Текст книги "Большое путешествие Хомы и Суслика"

Автор книги: Альберт Иванов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

Как Хома и Суслик Сове не поверили

– Слмешной ты, Суслик, как я погляжу! – сказал однажды Хома. Просто так, по привычке. Что-то они там не поделили.

Они часто спорили. По любому пустяку. Полезное занятие. В споре и лёгкие развиваются, и голос крепнет. Особенно, когда кричишь, из себя выходишь. Конечно, охрипнуть можно. Но это пустяки. Пройдёт.

Суслик ведь и правда смешной. Забывать стал, что на целых полгода младше Хомы. У Хомы опыта больше. Больше жил, больше видел.

И в этот раз, нет бы, промолчать Суслику. А он, напротив, завёлся.

– А ты ещё смешнее! – вскричал он.

– Я? – поразился Хома. – Смешнее? Смешнее тебя?!

– Смешнее!

– Да ты, если хочешь знать, смешнее всех на свете!

– А в темноте? – нахмурился Суслик. – Ночью?

– И в темноте тоже!

– Да меня в темноте и не видно!

– Не видно, – согласился Хома. – Но видно, что ты смешной.

– Не смешнее тебя! – разошёлся Суслик. – Все над тобой смеются!

– Не смеются, а улыбаются, – оскорблённо поправил Хома. – Все рады меня видеть. А так я вовсе не смешной.

– Нет, смешной. Пошли спросим, кто из нас смешнее!

Пришлось Хоме с ним пойти. А иначе как его убедить, что это он, Суслик, самый смешной?

Сначала они у Ежа спросили. Он старый, всё знает, всё понимает.

– Оба вы смешные! – рассердился он. – Пристаёте со всякими глупостями!

Ничего Ёж не знает и не понимает. Старый очень. Там болит, тут болит. Старым не до смеха.

Пошли затем они к Зайцу-толстуну.

Выслушал он их и задумался. Он полагал, что ему очень идёт задумчивый вид. Глубоко задумчивый. Он нередко задумывался глубоко в своей барсучьей норе. В ней когда-то барсуки жили.

– Ну, и кто из нас смешнее? – нетерпеливо сказал Хома.

– А что мне за это будет? – внезапно спросил Заяц.

– Морковка, – подмигнул ему Суслик. Хитрый, задобрить хотел.

– Я не о том. Но от морковки не откажусь. От большой. Или от двух маленьких, – добавил Заяц. – Я о другом. Мне от вас не попадёт? – беспокоился он. – Ну, скажу, что Хома смешнее, он же мне потом проходу не даст! А скажу, что Суслик ещё смешнее, он тоже обиду на меня затаит! Верно?

Ничего не ответили Хома и Суслик. Похоже, что Заяц по-своему прав.

– Вы лучше у кого-нибудь чужого спросите, – подсказал он. – У того, кому всё равно. А от меня ничего не дождётесь. Знаю я вас!

Серьёзное дело…

У Лисы не спросишь. У Волка – тоже. А у Медведя – и подавно.

Жаль, трусоват Заяц-толстун. Обижаться на него нельзя. Таким он родился.

– К Сове пойдём, – вдруг решил Хома. – Недаром её самой мудрой считают. Её и спросим.

– Но только не ночью, – испугался Суслик. – Ночью она видит хорошо!

– Смешной ты, Суслик, – привычно повторил Хома. – Мы днём спросим, когда она не опасная.

Пришли они к Сове в рощу.

Она в сосновом дупле жила. Невысоко над землёй. Удобно для них – орать не надо.

– Совушка! – учтиво постучал Хома палкой по стволу дерева.

– Чего? – глухо и сонно послышалось из тёмного дупла.

– Это мы, Хома-хомяк и Суслик. Ты ведь самая мудрая! Скажи, кто из нас смешнее, я или он?

– Залезайте ко мне, – хрипло предложила Сова, – а то мне вас плохо слышно.

