Текст книги "Т 21 (СИ)"

Автор книги: Ал Коруд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

Т 21

Глава 1
Хмурая Лапландия

– Прям завидно, братва! Тарабанит ведь, сука черножопая, в свое удовольствие. И девка ниччё такая, малолеточка наливная.

Высокий нескладный мужчина в старом цифровом камуфляже оторвался от планшета, привязанного по сети к оптическому прицелу и залыбился, показывая миру щербатый рот. Сидевший неподалеку на колченогом табурете лысоватый мужичок явно пенсионного возраста нахмурился. Он оторвался от набивания патронов в большой неуставной магазин и хриплым голосом спросил:

– Чего лыбишься, придурок? Кто девку прёт?

– Да алахакбаренок какой-то свейку местную. Араб или турок, хрен их разберешь. Чё-то густо они тут попёрли. Нам же командиры сказали, что тут самая Лапландия! Братва, это точно не Африка?

Снайпер глумливо захихикал и продолжил рассматривать занятное порно-действо на планшете. Старик сплюнул на пол:

– Так вали его, блять! И зачистим место. Приказ знаешь?

– Без сопливых, сержант! Проблемка одна нарисовалась.

– Какая, еще у тебя проблема может быть кроме непередёрнутого затвора, Гоблин?

Стоявший у ворот объемистого деревянного сарая коренастый мордоворот повернул голову. Вернее, ему приходилось поворачивать все тело, его бычья шея практически не гнулась уже лет как двадцать. Да и общая комплекция подсказывала, что такому громиле меньше чем крупняк в руки давать было никак нельзя. Потому «Печенег 2Т» в его лапах казался сродни зубочистке.

Снайпер же выглядел заурядным ханыжным работягой, который давно перешел средний возраст. Он отвлекся от приятного глазу наблюдения и задумчиво ответил:

– Так вопрос, опять же возникает, куда именно стрелять? – дождавшись недоуменных взглядов однополчан, Гоблин ехидно улыбнулся. – Попаду кудась не туда и чурбан кончит в девку, испортит «белую расу». Спазм нижних мышц у него рефлекторно произойдет.

Лысоватый сержант аж привстал с места от возмущения и закашлялся:

– Гоблин, сука, какой в жопу спазм?

– Обыкновенный, Пенс. Попаду в корпус или живот, урюк же не сразу помрет. Организм даст, так сказать, команду напоследок разрядиться. А оно нам надо?

Пенс злобно сплюнул на покрытый дресвой пол:

– Тебе не похер?

Стоявший «на часах» пулеметчик, откашлявшись от смеха, указал снайперу:

– Кинь картинку на шлем.

– Лови, Грохот.

Здоровяк две минуты наблюдал за действом и в итоге прокомментировал:

– Сочная девка, титьки еще стоят. Короче, в башку этому чурбану стреляй, все разом опадет. Мозг командует телом.

– Точно?

– Досрочно! Проверено, бля.

– Ну как знаешь. Я предупредил.

Гоблин неспешно залез наверх и лег поудобней, вольно расположившись в глуби второго этажа, находившегося на отшибе сельского сарая. Его огромная винтовка стояла на сошках, а сам он накрутил для себя из сена жгуты, также устроившись здесь с полным комфортом. Через пару секунд бахнул выстрел, отчасти приглушенный толстенным обрубком на конце ствола, и раздался радостный вопль:

– Алахакбар один минус! Погнали, пацаны!

– Ты где, блять, тут пацанов увидел? – Пенс оставался хмурым. Да он всегда был немного не в себе, с самого начала их рейда по Скандинавским ебеням. Или, может, после той деревни под Питером, где месяцем раньше похозяйствовали опьяненные кровью чухонцы? В их среде не было принято задавать лишние вопросы.

Грохот высунул наружу щуп наблюдения и через некоторое время выкрикнул:

– Чисто! Пенс, вызывай тарантас.

