Текст книги "Искатель. 1991. Выпуск №1"

Автор книги: Агата Кристи

Соавторы: Джон Кризи,Евгений Сыч
сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 11 страниц)

Затем заговорили о городе, в который приехали.

Как тут романтично! Просто слов нет! – мечтательно протянула Кэрол. – Только представить, что эти... как их там?.. набатеи жили здесь давным-давно, чуть ли с незапамятных времен.

Да ну, что вы, – мягко возразил мистер Паркер Пайн.– А вы что скажете, доктор Карвер?

О-о, тому всего каких-то жалких две тысячи лет, и если рэкетиров можно представлять в романтическом свете, тсгда то же самое можно сказать и о набатеях. Я бы сказал, это была банда богатых мерзавцев, которые вынуждали путешественников пользоваться их караванными путями и рьяно следили за тем, чтобы все другие пути были небезопасны. Петра была сокровищницей нажитого нечестным путем добра.

Выходит, по-вашему, они обыкновенные грабители? – спросила Кэрол. – Обыкновенные воры?

«Вор» – не столь романтичное слово, мисс Бланделл. Оно наводит на мысль о мелкой краже. «Грабитель» же подразумевает более широкое поле деятельности.

А современный финансист? – с озорным огоньком в глазах подбросил мистер Паркер Пайн.

Это по твоей части, пап! – сказала Кэрол.

Человек, который делает деньги, приносит пользу человечеству, – нравоучительно произнес мистер Бланделл.

А человечество, – пробормотал мистер Паркер Пайн, – так неблагодарно.

И вообще – что такое честность? – вопросил француз.– Это нюанс, условность. В разных странах ей придают разное значение. Вот араб, например, не стыдится воровать, не стыдится лгать. Для него лишь важно, у кого он ворует и кому – лжет.

Да, это лишь точка зрения, – согласился Карвер.

Что демонстрирует превосходство Запада над Востоком,– сказал Бланделл. – Вот когда у этих бедолаг будет образование...

– Вы знаете, все это – вздор, – вяло включился в разговор сэр Доналд. – Ребят учат массе никому не нужных вещей. Я же хочу сказать, что ничто не в состоянии изменить нас.

То есть?

Ну, я хочу сказать, например, что вор всегда останется вором.

На мгновение воцарилось гробовое молчание. Затем Кэрол возбужденно заговорила о москитах, отец поддержал ее.

Сэр Доналд, несколько озадаченный, повернулся к своему соседу, мистеру Паркеру Пайну:

Похоже, я что-то ляпнул, да?

Любопытно, – сказал мистер Паркер Пайн.

Если и произошло короткое замешательство, один человек совершенно его не заметил. Археолог сидел молча, с каким-то мечтательным и отсутствующим взглядом. Когда наступила пауза, он вдруг заговорил:

Вы знаете, я с этим согласен – во всяком случае, с противоположной точкой зрения. Либо человек в основе своей, честен, либо – нет. От этого никуда не уйти.

По-вашему выходит, что честный человек, не устояв перед неожиданным искушением, не может превратиться в преступника? – спросил мистер Паркер Пайн.

– Это невозможно! – заявил Карвер. Мистер Паркер Пайн вежливо покачал головой.

Я бы этого не сказал. Видите ли, следует учитывать великое множество факторов. К примеру, предел стойкости.

А что вы подразумеваете под этим своим пределом стойкости? – заговорил впервые молодой Херст. Голос у него оказался глубокий и приятный.

Человеческий мозг устроен так, что может выдержать какую-то определенную нагрузку. Подчас достаточно пустяка, чтобы ускорить кризис, который и превращает честного человека в нечестного. Вот почему большинство преступлений нелепы. И причиной их, в девяти случаях из десяти, и является то самое пустячное перенапряжение – та самая последняя капля, которая переполняет чашу терпения.

Вы уже ударились в психологию, друг мой, – заметил француз.

Будь преступник психологом, из него бы получился такой преступник! – сказал мистер Паркер Пайн. Он с любовью поразмышлял над этой идеей. – Если подумать, по меньшей мере девять человек из десяти можно заставить, применив соответствующий стимул, действовать так, как вам того хочется.

Объясните, будьте добры, что вы имеете в виду! – вскричала Кэрол.

