Текст книги "Остров колдуна"

Автор книги: Алан Уоттс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)

Медленно, очень медленно, подбирая к нему ключики, стигиец расположил мальчика к себе, а когда тот, уже смотрел на него влюбленными глазами, увел в свою каюту.

Там, сидя рядом с Рамоном, юнга ощутил на своем колене его сильную руку. Словно в трансе, он увидел его приближающиеся губы, которые с силой впились в его рот. Разом обмякнув и расслабившись, мальчик целиком отдался наслаждению. Казалось, губы и руки стигийца не оставили без внимания ни одну пядь его молодого тела. И когда юноша почти достиг пика удовольствия, крепкие руки Рамона перевернули его на живот, и в этот момент все его тело пронзила дикая боль. Мальчик выпал из опьяняющего забытья и попытался вырваться. Но не тут-то было. В меру мускулистое тело Рамона было на диво сильным, и он с легкостью удержал худенькое тело мальчика, а попытка закричать была тут же пресечена болезненным ударом в затылок. Юнга зарылся лицом в подушку, которая тут же стала мокрой от слез.

Когда наконец все было кончено, юнга попытался свернуться калачиком, но из его груди вырвался лишь болезненный стон. Он не мог даже пошевелиться. Рамон же, наоборот. Вскочив на ноги, он сладко потянулся и подошел к большому медному зеркалу. Посмотрев в него, он остался доволен. Его хищное гибкое тело было настоящим произведением искусств. В этот момент он чувствовал себя вечно юным богом, что снизошел к простому смертному и осчастливил его.

Одевшись в чистое, он посмотрел на стонущего мальчишку и крикнул:

– Торн, выкини отсюда эту падаль.

В данный момент плач и стоны не заводили его, а безмерно раздражали.

В дверной проем шагнула огромная фигура северянина. Торн с насмешкой осмотрел юнца, а затем, схватив его за волосы, потащил юнгу вон из каюты. Торн точно так же не брезговал молодыми пареньками, особенно когда они так похожи на девчонок. Так что когда мальчик смог доползти до своей койки, он уже был изуродован до неузнаваемости.

Весть о том, что произошло с юнгой, мгновенно облетела корабль. И все члены команды, свободные в этот момент от несения вахты, отправились в кубрик.

Юноша слышал, как они вошли, но, сгорая от стыда, обернуться не решился. Он ждал от суровых моряков понимания и сочувствия, но вместо этого чья-то рука ухватила его за волосы и с силой вжала лицом в доски…

Мальчик потерял сознание.

* * *

Рамон будто сбросил десяток лет. Все утро он упражнялся с мечом, меняя партнера за партнером. Стигийские вояки были поражены его скоростью и отточенному фехтованию. А ведь среди них попадались бывалые вояки.

Измотав полдюжины солдат, Рамон облился холодной водой и уселся за столик. На этот раз он решил остаться только в шароварах, нежась под солнышком. О вчерашнем юнце, подарившем ему эту легкость, Рамон и не вспомнил. Он, вообще, не думал о тех, кого использовал в своих целях. Мужчины, женщины, боги – все они не значили для стигийца ровным счетом ничего. В данный момент мысли Рамона были заняты картой, которую он обнаружил у жреца.

Как следует изучив ее, стигиец пришел к выводу, что остров следует обогнуть с запада и войти в бухту.

– Там и должна находиться крепость колдуна, что дал имя этому острову.

Новоявленный капитан, получив подробный инструктаж, поспешил выполнить приказ жреца-колдуна, и вскоре, они увидели перед собой очертания острова.

Рамон раньше других рассмотрел скудную землю, усеянную валунами и обломками скал.

– Не впечатляет, – подумал он, и в этот момент впередсмотрящий в вороньем гнезде заметил догоняющее их судно.

– Корабль! – громко заорал он, заставив встрепенуться всех и каждого.

Сет их забери, – подумал Рамон, опасаясь, что это могут оказаться стигийские власти.

– Почему так поздно заметили? – спросил он капитана. – Повесить впередсмотрящего!

Капитан без промедления выполнил отданный приказ.

– Вы хоть понимаете, что это тайная миссия, – обрушился на него Рамон. – Потопите эту лоханку. Немедля!