Так и не распогодилось, серые тучи предельно низко нависали над небольшим шведским поселением Vittangi. Под ногами мерзотно хлюпало, в лицо мерзко брызгало, под армейские куртки старательно поддувало. Казалось, что сама лапландская погода была против них. Но ничего, русских такой хуйней было не удивить и тем более не напугать. Небольшая команда военных действовала не торопясь и слаженно. Было заметно, что алгоритм зачистки им отлично ведом. Да и не могли носиться как угорелые люди того возраста, в котором в мирное, да и в военное время обычно в армию не берут.

Окружив стоявший на отшибе около реки дом, военные в разномастном камуфляже сначала проверили ближайшие хозяйственные постройки, затем осторожно подошли к самому зданию. Современный шведский дизайн никак не располагал к использованию на практике древнейшего правила – «мой дом – моя крепость!». Огромное, по всему фасаду, окно было выбито, а двери остались целехонькими. Застывший около старой бронемашины колоритный военный в казачьей папахе и с длинными усами скомандовал в рацию голосом охрипшего французского шансонье:

– Первая во двор, вторая прикрывает. Чего застыли, сучары?

– Работаем, бля.

– Без сопливых.

– Поговори у меня, Пермяк. Выипу и высушу!

– Ну как?

– Не, не успел арапчонок кончить. Мозгами пораскинул и решил этого не делать.

Гоблин, вооруженный гражданской версией помпового ружья, аккуратно, чтобы не испачкаться, откинул носком ботинка безголовый труп в сторону. Остатки башки оказались разбросаны по двору в радиусе нескольких метров. Белотелая юная скандинавка только что закончила истерику и сейчас могла только натужно мычать. Она с отчаянным ужасом уставилась на чужаков, стараясь безуспешно прикрыть свои оголенные телеса.

– Гоблин, сука, кинь ей куртку! Не хватало еще бабских соплей. Сам потом у меня успокаивать будешь!

Пенс мазнул снулыми глазами по рыжеватой шведке. Её естественный цвет новейшая европейская мода на «натуральность» позволял определить сразу. Из одежды на девчонке остались лишь рваные колготки и топик.

– Да я бы успокоил.

– Я тебя сейчас ёбну, Гоблин. Она ребенок совсем!

– Да я чего? Эй. Фрау. Тьфу ты, фройлен, держи дресс! Ватер плиз? Она чё, совсем по-английски не волокёт?

– Угу, твоя моя не понимай. В шоке она, бля. Сначала трахают, потом над тобой мозги разлетаются. Опосля тебя урода этакого разглядела. Тут и обосрёшься, и родишь сразу.

– На себя глянь, Грохот!

– Стоять, падаль! Стё стил!

Метнувшаяся, было из дверей дома тень застыла на месте, а затем чернобородый смуглый парень о чем-то отчаянно загомонил. В его глазах густым коктейлем замешались природная наглость и откровенный страх перед вооруженными чужаками.

– Чего это чучело лепечет? Кто-нибудь секёт?

– Чего-чего? – Грохот держал бородача на прицеле. – Типа не стреляй, брат.

– Не брат ты мне, черножопина клятая!

Послышался хлесткий удар прикладом, и бородач скорчился на земле. Остальные бойцы продолжили зачистку. Задерживаться здесь долго им совершенно не хотелось. Пахло в этом месте чем-то нехорошим. Прожженные циники, бойцы все равно старались держаться от любой лихой беды подальше.

– Продолжаем! Гоблин, следи за этим.

Во двор быстрым шагом вошел командир в казачьей папахе и сразу наткнулся на безголовое тело «любовника».

– Что у вас за херня тут творится?

– Труп насильника, герр гауптман!

– Я тебе счас похохмю, Гоблин. Пенс?

– Девку местную мигрант насильничал, Есаул. Вот Гоблин его и приголубил.

Старший сержант скептически осмотрел ошметки головы.

– Шеф, я чиста аккуратно, чтобы он в неё не кончил! На хера кровь расы мешать!

– Бля, ебанутый ты все-таки, Гоблин. Вроде в возрасте, а все детство скинхедовское в жопе играет! Чего застыли, бля, дом осмотреть! Шевелимся, нас уже дальше ждут. Нехер в этой дыре делать!

