Текст книги "Проклятые: Военные трофеи"

Автор книги: Алан Дин Фостер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 21 страниц)

– Я изучала многих из вашего рода, но мне по-прежнему трудно поверить, что среди них найдутся такие, кто так отчаянно жаждет властвовать над окружающими.

– Поверь мне, Лалелеланг, найдутся. Мне не доставляет удовольствия такое признание, но именно с этим мы здесь и сталкиваемся.

– Такие личности должны быть немедленно остановлены.

– Мы согласны. По-моему, твое предложение заставить амплитура признаться – очень разумно. Это не может повредить и, может быть, в достаточной мере встревожит двурушников из окружения Левона.

– Как ты предполагаешь действовать? – спросила она.

– К счастью, у нас с самого начала оказался человек внутри. Он считает, что сможет ввести туда оперативщика. Меня..

– Они не заподозрят?

Страат-иен пожал плечами.

– Я – старший офицер с богатым опытом боевых действий и не имеющий связей с разведкой. Как раз таких Левон стремится вербовать. На мой взгляд, это может быть осуществлено. Оказавшись там, я найду возможность подобраться к амплитуру. Когда я решу, что момент подходящий, я ударю по нему такой убедительной подсказкой, какие только бывают. Что до твоего предложения, то оно удачное. Я познакомлю с ним Совет Ядра. Если они его одобрят, то тебе известно, какой подход мы попытаемся применить. – Он тепло улыбнулся. – Если я потом с тобой свяжусь, ты будешь знать, что все прошло удачно. Если же нет… – Он снова пожал плечами. – Всего не предугадаешь.

– Я хочу там находиться.

Он моргнул, повернувшись от ухоженного леса к изящной хрупкой фигурке, сидящей на краю бассейна.

– Что ты хочешь сказать – «там находиться»? Левон на Даккаре. Это мир, заселенный людьми. Более неприятный для вейса, чем поле битвы с разными расами.

– Зная мою опытность в этих вопросах, ты все еще позволяешь себе диктовать мне ограничения? Упражнения и медитации, которые я когда-то разработала, чтобы справиться с пребыванием в сфере военных действий, значительно усовершенствованы. Я буду рассматривать такую поездку просто как дополнение к моему исследованию.

– Каждый раз, когда я с тобой встречаюсь, мне кажется, что я тебя знаю, и каждый раз тебе удается меня удивить. – Он поднялся на ноги, возвышаясь над нею, и ей пришлось подавить естественное желание отодвинуться от этой подавляющей, угрожающей махины. – Если бы ты была человеком…

– Пожалуйста, давний друг, мои внутренности и так не на месте от той перспективы, которая меня ожидает; Не усугубляй возмущения. – Она поднялась, встав рядом с ним, отвергнув предложенную руку. Бирюзовые глаза смотрели на него из-под ресниц, которые сегодня переливались зелеными красками. – Если мы ради развлечения будем размышлять над тем, что было бы, гораздо лучше вообразить тебя вейсом.

– Нет, спасибо. – Он безрезультатно попытался подавить улыбку. – От перьев мне хочется чихать. Почему, по-твоему, я все время морщу нос в твоем присутствии?

Она мягко щелкнула клювом.

– Все эти годы я об этом думала, и мне не пришло в голову спросить.

Опираясь на мои знания выражений лица человека, я полагала, что так отражается твое отвращение к моему роду, которое я вежливо игнорировала.

– Нет, – пробормотал он. – Не отвращение. Может, при нашей первой встрече. Но с тех пор я не испытывал по отношению к тебе других чувств, кроме восхищения, достопочтенный ученый Лалелеланг.

– Это добро слышать, как ни запоздали эти слова. Пожалуйста, направляйся к зданию. Когда я нахожусь одновременно рядом с водой и человеком, мне не по себе.

Он поспешно пропустил ее, безоговорочно ей поверив. Он не знал, что это всего лишь предлог, чтобы избежать других мыслей, других эмоций.

ГЛАВА 20

Прошло полгода, прежде чем она получила известие, заставившее ее сесть на корабль.