* * *

Решив по давней привычке перестраховаться, что не раз спасало ему жизнь, Рамон жестом подозвал асира.

– Приготовь лодку и гребцов. Возможно, придется быстро покинуть этот гостеприимный корабль.

Торн кивнул и бросился исполнять приказания хозяина. Он уже давно уверился, что Рамон чаще всего оказывается прав. Отобрав шестерых крепких людей, варвар до отказа загрузил лодку водой и съестными припасами.

А Рамон отправился в свою каюту. В таких делах как бегство он никогда и ни на кого не мог положиться. Таково было одно из его правил. Лодка могла перевернуться, но та сумка, что Рамон собрал сам, всегда будет под рукой. В нее он положил несколько кошелей с тщательно отобранными драгоценностями, теми, что, занимают мало места, а стоят невероятно дорого. Комплект запасной одежды, ну и конечно флягу с водой, и мешочек с сухофруктами и сухарями. При желании, Рамон мог бесконечно долго не есть. Жречество приучило его к долгим постам, а этого мешочка достаточно для того, чтобы тело продолжало исправно функционировать. Проверив свой меч, стигиец бросил его на кровать, и как только он собрался засунуть один из кинжалов в сапог, дверь распахнулась.

На пороге застыл маленький звереныш, с порванной губой и переломанным носом. Рамон сперва даже не признал в нем того юношу, которого заприметил в начале плавания. Вот оказывается, что с ним сделала команда. Отныне он служил им шлюхой.

В руке паренек зажал кинжал, который нацелил на стигийца. Другой он держался за стену.

– Ты ко мне? – лилейно поинтересовался Рамон.

Мальчишка ничего не ответил, а только повел острием в сторону жреца.

– Ну, ну, мой мальчик, – спокойно произнес Рамон. – Вижу, ты решил мне отмстить. Но за что?

В его голосе прозвучало неподдельное изумление.

– Ужель ты не получил ни капли удовольствия? Быть того не может! Тогда, может быть, тебе не понравилось то, как с тобой поступили остальные? Так давай их накажем. Моей власти хватит на то, чтобы заставить этих скотов заплатить за все. Поверь мне. Хочешь увидеть, как они умрут? Ну же, мой мальчик, ответь мне. Ведь я не враг.

Рамону доставляло удовольствие смущать ребенка этими обещаниями. Он желал, чтобы юнец вновь ему доверился. Тем большее разочарование он испытает перед смертью.

– Ты так ранишь меня своим поступком, – с сожалением выговорил стигиец. – Разве я сделал тебе больно? Разве ты не пришел сюда сам? Поверь, я только отдал должное твоей божественной красоте. Ну почему ты не пришел ко мне раньше, и не пожаловался на этих скотов? Почему? Иди ко мне, я сниму твою боль.

Он широко развел руки, и мальчик, не слышавший все эти дни ни единого доброго слова, бросился к нему, заливаясь слезами и уронив на пол нож.

Перехватив ловким движением его руку, Рамон тут же вонзил свой кинжал в плечо юнге. Мальчик закричал.

– Ах! Тебе больно? – вымолвил стигиец. – Но подумай, мой мальчик, какие муки, ты заставляешь испытывать меня. Ведь я так раним, а ты кинулся на меня с ножом.

Он провернул свой клинок в ране.

– Разве я не прав, наказывая тебя? Ужели пристало такому молодому и неопытному юноше бросаться на старших?

Юнга попытался отпрянуть, но Рамон цепко его удерживал. Выдернув нож, стигиец нарочито медленно поднес его к лицу жертвы.

– Не надо! – истошно завопил тот. – Не надо!

– Надо… – вкрадчиво шептал Рамон. Послышался легкий хлопок, и глазное яблоко лопнуло.

Крик перешел в визг.

– И это только начало, – услышал мальчик злой голос жреца.

* * *

– Шевелитесь олухи. Навалитесь посильнее, – орал киммериец, расхаживая взад и вперед меж гребцов.

Конан жаждал догнать галеру Аммамунм-Пха и учинить там погром, а потому не мог сидеть без дела. По счастью, ветер им сопутствовал, так что «Ворон» довольно быстро несся вперед, неуклонно сокращая расстояние.