Через несколько минут из дома вывалилось в полном составе звено «И». Потертые жизнью и много чего повидавшие взрослые мужики мрачновато помалкивали, затем дружно достали сигареты. Старший седой как лунь, ефрейтор подошел к командиру:

– Чего там, Филин?

– Как всегда. Ворвались, начали грабить. Но хозяин, видать, настоящим викингом оказался, зарубил одного муслима топором, но затем и его самого застрелили. Женке живот вспороли, кишки повсюду валяются, мальчугану башку отрезали. Девку сюда выволокли. Видимо, хотели на всех оприходовать. Скорей всего потом и зарезали бы.

– Понятно. Грохот, кончай мародера.

Короткий приказ и не менее короткое исполнение. На бородача даже не стали тратить патрона. Тот и взвизгнуть не успел, как богатырской комплекции пулеметчик просто напросто поднял его тело на руки и со всего маху опустил на кованую ограду из заострённых пик. Небыстрая и мучительная смерть – все, чего оказался достоин в конце своей непутевой жизни этот недочеловек. Грохот заметил выглядывавших из соседних домов местных жителей и зло сплюнул наземь:

– Сучары, никто соседям помочь не вышел! Есаул, девку куда?

– Сдадим медикам. Тут больница недалеко, заодно припасы медикаментов там пополним.

– А дадут? – повернулся к командиру «трофейного» отряда Т 21 Гоблин.

– Мы же заплатим, – абсолютно безэмоционально ответил ему Есаул. – Рублями, бля, заплатим. И пусть только попробуют не взять.

Снайпер кинул в сторону командира полный ехидства взгляд, но продолжить хохмить не рискнул. Иногда с этим странным мужиком лучше было берега не терять.

Небольшая колонна из двух громоздких джипов гибридной тяги, одной пожившей бронемашины «Тигр СПМ-5» и машины огневой поддержки БМП Т-18 неспешно катила по узкой, но отлично обихоженной дорожке.

– Все как у нас на Вологодчине, – задумчиво протянул пожилой водитель. – Сосенки, березки…

– Так севера, – меланхолично заметил Гоблин. – Это у нас за Рязанью уже лесостепи и все по-иному.

– До вас дошли?

– Не столько дошли, сколько гадили с беспилотов, пока наши их Стратегический центр чумкой не накрыли. Говорят, эта дрянь после люто по Германии и прочим Бельгиям прошлась?

– Пустыня там сейчас. Одни трупы и бурая трава. Только в городах, где бункеры были, народ остался.

– Ибо нехуй.

Пенс кинул холодный взгляд в сторону здоровяка пулеметчика.

– Так все же были люди, Грохот.

– Ну да люди. Наших они много пожалели? Люди, бля!

Тот, кого все называли Пенс, лишь вздохнул в ответ. Ведь и сам он здесь лишь потому, что больше некому. Некому отомстить за то, что вся эта цивилизованная шушера вытворяла на их родной земле. Безнаказанность в прошлом и подвигнула «Золотой мир» к роковому для них решению. Слишком долго мы отступали…

– Ни хера себе! Это кто так порезвился?

На перекрестке около Datorteket Vittangi на фонарях уныло висели три худощавых тела. В темно-зеленом камуфляже, с обоссанными штанами и перекошенными от мук совсем еще юными лицами. На груди висели таблички со знакомой до боли надписью.

– «Гитлерюгенд». Затейливо, однако! – протянул жизнерадостный Гоблин. – Узнаю почерк гвардейцев. Эти придурки, что ли стрелять по нашим вздумали?

Грохот, меланхолично что-то пережевывающий, скользнул взглядом по скандинавским мертвецам и решил свериться с картой, потом уверенно махнул на левую отворотку.

– На Сваппавару туда! По трассе пойдем. Только тут надо быть осторожней, раз уж нашлись придурки, что на гвардию полезли.

– Не ссы, прорвемся! Поехали! Счас отмашку дам.

Гоблин залез на скрипнувший под его весом «Тигр 2М» и замахал, идущим позади желтым флажком. В рейде по тылам они старались соблюдать радиомолчание. С баз Норвегии все еще изредка зверствовали проклятые «Призраки». ПВО Русской армии после страшных сражений лета и осени кардинально поредело. И новых противовоздушных комплексов защиты ждать пока не приходилось. Все, что нынче шло в войска, прикатывало из Китая, с их же клятыми иероглифами и техническими косяками. Хорошую электронику делали китайские товарищи, но вечно где-то и что-то недодумывали.

