Текст книги "Хроники Астариса. Книга 1. Тени судьбы (СИ)"

Автор книги: Алекс Бэйлор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Глава 2 – Фейн

– Фейн! – послышался раскатистый голос матери снизу, – пора вставать!

Фейн Ринвус лежал в своей уютной мягкой постели, уткнувшись лицом в подушку. Юноша медленно перевернулся на спину, и приоткрыл глаза. Поежившись от яркого солнечного света, Фейн простонал, и закрыл лицо подушкой.

– Живо спускайся! – повторила мать.

Фейн убрал подушку с лица, тяжко вздохнул, и обратил взгляд к окну. Солнце едва выглянуло из-за горизонта.

– На кой черт будить меня в такую рань! – Возмутился юноша.

– Фейн! – крик стал только сильнее, – если ты сейчас же не встанешь с постели, то останешься без завтрака!

Если что-то и могло заставить Фейна Ринвуса подняться в девять часов солнечным воскресным утром, то это напоминание о завтраке. При одной лишь мысли, что этого завтрака его могут лишить, юноша тут же вскакивал с кровати.

– Сейчас-сейчас! Пара минут!

Фейн наспех заправил постель, нацепил штаны и рубашку. Через несколько минут вприпрыжку спустился по лестнице. Едва переступив порог кухни, юношу тут же встретил ароматный запах кремсбонов. На лице Фейна Ринвуса заиграла лучезарная улыбка.

– Хоть бы причесался, – покачал головой отец Фейна, Дирг.

Глава семейства уже сидел за столом. В отличие от Фейна, Дирг терпеть не мог кремсбоны. Мужчина находил их чересчур приторными и терпкими. Предпочтния в еде – далеко не единственное, в чем Дирг и Фейн не сходились взглядами.

Как и всегда, перед Диргом Ринвусом лежала пшеничная каша, приправленная горстью смородины и парой яиц. Еда была еще не тронута. В руках Дирг держал небольшой сверток бумаги.

Анвира Ринвус, розовощекая упитанная женщина, чьи жидкие седеющие косы были отбросаны на плечи, вытащила из печи новую порцию кремсбонов. Обернувшись к сыну, женщина вздохнула, и уперла руки в боки. Анвира уставилась на сына. На какую-то секунду Фейн даже растерялся. Редко он видел мать в подобном настроенииэ.

Суровый взгляд Анвиры постепенно сменился на вымученную улыбку. Женщина подошла к мужу и что-то ему прошептала.

Тот ответил коротким кивком, и, отложив сверток в сторону, вперился взглядом в сына.

Фейн плюхнулся на свободное место, подцепил лопаткой несколько кремсбонов, и сложил их на тарелку. Обильно полив кушанье малиновым вареньем и медом, он тут же принялся жевать. С аппетитом набросившись на завтрак, Фейн не заметил изменения на кухне. Только после того, как юноша разделался с четвертым кремсбоном, он оторвал взгляд от тарелки. Фейн утерся рукавом и спросил:

– А где Экреста? – Фейн залпом выпил стакан молока, переводя взгляд от отца к матери.

– Твоя сестра сегодня гостит у Митлоу, – ответил глава семейства, Дирг Ринвус.

Анвира Ринвус встала за спиной мужа, положив руку ему на плечо. На ее лице застыла лучезарная улыбка.

– Сынок, у нас для тебя замечательные новости, – сказала она, – знаю, твой день рождения еще только через пару дней, но, поскольку ответ пришел уже сегодня, мы больше не можем это утаивать от тебя.

Дирг молча протянул сыну вскрытое письмо.

Фейн посмотрел на стопку кремсбонов, но, похоже, аппетит уже пропал. Что-то во взгляде отца ему не понравилось.

– Разве мне не пора идти работать в поле? А то скоро станет совсем жарко и тог…

– Сынок, – оборвал его Дирг, взмахнув письмом, – прочти это.

Фейн сглотнул застывший комок в горле, и дрожащей рукой взял сверток. Его взгляд сразу же упал на изображение двух скрещенных молотов. Герб ремесленной гильдии Форсесса. Фейн широко раскрыл глаза, посмотрел на улыбающуюся мать. Женщина кивнула головой, призывая продолжить читать. Отец по-прежнему сидел с совершенно непроницаемым лицом.