– Плохо слышно или плохо видно? – осмотрительно спросил Хома.

– И не слышно, и не видно, – поспешно сказала Сова. – Как же я разгляжу, кто из вас смешнее?

Хома и Суслик переглянулись. Вон чего захотела! Захотела, чтоб они сами прямо в когти ей угодили!

– Слышит хорошо, – захихикал Суслик.

– Хорошо слышит, – засмеялся Хома.

А она знай бубнит:

– Заходите, гости дорогие. Я с вами живо разберусь!

– Мы лучше ночью зайдём, – усмехнулся Хома.

– Когда будешь видеть хорошо, – развеселился Суслик.

– Правда? – обрадованно откликнулась она. – Я вас с нетерпением ждать буду!

И даже из дупла высунулась, чуть не выпала. Вся растрёпанная, круглыми глазищами хлопает, клювом клацает. Загляденье!

– Жди-жди. Дожидайся! – И они, громко хохоча, домой побежали.

– Умная какая… – потешался Суслик.

– Заходите, гости дорогие, – передразнивал её Хома. – До чего же смешная! Смешнее всех на свете!

– А ночью – страшная, – поёжился Суслик.

– Всё равно смешная!

– Смешнее меня? – с надеждой спросил Суслик.

– Куда тебе до неё! – Тут Хома остановился и в упор посмотрел на него. – А я?.. Она смешнее меня?

– Ещё как! – воскликнул Суслик. – Животики над ней надорвёшь!

И опять расхохотался.

Встретился им Заяц-толстун:

– Были у Совы?

– Были-были, – ответили Хома и Суслик.

– И кто же смешнее?

– Сова, – дружно сказали они. – Сова смешнее!

Ах, как приятно узнать, что есть кто-то на свете смешнее тебя.

Хотя кое в чём Суслик прав: ночью она всё-таки страшная. И, конечно, лучше уж быть смешным, чем страшным. И днём и ночью!

Как Хома собаку себе выбирал

Надоело Хоме бегать от Лисы и от Волка. Они ему даже по ночам неотвязно снились.

– Я себе собаку заведу! – решительно сказал он Суслику.

– Зачем? – удивился лучший друг. Он вечно удивлялся. Всему.

– Охранять меня станет, – гордо ответил Хома.

– Большую собаку возьмёшь?

– Волкодава!

– Скажи, а Лисодавы бывают? – заинтересовался Суслик.

– По-моему, нет.

– Жаль, – огорчился Суслик. – Лису я больше боюсь. Она быстрее Волка!

– А какая тебе разница? Волкодав с Лисою одной лапой сладит!

– Тогда берём, – одобрил Суслик.

– Наконец-то спокойно спать смогу. Мою собаку все бояться будут!

– И я? – заранее струсил Суслик.

– Моя собака тебя никогда не тронет, – расщедрился Хома. – Ты свой.

– А где она жить будет? В нору к тебе она не пролезет.

– Я ей дом рядом с моей норой построю!

– Дом – не сможешь, – уверенно сказал Суслик.

– Тогда шалаш!

Если Хома что-то надумал – не остановишь.

– Идём в деревню, – заспешил он, – собаку выбирать. Там их полным-полно. И почти все здоровенные. Быстренько найдём подходящую!

– А можно, она и меня охранять будет? – попросил Суслик.

– Можно. Только покрупнее для меня отыщи.

– Самую огромную! – заверил Суслик.

Хома шёл резво, будто на праздник. Суслик еле поспевал за ним.

– Ох, и жизнь у нас начнётся! – вслух размечтался Хома. – Хочешь – гуляй, хочешь – спи!

– И никто нас не тронет! – горячо подхватил Суслик. – Пусть только попробуют?!

А самому стало грустно, потому что Хома шёл искать себе нового друга. Верного, смелого и сильного. Где ему, Суслику, тягаться с Волкодавом?!

