Текст книги "Десять новелл"

Автор книги: Агата Кристи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)

Джеральд прервал ее рассказ. Лицо его налилось кровью, одной рукой он схватился за горло, а другой показывал на нее Задыхаясь, он выкрикнул:

– Кофе! Боже мой! Кофе!

Аликс с удивлением посмотрела на него.

– Вот почему он был так горек! Дьявол! Ты снова взялась за свои штучки! – Он вцепился в ручки кресла, готовый прыгнуть на нее. – Ты отравила меня!

Аликс отскочила к камину. Она хотела было крикнуть, что это неправда, но поняла, что ее спасение – в наступлении. Собравшись с силами, она твердо посмотрела ему в глаза.

– Да. Я тебя отравила. Это быстродействующий яд. Ты уже не сможешь встать с кресла... Ты не двинешься с места...

Нужно выиграть еще несколько минут!.. И тут она услышала спасительные шаги и резкий скрип калитки. Шум шагов все ближе. Открылась входная дверь.

– Ты не двинешься с места, – упорно повторяла она.

Затем, улучив момент, она стрелой пронеслась мимо Джеральда и выскочила из комнаты. В холле, почти теряя сознание, она уткнулась в Дика Уиндифорда.

– Боже мой, Аликс, что с тобой? – изумился он и, поддержав ее, обернулся к высокому здоровяку в полицейском мундире:

– Гляньте-ка, что там происходит!

Он осторожно положил Аликс на диван и наклонился над ней.

– Бедная девочка, – нежно сказал он. – Моя маленькая бедная девочка. Что с тобою случилось?

Веки Аликс дрогнули, и она тихо произнесла его имя. Минуту спустя вернулся полицейский и деликатно тронул Дика за рукав.

– Сэр, там все спокойно. Только в кресле сидит человек. У него такое лице, будто он чего-то сильно испугался и...

– Что такое?

– Он... мертв, сэр.

И тут мужчины вздрогнули, услышав слабый голос Аликс. Она говорила с закрытыми глазами, будто во сне:

– А немного погодя... он был мертв. – Слова прозвучали так, словно она кого-то цитировала.

Агата Кристи. Стадо Гериона

I

Мисс Кэрнаби взглянула на лицо Пуаро и выдохнула:

– Господин Пуаро, надеюсь, вы извините меня за то, что я вторглась в ваши владения. Вы еще не забыли меня?

Хозяин офиса удивленно поднял брови, но глаза его засверкали насмешкой.

– А, это вы! Одна из самых везучих преступниц, которых я встречал в своей жизни.

– Господин Пуаро! Зачем вы так говорите! Вы же были добры ко мне... Я и Эмилия, мы очень часто вспоминали о вас, и когда о вас писали газеты, то мы всегда вырезали эти заметки для альбома. Мы научили нашего пса новому трюку. Скажешь ему: "Умри за Эркюля Пуаро!" – и он сразу падает, как убитый, и лежит, пока не прикажут встать.

– Поблагодарите его от моего имени, – сказал Пуаро. – А что. Август все такая же умница?

Мисс Кэрнаби восхищенно всплеснула руками:

– Он стал таким умным, таким умным – понимает буквально все! Однажды в парке мы остановились рядом с детской коляской и вдруг я чувствую, что за поводок кто-то дергает. Оказалось, что это Август хочет перекусить его. Ох, и умница!

Пуаро насмешливо сузил глаза.

– Пожалуй, ваш Август тоже не прочь нарушить закон.

Но мисс Кэрнаби шутки не поняла. Лицо ее омрачилось.

– Господин Пуаро, если б вы знали, как я волнуюсь... Мне даже кажется иногда, что я в самом деле настоящая преступница... Я очень часто начинаю строить всякие планы.

– Что еще за планы?

– Самые невероятные. Скажем, вчера ко мне пришла, блестящая идея: как лучше всего ограбить почтовое отделение. Она пришла ко мне сама по себе, без моей воли. – Или вот еще: я придумала оригинальный способ прохождения таможенного досмотра без уплаты пошлины. Думаю, что это замечательный и безупречный способ.

– Охотно верю, – сухо обронил Пуаро.

