Текст книги "Я не я"
Автор книги: Аисс Виал
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)
Глава 4. Сумасшедшие
Вот это так празднество! Она еще припомнит Сэмюэлю этот спектакль!
Вдруг самый главный «сумасшедший», перехватив руку Джесс чуть выше локтя, пробасил во всеуслышание:
– Жители Данноттара и мои преданные воины! Леди Равенна согласилась пойти со мной, Дунканом Маккоулом, к алтарю! И отныне эти земли и люди будут целиком и полностью подвластны мне! Тем, кто добровольно прекратит сопротивление, я дарую милость и возможность проявить себя в качестве моих подданных.
Джессика смотрела на все это действо «обалдевшими» глазами. Может, это она свихнулась? Или попросту это сон ее, уставшей с дороги и получившей массу впечатлений от поездки в Шотландию? Сейчас, она, вероятно, проснется и будет смеяться с Сэмом с ее фантазийного сновидения! Только уж больно оно реальное какое-то, она все так четко чувствует и слышит!
Этот «Дункан Маккоул», не отпуская плеча Джессики, развернул ее лицом к себе. Передал факел подбежавшему минутой раньше воину, видать, из «своих» по сценарию, и, поднимая подбородок Паркенс выше, чтобы приравнять их взоры (так как по сравнению с ней он казался просто «верзилой») угрожающе отчеканил, не изменяя своей роли:
– Советую не предпринимать, леди Равенна, никаких попыток к бегству, иначе я не ручаюсь за себя! Не будите во мне зверя! Я и так себя еле сдерживаю: ваше упорство подчиниться сразу предначертанной судьбе, лишило жизни многих моих славных воинов. Вы еще ответите мне за это! – при последних словах «Дункан Маккоул» немного плотнее придвинул хрупкую Джесс к себе. – Сейчас мой верный слуга проводит вас в свои покои, – слово «верный» он подчеркнул, чтобы у «леди Равенны» не возникло никаких помыслов подкупить его человека.
Маккоул сделал жест рукой воину, указывающий на неукоснительное исполнение его только что озвученного желания по поводу девушки. Тот воин-слуга поспешно кинулся его исполнять.
Джессика все еще ошарашенная происходящим, решила не спорить с «боссом» этой кинематографической сцены, а попытать счастье с его верным слугой по дороге в «свои» покои. Может быть, он ей объяснит, что здесь, черт возьми, твориться? Поэтому она покорно последовала с новым актером.
Едва скрывшись с глаз Дункана Маккоула, Джесс поторопилась задать вопросы на современном английском провожатому. Не услышав ничего в ответ, она решила прибегнуть к способу общения средневековья, авось повезет?
– Миленький воин! – иронизируя, подластилась Паркенс. – Что здесь происходит? И где, скажите на милость, Сэмюэль?
Воин, не останавливаясь, также ответил на средневековом:
– Кто такой Сэмюэль? Ваш слуга, страж, любовник? А впрочем, мне все равно! Попробуйте задать этот вопрос Дункану, если осмелитесь. Ох, и натворили же вы делов! Вам теперь и расхлебывать. Его лучший соратник в боях и просто друг ранен при осаде вашего замка. Молитесь, чтобы рана не оказалась смертельной! Это мой вам личный совет, леди Равенна!
Когда он ей отвечал, Джесс невольно выпачкала руку о его окровавленные доспехи. Она незаметно от него лизнула это алое пятно и ощутила настоящий привкус крови.
«О нет! Так и есть: я просто схожу с ума!» – подумала Паркенс, безвольно входя в ту же комнату, что по праву туристки теперь принадлежала ей. За ней захлопнулась дверь, оставляя за пределами порога провожатого. Снаружи послышался звук закрывающегося засова деревянной двери. Теперь она еще и пленница! Осматривая усталыми глазами слабоосвещенную от горящего камина комнату, Джессика обратила внимание, что интерьер комнаты несколько изменен, мебель практически та же, только другие ткани постельного белья, покрывала и балдахина кровати. Мелкие убранства комнаты тоже были иными. А на постели уже отсутствовала ее современная одежда.
