Текст книги "Закат Утопии (СИ)"

Автор книги: Алекс Бредвик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)

– Светите в них всем, чем только можете! Свет вредит им! – выкрикнул я после того, как меня осенила эта мысль. Если это сработает, то это поможет нам обернуть ход сражения в нашу сторону.

На меня сначала посмотрели, как на дурака, но после того, как один из рядовых матросов, такой же, как и я – Младший Содер, посветил в одну из тварей своим фонариком, то многие последовали его примеру. После того, как луч света попал на тварь, она издала истошный вопль и попыталась укрыться за перевернутой верх дном лодкой. Но после того, как в то пространство попыталось забиться сразу несколько тварей, в них кто-то кинул что-то наподобие свето-шумовой гранаты.

Это имело просто поразительный эффект. Тьма полностью испарилась, остались только черные как смог кости мутировших тварей. Их было видно, так как во время разрыва гранаты они попытались уйти от взрыва в разные стороны, видимо интуитивно понимая, что сейчас может произойти. Но это их не спасло, они погибли, но не в одной кучке, а каждый по отдельности.

В какой-то момент кто-то ломанулся из кольца в сторону вышки. Туда никто во время боя не залазил, так как считали, что это не будет иметь такого важного значения. На той вышке, что стояла практически в носу корабля, находилось четыре прожектора, очень мощных прожектора. Когда их тестировали, я смотрел когда-то видео в сети, трава, на которую попадали лучи света, просто сгорала.

Так что, тот кто метнулся, правильно сделал. Сейчас лучи от этих прожекторов будут смертельным оружием против этих тварей. Если не самым смертельным.

Добрался тот парень с первой попытки до самой вышки, но вот залезть с первого раза у него не получилось, один раз его чуть не утащили в море, а во второй раз его просто сбили с лестницы. Когда он забрался, то включил все три прожектора, что находились на вышке и по максимуму направил свет в нашу сторону. Часть тварей, которых коснулся этот свет, с диким воплем скрылась в пучинах моря, другая часть отступила и выжидающе брела рядом.

– Дотащили! – крикнул один из трех силачей, что тянули груз за тросы.

– Отлично, цепляй за крюк! – скомандовал Той, прогибая спину в пояснице.

Вокруг нас снова начали суетиться люди, бегали, стреляли, кто-то встал за орудия, кто-то начал им подносить припасы. По всей видимости у них был четко выученный план действий, кто что и как делает. Либо каждому индивидуально прислали задачу, откуда и как вести бой с противником.

– А где ваш старший? – спросил я у Опцио, вместе с ним наблюдая за тем, как назначенный оператор этого крана поворачивает его в сторону груза.

– Умер старший, часа за два до того, как вы нашлись, – стал мрачнее ночи Опцио, посмотрев на командирскую рубку. – Сердечный приступ. Хороший был мужик и толковый командир.

– Получается теперь ты старший?

– Получается да… – как-то не особо весело сказал офицер, свесив голову потупив при этом взгляд.

Он явно паниковал. Никто не рассчитывал на то, что такое сегодня произойдет, никто к этому не был готов. Я больше чем уверен, что некоторые из еще живых моряков обвиняют именно меня и Тоя в том, что произошло, они нас сейчас поливают грязью, говорят, что мы притянули беду. Но они просто не знают всей правды. Они не знают, что в космосе целые цивилизации гибнут от этого ксеноцита, они не знают, что из-за него у нас вышло из строя оборудование терраформирования. Они много чего не знают из-за цензуры государства. Им просто не говорят о плохом, люди привыкли в нашем мире смотреть на все сквозь стекла розовых очков.

Когда груз зацепили за крюк, к нему подбежал Той и что-то прикрепил. Я видел только черную коробочку, на которой мигала маленькая красная лампочка. Я сразу понял, что это дистанционная взрывчатка, вот только не мог понять, откуда Той ее смог достать.

– И что ты хочешь сделать?! – подошел я к нему, снова пытаясь перекричать нарастающие потоки ветра.

– Хочу, чтобы та тварь, – он указал дулом своего автомата на плавающую метрах в ста от нас, – заглотила этот подарочек, а я его потом взорву.