– Да-да, – поддакнула мисс Кэрнаби. – Но я очень беспокоюсь, господин Пуаро. Вы же знаете, как строго я воспитана – раньше мне такие мысли и в голову не приходили. Наверно, оттого, что у меня уйма свободного времени, ко мне и приходят разные мысли. С леди Хоггин я рассталась, а сейчас меня взяла компаньонкой одна пожилая леди. Обязанности у меня несложные: пишу для нее письма да читаю ей вслух книги. Но вот беда какая: как только я начинаю читать, она тотчас же засыпает, ну, а я сижу без дела и думаю. А дьявол не дремлет: видит, что человек сидит без дела, ну, и подкидывает ему всякие дрянные мысли.

– Уж конечно, – кивнул Пуаро.

– На днях я прочитала книгу, – продолжала мисс Кэрнаби, – и там пишут, что в каждом человеке дремлют темные инстинкты. А потом еще было сказано, что надо развивать здоровые чувства и побуждения, чтобы не дать проявиться дурным наклонностям. Я, собственно говоря, поэтому и пришла к вам.

– Говорите, говорите, – сказал Пуаро. – Я внимательно вас слушаю.

– Так вот, господин Пуаро, я думаю, что если человек хочет жить интересно, в этом нет ничего дурного. Не моя жизнь сейчас – это сплошное прозябание! В той книге было также написано, что если человек не помогает другому человеку в его беде, он заслуживает всяческого порицания.

– То есть вы хотите сказать, что я должен взять вас в свои помощницы? напрямую спросил Пуаро. Мисс Кэрнаби смущенно потупила глаза.

– Я понимаю, что это беспардонно – просить вас об этом, но я помню о вашей доброте...

Она умолкла, и только глаза ее с немой мольбой смотрели на Пуаро. В этот миг она была похожа на собаку, преданно смотрящую в глаза хозяину, когда тот собирается на прогулку.

– Что ж, здесь есть над чем подумать, – произнес Пуаро с задумчивым видом.

– Я, может быть, и не слишком умна, – продолжала мисс Кэрнаби, – но зато я умею держать язык за зубами и, если надо, хорошо притворяться. А это при моей работе очень ценное качество – иначе меня давно бы уволили. Я давно убедилась: чем глупее выглядишь, тем лучше к тебе относятся.

Пуаро засмеялся:

– Вы само очарование, мадемуазель.

– Ах, господин Пуаро, ваша доброта беспредельна. Знаете, я недавно получила наследство... О, совсем небольшое, но это позволит нам с сестрой прожить безбедно, не заботясь о черном дне.

– Нужно подумать, где лучше всего использовать ваши таланты, – сказал Пуаро. – Может быть, у вас самой есть соображения на этот счет?

– Вы просто отгадываете мои мысли! – ахнула мисс Кэрнаби. – Видите ли, у меня есть одна подруга, которая меня очень беспокоит, об этом я и хотела поговорить с вами... Вам, может, покажется, что у меня богатая фантазия, но, поверьте, тут что-то кроется...

– Говорите, говорите, мадемуазель.

– В общем, у меня есть подруга, зовут ее Эмелин Клэг. У нее был муж, который жил на севере Англии. Несколько лет назад он умер, оставив ей большое наследство. Понимаете, детей у них не было, после смерти мужа ее стало угнетать одиночество, и, подобно многим в ее положении, она обратилась к религии. Разумеется, вера может ободрить человека, поддержать его, отвлечь от тяжелых мыслей, но только вера истинная.

– То есть вы хотите сказать, что вашу подругу заманили в одну из неблаговидных сект?

– Вот именно! А называется она "Паства Великого Пастыря". Эта секта находится в Девоншире, там очень красивое место около моря. Туда все поклонники секты и стекаются, чтобы в уединении, по их словам, найти покой и просветление. А за пастыря у них некий доктор Андерсен, по слухам, очень красивый и видный мужчина.

– И потому у него в секте много женщин, – заключил Пуаро.

– Увы, – вздохнула мисс Кэрнаби, – так оно и есть. Знаете, мой отец тоже был священником и очень красивым мужчиной. Я помню, что прихожанки специально ходили в церковь, где он служил, чтобы только поглазеть на него.

– Как я понимаю, большинство в секте этого Андерсена составляют женщины, – полувопросительно сказал Пуаро.

– Да, мужчин там очень мало, это либо чудаки, либо маньяки. Все средства секты складываются из пожертвований женщин.