Юноша почесал голову, нахмурился, и углубился в письмо.

«Уважаемый Фейн Ринвус! От лица гильдии ремесленников Форсесса рад сообщить вам, что вы были приняты на должность «ученик кузнеца» к мастеру Лоренсу Херберту. Для начала прохождения учебы вы должны прибыть в Форсесс не позднее, чем к концу следующей недели, т.е. до начала «Гильбериевых игр».

P . S . Все подробности об условиях прохождения учебы вы можете уточнить у мастера Херберта или, у вашего покорного слуги.

С уважением, председатель гильдии ремесленников Форсесса, Сизос Боуд.»

Фейн перечитал письмо, медленно отложил его в сторону, и уткнулся взглядом в стопку кремсбонов. Впервые в жизни ему сделалось дурно от одного только их вида.

В воздухе повисла гнетущая тишина.

– Сынок? – спросила Анвира, – что с тобой?

Фейн поднял глаза на родителей. Все его лицо выражало полное недоумение происходящим.

– Э-э, – проговорил Фейн, – но… но я не понимаю…

– Что же тут непонятного? – Дирг вскинул брови и подался вперед, – сын, любой на твоем месте был бы рад такой возможности. Я отдал половину нашего годового дохода, чтобы тебя приняли в гильдию. Мог бы хотя бы спасибо сказать…

– Дирг… – Анвира покосилась на мужа, но тот отмахнулся и пожал плечами.

– Конечно, я рад, – поспешно ответил Фейн, – спасибо за подарок, но я не думаю, что это подходит для меня…

Анвира недоуменно посмотрела на сына. Женщина пододвинула к Фейну стул и, сев рядом, взяла за руку.

– Сынок, но ведь это чудесная возможность вырваться из Верквуда. Ты ведь не можешь всю жизнь рабо…

– Но почему нет? – Фейн вырвал руку, и соскочил с места, – несколько поколений нашей семьи жили и работали в Верквуде, и никто этим не кичился. Так почему я должен становиться подмастерьем какого-то там кузнеца из Форсесса?

Дирг облокотился ладонями о стол, и медленно поднялся на ноги. Он весь побагровел, в глазах сверкал гнев. Остановившись в метре от сына, Дирг посмотрел ему прямо в глаза.

– А о сестре ты подумал?! Кто будет о ней заботиться, когда нас не станет? Из-за неурожая в последние годы доход от фермы становится все меньше и меньше, а заказов на производство оружия и доспехов не было уже два месяца, – мужчина погрозил сыну пальцем, – мы даем тебе прекрасную возможность обеспечить ее и себя стабильным заработком и обзавестись жилищем в городе!

Губы Фейна дернулись, но отец не дал ему перебить себя.

– В нашем положении не стоит вопрос о том, чего ты хочешь, – повысил он голос, – в твоем возрасте я тоже лелеял мечты стать оруженосцем и до конца дней путешествовать по свету. Хорошо, что отец вовремя выбил эту дурь из моей головы!

Анвира Ринвус, отошедшая в угол кухни, вся побелела, но не смела прервать мужа. Как бы он ни был груб с Фейном, она знала, что он прав. Так будет лучше для всех.

На мгновение лицо Дирга смягчилось. Он протяжно вздохнул, и, сжав пальцами переносицу, какое-то время молчал.

– К завтрашнему утру ты должен собрать вещи, – ледяным голосом произнес он, – много не бери, все необходимое у тебя будет в Форсессе.

– Но… – промямлил пораженный Фейн, – как же…

– Разговор окончен.

От охватившего его гнева Фейн сжал кулаки, но в следующую же секунду разжал их. Он почувствовал, как к глазам подступают слезы, и выбежал во двор.

– Ничего, – Дирг обнял супругу, – дай ему время. В его возрасте я был таким же пылким. Совсем скоро он и сам поймет, что мы поступили правильно.

– Все верно, – грустно улыбнулась Анвира, и смахнула сбегавшую по щеке слезу, – ты абсолютно прав.

Глава 3 – Айлин – Удачная партия

Подперев голову ладонью, Корвик двадцать минут просидел в полном молчании, выстраивая тактику следующего хода. Он уже несколько раз просчитал наперед все возможные варианты развития событий. Ошибки быть не могло.