– Ты уверен, что получится? – скептически спросил я у него более спокойно, так как ветер несколько стих.

– Нет, но, если что, просто сбросим на нее и подорвем! – его взгляд сейчас был несколько безумным, но мне он нравился.

Две сотни килограмм взрывчатки, причем самой разной, в одном контейнере, могли привести к различным последствиям. Просканировав тот ящик, даже чип не смог точно определить, какой мощности будет взрыв. Единственное, что чип выдавал со сто процентной вероятностью, так это то, что если это чудо взорвётся недалеко от места прокуса, то корабль гарантированно затонет.

Вот только чип не мог показать, где именно прокусила эта огромная тварь корабль. Из-за сильных волн чип не мог рассчитать, в какую именно сторону, на какой градус, корабль сильнее накренен. Так что, была опасность того, что мы сейчас спокойно могли сами себя затопить.

Спустя какое-то время монстр издал просто невероятно мощный оглушающий вопль. Понимаю, подводная лодка еще может как-то кусаться, это еще можно было представить, но вот вопить… Я был просто в шоке. Ксеноцит, получается, из живых организмов внутри и оболочки подводной лодки создал вот это, не понятно на что похожее чудище.

– Быстрее поднимайте! – крикнул Той, вытащив из кармана пульт дистанционного управления взрывчаткой.

Начали тянуться длительные минуты ожидания. Твари после рыка куда-то исчезли, на палубе была абсолютная тишина. Я даже слышал стук собственного сердца. У всех на лицах читалась потерянность, озадаченность, запутанность. Никто не знал, что будет через мгновение. Не знал и я. И не смог рассчитать чип.

Все пошло абсолютно не по плану.

Внезапный подводный толчок сильно тряхнул корабль, из-за чего груз, висевший на крюке корабельного крана, ухнул за борт, упав на воду. Я уже был готов к том, что он детонирует, но обошлось.

Сам же я упал, сильно ударившись об угол какой-то пристройки, рядом с которой я стоял. Это был какой-то квадрат, без каких-либо обозначений, символикой или еще чего-то подобного. Но то, что он стальной, чип подтвердил, после того как я об него ударился.

Встав на ноги, я услышал крик. Осмотревшись, увидел на бортике корабля пальцы руки, которые удерживали чье-то тело. Подбежав, я сразу же схватил этого человека, даже не разбираясь в том, кто это.

– Возьми! – кричал он мне, пока я его тянул. – Возьми ты, дурак!

Бросив взгляд вниз, я увидел, что этот человек пытался протянуть мне сломанной в предплечье рукой детонатор. Я бы даже не дотянулся, и не успел бы. В один момент, когда тряхнуло еще раз, Тоя очень сильно ударило о борт корабля, из-за чего он на одно мгновение расслабил руку.

Удержать я его не смог, так как одной рукой мне самому пришлось удерживаться за борт, чтобы не упасть вниз. Сорвавшись вниз, Той ударился сломанной рукой о воду, из-за чего оказалась зажата кнопка детонации взрывчатки, которая в этот момент, по всей видимости, находилась рядом с местом прокуса.

Прогремел взрыв, носовую часть корабля вывернуло наизнанку и это последнее, что я успел увидеть, прежде чем закончился мой короткий полет, в котором я оказался из-за взрывной волны. Видел я весь этот полет так, словно смотрел кино в замедленном режиме. Видел, как какому-то парню осколком снесло часть головы, видел, как Опцио оказался нанизан на шесть стволов зенитной установки, видел, как ящиком раздавило одного из трех силачей. Я все это видел, а потом ударился спиной и головой о водную гладь, провалившись во тьму.

Глава 20. «Из огня…»

Когда я пришел в себя, некоторое время я вообще не осознавал, что именно происходит. У меня в ушах все еще стоял рев того монстра, звон от взрыва взрывчатки, а перед глазами была картинка падающего в океан Тоя. Для меня это было словно кошмаром, от которого хотелось избавиться, но открыть глаза я почему-то не мог.