– Ага, вот мы и подходим к главному. По вашему мнению, эта секта сплошное надувательство, а доктор Андерсен – типичный мошенник?

– Безусловно. Но я беспокоюсь вот почему. Эмелин на днях составила завещание, где указывается, что в случае ее смерти все деньги переходят в фонд секты.

– Кто-то предложил ей это сделать?

– По-моему, нет. Это было ее собственное решение. Она сказала мне, что Великий Пастырь вселил в нее новую веру, она пробудилась для новой жизни, и потому все свои деньги завещает секте. Я бы не обратила на это внимание, если б не одно обстоятельство...

– А именно?

– Дело в том, что некоторые женщины, входящие в секту, весьма состоятельны. И вот трое из таких состоятельных женщин, составившие завещаниям в пользу фонда секты, умерли в нынешнем году.

– То есть деньги получила после их смерти секта?

– Да.

– А как же родственники? Неужели никто не возбудил иска?

– Дело в том, господин Пуаро. – мисс Кэрнаби сделала многозначительную паузу, – что в секте состоят в основном одинокие женщины, не имеющие родни.

Пуаро с пониманием покачал головой.

– Я, разумеется, отдаю себе отчет, как нехорошо подозревать других в злых умыслах, – продолжала мисс Кэрнаби. – К тому же эти бедные женщины умерли не в храме на Зеленых Холмах, а у себя дома, в собственник постели. Но, знаете, господин Пуаро, я бы не хотела, чтобы это случилось и с моей подругой.

Пуаро помолчал несколько минут и наконец проговорил:

– Вы храбрая женщина, мадемуазель, и в самом деле прекрасная актриса. Что вы скажете, если я – предложу вам выполнить одно рискованное поручение?

– Я буду просто счастлива!

– Но риск очень велик, – нахмурился Пуаро. – Чтобы мы смогли докопаться до истины, вам самой придется стать членом Великой паствы. Но сначала вы должны распустить слух, что получили недавно большое наследство. Вы должны сделать вид, будто совершенно разочаровались в жизни, потеряли всякую цель. Когда будете говорить с подругой, усомнитесь – но очень тонко – в том, что ее Великий Пастырь и впрямь велик. Скажите, что вы вообще не верите в силу проповедей и все такое прочее. Насколько я понимаю, она тут же захочет переубедить вас и предложит посмотреть богослужение на Зеленых Холмах. Вы нехотя согласитесь, а уж потом проповеди доктора Андерсена вас безумно покорят и вы станете его верным адептом. Ну, что, мадемуазель, по плечу вам такая роль?

Мисс Кэрнаби скромно улыбнулась.

– Надеюсь, сэр.

II

– Итак, дружище, вы что-нибудь раскопали для меня?

Старший инспектор Джэпп со вздохом развел руками.

– Улов небогат, – с горечью признался он. – Терпеть не могу этих религиозных фанатиков. Водят несчастных женщин за нос без всякой совести. Но тут, похоже, все чисто. Этот малый ведет себя безупречно.

– Ну, а каково его прошлое?

– Я отыскал его досье. Учился в Германии, мог стать приличным химиком, но его внезапно исключили из университета кто-то донес, что его мать еврейка. Ну, что еще. Изучал религию разных стран, всякие восточные мифы и так далее, писал на этот счет статьи. Я пробовал было прочитать одну – черт ногу сломит.

– Похоже, он в самом деле фанатик своей веры?

– Скорее всего.

– А женщины, о которых я вам говорил?

– Тоже ничего сверхъестественного. Мисс Зверин – была больна воспалением легких. Миссис Ллойд умерла от колита. Леди Вестерн много лет страдала от туберкулеза. Ну, а мисс Ли умерла от заболевания брюшным тифом она заразилась им на севере Англии. Я думаю, что здесь нет никакой связи между этими смертями и доктором Андерсеном. Видимо, это обычная случайность.

Пуаро в сомнении покачал головой.

– И все же, дружище, мне этот пастырь представляется новоявленным великаном Герионом, у которого три головы. Ну, а я, как в древнем мифе, должен его победить.

Старший инспектор удивленно поглядел на Пуаро.

– Что это вы, тоже, что ли, начитались всяких мифов?

– Дорогой инспектор, оставьте это мне, если мифология выше вашего разумения.

