Текст книги "Шепот на ветру"

Автор книги: Алан Маршалл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

– Открывай ворота! – крикнул Кривой Мик.

Питер, верхом на Мунлайт сдавший у ворот, спрыгнул на землю, бросился к воротам и мгновенно их распахнул. Кобылы, увидев выход, кучей ринулись туда, тесня друг друга, и помчались назад к долине с ее просторами и травой.

В загоне остались один Кривой Мик и лежащий у его ног жеребец. Мик быстро расслабил петлю на его шее и через голову надел ему недоуздок, а повод привязал к столбу в заборе. Фаерфакс с трудом встал на ноги и, почувствовав узду, стал биться, как рыба на крючке. Но повод держал крепко, и через некоторое время конь затих, дрожа всем телом. Повод оставался натянутым.

Кривой Мик набросил ему на голову мешок, и, оказавшись в темноте, Фаерфакс перестал тянуть повод и стоял спокойно.

Подошли Питер и Серая Шкурка и вместе укрепили на его спине тяжелое седло и затянули пахву. Не снимая мешка, надели уздечку. Когда все было готово, Кривой Мик скомандовал:

– Садись на него, Питер!

И Питер вскочил в седло, прежде чем Фаерфакс успел сообразить, что с ним произошло.

Тогда Кривой Мик сорвал мешок с головы коня, и какую-то секунду конь-великан стоял не шелохнувшись. Потом он мощно оттолкнулся от земли и одним гигантским прыжком покрыл половину расстояния до ворот, но Питер словно прирос к седлу. Он улыбнулся, помахал в воздухе рукой и прокричал: "Но! Но!" Выгнув дугой спину и опустив морду между передних ног, Фаерфакс сделал второй мощный прыжок. Приземлился он на вытянутых, поставленных рядом ногах, и удар, сотрясший его при приземлении, перетряхнул все кости в теле Питера.

Понемногу Питер привык к прыжкам коня. Он чувствовал под собой это могучее тело, предвидел дальнейшие движения задних ног. Питер был уверен, что Фаерфакс попытается сбросить его, прыгая вверх и в сторону. Так и случилось. Фаерфакс подпрыгнул и затем, уже в воздухе, с такой быстротой лягнул задними ногами вбок, что Питер неминуемо оказался бы на земле, если бы не ожидал этого фокуса. Он изо всей силы сжал бока коня ногами и удержался.

Поняв свою неудачу, Фаерфакс прямо-таки завизжал от ярости. Он сорвался с места и, перейдя за несколько прыжков в карьер, с такой скоростью помчался по ущелью, что стволы деревьев вдоль дороги показались Питеру частоколом.

Кривой Мик вскочил на Мунлайт, и они с Серой Шкуркой поспешили следом. Едва успели они добраться до долины, как увидели редчайшую картину. Фаерфакс задался целью во что бы то ни ехало сбросить Питера и продемонстрировал такой набор трюков, что Питер потом хвастался ими десять лет подряд. Фаерфакс взмывал в воздух выше деревьев, вертелся волчком, выгибал спину, угрожающе храпел, на что Питер в ответ издавал клич погонщика.

{whisp13.gif}

Фаерфакс пытался ободрать Питера о стволы деревьев, но Питер рывком высвободил ноги из стремени и подобрал их, так что конь только поранил сам себя. Тогда Фаерфакс вернулся на открытое пространство, где он мог без помех прыгать и брыкаться. Но он уже стал уставать, его гордая голова начала клониться к земле. Оставался еще один прием встать на дыбы и упасть на спину, чтобы раздавить Питера своим весом. Это была его последняя, отчаянная попытка избежать поражения.

Но Питер предвидел и ее и был наготове, когда огромный конь встал на дыбы. На несколько мгновений Питер прилип к спине Фаерфакса, пока тот, раскачиваясь на задних ногах, бил передними воздух и ревел широко открытым ртом, из которого падала пена. Вот конь на мгновение замер, стройный, как дерево, и тут же рухнул спиной назад. Питер, заранее освободивший ноги от стремян, успел оттолкнуться и соскочить с седла. Он мягко приземлился рядом с Фаерфаксом, держа поводья в руке. Когда же конь с трудом поднялся, Питер снова вскочил в седло, готовый к следующему трюку.

