Текст книги "Знаменитые расследования Мисс Марпл в одном томе"

Автор книги: Агата Кристи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 58 страниц) [доступный отрывок для чтения: 21 страниц]

– Этого не может быть! – ахнула мисс Мергатройд.

– Что?! – злобно рявкнула в телефонную трубку мисс Хинчклифф. – Он там с утра? Со скольких? Черт возьми, и вы только сейчас позвонили? Да я натравлю на вас ОБЖОЖ![5]5
  ОБЖОЖ – Общество борьбы против жестокого обращения с животными.


[Закрыть] Что? Недосмотр? И это все, что вы можете сказать?!

Она бросила трубку.

– Это по поводу рыжего сеттера. Оказывается, он торчит на станции с утра… с восьми! Без глотка воды, представляешь? A эти кретины соизволили позвонить только сейчас. Я поеду заберу его.

Она кинулась к двери. Мисс Мергатройд очнулась и пронзительно запищала:

– Хинч, послушай, это невероятно!.. Я ничего не понимаю…

Мисс Хинчклифф выбежала из дома и помчалась через двор к сараю, использовавшемуся в качестве гаража.

– Продолжим, когда я вернусь, – бросила она через плечо. – Я не могу ждать, пока ты соберешься. Ты же, как всегда, в домашних тапочках.

Мисс Хинчклифф завела машину и вырулила из гаража. Мисс Мергатройд проворно подскочила сбоку:

– Но послушай, Хинч, я должна тебе сказать…

– Когда вернусь!

Машина умчалась. Вслед за ней понесся слабый, взволнованный крик Мергатройд:

– Но, Хинч, там ее не было!..

Над головой собирались густые черные тучи. Мергатройд побежала к веревке, на которой пару часов назад развесила сушиться свитера и шерстяные сорочки.

– Невероятно, совершенно невероятно… – бормотала она, с трудом переводя дух. – Боже милостивый, я же не успею снять белье… А ведь оно почти высохло!

Борясь с неподатливой прищепкой, Мергатройд услышала чьи-то шаги и, повернув голову, радушно улыбнулась:

– Здравствуйте! Идите в дом, а то промокнете.

– Ничего-ничего, я помогу вам.

– О, если вас не затруднит… как ужасно, белье снова намокнет. Наверное, надо бы снять всю веревку целиком, но я не дотягиваюсь.

– Вот ваш шарф. Повязать вам его?

– Да-да, спасибо… Как бы мне дотянуться до той прищепки…

Шерстяной шарф обвился вокруг женской шеи и вдруг резко ее стиснул.

Мисс Мергатройд разинула рот, но из него вырвалось только тихое, придушенное бульканье.

А шарф стягивал шею все туже…

По пути со станции мисс Хинчклифф остановилась, завидев куда-то спешившую мисс Марпл.

– Привет! – крикнула Хинч. – Вы промокнете. Давайте поедем к нам, чайку попьем. Я видела Банч на автобусной остановке. Значит, у пастора никого дома нет. Поехали, составите нам компанию. Мы с Мергатройд пытаемся воссоздать преступление. И даже, кажется, кое до чего додумались. Только будьте поосторожнее с собакой, она волнуется.

– Какая красавица!

– Прелесть, правда? Эти уроды промурыжили ее на станции целый день и до вечера не удосужились мне сообщить. Я им высказала все, что я о них думаю, лоботрясам чертовым!.. Ой!.. Ради бога, простите за грубость, я выросла в Ирландии, на конюшне…

Малогабаритный автомобиль резко свернул на небольшой задний дворик «Боулдерса». Хинч и мисс Марпл вышли из машины, и их немедленно окружила стая голодных уток и прочей домашней птицы.

– Мергатройд их не покормила! – воскликнула мисс Хинчклифф. – Безобразие, где ее черти носят?

– Трудно в наше время доставать корм? – полюбопытствовала мисс Марпл.

Мисс Хинчклифф подмигнула:

– Я у фермеров свой человек.

Она отогнала уток и пошла за мисс Марпл к коттеджу.