«Как же можно было за такое короткое время, все переменить здесь?»
Джессика почувствовала, что нервы ее были совсем уже на пределе. Она резко взметнулась к двери и начала барабанить кулаками по ней, выкрикивая непрестанно:
– Эй, откройте! Достаточно уже! Я хочу покинуть замок! Сэмюэль! Ты слышишь? Я хочу домой! Назад в Англию! Сэмюэль, если ты сейчас же не прекратишь свои дурацкие «сюрпризы», я никогда больше с тобой не заговорю. И не выйду за тебя замуж! Сэ-э-мюэль! Мне страшно!
Еще с минуту она молотила в дверь руками. Затем привалилась к ней спиной и, уставшая, съехала от чувства безысходности почти до самого пола. Так она просидела в растерянности около пятнадцати минут. Что только девушка не передумала за это время! Каких только гипотез не строила! Воспоминания и страхи навязчиво лезли в голову. Потом ее вдруг начало трясти то ли от стресса, то ли от пронизывающего холода каменного пола средневекового строения. Еле держась на ногах, она доплелась до массивной кровати с плотным пологом и забилась прямо в платье под одеяло. Зубы ее беспрерывно стучали. Это подступала к напуганному необъяснимым рассудку спасительная лихорадка.
Около двух часов ее знобило и ломало в полном одиночестве. Следом ей мерещилось, что в комнате было по очередности достаточно много ряженых: прислуг, женщин и мужчин, воинов. Среди них часто мелькало лицо незабываемого Дункана Маккоула. Даже в бреду его загадочный образ не оставляет ее! Только взгляд его был несколько другим в видениях: не грозным и свирепым, а перепуганным и мягким, излучающим сочувствие и жалость к ней.
Во время этих галлюцинаций ее мозг рисовал смысл отрывков мнимых бесед Маккоула с присутствующими в ее комнате. Сначала с первой появившейся молоденькой служанкой:
– Я прикажу тебя высечь на глазах у всех, дрянная девчонка! Сколько ты будешь твердить, что больная леди, не является леди Равенной? Решила спасти свою госпожу таким образом, надеясь ввести меня и моих людей в заблуждение? А как же другие обитатели замка? Они готовы тебя поддержать в твоей лжи?
Затем с истерзанным и окровавленным воином, связанным по рукам и ногам:
– Кто эта леди, Седрик?
– Я не знаю, Дункан! – отрешенно выдохнул израненный пленный.
– Не зли меня, парень! Твоя жизнь весит на волоске! И только я могу ее сохранить тебе. Ну же признайся! Кто она?
– Я же сказал, не знаю! – упрямо отвечал невольник.
– Уведите его и заприте в темнице без воды и еды до тех пор, пока не сознается! – скомандовал взбешенный Маккоул.
Затем с каким-то худощавым старичком-монахом:
– Чем ты можешь ей помочь, Иэгэн?
– Все в руках Господа Бога, Дункан! Разве тебе не ненавистен этот вынужденный брак с ней, Маккоул? Что-то я тебя не пойму! – неподдельно удивился монах.
– Я задал тебе вопрос, Иэгэн? – сквозь зубы процедил Дункан.
– Если причина лихорадки девушки – пережитое потрясение, думаю я с легкостью смогу ей помочь, но если, вмешались силы небесные… – он не договорил, намекая на ясность своих мыслей.
– Ты вернешь ее к жизни любым способом, старик! У тебя в запасе есть три дня. Король Шотландии ждет моей помощи у границ, в Джедборо. К моему отъезду она должна быть на ногах и носить имя Маккоул! Донован достанет тебе все необходимое! Действуй, Иэгэн!
Впоследствии этот Иэгэн, словно колдун, долго вился над Джессикой, вливая в нее целебные снадобья.
Больше Джессика не видела никаких «картин» своего воображения, вскорости она забылась чудодейственным сном.
