Текст книги "Мой властный доктор (СИ)"

Автор книги: Агата Ковальская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)

Глава 24. Даша

Светло. Яркий свет.

Очень яркий.

Больно глазам.

Губы сухие, такие сухие, что не могу их разлепить… Слегка повернула голову – капельница. Болит голова, перед глазами – черные мушки.

Я в больнице?

Мама сидит рядом с кроватью на стуле, веки опущены – лицо осунулось, под глазами тени…

Я попыталась что-то сказать – не получилось, но мама встрепенулась.

– Дашка, очнулась! – мама бросилась ко мне, – Лежи, не двигайся, сейчас я тебе воды дам.

Мама подносит к моим губам стакан с трубочкой:

– Попей немного. Я сейчас доктора позову, ты не шевелись, пожалуйста. Я быстро!

Смешная! Как будто я могу шевелиться, даже если очень постараюсь. Руки и ноги, будто налиты свинцом.

Что со мной?

– Мам, – с трудом шепчу, – Не уходи.

– Я на секунду! – Мама срывается с места и возвращается вместе с докторшей в тесном халате. Докторша молодая, но глаза у нее усталые.

– Очнулась? – невесело улыбается докторша, я читаю на бейджике, прицепленному к кармашку халата – “Вероника Степановна”, – Вот и славно. – Вероника берет меня за руку и нащупывает пульс, – Сейчас капельницу заменят, а ты, Даша, постарайся немного поесть. Тебе еще понадобятся силы, да… – она вздыхает и выходит из палаты.

– Мам, объясни, что случилось-то? – пытаюсь я поймать мамин взгляд.

– Даш, пневмония. Тяжелая. И с сердцем не важно. – мама поправляет мне подушку, стараясь не смотреть мне в глаза, – Хорошо, что тогда соседка шла мимо, когда тебе плохо стало около такси… И таксист очень хорошим человеком оказался, он тебя в квартиру отнес, скорую вызвали… Повезло, в общем.

– Мам, как так пневмония? У меня и температуры высокой не было, и кашель не сильный?

– Ты же врач, знаешь ведь, что так бывает? – мама погладила меня по голове, – А ты видела, какую я елочку тебе принесла? – она кивает на подоконник, где стоит маленькая елочка, мигая разноцветными огоньками.

– Я что тут до нового года останусь? – мои губы дрожат.

– Дашенька, до нового года два дня осталось, – вздыхает мама, – Придется потерпеть, милая, куда деваться?

– А дома я не могу болеть? – мама вытирает мне слезы.

– Нет, пока домой нельзя. – твердо говорит мама, – Но это ненадолго, обещаю.

– Дааа, – шмыгаю я, – Как ты можешь обещать!

– Сейчас ты выпьешь бульон, – мама открывает термос, – И начнешь выздоравливать. Куриный бульон – это такая штука, что от него сразу силы появляются.

– Мам, мне не пять лет, – ворчу я, – Ты творожок не забыла принести? От него кости крепче будут.

– Не забыла. – смеется мама, – Шутишь, значит дело точно на поправку пойдет! А еще у меня тут мандарины. Смотри какие красивые! Съешь хоть дольку?

– Хорошо. – вздыхаю я, – И еще попить дай, пожалуйста. Очень в горле сохнет.

Мама собралась домой, поохав, что я плохо поела и совсем исхудала.

– Мам, – слабо сопротивлялась я, – Ты тоже не особо пышешь здоровьем, езжай уже отдохни, со мной все хорошо. Позвонишь мне позже… Нормально все со мной, а тебе завтра на работу. Иди, мам, все хорошо, правда!

– Ладно, – поцеловала меня мама, – Ты тоже отдыхай. Я попросила сестричку, чтобы заглядывала к тебе почаще. И, если будет плохо, то не стесняйся, зови. Поняла?

– Конечно. – кивнула я, – Я ж не маленькая.

– Ты хуже, чем маленькая, – усмехнулась мама, – Маленькая ты была послушной, а теперь… – мама вздохнула, махнула мне рукой и ушла.

