Текст книги "Агния Барто. Собрание сочинений в 3 томах. Том 2"

Автор книги: Агния Барто

НОВИЧОК

1

 
Решил он стать учеником,
Учиться ремеслу,
Он с деревянным сундучком
Проходит по селу.
 
 
А в сундучке – вагон добра:
Связала шарф ему сестра,
Он взял с собой тетрадь,
Спекла лепёшек мать.
 
 
Больших лепёшек десять штук.
Он утром съел одну.
В бумажке – дедушкин мундштук:
«А вдруг курить начну?»
 
 
Вложил он ножик в сундучок:
«Он тоже нужен мне!»
С серпом и молотом значок
Лежит на самом дне.
 
 
Решил он стать учеником,
Учиться ремеслу,
Он с деревянным сундучком
Проходит по селу.
 
 
Семнадцать вёрст
Ему идти,
Он ест лепёшки
По пути.
 
 
Он в тень поставит сундучок
И отдохнёт на нём.
Впервые входит новичок
В большой кирпичный дом.
 
 
Как в этом доме можно жить?
Тут столько этажей!
Такой домище сторожить —
Не хватит сторожей!
 

 
Идёт к ребятам новичок,
Он принят здесь как свой,
А деревянный сундучок
Остался в кладовой.
 

2

 
Тут в спальнях спят ученики,
Пришли до смены лечь.
И снятся токарям станки,
Подручным снится печь.
 
 
Деревня снится
Новичку.
Он спит, как в детстве,
На боку.
 
 
Большой станок стоит в избе.
Смеётся с печки дед:
«Сынок, не справиться тебе,
В руках сноровки нет».
 
 
«Молчи! – кричит он старику
И сердится во сне.—
Меня поставили к станку,
Станок доверен мне.
 
 
А цех у нас передовой,
Двухсотники в цеху».
И дед качает головой
На печке, наверху:
 
 
«Ты дельный парень,
Весь в меня.
У нас такая
Вся родня».
 
 
…Гудок.
Опять пора к станку.
Уже рассвет в окне…
 
 
– Вот доказал я старику,
Да жалко, что во сне!
 

СПРОСИЛ Я У ТОВАРИЩЕЙ…

 
Спросил я у товарищей:
– Чьё лучше ремесло?—
Нашлось друзей-советчиков
Несметное число.
 
 
Зовут ребята в кузницу:
– Ты в кузнице бывал?—
И сварщик уговаривал,
В сторонку отзывал…
 
 
А девушка высокая
Такой совет дала:
– Иди работать токарем,
Нет лучше ремесла!
 
 
Спросил я у товарищей:
– Чьё лучше ремесло?—
Нашлось друзей-советчиков
Несметное число.
 
 
Мальца широкоплечего
Я слушал дольше всех.
Сказал он: – Думать нечего,
Иди в горячий цех!
 
 
Металл кипит и плавится,
На фронт идёт металл,
Чтоб нам с врагами справиться,
Чтоб им конец настал.
 
 
Мы варим сталь особую,
А ей теперь почёт!—
И понял я, товарищи,
Куда меня влечёт.
 
 
Я всех, конечно, выслушал,
Перебивать не стал.
А сам решил – попробую,
И сталеваром стал.
 

ШУРКА

 
Шла вчера я за водою,
А у нас ведро худое.
Из-за этого ведра
Я наплакалась вчера.
 
 
Залепила я дыру.
Только воду наберу —
А она опять наружу
Так и льётся по ведру.
 
 
Вдруг ребята мне кричат:
– К вам приехал Шурка!
У него шинель до пят,
Форменная куртка.
 
 
Я смотрю – в избе мой брат,
У него шинель до пят.
Он с запиской отпускной
К нам пришёл на выходной.
 
 
Мать хлопочет у стола,
К чаю шанежек дала.
Я, конечно, не зевала —
Сразу две себе взяла.
 
 
Шурка – слесарь в мастерской.
Он такой степенный,
Представительный такой,
Прямо как военный.
 
 
Утром долго я спала,
Встала позже брата.
Вижу – вёдра у стола,
На одном заплата.
 

 
Брат стоит смеётся:
– Операция легка!
Не такие у станка
Выполнять придётся!
 
 
Я вам к завтрашнему дню
В доме всё перечиню.
 
 
Шурка денег не берёт,
Всё он чинит даром:
То сосед к нему идёт
Со старым самоваром,
 
 
То он бабке для замка
Сделал новый ключик.
Хвалят все ученика:
– Хорошо вас учат!
 

НЕПОСЕДА

 
Он вдруг улыбнётся,
Взглянув на соседа,
Он вдруг улыбнётся,—
Начнётся беседа.
 
 
Ему над деталью
Сидеть неохота,
Вот сделать бы сразу
Хоть полсамолёта!
 
 
Он думал, что руки
Задвижутся сами,
А тут со станком
И не сладишь часами.
 