– На десять часов в промке за парковкой несколько стрелков. Я засек техмоникуляром три цели, – внезапно заработала узкоканальная рация ближнего действия. Гоблин встрепенулся:

– Блять, Есаул опять кого-то унюхал. Солидол, тормози!

Гоблин быстро приготовился к бою. Сноровисто достал винтовку из футляра, поставил её на специальный держатель, установленный прямо на двери бронемашины. Пенс сидел рядом с ним, получая на тактический шлем текущую информацию и одновременно скидывая снайперу целеуказания от пехотного радара, одного из немногих высокотехнологичных средств, оставшихся на их вооружении. Бывший заводской инженер без особых проблем освоил хитромудрый русский гаджет и стал лучшим во всей их небольшой команде радарщиком. Грохот нацелил свой «Печенег 2» на близкую опушку леса и внимательно прислушивался к окружающему звуковому фону. Наушники у него были для этого дела специальные. По подлеску к ним непрошеным гостям лучше не подходить.

– Вижу цель. Выстрел. Есть поражение. Цель, выстрел, поражение. Пенс?

– Уходят, кидаю еще две метки.

Мимо них с ревом пронесся джип на зубастых колесах, за ним следом шепелявила гусеницами машина огневой поддержки. Вскоре с тыловой стороны склада, что стоял на возвышенности, послышались выстрелы и крики.

– Нехилый, однако, арсенальчик надыбан. Откуда эти юнармейцы его только и взяли? – Есаул закончил осматривать вываленные на гравийную дорожку «умные» гранатометы, противопехотные кибермины и образцы разнообразного автоматического оружия. – Очередная база фольскштурма?

– Типа того, – оружейник команды, степенный мужик лет пятидесяти с вытянутым недовольным лицом, вытирал ветошью руки. – Нам бы крепко досталось, если по трассе ломанулись.

– Да кабы и если бы! Мы же не идиоты полные, Палыч. Тут лучшее место для засады, и эти клоуны вдобавок следы от машин оставили. Кто сейчас по дорогам на дизельных грузовиках ездит?

– Есаул попросту их машину по выхлопу засек. Газоанализатор сработал.

– Идиоты малолетние!

На парковке застыли на коленях три трясущиеся в нервяке фигуры. Еще бы им не трястись – остальные шведские ополченцы были уже мертвее мертвых. Раскиданы по территории как относительно целыми тушками, так и нажористыми ошметками. Против комплекса из 57– мм автоматической пушки, гранатомета и крупнокалиберного пулемета особо на расстоянии не попрешь.

Одного гранатометчика и снайпера записали на счет Гоблина. Его «пушка» спокойно пробивала своими специальными патронами местные кирпичные стенки. Здесь же на местном складе и вовсе были сэндвич-панели. Натовский трофей заработал в обратную сторону. Бывшие владельцы этой тяжелой винтовки обычно любили баловаться стрельбой из своей вундервафли по мирняку, прятавшемуся от «освободителей» по квартирам.

Набивали, сучары, «фраги». Ну и где теперь эти «цивилизаторы»? Потратили ли наши бойцы хоть минуту своего времени, чтобы закопать интервентов в землю? Гоблин сильно сомневался!

Стоящие рядом с пленными военные обменивались впечатлениями.

– Хороша телка. Глянь какая! Трахнуть хочешь? – худощавый водитель джипа язвительно посмотрел на Гоблина.

Тот еще раз оглядел светловолосую молодую шведку в военной форме и зло сплюнул:

– Я тебе чё, насильник? Их бабы и так за ништяки тут же готовы отдаться. На спор сегодня вечером какую-нибудь на сиденье затащу! Потом тебе картинку забесплатно скину, подрочишь хоть на ночь.

Водила заржал, аки конь, и стукнул снайпера по плечу.

– Один ноль! Дык один хер телку расстреляют. Ну все хоть какая-то польза.