Возьмем пугливого человека. Прикрикните на него погромче – и он повинуется. Или возьмем несговорчивого. Отпугните его от пути, противоположного тому, которым, как вам хочется, чтобы он пошел, и можете не сомневаться в успехе. Наконец, самый распространенный тип – тип людей, поддающихся внушению. Это те, которые видели автомобиль, потому что они слышали рожок автомобиля; которые видят почтальона, потому что слышат грохот почтового ящика; которые видят нож в ране, потому что им сказали, будто какого– то человека пырнули ножом; или которые услышат звук выстрела, если им скажут, что кого-то застрелили.

Не думаю, что подобное можно было бы проделать со мной, – скептически возразила Кэрол.

Ты слишком умна для этого, доченька, – поддержал ее отец.

А ведь все, что вы говорите, – истинная правда, – задумчиво произнес француз. – Предвзятая идея, она в состоянии обмануть чувства.

Кэрол зевнула.

– Пойду-ка в свою пещеру, я смертельно устала. Аббас Эф-феиди сказал, завтра мы отправляемся очень рано. Он поведет нас к жертвеннику – что бы это ни значило.

Это место, где приносят в жертву прекрасных молоденьких девушек, – улыбнулся сэр Доналд.

Боже, надеюсь, что нет! Ну, всем спокойной ночи. Ах, моя сережка!

Полковник Дюбоск взял подкатившуюся к нему по столу сережку и вернул девушке.

– Они настоящие? – спросил вдруг сэр Доналд. Забыв на мгновение об учтивости, он уставился во все глаза на две большие жемчужины в ушах Кэрол.

Да, настоящие, – ответила она.

Обошлись мне в восемьдесят тысяч долларов, – с гордостью заявил ее отец. – А она так небрежно с ними обращается. Хочешь разорить меня, девочка?

Я бы не сказала, что ты разоришься, даже если тебе придется купить мне новую пару, – с нежностью сказала Кэрол.

Да, пожалуй, нет, – согласился ее отец. – Я мог бы купить тебе три пары таких сережек, и это нисколько бы не отразилось на моем счете в банке. – Он чванливо оглядел присутствующих.

– Ничего себе! – обронил сэр Доналд.

– Ну, джентльмены, пожалуй, мне пора, – сказал Блан-делл. – Спокойной ночи.

Молодой Херст ушел вместе с ним.

Оставшиеся четверо улыбнулись друг другу, будто думали об одном и том же.

Ну-с, – протянул сэр Доналд, – приятно знать, что денег ему не жалко. Боров, который гордится своим кошельком! – со злобой добавил он.

У них много денег, у этих американцев, – сказал Дюбоск.

Бедному трудно понять богатого, – деликатно заметил мистер Паркер Пайи.

Дюбоск засмеялся.

– Зависть и злоба?! – предположил он. – Вы правы, месье, нам всем хочется быть богатыми, чтобы покупать жемчужные сережки. Кроме, разве что, вас, месье.

Он поклонился доктору Карверу, мысли которого блуждали где-то далеко-далеко. В руках он вертел небольшой предмет.

А? – встрепенулся он. – Нет, должен признаться, обладать жемчужными россыпями я не жажду. Деньги, разумеется, никогда не помешают. – Тоном голоса он отвел деньгам надлежащее место. – Вы вот взгляните на это, – продолжал он. – Это нечто такое, что в сто раз интереснее жемчуга.

А что это такое?

Цилиндрическая печатка из черного гематита, а на ней выгравирована сценка представления: одно божество представляет просителя другому божеству, восседающему на более высоком троне. Проситель в качестве подношения несет козленка, а от святейшего бога на троне лакей опахалом, из пальмовых листьев отгоняет мух. Краткая надпись гласит, что этот человек – вассал Хаммураби, так что получается, печатка была сделала ровно четыре тысячи лет назад.

Он вытащил из кармана кусок пластилина, прилепил немного на поверхность стола, смазал вазелином и приложил сверху печатку. Затем перочинным ножом аккуратно поддел квадратик пластилина и показал остальным.

– Видите? – сказал он.

Описанная им сценка отчетливо предстала их взорам.

На мгновение всех захватило очарование прошлого. И тут снаружи донесся грубый, лишенный всякой музыкальности голос мистера Бланделла.