Однако он не учел самого важного. Айлин Моффат играла в сэркесу с трех лет, и ни разу не проиграла.

Корвик взглянул на часы и недовольно поежился: почти все песчинки уже были на дне. Время было на исходе, оттягивать больше нельзя. Мужчина взмахнул рукой, и отправил своего дракона на короля Моффат. Корвик перевернул часы, и, сложив пальцы домиком, принялся наблюдать за развитием событий.

Взмахнув крыльями, огнедышащий зверь вспорхнул со своей клетки и кинулся на короля Айлин. Корвик расплылся в довольной ухмылке, и поднял взгляд на рыжеволосую волшебницу. Он уже предвкушал, как гримаса отчаяния исказит лицо его оппонентки. Корвик мечтал об этом несколько лет, и вот, кажется, этот момент настал.

Корвик застыл на месте, не в силах шевельнуться.

Черт возьми, как же он мог забыть, что она еще не использовала воскрешающий эликсир. Уголки губ Айлин Моффат подернулись в едва заметной ухмылке. Девушка щелкнула пальцами, подхватив склянку с зеленой жидкостью, и направила эликсир на погибшее тело драконоборца. Фигурка мужчины в черном плаще и кожаном дублете тут же материализовалась на свободной клетке в углу поля. Вокруг драконоборца вспыхнуло ослепительное сияние, взмывшее на несколько сантиметров вверх. Айлин кивком головы направила фигурку на летевшего дракона. Зверь уже спикировал, чтобы нанести смертельный удар по королю Айлин, но в следующий миг огромная стрела пронзила его брюхо. Издав пронзительный утробный рев, дракон замертво рухнул на полыхающий требушет.

Корвик еще какое-то время неотрывно смотрел на тело янтарного дракона. Он будто бы еще верил, что зверь сможет вспорхнуть, и завершить начатое. Но все было бесполезно. Наконечник стрелы был отравлен.

Это было очередное позорное поражение.

«Рыжая бестия. В чем ее секрет?»

– Славная битва, – спокойно проговорила Айлин, и отпила вино из бокала.

Корвик медленно поднял на нее взгляд, и, сокрушенно вздохнув, бросил девушке мешочек с элунциями. Айлин ловко поймала его, и расплылась в довольной улыбке.

– Благодарю, – вычурно кивнула волшебница, и отсалютовала ему бокалом.

– Как ты это делаешь? – озадаченно покачал головой Корвик, откинувшись на спинку кресла, – просто изумительно. Ни разу не видел, чтобы хоть кто-то обыграл тебя в сэркесу…

Девушка положила мешочек с наградой в сумку, и залпом допила вино.

– Все дело в практике, – Айлин поправила прядь огненно-рыжих волос, и скрестила руки на груди, – конечно, всегда можно списать все на банальное везение и удачу, но, поверьте мне, магистр Корвик, в конечном счете, все сводится к практике. Я годами следила за игрой своих братьев, изучала и впитывала в себя все их уловки и хитрости. Чем чаще играешь, тем лучше становишься, – девушка непринужденно пожала плечами, – по-моему, все просто.

Корвик улыбнулся, поджав губы. Он встал с места, и подошел к вазе с фруктами. Откусив яблоко, он остановился возле окна, и, вглядевшись в красоту заходящего солнца, спросил:

– Никаких вестей от Голрана? Он так резко куда-то сорвался, что никто толком и не понял, что стряслось.

Айлин накинула на плечо сумку, и направилась к выходу. Задержавшись у самых дверей, она обернулась и сказала:

– Думаю, совсем скоро весь Астарис об этом узнает.

– Что вы имеете…

Корвик повернулся к юной волшебнице, но девушки уже не было.

Глава 4 – Силия

От обилия угощений разбегались глаза. Здесь были кувшины с различными винами, запеченный кролик с пряностями, крабовые салаты и жареные креветки прямиком с глубин Экрессиса, пироги с вишней, черничные пирожные, горы абрикосов, груш и клубники.

В центр зала вышел маг в длинной мантии из зеленого атласа. Это был кудрявый светловолосый юноша, немногим старше самой Силии. С почтением поклонившись сидящим за столом гостям, он выставил пальцы вперед и прошептал что-то неразборчивое. Из рук мага взметнулись снопы яркого оранжевого света, и в следующее мгновение по залу прокатились умиротворяющие звуки арфы и тихий перебор струн по лютне. Получив заслуженную дозу оваций и несколько монет, волшебник вновь поклонился, и, отсалютовав публике, продолжил играть в стороне, уступив главную сцену танцорам.