– Вот это зря. Её бы к нам надо, на размножение. Гены больно хороши, от викингов. Молодежь вернется с войны, оприходует только так, не боись!

Водила после на редкость умных слов снайпера задумался, в таком ракурсе он этот вопрос еще не рассматривал. Да и кто в последние полгода думает о конце всего этого бесконечного ужаса? Шведка же, как будто чувствуя, что речь идет сейчас о ней, еще больше сжалась. Она и так была в шоке от неимоверно скорого и беспощадного разгрома их спаянной команды. Им же долго рассказывали, что русские воевать совсем не умеют. Заваливают врага мясом и кровью.

На рукаве её куртки засыхала бурым пятном чья-то кровь, на щеке остались разводы от грязи, под глазом наливался кровоподтек, а руки были безжалостно связаны Феминизм как-то совсем не задался…

– Есаул, мы получили адрес, где они готовились. Эти придурки оставили метки в своих планшетах. Сам охуел, ни во что нас ушлёпки не ставят!

– Тогда по коням!

Дальнейшая процедура была для «ушкуйной» команды Т 21 стандартной. Пленных привезли на главную площадь городка Kiruna. Почему-то в этой части в Швеции в наличии оказались лишь мелкие хутора и небольшие поселки с громким наименованием городка. Обычно это были несколько десятков строений различного толка и архитектуры, зачастую разбросанные по большой площади безо всякого плана.

Здесь же из-за работающего рудника народ жил побогаче, дома стояли побольше, виднелись даже несколько многоэтажек и крупные супермаркеты. Здания различных муниципальных служб, полиции, церковь здесь также на месте присутствовали. Что в данный момент, союственно, и требовалось.

Пока звенья отряда занимались своим делом, Есаул с кем-то долго переговаривался по спутниковому телефону. Китайцы недавно повесили в высоких широтах несколько свежих сателлитов глобальной связи. ВКС так пока и не смогли восстановить орбитальную группировку, США впрочем тоже.

Бойцы между тем нашли и вытащили из близлежащих зданий мэра, его помощника по ЧС, начальника полиции и местного пастора. Последний был в шоке, еле передвигал ноги и что-то пытался лепетать на смеси каких-то славянских языков.

Их всех поставили в один ряд с пленными у стены, руки у всех были связаны. Руководство городком еще пыталось сохранить хладнокровие или не догадывалось, или не верило в возможность экзекуции. Они то и дело бросали растерянные взгляды на немногочисленных русских, казалось занятых неким важным делом. Только несколько воинов отряда покуривали в сторонке, стараясь заранее абстрагироваться от грядущей кровавой развязки.

На окраине небольшой площади группами начали появляться местные жители. Одни слышали шум военной техники, кому-то могли позвонить из муниципалитета. Возле входа в одноэтажное здание полиции осторожно кучковались её встревоженные работники. Ни один из них даже не подумал о том, чтобы освобить своих сограждан.

«Не нами начато…»

Получив рапорт о готовности, Есаул подошел к блондинке и её под удивленными взорами подчиненных оттащил к своей машине. Затем он достал планшет, на который был выведен составленный заранее стандартный текст. Никто в его команде не знал шведский, с местными общались чаще всего по-английски. Но этот текст надо было обязательно зачитывать на родном для наказываемых языке, копию его он уже послал в местную локальную сеть.

– «Жители бывшего государства Швеция. Решением нашего военного командования вы полностью лишены права сопротивления войскам Евразийского Союза. Любой человек, попытавшийся оказать вооруженное сопротивление нашим отрядам автоматически лишается всех прав, в том числе права на жизнь. Руководство муниципалитета, в котором произошел подобный инцидент, также лишается права на существование. Наказание приводится в действие незамедлительно!»

Закончив читать, Есаул молча кивнул бойцам. Дальнейшее произошло невероятно быстро. Только что это внешне расслабленные бойцы курили себе в сторонке, и вот они уже синхронно вскинули оружие и моментально открыли огонь. Убиваемые даже испугаться толком не успели. Но зато страх сразу же поселился в сердцах остальных жителей. На площади раздались испуганные вопли, следом топот ног. Никто из стоявших доселе даже возмущаться не стал, как еще происходило в первые дни вторжения.