Наконец варвар дождался.

– Капитан! – возбужденно закричал офирец по имени Гаргус. – Прямо по курсу галера. На ее парусах изображен змей, глотающий око Митры.

Ближе к вечеру расстояние между кораблями сократилось настолько, что Конан смог различить возбужденные лица стигийцев. Те явно готовились к бою.

Решив не отставать от этих недоносков, варвар заорал.

– Приготовиться к абордажу!

Пираты засуетились, а сам Конан, отправился в свою каюту, за Рана Риордой.

* * *

Торн подбежал к хозяину и отчеканил:

– Лодка готова, господин.

Но Рамон, отстранив асира, направился к борту. В его руке был зажат скипетр, который он обнаружил в каюте Аммамунм-Пха. После магического обряда, когда юноша, приняв мучительную смерть, отдал свою жизненную энергию в жезл, тот начал светится. Рамон направил скипетр в сторону приближающегося корабля и громко крикнул:

– Аво Сетх! Аво Аррам Зих лам Сетх! Ваал Даал Дамбалах!

Взметнулось яркое пламя, и чужая галера вспыхнула, как факел.

Правда, самим стигийцам это помогло не сильно. Легкий корабль, набравший к тому времени приличную скорость, протаранил стигийскую галеру, на которую тут же перекинулось колдовское пламя.

Не дожидаясь, когда корабль превратится в пылающий факел, Рамон бросился к заранее приготовленной лодке. Его предусмотрительность, как обычно, спасла положение. Уже через четверть склянки он сидел на берегу и с любопытством следил за разворачивающимся боем.

Стигиец радостно оглядел своих подчиненных и соблаговолил снизойти до разговора с ними:

– Дождемся утра. Может, кто и выплывет. Заставив матросов вытащить лодку на берег,

он удобно устроился в ней на ночь. Все-таки двигаться в темноте по незнакомой местности ему не хотелось. Остров Сиптаха не получил бы такой славы, кабы на нем не было никаких опасностей.

* * *

– Ну же, Рорта, ты жаждала крови, так получай ее! – воскликнул киммериец, выскакивая на палубу. И в этот миг корабль со всех сторон охватило пламя. Конан успел заметить разве что вспышку на чужом судне.

– Магия, – смекнул он, устремляясь к штурвалу. Оттолкнув в сторону Джилзана, варвар крутанул колесо и направил галеру на таран. Судно тряхнуло, и Конан, перепрыгнув через борт, оказался на вражеском корабле.

После пары десятков взмахов Небесной Секирой, киммериец понял, что биться больше не за что. Обе галеры были настолько охвачены пламенем, что спасти хоть какую-нибудь из них не представлялось возможным.

– В воду! – громогласно гаркнул варвар, и тут же подал пример остальным.

Конан плыл легко, точно выдра. Время от времени, он оглядывался в поисках своих людей или врагов. Первых он подбадривал, вторых – отправлял на дно.

Неожиданно прямо перед ним мелькнула чья-то черная рука, ухватившая за волосы какого-то стигийца. Тот вскрикнул и тут же исчез под водой.

– Демон! – пронеслось в голове у киммерийца.

Но Конан ошибся. Это был всего на всего Мкванга.

Зембабвиец не только догнал капитана, но и умудрился обогнать его.

Глава пятая

Решено было устроить ночлег, а уж утром обсудить, что к чему. Мулар, один из туранцев, добившийся среди своих людей железной дисциплины, недобро покосился на киммерийца, но, так и не решившись сказать что-либо капитану, крикнул Мкванге:

– Эй, Мкванга, отряди кого-нибудь из своих за хворостом!

– Зачем? – поинтересовался зембабвиец. – Ночь и без того теплая.

– Другой, по имени Абул, только зло сплюнул на землю.

– Дикари, одно слово. Не ведают власти великого Эрлика и пророка его Тарима. Всем известно, что тьма и ее порождения боятся чистого огня.

– А почему это должны делать мои ребята? – поинтересовался Мкванга, вокруг которого сбилось несколько темнокожих южан.

