Текст книги "Искатель. 1991. Выпуск №1"

Да, в бумагах говорится об этом. Он в Брикстоне, и в понедельник или во вторник на будущей неделе дело его будет передано в Олд Бейли, Я очень сожалею, но шансов у него нет. Вы, вероятно, полагаете, что к нему подошли слишком строго, так как до войны за это не судили, но... – Роджер пожал плечами, – ...по крайней мере хорошо, что ваш муж не втянул а это дело вас.

А я в этом деле не участвую. Я даже не знала, чем он занимался. И вообще я не понимаю, как можно на этом заработать. – Мадам улыбнулась. Она действительно была очень красивой. – А я-то думала, что Джеймс ради меня затеял все это. Вот почему я считаю своим долгом помочь ему выкарабкаться из этой трясины. Значит, он должен сесть в тюрьму.

Я не смогу помешать этому.

– А если его не будут судить, то и в тюрьму он не попадет? Теперь Роджер все понял. Догадка осенила его внезапно.

– Его не будут судить, если он исчезнет из Брикстона до суда или по дороге в суд, не правда ли? Вам знаком распорядок дня в Брикстоне? Я хочу, чтобы вы посоветовали, как проще всего вырвать его оттуда, и организовали ему побег. У меня все готово к отъезду из Англии. Если мы о ним уедем, то и ив о чем будет беспокоиться. Мистер Кеннеди имеет огромные связи и ради меня сделает все. Только, не говорите, что это невозможно. Это надо сделать.

Глава XV. ПОБЕГ

Перси вез Роджера от дома Дэлани в Лондон, и по дороге а Патни-бридж они прихватили с собой Кеннеди. По мнению Роджера, пришло наконец время выяснить, где скрывается Кеннеди, и перейти в наступление. Но Кеннеди все еще был недоверчив, а потому опасен.

Кеннеди сел в дальний угол машины и, едва за ним захлопнулась дверца, произнес:

Она сказала мне, что вы очень самоуверенны.

Так и есть, – произнес Роджер. Он заявил женщине, что побег можно организовать, поскольку точно знал, что можно.

И когда вы намерены осуществить свой план?

В воскресенье ночью. В это время дисциплина во всех тюрьмах заметно ослабевает.

Я верю вам. А каким образом вы думаете устроить побег?

Мне нужны будут два человека – один, одетый официантом, другой в форме констебля, и еще девушка для алиби. Форма должна быть настоящей, со всеми аксессуарами – номером, значком и так далее. Обед в комнату Дэлани принесет мой официант. Сопровождать его будет мой констебль, который и отвлечет на себя охрану. Люди должны быть толковыми, а проинструктирую их я сам. Вам же придется уладить дела с рестораном. Дэлани носят пищу оттуда. Нужно сделать так, чтобы этой ночью работал мой официант.

Какой риск вы собираетесь взять на себя?

Я поведу машину на обратном пути, если вы называете это риском.

Я не вижу четкой схемы в вашем замысле, – сказал Кеннеди.

– Мы выработаем ее с двумя помощниками и девушкой. Полагаю, вас интересует не сама схема, а результат?

Кое в чем вы оказались даже лучше, чем я предполагал, Рейнер. Что еще вам от меня нужно?

Две автомашины – обычная, старенькая, которая будет ждать у ворот тюрьмы, и еще одна, помощнее, – в полумиле от них. А каким образом вы намерены сплавить эту парочку из Англии?

По воздуху.

Откуда?

У меня есть на примете частный аэродром возле Уотфорда,

Мне все равно, где он, – заметил Роджер, – но, когда я поведу вторую машину, со мной должен быть человек, хорошо знающий дорогу, чтобы не потерять время. На аэродроме мне понадобится третья машина, на которой я смог бы быстро уехать оттуда.

Перед воротами тюрьмы царил мрак, лишь местами несколько ламп освещали улицу. На территории тюрьмы было почти темно, и только три рассеянных световых пятна тщетно разгоняли ночную тьму. У железных ворот торчали двое полицейских. Неподалеку, за углом, стоял маленький грязно-серый «моррис» с легко сменяющимися регистрационными номерами – для этого достаточно было лишь нажать на кнопку на приборной доске, Роджер сидел за рулем, рядом с ним – девушка, приятная на вид блондинка, без признаков страха или ума на лице. При необходимости она должна была лишь поклясться, что весь вечер находилась в своей комнате вместе с Роджером.