«Так предупреждали…»

Искромсанные расстрелом в упор буквально плавающие в лужах крови трупы так и остались лежать перед муниципальным зданием. Несколько пуль вдобавок разбили окна на первом этаже и покромсали штукатурку. Русские бойцы нисколечко не рефлексировали по поводу проведенной экзекуции. Чай не первый раз! Они споро запрыгнули в машины и вскоре на месте казни остался лишь выхлоп от чудовищно неэкологичных двигателей внутреннего сгорания.

Первыми на площадь выглянули сотрудники местной полиции. Ошеломленные показательной и беспредельно просто представленной жестокостью, на самом деле они совсем не удивились. Что еще можно было ожидать от восточных варваров? Им даже казалось странным, что их городок до сих пор не сожгли дотла. Или это может произойти в том случае, если еще какие-нибудь придурки поиграют в патриотов?

Во всяком случае первое распоряжение нового начальника полиции касалось того, чтобы собрать у местных жителей все нарезное оружие, а также найти связных с Övre Norrlands militärområde. Нет, совсем не для связи с остатками бывшей шведской армии. А чтобы сдать их русским и остаться жить. Всем им в этом перевернутом напрочь мире хотелось прежде всего выжить.

Еще один день на войне без правил. Так сами их и поломали.

Глава 2
Новый командир

Из обитого пластиковым сайдингом здания наружу выскочил взлохмаченный боец и тут-же юркнул за угол.

– Солидол, сука, тут же рядом туалет стоит!

Отлив излишек жидкости и удовлетворено хэкнув, обросший синеватой щетиной боец кивнул в сторону яркого «домика удовольствий».

– Да засрали его по самую крышу. Я ночью там чуть в мину не вляпался.

– Так такие, как ты и засрали, гавнюк ты хитровыепаный, – незлобиво матюгнулся часовой. Длинный, но уже согбенный временем мужчина был стоически спокоен и вовсе не злился. Куда ему уже нервничать и торопиться? Да почитай вся их «Ушкуйная команда» состояла из таких пенсионеров или наполовину инвалидов. Все, что смогла выскрести из провинции Русская армия для последнего наступления. Ни в коем случае нельзя было оставлять врага недобитым.

– Не гунди, Каланча, лучше дай огоньку, – Солидол прикурил от дорогой и ужасно неэкологичной бензиновой зажигалки и жадно затянулся. – Сука, ведь бросил давно, так на такой ипанутой войне разве курить не начнешь? О-па-на, а это что за явление Христа народу?

В их сторону спешил откровенно нескладный военный. Старое «камуфло» сидело на нем, как тулуп на корове. Заметно обозначенное пузо неизвестного вояки помешало ему правильно разместить на разгрузке подсумки, отчего его вид становился еще нелепей. Подбежав к ним, пузан удовлетворенно перевел дух, дышал он тяжело. Видимо, его довоенная деятельност никак не была связана с физическими нагрузками, да и слово физкультура он забыл сразу же после школы.

– Мужики, а где здесь отряд Т21?

– Во-первых не мужики, – приосанился Солидол, – а товарищ ефрейтор, разрешите обратиться.

Пузан тут же смутился и попытался встать в стойку «смирно», но это у него так и не вышло. Также не получилось правильно отдать честь. Руки-ноги отказывались исполнять все действия как следует, а перекошенное выступающим пузом туловище никак не могло придать солдатику ровное положение.

– Товарищ…

– Да харэ уж махать! – остановил пузана жестом Солидол. – Чего хотел-то, служивый? «Т 21» это мы.

– Так это, того…

– Этого! Бля, чего надо?

– Вашего командира там, того, в штаб вызывают.

Солидол молча переглянулся с часовым и злобно сплюнул. Обычно просто так в штаб не вызывают, значит, обязательно их отряд опозжа пошлют в какое-нибудь гиблое местечко. Только тут неплохо устроились как на те… Вот же сука!

– Понял, я тебя. Передам. Своим так и скажи, что скоро будет. Минут так… – Солидол глянул на часы и на некоторое время завис. – Ну, короче, будет.