Вечно спорящее правительство Даккара возглавляла не одна личность, а две – президент и премьер. Такая двойная система пронизывала всю структуру администрации Даккара. Хотя это помогало предотвращать злоупотребления, эта система, к несчастью, имела тенденцию порождать постоянное несогласие и законотворческий застой.

В течение девяти лет президент – жесткая, но пользующаяся популярностью женщина по имени Хачида доминировала над главой исполнительной власти Даккара. И семь из этих девяти лет премьер, Даниэль Косгрейв, пытался завоевать превосходство и терпел поражение. Ему все время недоставало нескольких голосов, чтобы отменить изданные ею законы, он все время на несколько шагов отставал от ее указов. Поначалу это его только злило. Потом наболело. Все это было очень характерно для даккарской политики.

Левон и его тайные намерения характерными не были. Сначала начались звонки с предложением поддержать. Потом последовали предложения о предоставлении кредита, потом несколько «случайных» встреч, которые не привлекли особого внимания средств массовой информации. У Хачиды и многих других ведущих политических деятелей были свои собственные личные советники. Считалось, что Косгрейв тоже их имеет. Эти встречи проводились частным порядком, и только два человека знали, что на них обсуждалось. Два человека и некто, кто человеком не был. Будучи первоначально рекомендован лейтенантом и затем войдя в круг близких соратников Левона, Страат-иен без шума информировал старших представителей Ядра о том, что происходит. События не предвещали ничего хорошего. С помощью генерала Левона и «неизвестных» вторых лиц, похоже, Косгрейв готовился взять власть в администрации Даккара. Если ему удадутся его маневры, он, естественно, будет в глубоком долгу у своих самых сильных сторонников. Что еще хуже, похоже было, что он совершенно подпал под влияние Левона. Но это было опасным не само по себе, а в связи с «советами» личных «советников» Левона.

Неспокойный Даккар был особенно чувствителен к реакционным взглядам. Будучи миром влиятельным, он в прошлом регулярно делал попытки распространить влияние за свои пределы. Если Косгрейв захватит власть, то вполне вероятно, что он, как и его речистые и неустойчивые предшественники, попытается распространить свои взгляды где-то еще. Члены Ядра испытывали все более глубокую озабоченность тем, какое направление принимают события.

По предложению Страат-иена Левон согласился, чтобы Лалелеланг присутствовала на одном из закрытых политических собраний в качестве наблюдателя. Доводом полковника было то, что ее присутствие повредить не может, а, возможно, послужит хорошей рекламой движению. Ее репутация крупнейшего исследователя поведения человека произвела на генерала должное впечатление, а в течение предыдущих месяцев он научился ценить советы полковника Са. Кроме того, Страат-иен уверил своего начальника, что позаботится о том, чтобы посетительница не увидела ничего, что ей не следует видеть.

Согласившись на это предложение, Левон моментально выбросил его из головы, которая вскоре наполнилась гораздо более важными вещами. Собрание должно было состояться в личном уединенном владении Косгрейва – комплексе одно-и двухэтажных зданий, расположенных на лесистом горном склоне большого северного горного массива. Страат-иен нашел местность привлекательной и бодрящей, но Лалелеланг она угнетала. Несмотря на свое птичье прошлое, вейсы не любили высоту и крутизну. Быстротекущая река многоголосо стекала в тесное ущелье, расположенное сразу за лужайками, красиво разбросанными среди даккарских вечнозеленых деревьев. Вдали вздымались большие вершины. Апартаменты располагались в паре длинных узких зданий, немного отстоящих от главного комплекса. Несколько комнат были отведены Лалелеланг. После недавней перестройки они стали гибкими, рассчитанными на удобства не-людей. Поздоровавшись с только что приехавшей Лалелеланг, Страат-иен невесело заметил, что среди присутствующих гражданских лиц не меньше, чем военных. Это было дурным знаком, указывавшим на то, что Косгрейв и Левон становятся все более влиятельными в высших кругах Даккара.

– Левон умеет убеждать, – говорил Страат-иен, пока они шли по извивающейся среди скал тропинке. Далеко внизу река бежала своим пенным жалующимся путем к далекому морю. – А Косгрейв тщеславен и честолюбив. Опасное сочетание.