Послушайте, вы, черномазые! Перетащите-ка мои вещи из этой чертовой пещеры в какую-нибудь палатку! Эти невидимки так кусаются, что я глаз не сомкну.

Невидимки? – вопросил сэр Доналд.

Вероятно, песчаные мухи, – произнес доктор Карвер.

Я предпочитаю «невидимки», – сказал мистер Паркер Пайн. – Это более емкое название, наводящее на размышления.

На следующий день, после всевозможных восклицаний, в путь тронулись рано. «Розово-красный» город и впрямь казался капризом, придуманным Природой, когда она пребывала в самом экстравагантном в цветистом настроении. Шли медленно поскольку доктор Карвер не отрывал глаз от земли, иногда останавливаясь, чтобы поднять какой-нибудь небольшой предмет.

Сразу видно – археолог, – сказал полковник Дюбоск, улыбаясь. – Ни небо, ни холмы, ни красоты природы его не трогают. Он идет, опустив голову, и что-то высматривает.

Да, но что именно? – спросила Кэрол. – Что это за вещицы вы подбираете, доктор Карвер?

С улыбкой археолог показал ей два-три грязных черепка.

Этот мусор?! – презрительно отозвалась Кэрол.

Гончарные изделия интереснее золота, – сказал доктор Карвер.

Кэрол с сомнением посмотрела на него.

Они круто повернули и прошли две или три вырезанные в камне гробницы. Подъем был довольно трудный. Проводники-бедуины шли впереди, без особого труда взбираясь на крутые склоны и даже не глядя в глубокую пропасть. Кэрол страшно побледнела. Один из проводников наклонился и протянул ей руку Херст прыгнул и оказался рядом с ней, отгородив ее своей тростью, будто перилами. Она одарила его благодарным взглядом, а мгновение спустя уже стояла в полной безопасности на широкой каменистой тропе. За ней неторопливо последовали другие. Солнце уже поднялось высоко, давала о себе знать жара.

Наконец они вышли на широкое плато, откуда к вершине вел легкий подъем. Бланделл сделал знак гиду, что они поднимутся сами. Бедуины устроились поудобней у камней и закурили. Через несколько коротких минут остальные взобрались на огромный квадратный камень на вершине.

Это было любопытное, совершенно голое место, откуда открывался удивительный вид на долину. Они стояли на прямоугольной площадке, где в камне были вырезаны углубления и нечто вроде жертвенного алтаря.

Великолепное место для жертвоприношений! – с энтузиазмом воскликнула Кэрол. – Но до чего ж, наверное, трудно и долго было поднимать сюда жертву.

Первоначально сюда вела извилистая горная дорога, – объяснил доктор Карвер. – Мы увидим, что от нее осталось, когда будем спускаться с другой стороны.

Они постояли и поговорили. Вдруг что-то еле слышно дзиньк-нуло, и доктор Карвер сказал:

По-моему, у вас снова упала сережка, мисс Бланделл. Кэрол стукнула себя по уху.

Господи, и правда!

Дюбоск и Херст принялись искать.

Она должна быть где-то здесь, – сказал француз. – Вряд ли она куда закатилась, тут и катиться-то ей некуда. Это место напоминает каменную коробку.

А она не могла закатиться в трещину? – спросила Кэрол,

Здесь нет ни одной трещины, – заметил мистер Паркер Пайи. – Сами видите. Поверхность совершенно гладкая, Ага, вы что-то нашли, полковник?

Всего лишь камешек,– с улыбкой ответил Дюбоск и выбросил его.

Постепенно в поисках сережки возобладало иное настроение, появилась какая-то напряженность. Слов этих никто не произносил, зато думали о них все: восемьдесят тысяч долларов!

А ты уверена, что серьга была на тебе, Кэрол? – резко спросил ее отец. – Может, ты потеряла ее во время подъема?

Она была у меня, когда мы взошли на это плато, – ответила Кэрол. – В этом я уверена, так как доктор Карвер подсказал мне, что серьга может упасть, и подкрутил зажим. Правда же, доктор?

Доктор Карвер кивнул, а сэр Доналд выразил вслух мысли всех присутствующих:

Весьма неприятное дело, мистер Бланделл. Вечером вы назвали нам цену этих серёг. Одна из них – и то уже целое состояние. Если серьгу не найдут, а похоже, так оно и будет, все мы окажемся под подозрением.