– Ага, – облегченно кивнул пузан и уже собирался повернуться, как вспомнил. – Таащ ефрейтор, разрешите идти?

– Разрешаю, – снисходительно кивнул Солидол и бросил прямо на асфальт недокуренный окурок. – Вояка, бля, какой смотри невъебенный пиздует! В Росиюшке, вообще, что ли, никого не осталось?

– Да бабы и дети одни. Не зря отсюда девок везут и пленных обратно не отпускают. Вчерашнюю шведку, кстати, видел? Сдали трофейной команде по описи, скоро в Россию поедет. Эх, мы же когда?

Солидол оглянулся и заметил в глазах боевого товарища такую боль, что его ответные слова застряли в обычно луженой глотке. Немного позже он все-таки ответил:

– Как только, так сразу. Нельзя работу недоделанной оставлять, брат. Уже проходили…

Солидол нашёл своих в комнате и сообщил свежие новости. Потом решил подначить Гоблина.

– Ёшкин матрёшкин! Предлагал же тебе девку трахнуть. Сейчас трофейщики попользуются.

– Не она первая, не она последняя, будут еще девки, – снайпер деловито разогревал сухпай. Только он один из всех ел на завтрак кашу из него. – Один хрен пока норгов не отпиздим, нам дома не видать. Так что будем пользоваться здешним производителем.

В комнате загоготали, только Пенс недовольно сдвинул брови.

– А как же Европа?

– Бля, оно тебе надо, Солидол? Хватать чумку и химию. Там оставшихся каклов и прочих молдаван нагонят ништяки вывозить. Те и так за гроши родину продали.

– Ну да, скорей всего так и будет, – рассеянно протянул Грохот, потом посмотрел на товарища. – Думаешь, нам много отсюда разрешат вывезти?

– Обещали вроде. Да и железку уже всю отремонтировали, считай, есть прямой путь до Вологды и дальше.

– «Вологда, гда, гда…там, где резной палисад» – мечтательно протянул Солидол и оглянулся туда, где по его мнению был восток.

И мелькнуло в его глазах нечто такое, что можно было принять за слезы. Это был обман. Ефрейтор свои слезы оставил далеко отсюда. В тот день, когда обгоревшие трупики своих детей вынимал из расстрелянной машины. Евросоюзовскому дрону старая развалюха показалась представляющей опасность.

Старший сержант с позывным Есаул выглядел недовольным и мрачным. Недоволен он был ранним подъемом, плохим кофиём, завтраком и вообще. Мрачен от того, что в неурочное время его вызвали в штаб. Их текущая боевая задача была полностью выполнена. Они зачистили район и вышли к огромному логистическому центру известной шведской компании, работающему на весь север Швеции. Сейчас здесь располагалась база «трофейщиков» и региональный штаб тылового управления командования группировки «Норд». Ему «Ушкуйники» напрямую и подчинялись.

Около вытянутых параллелепипедов зданий в это раннее время уже наблюдалась активная суета, что как бы само по себе намекало. Огромные трофейные грузовики-автопилоты принимали в себя разнообразный груз. Боеприпасы, амуниция, продовольствие. Все вышеописанное свозилось именно сюда из захваченных армейских складов шведской армии, а также реквизированных у гражданских фирм по требованию военного времени.

Очень удобная штука – реквизиция, под нее можно было подогнать что угодно. Если бы не своевременная реакция «комиссаров» по надзору, то вывозили бы все подчистую. Но армии не нужны были в тылу слишком обозленные и голодные скандинавы. Умеренный грабеж те как раз воспринимали нормально. Война же!

Эти редкостные говнюки из политорганов немало крови выпили трофейным и карательным отрядам. Есаул отлично понимал, что его «Ушкуйники» по существу относятся к последним. Но кому-то ведь надо зачищать захваченные территории за кадровыми частями, чтобы тыловые конвои проходили спокойно, и обезображенная грязной войной Родина получала необходимые для выживания ресурсы. Да просто хотя бы для порядка.

«Суки европейские – сейчас узнаете, что такое на самом деле Орднунг!»