– Да все же знают, что вы видите в темноте, как кошки.

Остальные согласно закивали. Никому из пиратов, более привычных к морским просторам, нежели к земле, не хотелось лезть в темные дебри.

Конан не очень-то беспокоился из-за всякой нечисти, пока с ним была Рана Риорда, но и он в душе был полностью согласен с Муларом. Многие демоны и порождения тьмы до ужаса боялись огня и серебра.

Серебра у них с собой почти не было, а вот огонь… так он – везде огонь.

В итоге, неграм пришлось отправиться на поиски древесины. Когда им удалось отыскать немного сухих веток и весело заплясали лепестки огня, люди оживились. Теперь потеря корабля не казалась им такой уж страшной трагедией. В конце концов, многие из них уже не раз оказывались выброшенными на берег, без средств к существованию. Только сильная воля, да полное отсутствие паники может спасти в таких случаях. И пираты это знали. Они улеглись спать, конечно, не забыв выставить часовых.

Конана разбудил дикий крик одного из моряков. Толстое белесое щупальце обхватило широкоплечего кофийца и старательно утаскивало его под землю. Не раздумывая ни секунды, варвар рассек отросток пополам, не задев при этом человека.

Пираты, разбуженные шумом, повскакивали со своих мест и тут же обнаружили, что щупальце было не одно. Десятки, а то и сотни их тянулись наверх, в поисках живой плоти.

– Быстрее, на камни! – заревел киммериец, рассекая клинком белесых червей, что тянулись к нему.

Долго подгонять пиратов не пришлось. Все они, – кто был еще жив – вскарабкались, как обезьяны, на высокие крупные валуны.

– Выше, выше! Живее! – орал на них Конан. Сам он, отмахнувшись от назойливых тварей, одним прыжком оказался на вершине обломка скалы.

К тому времени в живых осталось не более двух десятков матросов.

– Кром! – выругался варвар сквозь зубы. – Еще и не успели толком высадиться, а уже потеряли большую часть команды. Рорта, что это за тварь?

Дух, невидимый для остальных, материализовался возле киммерийца.

– Не знаю, потомок Гидаллы. Этих тварей так много, что я теряюсь в переплетении щупалец.

– Но ты можешь уничтожить их?

– Могу, однако за это время они успеют уничтожить всех вас. Просто утянут под землю вместе с камнями. Они повсюду, Конан. Даже на мелководье.

Пожалуй, впервые на памяти киммерийца Рорта не рвалась в бой. Оно и понятно, рубить какую-то неведомую тварь – это не людей кромсать на части. Да и кровь у этих тварей – не то что человеческая.

– Ну и что будем делать? – осведомился Конан.

Рорта промолчала.

Так, на камнях, они и встретили рассвет.

Как ни странно, но идею подал Мулар. Туранец вообще развил весьма бурную деятельность, отчего вокруг него сплотилась кучка сторонников. Конан понял, что рано или поздно ему придется убить соперника. А Мулар явно был опасным противником. Гибкий и опасный, как горный барс, он выделялся среди остальных пиратов хотя бы тем, что несколько лет отслужил в регулярных частях Турана. При этом его отличала властность, что присуще далеко не всякому человеку.

– Нам следует бежать к тем холмам, – и он указал вдаль, где и впрямь виднелись какие-то горы.

– Ты что, ополоумел, Мулар? – взорвался один из моряков. – Тащиться вглубь этого проклятого острова, когда на нас напали прямо на побережье?!

Туранец хмуро посмотрел на спорщика.

– А ты уверен, что этих тварей нет в воде? Нет? То-то же. Хочешь, лезь в воду. А я предпочитаю найти для этого другое место. Подальше отсюда.

Все застыли, ожидая решения Конана. Варвар задумался. Конечно же, его манила близость моря, но Рорта говорит, что эти твари повсюду. Как ни досадно, но Конану пришлось признать правоту туранца.

– Все верно. Отсюда надо убраться подальше. И чем скорее, тем лучше.

– Мы все же попробуем, – неожиданно произнес Джилзан. Его поддержали еще несколько шемитов, которые не желали бежать неизвестно куда.

– Мы попробуем собрать плот из обломков, какие еще могут плавать в море.