А я, например, прошу, чтобы меня обыскали, – заявил полковник Дюбоск. – И даже не прошу, а настаиваю.

И меня обыщите, – сказал Херст – голос у него прозвучал довольно резко.

А как считают другие? – спросил сэр Доналд.

Что за вопрос, – сказал мистер Паркер Пайн.

Превосходная идея, – согласился доктор Карвер.

Я тоже с вами, джентльмены, – произнес мистер Бланделл. – У меня есть на то основания, но я не стану о них говорить.

Разумеется, мистер Бланделл, как вам будет угодно, – учтиво сказал сэр Доналд.

Кэрол, дорогая, спустись к гидам и подожди нас там.

Не сказав ни слова девушка ушла, лицо помрачневшее, напряженное. Во взгляде ее сквозило какое-то отчаяние, что не укрылось по крайней мере от одного из экскурсантов. Ему очень хотелось узнать, что за всем этим кроется.

Начался обыск – тщательный, безжалостный и... безрезультатный. Одно установили наверняка: жемчужины ни у кого не оказалось. Спускаясь вниз, все были в подавленном настроении.

Мистер Паркер Пайн как раз закончил одеваться к ленчу, когда у входа в его палатку возникла чья-то фигура.

Мистер Пайн, можно к вам?

Пожалуйста, молодая леди, будьте добры.

Кэрол вошла и села на кровать. На лице у нее было то же самое мрачное выражение, что и утром на плато.

Вы вроде бы помогаете несчастливцам, попавшим в беду, так ведь? – спросила она.

Я в отпуске, мисс Бланделл, и делами сейчас не занимаюсь.

Ну а этим займетесь, – спокойно сказала девушка. – Послушайте, мистер Пайн, я сейчас несчастна как никто другой.

И что же вас тревожит? Это дело с сережкой?

Вы угадали – именно оно. Джим Херст не брал ее, мистер Пайн. Я знаю, что не брал.

Я не совсем вас понимаю, мисс Бланделл. С чего бы это кому-то думать, будто он ее взял?

– Из-за его прошлого. Когда-то Джим Херст был вором мистер Пайн. Его поймали в нашем доме. Я... я его пожалела Он был так молод и в таком отчаянии.

«И такой симпатичный», – подумал мистер Паркер Пайн.

Я уговорила отца дать ему возможность исправиться. Ради меня отец готов на все. Ну, он дал Джиму шанс, и Джим исправился. Сейчас отец во всем полагается на него и доверяет ему все свои деловые тайны. И в конце концов он станет нам совсем близким – или стал бы, кабы не это дело.

Когда вы говорите «стать близким»?..

Я имею в виду, что я хочу выйти замуж за Джима, а он хочет жениться на мне.

А как же сэр Доналд?

Сэр Доналд – это папина идея. Он не для меня. Неужто вы полагаете, что я вышла бы за чучело гороховое вроде сэра Доналда?

Не высказав своей точки зрения по поводу подобной характеристики молодого англичанина, мистер Паркер Пайн спросил:

А что думает сам сэр Доналд?

Смею сказать, сэр Доналд полагает, что я вполне подойду для его обедневшего поместья, – сказала Кэрол с презрением.

Мистер Паркер Пайн задумался.

– Я хотел бы спросить вас вот о чем, – заговорил он. – Вчера вечером было сделано замечание: «Вор всегда останется вором».

Девушка кивнула.

Теперь я понимаю, почему это замечание вызвало замешательство.

Да. Джиму стало неловко – так же как и нам с папой. Я страшно перепугалась, как бы Джим чем-нибудь себя не выдал, и заговорила о первом же, что пришло мне в голову.

Мистер Паркер Пайн задумчиво кивнул, затем спросил:

А почему ваш отец настаивал сегодня на обыске?

Как?! Вы не догадались? А я догадалась. Папа решил, что я еще, чего доброго, подумаю, будто все это специально подстроено против Джима. Видите ли, папе безумно хочется, чтобы я вышла за этого англичанина. Ну, вот он и хотел показать мне, что ничего он против Джима не подстраивал.