Силия обмакнула креветку в чесночный соус и отправила ее в рот. За столом велись оживленные беседы: обсуждали политику, торговлю, но особенно слух девушки привлек разговор о разгорающемся конфликте на севере.

– Насколько мне известно, войско Олуиков планирует осадить Октерфон, – проговорил смуглолицый посол с юга, судя по выговору, с Рассветных Островов, или с Гелиза, – уж не знаю, о чем думает лорд Мэйно Вэрсион, да только я уверен, что эту войну им не выиграть. На его месте я бы сразу сдал замок.

– Хорошо, что вы не на его месте, Бонгани, – усмехнулся Кейлд Бэкериф, зачерпнув ложкой в яблочное желе.

Фирун Бонгани отхлебнул вина, и испытующе вытаращился на Бэкерифа.

– Что вы хотите этим сказать, милорд Бэкериф?

Увлеченная этой перепалкой, Силия даже забыла о своем любимом лакомстве, и отложила креветки в сторону. С самого начала ужина она с интересом наблюдала за юным лордом Бэкерифом. Своей развязной манерой общения в присутствии куда более старших лордов он совершенно не стеснялся подтрунивать над ними и высказывать противоположные точки зрения. Кейлд Бэкериф откинул свалившуюся на левую часть лба прядь светло-русых волос, и потянулся за тарталеткой с красной икрой.

– А что же тут непонятного? – Кейлд пожал плечами, и продолжил говорить с набитым ртом, – если Вэрсион сдаст свою самую стратегически важную крепость, то я сильно в нем разочаруюсь. Этим самым он сам подпишет себе смертный приговор. И все эти ухищрения Олуиков о мирном договоре – только пыль в глаза для идиотов. И так ясно, насколько унизительными эти условия будут для Вэрсионов.

Все больше народу затихало, прислушиваясь к речи Бэкерифа.

– К тому же, и сам старик Вэрсион прекрасно понимает, что у Олуиков есть более чем весомые основания требовать возвращения Октерфона. Они построили эту крепость более трехсот лет назад, и владели ей на протяжении двух столетий, пока безумцу Пэрилу Вэрсиону не взбрело в голову подчинить себе весь север.

Фирун Бонгани, поджав губы от возмущения, выпалил:

– И что же на ваш умудренный взгляд следует делать Вэрсионам, как не сдаваться? Ходят слухи, что у них не осталось денег на регулярную армию, а уж их долги банку Лествилла не выплатят даже правнуки детей Гирланда.

Бэкериф вытер губы полотенцем и уставился на Бонгани.

– Окажись я на месте лорда Мэйно, чего даже злейшему врагу не пожелаю, ведь положение его действительно плачевное, я бы всеми возможными способами старался удерживать Октерфон. О подземных ходах этой крепости уже даже легенды слагают, поэтому запасов пищи осажденным на несколько месяцев уж точно хватит. Да и гарнизон там вполне приличный. Насколько я знаю, из десяток попыток взять Октерфон штурмом успехом увенчалась лишь одна.

Лорд Кейлд пожал плечами.

– Поэтому, если осажденным удастся продержаться как можно дольше, то глядишь там уже и сам лорд Мэйно придет на подмогу. А я уверен, что он сделает для этого все возможное. Ведь помимо того, что в Октерфоне сейчас находится его старший сын, терять столь лакомый кусок в виде добычи агэльфиуса – чистое безумие.

После сказанной фразы губы Бэкерифа расплылись в ухмылке. Он явно был доволен произведенным эффектом. Казалось, его слушали уже чуть ли не все собравшиеся. И при упоминании агэльфиуса удивленные и заинтересованные шепотки участились в несколько раз.

В последнее время стало появляться все больше слухов о появлении залежей драгоценного камня в нескольких местах Астариса. Многие просто махали рукой, не веря вздорной болтовне, другие же, в попытках заполучить бесценный источник власти и могущества, собирали на его поиски целые войска.

– Чепуха! – усмехнулся раскрасневшийся толстяк, сидевший по левую сторону от Освина Свансбурга.