Но сил у Фаерфакса больше не осталось: Питер чувствовал, как тот дрожит под седлом. Он осадил его, ласково потрепал по взмыленной шее и мягко заговорил. Потом он шагом провел коня по всей долине, пока все его опасения не рассеялись, и лишь тогда остановился рядом с Кривым Миком и сказал:

– Что ж, я покорил его, но я раскаиваюсь в этом. Нельзя укрощать такого великолепного коня.

– Я знаю, – согласился Кривой Мик. – Но ты не забывай, что сейчас, когда он сломлен, он к тебе привяжется. И не будет больше стремиться к свободе.

– Я рад этому, – ответил Питер.

Он спрыгнул на землю и держал уздечку, пока Кривой Мик садился в седло.

– Я сделаю на нем круг по долине, чтобы посмотреть, как он идет.

И он пустил коня легким галопом. Когда Кривой Мик вернулся, он улыбался.

– Давай я все же поеду на Мунлайт и поведу гнедого. На Фаерфаксе в замок должен въехать ты сам.

Питер сел верхом на Фаерфакса, и они тронулись в путь. Все очень устали.

Глава 19

ВОЗВРАЩЕНИЕ В ЗАМОК

На обратном пути Серая Шкурка обогнала Кривого Мика и ускакала вперед. Она хотела предупредить короля об их приходе и сообщить Ловане, что Фаерфакс, Дикий конь из Глухих Гор, пойман и усмирен. Питеру хотелось, чтобы Лована первой узнала эту новость, поэтому Серая Шкурка, прискакав к замку, растолкала храпящего Буньипа и попросила отвести ее к принцессе.

Буньип зевнул и сонно пробурчал:

– Мне приказано убивать с наименьшей болью всех желающих увидеть Прекрасную Принцессу. Готовься, пока я вскипячу котелок.

– Не дури! – рассердилась Серая Шкурка. – Со сном никак не расстаться? Давай, просыпайся поскорей.

Буньип рывком сел.

– А, это ты! – воскликнул он. – А где Питер? Поймал он дикого коня?

– Об этом я расскажу только принцессе, – твердо сказала Серая Шкурка. – Отведи меня к ней.

Буньип медленно встал и, еле переставляя ноги, побрел к замку, что-то бормоча себе под нос. У рва он позвонил в колокольчик, и подъемный мост, погромыхивая цепями, тут же опустился, глухо ударившись о берег.

Буньип пересек мост, перебросился несколькими Фразами с приветствовавшей его охраной и повел Серую Шкурку к комнатам, где жила Прекрасная Принцесса. Они постучали в дверь и стали ждать.

Когда Лована открыла дверь, на ее устах играла улыбка. Она слышала прыжки Серой Шкурки по коридору и догадалась, что та несет вести от Питера. Принцесса протянула к ней руки, и они крепко обнялись.

Буньип смотрел на них с отвращением. Он не верил во всякие там поцелуи и объятья и потому пробурчал:

– Женщины есть женщины! Когда они встречаются, они выставляют себя на посмешище. Только на нервы мне действуют, а на нервной почве у меня разыгрывается мигрень.

У него и в самом деле разыгралась мигрень, и он поглаживал голову, входя в комнату следом за Лованой и Серой Шкуркой.

Когда все расселись. Серая Шкурка рассказала с начала до конца историю укрощения Фаерфакса. И закончила следующими словами:

– Они прибудут в замок с минуты на минуту. Зови короля, Лована. Он должен видеть их приезд, чтобы лично убедиться в успехе Питера. Наверно, он придет в ярость...

Лована позвала слуг и отправила их в покои короля. Буньипу она велела погромче прореветь приказ: всем собраться под большим деревом.

– Пусть твой голос разнесется на многие мили, – закончила она.

Буньип остался доволен. Он вышел к подъемному мосту, откашлялся и с таким жаром несколько раз прокричал объявление, что разбудил всех обитателей замка.

Лована надела свое лучшее платье, и они с Серой Шкуркой тоже вышли.

– Это наверняка одно из лучших твоих платьев, – сказала Серая Шкурка.

– Ты думаешь, Питеру оно понравится? – спросила Лована.