Боже мой, – сказал мистер Паркер Пайн, – ваше сообщение проливает свет на общую картину, однако не дает ничего для данного расследования.

И вы не собираетесь прислать нам чек для оплаты?

Нет-нет, что вы. – Он помолчал, затем спросил: – А что именно я должен для вас сделать, мисс Кэрол?

Доказать, что жемчужину взял не Джим.

А что если – вы уж меня простите – все-таки взял?

Если вы так думаете, вы глубоко заблуждаетесь.

– Да, но внимательно ли вы рассмотрели это дело? А вам не кажется, что эта жемчужина может оказаться неожиданным искушением для мистера Херста? Продав ее, он мог бы выручить крупную сумму и заложить основу, которая, скажем, даст ему возможность играть на бирже, стать независимым, с тем чтобы можно было жениться на вас даже без согласия вашего отца.

Джим этого не делал, – просто сказала девушка. Данное заявление мистер Паркер Пайн не стал оспаривать.

Ну, я сделаю все, что в моих силах.

Она отрывисто кивнула и вышла из палатки. Мистер Паркер Пайн, в свою очередь, сел на кровать и погрузился в размышления. Потом вдруг засмеялся, довольный собой.

– Что-то я туговато соображаю, – проговорил он вслух. За ленчем он был бодр и весел.

Вторая половина дня прошла мирно. Путешественники большей частью спали. Когда в четверть пятого мистер Паркер Пайн вошел в большой шатер, там находился один доктор Карвер. Он рассматривал черепки гончарных изделий.

– Ага! – сказал мистер Паркер Пайн, пододвигая стул к столу.– Как раз вы-то мне и нужны. Вы не могли бы одолжить мне тот кусок пластилина, который вы все время носите с собой?

Доктор порылся в карманах, вытащил брусок пластилина и протянул его мистеру Паркеру Пайну.

– Нет, – сказал мистер Паркер Пайн, отмахнувшись от него. – Не этот. Мне нужен тот бесформенный кусок, что был у вас вчера вечером. Честно говоря, мне нужен не пластилин, а его содержимое.

Наступила пауза, затем доктор Карвер тихо сказал:

– Что то я вас не понимаю.

– А мне кажется, понимаете, – сказал мистер Паркер Пайн. – Мне нужна сережка с жемчужиной, принадлежащая мисс Бланделл.

С минуту царило гробовое молчание, затем Карвер сунул руку в карман и вытащил бесформенный кусок пластилина.

Очень умно с вашей стороны, – сказал он. Лицо у него оставалось совершенно бесстрастным.

Расскажите мне все, пожалуйста, – попросил мистер Паркер Пайн, заработав пальцами. Что-то хмыкнув, он извлек из пластилина слегка запачканную серьгу с жемчужиной. – Обыкновенное любопытство, вы знаете, – добавил он, как бы извиняясь. – Но я хотел бы все услышать.

Я расскажу вам, – ответил доктор Карвер, – если вы расскажете мне, как вы догадались, что это я. Вы ведь ничего не видели, правда же?

Мистер Паркер Пайн покачал головой.

Я просто додумался до этого, – сказал он.

Прежде всего, вышло все совершенно случайно, – сказал Карвер. – Все утро я шел следом за вами, находился у вас за спиной и наткнулся на нее – мгновением раньше она, вероятно, сорвалась с уха девушки, а та ничего не заметила. Никто ничего не заметил. Я поднял серьгу и сунул в карман, собираясь вернуть ее девушке, как только догоню ее. Но я совершенно о ней забыл.

А потом, где-то посередине того подъема, я вдруг задумался, Для глупой девчонки эта вещица ровно ничего не значила – ее отец купил бы ей другую, даже не обратив внимания на цену. А я, продав эту жемчужину, мог бы организовать экспедицию. – Его бесстрастное лицо вдруг ожило. – Вы знаете, как в наши дни трудно найти деньги для археологической экспедиции? Да нет, не знаете. Продав жемчужину, я бы облегчил себе задачу. Есть одно местечко, где я хотел бы покопать, – в Балучистане. Целая глава прошлого ждет, когда ее прочтут. Сказанное вами вчера все не шло у меня из головы насчет людей, поддающихся внушению. Мне показалось, что девушка как раз принадлежит к такому типу. Когда мы добрались до вершины, я сказал ей, что сережка у нее открутилась, и сделал вид, будто подкручиваю зажим. На самом же деле я просто надавил ей на мочку уха кончиком карандашика. Через несколько минут я бросил камешек. Девушка готова была поклясться, что серьга была у нее в ухе и вот только что упала. А я тем временем вдавил в кармане серьгу в пластилин. Вот и вся история. Боюсь, не слишком поучительная. Теперь ваша очередь