Силия заглянула в дальний конец стола, выискивая глазами отца. Король Освин, сохранявший невозмутимое спокойствие, наклонил голову набок, выслушивая своего советника.

– Всем и так уже давно известно, что последние залежи агэльфиуса находятся в исключительном владении Его Величества Освина, – толстяк перевел взгляд на короля, и, едва наклонив голову, продолжил, – можете и дальше продолжать верить в россказни пьянчуг и шарлатанов, но со мной этот трюк не пройдет.

Кейлд Бэкериф только усмехнулся и пожал плечами.

– Дело ваше, – ответил он, и встал из-за стола.

Присутствующие переключили внимание на поваров и слуг, вкативших в зал телегу с запеченным вепрем в томатном соусе и паприкой.

Проходя мимо, Бэкериф взглянул на Силию, и, улыбнувшись, едва заметно кивнул. Девушка никак на это не ответила, однако проступивший на ее щеках румянец выдал охватившее принцессу смущение.

Юный светловолосый лорд остановился возле Освина Свансбурга, и, передав ему небольшой пергаментный сверток, что-то прошептал. Во время их короткого разговора отец впервые за этот вечер взглянул на Силию. Девушка тут же отвела взгляд в сторону, вернувшись к поеданию креветок. Момент был упущен, и она поняла, что отец заметил ее смущение. Но кто же был этот загадочный лорд Бэкериф? Никогда прежде Силия ни разу не видела его ни на одном из званных ужинов. И уверенность на его лице, когда он говорил про залежи агэльфиуса под Октерфоном, была непоколебима. Но как это вообще возможно? Силию с самого детства приучили верить, что остатки агэльфиуса во всем мире остались только у ее отца. Она, как сейчас, помнила его удивительные истории о могуществе этого камня.

И, по большей части, она до сих пор считает, что большая часть тех россказней – обычная выдумка. Однако в детстве у Силии часто бывали проблемы со сном, а истории о захватывающих битвах прошлого между Великой Восьмеркой и Приносящими Смерть, настолько завлекали ее детское воображение, что, наслушавшись этих рассказов перед сном, она сразу же засыпала, и уже во сне продолжала додумывать эти истории самостоятельно.

Поговорив с королем еще несколько мгновений, Кейлд Бэкериф почтительно склонил голову, и вышел из зала.

Глава 5 – Тень Смерти

Он выглянул из-за укрытия, подождал несколько секунд, и двинулся вперед. Покои короля были этажом выше. Цель была уже близко. Вдалеке послышались чьи-то голоса, и Шавилар остановился. Выставив ладонь вперед, он впитал свет из настенных факелов и канделябров.

Воцарился мрак.

Теперь он в своей стихии. Настал его час.

Он вынул клинок из ножен, и сорвался с места.

***

Вход в королевские покои сторожило двое гвардейцев, облаченных в красные атласные плащи. Пповерх длинной позолоченной кольчуги на них были пластинчатые панцири и стеганые акетоны. Один из гвардейцев опустил забрало, прислушиваясь к шуму в дальнем конце коридора.

– Лейб, ты слышал? – спросил Ортон Региз, шагнув вперед.

Лейб Херас кивнул, и выставил алебарду вперед.

– Никуда не отходи, – приказал Региз, – пойду проверю, в чем там дело.

Ортон Региз сжал алебарду покрепче и двинулся вперед. Неспешные шаги антрексийского гвардейца сопровождались металлическим лязгом доспехов, порождавшим звонкое эхо. Региз замер на месте. Он даже не успел понять, куда подевался весь свет. Коридор погрузился во мрак.

– Какого черта там происходит? – крикнул Лейб Херас.

Региз успел только ахнуть, прежде чем выронил оружие из рук. Оцепеневший от представленного зрелища, он был не в силах пошевелиться. Из глубин мрака на него стремительно надвигалась пара кроваво-красных огоньков. Региз был готов поклясться, что на него мчится Порождение Преисподней.

– Ортон?! Что это? – гаркнул Херас, и двинулся вперед с алебардой наперевес.

Раздался оглушительный грохот доспехов. Обезглавленное тело Ортона Региза повалилось наземь.

Лейб Херас почувствовал дрожь по всему телу, и замер на месте.

Шавилар подкрался сзади.