– Значит, началось. – Лалелеланг завернулась в тонкие, но теплые многослойные одежды. Страат-иен находил альпийский климат приятно освежающим, но для Лалелеланг он был на грани стужи. – Я надеялась, что обстоятельства опровергнут мои теории.

– Может быть, это еще так и будет. – Выражение его лица оставалось печальным и непроницаемым.

Она остановилась, держась подальше от тонкого пластмассового ограждения. В начале ущелья громыхал водопад.

– Помнишь, как мы в прошлый раз стояли на краю пропасти?

Вид у него был удивленный. Потом он вдруг вспомнил и отвернулся, скользнув взглядом через каньон.

– Это было другое время. Я не был уверен в тебе. Я не был уверен очень во многом. – Он мгновение помолчал, потом снова взглянул на нее. – Ты это помнишь?

– Вполне естественно не забывать минуты, когда кто-то, кого считаешь другом, решает мучительный вопрос, убить тебя или нет. Я счастлива, что ты сделал такой выбор.

Ощущая, что чего-то не понял, он почувствовал сожаление, что так плохо знает сложный язык жестов и движений, которым пользуются вейсы.

– Ты относишься к этому предубежденно.

– Как сказал бы в этой ситуации гивистам, истинно. – Она снова стала серьезной. – Насколько опасен этот Косгрейв?

– Сам по себе – ничуть. Нам по-прежнему надо опасаться только Левона.

Ему нужна более надежная политическая база, прежде чем он сможет предпринять открытые военные шаги. Если Косгрейву удастся вырвать законотворчество планетного правительства у президента, он ее получит. Даккар станет стартовой базой для вдохновленного Амплитуром совращения всех миров, населенных людьми.

Она еще дальше отступила от ограждения.

– Они, конечно, здесь.

– Да. По крайней мере, один из них. Говорят, что только что прибыл. Я его еще не видел, но, кажется, это тот самый, которого Левон представил в первый раз своим сторонникам: Творящий-Ищущий.

– Этого и следовало ожидать. Амплитуры тоже понимают, что значит специализация. – Ее голос превратился в задумчивое бормотание:

– Амплитурский специалист по поведению человека. Интересно было бы обменяться мнениями с моим управляющим умами коллегой. Наши положения будут сходными, но не наши цели.

– Как ты держишься в окружении стольких людей? – заботливо спросил он.

– Не так уж страшно. Тут дополнительно присутствуют несколько гивистамов из технического персонала этого большого комплекса строений. Мы разговаривали. Есть здесь и несколько лепаров. Мы, конечно, не разговариваем, но, тем не менее, приятно бывает увидеть еще одно не-человеческое лицо. Кажется, я даже заметила единственного бир'римора. Так что я не чувствую себя в полной изоляции.

Страат-иен кивнул:

– Даккар – довольно космополитичный мир. Здесь свободно общаются расы Узора, несмотря на то, что население преимущественно люди.

– Вы так обильно размножаетесь. – Ее замечание не было окрашено осуждением. – Ты знаешь, где живет амплитур?

– Догадываюсь. Премьер Косгрейв явно счел необходимым предусмотреть условия, необходимое для других рас.

– Знаю. Мои комнаты очень удобны.

Он обвел вокруг рукой.

– Ты, наверное, находишь все это хаотичным по сравнению с домом.

Вейсы предпочитают организовывать природу.

– Мы не организуем, – настаивала она. – Наша эстетика требует, чтобы мы помогали природе следовать наиболее податливыми путями.

– Не это ли Назначение Амплитура хочет сделать со всем разумом?

– Это – вопрос точки зрения. Несомненно, человек Левон имеет в виду жесткую организованность, а не гибкое направление. Он казался озабоченным.

– А теперь мне предстоит попытаться «организовать» одного амплитура.

Они молчаливо шли по дорожке, и тут кто-то залаял высоко на дереве. К их ногам упал семенник. Он был размером с кулак, сужался до остренького кончика и напоминал Страат-иену коричневую брюкву. Он не стал пытаться рассмотреть местного зверька, устроившего это падение.