Официант появился первым.

Он был не единственным – в тюрьме работало несколько официантов, и каждый вечер они приносили подследственным, которые располагали деньгами, приличествующий их положению ужин. Официант вышел из ближайшего ресторана, держа в руках большой поднос, накрытый крышкой. Охрана у ворот беспрепятственно пропустила его. Он дошел до дверей главного следственного здания, где охранник осмотрел содержимое подноса.

Прошу вас, не остудите, – попросил официант охранника.

Пахнет вкусно, – заметил полисмен. Освещения было достаточно, чтобы он убедился: на подносе не было ничего такого, что могло бы облегчить подследственному побег или самоубийство – одну из наиболее распространенных форм «побега». – Вы новенький, кажется?

Уже несколько дней. Но сегодня я подменяю товарища. Охранник засмеялся.

О'кэй.

Официант вошел внутрь. Коридор освещался плохо, но внешне не очень напоминал тюремный. В меблированных камерах были низкие потолки. К официанту подошел еще один охранник.

К кому? – рявкнул он.

К мистеру Дэлани.

О'кэй, проходи.

Охранник повел его по коридору, позвякивая ключами. В камере Дэлани тихо наигрывал приемник. Официально иметь приемник не разрешалось, однако в зависимости от «общественного» положения клиентов и наличия у них денег для некоторых иногда делались и исключения. Из коридора музыку не было слышно. Охранник отомкнул дверь камеры Дэлани. В этот момент в противоположном конце коридора возникла фигура констебля. Он спокойно приближался к двери камеры, пока официант и охранник находились внутри.

Охранник следил за каждым движением Дэлани и за тем, чтобы, кроме пищи, в его руки не попало ничего лишнего.

Дэлани, небрежно развалившись, сидел в кресле, Он был светловолос и голубоглаз, строен, изысканно одет. Правда, все впечатление портило хмурое, почти страдальческое выражение лица. На официанта, расставлявшего на маленьком столике тарелки, Дэлани даже не взглянул.

Констебль из коридора свернул в камеру.

В чем дело? – спросил охранник.

Меня прислал мистер Карноди из Ярда, – ответил констебль. Карноди был старшим полицейским офицером, ведавшим охраной Брикстона. – Он только что видел Старика и велел спросить у тебя, что мне делать. Вот с этим. – Он кивнул в сторону сидевшего Дэлани.

Подожди минутку, – ответил охранник.

О'кэй, о'кэй. – Констебль расстегнул нагрудный карман френча, скосил глаза вправо, влево, потом оглянулся. Коридор был пуст. Пока охранник наблюдал за официантом, констебль извлек из кармана вещицу, похожую на белый карандаш.

Ну, скоро? – спросил он.

– Заткнись! – отрезал охранник и обернулся.

И тут констебль молниеносно сломал «карандаш» о подбородок охранника и одновременно нанес ему сильнейший удар в солнечное сплетение. Охранник, судорожно глотая воздух, согнулся пополам. Слезоточивый газ, вытекавший из трубочки белым облачком, обволакивал его рот, нос, глаза. Официант выхватил из кармана противогазовую маску и кинул ее Дэлани.

– Быстро наденьте!

Дэлани судорожно глотнул воздух.

– Надевайте! – Официант тем временем натянул на себя маску, как и констебль. Потом помог Дэлани. Констебль нагнулся над охранником и для верности еще раз ударил его по затылку резиновой дубинкой. Тот затих.

Официант в резиновой маске прокричал Дэлани приглушенным голосом:

– Наденьте свое пальто!

Поняв наконец, что произошло, Дэлани быстро оделся.

Роджер сразу заметил, что у Дэлани тряслись руки – его бил озноб.

– Успокойтесь, – сказал он.

Они забрались в машину, которая ожидала их в полумиле от Брикстона. Когда «бьюик» сорвался с места, официант с девушкой сели в грязно-серый «моррис», стоявший у дороги.

– Все будет в порядке. Побег организовала ваша жена. Вас ждет самолет, на котором вы покинете пределы Англии.