***

Король Освин Свансбург проснулся от грохота доспехов в коридоре. Соскочив с кровати, он накинул на себя шелковый халат.

– Освин? – протерев глаза, заспанная Элин приподнялась на локтях, – дорогой, в чем дело?

Король обернулся через плечо.

– Кажется, я что-то слышал в коридоре, – неуверенно проговорил Освин, – может, мне показа…

Он остановился на полуслове, когда в комнате наступила кромешная темнота. Освин уставился невидящим взором во мрак.

– Боже, Освин, – королева Элин прижала ладонь к губам, – что это…

Лязгнули засовы раскрывшихся дверей, и в покои короля ворвался поток ледяного холода.

Освин Свансбург попятился назад в поисках кинжала, но было уже слишком поздно. Два пламенных глаза на пороге спальни глядели прямо на короля. Элин Свансбург истошно заорала.

– Ты…

Прошептал король, и почувствовал жгучую боль внизу живота. Слуга Теней прокрутил клинок в животе Освина Свансбурга, и отшвырнул бездыханное тело короля в сторону.

Глава 6 – Фейн

Фейн взвалил мешок с пшеном на спину, и направился вслед за отцом. После вчерашнего разговора они и словом друг с другом не обмолвились. Сегодня с утра мама настояла на том, чтобы вместо работы в мастерской Фейн пошел на рынок вместе с отцом. На что она рассчитывала? Что разговор с отцом поможет убедить Фейна отправиться в службу гильдии ремесленников? Конечно, больше всего на свете Фейн любил работать в кузне вместе с отцом. Конечно, Фейн любил поваляться подольше в постели, когда была такая возможность. Но работа в кузне с отцом было именно тем делом, заставлявшим его вставать по утрам и, наспех позавтракав, скорее бежать в мастерскую Дирга. И большую часть жизни он даже и представить себе не мог, что в будущем может заниматься чем-то другим. Наверное, при других обстоятельствах Фейн был бы счастлив возможности работать в одном из крупнейших и развитых городов Антрексии, Форсессе. Но отец был так настойчив… Фейну попросту не оставили выбора. Никто его не спрашивал, а чем он сам хочет заниматься. И, наверное, именно это и было самое обидное. Вот почему он был так зол на отца.

Рассчитавшись с продавцом меда, Дирг Ринвус обернулся к сыну, и, положил руку ему на плечо:

– Послушай, сынок, – голос кузнеца дрогнул. Фейн давно не видел отца таким потерянным, – я понимаю, почему ты зол на меня. И хочу, чтобы ты простил меня за это.

Мужчина отвел взгляд в сторону, проводив глазами въехавшую на рынок карету. Впереди – два рыцаря верхом на черных меринах. Позади кареты двигалось еще шестеро. Следом ехала пустая телега, запряженная двумя тяжеловозами.

Дирг всмотрелся в гербы на щитах рыцарей – золотой замок с тремя башнями на красном поле. Кажется, что-то знакомое, но... Нет, он никак не мог вспомнить. Пускай Дирг и умел читать, но геральдикой никогда не увлекался. Так, просматривал вскользь. Кузнецу некогда рассматривать сотни гербов знатных лорденков с которыми он никогда и в жизни не пересечется. К тому же, половина из гербов друг на друга похожи до чертиков. Просто один лорденок красное яблоко изобразит, другой зеленое, а третий вместо золотого льва на красном поле изобразит золотого дракона. Никакой фантазии, зато гонора хоть отбавляй. На то они и лорденки. Да и зачем ему это все. Дирг прекрасно знал герб своего вассала, лорда Дейна Мидвена, и его оскалившего пасть волка на фоне трех дубов, а большего ему и не надо знать.

Дирг снова посмотрел на Фейна.

– Я должен был посоветоваться с тобой, – во взгляде отца читалось горькое разочарование, – но ведь я думал, что тебе нравится работать в кузне. У меня даже не возникало мысли, чтобы хоть кто-то из Ринвусов не захотел бы стать кузнецом. Почему же ты не хочешь отправиться в Форсесс? Ты ведь сможешь научиться много новому. Обучиться навыкам и ремеслам, какими даже твой старик не обладает.

Тут взгляды отца и сына сошлись. Фейн чуть заметно улыбнулся.