И все же… При такой собаке и впрямь никто не страшен. Дружба дружбой, а жизнь жизнью. Без собаки нынче не проживёшь. Даже люди, уж на что умные и могучие, и то не могут без собак обойтись!

Идут Хома и Суслик, размышляют… Луг прошли, рощу, Ближнее поле и Дальнее. Ни Лису не встретили, ни Волка. Словно те уже знали, что они за огромной собакой идут!

Деревня показалась. Густой собачий перелай донёсся. Судя по всему, здоровенных собак в деревне и правда было великое множество. Есть из кого выбирать! Да вот страшно стало Суслику. С чего бы это?..

– Погоди, – остановился Суслик, – а чем твою огромную собаку кормить? – Нашёл-таки вескую причину пойти на попятный.

Но Хома беззаботно ответил:

– Сама прокормится. Не маленькая. Волка съест, Лисой закусит. И вообще, нас тоже никто не кормит, а живём!

– А если собака на это не согласится?

– На что – на это?

– На то, что её кормить не будут. Давай всё-таки не огромную выберем, а просто большую. С ней хлопот меньше.

– Давай, – подумав, кивнул Хома. – Большую так большую. И большую все бояться будут.

Пошли они дальше. Но уже не так резво.

Собачий лай в деревне становился всё громче. Чем ближе подходили Хома и Суслик к деревне, тем медленнее они шли.

– А зачем нам большая собака? – вдруг сказал Хома, близкий собачий лай наконец пронял и его. – Возьмём среднюю. Средние – они тоже большие.

– Конечно, среднюю, – мигом поддержал Суслик. – Средние ещё злее!

Теперь Хома остановился. Суслик поглядел на него, затем – на деревню. И поёжился.

– Знаешь, лучше маленькую возьмём, а? – застенчиво предложил он.

– А какой от неё толк? Кто её испугается? – замялся Хома.

– Она сторожить будет, – убеждал Суслик, – лаять.

– Ладно, – проворчал Хома. – Значит, маленькую. Только учти, – сурово заметил он, – из всех маленьких нашу по голосу выбирай. У какой голос громче, заливистей, та и наша!

– Не волнуйся, – обрадовался Суслик, – выберу.

У заборов, где начинались огороды, они вновь остановились. Боязно было дальше идти.

– А ты это хорошо придумал, – храбрясь, сказал Хома. – Маленькую собаку и одним горохом прокормим.

– А давай-ка среди всех маленьких самую махонькую себе выберем, – неожиданно произнёс Суслик. Как бы невзначай.

– Что? – оторопел Хома и немедленно согласился: – А что? Верно! Ей и шалаш ни к чему. Сама в нору пролезет.

– Ага. Карликовую отыщем, – уточнил Суслик. – Она вместе с нами жить будет: то у тебя, то у меня.

– Карликовую, но громкую, – придирчиво добавил Хома.

– С громким голосом, – поддакнул Суслик. – Самым пронзительным!

– Чтоб в ушах от неё звенело! – повеселел Хома.

– У меня и сейчас звенит, – тревожно прислушивался Суслик к свирепой собачьей перекличке.

Потоптались они у забора, потоптались… Вероятно, каждый подумал: вдруг не они собаку выберут, а какая-нибудь собака их выберет. И не карликовая, не средняя, не просто большая, а самая огромная. Волкодав!

– Слушай! – внезапно засиял Хома.

– Давно слушаю, – беспокойно оглядывался Суслик.

– Да не собак, а меня слушай. Мы с тобой карликовую взять решили? Махонькую?

– Обязательно махонькую!

– А вообще-то зачем нам такая? Ну её! Мы и сами такие. Давай вот как, – оживился Хома, – когда ты ко мне заявишься, сам лаять будешь, сторожить. А когда я у тебя буду, так и быть, тоже полаю, посторожу.