Воскресными ночами движение на дорогах слабое, потому им не было никакой необходимости ехать через Уэст-Энд. Роджер вел машину спокойно, не превышая скорости – около тридцати миль в час. За окнами проплывали полицейские, пешеходы, автомашины, автобусы, мелькали огни кинореклам. Вскоре они достигли окраины и свернули на широкое шоссе. Роджер прибавил скорость. Дэлани, не проронивший до сих пор ни слова, наконец произнес:

Кто... кто вы?

Не имеет значения.

Куда мы едем?

– На аэродром возле Уотфорда. – Вы уверены...

– Там, в перчаточном ящике, фляжка с виски. Глотните как следует. Через пару часов вы вместе с вашей супругой будете за пределами страны.

Дэлани поднес к губам фляжку и долго пил не отрываясь. Роджер в раздумье смотрел в окно. Свой первоначальный план он изменил только в одном пункте. Накануне вечером, отказавшись от проводника, проехал по этой дороге и познакомился с ее особенностями.

Они прибыли на аэродром в тот момент, когда там уже прогревали моторы двух маленьких самолетов.

Возле крошечного ангара их ожидала миссис Дэлани. Пилот окликнул их из темноты: «Ну как, готовы?» Еще двое или трое наблюдали за происходящим со стороны. Роджер ощутил на себе их пристальные взгляды. Был ли среди них Кеннеди? Или Перси? Дэлани вышел из машины, и жена кинулась ему навстречу.

– Спасен! – крикнул ей Роджер. – Забирайте!

Она обернулась. Света на поле аэродрома было достаточно, чтобы увидеть, насколько красива миссис Дэлани и как блестели от счастья ее глаза. Она сунула ему в руку увесистый пакет.

Роджер, стоя возле машины, наблюдал, как они забирались в кабину, как самолетик разбегался по взлетной полосе и отрывался от земли. Больше он ждать не стал, быстро сел в машину и поехал к воротам. Там уже стоял автомобиль поменьше с включенными фарами. Возле него Роджер увидел Перси.

Неплохо, – произнес тот почти дружеским тоном.

Не забудьте сменить номера у «бьюика», – напомнил Роджер. – И не выезжайте на шоссе – рискованно.

Думаете, за вами был «хвост»?

Нет, «хвоста» не было, однако мне известно много случаев, когда люди попадались на мелочах.

О'кэй, – согласился Перси. – Спокойной ночи.

На Лайм-стрит было безлюдно, возле дома – ни души. Роджер быстро подошел к подъезду и нырнул в парадное. Отпирая дверь, он осмотрелся по сторонам. Сердце молотом билось в груди. Роджер вошел, запер за собой дверь и смахнул пот со лба. Как часто приходилось ему в подобных местах ожидать преступника, считавшего себя в полной безопасности. На верхней площадке он включил освещение на лестнице. В доме царила гробовая тишина. Роджер остановился у двери, ведущей в квартиру, отпер ее и вошел внутрь. Харри отсутствовал, и в квартире было темно. Роджер прошелся по комнатам, зажигая в них свет, потом сделал себе коктейль, нашел блюдо с сандвичами и копченой рыбой, оставленными ему Харри, и рассмеялся. Закуривая сигарету, бросил взгляд на свое отражение в зеркале – напряжение на лице еще не спало.

Потом извлек из кармана пальто сверток, который ему вручила миссис Дэлани. Он был из коричневой бумаги. Роджер вскрыл его – в нем оказалось несколько пачек фунтовых банкнотов – частью новых, но в основном старых, скрепленных клейкой лентой. Он пересчитал одну из них – ровно сто. Пачек было пять. В свертке оказалось еще что-то – кусок шерстяной ткани, выпавший из пакета к его ногам. Роджер развернул его, и в руке засверкал всеми огнями радуги крупный бриллиант величиной с небольшой орех и стоимостью... сколько он стоил, Роджер понятия не имел.

Плата за преступление...

Роджер умылся и принялся за сандвичи, но вскоре раздался телефонный звонок. Ему звонили редко, обычно Кеннеди или Перси.

– Хэлло?

– Мистер Рейнер?

– Я у телефона.

Человек на противоположном конце провода повесил трубку, не сказав больше ни слова, но Роджеру было достаточно и этого. Ошибиться он не мог: звонил Билл Слоун.

Почему ночью?.. И почему именно сегодня?!

Роджер просматривал воскресные газеты: «Тайме», «Обсервер» и «Экспресс», а также «Дейли край», которую выписал для себя Харри. Он перелистал свои, потом взялся за «Дейли край», и вдруг его словно током ударило.