– Когда ты собираешься попытаться? – спросила она наконец.

– Я еще не уверен. Если я попытаюсь это сделать будучи в группе людей, у меня будет какое-то прикрытие. Возможно, амплитуру не так легко будет выделить меня в толпе. С другой стороны, если я устрою конфронтацию с глазу на глаз и мероприятие провалится, и меня обнаружат, я все же смогу сохранить тайну моего таланта и существования Ядра, убив это создание. От неожиданности она задрожала, представив себе то, о чем он говорил. И рассердилась на себя за такую реакцию: ведь она была свидетельницей стольких боев!

– Ты можешь и сам в свою очередь быть убитым, а Амплитур просто пришлет другого представителя на место первого. Твоя гибель лишит твоих коллег твоей ценной позиции в лагере противника и информации, которую она дает. Обнаружив таким образом одного изменника своему делу, Левон станет втрое осторожнее по отношению к новичкам.

– Тогда мне лучше позаботиться, чтобы меня не обнаружили.

Они свернули на боковую тропинку, ведущую прочь от каньона, обратно к тому, что здесь должно было считаться цивилизацией.

***

Утро казалось слишком хорошим для такого мероприятия. Ничего не говоря, Лалелеланг была полна молчаливой решимости помочь Страат-иену выпутаться, если его попытка провалится. Как она это устроит после того, как поднимется тревога, она не имела представления. Ей, заслуженному ученому-вейсу, были совершенно чужды интриги. Но именно по этой причине она могла быть уверена, что ее никогда не заподозрят в том, что она имеет отношение к происходящему.

Зная, что он будет пылко против, она не стала ничего говорить Страат-иену о своих намерениях. Вместо этого она энергично принялась составлять планы без его ведома. Направленный на секретность разум – единственное ее средство, поскольку, несмотря на весь свой жизненный опыт, она по-прежнему, как и самый нежно лелеемый вейс, была совершенно неспособна применить орудие разрушения даже для самозащиты, не говоря уже о том, чтобы защитить кого-то еще. Несмотря на то, что думают о ней некоторые ее коллеги и студенты, она не совсем еще сумасшедшая. Только чуть-чуть.

Страат-иен велел ей дожидаться в своих комнатах в жилом помещении, модифицированном для приема гостей – не-людей. Комнаты, отведенные амплитуру, располагались в дальнем конце того же здания. Как только все будет позади, уверил он ее, он вернется и расскажет ей обо всем. Если после определенного промежутка времени он не придет, она вправе делать собственные выводы.

Ожидая, она изо всех сил старалась не сосредотачиваться на хронометре, принявшись за классифицирование неизбежных наблюдений, которые делала со времени приезда на Даккар. Запутанный антропологический вопрос смог поглотить ее внимание почти на час.

После этого она попробовала заняться своими переносными забавами, потом попыталась пробиться в библиотеку комплекса. Она перепробовала все, не считая того, чтобы уйти из помещения и прижаться слуховым отверстием к двери жилья амплитура.

Время еле ползло, пока шум в холле не освободил ее от наложенного на себя обета затворничества. Выйдя за дверь, она встретила одинокого, обеспокоенного самца-гивистама. У него было чуть парализованное выражение лица и знаки отличия инженера-энергетика. Хотя она обратилась к нему с успокаивающими интонациями на его родном языке, он не сразу отреагировал.

– Что случилось есть? Что за проблемы суть? – настаивала она. Она знала, что в этой ситуации человек схватил бы инженера и попытался бы вытрясти его из оцепенения. Для цивилизованного вейса такое поведение было немыслимым. Если бы человек эго сделал, то только углубил бы паралич блестящечешуего гивистама.

Наконец двойные веки по очереди моргнули, и темные глаза-щелочки повернулись в ее сторону.

– Несчастный случай место имел, – сказал он, первоначально обдумав свое положение и слова, которые произнесет. Он перевел взгляд в дальний конец коридора. В то же время Лалелеланг услышала отдаленный несмолкаемый вой. Это мог быть какой-то человеческий сигнал тревоги. Переход был теперь пуст, но она была уверена, что только что слышала звук шагов многих людей, прошедших мимо ее двери – не узнать такой звук она не могла.