– Надеюсь, вы не сильно промокли?

– Нет, у меня отличный плащ.

– Сейчас зажгу камин, если Мергатройд еще не успела. Эй, Мергатройд, ау! Куда она запропастилась? А собака где? Это ж надо, теперь и она пропала…

Со двора донесся зловещий протяжный вой.

– Черт подери безмозглую псину! – Тяжело ступая, мисс Хинчклифф подошла к двери и крикнула: – Ко мне, Душка! Душка!.. Ужасно нелепое имя, но так уж ее назвали. Мы дадим ей другое. Эй, Душка!

Рыжий сеттер обнюхивал нечто, лежавшее под бельевой веревкой, на которой развевалась на ветру одежда.

– Мергатройд даже не догадалась снять белье. Куда она подевалась, ума не приложу!

Рыжий сеттер снова обнюхал нечто, похожее на кучу тряпья, задрал морду кверху и завыл.

– Что с собакой?

Мисс Хинчклифф размашистым шагом двинулась вперед по траве.

Мисс Марпл внезапно догадалась, что происходит, и побежала за ней.

Они стояли под проливным дождем, и старушка обнимала за плечи свою более молодую спутницу.

Мисс Хинчклифф неотрывно смотрела на подругу, лежавшую на земле, напряженно вглядывалась в ее застывшее, посиневшее лицо.

– Кто бы ни была эта мерзавка, я ее убью, – глухо и бесстрастно сказала мисс Хинчклифф. – Только бы мне до нее добраться!

– До нее? – переспросила мисс Марпл.

Мисс Хинчклифф повернула к ней лицо, искаженное гримасой страдания:

– Да. Я знаю, кто это… Вернее, догадываюсь. Это одна из тех трех баб…

Она еще постояла, глядя на убитую подругу, и пошла к дому. Голос ее стал сухим и жестким:

– Нужно позвонить в полицию. А пока мы их ждем, я вам все расскажу. Наверное, тут есть доля и моей вины. Я превратила это в игру. А убийство – совсем не игра.

– Да, – откликнулась мисс Марпл, – убийство не игра.

– Вы, я вижу, знаете в этом толк? – спросила мисс Хинчклифф, снимая телефонную трубку.

Вкратце обрисовав полицейским картину, она нажала на рычаг.

– Через пару минут они будут здесь… Да, я слышала, что вам уже доводилось участвовать в расследовании уголовных преступлений… Кто-то мне рассказывал… если не ошибаюсь, Эдмунд Светтенхэм… Хотите знать, чем мы тут с Мергатройд занимались?

И мисс Хинчклифф в двух словах пересказала свой разговор с подругой перед отъездом на станцию.

– Она кричала мне вслед, когда я уезжала… Вот почему я знаю, что убийца не мужчина, а женщина. О, если бы я задержалась!.. Если бы выслушала ее!.. Проклятие! Собака вполне могла поторчать на станции лишних пятнадцать минут.

– Не вините себя, дорогая. Горю все равно не поможешь. Откуда вам было знать, что может случиться?

– Да, конечно… Помнится, что-то слегка стукнуло в оконное стекло. Должно быть, она уже стояла под окном… Она, наверное, пришла к нам в гости, а мы с Мергатройд в тот момент орали друг на друга что было мочи. Вот она и услышала… Она все слышала!

– Да, но вы так и не сказали мне, что именно крикнула подруга вам вслед?

– Всего одну фразу: «Там ее не было…» – Хинч помолчала. – Понимаете? Мы действовали методом исключения, и в нашем списке осталось только три женщины: миссис Светтенхэм, миссис Истербрук и Джулия Симмонс. Значит, одной из трех там не было… Ее не было в гостиной, потому что она проскользнула в другую дверь и очутилась в холле.

– Ага, – откликнулась мисс Марпл, – понимаю.

– Убийца – одна из этих трех. Кто – я пока не знаю, но обязательно выясню!

– Простите за назойливость, но она… я имею в виду мисс Мергатройд, она сказала именно так?

– Как – так?

