а он всегда одинаковый. И когда смеется, и когда говорит нежные слова, и когда отдает приказ: «Убейте их всех»…

– Как поживает наш замок?

– Наш?!

– Конечно. Не забывай, кто его тебе построил.

– Ты его построил себе! Хотя врал, что мне…

– Нам, птичка, нам…

– Нет, себе! Ты создавал себе оружие – моими руками! Я этого не видела и не понимала… когда поняла, было уже слишком поздно. А ты хитрый… уже тогда строил планы… Смотрел на пятьсот лет вперед! Когда говорил: я забочусь о твоей безопасности, давай поставим еще кольцо молний… – Наигранное ехидство обрывается сдавленным рыданием. – А я верила каждому твоему слову!

– Но я в самом деле о тебе заботился! Согласись, что благодаря замку ты сейчас в полной безопасности…

– Нет, не в безопасности! Я боюсь! Если хочешь знать, чего именно – его, собственного замка! Боюсь того, что он сможет устроить, если я хоть на миг потеряю над ним контроль…

– Хм, да. Это серьезно. Обращайся там с ним поаккуратнее. Он мне скоро понадобится.

– Убирайся, – отчаянный и беспомощный шепот. – Это мой замок! Ты его не получишь!

–  Птичка моя, я не хочу опять тебя обижать. Пойми меня правильно – это не просьба.

Рыдание – уже нескрываемое.

– Ты чудовище! Ты никого не любишь. У тебя нет ни сердца. Ни совести. Ни морали. Ничего! Только зубы! И теперь ты точишь их на мой замок! Что ты затеваешь, кого хочешь погубить на этот раз? Зачем тебе он?!

С той стороны смех.

– Скоро увидимся, птичка. Мы ведь так давно об этом мечтали…

Сероглазая девушка захлопывает ноутбук, роняет голову на руки и плачет.

Гром, гроза, ливень.

Замок плачет вместе с ней. На землю рушатся потоки воды. В этом замке даже горе может быть опасно для окружающих.

Проснулся я под утро от ощущения чрезвычайного дискомфорта во всем теле. С досадой обнаружил, что сплю за столом, мордой на клавиатуре. Форточка была открыта настежь, снаружи завывал ветер и по-прежнему хлестал дождь. Стол был залит водой, даже волосы у меня были мокрые.

Ругаясь и охая от боли в одеревеневших конечностях, я включил свет и поставил чайник. За окном было еще совсем темно, но в далеких окнах уже горели огни – народ вставал на работу. Осенью рассветает поздно.

Снаружи творился натуральный потоп. Проезжая часть превратилась в широкий ручей. Машины ехали по оси в воде. Тротуар был завален мокрыми обломанными ветками. Я заглянул в Интернет – точно, «наводнение в Питере – сильнейшее за последние десять лет!».

Интересно совпало… Может, потому мне и приснился замок Лигейи? Что первично, а что вторично?

Или дело в том, что в последнее время я слишком часто задаю вопросы без ответов? Но тогда почему из всех этих вопросов получил ответ на один – самый случайный, самый неважный? Какое мне, собственно, дело до личной жизни серебряной драконихи?

И до того, что кому-то понадобился ее замок…

«Ты хоть понимаешь, что такое воздушный замок? – вспомнились мне слова Валенка. – Это штука покруче линкора „Айова“…»

Что за линкор такой? Я так и не выяснил, кстати. Но мне стало слегка тревожно. Однако сама мысль, чтобы Лигейя рассталась со своим замком, выглядела абсурдной. Да уж скорее она расстанется с жизнью, чем с ним!

Тем не менее я на всякий случай снова зашел в почту. Строчка с письмом от Лигейи во «входящих» как-то расплывалась. Я, думая, что на монитор попала вода, потер пальцем экран… И стер письмо окончательно. Не поверил своим глазам. Вошел в «удаленные». Проверил корзину.

Нигде ее письма не было.