 
Обтачивал валик —
Вся смена смеётся:
– Смотрите,
Какого
Он сделал
Уродца!
 
 
Но мастер подходит.
Становится рядом,
То словом поможет,
То попросту взглядом.
 
 
И вот поспокойнее
Стал непоседа.
Он вдруг улыбнётся,
Взглянув на соседа,
Начнётся у них,
Но прервётся беседа.
 
 
Он сам удивлён,
Говорит: – Что за чудо?
Терпенье взялось
Неизвестно откуда!
 

НАСТЯ

Насте Поляковой

 
Косы светлые венком
Под платком из ситца.
Настя – месяц за станком,
А станка боится.
 
 
Смотрит Настя до сих пор
На него с опаской.
Подойдёт, включит мотор
И зальётся краской:
 
 
– Ой, опять пошли ремни
Без конца вертеться!
Как начнут бежать они,
Замирает сердце.
 
 
Но сегодня наконец
Хорошо идёт резец,
Ровно вьётся стружка.
– Ты сегодня молодец,—
Говорит подружка.
 
 
Неужели и сейчас
Не похвалит мастер?
Пусть ответственный заказ
Поручают Насте.
 
 
Настя – токарь за станком,
Как ей не гордиться?
…Косы светлые венком
Под платком из ситца.
 

ДРУЗЬЯ ИЗ ШАРТАША

 
Работают подручными
Два друга неразлучные,
Два парня-крепыша.
Они весной в училище
Пришли из Шарташа.
 
 
Они ещё мальчишками
Сдружились в Шарташе.
Купались вместе в озере
И спали в шалаше.
 
 
Они ещё мальчишками
Сражались в городки,
Ходили оба с шишками,
Считали синяки.
 
 
В литейном два товарища,
Друзья из Шарташа,
Глазам своим не верили,
Стояли не дыша.
 
 
В печах пылала пламенем
Багровая заря.
На мостике —
Два мастера,
Как два богатыря.
 
 
Лилась струя гремящая
В огромный зев ковша.
Смотрели два товарища,
Стояли не дыша.
 
 
Ребята коренастые,
И оба силачи —
Они недаром выбрали
Работу у печи.
 

 
С тяжёлыми лопатами
Справлялись
С первых дней,
Слова замысловатые
Давались им
Трудней.
 
 
Они, как в классе школьники,
Твердили по утрам:
– Иридий, никель,
Марганец,
Ферротитан,
Вольфрам…
 
 
А вечером подручные,
Два друга неразлучные,
Два парня-крепыша,
Идут домой довольные,
Шагают не спеша.
 
 
Сказать погромче хочется,
Чтоб слышал весь бульвар:
«Ну, как сегодня выплавка,
Товарищ сталевар?»
 

ПОПАДЁТ МНЕ ИЛИ НЕТ?

 
Почему меня директор
Вызывает в кабинет?
Я иду и сам не знаю —
Попадёт мне или нет?
 
 
Правда, я вчера одетый,
В башмаках на койку лёг.
Но, по-моему, об этом
Он узнать никак не мог.
 
 
На моём станке доводка,
Я в бригаде фронтовой,
Что идёт работа чётко,
Я ручаюсь головой.
 
 
Был у нас недавно случай:
Надо нам сдавать заказ,
Лена, токарь самый лучший,
В этот день больна как раз.
 
 
Но к утру сложил я в горку
Обработанный металл.
Унесли его на сборку,
Я четыре нормы дал.
 
 
Всё, по-моему, в порядке,
Никакой задержки нет.
Для чего меня директор
Вызывает в кабинет?..
 

 
Может, ставится вопрос,
Что курить я не дорос?
Я покашлял у дверей,
Говорят: – Входи скорей!
 
 
Вдруг директор жмёт мне руку
И велит мне
В кресло сесть.
Я ему, как военруку,
По ошибке
Отдал честь.
 
 
В кабинете только двое.
Только мной и занят он:
– За отличье трудовое
Ты медалью награждён.
 
 
Вот зачем меня директор
Вызывает в кабинет,
Ну, а я-то сомневался —
Попадёт мне или нет?
 

ОРАТОР

 
Ваня спорит с мастером,
Заправляя печь,
Он при каждом случае
Произносит речь.
 
 
Любит он для важности
Говорить о влажности,
О составах, примесях,
Качестве шихты…
Как он смело держится,
С мастером на «ты».
 
 
Печи не осмотрены,
Не прочищен свод,
Но зато товарищу
Лекцию прочтёт.
 
 
Объяснит товарищу:
– Надо свод беречь…—
Речь у Вани умная,
Золотая речь!
 
 
Говорит он мастеру:
– Мы врага побьём!—
И стоит, бездействует
На посту своём.
 
 
– Как там плавка движется?
Где мои очки?—
Этого оратора
Бойтесь, новички.
 

МОЙ УЧЕНИК

 
Узнал я утром,
До гудка,
Что мне дадут
Ученика.
 