– Но ведь в том то и дело, – с мольбой в голосе произнес юноша, – я хочу всю жизнь работать в кузне. С тобой. Я не хочу никуда ехать. Мне достаточно тех знаний и умений, которыми ты меня обучаешь. Да и есть ли лучший кузнец в целом свете, чем Дирг «Огненный клинок» Ривнус?

Дирг добродушно рассмеялся и быстрым движением руки смахнул покатившуюся по щеке слезинку.

Фейну было больно смотреть на страдания отца. Юноша опустил взгляд на землю. Всю свою жизнь Фейн мечтал стать таким же, как отец. Старался всегда и во всем брать с него пример. Как бы отец сам поступил, будь у него возможность уехать в большой город? Бросил бы семью и уехал строить карьеру? Нет… нет, отец никогда не бы так не поступил.

– Пап, – Фейн медленно поднял глаза на отца, – ты не должен извиняться. Я был слиш…

Фейн прервался, обернувшись в сторону остановившейся в самом центре рыночной площади Верквуда кареты, запряженной двумя гнедыми меринами. Стоявший на рынке гомон толпы тут же поубавился, а совсем скоро в округе и вовсе воцарилась тишина.

Дирг Ринвус посмотрел на пару вышедших фигур из кареты. Оба в кожаных дублетах и черных плащах. Лицо одного из них было скрыто под капюшоном.

И тут Дирг обомлел.

Золотой замок с тремя башнями… По его телу прошла дрожь. Далекие, забытые воспоминания из прошлого всплыли в памяти, словно громовой удар молота по наковальне.

«Боже, нет, – пронеслось в голове Дирга Ринвуса, – не может быть…».

Схватив Фейна за локоть, Дирг прошептал:

– Держись ближе.

Юноша в недоумении обернулся к отцу.

– В чем дело? – вопросил он, – пап, кто эти люди? Что ты дела…

Дирг покачал головой, и потянул сына за собой.

– Просто не отходи от меня, – повторил он, – и ни с кем не разговаривай.

– Но…

– Бери мешок и шагай за мной, – в глазах мужчины сверкнул какой-то безумный огонек. Усилив хватку, он до боли сжал Фейну руку и поволок за собой.

Фейн подхватил мешок с пшеном, и поспешил за отцом. Вокруг кареты собралась толпа зевак.

Фигуры в плащах о чем-то перешептывались.

– Добрый день, жители Верквуда, – громким, раскатистым голосом, начал первый из них. Он поднял над собой листок пергамента.

Человек, стоявший позади него, был меньше ростом, а из-под капюшона проступала прядь огненно-рыжих волос.

– Признаюсь, мне искренне не хотелось бы нарушать спокойную жизнь вашей деревни, – продолжил первый. Длинноволосый, с крючковатым носом и маленькими бегающими глазками, – но, боюсь, обстоятельства меня к тому вынуждают.

Взявшие карету в круг крестьяне, торговцы и прочий любопытный люд, тревожно перешептывались и переглядывались друг с другом.

– Мы здесь по поручению Верховного Архимага Дисниса Эргера и Его Величества, короля Ишвана Сротинского, – мужчина потряс листком. В нижнем правом углу стояла печать с эмблемой обрамленных в круг песочных часов, – у нас есть все основания полагать, что среди вас нахо…

– Кто эт? – толстый длинноусый крестьянин в синей поношенной тунике спросил у товарища, щуплого коротышки.

– Не знаю про Архимага, но второй – Ишван Книжник – сплюнув, ответствовал второй.

– Аа, крях такой.

– Ну да, – загоготал коротышка, – прям как ты.

– Да я те щас…

Толстяк отвесил пару оплеух коротышке. Тот, в свою очередь, ответствовал смачным пинком по заду.

Длинноволосый молча смерил их презрительным взглядом.

– Подотри себе этим задницу! – прокричал мужчина из гущи толпы, – и отправляйся к черту!

– Вот-вот! – подхватил его кто-то с другого конца, – и Архисрага своего треклятого с собой прихвати!

Среди толпы прошелся одобрительный гогот.

– Убирайтесь отсюда! – воспрянув духом, добавил первый, – паршивые магики!

– ДЕМОНЫ!

– НЕЧЕСТИВЦЫ ПРОКЛЯТЫЕ!