А мне и рассказывать почти нечего, – сказал мистер Паркер Пайн. – Вы были единственным, кто что-то подбирал с земли, – именно потому-то я и подумал о вас. И то, что вы нашли камешек, было весьма примечательно: оно наводило на мысль о трюке, который вы проделали. К тому же...

Продолжайте, продолжайте, – сказал Карвер.

Ну, видите ли, уж слишком пылко разглагольствовали вы вчера о честности. Слишком уж возражали – ну, вы знаете, что говорит Шекспир. Почему-то создавалось впечатление, что вы прежде всего хотите убедить самого себя. И о деньгах вы отзывались несколько презрительно.

Лицо человека, сидевшего перед мистером Паркером Пайном, казалось морщинистым и усталым.

Ну что ж, – сказал он. – Со мной все кончено. Я полагаю, вы отдадите девушке ее безделушку? Странное дело, этот варварский инстинкт к украшениям, оказывается, восходит еще к палеолиту. Один из первых инстинктов женского пола.

Мне кажется, вы неправильно судите о мисс Кэрол, – сказал мистер Паркер Пайн. – У нее есть не только мозги, но и сердце. Я думаю, она никому ничего не расскажет.

Зато отец с этим не смирится, – возразил археолог.

Думаю, смирится. Видите ли, у «папочки» есть свои причины помалкивать. Какие там сорок тысяч! Да больше пятерки она не стоит, эта жемчужина!

Вы полагаете?..

Да. Девушка об этом ничего не знает. Она считает, что жемчужины бесспорно настоящие. Подозрения у меня возникли вчера вечером. Уж слишком мистер Бланделл расхвастался своими деньгами. Когда наступает кризис и дела идут не так, как надо, лучшее, что остается, это держать хвост пистолетом и блефовать. Мистер Бланделл блефовал.

И вдруг доктор Карвер улыбнулся – улыбнулся обаятельной улыбкой маленького мальчика, которую было как-то странно видеть на лице пожилого человека.

Выходит, все мы, бедолаги, – сказал он.

Вот именно, – отозвался мистер Паркер Пайн. – Что называется, нам не страшен серый волк.

Перевели с английского Анжелика ОСЕЛЕДЬКО и Владимир ПОСТНИКОВ

ОБ АВТОРАХ

Джон КРИСИ – популярный английский писатель. Родился в 1908 году. В семье из девяти человек он был младшим. После окончания школы в течение семи лет сменил два десятка профессий. В 1935 году занялся писательской деятельностью, которая стала приносить ему доход. Романы Криси переведены на 28 языков и разошлись по земному шару тиражом свыше 75 миллионов экземпляров. С 1935 по 1973 год под двадцатью восемью псевдонимами опубликовал 560 книг. Умер писатель в 1973 году, Роман «Инспектор Уэст в одиночестве» входит в серию из более пяти десятков романов под общим названием «Приключения Роджера Уэста». В 1968 году в издательстве «Прогресс» был опубликован роман Д. Криси «Тайна Кукабурры».

Евгений СЫЧ родился в 1949 году в Красноводске Туркменской ССР, учился в Литературном институте. Автор книги «Параллели». В «Искателе» выступает впервые.

Агата КРИСТИ (1890—1976) – английская писательница. Родилась в Торки. Во время первой мировой войны работала медсестрой. В 1920 году дебютировала произведением «Таинственное путешествие в Стайлсе», где впервые появился образ сыщика Эркюля Пуаро. А. Кристи печаталась под псевдонимами Мэри Уэстмакотт, Агата Кристи Мэллоун. Написала около 80 произведений, которые были переведены более чем на сто языков мира. Наиболее известные романы «Убийство Роджера Экройда», «Восточный экспресс», «Десять негритят», «Объявлено убийство» – последний роман публиковался в «Искателе». Агата Кристи посвящена английской королевой в рыцари.