 
Всё время думал я
О нём,
Как мы работать
С ним начнём…
 
 
Узнаю,
Сколько парню лет,
В футбол играет
Или нет.
 
 
Я сам недавно
За станком,
Я тоже был
Учеником.
 
 
Пришёл я тихонький такой,
Боялся суппорт взять рукой;
Не знал сначала,
Где стоять,
Какую тронуть
Рукоять.
 
 
Я успокою новичка,
Ведь он неопытный пока.
Скажу, похлопав по плечу:
«Тебя работать научу!»
 
 
И вдруг
Приводят мне вчера
Старуху
С нашего двора.
 
 
Я с ней знаком
Давным-давно —
Я к ней мячом
Попал в окно,
Потом ходил за ней
Как тень,
Извинялся
Целый день.
 
 
Степан Петрович,
Управдом,
Уговорил её
С трудом.
 
 
Теперь пропал я
Всё равно…
Она явилась в цех.
Сейчас расскажет
Про окно
И осрамит при всех.
 
 
Сказал я:
– Встаньте за станок.—
Она в ответ:
– Иду, сынок.
 
 
Смотрю – старуха молодец:
Сама берётся за резец,
Сама включает самоход
И стружку правильно берёт.
 
 
Она совсем
Не так стара,
Старуха
С нашего двора.
 
 
И все ребята
Говорят:
– Ей можно дать
Второй разряд.
 

1943

ТЫ СНОВА ДОМА

ПЕРВЫЙ САЛЮТ В МОСКВЕ

 
Когда впервые над столицей
Салют раздался громовой,
Неслись испуганные птицы
Над освещённою Москвой.
 
 
Со всех сторон —
С Тверской, с Неглинной,
Над площадями, над Арбатом
Они метались стаей длинной
И в темноту неслись куда-то.
 
 
К Москве суровой, затемнённой,
Давно привыкли и они.
И вдруг огни над Малой Бронной,
И над бульварами огни.
 
 
Впервые небо разгоралось,
Река сияла серебром…
Наверно, птицам показалось:
Весна в Москве! Весенний гром!
 

1943

НИКИТА

1

 
Пробило пять часов утра,
Проснулась младшая сестра,
Кричит: – Чего вы спите?
Пора вставать Никите!
 
 
Никиту будит вся семья,
И в пять минут седьмого
Он говорит: – Проснулся я!—
И засыпает снова.
 
 
– Вчера пришёл усталый,—
Его жалеет мать.—
Пускай поспит, пожалуй,
Ещё минуток пять.
 
 
Вот на часах без двадцати,
Тут как вскочил Никита!
– Я вас просил меня трясти!—
Он говорит сердито.
 
 
Он обижается на мать,
Его берёт досада:
Не могут вовремя поднять
И растолкать как надо!
 
 
– Я говорю – вставать пора!..—
Вздыхает младшая сестра.
 
 
Не так это просто —
Быть младшей сестрой:
То у Никиты
Карманы с дырой,
 
 
То на сестру
Рассердился Никита
За то, что спецовка
Опять не зашита.
 
 
Не так это просто —
Быть младшей сестрой:
Двери входные
За каждым закрой,
 
 
Вымой посуду,
За хлебом сходи,
Каждое утро
Никиту буди…
 
 
Он опоздает,
А ты виновата,
Вот и волнуйся
За старшего брата!
 

2

 
В отцовской старой кожанке,
В пилотке боевой
Он мчится по Остоженке
В машине легковой.
 
 
– Эй, – кричат ему ребята,—
Дай доехать до Арбата!
Дай машину напрокат!
Сколько стоит самокат?
 
 
– Я спешу! – кричит Никита,
Набирая полный ход.
Объясняет деловито:
– На завод. Работа ждёт.
 

3

 
В этом цехе – молодёжь,
Пареньки безусые.
Тут и девочка с косой,
С голубыми бусами.
 
 
Протирает свой станок
Мальчик невысокий.
Руки в масле у него,
Вымазаны щёки.
 
 
Это Петька Кузнецов,
Лучший друг Никиты,
Пётр Иваныч Кузнецов —
Парень знаменитый!
 

 
Он к высокому станку
Подставляет ящик,
До станка он не дорос,
А токарь – настоящий!
 
 
Говорят про них давно:
– Вот друзья до гроба,
Если тронешь одного,
Лезут в драку оба.
 

4

 
Никите кажется с утра,
Когда он входит в цех,
Что перегонит он Петра,
Что он обгонит всех.
 
 
Станок начищен и протёрт,
Легко идёт резец.
Он даже, может быть, рекорд
Поставит наконец.
 
 
Листовку выпустят о нём,
Чтоб весь завод читал.
А подойди к Никите днём —
От Петьки он отстал.
 
 
Может он в одну минуту
Передумать всё подряд,
Вдруг он вспомнит почему-то,
Где на карте Ленинград.
 