Глава 5. Пробуждение
Через два с половиной дня Джессика снова открыла глаза. Она долго соображала, где находиться и почему в помещении несколько мрачновато.
Оглядевшись по сторонам, девушка начала что-то припоминать: она с Сэмюэлем в туристической поездке, в Шотландии. Сейчас она в арендованном Декером замке. Прошлым вечером они благополучно добрались до него. Ее ждал сюрприз, уготованный Сэмом, но она, уставшая с дороги, крепко заснула. Очевидно, Сэм будет дуться на нее! Но что она может поделать? Разве ее вина в том, что дальняя дорога вкрай вымотала путницу? Видать, она сильно выбилась из сил, потому что спала беспробудно и видела кучу ярких сновидений.
Джесс встала с кровати, удивляясь, что на ней незнакомая ей странного покроя белоснежная ночная сорочка. Осмотрев себя в зеркале, она пришла в неподдельный ужас! Опухшие глаза, волосы слипшиеся, спутанные, словно неделю не мытые.
Девушка покрутила головой в поисках возможности совершить утренний туалет, чтобы поскорее исправить свой жалкий вид. Но огромный кувшин с водой, из которого она накануне вечером принимала «душ», был наполовину пуст. Вода оказалась ледяной. «М-да, этого едва хватит, чтобы умыться!».
Приведя себя в некое подобие порядка с помощью этого мизерного количества воды, Джессика теперь мечтала о двух вещах: вымыть-таки хорошенько волосы и что-нибудь перекусить. У нее было такое ощущение, что она ничего не ела уже неделю.
На массивном готическом сундуке на ножках, соседствующем возле резного дубового шкафа, лежало средневековое бархатное платье василькового цвета. В наряд Джессика с трудом облачилась, и сидел он на ней совсем не идеально (хоть размер и был подобран мастерски). И все потому, что шнуровка по всей высоте спины оказалась ей не по зубам. Почему Сэм до сих пор не прислал ее личные вещи? Или такие условия в этом туре проживания в замке? Выход один – прибегнуть к чьей-то помощи.
Джессика бесшумно вышла в коридор замка, освещенный лишь несколькими настенными канделябрами. Несмотря на то, что было уже далеко не ранее утро, сюда дневной свет не проникал из-за отсутствия каких-либо окон. Вообще всё строение замка было темноватым. Даже те окна, что были в комнате Джессике, или любых других, также давали мало света, так как были настолько узкими, что больше походили на бойницы.
Джессика помнила, что соседняя комната принадлежала Сэмюэлю. Она тихонько постучалась в его дверь, но никто не ответил. Тогда Джессика решилась войти без приглашения. Девушка осторожно приоткрыла арочную дверь, еще раз скромно окликая Декера. Снова тишина. Джесс вошла в комнату и не увидела никаких следов пребывания Сэма. Она хорошо знала его натуру: где бы он ни был – разбросанные шмотки по комнате, обязательное наличие в комнате какой-нибудь «жратвы», по типу бургеров, чипсов и пепси, и, в противовес всему, спортивный инвентарь – таков его привычный стиль жизни. А здесь не просто отсутствовала его привычная обстановка, но и не было видно ни единой вещи, напоминающей о нем. Зато комната привлекла внимание своим впечатляющим размером и убранством. Обыденная меблировка средневековья, только вдвойне роскошнее, с рядом заполненных под завязку книжных полок, пришедшихся так по душе вошедшей Паркенс. На стенах висели красивые гобелены, с батальными росписями, выше них в одном месте геральдические щиты. Рядом специальное деревянное сооружение – подставка для хранения трофейных и диковинных рыцарских мечей. С остальных стен на гостью смотрели грустные глаза чучел животных: различной дичи, голов лося, оленя, козла и даже медведя. Жалкое зрелище. «Средневековый хозяин этой комнаты, явно, был холостым! – подумала Паркенс. – Разве назовешь эту комнату супружеской спальней? Хотя кровать в комнате может позволить себе разместить не двух спящих, а целую дюжину! Как Сэм здесь спал всю эту ночь?»