Глава 4
ORCA KILLING SCHOOL

Мы сидели с Оркой в Старом Добром Пабе, в уютном закутке у двери, на всякий случай, подальше от пианино и поближе к выходу. На столе остывало блюдо с жареными сухариками с сыром и чесноком и оседала плотная пена в кружках с «Гиннессом». Однако еда была забыта за ожесточенным спором. Речь шла об индивидуализме и командных тактиках – за и против. Как я уже говорил, практически все драконы, кроме желтых, не признавали иерархии и необходимости подчинения – без чего не обошлась бы никакая работа в команде. Об этом я и толковал Орке, восхваляя свободную инициативу, свободу принимать решения и вообще – свободу как наивысшую ценность. Но рыжий упорно твердил о важности объединения.

– Вот ты говоришь, что быть одиночкой – это свобода. А я скажу – это слабость! Вы все крутые, независимые, сами по себе! И знаешь чем кончится? По одному вас и перебьют!

– Я никому не буду подчиняться!

– А стоило бы поучиться. В жизни не помешает. Кто не умеет подчиняться – не сможет и властвовать!

– Кто это сказал?!

– Ну, допустим, мой папа.

– А кто твой папа?

– Ну, допустим, военный.

– А-а, тогда понятно!

– Что тебе понятно? Откуда столько презрения?

– Извини, если обидел. Но мойпапа всю жизнь говорил, что военные – либо дармоеды, либо убийцы…

Орка засмеялся.

– А что в этом плохого?

– Да ничего. Только то, что армейские методы для драконов не годятся. Каждый дракон – сам себе армия. Зачем крупному хищнику компания себе подобных?

Орка на миг задумался:

– Ты про касаток что-нибудь слыхал?

– Киты-убийцы?

– Ага. Я их манеру охотиться специально изучал. Они и поодиночке могут тюленя словить, как нечего делать. Но когда они охотятся стаей, от них никто не уйдет. Убийство превращается даже не в искусство – почти в магию. Я очень многому у них научился…

– Например?

– Навскидку: когда убиваешь – никакого негатива. Ярость очень мешает. Холодная голова, спокойное сердце, приветливый вид – чтоб не спугнуть. Лучше всего, когда жертва до самого конца не понимает, что ее загоняют. А эмоции выпускаешь потом – когда рвешь ее…

– Это, знаешь ли, в теории легко!

– Да нет, и на практике тоже несложно.

Орка отхлебнул пива:

– Давай расскажу, как касатки охотятся стаей.

– Ну?

– Они вообще не нападают. Первая задача – не пугая, не делая резких движений, отделить жертву от ее сородичей. Даже если их и заметят – никто не примет это за атаку. Тюлень думает, что он в безопасности, на толстой льдине… И не замечает, что льдина оторвалась и плывет. Дрейфует себе потихоньку – и вдруг он в море один. А вокруг, под самой поверхностью скользят тени… И вот из воды, как огромные ножи, поднимаются черные плавники. Толчок, другой, льдина начинает раскачиваться. – Орка, улыбаясь, повел в воздухе кружкой. – Сильнее и сильнее, как на качелях – туда-сюда! Все происходит само собой. Тюлень не видит, кто его убивает. Он даже не понимает, в чем дело. Думает, что просто волна разыгралась… Он поймет, только когда соскользнет в воду. Ну если успеет. А остальные его собратья вообще ничего не заметят. Нырнул – и пропал. Одним тюленем стало меньше. Никто же не видит, что в это время происходит под водой…

Меня передернуло. Описанные Оркой охотничьи игры касаток как-то не возбуждали. Адреналин я любил, но тут чувствовал что-то не то. Что-то неприятное и глубоко мне чуждое…

Свет померк – в дверях возникла огромная фигура Валенка. Собрат по клану вошел в паб как к себе домой. На него оглянулись все присутствующие, в том числе и бармен. Я из дальнего угла заметил, как он дернулся и замер с выражением: «Нет! Пусть мне это снится!»

– Здорово, Леха, – пророкотал Валенок, подсаживаясь за наш стол. – Вот, проходил мимо, решил горло промочить, а тут ты! Какой сюрприз!

Я глянул на Орку. Выражение лица у рыжего было сложное. Похоже, он уже распознал в вошедшем дракона и сейчас лихорадочно пытался понять, как ему вести себя дальше.