Неизвестно, как воспринял бы это Суслик. Но тут из-за ограды выскочила взъерошенная, лохматая собака. Не огромная, не большая, не средняя и даже не маленькая. А махонькая, в самый раз. И до чего же звонкая! Не собака – мечта!

Она с пронзительным, заливистым лаем бросилась к ним. И они стремглав, словно по команде, понеслись прочь. Домой. В свои бессобачьи норы.

Долго она за ними с громким лаем гналась. На их счастье, в густой траве отстала. Потерялась.

– Вовремя ты надумал – от махонькой собачки отказаться, – еле отдышался Суслик. Уже на своём лугу.

– Она разозлилась потому, что мы её не выбрали, – догадался Хома. – Нужна она нам! Недомерок какой-то. Ни ушей, ни хвоста!

– Ну, а лаять теперь друг у друга будем? – вспомнил Суслик. – Может, тогда сначала ко мне зайдём?

– Хитёр… Идём ко мне. Полаешь и порычишь вволю! – задабривал его Хома.

– Как-нибудь, в другой раз, – отказался Суслик. Но вид у него был загадочный.

Хома не обратил на это внимания. И зря.

Разошлись они по домам. А поздно вечером, когда Хома крепко уснул, в его норе внезапно раздался гулкий истошный лай.

– Аааа! – завопил Хома спросонья.

Повезло ему, что это не карликовая злая собачка, а сам Суслик заявился. Обещал – пришёл. Приятно удивить хотел.

Очень расстроился Суслик, когда Хома стал выгонять его вон из норы.

– Мы же договаривались. Ты же мечтал, чтобы собака твой сон охраняла!

Хома был неумолим:

– Свихнулся? Я чуть не оглох! Мы договорились о крохотной собачке, а ты лаял, как волкодав. Пёс его знает, кто ко мне ночью припёрся!

– Я не виноват, – пятился к выходу лучший друг Суслик. – Нора маленькая, потому и громко вышло. Да ведь ты сам хотел, чтобы в ушах звенело!

Ну и Суслик! Разве можно с ним собаку себе завести, пусть даже и самую махонькую?..

Как Хома заставил Суслика сон пересматривать

Только рассвело, зашёл Хома к Суслику. По-соседски. А тот спит. Беспокойно спит, во сне стонет. И лапы у него подрагивают. Наверно, плохое снится. Гонится кто-то за ним!

Поглядел на него Хома. Призадумался.

Жаль, конечно, Суслика. Надо срочно будить, спасать, а не то его догонят во сне. И сцапают. И, возможно, съедят. Но тогда он и сам проснётся. Не такой он, Суслик, чтоб такое позволить!

Так что ничего страшного. Пусть поспит, побегает.

А поразмыслишь, всё равно будить надо. Он, Хома, уже встал, выспался, а Суслик, видишь ли, спит. Это очень раздражает, когда другие спят, а ты уже проснулся. Так и хочется разбудить!

Тут Суслик с облегчением вздохнул и счастливо заулыбался во сне. Ага, значит, спасся. Если бы за ним по-прежнему гнались, можно было бы и потерпеть. А теперь просто необходимо его поднять. Растолкать побыстрей. Ишь как радуется! Даже завидно. Нет, пора-пора будить. Хватит!

Но Суслик снова застонал и задвигал лапами. Снова убегать стал.

«Что, не вышло? Беги, беги, соня. Добегаешься!» – невольно подумал Хома.

Не стал он его будить. Любопытно всё же посмотреть, чем погоня закончится.

Пыхтит Суслик во сне – убегает. Разиня! Ведь только что, видимо, спасся и снова его врасплох застали.

Неожиданно Суслик опять притих и опять счастливо улыбнулся. Этого Хома больше вынести не мог. Здоров спать! Все давно проснулись, а он дрыхнет!

Хома решительно встряхнул его за плечо.