– Нергал с вами! Плывите. Но я вас предупредил.

Джилзан и еще пятерка пиратов ринулись к океану в надежде доплыть до места вчерашнего боя. Они еще не знали, что Рамон успел опередить их.

Люди бросились в воду… Мгновением позже та превратилась в сущий ад! Море вспенилось и забурлило. Сотни взметнувшихся вверх щупалец оплели людей и стали рвать их в клочья. Выбраться сумел один лишь Джилзан, да и то лишь благодаря своей нечеловеческой силе.

– А ведь тебя предупреждали, – насмешливо бросил Мулар.

Конан дал шемиту немного отдышаться, а затем поднялся на ноги.

– Пора, – решил он, и пираты, перепрыгивая с камня на камень, помчались вперед. Кое-где им пришлось бежать по голой земле. Тут-то их и атаковали неведомые твари.

Бойцы на ходу разрубали белесые щупальца саблями и секирами, и все же совсем без потерь все равно не обошлось.

Наконец они растянулись без сил на большой груде камней. Эти валуны были последними на пути к холмам. А до тех оставалось еще не менее полумили.

– Затх сожри эту падаль! – пробурчал киммериец, понимая, что не все из его людей осилят последнюю часть пути. Сам-то он без труда добежит до невысоких гор. Но вот остальные…

Моряки отличались богатырским здоровьем и физической силой, но вот выносливости им не хватало. Оно и понятно, ведь жизнь этих людей по большей части проходит на палубе корабля, где не приходится много бегать – тем более на дальние расстояния, – так что некоторые из них явно обречены.

Наконец посчитав, что прошло достаточно времени, варвар поднял своих людей и погнал их вперед.

Сам он, перекинув секиру за спину, мчался как лань. В этот момент Рана Риорда ничем не могла бы ему помочь. Спасение заключалось лишь в неутомимых ногах и крепких легких.

Не добежали четверо. Первым рухнул Джилзан. Смерть, приняв обличие неутомимых щупалец, все-таки настигла толстяка. На этот раз не помогла даже его нечеловеческая сила.

Киммериец успел заметить, как перед своей гибелью шемит могучими руками вырвал из земли несколько отростков. И это – при том, что щупальца были толщиною с ногу человека.

– Вперед! – рыкнул варвар, видя, что спасение уже близко. Он первым взбежал на спасительный холм и только тогда смог перевести дух.

Не то чтобы его утомила эта маленькая пробежка. Нет! Просто варвару уже надоело терять людей. А ведь впереди еще долгий путь. Он должен отыскать сокровища Аммамунм-Пха, а также отомстить тем, кто украл его месть! К подобным вещам варвар относился очень серьезно. Золото золотом, как нашел, так и потерял. А вот месть – вещь важная. Кром не прощает клятвоотступничества, а Конан поклялся отомстить жрецу.

Наконец и остальные добрались до холмов. Взойдя на вершину, они не смогли сдержать изумленных криков. Дело в том, что по другую сторону холма склона не существовало. Ощущение было такое, будто кто-то отсек вторую половину скалы гигантским мечом.

– Как будем спускаться? – неслись отовсюду недоумевающие возгласы.

– А зачем спускаться? – спросил Гаргус. – Можно идти прямо так, по холмам. И делом с концом.

– А жрать что будем? – хрипло поинтересовался Мулар. – Да и плот из чего-то придется строить.

Конан только отмахнулся от них.

– Пойдем пока так, а там видно будет.

Эти холмы вообще были странными. И не в том только дело, что их обрубил некий незримый гигантский нож. Они нигде не достигали земли. Одна вершина тянулась за другой – и так без конца и края.

– Ну, и в какую же сторону прикажете двигаться? – насмешливо осведомился туранец. Он несколько осмелел, видя, что в живых осталось куда больше его сторонников, нежели друзей киммерийца.

– На запад, – ответил Конан, холодно блеснув глазами.

– А почему не на восток? Оттуда будет ближе к Кушу.

– Но там мы можем не найти древесины для плота. А на западе наши враги. И где-то там же должна быть крепость… авось, сыщем там и какую-нибудь лодку.