– Ах, дорогая, как бы это получше объяснить?.. Вы сказали: «Там ее не было», сделав ударение на первом слове. Но понимаете, эту фразу можно произнести тремя разными способами. Можно сказать: «Ее там не было». Тогда имеется в виду какой-то определенный человек. Или: «Ее не было там». Так говорят, подтверждая ранее возникшие подозрения. А можно сказать так, как вы сейчас: «Там ее не было». Очень ясно, с ударением – если я не ослышалась – на слове «там».

– Не знаю, – покачала головой мисс Хинчклифф. – Не помню… Да и как я могу припомнить? По-моему… ну да, точно, она сказала: «Там ее не было». Но вообще-то не знаю. А что, это важно?

– Да, – задумчиво промолвила мисс Марпл. – Я думаю, да. Конечно, это неявное указание, но все-таки указание. Пожалуй, порядок слов в данном случае имеет значение. И немаловажное!

Глава 20
Мисс Марпл исчезла

К своему неудовольствию, почтальон в тот день получил указание отнести почту в Чиппинг-Клеорн не только утром, но и в конце рабочего дня. Без десяти пять он принес в «Литтл– Пэддокс» целых три конверта. Один, адресованный Филиппе Хаймес, был надписан детским почерком, два других предназначались для мисс Блэклок. Она распечатала их, когда они с Филиппой пили чай. Из-за проливного дождя Филиппа окончила работу раньше обычного: оранжерею пришлось закрыть, а других дел для нее в «Дайас-Холле» не нашлось.

Мисс Блэклок вскрыла первый конверт. В нем оказался счет за починку котла на кухне. Она сердито хмыкнула:

– Цены у Даймонда запредельные… просто фантастика! Хотя у всех остальных, наверное, не ниже.

Затем она взялась за другое письмо, написанное незнакомым почерком:

«Дорогая тетя Летти!

Вы не возражаете, если я приеду во вторник? Пару дней назад я написала Патрику, но он мне не ответил. Из чего я сделала вывод, что все нормально. В следующем месяце мама поедет в Англию и надеется с Вами повидаться. Мой поезд приходит в Чиппинг-Клеорн в 18.15. Надеюсь, это не причинит Вам неудобств?

Искренне Ваша Джулия Симмонс».

В первый раз мисс Блэклок прочла письмо с неподдельным и простодушным удивлением, но, когда начала читать во второй, лицо ее помрачнело. Она подняла глаза на Филиппу, которая улыбалась, читая каракули сынишки.

– Ты не в курсе, Джулия и Патрик уже вернулись домой?

Филиппа оторвалась от письма:

– Да, они пришли сразу же вслед за мной и пошли наверх переодеться. Бедняги промокли до нитки.

– Не будешь ли ты так добра пригласить их сюда?

– Да, конечно. Сейчас позову.

– Погоди минутку. Вот, прочти.

Мисс Блэклок протянула Филиппе странное послание. Филиппа нахмурилась:

– Ничего не понимаю!

– Я тоже. А пора бы понять. Позови Патрика и Джулию.

Филиппа крикнула, стоя внизу лестницы:

– Патрик! Джулия! Мисс Блэклок хочет с вами поговорить.

Патрик сбежал вниз и вошел в комнату.

– Не уходи, Филиппа, – попросила мисс Блэклок.

– Привет, тетя Летти! – весело улыбнулся Патрик. – Вы меня звали?

– Да. Ты объяснишь мне, что это все означает?

Патрик прочел письмо, и на лице его появилось почти комическое смятение.

– О черт, я же хотел послать ей телеграмму! Ну и осел!

– Насколько я понимаю, письмо прислала твоя сестра Джулия?

– Д-да…

– Тогда позволь поинтересоваться, – мрачно промолвила мисс Блэклок, – кто та юная особа, которую ты привез сюда, выдав за свою сестру и мою родственницу Джулию Симмонс?

– М-м… Понимаете, тетя Летти… дело в том, что… я вам сейчас все объясню! Конечно, зря мы это затеяли… но мы просто хотели пошутить. Если позволите, я вам сейчас все объясню!