– Да, – ответила Серая Шкурка.

Когда они шли по мосту, люди уже собирались под деревом. Для короля и королевы поставили переносные троны, Лована и Серая Шкурка сидели на траве рядом с ними. Король с королевой выходили из замка, их приветствовали хлопками, но когда подъехали Кривой Мик и Питер, им устроили настоящую овацию.

При выезде из буша Кривой Мик придержал Мунлайт, и последние сто ярдов Питер проехал на Фаерфаксе один. Жеребец выглядел как нельзя лучше. Его огненная шерсть, которую Питер тщательно расчесал при приближении к замку, сверкала, как начищенная медь. Фаерфакс шел легким галопом, раскачиваясь из стороны в сторону и выгнув шею, как на параде, и поднялся на дыбы, когда Питер остановил его перед королем. Король был заворожен его красотой. Он шепотом спросил у одного из придворных:

– Сколько такая лошадь может стоить на свободном рынке?

– Тысячу долларов, – ответил придворный почти не открывая рта. Король радостно потер руки.

– Так значит, ты привел мне Дикую лошадь из Глухих Гор, укрощенную и пригодную к езде.

– Да, он укрощен, Ваше Величество, – ответил Питер. – Именно в этом и было мое задание, но я не привел его вам в качестве подарка. Он принадлежит Кривому Мику, который его поймал.

– Что за вздор! По какому такому праву конь принадлежит Кривому Мику?

– По праву того, кто его поймал. Если бы не Кривой Мик, мы бы никогда его не поймали. Вы дали слово, что второе задание будет считаться выполненным, когда Фаерфакс будет приведен к вам оседланный, укрощенный и пригодный к езде. О том, что он будет принадлежать вам, ничего не говорилось.

"Боже милостивый! – воскликнул про себя король. – Они так произносят это "слово короля", как будто мы не люди. Но ничего, третье задание его доконает, я отрублю ему голову и конь будет моим".

А вслух он произнес:

– Второе задание ты выполнил удовлетворительно, но на принцессе ты сможешь жениться только когда выполнишь третье и последнее задание, а если не выполнишь – я тебя обязательно казню, или, по крайней мере, это сделает Буньип, – добавил он самодовольно.

– Э-э... да... конечно, – запинаясь, выдавил из себя Буньип, придя в замешательство. – Это запросто, да... да. Одной струи из правой ноздри и двух из левой ему должно хватить, – и Буньип подмигнул Питеру.

– Ты должен выполнить третье задание, – продолжал король. – Ты должен принести мне золотую с алмазами корону, которую колдунья, подметающая Луну, забросила в озеро после того, как принцесса ее обидела.

– Я только столкнула ее с подоконника, – оправдывалась принцесса. – Она царапалась в стекло и напугала меня.

– Знаю, знаю, – раздраженно проговорил король. – Но она сорвала драгоценную корону с твоей головы, и прежде чем швырнуть ее в озеро, произнесла заклятье.

– Какое заклятье? – спросил Питер. Лована смотрела на него с беспокойством.

– А такое... Принцесса сможет выйти замуж, только если у нее на голове будет та самая корона с алмазами. – Вид у короля был печальный: корона стоила по меньшей мере полмиллиона долларов. Он вздохнул и, наклонившись к уху придворного, спросил: – А сколько бы она стоила сейчас?

– Миллион долларов, – ответил тот.

– Боже милостивый! – воскликнул король.

Шатаясь, он сошел с трона и побрел в замок, оплакивая свою потерю.

Глава 20

ПОСЛЕДНЕЕ ЗАДАНИЕ

Утром Питер и его друзья собрались под большим деревом обсудить, каким образом достать золотую корону со дна озера.

Буньип предложил выпить всю воду из озера и затем выпустить ее в речку, но Кривой Мик заметил, что речка выйдет из берегов и затопит много земли. Поэтому от его предложения пришлось отказаться.

Питер все время думал о колдунье, которую обидела принцесса. Он не сомневался, что это та самая колдунья, которая возила его на Луну, и стал ломать голову, как бы ее позвать. Если бы она показала точное место на озере, куда она бросила корону, они могли бы попросить великана Ярраха войти в воду и своей ручищей пошарить по дну.