Конечно, киммериец не был уверен насчет крепости, но, приблизительно зная очертания острова, смело предположил, что в западной его части должна находиться удобная бухта. А в такой природной нише просто грех не поставить какое-нибудь оборонительное сооружение.

Поняв, что варвар скрывает в рукаве какой-то козырь, Мулар не стал обострять ситуацию.

– Отлично, капитан. Веди нас!

Конан услышал издевку в его тоне и уж было подумал, не снять ли голову с плеч наглеца, но на данный момент у него и так почти не осталось людей, а в бою туранец один стоил троих. Такой человек просто незаменим на колдовском острове.

Усталые и голодные, пираты длинной вереницей потянулись за капитаном. А тот бодро шагал вперед, не чувствуя ни капли усталости. Скорее, наоборот. Его кровь бурлила в предвкушении решающей схватки. Попав на этот остров, Конан вновь стал самим собой. Он снова был простым бродягой, отправившимся в путь на поиски удачи. Й если бы не ответственность за людей, что брели за ним, варвар прямо сейчас пустился бы бегом.

Но он должен был вывести их с острова живыми и дать им возможность вернуться в море. Для этих изгоев «Ворон» был единственным домом. Пускай небольшим, пускай уязвимым для волн, но домом. А для варвара домом был весь мир. Это же – всего лишь небольшое приключение, маленький отрезок жизни, который он позабудет уже завтра, устремившись вперед, влекомый судьбой. Сколько повидал он за эти годы – даже представить страшно. Иные за всю жизнь не испытают и тысячной доли того, что выпало на его долю.

А сколько он еще увидит…

Конан весело усмехнулся. И, словно по волшебству, перед его глазами пронеслись вереницы дорог, что он еще пройдет. Промелькнули груды сокровищ, ждущих его в заброшенных крепостях и цитаделях, прелести многочисленных красавиц, чьи ласки он познает в ближайшем и далеком будущем.

Ближе к вечеру варвар увидел внизу пальмы.

– Будем спускаться здесь, – решил он.

– Почему? – подивился Гаргус. – Место как место. Ничем не лучше остальных. А спуск тут такой, что шею можно запросто сломать.

Зато капитана отлично понял Мкванга. Указав офирцу на пальмы, он пояснил:

– Там растут плоды. А значит, мы сможем насытиться. Во всяком случае, до тех пор, пока не подстрелим какую-нибудь дичь.

– Если только сами не станем дичью, – пробурчал Уво. Он, как и большая часть туранцев, остался жив благодаря стараниям Мулара и теперь усердно смотрел в рот своему начальнику. Мулар соизволил согласиться с доводами Конана и Мкванги.

Конан решил слезть первым. Подойдя к краю, киммериец закинул секиру за спину и стал медленно спускаться вниз. Самая большая трудность заключалась в том, чтобы, повернувшись спиной к обрыву, найти точку для опоры. Скинув вниз сапоги, варвар стал медленно ощупывать стенку холма ногами, выискивая малейшие уступы и неровности.

Конечно же, Конану не составило большого труда спуститься вниз, ведь он еще в детстве привык лазить по горным кручам своей родины. Но вот другие не обладали его силой и ловкостью. Когда варвар оказался внизу, пираты вслед за ним начали свой долгий спуск.

Ловкий офирец Гаргус повторил действия Конана почти с той же легкостью. Широкоплечим Никотару и Нагиру пришлось повозиться. Оба они передвигались довольно тяжело. Но им повезло. А вот рослый иранистанец, сорвавшись, полетел вниз.

– В сторону! – заорал варвар, поняв, что помочь бедняге они уже не смогут.

Мкванга, имевший опыт лазания по пальмам, спустился вниз мгновенно, почти как обезьяна.

Рослый аквиалонец, напротив, все это время трясся от страха и сорвался в самом начале спуска.

После этого полезли туранцы, направляемые Муларом. Все они добрались до земли целыми и невредимыми.

– Ловкие, гаденыши, – восхитился киммериец. Почему-то большая часть стоящих людей всегда оказывались его врагами, и Конан вынужден был отправлять их на Серые Равнины.