Через какое-то время мои веки все же разлиплись. Еле-еле открыв один глаз, я его тут же закрыл. Очень яркий свет ударил в едва открытый глаз, ослепляя, вызывая чувство жжения. Вторая попытка раскрыть глаза увенчалась большим успехом, ибо глаза все же немного перестроились под свет нашей звезды.

Голубое и безоблачное небо – самое первое, что было перед моими глазами в этот момент. Абсолютная безмятежность царила вокруг. Стояла абсолютная тишина, была слышна только игра волн, наступающих на песчаный берег.

Расцепив склеившиеся губы, я попытался облизать их, чтобы хоть немного увлажнить. Но это никакого эффекта не принесло, мой язык был практически сухим, а та влага, что оказалась на губах, испарилась моментально.

Дышать было тяжело. Помимо того, что воздух был невероятно горячим, просто обжигающим, мне казалось, что кто-то очень сильно давит мне на спину, хотя я лежал лицом к небу. А еще все там горело огнем. Последствия после удара о воду. Говорят, что о нее разбиваются не хуже, чем о бетонную плиту.

Перед глазами стояла какая-то рябь, временами появлялись индикаторы и надписи с просьбой ожидать. Чип после моего падения по всей видимости тоже несколько пострадал, ибо сейчас довольно сильно сбоил. Он мне даже не ответил в тот момент, когда я его мысленно позвал.

Я смог вырваться из того ада, что был на корабле, но я не знал, где я и что мне сейчас делать. Я не чувствовал почти все тело. Я не мог определить, целы ли мои кости. Я даже был не в состоянии пошевелить головой. Двигались только мои глаза и рот. Остальных частей тела словно не существовало.

В определенный момент жара взяла свое и моя и так больная голова решила тоже отключиться, так же, как и все мое остальное тело. Я снова провалился в небытие, видя перед собой финальную картину прошедшей битвы.

В следующий раз я открыл глаза из-за того, что мне стало жутко холодно. Перед глазами была картина чистого и безоблачного ночного неба. Горели тысячи звезд, говорящие нам о том, что мы не одни во вселенной, что где-то там есть жизнь, которая может отличаться от нашей всем.

Но сейчас было не время для мечтаний. Нужно было попытаться прийти в себя, нужно было заставить свое собственное тело начать двигаться, иначе я мог просто тут остаться ночевать на века, если не дольше.

Первая попытка поднять правую руку увенчалась успехом, хотя временным. Подняв руку ровно вверх, я не смог ее удержать, так как мышцы просто одеревенели. Из-за этого моя рука упала мне практически на лицо. Упала она рядом с левым ухом, перегородив таким образом мне обзор на такое красивое ночное небо.

– Черт… – крайне хриплым и слабым голосом я выдавил из себя.

Если одна рука двигается, то будет двигаться и другая. Уже хорошо, значит шею я точно не сломал, нервный канал в том месте в целостности и сохранности. Сейчас надо было проверить, работают ли мои ноги, а это можно было определить только по звуку, коли я не чувствую своего тела.

Сосредоточив все свои усилия на том, чтобы просто приподнять ногу, я все же добился желаемого успеха. Не знаю насколько высоко, но когда я расслабился, то услышал глухой удар моей ноги, причем я даже не понял какой, ибо пытался поднять обе, о песок.

Значит позвоночник цел целиком. Это меня очень сильно обрадовало, так как я его мог спокойно сломать во время падения с корабля. Но я точно уверен в том, что я повредил легкие, ибо дышать просто невероятно тяжело.

Дальше я начал бесконечно двигать различными частями тела. Что-то получалось с первого раза, что-то с попытки третьей или четвертой, но все же я подтверждал свои собственные мысли о том, что я, в принципе, цел. А значит, можно было продолжать заставлять работать свои собственные мышцы.

Первое ощущение своего собственного тела ко мне пришло на рассвете. Я не понимал, почему я чувствовал холод, но при этом не чувствовал тела. Но к рассвету я почувствовал колики на кончиках пальцев обеих ног.

Это вызвало просто неимоверное облегчение, а также послужило хорошим сигналом для того, что нужно двигаться еще активнее, что нужно разгонять кровь по своему собственному телу.