Питер поделился планом с Серой Шкуркой и Кривым Миком, и он им чрезвычайно понравился. Но как известить колдунью и великана?

– Я на Фаерфаксе могу домчаться до избушки колдуньи и потом до замка великана, – предложил Кривой Мик. – Этой ночью конь передохнул и к утру должен быть свежим. Если он пойдет галопом, то к вечеру я уже снова буду здесь.

– А вдруг не успеешь? – засомневался Питер. Он-то знал, сколько миль предстояло покрыть Кривому Мику.

– Непременно успею. Если сам я к вечеру и не вернусь, то великан и колдунья придут точно. Метла колдуньи дает хорошую скорость, и она, наверно, прилетит первой, хотя и великан одним шагом перемахивает несколько миль. Оба они обязательно явятся. Но почему тебе так важно заполучить их именно к вечеру?

– Хочу, чтобы они работали ночью, – ответил Питер. – Ведь днем великан всех перепугает, да и колдунье люди тоже не обрадуются.

– Понятно. Значит, мне надо отправляться как можно скорее.

Кривой Мик недолго седлал Фаерфакса. Он вскочил на коня, махнул на прощанье рукой и устремился по дороге. Фаерфакс шел широким галопом. Кривой Мик натягивал поводья, не давая коню опустить голову, Фаерфакс грыз удила. Они быстро скрылись из виду.

Весь этот день Питер провел, ухаживая за Мунлайт. Буньип храпел под деревом. Ближе к вечеру, когда в ложбинах и под деревьями стали сгущаться тени. Серая Шкурка пошла в замок позвать Ловану. Питеру хотелось, чтобы она была с ним, когда придут ведьма и великан.

Лована все еще боялась колдуньи. Ей не верилось, что та стала добродушной старушкой, какой обрисовал ее Питер.

– Волшебный Лист изменил ее совершенно, – убеждал он ее.

Но Лована не могла забыть, как та скреблась в окно, чтобы попасть в комнату, и сомнения продолжали мучить ее.

Когда Серая Шкурка привела Ловану к дереву, она села рядом с Питером и спросила:

– А что мне сказать колдунье, когда я ее увижу? Она ведь помнит, что я спихнула ее с подоконника.

– Я не удивлюсь, даже если она тебя... поцелует. Она ведь уверена, что ты ее любишь. Вот что делает Волшебный Лист.

Он взял ее руку в свою и не отпускал. И она позабыла о колдунье.

– Мне нравится, когда ты держишь мою руку, – сказала она.

– Мне тоже нравится держать ее. Ты выйдешь за меня, когда я выполню третье задание?

– Да. Я буду всегда вместе с тобой и Кривым Миком, готовить вам завтраки и убирать дом. Я хочу делать все, что мне не разрешали делать здесь. Это так замечательно! – И Лована опустила голову на плечо Питеру.

Буньипу стало противно.

– Никогда такого не видывал, – бурчал он. – Буньипы никогда не держат девочек за руки. Так просто не принято. – Он резко запрокинул голову: – Что это?

Полоска голубого пламени дугой прочертила небо. На мгновение она осветила призрачным светом деревья и нырнула вниз. Голубое пламя облетело вокруг дерева, сделало разворот, затем петлю и ударилось в землю рядом с Буньипом, который от испуга плюхнулся на спину.

– Как поживаете? – спросила колдунья.

– Мы очень рады тебя видеть, – сказал Питер.

– Вам повезло, что вы вообще меня видите, – ответила колдунья. – Я иногда увлекаюсь скоростью и, входя в атмосферу, имею массу неприятностей. А к вам я так торопилась, что при входе в плотные слои у меня образовался огненный хвост, как у кометы. Я немного опалилась, но ничего, пройдет.

– Ты помнишь Ловану? – спросил Питер. – Принцессу, у которой ты украла корону?

– Помню, помню, – сказала колдунья, подходя к принцессе и обнимая ее. – Мне всегда хотелось снова с тобой встретиться и извиниться за то, что я пыталась к тебе влезть. Да еще сорвала с тебя корону – это было ужасно! Кривой Мик сказал мне, что ты хочешь получить ее назад, и я тебе помогу. Я покажу тебе точное место, куда я ее зашвырнула.