Правда, дело того стоило. Убить умелого противника… что может быть лучше? И варвар убивал их. Должно быть, на том свете его ожидала целая толпа мертвецов, жаждущих поквитаться за загубленную жизнь и молодость. Отдельно в этой толпе стояли седобородые колдуны и маги. Этой мрази Конан передавил вдосталь. Как и демонов, которых они вызывали для боя с киммерийцем.

– Ладно, пошли, – решил Конан, поворачивая в сторону леса. Хоронить мертвецов не было ни времени, ни желания.

Как только они шагнули под сень деревьев, то тут же очутились в ином мире. Здесь пели птицы, и солнце уже не палило так ярко. Довольно скоро они отыскали несколько пальм с бананами и кокосами. Немного поев и утолив жажду, пираты расслабились, а вот Конан – наоборот напрягся. Он чувствовал нечто невидимое, присутствующее неподалеку.

– Эй, Рорта, здесь есть кто-нибудь? – поинтересовался киммериец у духа секиры.

Отполированный стальной серп высветил на миг чудовищ, что двигались на них целой толпой.

– О Кром! Да это же серые обезьяньи Конану уже доводилось встречаться с этими существами, и он знал, насколько они опасны.

Сплошь покрытые серой шерстью, эти толстошкурые звероподобные существа были невероятно сильны. Любая из обезьян была в несколько раз сильнее человека и запросто могла разорвать его пополам.

– К бою! – заревел киммериец и поведал морякам об опасности.

Затем они с Мквангой, который не раз сталкивался с гориллами, стали наставлять пиратов, как себя вести.

Близко не подходить. Попадетесь к ним в лапы – умрете мгновенно. Двигаются обезьяны быстро, пускай вас не сбивает с толку их неповоротливый вид. И еще, старайтесь убивать сразу. Эти твари очень живучи, а вид крови лишь усиливает их бешенство.

– А может, спрятаться, капитан? Или убежать? – предложил Гаргус.

– Догонят, – убежденно заверил Конан. – А уж на деревья лезть – последняя глупость. Это их дом.

К несчастью, у них не было ни единого арбалета или лука. Правда, Конан срубил несколько тонких пальм и сделал из них некое подобие копий. Это хоть как-то могло задержать серых бестий.

– Ну, Рорта! Теперь вся надежда осталась только на нас.

Варвар понимал, что пираты с их абордажными саблями и секирами станут легкой добычей для этих чудищ. Правда, Конан крепко рассчитывал на Мквангу. Зембабвиец знал, как нужно вести себя в этой ситуации. Да и его двуручная секира, лишь немного уступающая Рана Риорде по размерам, была оружием страшным. Ее можно было смело противопоставить длинным лапам серых горилл.

Разобрав самодельные копья, моряки попрятались за стволы деревьев, но тут богобоязненный Абул начал разводить костер.

– Эрлик всегда покровительствует своим сыновьям, – буркнул он в ответ на немой вопрос киммерийца.

Словно услышав мольбу своего почитателя, огненный бог заставил костер разгореться невероятно быстро. Отбросив копье, Абул вытащил несколько горящих палок, да так и застыл посреди поляны.

Обезьяны оповестили о своем прибытии могучими ударами лап о землю. Гул разносился по лесу, отдаваясь в ушах.

Абул шагнул вперед и метнул свои палки, целясь в волосатые тела тварей.

Должно быть, Эрлика и впрямь тронула такая неистовая вера в его могущество. Густая шерсть заполыхала, и несколько горилл с диким воем заметались среди деревьев. Остальные, довольно быстро смекнув, что происходит, стали уворачиваться от летящих в них ветвей, но тут в игру вступили остальные.

Следуя совету варваров, пираты нападали сзади. Они втыкали свои импровизированные копья в спины и подколенные сгибы тварей, отчего те валились на землю. Один из туранцев, уверовав в свою непобедимость, ударил в затылок серой бестии. Копье переломилось, а обезьяна, мгновенно развернувшись, схватила человека за ноги. Послышался страшный звук раздираемой плоти и не менее страшный крик.

После этого удача отвернулась от людей. Пираты начали погибать один за другим.