– Что за несчастный случай?

Не зная, стоять ему или бежать, гивистам решил ответить на вопрос.

– Важный гость там поселен был.

– Амплитур? – Ее собеседник издал характерный щелчок зубами, в котором она узнала простой знак подтверждения. – И что же с амплитуром?

Гивистам тщательно выдворил недоумевающий ответ:

– Он мертв есть. Убийством или боем.

– Детали. – Она шагнула с встала перед ним, так что он не мог бы уйти, не оттолкнув ее. Не-вейсская смелость ее поступка удивила ее и совершенно поразила ее невольного информанта. – Детали сообщите мне! То ли из-за ее поступка, то ли в результате растущего сознания насилия, заключавшегося в происшедшем, паралич гивистама стал усиливаться. Видел ли он на самом деле это предполагаемое насилие, или просто о нем слышал, не имело эмоциональной устойчивости. У него закоротило его способность функционировать.

Оставив инженера, начавшею чуть раскачиваться на плоских, обутых в сандалии ногах, она поспешно пошла по коридору. Перья ее трепетали от быстрых движений. Она знала, где располагалось помещение амплитура – Страат-иен показал ей. Но она не могла подобраться к двери: ей преградила дорогу толпа суетящихся людей. У некоторых было оружие. Все выглядели настороженными и взволнованными. Один на мгновение остановил на ней взгляд, но сразу же перевел глаза куда-то дальше. Он высматривал источник возможной угрозы – а даже дюжина ей подобных никакой угрозы не представляла бы.

Подойдя настолько близко, насколько могла решиться, она постаралась заглянуть за мятущуюся массу двуногих. Другие невооруженные люди толпились в распахнутых дверях. Откуда клубами вырывался влажный зловонный воздух. Те, кто стоял в дверях, посторонились, пропуская пару людей с лицами, носившими озабоченное выражение. Их сопровождал один гивистам – вернее, его увлекали за собой. Лалелеланг показалось, что на узкоглазом чешуекожем были знаки отличия мирового врача, но она не была уверена. Она во второй раз удивила себя, подтолкнув ближайшего человека, чтобы привлечь его внимание.

– Что случилось? – спросила она на беглой безакцентной гуме, инстинктивно не отводя взгляда от включенного оружия двуного существа. – Что происходит?

Моложавая женщина ответила ей равнодушным взглядом.

– Не знаю. Драка какая-то или еще что. – Она бросила взгляд через плечо.

Лалелеланг настаивала:

– Вы должны знать хоть что-то.

Женщина-солдат, казалось, только теперь ее заметила.

– Вы очень здорово говорите на гуме. Даже для вейса.

– Это моя профессия. – Лалелеланг не спешила. – Я – ученый.

– А, угу. Тут я не вижу ничего, что могло бы заинтересовать ученою. У нас там несколько трупов. Знаете? Мертвые тела? Погибли насильственной смертью. От такого, если я не ошибаюсь, вейс шлепается в обморок. Лучше уходите и не мешайте нам этим заниматься.

Лалелеланг на обратила внимания на этот данный с добрыми намерениями, хотя и несколько свысока, ответ:

– Что за трупы?

Солдат заколебалась.

– Слушайте, я же не знаю, кто вы на самом деле. Это – ситуация режима безопасности. Я не знаю, что можно вам говорить.

– Я была здесь гостем последние дни. – Лалелеланг изо всех сил боролась с нетерпением. К счастью, женщина была абсолютно не в состоянии правильно истолковать чуть заметное трепетание ресниц и топорщащиеся нижние перышки. – Полагаю что комнаты, которые вы охраняете, были заняты неким амплитуром.

Женщина крепко держала свое оружие.

– Я ничего не могу на это сказать.

– Но отрицать это вы не будете? – Выражение лица солдата послужило достаточным подтверждением. – Как и то, что один из трупов – это амплитур. Слабое подергивание мускулов лица показали, что Лалелеланг опять не ошиблась в своей догадке.