Джессика, несмотря на то, что ей не терпелось познакомиться с библиотекой хозяина комнаты, все же с не меньшим любопытством в первую очередь подошла к рыцарским мечам. Она с огромным трудом двумя руками вынула самый скромный в размерах меч. И тут же чуть не выронила его из рук, услышав за спиной знакомый голос из сегодняшнего сновидения:
– Леди Равенна! Весьма рад, что вы снова на ногах! Не знал, что вы еще владеете и воинским искусством!
Джессика не спеша развернулась и увидела все того же Дункана Маккоула. Ноги ее предательски подкосились, меч выпал из рук, и она медленно стала оседать к полу, лишаясь последнего проблеска еще неокрепшего после болезни сознания.
Сильные руки так ее напугавшего не позволили ей упасть окончательно. Дункан вовремя подхватил ее на руки и бережно уложил на кровать комнаты. Он некоторое время рассматривал Джесс. Погодя слегка хлопнул ее по щеке, затем – по другой.
Паркенс нехотя приоткрыла глаза и, снова испугавшись теперь наклоненного над ней торса Маккоула, предприняла попытку взобраться выше на подушки. Дункан властно удержал ее за плечи:
– При первой нашей встрече вы вели себя более хладнокровно! Куда подевалась ваша спесь? – иронизировал рыцарь при виде ее поведения затравленного зверька. – Вам не понравилось, что я вторгся в ваш замок и занял покои вашего покойного брата Арчибальда, отлично напоминающие мне свои собственные в Эдинбурге, хотя сами в этом виноваты? И вы решили меня убить его же мечом при следующей нашей встрече? – указал он подбородком на меч, что несколькими минутами раньше выронила девушка, и который теперь покоился на полу.
Джесс, растерянная, моргала глазами. «Значит, это был не яркий сон! Это все явь! Кто же мне объяснит мою роль во всем происходящем? И как долго это будет все продолжаться? Что за игру затеял Семюэль? Так это и есть его сюрприз?! Сколько, должно быть, денег он потратил на такую реалистичность! Но где же он сам? Стоп! А как же моя лихорадка? Я ведь могла свихнуться или умереть! Не мог же Сэм так зло шутить со мной, рискуя моим здоровьем и жизнью! Как объяснить все это? И неужели все остальные участники этого шоу не понимают опасность таких действ для рассудка нормального человека, не ведающего изначально о его организации и правилах? Я сейчас же выскажу этому актеришки все, что я о них с Декером думаю. И пошлю всех к черту! Уйду пешком, если надо, без вещей к ближайшей автобусной станции!»
Девушка, набравшись смелости, выпалила почти в гневе на современном английском, бессмысленно вырываясь из рыцарской цепкой хватки:
– Послушайте, Дункан! Или как там ваше настоящее имя? Я устала от вашего сценария! Хочу спокойного отдыха, увидеть как-никак знакомое мне лицо Сэма, и, в конце концов, просто поесть! Перестаньте все издеваться надо мной! Иначе я просто уйду из замка! Слышишь меня Семюэль? Ау! Уйду из замка! – еще громче выкрикнула последние слова Джесс, в надежде, что Декер также услышит ее.
Актеришка ловко закрыл ей ладонью рот, чтобы не дать кричать дальше и с невозмутимым видом изрек все тем же древним языком:
– Вы думаете, леди Равенна, ваше нежелание говорить со мной на шотландском решит все ваши проблемы? Да я не силен в языках, и, кроме английского, германского и французского не знаю наречий. Но в других науках смогу потягаться с вами! Я видел вашу личную библиотеку книг, схороненную в вашей комнате от посторонних глаз. Весьма недурна! Ваш отец баловал вас! Посмотрим, достойны ли вы будете такого же внимания с моей стороны, когда станете моей женой!
«Вот, чокнутый! Он вообще понимает меня? Или он действительно иностранец и не знает английского? – искала Джессика оправдание поведению актера. – Хорошо попробую еще раз на понятном ему языке!»