Так я делал все больше спонтанных и нелепых движений, но это помогало мне увеличить область тех мест, которые я начинал чувствовать. После того, как я целиком почувствовал свои собственные пальцы, я начал чувствовать стопы, за ними начали приходить в себя ладони. И так постепенно от дальнего к ближнему я стал ощущать свое собственное тело. Ощущать причем не самым приятным образом.

Все тело словно пронзало тысячи мелких иголок. Но самое противное было то, что эти «уколы» бегали по телу. Они не стояли на одном месте, их словно на мгновение вытаскивали из тела, чтобы потом снова вогнать в плоть. Это было не больно, но крайне неприятно.

За временем следить я не мог, но вот по количеству света, что я видел при восходе, можно было сделать вывод о том, что я провозился всего минут десять, пока полностью не стал ощущать свое тело.

Когда колики прошли, я решил все же предпринять попытку подняться на ноги. С первого раза, конечно же, не удалось. Я перевернулся то со спины на живот с трудом, не то чтобы встать. Но, в конечном итоге, я встал. Приходилось падать в песок лицом, сплевывать его остатками слюны, ибо мне не хотелось его жевать своими зубами. Но все эти падения привели меня к взлету.

Когда солнце полностью взошло, я уже стоял на ногах. Меня порядочно пошатывало, очень сильно мутило, а также сильно раскалывалась голова. Это было свидетельством того, что у меня как минимум сотрясение мозга, а возможно и черепно-мозговая травма похуже. Но из-за сбоя в работе чипа я не мог никак отследить свое собственное состояние.

Держась рукой за голову, я осмотрелся вокруг. Бесконечный пляж уходил в обе стороны береговой линии. Не было видно ни одной живой души, хотя при полете я прекрасно видел, что меня не одного выбросило через противоположный от взрыва борт.

Вспоминая картину прошедшего боя, меня сразу же начало тошнить. Я в подробностях вспомнил, как придавливало того мужика, как его мозги растеклись по палубе, ибо голова находился ровно с краю упавшего на него контейнера… В конечном итоге меня вырвало. Кроме желчи ничего не вышло, но мне почему-то сразу стало легче.

Головная боль немного отступила, позволяя мне более уверено крутить головой.

Вдали я заметил какие-то обломки, вероятнее всего от нашего корабля. Для меня это была сейчас единственная видимая точка, за которую цеплялся глаз. К ней я и хотел идти, вдруг там мог быть кто-то еще, помимо меня.

Так я начал еле двигаться, волоча по песку ногами в сторону видимых мною обломков. Не сказать, что мне было очень тяжело двигаться, но общее состояние сказывалось на скорости моего движения. А чтобы себя как-то отвлечь от столь долгого движения, я все это время пытался связаться со своим собственным чипом.

– Чип! Статус! – периодически отдавал я голосом умирающего старца команду своему верному помощнику, но ответа никак не получал.

Все, что было видно в ответ на мои вызовы, это сплошные помехи перед глазами. Это был хоть какой-то знак того, что чип функционирует, но функционировал он неправильно. Не было никакого интерфейса, там, где он должен был быть, висели сплошняком помехи, а где его не должно было быть, я видел картинку четко и ясно.

Из-за помех я временами сбивался с дороги, так как четко не видел своей цели. Иногда обломки из-за помех перемещались в другую точку моего обзора, из-за чего мне приходилось корректировать маршрут, а иногда и вовсе останавливаться. Это очень сильно меня замедляло, но мне нужно было как-то заставить этот квантовый микрокомпьютер начать нормально функционировать.

– Чип! Отправь вызов помощи! – скомандовал я уже более свежим голосом, но я все еще хрипел и свистел, хотя последнее, как мне казалось, было из-за поврежденных легких.

А после этой команды я несколько пожалел, ибо по голове в этот момент словно молотком ударили, если не кувалдой, а в ушах стоял адский шум, не позволяющий делать что-либо вообще. Я остановился, зажал уши своими руками, закрыл глаза. И только когда слух ко мне начал возвращаться, я понял, что снова сорвал себе еле вернувшийся голос, ибо без конца орал со всей силы.