– Да-да, изволь. Итак, кто эта юная особа?

– Вскоре после демобилизации я познакомился с ней на вечеринке. Мы разговорились. Я сказал, что собираюсь к вам, и мы… Ну, в общем, мы подумали, что будет здорово, если я возьму ее с собой… Понимаете, Джулия, настоящая Джулия, бредила театром, а мама даже слышать не желала о том, что ее дочь станет актрисой. С ней семь припадков из-за этого случилось. Ну вот, а тут Джулии как раз подвернулась возможность поступить в хорошую труппу, точно не помню где, кажется в Перте, и она решила попытать счастья… Но ей не хотелось волновать маму. Она считала, что пусть мама лучше думает, что ее Джулия живет у вас и, как примерная девочка, учится на фармацевта.

– И все-таки мне хотелось выяснить имя твоей подруги.

В этот момент в комнату с холодным, отчужденным видом вошла Джулия. Патрик с облегчением посмотрел на нее:

– Нас вывели на чистую воду!

Джулия подняла брови. Потом невозмутимо уселась в кресло.

– Ладно, вывели так вывели. Значит, так суждено. Вы очень на меня сердитесь? – Джулия всматривалась в лицо мисс Блэклок с каким-то холодным, даже ледяным любопытством. – Я бы на вашем месте рвала и метала.

– Кто вы такая?

Джулия вздохнула:

– Пожалуй, настал момент внести ясность. Я половинка от Пипа и Эммы. Точнее, имя, данное мне при крещении, – Эмма Джоселин Стэмфордис. Однако мой отец вскоре переменил фамилию. Если не ошибаюсь, он стал Де Курси… Они с мамой разошлись через три года после нашего рождения. Каждый из них зажил своей жизнью. Нас они разделили. Я досталась отцу. Родителем он был никудышным, хотя человеком – весьма обаятельным. Мне пришлось провести несколько затворнических лет в школе при монастыре, когда отец сидел без денег или готовил очередную аферу. Обычно он, не скупясь, платил за мое обучение в первом семестре, а потом пропадал на год или даже на два, оставив меня на попечение монахинь. В перерывах между этим мы с ним чудесно проводили время, вращаясь в разношерстном обществе. Война разлучила нас окончательно. Я понятия не имею, где он сейчас и что с ним. Во время войны у меня было довольно много приключений. Какое-то время я даже участвовала во французском Сопротивлении. Это было потрясающе! Ну, а в конце концов я поселилась в Лондоне и задумалась о своем будущем. Я знала, что брат моей матери, с которым она вдрызг разругалась, умер, оставив большое наследство. Я прочла завещание, надеясь, что и мне кое-что перепало. Но в завещании об этом не говорилось. Вернее, прямо не говорилось. Я разузнала что могла о дядиной вдове. Судя по всему, ей недолго осталось жить, она держалась только на лекарствах и медленно угасала. Честно говоря, вы показались мне самым подходящим вариантом. Вы должны были получить по наследству огромное состояние, а тратить его, насколько мне удалось выяснить, было особо не на кого. Буду искренней до конца. Я решила попробовать подружиться с вами, войти в доверие. Ведь после смерти дяди Рэнделла столько воды утекло… Во время бури, пронесшейся над Европой, мы с отцом потеряли наши сбережения. Вот я и подумала, что, может, вы пожалеете сиротку, которая осталась одна-одинешенька на белом свете, и назначите ей скромный пенсион.

– Вы на это надеялись? – мрачно усмехнулась мисс Блэклок.

– Да. Я же вас ни разу в жизни не видела… Я рассчитывала приехать и поплакаться вам в жилетку… А потом вдруг чудом встретила Патрика, он оказался вашим родственником. Я в него влюбилась, он отвечал мне взаимностью. Настоящая Джулия спала и видела себя на сцене, и мне не составило труда убедить ее, что из любви к искусству она должна поселиться в задрипанном гостиничном номере в Перте и попытаться стать новой Сарой Бернар. Пожалуйста, не ругайте Патрика. Он меня пожалел, ведь я была совсем одна… Патрик подумал, что будет здорово, если я приеду сюда под видом его сестры и добьюсь, чего хочу.