И она дала ему понять своим вынужденным мычанием и жестом, что хочет говорить, но уже спокойно.
Она повторила почти все то же самое Дункану, с разницей лишь в отсутствии упоминания сейчас имени Сэмюэля.
Маккоул с минуту помолчал, затем пристально посмотрел ей в глаза и спокойно спросил:
– Я говорил, что меня не так просто обвести вокруг пальца. В первый раз я различил в вашей тираде иностранных слов имя Сэмюэль, неоднократно упоминаемое вами еще вчера. Кто он? Я сделал перекличку всех жителей замка, с таким именем не оказалось обитателя вашей крепости. И неужели вы думаете, что я позволю вам так просто покинуть замок, в который я с таким трудом пробрался, чтобы выполнить волю короля? Напоминаю короля – не мою!
Он сделал паузу, чтобы дать ей возможность ответить. Но ничего не услышал в ответ, да и как могла что-то ответить Паркенс, если суть его слов вводила ее в еще большее «помутнение рассудка»: Сэма здесь нет, и он не знает, кто он вообще такой?!
Тогда Дункан продолжил:
– Я изначально, когда решил подчиниться судьбе, хотел совершить с вами сделку: вступить с вами в брак на виду у знати, чтобы доставить удовольствие сюзерену, и после рождения наследника древнего рода Маккоул тайно от свиты короля предоставить вам полную свободу. Но вы нарушили все мои планы! Я зол! Вы подвергли смертельным испытаниям моих преданных людей, из-за вашего упрямства погибли ваш отец и брат – подданные короля! Именно в тот момент, когда он остро нуждается в любой поддержке вассалов у границ Шотландии и каждый воин на счету!
Он произносил эти слова с неподдельным жаром истого патриота своей страны.
Джессика смутилась, в ее глазах снова появился страх и неловкость ее невероятного положения.
Маккоул вдруг почему-то сжалился над девушкой:
– Я помню, что вы голодны; и уверен: желаете искупаться после затяжной болезни. Слуги позаботятся о вас сейчас же, при условии, что вы дадите мне слово, что не будете предпринимать попыток к бегству из своей комнаты. Иначе вы станете моей наложницей или пленницей до конца своих дней, вместо чести стать моей женой! А мой род древнее вашего! Выбор за вами! Ну?! – встряхнул ее «безумец».
Джессика согласно кивнула головой, все еще не откидывая мысли, что перед ней, возможно, попросту сумасшедший.
Дункан привстал с кровати, направился к выходу из комнаты и позвал кого-то из слуг. Тут же появились полноватая служанка и сухопарый мальчишка, они внимательно выслушали приказания своего нового господина и поспешно кинулись исполнять его.
Джессика остаток утра и дня чувствовала себя безмолвной марионеткой, которую кормили непривычными ей, но вкусными яствами, купали в ароматных маслах, наряжали в великолепные одеяния, украшали полудрагоценными побрякушками и оберегами. Уже под вечер к ней заглянула молоденькая служанка, голос которой ей показался знакомым. Не его ли она слышала, когда была в бреду от болезни? «Не она ли уверяла Дункана, что я – это не я?» – всплыл мысленный вопрос в голове Джессики Паркенс.
Глава 6. Спасительница
Джесс заметила, что появившаяся служанка очень молчаливая и, словно, нарочно, избегает с ней беседы. Но так было, пока они не остались одни. Как только дверь полностью закрылась за последней пухленькой служанкой по имени Гленна, молоденькая горничная неожиданно кинулась Джессике в ноги в слезах радости и непрестанном лобызании рук Паркенс.
– Леди! Не знаю вашего настоящего имени… Благодарю вас, что согласились спасти леди Равенну, мою госпожу, от ненавистного ей брака! Я буду век вам благодарна и буду в верном услужении, пока вы не прогоните меня сами! Только скажите, где она сейчас, все ли с ней в порядке? – молила ее с явным беспокойством преданная служанка.