Мне было больно, мне было невыносимо больно, но я надеюсь на то, что это сработает. Второй раз я такой трюк повторять не стану точно, ибо это может быть чревато. Кто знает, на какие нервные каналы в мозгу будет воздействовать чип, чтобы сформировать запрос о помощи и отправить его нужным адресатам.

При всем этом, не было никаких гарантий того, что данный запрос мог кто-то получить, ибо я не был уверен, что из-за неисправности чип отправит сообщение так, как мне это нужно было сейчас.

Придя в себя снова полностью, я также медленно продолжил движение в сторону видимых мною обломков. Сейчас я точно мог различить несколько зенитных установок, стволы которых были изогнуты, либо разорваны в щепки. Видел я огромную трубу, по всей видимости один из стволов основного калибра того корабля. Видел я и просто обшивку корабля, на которой виднелось несколько букв из названия корабля.

– Энд… – прочитал я, внимательно присмотревшись, при этом про себя несколько усмехнувшись.

С мертвого языка «Энд» переводилось как «конец». Конечно, там было видно обрывок еще одной буквы, но тот обрывок был совершенно нечитаемый, хотя и давал знать, что «Энд», это лишь начало названия корабля. Хотя и не очень удачное.

Все же приметы на море крайне суровая штука. Не зря же сложились среди моряков некоторые традиции. Например, капитаном корабля могла быть женщина в том случае, если ее признали общим голосованием всей команды. При этом заместителем капитана корабля тоже должна быть женщина, иначе быть беде. Если женщина была всего одна в команде корабля, то какой бы она высокий ранг в системе не имела, капитаном ее не назначат.

Эту информацию я, кстати, до этого момента не знал, а это значит, что чип все же функционирует и таким образом решил мне дать о себе знать. А это значит, что я нахожусь в зоне действия общей планетарной сети. Значит, что меня могли услышать, значит, что за мной возможно прилетит помощь.

Но это лишь домыслы, это не значит, что я должен был останавливаться на месте. Наоборот, я должен был сделать все, чтобы меня обнаружили как можно скорее. А самый заметный объект на этом участке побережья, это обломки корабля.

Собравшись с силами, я смог ускорить свой темп, начал быстрее передвигать своими ногами. Это радовало, тело постепенно приходило в норму. Хорошо бы еще оно побыстрее начало полностью нормально функционировать, но это только вопрос времени.

До обломков я добрался примерно минут за пятнадцать. Не сказать, что это особо долго, но, оглядываясь назад, я понял, что преодолел всего примерно километра полтора в общей сумме, а «быстрым» темпом, которым я шел последние пятнадцати минут, примерно метров четыреста. Усмехнувшись собственной скорости, я посмотрел на небо, чтобы определить приблизительное время.

– Где-то ближе к полудню… – сказал я все еще хриплым голосом, так как после того крика он еще не успел восстановиться.

А это время значило то, что сейчас должен начаться очень сильный солнцепек. Надо было найти хорошее укрытие, желательно в ближайшей местности. По сути, можно было спрятаться в стволе от главного калибра корабля, я туда влезал спокойно всем телом. Но металл имеет свойство нагреваться, так что это была бы палка о двух концах. Я бы просто мог свариться внутри ствола.

Нужно было найти другой выход. И нашел я его достаточно быстро. Обшивка корабля оказалась достаточно легкой, чтобы поднять ее даже в моем состоянии. Притащив несколько листов обшивки к трубе ствола главного калибра, я соорудил небольшой металлический шалаш, внутри которого снова улегся.

Теперь, когда мое тело снова функционировало, стало подниматься два очень важных и весомых вопроса. Надо было найти воды, надо было найти еды. В пустыне с этим и другим большие проблемы. Хотя, океан был поблизости… Но пить из него было категорически запрещено. Сколько не пей такой воды, жажда никуда не денется, только сильнее захочется пить. А потом и умереть так можно.