Валенок – само дружелюбие – протянул Орке лапу через стол, пожал небрежно.

– Орка, из Желтого клана, – спохватившись, представил их я. – А это Валенок, мой… э-э-э… друг.

– Тот самый «желтый боевой»? – с добродушной иронией спросил Валенок, бесцеремонно рассматривая рыжего. – О, видел я тут вчера по телику настоящего желтого боевого!

– Да ну! – отозвался Орка с настороженным интересом.

– Гадом буду! Прямо в новостях показывали. Эй, ты! – Валенок взглядом остановил бармена, который крался по стенке к выходу, и телепатически вернул за стойку. – Тащи меню!

– С виду – обычный журналюга, но натуру не скроешь! Я прямо зауважал его. Прикиньте, пацаны: его менты повалили на землю и пинают сапогами вчетвером, а он, как настоящий боец…

– Отбивается? – спросил я.

– Круче! Он их в это время фотографирует!

Я захохотал, Орка тоже хмыкнул. Он уже справился с волнением. Неприкрытый стеб Валенка даже как будто успокоил его.

– Ничего такой тесак, – заметил Орка, покосившись на оружие на поясе Валенка. – Менты не останавливают? Или лицензия?

– Валенок по жизни торговец оружием, – заметил я.

– Да какое там оружие! – махнул рукой тот. – Так, железки декоративные…

Тем не менее вытащил тесак, положил на стол. Бармен, который как раз притащил нам меню и пинту для Валенка, чуть не поседел.

Орка же к тесаку не прикоснулся.

– Я в железе не разбираюсь. Для меня это не оружие. Огнестрел еще туда-сюда…

– Да ладно тебе, – ответил Валенок. – Всё – оружие. В сущности, – он взял из корзинки с приборами вилку, – это тоже оружие.

– Точно, – высокомерно кивнул Орка. – Папа говорит: убить можно хоть карандашом!

– Или заточенной пластиковой картой, – добавил я.

Читал про такое где-то.

– Зачем заточенной? – удивился Валенок. – Убить можно чем угодно, было бы желание. Хоть вот этой ложкой! Хоть пепельницей! Хоть… – Валенок задумчиво посмотрел на картонный квадратик под пиво. – Да, пожалуй, и этим можно убить… Хотя голыми руками, в общем-то, удобнее…

Орка фыркнул и промолчал. Вообще, я заметил – с того момента, как пришел Валенок, Орка стал резко молчаливее. То ли боялся сморозить лишнее при Валенке. То ли опасался его самого. Что, впрочем, и неудивительно. «Зря я ему сказал, что Валенок торговец оружием», – подумал я.

Неожиданно Орка кашлянул и сказал, покраснев, как девица:

– Я, типа, извиняюсь… За гнездо. Погорячился.

– Точнее сказать – протупил, – со всей деликатностью уточнил Валенок.

Орка покраснел еще сильнее и буркнул:

– Тебе-то ничего, а я чуть коньки не откинул.

Валенок заржал, хлопнул его по плечу – Орка аж согнулся:

– Делай выводы на будущее. Я не в обиде.

Выражение лица у Орки стало малость попроще. Он отхлебнул пива, закусил сухариком. Атмосфера разрядилась.

Я хотел было вернуться к теме о касатках и методах коллективной охоты. Мне было бы любопытно выслушать мнение Валенка на эту тему. Но тут он прищурился, вглядываясь Орке в лицо:

– Что это у тебя?

– Где? – опять напрягся рыжий.

– На морде.

Тут и я наконец заметил. Крошечные, утопленные в коже металлически точки – центр лба, межбровье, переносица, подбородок, скулы… То, что я принимал за веснушки!

– Пирсинг, что ли?

– Да это модно было, – процедил Орка. – У наших, одно время.

– Золотые?

– Латунь, – еще более неохотно ответил он.

Мне стало несколько досадно за свою невнимательность. Вот ведь, а не спроси Валенок, я бы и не заметил! А может, эти гвоздики магические, вроде золотой звезды Грега? Но Орка явно не хотел распространяться на эту тему.

Над столом на несколько мгновений повисла тишина.