– А когда вы морочили голову полиции, он тоже одобрял ваше поведение?

– Не судите меня слишком строго, тетя Летти! Когда случился этот дурацкий налет, а главное – после него, я поняла, что угодила в ловушку. Судите сами: теоретически у меня было достаточно оснований желать вашей смерти. На самом деле я не покушалась на вашу жизнь, но вы можете мне поверить только на слово. Даже у Патрика порой возникали подозрения. А уж если он допускал такие мысли, то что говорить о полиции! Инспектор настроен весьма скептически. Поэтому у меня не оставалось другого выхода: я должна была по-прежнему играть роль Джулии, а после окончания семестра тихо исчезнуть. Откуда мне было знать, что эта идиотка, настоящая Джулия, поцапается с продюсером и в порыве гнева уйдет из труппы? Она спросила Патрика в письме, можно ли ей приехать сюда, а он, вместо того чтобы ответить: «Не суйся!» – преспокойно про все позабыл.

Джулия метнула на Патрика разъяренный взгляд.

– Болван! Если б вы только знали, как я маялась, уезжая в Милчестер. Ни в какой больнице я, конечно, не работала. Но куда-то мне надо было деваться на это время! Приходилось часами просиживать в кино, смотря по сто раз одни и те же пошлые фильмы.

– Пип и Эмма, – пробормотала мисс Блэклок. – Честно говоря, мне до конца не верилось в их существование, хотя инспектор уверял меня… – Она испытующе посмотрела на Джулию: – Ну, хорошо, значит, ты – Эмма. А где Пип?

Взгляд Джулии был чист и невинен.

– Не знаю, – сказала она, – понятия не имею.

– А по-моему, ты опять лжешь, Джулия. Когда ты его видела в последний раз?

Джулия как будто бы немного замешкалась с ответом… Но ее ответ прозвучал внятно и решительно:

– Когда нам обоим было три года, мама забрала его с собой. С тех пор я ни с ним, ни с мамой не встречалась и, где они теперь, не знаю.

– Это все, что ты можешь мне сказать?

Джулия вздохнула:

– Я могу, конечно, сказать, что мне стыдно. Но это будет неправдой. Если бы можно было вернуть все назад, я поступила бы точно так же… Конечно, если не знала бы про налет.

– Джулия, – сказала мисс Блэклок, – я называю тебя так просто по привычке… Ты упомянула про свое участие во французском Сопротивлении…

– Да, я была там целых полтора года.

– Значит, ты умеешь стрелять?

Взгляд голубых глаз снова стал ледяным.

– Да, я стреляю отлично, как первоклассный снайпер. У меня, конечно, нет доказательств, но поверьте, Летиция Блэклок, что это не я в вас стреляла. Потому что я бы не промахнулась.

Напряженную тишину нарушил шум подъехавшей машины.

– Кто это? – встрепенулась мисс Блэклок.

Мици просунула в дверь взъерошенную голову и закатила глаза.

– Снова полицаи! Это преследование! Почему они не оставлять мы в покой? Я не переносить. Я буду писать премьер-министр. Я буду писать сам король!

Краддок решительно и бесцеремонно отодвинул ее в сторону. Губы его были мрачно сжаты. Все насторожились. Таким его еще никто не видел. Он сурово произнес:

– Убита мисс Мергатройд. Ее задушили меньше часа тому назад. – Взгляд его остановился на Джулии. – Мисс Симмонс, где вы были днем?

– В Милчестере, – осторожно ответила Джулия. – Я только сейчас вернулась.

– А вы? – инспектор перевел взгляд на Патрика.

– Тоже.

– Вы приехали вместе?

– Д-да, – сказал Патрик.

– Нет, – сказала Джулия. – Какой смысл обманывать, Патрик? Инспектор легко выяснит правду. Водители автобусов нас прекрасно знают. Я приехала раньше, на автобусе, который приходит в четыре часа.