– Я чувствую, дорогой Пуаро, еще немного, и вы сами организуете секту, что-то вроде такого: "Эркюль Пуаро умен, и нет никого на свете умнее его. Аминь".

III

– Какое чудесное место! – восхищенно воскликнула мисс Кэрнаби, поднявшись на холм и глядя вокруг.

– А что я тебе говорила, дорогая Эми!

С небольшого холма, на котором сидели подруги, было видно побережье моря. Море было голубое, под ногами желтела трава, а земля и скалы краснели в лучах заходящего солнца.

Задумавшись, Клэг прошептала:

– Красная земля – это земля надежды. Здесь можно найти уединение...

– А какую удивительную проповедь произнес вчера Пастырь! – подхватила Эми Кэрнаби.

– А сегодня вечером будет еще лучше – ведь начинается праздник Большой паствы.

Большое, ярко освещенное здание, с белыми стенами прихожане доктора Андерсена называли Священной обителью. Здесь и отмечались праздники секты.

В этот вечер в здании собрались члены секты, одетые в овечьи шкуры и сандалии, руки их были обнажены до плеч. В самом центре большого зала на приподнятом постаменте возвышался над своею паствой золотоволосый и голубоглазый доктор Андерсен. В руках у него был пастуший посох, весь позолоченный.

Наступил момент, когда доктор поднял посох и в наступившей тишине громко воззвал:

– Где моя паства?

– Здесь, о наш Пастырь! – единым вздохом отозвалась толпа.

– Наполните же сердца свои благодатной радостью и святою молитвой. Сегодня день радости. Вас ждет возвышенная благодать.

– Радость вошла в нас, – отозвались прихожане.

– Печаль и горе исчезли, нет больше боли. Только радость ждет вас.

– Только радость, – откликнулась толпа.

– Сколько ликов у Великого Пастыря?

– Три: золотой, серебряный и медный!

– А сколько тел у паствы?

– Три: плоть, погибель и воскрешение!

– Как войти в паству?

– Через таинство крови.

– Вы готовы к таинству?

– Готовы, о Пастырь!

– Завяжите глаза и вытяните вперед правую руку.

Шелест пронесся по толпе – все завязывали глаза приготовленными заранее зелеными повязками. Мисс Кэрнаби последовала общему примеру.

Великий Пастырь двинулся вдоль выстроившихся в шеренгу верующих. Послышались вскрики, шепот, легкие стоны.

"Сплошное богохульство, – решила про себя Эми. – Похоже, вокруг меня одни истерички. Подождем, что будет дальше...".

Но вот доктор Андерсен подошел и к ней. Он взял мисс Кэрнаби за руку, подержал ее руку какое-то время, и тут она почувствовала резкую боль.

– Радость принесет вам таинство крови, – проговорил Великий Пастырь и двинулся дальше.

Мисс Кэрнаби сняла повязку и тайком огляделась. Солнце уже садилось, наступали сумерки. Она было решила уйти, но это желание внезапно сменилось весельем, безграничное счастье овладело ею. Уйти? Зачем, когда здесь так хорошо! Она села на землю. О, она совсем не одинока и не несчастна. Ей даны мечты – вот ее счастье, в мечтах она неудержима!

Эми подняла руку, чтобы все живущие на земле прислушались к ней. Завтра же она предложит миру то, что сделает его свободным и счастливым, и больше не будет войн, нищеты, голода... Да, она, Эми Кэрнаби, в силах преобразить мир! А сейчас она просто хочет отдохнуть...

Ноги и руки мисс Кэрнаби безвольно расслабились, и она почти мгновенно уснула... Таинственный, чудный мир сновидений принял ее.

Пробуждение пришло внезапно, как и сон. Эми почувствовала, как сильно затекли ноги, и вообще лежать была очень неудобно. При свете луны мисс Кэрнаби разглядела, что стрелки ее наручных часов показывают без четверти десять. Это ее удивило. Она ведь хорошо помнила, что в этот день закат солнца должен был быть в десять минут девятого. Выходит, она проспала только полтора с небольшим часа! Трудно поверить, но это так.

IV

– Мои инструкции вы должны выполнять точно, – сказал Пуаро мисс Кэрнаби.

– Я готова, господин Пуаро. Можете быть спокойны, я вас не подведу.