Худощавый Гаргус уверенно метался между громоздких тел, разя горилл своими мечами, но вдруг, оступившись, упал навзничь. Конан видел, как обезьяна, прыгнув сверху, вцепилась ему в лицо своими чудовищными челюстями. Зубы с хрустом сомкнулись, и половина головы исчезла в необъятной пасти.

Не выдержав, варвар врубился в сжимающееся кольцо чудовищ. Рана Риорда разила без промаха и пощады, но пираты все равно продолжали гибнуть. Уво, метнувшись на помощь своему командиру, оказался стиснут в стальных тисках огромных лап. Ребра затрещали, и изо рта туранца хлынула кровь.

В этот момент на киммерийца насело сзади очередное чудище. Небесная Секира ожила в руках Конана и, метнувшись назад, толстым топорищем врубилась обезьяне в пах. Гориллу скрутила жестокая судорога, и, подвывая, она попыталась отползти. Острый шип, угодивший ей в висок, оборвал мучения твари.

Мкванга, подхватив с земли несколько кокосов, с силой метал эти снаряды в приближающихся монстров. У одного треснул череп, еще один подвывал, схватившись лапами за грудь, – от сильнейшего удара он не мог вздохнуть. Зато третий – судя по габаритам, вожак – продолжал двигаться вперед. Зембабвиец понял, что этой схватки ему не пережить. Слишком уж огромен был зверь. Маленькие злые глазки, глубоко посаженные под массивными надбровными дугами, блестели в предвкушении кровавого пиршества.

Мкванга слегка присел, держа копье в вытянутой руке. Конечно, он понимал, что оно не причинит серьезного вреда серой обезьяне, но, во всяком случае, это хотя бы поможет отсрочить гибель. Горилла неожиданно бросилась вперед, широко расставив лапы. Зембабвиец ждал до самого последнего момента, а затем отпрыгнул в сторону, с силой ударяя заостренной палкой в печень. Лесной великан взвыл и резко отпрянул назад. Толстый ствол обломился, оставляя заостренный конец в теле. Правда, и Мкванга почувствовал острое жжение в плече. Острые когти обезьяны разворотили плоть. С превеликим трудом негр выхватил из-за пояса секиру и, держа ее в одной руке, приготовился принять смерть в бою. Но теперь и вожак лохмачей не рвался на рожон. Он выжидательно поглядывал на человека, пытаясь понять, каковы будут его дальнейшие действия. Зембабвиец чувствовал, что от потери крови у него закружилась голова, а в ногах появилась дрожь. Понимая, что ждать больше нельзя, Мкванга решился атаковать. Он вскинул секиру вверх, изображая прямой удар, а затем неожиданно даже для самого себя метнул ее в противника. Вожак никак не успел отреагировать, и сверкнувший стальной полумесяц вонзился точно в голову, рассекая череп пополам.

– Отличный бросок, клянусь Кромом! – раздалось над самым ухом. Только сейчас до зембабвийца дошло, что бой закончен.

Большая часть обезьян лежала на земле, истекая кровью. А над этой горой трупов возвышался киммериец. Сейчас он и сам походил на демона. Весь в крови, взъерошенный, а синие глаза так и горят….

На родине зембабвийца всегда говорили, о том, что у обычных людей не может быть таких глаз. Конечно, немного постранствовав, Мкванга понял, что мир насеют люди разных оттенков кожи, с различными волосами. Но до сих пор он действительно ни разу не встречал людей, подобных их капитану.

На целую голову возвышающийся над остальными, Амра был непомерно широк в плечах, а его стальные мускулы-канаты выдавали нечеловеческую силу.

Раньше зембабвиец считал, что самые крупные и сильные люди – это южане. Но теперь его вера в себя несколько пошатнулась. Достаточно было посмотреть на груду серых обезьян, что неподвижно лежали перед Амрой. Такое не под силу никому из их деревни. А там крепкий Мкванга считался отменным воином, одним из лучших!..

Он, конечно, ходил с ножом на тигров, бил копьями львов, но вот горилл – до этого самого дня – старался обходить стороной. Бывало, они нападали сами и нередко уносили детей, но в таких случаях на охоту отправлялись всей деревней. И никто и никогда не выходил на бой с этими чудовищами один на один.