– А! – очумело раскрыл глаза Суслик и уставился на Хому. – Ты что, спасся? – вдруг спросил он. Вот чудак! Мерещится ему что-то спросонок.

– Да не я, а ты, – насмешливо возразил Хома. – Это я хочу спросить: ну что, спасся?

– Я-то спасся, – наконец пришёл в себя Суслик.

– Ты разве не один был?

– Вдвоём, – кисло ответил Суслик.

– С кем?

– С тобой. С кем же ещё? Лиса за нами гналась! Сначала мы оба удрали, – начал Суслик. – Я обрадовался…

– Правильно, – выжидающе сказал Хома. – Видел я, как ты первый раз улыбался.

– А потом она опять за нами погналась, – продолжил Суслик. – Я удрал, а ты… – Он даже крепко зажмурился.

– Не открывай глаза! – в испуге прикрикнул Хома. – Спи дальше! И не просыпайся, пока и я не спасусь! Хитрый какой… – протянул он. – Сам удрал, а меня одного оставил?!

Суслик послушно повернулся на другой бок – сон досматривать.

– Не жульничай! Ко мне повернись, чтобы я всё видел, – потребовал Хома.

Суслик нехотя подчинился. Полежал, полежал. И снова робко открыл глаза.

– Не спится, – пожаловался он.

– Нет уж, спи. Спи, пока и я не спасусь!

– Да как же ты спасёшься, если она тебя… проглотила?

– Так вот почему ты второй раз улыбался!

– Я улыбался, потому что удрать успел, – бормотал Суслик. – Чего хорошего, если бы она обоих заловила?

– Сделай так, – беспокойно посоветовал Хома. – Давай смотри свой сон не с конца, а с начала. Но гляди, – угрожающе предупредил он, – смотри, чтобы я тоже увернулся. Пусть тебе весь твой сон переснится. А иначе, лучше и не просыпайся!

– Ну и жизнь, – заныл Суслик. – Нигде покоя нет. И во сне, и после.

– Спи! – закричал Хома. – А то и я сегодня ночью такой сон увижу, что тебе не поздоровится!

Это на Суслика сильно подействовало. Зажмурился он, задышал ровно-ровно. И быстро заснул.

То-то! Хома довольно усмехнулся. С ним по-хорошему нельзя. Он добрых слов не понимает. Мог бы и сам додуматься до того, чтобы свой жуткий сон пересмотреть. Каково там сейчас ему, Хоме, проглоченному Лисой!

Хома поудобней устроился на табуретке.

Спит себе Суслик. Спокойненько. Носом во сне посвистывает. Хорошо спит. Но ничего хорошего по нему не видно. Ни хорошего, ни плохого. И ничего ведь ему больше не посоветуешь: проснётся, а снова спать – не заставишь.

Полдня проспал Суслик. А Хома его сон караулил. Не заметил Хома, как и сам заснул. На табуретке.

Проснулся он оттого, что с табуретки упал.

Глядит – Суслик сидит за столом. Горох ест. То ли поздно завтракает, то ли рано обедает.

– Ну как? – небрежно спросил Хома.

– Что – как? – угрюмо переспросил Суслик.

– Спасся я или нет? – Вид у Хомы был загадочный. Он почему-то явно повеселел.

– Ты-то удрал… – И Суслик умолк.

– Понял. Молчи, – странно улыбнулся Хома.

– Ах, я молчать должен? – занервничал Суслик. – Теперь Лиса меня проглотила! Всё ты! – осудил он Хому. – Заставил меня на свою голову сон пересматривать!

– Сам погибай, а друга вырэучай! Порядок, – одобрил Хома. – А вот мне приснилось, что мы оба удрали. Ясно?

– Мне-то другое снилось…

– Мой сон гораздо правдивее твоего, – бодро сказал Хома. – А чей сон правдивее, тот и прав.

– Докажи!