Надо было придумать что-то еще. Вспоминалось пару способов, как можно продлить существование при полном отсутствии воды, но это крайности. Помню сериал, где мужик пил свои собственные выделения… жуть, но по замыслу, он так вместо трех дней в месте без воды протянул больше недели. Насколько это правда, не мне судить, ибо опыта у меня такого не было, но факт остается фактом. На своих собственных жидкостях можно протянуть несколько дольше.

Но, как я уже решил, это будет самым крайним случаем. Сейчас надо пока просто переждать. Вдруг вечером тут на металле осядет роса. Тогда ее можно будет во что-нибудь собрать. Например, с помощью футболки ее можно будет собрать с металла, а потом, выжимая ее, перелить в какую-нибудь тару.

В конечном итоге за медленным морганием я не заметил, как уснул. Причем уснул довольно просто. Словно сработала автоматика, которая заставила меня отключиться от мира сего, а потом, когда солнце почти полностью скрылось, а температура начала снижаться, я также на автоматике проснулся.

Мысленно я поблагодарил чип, так как понимал, что он, несмотря на сбои в работе, все же всеми силами пытается мне помочь. В данном случае он заставил меня принудительно уснуть, а затем принудительно проснуться.

Я выбрался из моего миниатюрного укрытия и обрадовался, как ребенок тому, что все же мое предположение по поводу влаги на металле оказалось верным. Все же из-за близости океана водяные испарения присутствовали. Это и вызвало появление конденсата при резком изменении температуры.

Собрав, как я того и хотел, с моего «шалаша» влагу с помощью футболки, я ее выжал прямо себе в рот. Несколько капель при этом упало мимо, но это было не так страшно. У меня вокруг было полно металла, на котором эта влага осела.

Начав бродить между обломками, я собирал все больше влаги, постепенно удовлетворяя свою жажду. Напиться этим методом очень сложно, но так хотя бы не умру мучительной смертью от жажды.

В какой-то момент я за что-то запнулся и рухнул на песок, чудом ни обо что не ударившись. После этого падения послышались стоны. Причем не мои. Это были стоны человека, ноги которого сейчас торчали из-под кучки металла. В темноте было сложно определить, что это именно ноги, но когда я услышал стон, то стал полностью уверен в этом.

– Держись… Сейчас я тебя вытащу… – почему-то с опаской и шепотом сказал я, невольно вспоминая ночную битву на корабле.

Твари не могли нападать днем, это уже стало понятно, они боялись света. Но, что странно, некоторых свет испепелял сразу, а некоторые только слегка дымились от него и сразу же скрывались в тенях, чтобы не страдать дальше. А это вызывает некоторые трудности. Значит не всех тварей берет свет.

Медленно и осторожно разгребая кучку металла, я все больше убеждался в том, что этот человек не жилец, и то, что он еще дышит, это просто вселенское чудо. У него был полностью перерублен живот, а кишечник из-за этого был поврежден в нескольких местах, а в одном его полностью перерубило.

Запах стоял просто невероятно тошнотворный. Видимо, этот мужик уже начал подгнивать где-то, что было опять же очень странно. Хотя, если его передавило, то возможно и из-за этого пошло гниение того, что было ниже перерубленного, а жил он благодаря тому, что просто не приходил в себя.

А сейчас я его, можно сказать, добил. Поток зараженной крови хлынет обратно в сердце, после чего будет распространяться по всему телу. Зараза, вызванная гниением тела, вызовет очень мучительную смерть, этому человеку просто безумно повезет, если он так и не придет в себя.

Лучше бы я его не трогал… Отойдя подальше от заживо гниющего человека, я еле сдерживал позывы рвоты, а мне сейчас крайне не хотелось потерять ту влагу, которую я собрал с таким трудом.

Тяжело выдохнув, я продолжил бродить среди металлических руин, которых было на удивление много, собирая с них капельки влаги. Но долго так ходить я не мог. Запах начал распространяться по округе, побуждая меня уходить как можно дальше от эпицентра этого запаха.

Как бы мне не было жаль этого мужика, но его уже не спасти. Можно только облегчить страдания. Уж лучше я сделаю такую добродетель по отношению к нему, чем оставлю человека мучиться перед смертью. Если есть вероятность быстрой и безболезненной кончины, то лучше выбирать ее, особенно в таком вот случае.