– Вы уже упоминали о том, что желаете завещать все свои деньги секте?

– Да, я говорила это самому Пастырю, доктору Андерсену, – Эми иронически улыбнулась. – Я излилась в благодарностях перед ним за то, что он преобразил мою душу и вернул меня в Храм истинной веры. Кажется, я была очень естественной; к тому же и он – прекрасный актер. Слушая его, невозможно усомниться в том, что деньги для него ничего не значат. Он говорит примерно так: "Жертвуйте от сердца своего, а если вам нечего дать не переживайте. Вы принадлежите пастве, а Пастырь рядом с вами". Я сказала ему, что я хорошо обеспечена, а в скором будущем у меня будет еще больше денег – мол, я получила большое наследство, хотя оно еще юридически не оформлено, но я уже сейчас хочу составить завещание, чтобы после моей смерти все деньги перешли секте, поскольку родственников у меня нет.

– Он принял ваш дар с артистическим благородством?

– Что-то вроде этого. Он был невозмутим. Уверял, что мне суждена долгая жизнь, в течение которой я смогу наслаждаться духовными радостями на Зеленых Холмах в его храме. О, он умеет говорить очень проникновенно!

– Еще бы, – кивнул Пуаро. – Ну, а что вы сказали ему насчет своего здоровья?

– Да, я упомянула, что болела туберкулезом, долго лечилась и сейчас чувствую себя неплохо.

– Превосходно, мадемуазель!

– А почему нужно было говорить о туберкулезе? Я же никогда не болела им.

– Так нужно для дела, – туманно ответил детектив. – А о подруге не забыли сказать?

– Не забыла. По большому секрету я ему намекнула, что, помимо наследства после смерти мужа, Эмелин ждет в несколько раз большее состояние ее тетушки.

– Замечательно. Этим мы выведем миссис Клэг из-под удара. А тем временем...

– Господин Пуаро, вы считаете, что Эмелин и вправду что-то грозит?

– Вот это я должен узнать. Да, вот еще: не приходилось ли вам видеть в Зеленых Холмах субъекта по имени Коул?

– Да, господин Пуаро, в последний раз я действительно встретила там какого-то Коула. Очень странный тип! Ходит в зеленых шортах и ест только сырую капусту.

– Следовательно, все идет, как надо. Остается подождать осеннего праздника паствы.

V

– Постойте, мисс Кэрнаби, прошу вас! – Коул догнал Эми и схватил ее за руку. Глаза его фосфорически заблестели – Сегодня мне была удивительное видение.

Эми перевела дыхание. Она сильно опасалась Коула, не зная, что о нем думать. Частенько его можно было принять за сумасшедшего.

– Это произошло, когда я решил погрузиться в созерцание полноты жизни. В этот самый момент я вдруг увидел...

Эми подумала, что еще одного рассказа о любовник похождениях древних шумерских богов она не вынесет. Но на этот раз сюжет был иным.

– Я лицезрел самого пророка Илию! – Коул приблизился к мисс Кэрнаби, расширив глаза. – Он спускался с небес в огненной колеснице!

Эми перевела дыхание. С пророком Илией – это уже полегче.

– Он спускался с небес, а внизу темнели жертвенники, много жертвенников, – вдохновенно продолжал Коул, – и тут мне был голос: "Запоминай все, что видишь, и расскажи об этом людям".

Задумавшись, Коул умолк.

– А что же было дальше?

– Дальше? У жертвенных алтарей я увидел множество девушек, обреченных на заклание. Это были обнаженные девственницы, беспомощные и беззащитные.

Коул облизнул пересохшие от напряжения губы. Мисс Кэрнаби почувствовала, что щеки ее краснеют.

– Ну, а потом в небе появились вороны Одина. Они встретились с воронами пророка Илии и долго летали, описывая круги. А затем враз набросились на девушек и стали выклевывать им глаза. Тут раздались крики, вопли и стоны, а голос все повторял: "Примите жертвоприношение! Сегодня Иегова и Один побратались кровью". После этого жрецы вынули жертвенные ножи и...

Мимо проходил Липскомб, охранявший порядок в храме на Зеленых Холмах, ревностный фанатик секты, и мисс Кэрнаби с облегчением бросилась к нему от Коула, на губах которого показалась садистская улыбка.