Его лицо – лицо Роджера Уэста смотрело на него с газетной страницы. Он быстро пробежал глазами заметку, отметив, что на сей раз рядом с его именем был упомянут Копс-коттедж, и погрузился в размышления.

Глава XVI. БУЛЬДОГ

У входной двери зазвенел звонок.

Слоун вряд ли мог так быстро добраться до его дома, даже если он звонил из ближайшего автомата. Роджер встал и не спеша направился к двери, мысленно пытаясь найти уязвимые места в своем алиби.

Когда Роджер открывал дверь, из-за нее раздался голос Кеннеди:

Совсем обленились? Может быть, вам присылать кого-нибудь в те дни, когда у Харри выходной? – С этими словами он шагнул в комнату, но Роджер тут же загородил ему дорогу.

Вы выбрали чертовски неудачное время для визита. Когда вы нужны – вас нет. Скажите, Перси с машиной ждет внизу?

Нет, – Кеннеди был озадачен вопросом Роджера. Это уже второй случай за время их знакомства, когда Роджер ставил его в тупик. – А что произошло?

Мне только что звонил инспектор уголовной полиции Слоун, и, как мне думается, он уже отправился сюда. Я не знаю, почему он избрал именно эту ночь, но хочу надеяться, что не из-за сегодняшнего дела. На вашем месте я бы прошел в контору, а когда он появится, осторожно выбрался бы на улицу.

Мне совершенно не нравится этот ваш приятель Слоун, – тихо произнес Кеннеди, метнув быстрый взгляд через плечо на лестницу. Там пока было тихо.

Забудьте об этом, Кеннеди. Скажу вам честно: меня беспокоит то, что ваши люди не останавливаются перед применением насилия против представителей власти.

Не хотите ли вы сказать, что...

Нет, не хочу. Пройдите лучше в контору.

Он сказал вам, что идет сюда?

Нет, потому я и боюсь, что именно так он и поступит. Слоун позвонил мне и, ничего не сказав, бросил трубку. Думаю, что особой опасности нет, за исключением вашего присутствия здесь... – Их шепот вряд ли можно было услышать на расстоянии, но если Слоун уже пришел и находится достаточно близко, он мог заметить тени на верхней площадке. – У вас есть ключ от конторы?

Похоже, вы даете мне указания? Мне это не нравится, поосторожней.

Бросьте пустые разговоры, лучше поторопитесь, – отмахнулся Роджер.

Кеннеди пересек лестничную площадку, вошел в помещение конторы и тихо прикрыл за собой дверь. Роджер вернулся к себе, убрал деньги и бриллиант в ящик, запер его, положил ключ в карман и стал медленно спускаться по лестнице, вглядываясь в темные углы и проходы, – никаких признаков присутствия Слоуна он не обнаружил, да и вообще человеку из Ярда здесь негде укрыться. Роджер открыл парадную дверь, вышел наружу и немного прошелся. Он заметил, как на его улицу свернули два человека, но ни один из них не обратил на него ни малейшего внимания и не подошел к дому. Значит, Слоун еще не приехал. Роджер вернулся в подъезд и в этот момент услышал шум приближающейся автомашины. Фары осветили табличку о номером дома. Роджер инстинктивно вжался в стену, чтобы не попасть в луч света, а затем, оставив двери незапертыми, взбежал наверх.

Он включил все светильники в комнате и уже почти доел второй сандвич, когда раздался звонок. Роджер решил подержать Слоуна за дверью, как и Кеннеди. Когда он открыл, Слоун чуть отступил назад, улыбнулся одними губами.

– Кто?.. – начал было Роджер.

– Вы меня помните? – спросил Слоун вместо приветствия, Роджер выждал мгновение.

А, да-да... вы тот самый полицейский, который приходил накануне открытия моей конторы!.. А разве вы по воскресеньям не отдыхаете?

У полиции выходных не бывает.

– Ну что ж, входите и устраивайтесь поудобнее, – пригласил его Роджер. Он пожалел, что включил все огни. Теперь ему легко было понять, каким образом преступники совершают ошибки. Вероятно, и за ним тянется хвост разных оплошностей. Слоун огляделся по сторонам и бросил фуражку на стул.

Вы неплохо устроились.

Как и все удачливые дельцы. Угощайтесь, берите сандвичи.