– Так о чем мы говорили? – спросил Валенок.

– О том, что любой предмет может стать оружием, – подсказал я.

Валенок задумчиво посмотрел на кружку в своей руке, потом на Орку.

– Вот, например, эта кружка… Если бы мы тут с тобой сидели, и вдруг оказалось, что ты вражеский шпион, я для затравки мог бы, не делая лишних движений, просто двинуть тебя ею снизу в нос, выплеснув заодно пиво в глаза…

– И дальше что? – хмыкнул Орка.

– Ну а уж если дело пошло всерьез…

Валенок неожиданно сделал резкое движение вниз. Раздался тяжелый звук удара, треск и звон стекла. Все присутствующие в пабе подскочили, не исключая и меня с Оркой.

– Ой, разбилась, – демонстративно огорчился Валенок. – Какой я криворукий!

Я обалдел – кружка выглядела так, что разбить ее можно было бы только молотком. Бармен тут же подскочил с совком и метелкой.

– Кушайте-кушайте, я сейчас все уберу!

Валенок еще и попенял ему:

– Вы бы еще в бокалы пиво наливали!

В руке у Валенка осталась только толстая стеклянная ручка. Я заметил, что Орка не сводит с нее взгляда.

– Вы чего такие нервные? – приветливо поглядывая на нас своими тусклыми глазками, произнес Валенок. – Я же просто рассказываю. Вот если бы я реально хотел кого-нибудь подрезать, то сделал бы так: острым краем сбоку по шее – раз!..

Выпада я даже не заметил. Но Орка даже успел на него отреагировать. Но как-то странно. Он не отшатнулся и не поставил блок, как это сделал бы я, а наоборот, качнулся к Валенку навстречу. Вместе со столом. Что было дальше, я не понял – все произошло слишком быстро. Раздался еще более громкий треск, хрустнуло дерево – стол сломался пополам.

– Это что, нормальный стол для пивбара? – раздался в потрясенной тишине рев Валенка. – Следить надо за своей мебелью! Так и ушибиться недолго!

– Вы чего? – хрипло спросил я. – Валенок, ты охренел или как?!

Теперь-то они точно вызовут ментов! Хотя бедняга бармен вряд ли был сейчас на это способен – выглядел он так, словно был близок к сердечному приступу.

Валенок с довольным видом повернулся к Орке (тот, как вскочил, так и стоял, тяжело дыша):

– Отличная реакция, парень! Кто тебя учит?

– Никто, – процедил Орка. – Так, нахватался там-сям.

На лице у него было написано огромное желание слинять.

– Ну ладно, ребята, приятно было посидеть, но у меня дела.

Валенок протянул руку мне, потом Орке. Сжал.

У Орки в руке вдруг что-то хрустнуло. Тот даже не охнул – только с удивлением взглянул на свою руку, как на чужую.

– Блин! – расстроился Валенок. – Что-то я сегодня все ломаю! Прямо день не задался! Ну-ка, дай посмотрю…

Он быстро перевернул ладонь Орки тыльной стороной вверх и вытянул наружу… латунный гвоздик? Нет – длиннющую тонкую иглу с плоской головкой. Игла в самом деле была сломана.

– Ого, какая штука!

Лицо Орки пошло пятнами.

– Отдай! – прошипел он.

Валенок дружески ухмыльнулся и вернул иглу. Хотя я был уверен: захотел бы не отдавать – не отдал бы.

И вышел.

– Орка, подожди меня здесь минутку! – крикнул я, выбегая из паба.

Валенка я догнал в коридоре торгового центра:

– Ну и зачем ты его пугал?!

Паразит только ухмылялся:

– Захотел и напугал.

– Развлечение себе устроил? За наш счет, да?!

– Парень молодец, – сообщил Валенок. – И не скажешь, что желтый.

– А что – желтый? Грег и про зеленых гадостей наговорил… А я… я против расизма! Я считаю, надо смотреть на личность, а не на цвет чешуи…

– Правда, он не боевой, конечно, – продолжал рассуждать Валенок. – До боевого ему еще расти и расти. Хотя задатки отменные. И базар фильтрует. А вот лицом владеть пока не научился. И на провокации ведется как дите малое. Салабон, в общем.