Сержант выскочил как ошпаренный из двухэтажного здания конторы и поспешил на парковку. Новые машины были заметны издалека. Это вам не пошарпанные и почти отходившие свое образцы российской бронетехники десятых и двадцатых годов, которые обычно использовали тыловики. Остатки более современной целиком находились в действующих частях. Здесь же Есаул увидел и мимикрирующий нано-камуфляж, и мелкодисперсную керамическую броню с комплектом суперактивной защиты. Вместо дизеля гибридный двигатель и стильные обводы корпуса. Эти буквально только что выпущенные с конвейера армейские машины приятно пахли свежей краской.

Около командной бронемашины со странным «горбом» посередине и с восемью огромными колесами по бокам высился искомый офицер. Есаулу отчего-то везло на командиров дылд. Новая с иголочки форма, разгрузка последней модели и осанка выдавала в новичке кадрового. Потому еще на подходе сержант перешел на четкий уставной шаг и громко отрапортовал:

– Товарищ полковник, временно исполняющий обязанности командира тактической группы Т-21 старший сержант Махонин по вашему вызову прибыл!

Офицер повернулся, из-под теплой шапки на Есаула уставились красные от недосыпа глаза. Подполковник, на форме которого сейчас сверкнули два «креста», был до болезненности худощав и выглядел откровенно хреново. Хотя это-то как раз было понятно. Если кадровый, то скорей всего после тяжелого ранения или отравления. До ответного удара по Европе «чумкой» «евроинтеграторы» успели побаловаться в России разнообразными отравляющими веществами.

– Вольно! Сержант, а что у вас на голове?

– Папаха, таащ полковник. Традиции, так сказать! С самого начала пиздеца ношу.

Подполковник поморщился от высказанной нарочито ошибки, но в армии считалось хорошим тоном немного прибавить в звании.

– Понятно. Надеюсь, хоть в бой не с шашкой наголо ходите?

– Никак нет! Просто некоторые вещи так к нам быстро прилипают, что потом ощущаешь себя без них неуютно.

Офицер бросил в сторону сержанта заинтересованный взгляд. Он скорее всего был в курсе некоторых армейских странностей, например, верность вещам, ставшими талисманами. Подполковник молча пригласил сержанта за собой. Теплоизоляционный полог, входящий в набор командной машины, свою функцию добросовестно выполнял, под ним было тепло и уютно. Есаул отлично понимал нового командира, если есть возможность побыть вне опостылевшей командно-штабной техники, то ею надо пользоваться.

– Садитесь Махонин!

Удобное раскладное кресло жалобно скрипнуло под массивной задницей Есаула, но свою задачу выдержало. Затем перед ним на раскладном столике волшебным образом появилась чашка кофе.

«Боже, какой аромат! Где, чёрт возьми, он достал такой кофе?»

– Спасибо!

В ответном «алаверды» сержант выложил заныканную финскую шоколадку. Офицер хмыкнул, отпил из чашки, закусил шоколадной долькой, затем бросил взгляд на вспыхнувший сообщением планшет. Тот также был ультрасовременным. Управление им уютно расположилось на левом предплечье, а само изображение подавалось напрямую на тактический шлем.

Закончив читать новости, офицер уставился на сержанта немигающим взглядом. Есаул обморочно замер, черт дери, ему знаком подобный взгляд!

– Сержант, я ваш новый командир, подполковник Беглов. Эту технику, – офицер кивнул в сторону стоявших рядом бронемашин, – нашей команде придали в усиление. Также нам поменяли текущую боевую задачу.

– Мы перестали быть трофейщиками?

– Да, вы правильно меня поняли. Идем во второй эшелон наступления.

– При всем уважении, товарищ полковник. Но вы представляете, чем является на деле мое подразделение? Два с половиной инвалида и десяток пенсионеров. Какие из нас к чертям вояки?

В глазах Беглова промелькнула молния, но тон голоса не изменился.

– Сержант, если командование считает, что вы боевая единица, значит, так и есть! Наше дело выполнять, а не рассуждать.

Есаул зло и нарочито смачно сплюнул, затем мрачно уставился на офицера.