Она отступила на шаг, стараясь умерить дыхание, Стратегия доброго Невана провалилась. Какова бы ни была причина, но его попытка мысленной подсказки представителю Амплитура не удалась. Его, очевидно, разоблачили, способности его были обнаружены, и он был вынужден прибегнуть к насилию, чтобы защитить тайну таланта Ядра. Такое развитие событий было вполне правдоподобным. Действительно, Страат-иен более или менее точно описал его.

Чего она не могла понять, что женщина-охранник была более искушенной, чем казалось. Возможно, она поняла, что означает дрожь Лалелеланг. Как бы то ни было, она подманила к себе вейса, склонилась пониже и негромко сказала:

– Один из них – это точно тот осьминог. Другие – люди.

Лалелеланг чуть склонила голову к левому плечу, выражая удивление:

– Остальные?

– Старшие офицеры. Один из них – сам генерал Левон. Второй – какой-то полковник, я его не знаю.

Лалелеланг осталась на удивление спокойной. Вершина самоконтроля, подумала она. Или начало паралича.

– Вы уверены, что оба человека мертвы?

Женщина странно тряхнула головой. Ее коротко остриженные волосы были такими светлыми, что казались почти белыми.

– Так доложили. Прострелены насквозь. Похоже, все трое были вооружены. Лалелеланг невольно опустила клюв.

– Амплитур был вооружен?

– Так говорится в предварительном заключении. – Брови военной сошлись в напряженном мыслительном усилии. – Не знала, что они имеют при себе оружие. Я всегда слышала, что они ненавидят насилие. Конечно, мы еще очень мало знаем об этих осьминогах. Наверное, для каждого правила есть исключения.

– Нет ли каких-нибудь указаний на то, что вызвало эту трагедию?

– Насколько я слышала – нет. Кто-то, видно, крепко пролетел. – Она в смущении покачала головой. Неприятная история. Очень неприятная. Я быстренько заглянула в комнату, прежде чем они ее запечатали. Ну и каша! Тела так искорежены, что невозможно сказать, кто стрелял первым или даже кто кого застрелил, не говоря уже о том, почему. Может, мы никогда и не узнаем.

– Хотя война окончилась уже много лет назад, серьезные разногласия между личностями – не такая уж редкость, – не очень уверенно проговорила Лалелеланг.

– А как же! Даккарцы любят решать вопросы по-старому. Я и сама участвовала в нескольких заварушках. Но ничего похожего на это.

– Вы говорите, все трое… сильно прострелены. Дал ли патолог предварительное заключение?

– Понятия не имею. Нет причин держать нас с ребятами в курсе таких вопросов. Но, поскольку я туда заглянула, я могу высказать свое мнение по одному вопросу.

– По какому?

Голос охранницы звучал холодно.

– Ни у одного из них нет ни шанса. Даже гиви-врач не сможет ничего сделать с этой кашей. Надо сначала иметь возможность разобрать, что у тебя за кусали, и только потом пытаться их складывать обратно.

– Я уверена, что вы правы. – Лалелеланг настырно шагнула вперед. – Возможно, я смогу что-нибудь узнать, если меня туда впустят. Вы не возражаете, если я попытаюсь? В худшем случае те, кто командует, не разрешат мне войти.

Кости и мышцы, шевельнувшись, преградили ей дорогу.

– Извините… э-э… мадам, боюсь, что я не могу этого сделать. Я уверена, что вы – наш ученый гость и тому подобное, как вы говорите, но это не имеет значения. Мы получили приказ никого не пропускать внутрь. «Дипломатический инцидент», нарушение неприкосновенности жилища премьера… ну, вы понимаете.

Лалелеланг не стала пытаться настаивать дальше.

– Конечно. Можно мне, по крайней мере, стоять здесь и наблюдать?

Женщина пожала плечами.

– Не знаю, что вы увидите, но если вы никому не будете мешать, наверное, все о'кей. Нам было приказано никого не пропускать, а не очистить помещение.

– Ваша доброта делает вам честь, – пышно ответила Лалелеланг. Но ее собеседница не оценила тонкого выражения.