– И что вы потом делали?

– Пошла прогуляться.

– В «Боулдерс»?

– Нет, я гуляла по округе.

Инспектор пристально посмотрел на Джулию. Она побледнела, но выдержала его взгляд.

Никто не успел произнести ни слова, потому что зазвонил телефон. Вопросительно взглянув на Краддока, Летиция Блэклок сняла трубку.

– Алло! Kто это? А, здравствуйте, Банч. Что? Heт, ее тут не было. Не знаю… Да, он как раз здесь. – Она отняла трубку от уха. – Инспектор, вас миссис Хармон. Мисс Марпл до сих пор не вернулась, миссис Хармон тревожится.

Краддок в два прыжка перемахнул гостиную:

– Краддок у телефона!

– Инспектор, я волнуюсь! – Голос Банч по-детски дрожал. – Тетя Джейн ушла, я не знаю куда. А тут еще, говорят, мисс Мергатройд убили. Это правда?

– Правда, миссис Хармон. Мисс Марпл как раз была вместе с мисс Хинчклифф, когда они обнаружили труп.

– А, так, значит, она там, – облегченно вздохнула Банч.

– Нет. Она ушла… сейчас скажу когда… примерно полчаса назад. Значит, она еще не дома?

– Нет. А от них до нас ходьбы всего десять минут. Господи, где она?

– Может, зашла к кому-нибудь из соседей?

– Нет, я всех обзвонила, всех до единого! Ее нигде нет. Я боюсь, инспектор.

«Я тоже», – подумал Краддок, а вслух торопливо сказал:

– Я сейчас к вам выезжаю.

– О, пожалуйста… тут лежит листок бумаги. Перед уходом она делала какие-то записи. Я не знаю, есть ли в этом смысл… По-моему, какая-то белиберда…

Краддок положил трубку. Мисс Блэклок тревожно спросила:

– Что случилось с мисс Марпл? Надеюсь, ничего страшного?

– Будем надеяться, что ничего, – с горечью сказал Краддок.

– Она ведь такая старенькая и… слабая.

– Да.

Мисс Блэклок вскочила и прохрипела, рванув на себе жемчужное ожерелье:

– Час от часу не легче. Безумие какое-то, инспектор, просто безумие…

От рывка ожерелье порвалось. Гладкие белые горошины жемчуга раскатились по комнате.

– Мой жемчуг… Мой жемчуг! – вскричала Летиция с таким страданием в голосе, что все изумились.

Она прижала руку к горлу и, всхлипывая, выбежала из комнаты. Филиппа нагнулась за жемчужинами.

– Никогда не видела ее такой расстроенной, – сказала она. – Правда, мисс Блэклок не расстается с ожерельем. Наверное, это подарок какого-то близкого человека. Как вам кажется? Может, ей его подарил Рэнделл Гедлер?

– Может быть, – медленно произнес инспектор.

– А что, если… вдруг они настоящие? – Филиппа кивком указала на блестящие белые горощины.

Краддок положил одну на ладонь и только было собрался презрительно заявить: «Тоже мне настоящие!» – как слова застряли у него в горле.

А действительно, вдруг жемчуг настоящий? Он был таким крупным, таким откровенно фальшивым, что мысль о подделке напрашивалась немедленно. Но Краддок вспомнил, как однажды в ломбарде нитка настоящего жемчуга была приобретена всего за несколько шиллингов.

Летиция Блэклок уверяла его, что в доме нет ничего ценного. Но если жемчуг все-таки настоящий, он стоит безумных денег. А если вдобавок ожерелье окажется подарком Рэнделла Гедлера, то ему просто цены нет!

Да, жемчуг выглядел фальшивым и, может, действительно был поддельным, но… вдруг он все-таки настоящий?

А почему бы и нет? Летиция может и сама не подозревать этого. А может охранять таким образом свое сокровище, обращаясь с ним, словно с дешевой побрякушкой, цена которой – пара гиней, и то в базарный день. Сколько же стоит это ожерелье, если оно из настоящего жемчуга? Трудно даже себе представить… Ради таких денег вполне можно пойти и на убийство. И если кто-нибудь знал про ожерелье…

Инспектор резко встал. Хватит раздумывать! Мисс Марпл исчезла! Надо идти к пастору.