– Простите, вы не видели здесь мою брошь? Я ее где-то обронила...

Липскомб был груб и невоспитан, женщин он ненавидел всей душой. Он сквозь зубы пробормотал, что ему нет дела до чьих-то брошек и ничего искать он не собирается. Но мисс Кэрнаби не отставала от него, пока Коул не остался далеко позади.

В эту минуту из Священной обители появился сам Пастырь. Он шел, ласково улыбаясь, и Эми, набравшись смелости, спросила его, не считает ли он поведение Коула странным.

Великий Пастырь успокаивающе положил руку на плечо мисс Кэрнаби и произнес:

– В вашем сердце страх – изгоните его! Полюбите ближнего своего, и страх исчезнет.

– Но мне кажется порой, что Коул просто сумасшедший. Он рассказывает про такие странные видения...

– Разумеется, его видения странны и несовершенны, – кивнул Великий Пастырь, – но кто из нас может похвалиться полным совершенством? Наступит время, когда Коулу явится совершенство духа, как и любому из нас. Нужно только терпеливо ждать обетованного часа.

Эми смутилась и, покраснев, спросила:

– А Липскомб? Почему он так грубо относится к женщинам?

Ласковая, все понимающая улыбка снова озарила лице Великого Пастыря.

– Липскомб – это верный сторожевой пес, – сказал он. – Пусть он невежествен и груб, но зато предан, как и полагается псу.

И Великий Пастырь величественно двинулся прочь. Мисс Кэрнаби увидела, что он подозвал к себе Коула, отечески положил ему на плечо руку, что-то сказал. Что ж, будем надеяться, подумала Эми, что Великий Пастырь хоть как-то повлияет на Коула, на темы его странных видений.

До осеннего праздника паствы оставалась всего неделя.

Вечером, за день до праздника, Эркюль Пуаро ждал мисс Кэрнаби в небольшой чайной в соседнем с Зелеными Холмами городишке.

Поздоровавшись, Пуаро спросил:

– Сколько человек будет на празднике3

– Думаю, человек сто двадцать, – ответила мисс Кэрнаби. – Есть и новые, их будут принимать в паству.

– Превосходно. Вы, конечно, знаете, что вам делать.

Эми Кэрнаби промолчала. Пуаро ждал ответа. Наконец она произнесла, вставая из-за столика:

– Я ничего не буду делать, господин Пуаро.

Детектив удивленно уставился на нее.

– Вы хотели, чтобы я следила за нашим добрым Пастырем, – истерически взвинчивая голос, продолжала Эми, – но вы просчитались Доктор Андерсен чудесный человек Он – Великий Пастырь, а я – лишь одна из его паствы. Он зовет людей к добру и миру, мои душа и тело принадлежат ему! Прощайте, господин Пуаро. Не тревожьтесь, я сама заплачу за чай.

Положив деньги на стол, Эми гордо удалилась. Пуаро так задумался, что официанту пришлось дважды окликать его. Прежде чем детектив сообразил, что ему подают счет. Пуаро рассчитался и, вставая, заметил чей-то внимательный взгляд из-за столика напротив.

VI

В Священной обители вновь собралась паства. Ритуал повторился, как и прежде.

– Вы готовы к таинству?

– Готовы, о Пастырь!

– Завяжите глаза и вытяните вперед правую руку. Великий Пастырь, шелестя своей зеленой одеждой двинулся вдоль рядов верующих. Фанатичный ясновидец Коул громко вскрикнул от восторга – это игла Пастыря вонзилась в его руку, вытянутую вперед.

Великий Пастырь сделал шаг к Эми Кэрнаби. Он сжал ее руку, и вдруг мисс Кэрнаби услышала шум и возню. Она сбросила повязку. На ее глазах руководитель секты пытался вырваться из рук Коула и еще одного верующего, недавно принятого в паству.

– Доктор Андерсен, вы арестованы, – привычным профессиональным тоном заявил Коул. – У меня есть ордер на ваш арест. Должен вас предупредить, что все что вы скажете, может быть использовано в суде против вас.

Паства пришла в смятение. Кто-то крикнул:

– Это полицейские? Они хотят увести нашего Пастыря!

Толпа зароптала, послышались возмущенные возгласы, но инспектор полиции Коул хладнокровно поднял выпавший из рук Великого Пастыря шприц для инъекций и осторожно спрятал его в портфель.