После мамы в палате остался легкий аромат Гермеса, оранжевые мандарины на тумбочке и кашемировый палантин, который мама накинула мне на плечи. Я вздохнула, положила палантин, пахнущий мамой, под щеку и прикрыла глаза. Было как-то тревожно, хотя казалось бы, что страшного в пневмонии? Сейчас это довольно легко лечится антибиотиками – утешала я себя. Не дрейфь, Дашка, прорвемся.

– Даша? – прохладная ладонь легла на мой лоб, – Ты как, малышка?

– Вы? – выдохнула я, – Откуда вы узнали, что я здесь?

– Мама твоя сказала. – Казанцев присел на корточки рядом с кроватью, – Как же ты сумела так разболеться? Говорил же тебе, что нужно витамины принимать.

– Я принимала, – шепчу я и глажу его волосы, они мягкие и чуть влажные, а еще от него пахнет мятой и снегом, – Снег идет?

– Метет вовсю, – улыбается он и целует меня в висок, – Разбушевалась зима.

– А я тут валяюююсь, – пожаловалась я.

– Ничего, теперь я прослежу, чтобы тебя побыстрее лечили.

– Мама сказала, что до праздника не выпишут, – вздохнула я, – А я домой хочу.

– Ладно, потерпи. – Казанцев обнял меня за плечи и шепнул, – А хочешь, я тут с тобой новый год встречу?

– А можно разве? – удивилась я, – Разрешат?

– Мне?! – поднял брови Казанцев, – Ты покажи мне того человека, кто сможет мне что-нибудь запретить!

– Тогда хочу. – всхлипнула я, – Мне страшно одной, без тебя…

– Не бойся, я с тобой. – Казанцев чуть сжал мои пальцы, – Я рядом – значит все будет хорошо, веришь?

– Верю, – прошептала я, но мне все равно страшно. Очень страшно…

Он вытирал слезы, бежавшие по моим щекам и что-то тихо шептал…

И мне так хотелось верить, что все будет хорошо!

Так хотелось…

Глава 25

Вероника Степановна устало опустилась на стул и открыла историю болезни Даши. Ей совсем не нравились анализы крови девушки – слишком высоки лейкоциты, да и остальные показатели не очень…

Вероника сделала назначения для дополнительных исследований и

внимательно посмотрела на снимки – она попросила приехать на консультацию пульмонолога из университетской клиники – Вероника доверяла его чутью и опыту – пусть посмотрит, одна голова хороша, а две лучше.

Она вздохнула, нужно ехать домой. И хорошо бы заскочить в

супермаркет – завтра праздник, а холодильник почти пуст. Нужно купить что-то для праздничного стола – дети не виноваты в том, что мама практически живет на работе… Или доставку заказать на утро?

Вероника еще раз посмотрела на снимок и решительно встала –

завтра обо всем подумаю, а сегодня домой!

Даша лежала поверх одеяла с книжкой в руках. Она несколько раз начинала читать одну и ту же страницу, но мысли ее были очень далеки от приключений героини книги. Наконец Даша вздохнула и закрыла книгу. В коридоре слышались голоса и чей-то смех – сегодня все были в приподнятом настроении – праздник все же, еще несколько часов и все, кому посчастливилось не дежурить сегодня, поспешат домой, к праздничному столу, к семье и друзьям.

Даше было грустно и одиноко.

Как же ей не повезло!

Она всегда любила этот праздник – волшебный и сказочный, с запахом хвои и мандаринов.

И вот, извольте радоваться – елочка на подоконнике и мандарины на тумбочке.

Мама приедет завтра утром – она осталась дежурить, у ее коллеги сынишка сломал ногу на катке и мама отпустила ее домой.

Обещал приехать Казанцев… Даша улыбнулась и прикрыла глаза. Она вспомнила, как он сидел рядом, вытирая ей слезы, и в груди потеплело.