Джессика дивилась ее искренней признательности. Но что ей ответить? Что она еще в прострации от всего происходящего? И что в скором времени окончательно сойдет с ума, если окружающие этого, теперь ей казалось, зловещего, а не прекрасного замка, не перестанут ее мучить своим энигматичным[6]6
загадочный таинственный непонятный
[Закрыть] поведением!
Джессика молчала.
– Вы боитесь, что нас могут подслушать? Вы правы! Я не подумала об этом! – в ужасе прикрыла рот рукой прислужница, неверно истолковывая ее молчание и слегка отстраняясь от Джессики.
Паркенс помогла ей встать с колен и ласково обратилась к горничной:
– Как твое имя?
– Нормина, госпожа!
– Кто в замке главный? Ты можешь мне устроить с ним встречу?
Нормина удивленно взглянула на Джесс. Если бы Джессика могла читать все тонкости мыслей по выражению лиц, то могла бы прочесть следующее на обличье Нормины: Разве она не знает, что Дункан Маккоул захватил замок и властвует теперь фамильными владениями леди Равенны, то есть теперь ее – загадочной благодетельницы? Может, она как спасительница-чужестранка, ломаный говор которой красноречиво выдавал ее, чего-то недопонимает в цепочке событий? Как только Маккоул не поверил словам обитателям крепости, что это не леди Равенна?
Но, понятное дело, Паркенс не была чародейкою, и увидела лишь недоумение на лице служанки.
– Вы хотите видеть Дункана Маккоула? Ведь тут теперь он хозяйничает, – робко уточнила Нормина.
Джессика отрицательно завертела головой. Ну, уж нет!
– Тогда я не понимаю вас, госпожа!
Джессика собиралась с мыслями. Ей надо покинуть замок, как можно быстрее. Со всей этой историей она разберется позже, когда будет сидеть в кругу родных и близких. Сейчас она знала лишь одно – в Лондоне Сэмюэля ждет серьезный с ней разговор!
Вдруг Джессике пришла в голову мысль: «Вряд ли в замке идет все только по конкретному сценарию. Разве можно предугадать мои действия? Что если я все-таки попытаюсь выбраться из территории замка, ну хоть с помощью этой девушки, Нормины? А там свобода! Беги, куда глаза глядят! И разбирайся в привычной для себя обстановке с Декером в волю!»
Джессика Паркенс ласково взяла руку Нормины и полушепотом, все-таки опасаясь подслушиваний, обратилась к горничной:
– Помоги мне бежать отсюда! Я помогла тебе с госпожой, – Джесс было неловко говорить то, чего она не делала на самом деле (даже если это ролевая игра, но хитроумная и с не известными ей правилами), – а ты теперь помоги мне. Мне бы только выбраться из замка…
– Вы режете меня без ножа, госпожа! Но я помню, что дала вам слово в порыве благодарности: быть отныне преданной вам так же, как до этого леди Равенне! Я согласна вам помочь, даже рискуя собой!
Джесс с жаром пожала прислуге руку, выражая тем самым радость и признательность.
– Я подумаю, как это можно будет сделать в ближайшие день-два. – увидев опускающиеся уголки губ новой госпожи, Нормина поспешила оправдаться: – Поймите, я не могу справиться с этим быстрее. Маккоул не доверяет мне, как личной горничной хозяйки замка. Я с самого начала совершила глупость: пытаясь открыть ему глаза на то, что вы не та, за кого себя выдаете. Благо он мне не поверил, как и многим другим. Затем между нашими людьми пошла болтовня, что вы – наша спасительница, которая согласилась играть роль леди Равенны. Я рада, что вашему чудесному появлению нашлось объяснение! А сейчас прошу вас, все то время, пока я буду готовить ваш побег, подыграть мне: сделайте вид, что вы смирились со своим положением.