– А чего доказывать? – удивился Хома. – Мы оба здесь, в твоей норе. Живы-здоровы. Значит, оба спаслись!

Суслик, туго соображая, посмотрел на Хому. Затем хихикнул.

– А зачем же ты заставил меня мой сон пересматривать?

– Если бы ты не заснул, я бы тоже не заснул и свой сон не увидел. А так всё очень удачно вышло, – радовался Хома.

Он радовался вдвойне. И тому, что во сне у Суслика спасся. И тому, что в своём сне не оплошал вместе с Сусликом. В конце концов кто прав оказался?

Сны ведь могут далеко завести. Не вернёшься. Главное, не сдаваться и на своём настоять!

А вообще-то надо было Суслика сразу разбудить, когда он первый раз во сне улыбался. Справедливое это правило: сам проснулся, разбуди других. Нечего кому-то разлёживаться, если ты уже встал.

Как Хома клад искал

– Житья от Лисы нет, – непрестанно жаловался Хоме Заяц-толстун. – Замучила рыжая!

И на этот раз – встретил Хому и вновь принялся за своё:

– Как увидит меня, сразу гонять начинает!

– А когда не видит тебя, что делает? – загадочно спросил Хома.

– Всё равно по моим следам рыщет!

– Точно по следам? Или путь срезает? – выпытывал Хома.

Заяц расстроенно шмыгнул носом.

– Точь-в-точь мой след повторяет.

– Это уже лучше, – таинственно заметил Хома.

– Кому? Ей? – невесело пошутил Заяц.

– Нам, – коротко ответил Хома.

– А ты тут, Хома, при чём?

– Хому она точно так же гоняет! – вступился за себя Хома.

– Слабое утешение, – пробормотал Заяц-толстун.

– Сильное, – возразил Хома. – Мы с тобой над ней сильно потешимся!

– Что? Где? – оживился дотошный Заяц. – Когда?

– Когда она в нашу ловушку попадёт! – воинственно сказал Хома.

Заяц недоумённо шевельнул ушами. Такими длинными, что они всю спину прикрывали, если он их к ней прижимал.

– В какую ещё ловушку?

– В такую, какую мы сделаем, – выразительно произнёс Хома. – Выкопаем глубокую яму и…

– И сами в неё попадём! – перебил его Заяц-толстун.

– Почему? – надулся Хома.

– Знаешь поговорку: «Не рой другому яму, сам в неё попадёшь»?

– Яму не рой – другому, – подчеркнул Хома, – а не другой! Вот Волк, он – другой. Медведь – другой. А Лиса – другая! Эта поговорка не про неё.

Заяц поскрёб задней ногой затылок.

– Ну, если так, тогда конечно…

– Конечно, так! И хлопот с ямой для Лисы меньше, потому что она сама меньше и Волка, и Медведя. Меньше рыть придётся, – путанно объянил Хома.

– Не мельчи! Если уж копать, то копать глубоко, – завёлся Заяц-толстун, – чтобы Лиса вовек не вылезла!

– Да пожалуйста, – легко согласился Хома. – Я помельче яму вырою, а ты углубляй, сколько влезет.

– Вся влезет, – мстительно заявил Заяц. – Ещё и останется. А разве она не заметит нашу яму? – спохватился он.

– Мы её сверху прутьями и травой прикроем. А тебя для начала вкруголя запустим, – размечтался Хома.

– Зачем? – насторожился Заяц.

– Приманить Лису надо. Она по твоим следам пустится, а ты обежишь круг – и к яме.

– Провалюсь, – забеспокоился Заяц-толстун.

– Перепрыгнешь, – заверил Хома. – А вот Лиса точно провалится! – И заботливо посоветовал: – Перед тем, как прыгать, уши к спине привяжи, а то она тебя за них на лету схватит.

– Не на того напала! – расхрабрился Заяц. – Слушай, а что мы потом с Лисой делать будем?