Даша встала с кровати и подошла к раковине, плеснула в лицо холодной водой, причесала волосы. Взглянула на свое отражение – бледная, под глазами тени. Она достала из тумбочки, принесенную мамой косметичку, и осторожно нанесла консилер, затем махнула кистью по скулам. Вроде бы стало чуть лучше? Или ей просто так кажется?

– Даша, обед! – заглянула сестричка, – Сегодня очень вкусные котлеты,

честно!

– Спасибо, Катюша, – улыбнулась Даша, – Я уже поела – мама с утра принесла всякой всячины.

Катя убежала, а Даша взяла телефон и начала листать странички соцсетей. Сегодня все постили фото с поздравлениями, елками, бокалами с шампанским – все в предвкушении праздника.

Даша услышала шаги, кто-то шел по коридору, громко цокая каблуками.

Шаги приближались. Приоткрылась дверь.

– А вот я тебя и нашла! – Клаудиа широко улыбаясь и благоухая терпкими духами, вплыла в палату.

– Добрый день, – растерялась Даша, – Как неожиданно… Откуда вы здесь?

– Пришла навестить тебя, милочка! – Клаудиа поставила на тумбочку пакет, – Соки, фрукты, пирожные – праздник же! Можно себя и побаловать. Тем более, что ты такая бледненькая и худенькая… – она присела рядом с Дашиной кроватью на стул.

– Спасибо, не стоило. – пробормотала Даша, – У меня все есть.

– Ну угостишь кого-нибудь. – Клаудиа закинула ногу на ногу, – Как самочувствие? Надеюсь, что лучше?

– Да, – кивнула Даша, – Вполне себе… А как вы узнали, что я здесь? И вообще вы разве не в Питере?

– Ой, да какой там Питер. – махнула рукой Клаудиа, – Мы фильм монтируем в Останкино. Не все удалось снять, что хотелось, – она усмехнулась, – Ну ты же знаешь, милочка, как трудно работать с Казанцевым?

– Да вроде нормально работать. – пожала плечами Даша, – Тем более, что я – то не фильмы о нем снимала, так что…

– Вот именно, – перебила Дашу Клаудиа, – Фильм снимать пришлось мне, а ты… ты всячески пыталась помешать этому. Не очень красиво с твоей стороны, не правда ли?

– Помешать?! – возмутилась Даша, – Это как же я могла помешать?

– Вот только не надо делать вид, что не понимаешь! – хмыкнула Клаудиа, – Или ты думаешь, что я не замечала, как ты строишь ему глазки и крутишь перед ним попой?

– Я?! – Даша задохнулась от негодования, – Вы ничего не напутали? По-моему это вы висели на Казанцеве и крутили всем, чем только можно. Не нужно валить с больной головы на здоровую. И вообще, я устала. Уходите, пожалуйста. Зачем вы пришли? Я не собираюсь с вами воевать, разбирайтесь сами со своими делами, фильмами и прочим… – Даша изо всех сил старалась не расплакаться, – И не надо больше приходить! Слышите?!

– Даша? – заглянула в палату Катя, – У тебя все в порядке? Почему ты кричишь?

– Катюша, проводи, пожалуйста, посетительницу и проследи, чтобы она не забыла свой пакет, – шмыгнула носом Даша.

– Ухожу, милочка, – Клаудиа встала, – С наступающим тебя! И не волнуйся ты так! Тем более, что тебе вредно волноваться, при твоих-то диагнозах… – Клаудиа подхватила пакет, – Уверена, что не хочешь оставить гостинцы? Нет?

– Каких таких диагнозах? – Даша сжала кулачки, – Почему это мне вредно волноваться? Что вы имеете в виду?!

– Пойдемте! – Катя крепко ухватила Клавдию под локоть, – У нас посещение больных только по пропускам. У вас есть пропуск? Нет? Ну тогда на выход!