– Почему? Он же отбил твою атаку! Как не всякий профи…

Валенок снисходительно похлопал меня по плечу:

– Будь он профи, он бы себя не выдал.

Я неожиданно успокоился. Мерзкое поведение Валенка, от начала до конца, стало ясно как день.

– Нахватался он, надо же!

– Думаешь, врет?

– Конечно. Его системно обучали.

– Желтого? Хотя… Он упоминал, что у него отец военный. Может, оттуда?

– Может, и оттуда… Впрочем, ничего серьезного. Новичок, как ты, только чуть более обученный. Но иголочки занятные… Иголочки я бы поизучал…

Из дальнейшего бормотания я понял: Валенок сделал вывод, что Орка неопасен.

– Инфу ему все же не сливай, – посоветовал Валенок. – У них инстинкт поиска сведений, тут уж ничего не поделаешь. Просто учитывай это, Леха. То, что попало к желтым, скоро узнает каждый.

Я пообещал учитывать и держать язык за зубами.

А еще сказал, что свой человек – то есть свой дракон – в Желтом клане нам не повредит. Валенок ответил неопределенным, но в целом не отрицательным мычанием.

Я уже понимал, что оно означает. «Сперва доложу Грегу, а там он скажет, что делать». Сам Валенок никаких решений не принимал принципиально. Или просто ленился. Либо, как я втайне предполагал, мешали гвозди.

Я подумал о латунных иглах Орки. Может, они у желтых вместо печатей? Однако и длинные же они, жуть! Такие до кости достанут… Небось по всему телу понатыканы! Каково это – ходить утыканным иглами, словно кукла вуду?

Вернувшись, я обнаружил, что последствия разрушительной деятельности Валенка уже устранили: обломки стола куда-то отволокли, стекло прибрали, пивную лужу вытерли. Орка, пересевший на другое место, ковырялся с ладонью, безуспешно прилаживая иглу на прежнее место. Бросил на меня взгляд, криво ухмыльнулся, но ничего не сказал. Я глянул на бармена, подумал – не перебраться ли нам по-быстрому в другое заведение? Валенок ушел – самое время вызвать подмогу! Потом увидел перед Оркой две новые кружки с пивом и тарелку с мясной нарезкой и перестал беспокоиться.

– Извини за Валенка… – начал я, подсаживаясь. – Он по жизни такой отморозок…

– Все нормально, – отозвался Орка. – Я тут взял еще по кружке, если ты не против.

– Нет, конечно. – Я взял сухарик, куснул его и спросил: – А вот представь, пришел ты домой, а у тебя на пороге – отрезанная голова. Что бы ты стал делать?

– Чья голова-то? – деловито уточнил Орка.

– Ну врага.

– Тогда – радоваться! А что, тебе голову подкинули?

– Да не мне… Ладно, проехали.

Просидели мы в пабе до закрытия, переговорили обо всем на свете. Безумная проверочка Валенка не рассорила нас, а, кажется, только сдружила. Ушли мы оттуда поздно вечером, когда огни уже расплывались перед глазами, а пол под ногами качался, что та льдина.

Глава 5
ВЕТЕР ИНОГО МИРА

К ночи задул холодный сухой ветер, разметал дождевые тучи, и теперь в безупречной черноте мерцали звезды – в кои-то веки не сквозь сырую муть, а яркие, как в горах. Я стоял на балконе и курил, мысленно собирая их в знакомые созвездия, когда вдруг меня посетила идея. А ведь воздух – тоже носитель! Это сколько же информации зря носится по ветру!

Кинув окурок вниз, я перемахнул через ограждение, превратился и распахнул крылья. С недавних пор по краям их украшали красные отравленные шипы, делая меня малость похожим на птеродактиля. Ветер тут же ударил в крылья, как в паруса. Я взмыл над крышей, на лету обдумывая свою идею. Может, в самом деле попробовать, как в сказках, – спросить у ветра?