– Мы с Лованой собираемся пожениться, как только достанем со дна корону, – объяснил ей Питер.

– Чудесно! – воскликнула колдунья. – Никогда не забуду, что я подумала, когда первый раз увидела тебя. А подумала я, какое из тебя получится прекрасное жаркое... – она вдруг остановилась и сконфузилась. – Ой-ой-ой! Что же это я говорю? Я хотела сказать, я подумали, какой замечательный муж получился бы для Прекрасной Принцессы.

– А ты больше не сердишься на меня, что я столкнула тебя с подоконника? – спросила Лована.

– Нет, дорогая, что ты! Мне не страшно, когда меня сталкивают с окон. У меня ведь всегда при себе метла, и я на ней улетаю. А теперь пойдем к озеру, и я покажу вам, где лежит корона. Я спешу, мне надо успеть на луну, пока она не зашла. Там опустился новый аппарат, и, может быть, я пополню свою коллекцию одной-двумя камерами. Пошли.

И колдунья по петляющей тропинке повела всех к озеру, которое в лунном свете выглядело серебряным диском. Подойдя ближе, они увидели стаи уток, плавающих посредине озера.

Колдунья только собиралась указать место рядом с одной из стай, как вдруг земля у них под ногами начала содрогаться, и они услышали глухие удары шагов великана, идущего по бушу. Это подходил великан Яррах. Было слышно, как трещат и ломаются деревья, которые ноги великана подминали, словно траву.

Затем они увидели, как нога раздавила несколько деревьев не так далеко от них. Потом она поднялась, исчезла во тьме, и следующий шаг пришелся совсем рядом с ними.

– Надо что-то предпринять, а то он на нас наступит, – сказала колдунья, глядя наверх во тьму, где огромная круглая тень заслонила луну. – Я поднимусь на метле и поговорю с ним.

Она вскочила на метлу и рванулась во тьму. Секунду спустя где-то в вышине раздался ее сердитый голос:

– Смотри, куда ступаешь. Ишь, вымахал, а ума-то с гулькин нос. Ты чуть меня не раздавил!

– Прошу прощения, мадам, – извинился великан Яррах. – Я иду помочь своим друзьям.

– Если тебе нужны Питер и Прекрасная Принцесса, то они у тебя под ногами.

– Правда? Я хорошо его помню и рад, что он нашел свою принцессу, Я с ним поговорю и узнаю, что он от меня хочет.

Великан оставил звездную вышину и наклонился. Его могучее тело показалось Питеру надвигающейся на небо безбрежной тенью. Питер вышел на открытое место, и пальцы великана охватили его со всех сторон. Его поднимали все выше и выше, и в конце концов он оказался на уровне лица великана, сидя на его ладони. Великан открыл рот, и Питер увидел громадный язык, который шевелился, как крыло дракона в пещере. Питер испугался и захотел снова очутиться на земле, рядом с Лованой. Но голос великана звучал мягко.

– С того времени, как ты дал мне Волшебный Лист, – сказал он, – я сделался самым счастливым великаном на свете. Ты знаешь – скольким людям я помог с тех пор, как ты посетил мой замок.

– На самом деле ты всегда был добрым, тебя только приучили быть злым. А Лист всего лишь сделал тебя тем, кем ты был с самого начала. Я знал, что ты мне поможешь.

– Что я должен сделать?

Колдунья, сидевшая на метле чуть выше Питера, не дала ему и рта раскрыть.

– Дай я все ему расскажу, потому что я тоже хочу тебе помочь, заявила она.

– Судя по тому, как ты меня приветствовала, не похоже, что ты очень хочешь кому-то помочь, – тихо проговорил великан.

– Иногда меня тянет на старое, – сконфузилась колдунья. – Забудь, что я сказала. Когда я была злой, я украла у принцессы корону и забросила в озеро. И еще произнесла заклятье, что без нее она не выйдет замуж. Так что видишь, они с Питером никогда не смогут пожениться, если мы не достанем корону со дна озера, а оно очень глубокое. Питер хочет, чтобы ты вошел в воду и достал корону – я покажу тебе точное место.

– Это нетрудно, – сказал Великан, – когда начнем?