 
Рукоять он передвинул,
Заточил конец резца —
Вспомнил вдруг кинокартину
Под названьем «Два бойца».
 
 
Потом ему лодка
На память придёт,
Моторная лодка
Куда-то плывёт,
 
 
Волны взлетают
Волна за волной,
Оглянешься —
Мастер стоит за спиной…
 
 
Когда над станком
Зажигается свет,
Не только рекорда,
И нормы-то нет!
 

5

 
Сегодня новость важная
С утра волнует всех!
Два токаря отличных
Нужны в особый цех.
 
 
А там заданье трудное,
Там нужно мастерство.
Приятно думать каждому:
А вдруг пошлют его?
 
 
И все в глазах у мастера
Ответ хотят прочесть.
Он говорит: – Подумаем,
До завтра время есть.
 
 
Никите думать нечего,
Тут речь не про него,
И думай хоть до вечера,
Не выйдет ничего!
 
 
Пошлют Петра Иваныча.
Ребята говорят:
– Не зря Петру Иванычу
Повысили разряд.
 
 
Расстроился Никита:
Дружили больше всех,
И вдруг товарищ лучший
Уйдёт в особый цех.
 
 
А там другая смена,
Другие пропуска…
Когда теперь он встретит
Приятеля-дружка?
 
 
Теперь он с Петькой
Встретится
Раз в четыре
Месяца…
 
 
Тяжело вздохнул Никита:
– Ну и что ж, счастливый путь,
И без Петьки Кузнецова
Проживём мы как-нибудь…
 

6

 
Закрепил деталь Никита,
Нарезает он резьбу,
Он насупился сердито —
Сам с собой ведёт борьбу.
 
 
Он не должен отвлекаться,
Должен думать об одном.
Но куда-то птицы мчатся,
Пролетают за окном.
 
 
Нет, ему работать надо,
Надо думать о станке.
Улетели! Вот досада!
Промелькнули вдалеке.
 
 
За станком стоит Никита,
Он резец ведёт рукой.
На обед ушли ребята,
Он остался в мастерской.
 
 
«Зря мальцом тебя считали,—
Скажут завтра мастера.—
Вам особые детали
Доверять давно пора…»
 
 
Если он не сдаст заказа
Раньше всех, к пяти часам,
Если он не сдаст заказа,
Он себя накажет сам.
 
 
Не пойдёт тогда в кино —
Это твёрдо решено.
 
 
Нет, пожалуй, наказанье
Он смягчит наполовину.
Он пойдёт в кино, пожалуй,
Но на детскую картину.
 

7

 
В столовой двери настежь,
Народу у дверей!
И все торопят Настю,
И все кричат: – Скорей!
 
 
Настя носится с подносом
По столовой заводской,
Сразу две тарелки супа
Подаёт одной рукой.
 
 
Кузнецов подходит к Насте,
Говорит с почтеньем: – Здрасте!
Как живёте? Как дела?
Сколько порций подала?
 
 
Говорит он: – Вот в чём дело:
Выдай мне второй обед!—
Настя только поглядела:
Мол, в уме ты или нет?
 
 
Говорит он: – Подождите!
Я снесу обед Никите.
На работе человек,
Что вам стоит выбить чек?
 
 
Нет, она проходит мимо,
Он идёт за Настей вслед:
– Настя, мне необходимо
Получить второй обед.
 
 
Настя, сделай одолженье!
Там меня товарищ ждёт.—
Настя любит уваженье,
Ценит вежливый подход.
 
 
– Ладно, я уважу вас,
Выбью чек в последний раз.
 

 
Пустая мастерская,
Одни станки вокруг,
Никиту окликая,
К нему подходит друг.
 
 
Две глубокие тарелки
Ставит он на табурет:
– Это Настя мне велела
Отнести тебе обед.
 

8

 
Целый день в окне открытом
Проплывают облака,
Целый день стоит Никита
У токарного станка.
 
 
Он опять резец заправил,
Он проверил самоход,
Он уже себя оставил
Без кино на целый год.
 
 
У него одна забота —
Перейти в особый цех.
И у всех идёт работа,
На ходу станки у всех.
 
 
– Обогнать меня хотите?!—
Кузнецов кричит Никите.—
Обогнать меня пора,
Утром после выходного,
Через года полтора.
 
 
Он смеётся над Никитой:
– Ты чего такой сердитый?
Хочешь, дам тебе совет?—
Вдруг увидел Пётр Иваныч —
У станка Никиты нет.
 
 
Удивляются ребята:
Был сейчас он у станка…
На глазах пропал куда-то
За минуту до гудка.
 

9

 
Не так это просто
Быть младшей сестрой:
Синими шторами
Окна закрой
 
 
И дожидайся Никиту
С огнём,
Он не идёт —
Беспокойся о нём.
 
 
Спать не ложись —
Открывай ему дверь.
Мать говорит:
– Он хозяин теперь.
 