Даша попыталась что-то еще спросить, но Катя оттеснила Клавдию в коридор и Даша услышала удаляющиеся шаги и гневный Катин голос…

Даша обняла себя за плечи – ей стало холодно…

Глава 26

Вечер был именно таким, каким и должен быть в канун нового года. Легкий морозец пощипывал щеки, крупный снег тихо падал вниз, плавно кружась в свете фонарей, неоновых вывесок и праздничной иллюминации.

Улицы заметно опустели и даже вечные пробки на дорогах рассосались.

Казанцев ехал в больницу к Даше. Он был доволен собой – успел купить все, что нужно – соки, фрукты, икру. В ресторане забрал приготовленную на пару рыбу и салаты из свежих овощей. Он даже зашел в большой парфюмерный магазин и походил среди полок с ароматами, пытаясь выбрать тот, что понравился бы Даше, но потом понял, что вряд ли у него получится угадать и пошел по торговому центру, поглядывая на витрины. Казанцеву хотелось купить для Даши какой-нибудь особенный подарок.

Можно было бы, конечно, просто зайти в ювелирный магазин и купить какое-нибудь украшение, но Казанцев чувствовал, что сейчас это вряд ли порадует Дашу, да и не совсем уместно это будет в данной ситуации.

В одной из витрин, Казанцев увидел плюшевого медведя. Это был какой-то особенный медведь – у него была серая кудрявая шерстка и невероятно грустные глаза. Эти глаза, словно говорили, что медведь устал сидеть в витрине и очень хочет домой, но в то же время он отлично понимает, что стоит он неприлично дорого, и поэтому на него все любуются, но прочитав цифры на ценнике, вздыхают и уходят прочь.

Казанцев взглянул на медведя и решительно шагнул в бутик.

– Ой, как хорошо, что нашелся человек, который наконец-то забрал нашего Топтыгина, – улыбчивая продавщица протянула Казанцеву медведя, – Вы для ребенка покупаете или для девушки? – поинтересовалась она.

– Для девушки, – почему-то смутился Казанцева, – Как вам кажется, девушке понравится такой подарок?

– Я была бы в полном восторге! – заверила Казанцева продавщица, – С наступающим вас и вашу девушку тоже.

– Спасибо, – поблагодарил продавщицу Казанцев, – И вам всего доброго в новом году.

Около выхода из торгового центра, Казанцев купил букет роз, и пошел к машине.

В Дашиной палате было почти темно – только маленькая елочка весело мигала огоньками на подоконнике и пахло чем-то вроде валерьянки.

Казанцев осторожно поставил на пол пакет, положил цветы на тумбочку и посадил медведя на стул. Он тихо, чтобы не разбудить Дашу, подошел к окну – снег все так же падал, укрывая все вокруг белым покрывалом…

– Я и не слышала, что вы пришли. – услышал Казанцев тихий Дашин голос.

– Может быть ты уже перестанешь выкать? – он подошел к Даше и присел на край кровати, – Как у тебя дела? – Казанцев взял Дашину ладонь и поцеловал, – Я принес сок, чтобы встретить новый год, включим свет?

– Давай, – безразлично ответила Даша, – мне, если честно, все равно… – Даша отвернулась и смахнула с щеки слезинку.

– Что за настроение? – бодро спросил Казанцев и щелкнул выключателем, – Даша зажмурилась от яркого света и отвернулась, – Ну– ка, Казанцев взял ее за подбородок, – Посмотри на меня. Даш, ты чего? Плакала? Что-то болит? – обеспокоенно спросил он, – Малышка, не надо расстраиваться. – он хлопнул себя по лбу, – Вот я дурак, посмотри, кого я тебе принес! – Казанцев посадил медведя рядом с Дашей, – Этот Топтыгин попросил, чтобы я взял его с собой.

Даша прижала медведя к себе и уткнулась в его мягкий мех.

– Спааасибо, – заплакала она.

– Почему ты плачешь? – испугался Казанцев, – Медведь не нравится?

– Очень нравится, – всхлипнула Даша, – Я ужасно люблю медведей, вы …ты угадал. Я плачу, потому что… – Даша судорожно вздохнула, – Я не хочу умирать.