– Суслику на воротник пойдёт, – щедро сказал Хома. – Мне для него ничего не жаль. Даже Лисы. Пусть таскает такую тяжесть!

Яму решили рыть на окраине луга. Там уже подходящая впадина была.

Только принялись усердно копать – и нате вам! – Лиса их прямо на месте тяжкого преступления застала. Никуда не денешься: они внизу, она наверху. И когда она успела подкрасться? С одного на другого голодный взгляд переводит. Словно сравнивает: с кого начать, а кого на потом оставить.

Но тут её всё-таки любопытство разобрало:

– Вы что, клад ищете?

Хорошо, что Заяц, известный трус, на это не клюнул. Скажи он, что клад, она бы всё равно не поверила. Откуда здесь, на лугу, кладу взяться? Клады обычно в тайном месте зарывают, в густом лесу. Хома прошлой осенью видел, как пришлый Кабан кучу жёлудей зарывал. Да и то – в самой чаще. Всего лишь какие-то жёлуди прятал, а не что-то немыслимо ценное!

– Я кого спрашиваю? – нетерпеливо пролаяла Лиса.

И тут Хому осенило:

– Яму копаем для Волка. Волчью! Замучил серый!

Вовремя вспомнил он, как недавно у ручья Лиса и Волк поцапались. Она рыбу поймала, а он отнял!

И теперь, услышав про волчью яму, Лиса мгновенно смягчилась.

– Сразу бы сказали. – И спрыгнула к ним. – Давайте рыть вместе!

Стали они втроём яму копать…

Лиса то и дело хихикала. Наверно, представляла себе, как Волк сюда загремит.

Хома был рад-радёшенек, что пока так легко обошлось.

Заяц, конечно, тоже был рад. И уважительно поглядывал на приятеля, не понимая, как это ему про Волка в голову пришло.

Но не было печали – внезапно и Волк появился! Не к добру вспомянули.

Выпучил он глаза на трёх замерших копачей и тоже спрашивает:

– Вы что, клад ищете?

Не хуже Лисы. Дался им этот клад! Будто ямы только в поисках клада роют.

Лиса хитро посмотрела на Хому, затем – на Зайца, и сладко ответила:

– Ловушку роем для Медведя.

Все знали, что Волк с Медведем не в ладах. Кто-то кому-то дорогу в лесу не уступил. Ясно, кто и кому. Волк – Медведю. Тот и помял его немного. Теперь при одном упоминании о нём Волк рычать начинал.

– Будем копать вместе! – прорычал он.

Стали копать вчетвером…

Жутко Хоме и Суслику. Если раньше хоть какая-то возможность была убежать, то сейчас и думать об этом забудь.

Копают они, копают. Особенно Волк старается – комья земли столбом вылетают!

– Чего кидаешься? – вдруг послышался грозный бас.

Бывают же такие совпадения! На краю ямы сам Медведь возник! Возможно, гулял и случайно сюда завернул. А может, издалека увидел, как земля фонтаном взлетает, и пришёл посмотреть поближе.

Он так и сел, увидав большую яму и четырёх, от мала до велика, землекопов.

– Вы что, клад ищете? – хрипло спросил он.

Эх, была не была! И Хома выпалил:

– Клад!

Зря говорят, что медведи неповоротливы. Словно небо обрушилось! Медведь махом отшвырнул в стороны Волка и Лису. И сам взялся за дело. Да как!

Хому и Зайца точно ветром сдуло. Тут же дали стрекача. Без особого приглашения.

С тех пор и осталась огромная ямища на окраине луга. В ней бы слон вполне поместился, да он здесь не водится.

А старательный Медведь, чтобы в дураках не остаться, всем говорил, что клад откопал. Но какой, умалчивал. Лишь важно кивал большой, умной головой. А большая голова, как известно, пустой не бывает.

Только большие ямы бывают пустыми. Но в этом самому убедиться полезно.