– Сначала поставь меня на землю, – сказал Питер. Ему не хотелось путешествовать до середины озера на ладони, да если еще вдобавок именно она будет шарить под водой.

{whisp14.gif}

Великан Яррах нагнулся и опустил Питера на землю. Огромные пальцы, как решетка, окружили Питера, а когда он уже прочно стоял на земле, разомкнулись и освободили его.

– Я достану корону для Лованы, – пообещал великан.

Яррах стал выпрямляться, его огромная голова поднималась все выше и выше над деревьями, туда, где его уже ждала колдунья, чтобы указать точное место.

– Видишь, – прямо посреди озера плавает стая уток, – сказала она. – Как черные точки на серебре.

– Отлично вижу, – ответил великан.

– Вот там и лежит корона. Прямо под ними. Они, конечно, взлетят, когда ты к ним приблизишься, но ты заметь место на воде и пощупай дно. Там в иле и лежит корона.

– А какая там глубина? – спросил великан.

– Тебе примерно до пояса, но я боюсь, что ты еще немного погрузишься в ил. Может быть, возьмешь что-нибудь вроде палки – ствол дерева, например?

– Не нужна мне никакая палка!

Великан Яррах сделал большой шаг, и его громадный ботинок ступил в воду. Он двигался вперед, пока вода не дошла ему до пояса. Стая уток с кряканьем перелетела на другое место.

Он на мгновение замер, его силуэт резко обозначился на фоне залитой лунным светом воды. Потом он наклонился и опустил руку в воду. Но глубина была слишком большой, и дна он не достал. Тогда он сделал глубокий вдох и с головой ушел под воду. Минуту спустя он резко вырвался на поверхность и стал с такой силой отфыркиваться, что в воздух поднялись миллионы капель воды.

Сначала Питеру даже показалось, что пошел дождь. Серая Шкурка бросила Питеру и Ловане плед, который она выхватила из своей сумки, и они в него закутались.

– Ох! – воскликнула Серая Шкурка, глядя на великана. Оказывается, это всего лишь отфыркивается наш большой друг. А сейчас он снова ушел под воду.

На этот раз великан оставался под водой минуты две, а когда, наконец, вынырнул на поверхность, то сделал такой выдох, что все деревья вокруг озера закачались, словно сквозь них пронесся порыв ветра.

Потом великан немного передвинулся и стал ощупывать дно в другом месте. На этот раз он нашел корону, выпрямился и поднял ее над головой. Корона сверкала, как скопление звезд. Выйдя на берег, он вручил ее Ловане, а она от волнения даже не смогла ее как следует надеть. Питер поправил на ней корону и отступил на шаг, чтобы посмотреть со стороны.

Корона излучала собственный свет, и все пространство вокруг озера озарялось ее лучами. Но красивое лицо Лованы словно освещалось и внутренним огнем. А Волшебный Лист, спрятанный в медальоне, придавал ей чувство собственного достоинства и величественную осанку. Она больше не была маленькой запуганной девочкой. Она стала принцессой Лованой.

Даже деревья, и те притихли и больше не шелестели листьями, как будто любое движение могло помешать им любоваться принцессой.

В ярком свете короны изменился и Питер. Он вырос на два дюйма, раздался в плечах и превратился в статного юношу. Обернувшись к великану, он сказал:

– От имени Лованы и от меня позволь поблагодарить тебя, Яррах! Скоро мы навестим тебя – я хочу показать Ловане твою кухню.

– Вы всегда желанные гости в моем доме, – ответил великан. Выберите только день, когда в кухне будет хорошая погода. А теперь давайте прощаться. Мне предстоит до рассвета проделать большой путь.

Вскоре он зашагал прочь, и было слышно, как под его ногами трещат деревья. Когда же он переступил через ближнюю гряду гор, звук его шагов постепенно затих.

Засобиралась и колдунья. Ей не терпелось до рассвета подмести чуть ли не пол-Луны.

– Слушай, Питер! – обратилась она к нему. – Когда у вас с Лованой свадьба?

– Послезавтра, – ответил Питер. – Мы надеемся, что ты почтишь нас своим присутствием.