 
Он во дворе
Защищает Анюту,
А сам отколотит
В плохую минуту.
 
 
Чайник Анюта
Согрела для брата,
Чайник остынет —
Она виновата.
 

10

 
Сменяется бригада,
В цехах зажёгся свет,
Сменяется бригада,
Нигде Никиты нет.
 
 
В цехах его искали,
Искали в гараже,
В диспетчерской искали
На первом этаже.
 
 
Зачем-то Пётр Иваныч
Заглядывал в завком,
Искал его на сборке
И даже под станком.
 
 
Не идёт домой бригада,
Беспокоится о нём,
А токарь третьего разряда
Задремал в шкафу стенном.
 
 
Обтачивал он валики,
Расстроился как маленький.
Захотелось вдруг ему
Побыть минутку одному.
 
 
«Товарищ Никита,
Зайдите ко мне!—
Его вызывает
Директор во сне.—
 
 
Вы дали рекорд.
Вы добились успеха.
Я вас назначаю
Начальником цеха.
 
 
А домой на самолёте
Я могу вас подвезти,
Вы на Кудринке живёте?
Нам, пожалуй, по пути».
 
 
Облака бегут навстречу.
Как прохладно в вышине!
Над Москвой летит Никита,
Он привык летать во сне.
 
 
Видит он издалека,
Как блестит Москва-река,
Как внизу проходят танки
Через площадь, по Таганке.
 
 
«Это с нашего завода»,—
Говорит ему пилот.
 
 
А внизу полно народа,
Вся Москва салюта ждёт.
 
 
Там, наверно, и Анюта
Дожидается салюта.
 
 
А город весенний
Как дымкой окутан,
И носятся птицы
Под самым салютом.
 
 
Но вдруг он падает куда-то,
Летит… Врезается в толпу.
Вокруг него стоят ребята,
Он просыпается… в шкафу.
 
 
Перед ним начальник цеха,
Мастера стоят вокруг.
– Разрешите обратиться?—
Говорит Никита вдруг.—
 
 
Я закончил всю работу,
Пусть проверят мастера.
Если б мне характер твёрдый,
Я бы тоже брал рекорды,
Перегнал бы я Петра.
 
 
На него глядит начальник:
– Ты проснулся наконец?—
Улыбается начальник.
Говорит: – Ты молодец.
 
 
Ты молодец!
Ты добился успеха,
Ты годен вполне
Для особого цеха.
 
 
Вдруг Никите снится это?
Или это наяву?
Вот хорошая примета —
Увидать во сне Москву.
 
 
Усмехается Никита:
Иногда заснуть не грех!
Вместе с Петькой Кузнецовым
Он пойдёт в особый цех.
 

1944

ЦВЕТЫ

 
Ты войди в теплицу —
Там июльский зной.
Распустились розы,
Как в Крыму весной,
Расцвели глицинии
И фиалки синие.
 
 
Пусть тебе расскажет
Старый садовод,
Как осколки сыпались
На стеклянный свод,
Как звенела, падая,
Хрупкая броня…
Нежные цикламены
Вынес он из пламени,
Пальму опалённую
Вынес из огня.
 
 
Пусть тебе расскажет
Садовод-старик,
Как он спас от холода
Звёздочки гвоздик…
Стёкла были выбиты,
Им грозил мороз,—
Одеяло тёплое
Из дому принёс.
 
 
Ты войди в теплицу —
Там увидишь ты,
Что для Дня Победы
Он сберёг цветы:
Нежные цикламены,
Белую сирень,—
Чтоб цветами встретили
Мы великий день.
 

1945

ТЫ СНОВА ДОМА

1

 
Рябина возле дома,
И свежая солома,
И тёплая земля.
Тут всё тебе знакомо,—
Тут родина твоя.
 
 
Стук топора в сарае,
Кузнечики в траве,
И щебет птичьей стаи
Высоко, в синеве.
 
 
Но на лесной опушке,
Там, где орешник рос,
Сожжённые верхушки
У ёлок и берёз.
 
 
Обрублена снарядом
Высокая сосна.
Война была тут рядом,
Вокруг была война.
 
 
В полях гремели взрывы,
В оврагах шла стрельба,
В огне пылали нивы,
Высокие хлеба.
 
 
Ползли бойцы в разведке,
В дыму трещали ветки,
Гремел от взрывов бор.
Пробитый танк немецкий
Стоит тут до сих пор.
 
 
Продавленный, горбатый,
Стоит он в тишине,
И спят на нём козлята,
Пригревшись на броне.
 

2

 
После долгого пути
Идут домой бурёнки,
Будут снова их пасти
На родной сторонке.
 
 
Сберегли их от врага
Дальние колхозы,
На знакомые луга
Возвратились козы.
 
 
По низинам, вдоль реки,
По дорогам шли быки,
Шли стада по большаку,
По жаре, по холодку.
 
 
– Здравствуй, дедушка Пахом!
Сколько вёрст прошёл пешком?
 