Внизу постепенно удалялась запутанная сетка дрожащих золотых огней ночного Питера. Я кругами поднимался все выше. Ветер усилился. Теперь он налетал долгими, мощными порывами – такой жгуче холодный, словно где-то открылась дверь, и задуло из космоса. Или из какого-то другого мира, где уже зима. «А ведь, и в самом деле, зима-то близко», – подумал я, набирая высоту.

Чем мне поможет ветер? Для поиска Анхеля он, как и вода, не годится. Орка четко сказал – нужен след. Хоть какой-то. А от Анхеля у меня ничего не осталось, даже электронного письма…

Да, я собирался поискать Анхеля. И пусть Грег с Валенком попробуют мне помешать!

Конечно, проще всего – переложить решение на Грега и не мучиться. Но я себя знал. Пока я не выясню, кто хотел превратить Ваську в птицу, и зачем ему это было надо, – не успокоюсь. Пусть они и дальше чего-то выжидают – ну а я займусь делом.

А круто будет, если они с Грегом не найдут Анхеля – а я найду!

Я старался настроиться на информационные потоки, как тогда с водой, но пока получалось еще хуже. Вода – она хоть более осязаема, что ли. А что ветер? Рассеянные в пространстве, разрозненные крошечные обрывки информации, в подавляющем большинстве – совершенно бесполезной…

«Нужна какая-то зацепка, – думал я, скользя на крыльях в морозной темноте. – Ключик. Якорь! Если нет ничего вещественного, так хотя бы образ… Черт, и образы все фальшивые!»

Попытался представить лицо Анхеля – вспомнил, что лицо-то не его, а украдено у мертвого травника. Дом… а как узнать, какая из его версий истинная? Скорее всего – никакая… Так, а если зайти с другой стороны – что не менялось во всех версиях его реальности?

Небо? Витражи? Сад? Стоножка? Нет, спасибо… Все не то!

Есть! Миндальное деревце!

Я воспрянул и устремился по ветру, очень довольный собой, держа в уме образ цветущего деревца, на которое, как на ось, нанизывались все три известные мне версии гнезда Анхеля. Через какое-то время мне начало мерещиться, что я чувствую едва уловимый горьковатый запах миндаля. Ага! Так еще проще! Я закрыл глаза и полностью доверился обонянию. Ветер нес меня в неизвестном направлении… Кажется, он понемногу становился теплее… Или мое драконье тело понемногу потеряло чувствительность к холоду… На миг приоткрыл глаза, глянул вниз – сонно удивился, увидев под собой величественно проплывающие снежные пики. Моргнул, глянул еще раз – нет, полная темнота…

«На помощь!!!»

Я вздрогнул и чуть не провалился вниз от неожиданности. Сон? Явь?

Яркое мимолетное видение, которое продлилось всего один миг. Прямо подо мной пронесся дракон – очень быстро, вытянувшись в струну, изо всех сил работая крыльями. Меня прямо-таки окатило волной его беспокойства. Чтоб не сказать, паники.

А еще, я его узнал – это был Кром из Пармы!

Почему-то я сразу понял, что это именно он, хотя драконом видел его всего однажды, и то мне было не до наблюдений – я спасал от него свою жизнь. Но недаром говорят, что драконы ничего не забывают. Кром промелькнул и исчез в темноте.

– Эй, Кром! – окликнул я его.

В ответ пришел стремительно удаляющийся импульс, полный отчаяния.

Куда это он так ломился? Или – от кого?

Потом меня охватила немотивированная тревога. В воздухе подо мной бесшумно мелькнуло нечто серебристое – одна, две, три краткие вспышки. Быстрее, чем удар сердца.

Потом тревога отступила. Кром исчез вдалеке. Я снова был один в звездном небе.

Я перевел дыхание и полетел в ту же сторону, постепенно наращивая скорость.

Не знаю, сколько я летел в полной тьме. Ветер становился все теплее и теплее. Запах миндаля смешался с множеством других – воды, сырой земли, теплых скал и незнакомых цветов, – но все равно тянулся бледно-розовой путеводной нитью. Темнота становилась все гуще. Снова возникло смутное ощущение опасности. Я ничего не видел даже драконьим зрением и летел почти наугад. Нечто беспросветное застило все небо. Что это, грозовая туча? Такая плотная?