Она стояла, наблюдала и ждала. Через какое-то время на каталках вывезли два покрытых простынями тела. Их форма под окутывающими их покровами была по контуру более или менее человеческой. Безусловно, ни одно из них не принадлежало амплитуру.

Останки этого существа были вынесены позже, в виде многочисленных кусков. Из того немного, что смогла разглядеть Лалелеланг, она заключила, что услужливая охранница была в своей оценке еще слишком сдержанна. Она оставалась там долго, очень сильно желая поговорить с врачом-гивистамом. Кроме того, она не испытывала желания идти куда-либо. Но гивистам исчез вместе с останками амплитура и больше не вернулся, а охрана по-прежнему не разрешала ей пройти внутрь. Потом она провела ужасный вечер в своих комнатах, остро ощущая свое одиночество в мире людей. Ее единственный друг совершенно невероятно пал жертвой фатальных последствий неудачного предприятия. Она почти ожидала, что вот-вот откроется ее собственная роль в случившемся, и рослые суроволицые люди-солдаты появятся и уведут ее для допроса, методы которого она изо всех сил старалась не представлять себе. Но дверь ее оставалась молчаливой. Время шло, никто ее не тревожил, и она чувствовала себя увереннее. В конце концов, какую связь можно было бы обнаружить? Они со Страат-иеном проводили время вместе, но тщательно следили, чтобы это было не слишком заметно. В комплекс они приехали порознь. Не было причины кому-либо заподозрить о наличии незаметной связи между человеком и вейсом.

Однако она знала, что в конце концов ее допросят, хотя бы просто потому, что она с ним знакома.

Наступило следующее утро и прошло тихо. Атмосфера поместья оставалась опасно спокойной. Она вышла на прогулку только для того, чтобы ее видели, чтобы доказать, что она не таится и не прячется. До позднего вечера ее дверь была включена только однажды – но это был служащий-лепар, производящий обычную уборку. Он молча прибрал ее комнату и переменил материал гнездовья.

Новости о гибели генерала не появились в ежедневных средствах информации. Это было вполне понятно. Политику, вроде Косгрейва, ни к чему, чтобы стало известно, как находящаяся у него в гостях важная персона погибла в перестрелке прямо в одной из его резиденций. Никто не пришел разговаривать с ней. Насколько она понимала, она могла бы уехать в любое время. Именно это ей отчаянно хотелось сделать: броситься в ближайший космопорт и заказать проезд домой, а там снова углубиться в спокойствие жизни учебного заведения – и навсегда. Невероятно, необъяснимо, ее старый друг Страат-иен погиб. Посол Амплитура был мертв, и ненавидимого генерала Левона тоже не было в живых. Похоже было, что для нее навсегда останется тайной то, как они умерли. Ну что же. Она сделала, что могла. Пора было позаботиться о себе. Смерть Страат-иена не была напрасной. Амплитуру придется заменить Творящего-Ищущего кем-то, кто не так хорошо разбирается в психологии людей. Будучи, как всегда, осторожными, они, возможно, отложат попытки сделать людей своими союзниками до того момента, когда сочтут, что лучше поняли, что именно на Даккаре пошло не так. Что же до смерти генерала Левона, то она должна серьезно помешать росту реакционных сил на Даккаре. Следует полагать, что Ядро воспользуется этим полным, хотя и омраченным, успехом.

Она поняла, что эта сверхсекретная организация, важным членом которой когда-то был Страат-иен, тоже в конце концов захочет ее допросить. Она вздохнула про себя. Как она ни будет пытаться отрешиться от того, что произошло, ей не уничтожить того, что, по мнению других, она может знать. Внезапный ужас заставил встопорщиться ее спинные перья. А что если Амплитур тоже станет ее разыскивать? Простая подсказка одного из них – и она беспомощно расстанется со всеми своими тайнами. Она заставила себя успокоиться. У них нет причины расспрашивать ее. Она – известный ученый – вейс. Да, она изучает поведение людей, но этим же занимается и ряд других не-людей. Да, она знала одного из двух погибших людей, но ведь ей знакомы и многие другие люди. Что касается амплитура, никто не связывает ее близко с происшествием прошлого вечера. Амплитуры, конечно, проницательны, но они не обладают даром предвидения.