 
Бычок тонконогий
Родился в пути,
Он сам по дороге
Не может идти.
 
 
И вот на подводе,
Укрытый тепло,
Он важно въезжает
В родное село.
 
 
Показались вдалеке
На пригорке кони,
Заиграли на лужке
Парни на гармони.
 
 
Вся деревня рада:
Возвратилось стадо!
 
 
Ты наймёшься в пастухи,
Срежешь дудку из ольхи.
 
 
Как будет щёлкать новый кнут,
Хоть десять раз подряд!
И ты разыщешь в пять минут
Отбившихся ягнят.
 
 
Возьмёшь ты хлеба про запас
И дашь быку на первый раз,
Чтоб он скорей к тебе привык,
Чтоб не бодался чёрный бык!
 

3

 
Утренняя зорька
Над лесом расцвела,
С утра звенит в посёлке,
С утра поёт пила.
 
 
Пошёл строгать рубанок,
И ветер на опушке
Катает по полянам
Растрёпанные стружки.
 
 
Бегут смотреть ребята,
Как ставят новый сруб,
Как прежде, как когда-то
Дымки идут из труб.
 
 
Встаёт на старом месте
Белёный скотный двор,
И куры на насесте
Заводят старый спор,
 
 
И ночью спят бурёнки
В коровнике, в тепле,
Засыпаны воронки,
Пробитые в земле.
 
 
Ты выйдешь на пригорок —
Такой простор вокруг!
И, словно обновлённый,
Лежит зелёный луг.
 
 
Рябина возле дома,
И свежая солома,
И тёплая земля.
Тут всё тебе знакомо,—
Тут родина твоя.
 

1945

ВЕРНУЛСЯ…

 
Мы папу не видели
Очень давно,
С тех пор
Как на улицах
Стало темно…
 
 
Маме работать
Вечернюю смену.
Мама ушла,
Поручила мне Лену.
 
 
Мы с Ленкой одни
Остаёмся в квартире.
Вдруг входит военный
В зелёном мундире.
 
 
– К кому вы пришли?—
Я спросил у майора.—
Мама с работы
Вернётся не скоро.
 
 
Вдруг – я смотрю —
Он бросается к Ленке,
Поднял её,
Посадил на коленки.
 
 
Он и меня тормошит
Без конца:
– Что ж ты, сынок,
Не узнаешь отца?
 
 
Я майора обнимаю,
Ничего не понимаю:
– Вы на папу не похожи!
Посмотрите – он моложе!..—
Вынул я портрет из шкапа —
Посмотрите – вот мой папа!
 
 
Он смеётся надо мной:
– Ах ты Петька, мой родной!
 

 
Потом он как начал
Подкидывать Ленку…
Я испугался:
Ударит об стенку!
 
 
Мы с мамой
И с Леной
Теперь не одни:
Папа вернулся к нам
В майские дни.
 

1945

У ПАМЯТНИКА ЗОЕ

 
Заворковали в городе
Голуби, голуби…
На улице жара,
Сады, недавно голые,
Цветут – пришла пора!
 
 
В цветах Ново-Дев и чье,
Тут слышно пенье птичье
С утра и дотемна —
Весной везде весна.
 
 
Вот холмик, обложенной дёрном,
Пришла сюда женщина в чёрном.
Она посадила левкои,
Пылинки с надгробия стёрла.
 
 
Идут сюда к сыну-солдату,
Идут на могилу отца
И, горько оплакав утрату,
Сажают весной деревца.
 
 
Однажды девчонка-москвичка
Пришла сюда ранней весной —
Открытое, ясное личико,
Две светлых косы за спиной.
 
 
Ей горе знакомо?
Нет, что вы!
К ней в дом не входила беда,
И папа и мама здоровы,
Они не умрут никогда!
 
 
Холодный мрамор и венки —
Мир вечного покоя,
Но, будто смерти вопреки,
С надгробья смотрит Зоя.
 
 
Сюда живые к ней идут,
Чтоб вспомнить подвиг Зоин,
Седой подходит воин,
И вот стоит девчонка тут.
 
 
Со лба откинув завиток,
Она на камень гладкий
Кладёт исписанный листок —
Он вырван из тетрадки,—
 
 
Кладёт слова присяги
На клетчатой бумаге.
 
 
Слова наивны и просты:
«Я тоже буду смелая!
Я тоже, Зоечка, как ты,
Для Родины всё сделаю!»
 
 
Здесь не один листок такой
Положен детскою рукой,
Листки, листки, ещё листки
Белеют, словно лепестки.
 
 
Их прочь уносит ветер,
Их вновь приносят дети,
Поодиночке, не в строю,
Приходят без вожатой.
«Я обещание даю!..»
«Клянусь великой клятвой!..»
 
 
Кто первый, может быть тайком,
Пришёл сюда с таким листком?
Быть может, девочка одна
(Косички за спиною)
Пришла сюда весною:
«Я буду Родине верна!
Я обещаю, Зоя!»
 