Словно в ответ на мои мысли, в глазах что-то ослепительно вспыхнуло.

Я очнулся в темноте, с ощущением, словно с разбегу треснулся головой о каменную стену. Обнаружил, что лежу в траве и уже успел переменить облик.

Кое-как встал, одной рукой держась за голову, а второй опираясь на древесный ствол, не особо понимая, на каком я свете. Так, дерево. Лес… Определенно я уже не в Питере. Это что, в меня молния ударила? Или я в самом деле въехал в какое-то препятствие?

– Кром! – крикнул я на всякий случай.

Голос прозвучал хрипло и жалко.

Я попытался превратиться, но тело реагировало неприятной мелкой дрожью и не слушалось.

Черт знает что! И где я теперь? Куда меня занесло?

Вдруг из кармана раздалась трель мобильника.

– Але! – крикнул я, выхватывая трубку.

Я услышал в динамике хриплое дыхание.

– Кром?!

Перед глазами вдруг возник яркий образ. Теперь Кром был в человечьем облике, в своем обычном рванье, только почему-то без традиционного рюкзака. Он снова куда-то несся – теперь уже на своих двоих, спотыкаясь и озираясь по сторонам, – по темным извилистым улочкам старинного города. На плече Крома болталась очередная бандура в чехле. Видимо, барахло он где-то бросил, а с бандурой не смог расстаться.

Видение было таким живым и правдоподобным, будто я сам бежал рядом с ним. Я чувствовал, как воняло отбросами из сточных канав, видел серые комки шныряющих крыс и тени на стенах, слышал вдалеке нестройный топот, блеск стальных лат и мелькание огней. Кром вертел головой на бегу – искал, где спрятаться. Но по обеим сторонам были только глухие стены и запертые двери. Вот он бросился в темный проулок и застонал от досады – проулок заканчивался тупиком. Почему он не превращается? Я не выдержал и крикнул ему:

– Превращайся и улетай!

Кром стоял, глядя на что-то, чего я не видел, и на лице его застыло откровенно затравленное выражение. Потом он меня, видимо, услышал.

– Найди Чудова-Юдова! – заорал он. – Скажи ему…

Что-то просвистело в воздухе; Кром вдруг вскинул руки, споткнулся и исчез.

Приятный женский голос провозгласил:

– Смерть дракону!

Яркую картинку словно смазало мокрой тряпкой. Я проснулся и резко сел, чувствуя себя как спокойно работавший в штатном режиме компьютер, у которого неожиданно выдернули провод из розетки.

Оказалось, что я уснул на балконе, прямо на бетонном полу, слегка присыпанном опавшими листьями. Видимо, проспал недолго, потому что хоть и замерз, но не насмерть. Вопрос – как я тут оказался, с какого момента явь перешла в сон и летал ли я куда-нибудь вообще – решил отложить на потом как несущественный. Гораздо важнее было немедленно согреться. Лязгая зубами, я вернулся в квартиру и скорее побежал на кухню, ставить чайник онемевшими руками. В голове шумело, организм реагировал на все как будто с легким запозданием.

Что за фигня у меня творится с поиском? Зачем мне подвернулся Кром, когда я искал Анхеля и вроде бы уже напал на след?

В итоге след я потерял, зато теперь меня томила тревога за Крома, досада и недовольство собой. Будто я должен был ему помочь, но не сумел.

Но что я мог реально сделать в той ситуации? Когда все менялось слишком быстро, чтобы разобраться?

«Скажи Чудову-Юдову», – вспомнил я последние слова зеленого дракона.

Ага, уже побежал его искать!

Но с другим лордом определенно имеет смысл поговорить…

На часах было около шести утра, но я, как только отогрел руки, без колебаний набрал номер Грега. По моему тайному убеждению, Черный лорд – за исключением тех случаев, когда впадал в спячку, – вообще никогда не спал. А мне как раз требовался его совет.

– Давай рассказывай. Снова экспериментировал на себе?

В очередной раз поразившись догадливости Грега, я принялся описывать события минувшей ночи, все скопом – и сны, и явь. Все равно я сам не мог отличить одно от другого. Только что Анхеля искал, не признался. Они ведь сказали – ждать.