– Что ж! Видать, другого выбора у меня нет! Только не бросай меня надолго без вестей, пожалуйста! Неужели я буду скоро освобождена от этого всеобщего безумства?! – Джесс, радуясь, как ребенок, обещанию служанке ей помочь, закружила последнюю по комнате, заливаясь тихим счастливым смехом.
В этот момент в комнату вошел сам Дункан Маккоул.
– Вижу: вы в добром расположении духа! Вам идет эта улыбка! – заметил Маккоул. – Я тоже сегодня весел: мой друг и соратник по оружию, смог преодолеть тяготы тяжелого ранения и сейчас почти твердо стоит на ногах. Хочу представить вас друг другу и настоятельно прошу спуститься вас со мной в главный зал для небольшого пиршества, – несмотря на то, что тон, которым это было сказано, не терпел возражений, Дункан учтиво поклонился, пытаясь все же расположить Джесс к себе, и протянул ей руку.
Джессика не стала слишком мешкать. Что она, в конце концов, потеряет, если окунётся на эти пару дней в атмосферу Средневековья. Не она ли всегда мечтала в грезах побыть хоть на миг истинной леди! Будь, что будет!
Ладонь Паркенс осторожно коснулась огромной руки Дункана Маккоула.
* * *
Джессика, как и многие обитатели крепости, полностью поддалась чарам Дункана Маккоула. Это была притягательная личность, обладающая тайнами харизмы. Он безупречно играл в своём амплуа, его подданные вели себя с ним запросто и в то же время раболепно, к его слову прислушивались, с его мнением считались. Джессику он в этот вечер представил всем своим соратникам обладательницей имени леди Равенны – своей невесты. В его голосе неслышно было, никаких ноток ни сожаления, ни радости. Словно он забыл в этом месте свою роль по отношению к ней.
Один из его союзников показался ей очень симпатичным и приятным в общении. Он не выказывал абсолютно никакой антипатии к невесте Дункана, несмотря на то, что она невольно явилась причиной его недавнего несчастия. «Вероятно, какая-то недоработка в сценарии». Его торс имел широкую перевязку, такую, что обычно носят после ранения. Как оказалось, это был тот самый друг и соратник по оружию, о котором говорил воин с именем Донован, сопровождавший Паркенс по приказу Дункана к ее покоям как пленную, в первый вечер прибытия с Сэмом в замок. Тогда Донован еще выразил свои опасения по поводу того, что состояние этого раненого могло быть серьезным и несовместимым с жизнью. Сейчас она почему-то постаралась запомнить имя раненого – Морай Локсли. Он все застолье ловко вел с Джесс беседу, начав ее с подкупающего комплимента:
– Увидев ваши дивные и проникновенные глаза, теперь я понимаю, почему Дункан Маккоул так быстро переменил свое отношение к вашему неизбежному бракосочетанию. Смотрю, сейчас мысль о браке с вами не кажется ему столь невыносимой. Совсем напротив…
– Локсли, твое счастье, что леди Равенна еще не супруга мне. Сегодня я позволю тебе некоторые вольности по отношению к ней. Только не перегни палку, дружище. Завтра такой возможности у тебя уже не будет. Завтра, в этот же час, ты будешь желать семейного счастья новоиспеченной новобрачной – Равенне Маккоул.
«Равенна» в этот момент поперхнулась напитком со своего бокала. Дункан, как ни в чем не бывало, постукал Морая по плечу, подсказывая окружающим, что беззлобно подшучивает над другом. На самом же деле его глаза светились радостью от того, что Локсли уже на ногах, и может расточать комплименты дамам. Пусть даже сегодня среди присутствующих гостей такая дама была всего лишь одна и к тому же его невеста!
Младший же брат Дункана – Ричард Маккоул, напротив, отталкивал Паркенс своим нахальством, высокомерностью, грубостью и смутьянством, хотя внешность имел безупречную. Его лицо в отличие от других воинов не имело пока шрамов и ссадин, и отчасти имело девичью красоту. В этот вечер она не раз слышала, как его за глаза, так и называли «Красавчик». Видно было, он имел своих ярых приверженцев, часто выказывающих свое недовольство по поводу и без действий Маккоула-старшего. Дункан терпеливо сносил его выходки, как кровный старший брат и многое спускал ему с рук. Однако умел, как никто другой, в нужное время лишь одним взглядом напомнить Ричарду своё место, пресекая дальнейшие пересуды.