Спасибо. – Если у Слоуна и была слабинка, то это еда.– Сегодня вы что-то слишком любезны.

Сегодня я отдыхаю, – ответил Роджер и нахмурился. – Я смотрю, вам нравится наносить неофициальные визиты, не так ли?

Я никогда не хожу в гости по выходным. Можете считать, что я всегда на работе.

Что будете пить? – гостеприимно осведомился Роджер.

Пиво, если у вас есть.

Не только полицейские пьют пиво. – Беседа протекала слишком уж легко. Роджер не знал, следует ли связывать появление Слоуна с Брикстонским делом или нет, но пока его мозг лихорадочно искал объяснение причин визита, мысль о допущенной им ошибке вылетела из головы. Он налил пива в высокий стакан, себе плеснул немного джина, именно джина, ибо настоящий Роджер Уэст никогда его не пил. Он старался говорить резким голосом, не шевеля при этом губами. Больше всего Роджер боялся, что в беседе со Слоуном его выдаст именно голос. – Итак, что вас на этот раз интересует?

Это главный вопрос. Где вы были сегодня вечером?

У одной премилой девочки, – мечтательно произнес Роджер. – Милой и невинной, без вопросов и претензий, симпатичной и пышущей здоровьем. А теперь, быть может, вы ответите, почему решили навестить меня?

Я смотрю, вы сегодня гораздо разговорчивее, чем в прошлый раз.

И это все, в чем вы хотели бы убедиться?

– Нет, не все. Я еще не знаком с вашими друзьями.

С Кеннеди, например? – Роджер громко расхохотался.

Первая буква та же, а фамилия другая. Помните Кайла?

Кайл... Кайл... – проговорил задумчиво Роджер, делая вид, что пытается вспомнить это имя. – О, Кайл! Тот самый неудачник, который заходил ко мне перед вашим первым визитом? Да, припоминаю.

У вас хорошая память. Слышали что-нибудь о нем?

Нет, ничего.

Удивительно, – сказал Слоун, нахмурившись. – У него в кармане был найден клочок бумаги со штампом почтового отделения на Стрэнде и чужим именем. Когда его задержали, у него нашли и почтовую квитанцию. Я забрал письмо на почте. В конверте ничего не оказалось, кроме десяти однофунтовых банкнотов. Вы что – филантроп?

Пока нет.

Ведь это вы послали ему деньги?

Нет. Можете спросить у него самого.

А вы даже и не знаете, что случается с вашими друзьями?

Он вовсе не друг мне. Он...

– Ваши друзья почему-то имеют склонность внезапно умирать, так ведь? Причем от несчастного случая.

Так он что – умер?! – воскликнул Роджер и нахмурился. – И что в таком случае должен, по-вашему, делать я? Плакать по человеку, которого видел всегоодин раз в жизни и не желал больше встречать?

А что вы скажете насчет девушки?

Роджер плеснул себе еще джину, наполнил стакан Слоуна и вопросительно взглянул на собеседника.

Я не совсем вас понимаю. Вы имеете в виду девушку, от которой я недавно ушел?

Нет, совсем не ту. Я имею в виду Марион Дэй.

Роджер не понимал Слоуна. Тот раскрывал свои карты, чего бы не сделал ни один опытный полицейский. Правда, он поступил умно, выбрав для визита воскресную ночь, пожалуй, наиболее подходящее для детектива время. Тактика вполне правильная. Но все остальное?..

Роджер словно нехотя переспросил:

– Марион Дэй? Не припоминаю такой.

Слоун неожиданно расхохотался, хотя ничего смешного в ответе не было.

Припоминаете. – Он вынул из кармана фотографию – это была Марион – и сунул ее под нос Роджеру. – Ну-ка, взгляните хорошенько.

Я видел ее раньше где-то, – ответил Роджер, – но где – не помню. Мне она не знакома.

Знакома, раз вы встречались с ней, – загадочно произнес Слоун. – Или кто-то хочет доставить вам крупные неприятности, или же вы сами создаете их для себя: – Он встал, подошел вплотную к Роджеру и внимательно посмотрел ему прямо в глаза. – У Кайла найден номер телефона: «Темпл Бар, 89– 511». Это номер вашего офиса. В сумочке этой девицы – такой же: «ТБ 89—511». Как вы это объясните?