Банч с мужем ждали его, вид у них был встревоженный и подавленный.

– Ее до сих пор нет, – сказала Банч.

– А уходя из «Боулдерса», мисс Марпл сказала, что идет к нам? – поинтересовался Джулиан.

– Н-нет, – с запинкой ответил Краддок, припоминая обстоятельства своей последней встречи с мисс Марпл. Губы ее тогда были горько сжаты, а обычно ласковые голубые глаза смотрели холодно и сурово.

Горечь… непреклонная решимость сделать… но что? Пойти… но куда?

– В последний раз, когда я ее видел, она разговаривала с сержантом Флетчером, – сказал Краддок. – Они стояли у ворот. Потом мисс Марпл ушла. Я решил, что она пошла к вам. Надо было отвезти ее на машине, но я закрутился, и она как-то незаметно исчезла. Может, Флетчер что-нибудь знает? Где он?

Однако, когда Краддок позвонил в «Боулдерс», ему ответили, что Флетчера там уже нет, а куда он отправился – неизвестно. Наверное, в Милчестер. Инспектор дозвонился до полицейского управления в Милчестере, но там о Флетчере тоже ничего не знали.

Тогда Краддок вспомнил, что Банч говорила про записи мисс Марпл:

– Где листок? Вы сказали, она что-то написала.

Банч принесла бумажку. Инспектор развернул ее и положил на стол. Заглядывая ему через плечо, Банч вслух повторяла написанные слова. Мисс Марпл писала как курица лапой, разобрать ее почерк было нелегко.

«Лампа». Потом: «Фиалки».

Потом, с отступом: «Где пузырек с аспирином?»

Наибольшие затруднения вызвал следующий пункт.

– «Сладкая смерть», – наконец догадалась Банч. – А, так называется торт Мици!

– «Выяснять», – прочитал Краддок.

– Выяснять? Интересно, что?.. А это что такое? «И бремя печалей на сердце легло…» Зачем тут стихи?!

– «Йод», – прочитал инспектор. – «Жемчуг». Ах вот как? Жемчуг?! И еще: «Лотти», нет, «Летти». Тут «е» очень похожа на «о». А потом: «Берн». А это что? «Пенсия».

Они озадаченно уставились друг на друга. Краддок перечитал снова:

– «Лампа. Фиалки. Где пузырек с аспирином? Сладкая смерть. Выяснять. И бремя печалей на сердце легло. Йод. Жемчуг. Летти. Берн. Пенсия».

– Это что-нибудь означает? – спросила Банч. – Я хочу сказать, тут какой-то смысл? Я лично не вижу…

– У меня промелькнула смутная мысль, но тут же исчезла. Однако странно, что она включила в свой список жемчуг, – пробормотал Краддок.

– Какой жемчуг? Вы о чем?

– Мисс Блэклок всегда носит жемчужное ожерелье?

– Всегда. Мы даже над ней подтруниваем. Он так аляповато смотрится, да? Но, наверное, она считает, что это модно.

– А может, причина в другом, – медленно произнес Краддок.

– Что? Неужели вы думаете, что он настоящий? Не может быть!

– А вам часто доводилось видеть настоящий жемчуг такого размера, миссис Хармон?

– Но это же совсем стекляшки!

Краддок пожал плечами:

– Ладно, сейчас не время устанавливать истину. Мисс Марпл куда-то делась. Нужно ее разыскать.

Разыскать, пока не поздно… А если уже поздно? Записи мисс Марпл говорили о том, что она напала на след. Но это опасно, крайне опасно! И куда, скажите на милость, запропастился Флетчер?

Краддок вышел из дома пастора и размашистым шагом направился к машине. Придется прочесывать окрестности… другого выхода нет…

Внезапно из мокрых зарослей лавра раздался голос Флетчера:

– Сэр… Сэр!