– Что?! – Казанцев вытер Дашины слезы и притянул ее к себе, – С ума сошла? С чего это ты должна умирать? Дашка, ты чего придумала себе?

Дааа, – Дашины губы кривились, – А твоя Клавдия сказала, что мне нельзя волноваться при моем диагнозе.

– При чем здесь Клавдия?! – прорычал Казанцев и на его скулах заиграли желваки, – Откуда она здесь взялась и как, позволь узнать, она может ставить диагнозы? Дарья, опомнись, ты же сама врач!

– Она пришла навестить меня, – Даша попыталась улыбнуться, – Ну сам понимаешь, это больше походило на издевательство с ее стороны – она обвинила меня, что я строила тебе глазки и крутила перед тобой попой и она не смогла снять свой шедевр мировой документалистики. А потом она пожалела меня и сказала, что с моим диагнозом вредно волноваться, а врач уже ушла и я не знала у кого спросить, а медсестра мне ничего не сказала… – быстро говорила Даша.

– Так, – твердо сказал Казанцев, – Во-первых, с Клавдией я разберусь. Во-вторых, она не знает и не может знать ни о каких диагнозах, как твоих, так и остальных пациентов – это не ее компетенция. В – третьих, ты прекрасно знаешь, что если бы у тебя что-то было… нехорошее, то тебе бы сказали об этом. Сейчас не скрывают от больных информацию – ты же сама знаешь! Ну и последнее. Второго числа я лично приеду к твоему лечащему врачу и поговорю с ней. Посмотрю все твои снимки, анализы и все, что есть. Поняла? Обещаю, что расскажу тебе все, что узнаю. Ты мне веришь?

– Верю. – кивнула Даша, – Спасибо, а то я что-то совсем… расстроилась. Ты прав, конечно. Ой, а ты и цветы принес? – Даша увидела букет, лежащий на тумбочке.

– Извини, ромашек не было – только розы, – Казанцев налил воду в кувшин и поставил цветы в воду.

– Розы тоже замечательно! – улыбнулась Даша, – А в пакете там что? Ну кроме сока…Пахнет чем-то вкусным.

– О, проголодалась? – рассмеялся Казанцев, – Хороший знак! Рыба, салаты, фрукты, икра… Будем пировать?

– Будем! – Даша вздохнула, – Если честно, то я жутко голодная – целый день не ела. – Даша усадила медведя рядом с собой и взяла тарелочку с рыбой, – Как пахнет божественно!

– Ешь, малышка, – Казанцев разлил в бокалы сок, – Через пять минут новый год … За тебя, Даша!

– За тебя! – повторила Даша, – За нас.

– За нас. – Казанцев наклонился и нежно поцеловал Дашу, – Пусть следующий год будет к нам добр.

Даша уткнулась лбом в плечо Казанцева и всхлипнула:

– Как хорошо, что ты приехал…

– Как же я мог не приехать, – Казанцев прижал Дашу покрепче к груди, – Мы с Топтыгиным спешили изо всех сил…

Даша рассмеялась:

– Вы с Топтыгиным – мои герои – примчались сквозь пробки и пургу.

За окном вспыхнули фейерверки.

– С новым годом!

– С новым годом, малышка. Будь счастлива. – прошептал Казанцев.

Визуал для вас.

Глава 27

Клавдия сидела за столом в монтажной. Она только что просмотрела смонтированный и озвученный фильм, премьера которого была уже анонсирована в эфире.

Сегодня вечером Клавдия была приглашена в качестве приглашенной гостьи для участия в популярном ток-шоу. Оно будет транслироваться в прямом эфире и Клавдия внимательно изучила все предполагаемые вопросы, которые ей могут задать.

Хотя… Клавдия усмехнулась – уж кто-кто, а она-то знала, как любят ведущие подобных шоу задавать каверзные вопросы, чтобы поставить гостей в неловкое положение. Зрители обожали такие моменты, и поэтому эти передачи шли в прайм-тайм.