У Кайла – вполне возможно. Он был здесь и, вероятно, хотел снова позвонить. Девушка же... – Роджер с сомнением покачал головой. – Нет, право же, не нахожу объяснения, откуда у нее мог оказаться мой телефон. Но, возможно, вы не учли одного обстоятельства.

Какого?

В моей конторе одиннадцать служащих. Один из них вполне мог знать обоих. Я же ее не знаю.

Ну, это я проверю, – сказал Слоун. – Даю вам слово, что все выясню, Рейнер. Оба они погибли в результате несчастного случая, если верить следователю, но лично я не всегда доверяю подобным заключениям. – Он допил пиво и вынул из знакомой желтой пачки сигарету. Роджер тоже взял одну. – Помните убийство в Копс-коттедже? – спросил Слоун, приблизив свое лицо почти вплотную к лицу Роджера, чтобы прикурить от его зажигалки.

Этот ход вряд ли делал честь Слоуну. Многозначительная пауза, небрежная манера – все это могло предшествовать решительному удару. Посторонние не знали об этой привычке Слоуна, но Роджер помнил, что всему этому Слоун научился у него.

Сейчас столько убийств... – ответил Роджер. – Копс-коттедж? Не знаю. Хотя вроде что-то слышал, Когда это произошло?

Скажем, месяца два назад.

Убийство еще не раскрыто?

Пока нет. Там убили девушку. Убийца исчез. Вернее, ему помогли исчезнуть, какие-то бандиты отбили его у полиции. Вы, конечно, ничего не слышали о действиях преступных банд?

Напротив, много раз. Я читаю о них в газетах.

Слишком уж вы умный... – хрипло проговорил Слоун. – А где вы взяли деньги на покупку у Кеннеди его бизнеса? – вдруг добавил он.

Я загипнотизировал его и не оставил ему никакого шанса отказать мне. Но уж если говорить честно, то дело свое я купил у Сэмюэля Вайзмана. А вообще я не понимаю, к чему вы клоните, мистер полицейский?

Слоун пожал плечами и потянулся к столику за своим стаканом – опасность снова отступила.

А теперь скажите мне, чем вы занимались до того, как купили свой бизнес?

Я сколотил небольшое состояние в Африке.

В бумагах, переданных ему Кеннеди, говорилось о таком факте его «прошлого».

– Это я тоже проверю, – сказал Слоун, – Когда вы находились в Африке или после возвращения оттуда, вами никогда не интересовался старший инспектор Уэст?

Глава XVII. ПРИЧИНА ДЛЯ БЕСПОКОЙСТВА

Роджер почувствовал, что над ним сгущаются тучи. Он метнул взгляд на Слоуна. Слоун смотрел хмуро. Он никогда не хитрил. Роджер молчал. Слоун подошел и положил ему на плечо свою тяжелую руку – хорошо знакомый жест, которым с удовольствием пользуются полицейские в тех случаях, когда предъявляют кому-нибудь обвинение.

Значит, все-таки интересовался, – произнес Слоун.

Нет, никакой Уэст ко мне не приходил, – выдавил из себя улыбку Роджер. – Однако имя это мне знакомо. Я читал о нем статью в сегодняшней «Дейли край». – Это было правдой, но было ли это спасением? Слоун слегка растерялся. Он даже снял руку с плеча, однако это отнюдь не означало, что Роджер мог вздохнуть свободно. – Он исчез. Убийство в Копс– коттедже!

О котором вы не слышали, хотя и прочитали о нем в дневной газете.

Роджер возразил:

Статья была об Уэсте, а об убийстве, по-моему, там ничего не говорилось. Еще пива?

Нет, благодарю. Вы уверены, что не видели Уэста?

Ко мне он никогда не заходил. Вы – первый полицейский, с которым я беседую столь откровенно. – Роджер предложил сигареты, Слоун взял одну и задумчиво осмотрел фильтр.– Я никак не могу понять, к чему вы клоните?

Слоун ответил с мягкой укоризной:

Роджер Уэст был моим другом…

Почему был?

Если это сплетня, газеты вряд ли стали бы о ней писать. Прямо там ничего не говорится, но намек, довольно прозрачный, есть. Уэст был очень хорошим другом, Я предполагаю, что его заманили в ловушку и убили, а имя замарали грязью. Сейчас, в свое свободное время, я кое-что предпринимаю, чтобы разобраться в этом, я хочу докопаться до правды.