– Не знаешь, к чему бы все это?

Грег думал недолго:

– У Крома неприятности. Ему нужна помощь. Он позвал тебя…

– То есть это не просто сны?

– Конечно.

– Но почему я? Я же не искал Крома! Я даже не думал о нем с самого июня…

– Насколько я помню, – сказал Грег, – вас связывают узы. Вот они и сработали.

– Какие еще узы?

– Узы долга. Ты его должник, не забыл? Ты же сам рассказывал…

– Точно, – пробормотал я.

А ведь и в самом деле забыл. Нет, не в том смысле, что отказался от своих слов, – просто они напрочь вылетели из памяти.

– Он звал на помощь…

– Меня?

– Судя по твоему рассказу – хоть кого-нибудь. Но услышал ты. Однако помочь не сумел…

– Да я охотно помог бы ему! Знать бы как! Кстати, не знаешь, где Чудов-Юдов?

– Никто не знает, где Чудов-Юдов. Не в этом мире. Я сам его искал. Он исчез в сентябре и больше тут не появлялся. Как и Анхель, кстати.

– Надо же! Все драконы попрятались!

– Это нормально, Алекс, – ответил Грег. – Крупные фигуры до поры ушли в тень. Меня тоже далеко не всякий желающий сейчас найдет.

– Какое-то затишье перед бурей!

– Затишье? Как бы не так. Игра уже идет. Ты же занимался кэндо. Не принимай неподвижность за бездействие. Вопрос теперь в том, кто первый допустит промах.

Я обеспокоился:

– Так, может, мне не надо было никуда летать?

– Почему же? Экспериментируй на здоровье. Только потом ничего от меня не утаивай. И рассказывай все, даже если считаешь, что это неважно…

– А с Кромом мне что делать? Как ему помочь?

– Не суетись. Положись на узы долга. Они вас сведут рано или поздно.

Грег помолчал и спросил:

– И часто тебе снятся такие сны?

– Какие?

– Которые не отличить от яви. Где ты встречаешь знакомых? Или, может быть, несколько раз – одно и то же место?

– Бывает, – осторожно ответил я.

– Что же ты не рассказывал?

– А это важно?

– Конечно!

Я вздохнул, сел на диван, откинулся на спинку и закрыл глаза:

– Ну тогда слушай. Это началось, когда я впервые впал в спячку…

Рассказ вышел долгий. Сначала тот, первый случай, когда мне снилось, что я валяюсь на ворохе листьев в неизвестном лесу. Потом второй – когда Анхель сломал мою печать восьмилистника. Я тогда выпал из реальности, и мне снилось, как наглый аптекарь в том же самом лесу пытался выбить мне клык. И третий, самый запоминающийся, – когда в яви меня едва не загрыз Моралес, а во сне – снова в том же лесу пытались захватить и поделить светские и духовные власти (если таковыми можно считать чародейку). Именно тогда я впервые заподозрил, что снова и снова возвращаться во сне в одно и то же место – это неспроста.

Грег выслушал меня, не перебивая, с явным интересом. Я со смехом рассказал, как гонял княжескую дружину из Уважека по лесам и горам, припекая им пятки, и спросил:

– Ну? Что скажешь?

– Ничего себе! Своеобразное место ты выбрал для гнезда!

Теперь пришел мой черед удивляться:

– Так это что, у меня есть гнездо? Во сне?!

– Нет, в другом мире.

– Ты хочешь сказать, тот мир реально существует? Он не плод моего воображения?

– Конечно. Разве я не говорил тебе, что полет через космос – самый неудобный и долгий способ перемещения между мирами? Зачем медленно ползти через самый низший слой материи, если можно странствовать со скоростью мысли? Есть множество других путей. Странствовать в сновидениях – самый простой, удобный, обычный, можно даже сказать банальный способ. Только из людей очень мало кто способен им пользоваться, а среди драконов – почти все, надо только научиться. Когда ты впервые впал в спячку, не снилось ли тебе, что ты бродишь из мира в мир, словно что-то ищешь?