VII

– Это моя храбрая помощница, – представил Эркюль Пуаро мисс Кэрнаби старшему инспектору Джэппу. – Прошу любить и жаловать.

– Безукоризненная работа, мисс, ей-Богу. безукоризненная, – с уважением покачал головой старший инспектор. – Вы здорово нам помогли, ведь этого монстра не так– то просто было обезвредить.

– Ну, что вы! – Видно было, что мисс Кэрнаби смутилась. – Вы слишком добры ко мне. А я все время боялась сделать промашку, хотя совсем вжилась в роль. Знаете, мне иногда казалось, что я действительно верю в Великого Пастыря.

– Поэтому вам и удалось обвести этого человека вокруг пальца, произнес Джэпп. – У вас природный актерский дар. До сих пор никому не удавалось поймать на чем-либо этого мерзавца – ведь он всегда был настороже.

– А помните ту ужасную встречу в чайной? – повернулась Эми к Пуаро. Я, было, растерялась, но решилась на экспромт.

– Это был лучший в мире экспромт! – восхищенно сказал Пуаро. – Я и сам поначалу растерялся, чуть было не подумал, что вы сошли с ума.

– Да ведь я не знала, что делать. Там напротив есть зеркало, и вот я увидела в него, что за соседним столиком сидит Липскомб. Он явно прислушивался к нашему разговору. Я же не знала, случайно он тут или нет, вот и пришлось разыграть небольшую сценку. Я верила, что вы сообразите, что за этим кроется.

– Я все понял, когда заметил Липскомба – он просто сверлил меня глазами. Потом, когда он вышел из чайной, я организовал за ним слежку. Выяснилось, что он из Зеленых Холмов.

– А что было в шприце? Что-нибудь опасное? – спросила Эми.

Пуаро помрачнел.

– Мадемуазель, – тихо сказал он, – доктор Андерсен – хладнокровный и изобретательный убийца. Он давно занимается бактериологическими исследованиями в своей лаборатории в Шеффилде. Он выращивает там различные штаммы бацилл. На праздниках паствы он делал людям инъекции гашиша, небольшие дозы, но они вызывали обильные галлюцинации и чрезмерную радость. Потому-то многие и стремились в его секту...

Задумавшись, Пуаро умолк и через минуту продолжал:

– Большинство одиноких женщин завещало свои средства в пользу секты – в знак благодарности. Ну, – а потом они умирали – в собственных домах и на собственных постелях. Попробую рассказать, как это ему удавалось, хотя мои познания в бактериологии весьма скудны. Специалисты говорят, что можно усилить вирулентность любой бактерии. Скажем, бациллы кишечной палочки вызывают воспаление толстых кишок, даже если человек практически здоров. Можно ввести в организм человека бациллы тифа или пневмококки, и спустя какое-то время человек заболевает сыпным тифом или крупозным воспалением легких. Исход, как правило, летальный. А есть еще такая бацилла, называется туберкулин. Если человек переболел когда-то туберкулезом, она вызывает рецидив болезни. Улавливаете? Человек здоровый от этого не заболеет, а вот у излечившегося от туберкулеза болезнь снова разовьется. Вот и получалось, что паства нашего Пастыря умирала от самых естественных болезней. И никаких подозрений. Помимо этого, я подозреваю, что доктор Андерсен изобрел своего рода катализатор для развития болезнетворных бацилл.

– Да это просто дьявол во плоти! – не удержалась возгласа мисс Кэрнаби.

Пуаро продолжал:

– Помните, я попросил вас сказать доктору Андерсену, что вы когда-то болели туберкулезом? Так вот: в шприце нашего доктора, когда его арестовали, оказались палочки Коха, бациллы туберкулеза. Поскольку вы совершенно здоровы, эти бациллы вам не повредили бы ничуть. Я потому и просил вас, чтобы вы сказали о туберкулезе острой формы – чтобы он не выбрал часом другую бациллу.

– Но хватит ли доказательств для суда над ним?!

– О! – сказал Джэпп. – Хватит с лихвой. Мы ведь еще обнаружили его секретную лабораторию, и там этих болезнетворных штаммов хоть отбавляй.