Лучше разыщите автора той статьи.

Его-то разыскать не сложно, – ответил Слоун,

Жаль, что этого не скажешь о вашем друге.

Да, – тяжело вздохнул Слоун. – Послушайте, Рейнер, я ухлопал массу времени, выясняя, кто вы и чем занимались. Ничего против вас я не нашел. Сейчас я еще кое-что скажу, чего никогда бы не сделал, будь я на работе. Вы мне нравитесь. Мне и дело ваше кажется чистым, но, может быть, вас пытаются втянуть во что-то – во что, вы еще и сами не знаете. Дело в том, что ваш бизнес раньше принадлежал не Вайзману, а некоему Кеннеди. И мне думается, что Кеннеди может сообщить мне кое-что об Уэсте.

У вас какие-то странные предположения, – сказал Роджер, – но, к моему сожалению, я ничего не могу сказать вам о Кеннеди. Я имел дело только с Вайзманом.

Да, и еще... – продолжил свою мысль Слоун. Он запнулся, повернулся вполоборота к Роджеру, и тот сразу почувствовал, что готовится новый удар. – Рейнер, я только что был у жены Уэста. Держится она прекрасно. Правда, боится, что ее муж мертв, но определенно ничего не знает. Ее пугают вещи, которых она не понимает. «Дейли край» вылила на нее целый ушат грязи. Об Уэсте ей известно ровно столько, сколько и мне. Но мне все же хочется смыть с его имени грязь. Ведь когда человек чист, он может прямо смотреть в глаза. Если же нет...

Мне очень жаль его жену. – Роджер не почувствовал, каким тоном он произнес эти слова, но и Слоун, видимо, не уловил ничего особенного в его интонации. Скорее всего он просто не обратил на это внимания.

Хорошо, – сказал Слоун. – Передайте вашему другу Кеннеди все, о чем мы тут говорили.

Он встал и направился к выходу.

Заперев дверь, Роджер вернулся в комнату. Перед его мысленным взором неотступно стоял образ Джанет, возвращенный рассказом Слоуна.

Бесполезно было тратить время на догадки о том, как и почему Слоун связал с его именем имена Кайла, Марион и Кеннеди. Правда, он мог представить себе, как Слоун строил свою версию. К этому следовало добавить его обычную настойчивость. Этого одного уже предостаточно. Однако главным было то, что у Слоуна имелась причина подозревать Кеннеди.

Роджер достал из ящика деньги и бриллиант и запер их в небольшой сейф. Слоун вынуждал его к активным действиям. Пока Роджер вел себя осторожно, осмотрительно, он добился того, что Кеннеди хотя бы немного, но все же стал доверять ему. После Кайла Роджер не сделал ничего, что могло бы вызвать подозрение. Слежку за ним прекратили, но, несмотря на это, сейчас он не имел права оступиться.

Первым делом нужно выяснить домашний адрес Кеннеди,

Мысль его прервал телефонный звонок,

– Ну и как? – спросил Кеннеди.

Мне необходимо вас видеть, – сказал Роджер. По его расчетам взволнованный тон должен был поколебать хладнокровие собеседника,

Я приду…

Только не это. Вам надо держаться подальше отсюда, И зарубите себе это на носу. Где вы находитесь?

– Я вас встречу...

– Послушайте, – раздраженно перебил его Роджер, – я вам не марионетка, а партнер. Доверяя друг другу, мы подвергаемся равному риску. Хватит с меня всяких тайн. Где вы находитесь?

– Через полчаса Перси будет ждать вас возле Берлингтон-ской аркады, – ответил Кеннеди. – Он привезет вас ко мне.

Роджер прошел на кухню. Он взял лист бумаги и разорвал его на небольшие квадратики, на каждый высыпал из жестянки немного муки, затем свернул их. Получилась дюжина бумажных фунтиков. Стряхнув остатки муки на пол, он завернул фунтики в носовой платок и сунул его в карман.

Перси сидел за рулем «даймлера». Дверцу он не, открыл, и Роджер сам забрался в машину. Она медленно тронулась, на окна тут же со знакомым жужжанием упала черная шторка. Роджер "приоткрыл боковое оконце и, дождавшись, когда маши на дважды свернула в одну и ту же сторону, бросил на дорогу первый фунтик. Машина сделала еще три поворота – и за окно полетел второй фунтик.