Перевязав лицо собственной влажной футболкой, я подошел к гниющему и осмотрел все вокруг, ища, чем же можно было облегчить его страдания. Осмотр был недолгий, взгляд зацепился за автомат, который оказался зажат в руках этого человека. Сначала я не обратил внимания на это, но сейчас это был единственный способ быстро убить его.

Наклонившись, чтобы взять автомат, я заметил одну странность. Точнее даже не заметил, а осознал. Человек бы не прожил в таком состоянии и суток, у него должно было быть обильное кровотечение. А он все еще дышит, причем издает какие-то звуки.

Взяв автомат за приклад, я потащил его на себя, осторожно хватаясь правой рукой за рукоятку. Я уже был готов выстрелить, главное, чтобы в магазине были боеприпасы, и они не отсырели. А это проверить можно только двумя путями. Выстрелить, либо отсоединить магазин и осмотреть каждый патрон.

Но пришлось использовать первый метод. Иначе бы я умер с вероятностью в сто и один процент сверху.

Внезапно этот человек открыл свои глаза, которые при свете лун оказались полностью черного цвета. Не было белка в глазах, была только Тьма. На его лице сразу появился оскал, символизирующий то, что он собирается меня в это мгновение укусить. Его зубы уже были изменены, все они были как человеческие клыки, все были острыми и довольно длинными.

Но зубы я уже заметил после того, как зажал спусковой крючок и всадил почти весь магазин в эту тушу. Меня испугали его глаза, в которых не осталось места свету, там была лишь Тьма. Я не хотел повторить его судьбу, я не знал, как это отразится на мне, если я буду продолжать стоять рядом с этим человеком.

Вдруг ксеноцит внутри него не погиб и будет искать новое пристанище? Я не хочу им стать, так что надо отсюда сваливать, да побыстрее, иначе может случиться как раз то, чего я не хочу больше всего.

Хотя, я не знаю, сколько времени я пробыл в море, я не знаю, был ли я сам заражен. Может Тьма есть уже и во мне и именно из-за этого сбоит чип. Может какая-то тварь подселила в меня часть этого ксеноцита, из-за которого мутировали жители глубин нашего океана.

И в этот же момент у меня в голове взорвалась вспышка боли. Чип попытался мне что-то сообщить, и я кажется понял, что. Именно из-за Тьмы чип сейчас и сбоил, именно из-за нее мне сейчас так хреново, и я еле передвигаюсь. Тьма пытается захватить мое тело, а чип не дает этому произойти.

Новая вспышка боли по всему телу символизировало то, что я прав. Чип борется с Тьмой внутри меня, а я даже не знаю, как ему в этом можно помочь.

– Чип! Выведи… – Через силы, сквозь зубы, начал приказывать я собственному искусственному интеллекту в моем мозгу. – Эту… Дрянь из меня!

Последнюю фразу я прокричал в агонии, находясь уже почти в полукилометре от развалин. Упав на песок, я скрутился в позу эмбриона, обхватив свой собственный живот. Там все горело огнем. Тьма была там, она пыталась изменять мое тело, подстраивать его под себя, а чип пытался, по всей видимости, свети на нет действия ксеноцита.

Нащупав фонарик в кармане брюк, я надеялся на то, что он рабочий, что он будет светить. И он дал свет. Но очень короткий, зато очень и очень яркий. Включив фонарик, мне его пришлось специально выронить из рук, ибо он моментально нагрелся, а когда упал на песок в районе моего живота, он неожиданно взорвался, ослепляя меня.

А еще, мне неожиданно стало легко. Живот отпустило, все мышцы я смог расслабить. Я был свободен. Ксеноцит либо успокоился, либо полностью сгорел. Я больше поддерживаю второй вариант, так как мне не хотелось бы ходить с непонятной ересью внутри себя. А сейчас у меня осталось мало сил, так что я решил сделать следующее:

– Чип! Усыпляй меня! – сказал я и закрыл глаза, удивившись в следующее мгновение тому, что появилось перед глазами.

Начата регулировка внутренних процессов. Происходит выработка необходимых веществ. Добрых снов!

Он жив!