– Конечно! Но вот что я хочу предложить: если вы еще не наняли фотографа, я хотела бы быть вашим официальным фотографом... если вы, конечно, не возражаете. У меня лучшая в мире коллекция фотоаппаратов. Правда, некоторые из них годятся лишь на то, чтобы снимать звезды и тому подобную чепуху. Но я могла бы сгонять на Луну и сделать оттуда дистанционный снимок. Представляете: вы с Лованой идете по подъемному мосту! Это была бы самая оригинальная фотография в мире!

– Мы с удовольствием назначим тебя нашим официальным фотографом, сказала Лована, – и я буду рада иметь фотоснимок, сделанный с Луны.

– Что ж, договорились! – обрадовалась колдунья. – И, оставив позади себя голубую полоску пламени, стартовала в сторону Луны.

– Такой скоростной метлы я еще не видел, – проворчал Буньип, сладко спавший на берегу озера. – Настоящая спортивная модель, преемистость у нее просто страшная.

Тут он огляделся и понял, что слушать его некому: Питер и Лована уже шли по дороге к замку. Бурча себе что-то под нос, Буньип поплелся следом.

Когда они подходили к большому дереву, их догнал Кривой Мик. Фаерфакс был весь в мыле, но голову держал высоко.

Кривому Мику не терпелось узнать, как дела с великаном и колдуньей. И пока он чистил коня, Питер рассказал ему обо всем, что случилось, и о том, как они достали корону.

– Теперь ты выполнил все задания, – сказал Кривой Мик. – Осталось только сыграть свадьбу, а перед этим мне надо хорошенько выспаться.

Он отвел Фаерфакса в конюшню, завернулся в одеяло и лег прямо под звездами, не обращая внимания на храп Буньипа. Питер проводил Ловану в ее комнату, тоже забрался в спальный мешок, который ему дала Серая Шкурка, и вскоре заснул.

Глава 21

ПИТЕР ЖЕНИТСЯ НА ПРЕКРАСНОЙ ПРИНЦЕССЕ

Настал день свадьбы Питера и Лованы, и все жители окрестных селений шли или ехали к замку, разукрашенному флагами. Флаги были алые и золотые, голубые и желтые, и все они неистово бились на ветру, словно пели принцессе Ловане песнь радости.

Лована в своей комнате готовилась к свадьбе. Вокруг нее суетились фрейлины, то затягивая ей платье в одном месте, то отпуская в другом. Само же платье, сшитое из наилучшего шелка цвета слоновой кости, сверкало алмазами, его украшал и золотой с драгоценными камнями медальон, в котором хранился Волшебный Лист. Лицо Лованы было настолько прекрасно, что все, кто ее видел, испытывали благоговейный восторг.

Лована не была уже той грустной принцессой, которая дрожала при одной только мысли об экзаменах или о том, что король с королевой могут ее отругать. Теперь она была счастливой и свободной и выходила замуж за человека, которого любила. Не придется ей больше выслушивать нотации королевы, не придется подчиняться капризам короля-себялюбца...

А король в это время сидел в кабинете и занимался арифметикой. Сначала он подсчитал общую сумму своего состояния. Оно достигало сорока миллионов долларов. Затем дошла очередь до страшного действия вычитания. Ему надо было вычесть стоимость Фаерфакса и золотой с алмазами короны. Он давно считал то и другое своей собственностью, и мысль о том, что они потеряны для него навсегда, приводила его в бешенство.

За минувшее время король постепенно свыкся с тем, что корона навеки погребена на дне озера, поэтому, когда Питер принес ее, он просто обомлел. Очищенная от грязи и натертая Лованой, корона с алмазами сверкала так ярко, что королю даже пришлось надеть солнечные очки, чтобы защититься от блеска. Ему нестерпимо хотелось оставить ее себе, и он всячески тянул время, пытаясь придумать Питеру еще какоенибудь задание, которое тот ни за что не выполнит.

Но Питер стоял на своем:

– Король дал слово, что для женитьбы на принцессе мне нужно выполнить всего три задания.

Король в ярости стукнул кулаком по столу.

– Проклятье! – вскричал он. – Неужели нельзя относиться к моим словам как к словам обычного дельца, а короля оставить в покое?

– Конечно, нельзя, – ответил Питер.

– О боже! – воскликнул король. – Ты один стоил мне дороже, чем все другие претенденты!