На пиршестве Джесс была немного скована, потому что чувствовала на себе сотни любопытных взглядов со всех сторон. К тому же в зале, что она не сразу заметила, не было ни единой женской фигуры, за исключением прислуги, которая быстро исчезала из виду господ, закончив выполнять свои обязанности в угоду гостям.
Люди Дункана много говорили о ратных подвигах соратников, союзников-иностранцев и самого короля, только вся эта болтовня сопровождалась шутками, подтруниваниями и часто бахвальством, наверное, отчасти от выпитых хмельных напитков. Вот лишь один эпизод такой трескотни:
– Ты говоришь, одним ударом головы сшиб десятерых охранников этой крепости! То-то я смотрю, ты все эти дни туго соображаешь, с утра шлем на задницу натянул, того и глядишь, к вечеру во мне жену разглядишь. Ха-Ха! – залился смехом здоровяк-толстяк с длинными косами волос вдоль лица. На нем был надет килт – национальное одеяние горцев-шотландцев. Все называли его Ленокс из Каслбея, говорящее имя, ничего не скажешь, означающее «вяз». Присутствующие поддержали его насмешку дружным хохотом. К удивлению Джесс, тот воин, в адрес которого была пущена оскорбительная шутка, совсем не разозлился, а напротив, поддержал общее веселье, находчиво отвечая обидчику остротами все в таком же духе.
Следом затронули политику, но Дункан почему-то почти сразу прервал направление беседы присутствующих. Вдруг он попросил Ленокса сыграть что-нибудь задорное на волынке. Некоторых других, очевидно, тоже владеющих музыкальными инструментами – подыграть здоровяку на ударных и струнных, чтобы потешить его невесту, а заодно и гостей.
Мелодии оказались, действительно, веселыми и залихватскими. Барабаны издавали ритмичные звуки, а яркие напевы волынки заставили большую часть мужчин выделывать завораживающие кренделя национальных танцев. Паркенс дивилась этому диковинному зрелищу танцующих горцев. Такого она еще нигде не видела!
Среди увлекательного шума, вызванного полудикими плясками и смехом, Джессика обратила внимание, что Дункану что-то озабочено шептал слуга возникший внезапно. Маккоул привстал и прошел к выходу из зала с общим весельем. Там она увидела, как человек, вероятно, путник, беспорядок его внешнего вида красноречиво на это указывал, вручил ему свиток бумаги, опоясанный печатью. Дункан пригласил гонца присоединиться к их пиршеству, а сам, нисколько не мешкая, развернул свиток и торопливо пробежался по нему глазами. После прочтения послания он никак не выказал своей реакции на его содержимое. Лишь подошел к месту, где сидела Джесс, и, учтиво подав ей руку, объявил о своем дальнейшем намерении только девушке:
– Надеюсь, сегодняшний вечер добавил вам положительных эмоций и вы не пожалели, что провели все это время с нами. Но не стоит вас переутомлять после перенесенной болезни. Я хотел бы сейчас сопроводить вас в вашу спальню и пожелать вам покойной ночи. Завтра вас ждет насыщенный день. Как я уже сказал, завтра нам предстоит дать друг другу клятвы верности перед всевышним и гостями. Любви не смею от вас требовать, так как сам не безгрешен.
Джессика, не принимая в серьез его слова, все же поспешила удалиться из шумного зала. Она рассчитывала, что Нормина к этому часу уже сможет её порадовать какими-либо вестями о замышляемом побеге. Всю дорогу до ее покоев Джесс упорно молчала. Пусть Маккоул думает себе, что хочет! Но она жутко устала от постоянного напряжения от необычайных времяпрепровождений в замке! Вот тебе так поездка с милым на отдых!