 
Иль паренёк лет десяти
Принёс листочек чистый
И написал: «Хочу расти
Таким, как коммунисты!»
 
 
Листки, листки, ещё листки
И в рамке и в конверте…
Вот так у гробовой доски
Живёт само бессмертье.
 

1957

ДВОЕ ИЗ КНИЖКИ

Аркадию Гайдару

1

 
Ходит дрёма, ходит дрёма
По вагону спальному,
Пассажиры спят как дома,
Мчась в дорогу дальнюю.
 
 
Спит вагой, молчанья полон,
Только слышится под полом:
Тук-тук-тук – перестук,
Тук-тук-тук – перестук.
 
 
За оконной тёмной рамой
Белый снег и тишина…
Спит, покачиваясь, мама,
Ночником освещена.
 
 
Спят мальчишки-сыновья,
На двоих одна скамья.
 
 
Братьям места маловато,
Разлеглись богатыри.
Старший брат толкает брата:
– Алик, ноги убери!
 
 
Младший брат решил вставать:
Ноги некуда девать!
 
 
Он вздохнул, глаза протёр,
Вышел сонный в коридор.
 
 
Ух, лунища в коридоре!
За окном сиянье льдин.
В этом лунном коридоре
Он, как в космосе, один.
 
 
Озаряет свет луны
Двери, двери у стены
Да скамеечки стенные —
Не простые, откидные.
 
 
В коридоре, под луной,
Кто гуляет в час ночной?
Кто стучит, людей пугая?
Хлоп – скамейка!
Хлоп – другая!
 
 
Вздумал парень лет шести
Все скамейки обойти.
 
 
Соскочи с неё,
Сумей-ка,
Чтоб не хлопнула
Скамейка!
 
 
То встаёт он, то садится,—
Раздаётся грохот, гром…
Прибежала проводница:
– Люди спят, а что творится!
Уходи, прошу добром…
 
 
Не прошло и полминуты,
Вот уже он у дверей,
Он, раздетый и разутый,
Прыг в постель свою скорей!
 
 
Но в постели вместо брата,
Вместо Сени-толстяка,
Длинный дядька бородатый,
Пассажир лет сорока.
 
 
Он спросонья как подскочит:
– Это кто меня щекочет?
 

 
Ты с луны свалился, что ли?
Вот швырну тебя в окно!
Погуляешь в чистом поле,
Ничего, что там темно…
 
 
Алексей кричит: – Спасите!—
Будто рядом страшный зверь.
А чего вопит, спросите,
Сам влетел в чужую дверь.
 
 
Пассажир глядит вдогонку:
«Где-то видел я мальчонку…»
 

2

 
Светит солнце…
Морозный полдень…
Мчится поезд,
Народу полный.
 
 
Светит солнце,
И мчится поезд.
Пляшут ёлки
В снегу по пояс.
В белой шали
Из снежных кружев
На косогорах
Берёзки кружат.
 
 
Светит солнце,
И мчится поезд.
Младший брат,
У окна пристроясь,
Сто километров,
А может быть, двести
С места не сходит,
Сидит на месте.
 
 
Он не скучает,
Он занят делом,
Смотрит – а что там
На свете белом?
 
 
Белый лес
Пробежал – исчез.
– Здравствуй, лес!
До свиданья, лес!
 
 
Здравствуй, пруд
Под блестящим льдом!
Здравствуй, дом!
До свиданья, дом!
 
 
Мы уезжаем,
Нам ехать надо…
 
 
Ух, среди поля
Завод-громада!
Красные трубы
На новом зданье.
Здрасте, трубы,
И до свиданья!..
 
 
Галки, галки
Играют в салки!
 
 
Он отдохнул,
Помолчал немножко.
Вновь начинает:
– Здорово, кошка!
Кошка, кошка бежит,
Хромоножка.
Нету кошки,
Исчезла кошка…
 
 
Поезд проносится
Мимо станций,
Мчатся деревья,
Толпятся в танце.
 
 
А на платформах,
А на платформах
Столько косынок
Цветных и чёрных.
 
 
Кричит Алёша:
– Здорово, тёти!
Плывут платформы
И вы плывёте…
 

3

 
Славный мальчик старший брат,
Да немного толстоват.
Он, проснувшись спозаранок,
Булку съел и пять баранок,
Два творожные сырка
И сказал: – Я сыт пока.
 
 
Краснощёкий, круглолицый,
Он подходит к проводнице.
Говорит он ей хитро:
– Показать вам серебро?
 
 
Купит мама пачку чая,
Я обёртку получаю…
 
 
А у вас коробок нет?
От конфет. От сигарет…
Мне теперь нужны коробки
Для космических ракет.
 
 
Постоял он возле брата,
Алик вдаль глядит куда-то,
От окна уйти не хочет…
(Здравствуй, поле! Здравствуй, лес!)
А Семён над ним хохочет:
– Расскажи, что было ночью?
Ты к кому в постель залез?..
 