– Еще бы! – усмехнулся Питер. – Всех остальных вы убивали, а их деньги присваивали. Буньип мне рассказал.

– Этот Буньип – известный лгун и мошенник, – злобно прошипел король. – Я его изничтожу.

– Вряд ли вы это сделаете, – ответил Питер. – Ведь он теперь наш друг.

Больше королю сказать было нечего. Он в последний раз бросил завистливый взгляд на корону и пошел сообщить все королеве.

Она же все это время смотрела в замочную скважину и восхищалась Питером. Он выглядел так величественно, что у нее исчезли всякие сомнения относительно его хорошего воспитания и того, какое впечатление он произведет на соседей. Когда король открыл дверь, она быстро отскочила в сторону и бросилась к Питеру, протянув к нему руки для объятья.

– Дорогой мой! – сказала она, – ты выглядишь просто очаровательно. А теперь – извини меня – мне надо увидеть любимую дочь и проверить, что за платье она собирается надеть. – И королева упорхнула прежде, чем король успел отчитать ее за подглядывание.

Таким образом Питер и Лована получили согласие ее родителей на брак и стали быстро готовить свадьбу.

В день бракосочетания Питер почистил Мунлайт и подготовил ее к обратному путешествию. Для себя Лована выбрала в королевской конюшне самую красивую кобылку. Она была такой же белоснежной, как Мунлайт, и величиной с нее же. Седло сделали из тончайшей кожи и украсили драгоценными камнями.

Кривой Мик собрался ехать на Фаерфаксе. Он надел на него простое пастушье седло, заявив, что на всякие "новомодные" седла у него просто нет времени.

Три лошади ждали под большим деревом. К морде каждой была подвязана торба с сечкой, и они спокойно ели.

Люди переходили подъемный мост и стекались во двор замка, где должно было происходить бракосочетание. Даже самый большой зал не смог бы вместить всех желающих. В основном это были крестьяне, жившие на обширных землях короля; они были бедны и поэтому одеты просто. Однако в толпе попадались и рыцари и принцы из других королевств, прослышавшие, что нашелся наконец такой претендент, который выполнил все задания отца принцессы. Въезжая во двор на роскошных лошадях и со знаменами в руках, они завидовали Питеру.

Никто из них, однако, не подходил к Буньипу, который исполнял роль церемониймейстера и командовал гостям: "Пожалуйста, не толкайтесь. Не спешите. Не стоит торопиться. Сюда, пожалуйста". Ему хотелось вспомнить свое искусство и сбить этих зазнаек с коней струями из двух ноздрей сразу, но с тех пор, как Питер дал ему Волшебный Лист, он не мог больше причинять людям зло.

В одном конце двора соорудили помост, на который лицом к алтарю поставили несколько тронов. Здесь же стояла группа епископов в длинных белых одеждах, с митрами на головах. Они говорили о бедности в их приходах, и о скудных сборах, которые они получали по воскресеньям.

По бокам помоста стояли трубачи, и, когда все собрались, они с такой силой задули в трубы, что с некоторых гостей чуть не слетели шляпы.

После того, как трубачи протрубили второй раз, Буньип проорал:

– Король и королева!

Один из рыцарей, который в свое время еле унес ноги после того, как Буньип сбил его наземь, от страха свалился с лошади.

Король и королева вышли из двери, расположенной за помостом, и сели на два лучших трона. Собравшиеся приветствовали их, хотя и без особого энтузиазма; в ответ король поднял руки над головой, с достоинством сцепив их в рукопожатье.

Затем Буньип проорал второй раз:

– Принцесса Лована и принц Питер!

На этот раз толпа ревела во всю мочь, пока они усаживались на два трона поскромнее.

– Серая Шкурка и Кривой Мик! – проревел опять Буньип, и вошли друзья Питера. У Серой Шкурки за ухом был цветок, и выглядела она вполне благовоспитанной. Кривой Мик был в штанах наездника и со шпорами, и хотя благовоспитанным его назвать было нельзя, зато выглядел он величайшим наездником мира. Они сели на два расшатанных трона, давным-давно валявшихся среди разной рухляди. В этом ни Питер, ни Лована не были виноваты, потому что свадьбу организовывал и троны готовил король.