Мужчина в мантии тяжко вздохнул, и опустил руку вниз. Свернув лист пергамента, он протянул его стоявшей фигуре позади, и пожал плечами:

– Я же говорил.

– Ну, мы хотя бы попытались, – прошептала девушка, забирая сверток.

Человек в мантии скинул капюшон. Это был мужчина средних лет с густой бородой и узкими чертами лица. У него были выразительные зеленые глаза, которые, казалось, могли заглянуть в самое нутро человеческой сущности. Вглядевшись в его лицо, на какой-то миг Фейну даже сделалось как-то не по себе. Но это было не чувство страха или отвращения, а что-то совсем иное… Своим взглядом незнакомец будто бы притягивал к себе. Складывалось впечатление, что он мог прочитать твои мысли или каким-то образом повлиять на твое поведение.

– Меня зовут Летард Голран, – возвестил он, – прошу прощения за…

Он махнул рукой в сторону «Волчьей Морды», который уже громил соседние прилавки.

– За этот инцедент.

По толпе прошелся тревожный ропот.

– Как я уже сказал, мне правда бы не хотелось становиться тем человеком, который приносит вам столь дурные вести, но выбирать не приходится. Грядет война.

Голран замолчал. По толпе прошелся тревожный ропот.

– Война, – продолжил он, – которая затронет каждого из нас. От нее не удастся убежать и укрыться в погребе своей хижины или уплыть на корабле за Коралловое море. Нам остается только принять факт ее неизбежности, сплотиться и всем вместе идти сражаться. Защищать себя и своих близких. Свой родной дом и все, что вам дорого. Иного выбора не остается.

К карете подходило все больше и больше народу. Казалось, здесь собралась уже чуть ли не вся деревня.

Какая-то старуха, припав на колени, принялась читать молитву, прося защиты от Нечистого у Святой Семерки Элиона.

Тем времнем всадники, сопровождавшие карету, уже спешились и разбрелись по площади. Один из них, в шлеме в форме волчьей морды, подошел к торговцу яблокам. Это был Сэд Расточитель. Преклонного возраста фермер, у которого просто не было недоброжелателей в Верксвуде. На День Рогалана он лично объезжал на своей телеге все хижины в деревне и раздавал пяток яблок каждой семье.

Всадник вплотную подошел к прилавку Сэда. Постоял пару секунд, огляделся. На лице Сэда проступила тревога.

– Угощайтесь, – Сэду с трудом далась улыбка.

Всадник подцепил кинжалом протянутое красное яблоко. Снял шлем. Это был лысый одноглазый верзила с кривым шрамом на месте левого глаза.

Лицо всадника исказила злорадная ухмылка.

В следующий же миг он пнул ногой прилавок с яблоками.

Сэд Раточитель был повален лицом в грязь.

Фейн хотел было дернуться на выручку, но отец стиснул его руку, и прошептал с бешенным взглядом: «Стой на месте».

«Волчья морда» придавил грудь Сэда ногой.

Какая-то женщина из толпы крестьян протяжно заверещала, и попыталась кинуться к торговцу, но ее тут же удержали. Кажется, это была младшая дочь Сэда.

Несколько жилистых крестьян из толпы, сжимая в руках вилы и топоры, вышли в первые ряды. Но атаковать рыцаря все же не решились, и отступили назад.

Плюнув в лицо корчившегося от боли Сэда, «Волчья морда» продолжал смачно пережевывать яблоко. Чавкая и усмехаясь, он с наслаждением смотрел на страдания старика.

– Кисловатое, – прохрипел всадник и пнул по лицу Сэда носком латного ботинка.

Затем еще раз.

И еще раз.

После непродолжительных истошных криков дочери Сэда, на рынке Верксвуда воцарилась тишина. Девушку отвели в сторону пару женщин.

Четверо других рыцарей уже расположились у единственного выхода с рынка.

Еще трое стояли неподвижно позади длинноволосого. Каждый – при полных доспехах. Один из них, под два метра ростом и весом не меньше сотни килограмм, держал руку на эфесе меча.

Фейн до боли сжал кулаки. Больше всего на свете в тот миг он хотел схватить меч и наброситься на «Волчью Морду» и… и…

И чтобы он сделал? Да он ведь ни разу не практиковался в фехтовании. Этот верзила на нем мокрого места не оставит. Еще никогда в жизни Фейн не чувствовал себя таким слабаком.