 
Вдруг взволновались пареньки:
На них глядит из-под руки,
На них глядит издалека
Тот бородач лет сорока.
 
 
Пусть он на младшего
Сердит,
Но и за старшим
Он следит!
 
 
Мчится, торопится
Поезд скорый,
Мчится, стремится
В Уральские горы.
 
 
Больше не видно
Ни поля, ни леса:
Снежная с неба
Спустилась завеса,
Сыплется снег…
 
 
А за окнами, рядом,
Алик командует
Снежным парадом.
Руку поднимет —
Кружатся снежинки.
Руку опустит —
Ложатся снежинки.
 
 
Но командир
Что-то слишком взволнован:
Длинного дядьку
Увидел он снова.
 
 
Снова увидел он
Дядьку ночного…
Что он явился во время парада?
Что он глядит?
Ну чего ему надо?
 

4

 
У старшего брата
Добра-то, добра-то!
Разные пробки, коробки
На столике…
Столько, столько
Ещё полстолька!
 
 
Разные пробки,
Коробки от мыла…
Всё проводница
Ему раздобыла.
 
 
Старший доволен,
Богатством гордится.
Младшему тоже
Коробка годится.
 
 
Тянет к себе он
Коробку от мыла…
Вы не поверите,
Дальше что было!
 
 
Вмиг остаётся
Коробка без крышки,
С криком дубасят
Друг друга мальчишки.
 

 
– Какой позор, – вздыхает мать,—
Не скрыть позора!
Пришлось детей мне разнимать,
Боюсь, водой их разливать
Придётся скоро…
 
 
Вдруг бородач лет сорока
Заговорил некстати:
– Я знаю вашего сынка,
Он спал в моей кровати.
 
 
– Не нужно мне таких ребят…—
Вздыхает мама.—
Уйду куда глаза глядят
По шпалам прямо.
 
 
Тут старший брат
И младший брат
Как завопят!
Как завопят!
 
 
Услышав плач
И чей-то крик,
Приходит
Главный проводник.
 
 
И все глядят
На двух мальцов:
Ну кто они,
В конце концов?!
 
 
И вдруг сказал тот человек,
Тот бородач, тот самый:
– Я знаю: это Чук и Гек
Куда-то едут с мамой.
 
 
Они косятся на меня,
А я гляжу на них полдня.
 
 
Тут старший брат
Пожал плечом:
«Мол, непонятно,
Вы о чём?»
 
 
И младший тоже удивлён.
Сказал он, глянув косо:
– И вовсе нет таких имён:
«Чук-чук» – стучат колёса.
 
 
Смеётся длинный человек:
– Ты, жадный, – Чук,
А это – Гек.
 
 
Кричат мальчишки: – Что вы!
На свете нет таких имён.
Я – Алексей, а он – Семён,
И оба мы Дроздовы.
 
 
У нас и дедушка Дроздов,
Водитель скорых поездов.
А мы Дроздовы-внуки…
При чём тут «геки-чуки».
 
 
Смеётся длинный человек:
– И всё равно вы – Чук и Гек.
И для меня вы всё равно
Знакомые мальчишки.
Я знаю вас давным-давно.
Вы – мальчики из книжки.
 
 
Там всё написано точь-в-точь:
И как вопил ты в эту ночь,
Хоть паренёк не робкий,
И как подраться вы не прочь
Из-за пустой коробки…
 

 
Двух пареньков
Бросает в жар:
– Кто написал про нас?
– Гайдар.
Он ваш отчаянный народ
Знал как свои пять пальцев.
(А поезд мчит вперёд, вперёд,
Гудит: «Не по-па-дай-ся!»)
 
 
Ребят сомнение берёт:
Гайдар волшебник, что ли?
(А поезд мчит вперёд, вперёд,
Метель бушует в поле.
Запорошил все окна снег,
В стекло стучит упрямо.)
 
 
– А мой Алёша правда Гек,—
Вдруг согласилась мама.—
Но он ещё и спорщик,
Не только фантазёр,
Сердито лоб наморщит
И начинает спор.
 
 
А старший даже в яслях
Был до того запаслив!
Был жадным ползунком,
Таскал игрушки в яслях
И прятал их тайком.
 
 
– А где живёт теперь Гайдар?
Он молодой?
Не очень стар?—
Расспрашивают дети.
 
 
Вздыхает длинный человек…
Он, помолчав, ответил:
– Нет, дорогие Чук и Гек,
Гайдара нет на свете.
 
 
Про ваш мальчишечий народ
Уже он не напишет
И во дворе не соберёт
Вокруг себя мальчишек.
Погиб писатель на войне…
 
 
А снег летит, летит в окне,
А снег летит,
Всё снег да снег,
Протяжный свист метели…
«Чук-Чук и Гек,
Чук-Чук и Гек…»—
Колёса вдруг запели.
 

1967