– Думаю, – печально сказал Пуаро, – что это убийца с большим стажем. Кстати, выяснилось, что из университета его исключили за садизм, а историю с матерью– еврейкой он выдумал, чтобы вызывать к себе сочувствие.

Эми Кэрнаби вздохнула.

– Что такое? – встрепенулся Эркюль Пуаро.

– Да вот, вспомнила я о своих снах – тогда, во время первого праздника на Зеленых Холмах. Поверьте, я вправду видела, что переделала весь мир – и нет больше голода, войн, болезней.

– Мадемуазель, – галантно склонил голову Пуаро, – это был самый лучший на свете сон.

Агата Кристи. Красный сигнал

– Нет, это просто потрясающе, – сказала хорошенькая миссис Эверслей, широко раскрыв свои милые, но чуть пустоватые голубые глаза. – Все говорят, что женщины имеют шестое чувство. Вы этому верите, сэр Алингтон?

Знаменитый психиатр улыбнулся сардонически. Он безгранично презирал этот тип хорошеньких, глуповатых женщин. Алингтон Вест, самоуверенный полный мужчина, был высшим авторитетом по душевным болезням и в полной мере осознавал свое положение и славу.

– Говорят ужасно много всякой чепухи, я это знаю, миссис Эверслей. Но что означает сам термин – шестое чувство?

– Ох, уж эти ученые мужи. Вы всегда любите такую точность. Но ведь это поистине сверхъестественно, когда человек иногда просто чувствует, я имею в виду на самом деле удивительную проницательность Клер, ты ведь понимаешь, о чем я говорю?

И она наклонилась к хозяйке дома, чуть надув губки. Клер Трент ответила не сразу. За обеденным столом собралось небольшое общество. Клер Трент, ее муж, Виолета Эверслей, сэр Алингтон Вест, его племянник Дермот Вест – старый приятель Джека Трента и, наконец, сам Джек Трент, несколько тяжеловатый цветущий мужчина с добродушной улыбкой и ленивым смехом.

– Какая чушь, Виолета! Твой лучший друг погибает в железнодорожной катастрофе, и ты тут же вспоминаешь, что в прошлый вторник тебе приснилась черная кошка, – великолепно! И все это время ты чувствовала что-то должно случиться.

– О нет, Джек, ты путаешь предчувствие с интуицией. Ну послушайте, сэр Алингтон, вы же должны признать, что предчувствие бывает на самом деле?

– Может быть, в какой-то мере, – осторожно признал врач, – но многое зависит от совпадений, и, кроме того, почти всегда неизбежно история создается после того, как случится событие, – и это также необходимо учитывать.

– Я не думаю, что существует нечто, что мы называем предчувствием, сказала Клер Трент довольно резко, – или интуиция, или шестое чувство, или еще что-то, о чем мы так много говорим. Мы мчимся по жизни, как поезд в темноте к неизвестному месту назначения.

– Это едва ли подходящее сравнение, миссис Трент, – сказал Дермот Вест, подняв наконец голову и вступая в разговор. В его ясных серых глазах был странный блеск, и они необычно выделялись на сильно загорелом лице. – Видите ли, вы забыли о сигналах.

– Каких сигналах?

– Ну как же, зеленом, когда все в порядке, и красном – сигнале опасности.

– Красный сигнал опасности – это потрясающе! – выдохнула Виолета Эверслей.

Дермот нетерпеливо отвернулся от нее.

– Это, конечно, следует понимать иносказательней. Впереди опасность! Красный сигнал! Будь осторожен! – Трент посмотрел на него с любопытством.

– Дермот, старина, ты об этом говоришь так, словно сам все это испытал.

– Так оно и есть, точнее, так и было.

– Расскажите нам об этом.

– Я могу рассказать всего лишь об одном случае. Это было в Месопотамии сразу же после Дня перемирия. Однажды вечером я вошел в свою палатку, и меня охватило сильнейшее чувство. Опасность! Будь осторожен. У меня не было даже намека на то, с чем это связано. Я обошел весь лагерь, бесполезно суетился, напрасно беспокоясь, предпринял все предосторожности против нападения враждебных арабов и вернулся в свою палатку. Как только я в нее вошел, чувство опасности вспыхнуло снова, еще сильнее, чем прежде. Опасность! В конце концов, я взял одеяло, вышел наружу, закутался в него и лег спать.