Клавдия с наслаждением потянулась – ничего, сегодня она сыграет так, что все внимание будет сфокусировано только на ней, и завтра о ней заговорят все!

Она посмотрела на свое отражение в зеркале. Разве придет кому-то в голову, что эта роковая красавица когда-то была обычной провинциальной простушкой с самой заурядной внешностью?

К тому же ее мама умудрилась назвать дочку Клавой. Не Машей и не Леной, а именно Клавой! Сколько слез было пролито маленькой Клавой в детстве из-за насмешек одноклассниц. Еще бы – Клава! Это же надо! Прямо как их школьная уборщица – тетя Клава.

Мама, конечно, как могла утешала дочку:

– Не обращай внимание, Клавушка, на глупых девочек – они просто еще не понимают, какое у тебя красивое имя, – мама достала какой-то старый журнал, зашуршала страницам и показала Клаве фотографию, – Смотри, это актриса Клавдия Кардинале, видишь?

– Клаудия! – Клава тыкала пальчиком в подпись к фотографии. – Ее зовут Клаудия! Почему ты не назвала меня как ее, если она тебе так нравится?

– Ну, это у них, у итальянцев – Клаудиа, – начала оправдываться мама, – А по-нашему – Клавдия, разве не так?

– Не так! – затопала ногами Клава, – Ненавижу это имя! Ненавижу всех! Вырасту и уеду далеко и имя поменяю, так и знай!

Она так и сделала. Окончив школу, Клавдия тут же уехала в Питер, чтобы изменить жизнь и имя раз и навсегда.

Клавдия поменяла паспорт и теперь ее звали Клаудиа, и больше она никогда не возвращалась в родной город, ни разу. Иногда она разговаривала по телефону с мамой и изредка отправляла ей деньги – не слишком больше. Для Клавы, разумеется, для мамы же это были значительные суммы. Каждый раз она звонила и со слезами благодарила дочку, что вызывало у Клавдии дикое раздражение и желание побыстрее закончить разговор. Она никогда не приглашала маму в гости, а та и не заикалась об этом, зная, какая у дочки нервная и тяжелая работа. Даже когда мама лежала в больнице, Клавдия так и не навестила ее, только перевела денег на сиделку и лекарства – у нее был очень напряженный период – она рассталась с любовником и пребывала в жуткой депрессии.

К слову, именно он, генеральный продюсер крупной кинокомпании, сделал из незаметной студентки Клавы, гламурную диву, потратив целое состояние на ее преображение, как внешнее, так и внутренне.

Клаудиа теперь была своей в модных тусовках, общалась с известными людьми, бывала на кинофестивалях и могла часами рассуждать о Бергмане, цитировать Кафку и безошибочно определять подлинность Биркин.

При всей внешней хрупкости, Клаудиа была настоящим танком, который едет по дороге, подминая под свои гусеницы всех, кто ей мешал. Так же она без сожаления оставляла в прошлом то, что уже устарело и тяготило ее. Того продюсера она тоже покинула, погоревала немного, но он стал слишком старым и сентиментальным, к тому же ему пришлось удалиться от дел, а Клавдия не могла стоять на месте и быть жилеткой немощному старику.

Все мужчины, с которыми она сближалась, были успешными и статусными и готовы были потакать всем капризам светской львицы.

Один лишь Казанцев ускользнул от нее. Клаудиа, конечно, заметила, как жадно он смотрел на Дашу – он просто пожирал ее глазами.

Господи, да и что эта девчонка может ему дать? Смешно! Разве можно сравнить квас и шампанское? Она, Клавдия, умела так любить мужчин, что они потом и думать не могли ни о ком другом! В постели Клаудиа была богиней, ее любовники иногда рыдали, когда она их бросала.

Неужели она не справится с этой пигалицей? Клаудиа хмыкнула и решительно встала. Было пора идти в гримерку. Шоу скоро должно начаться.

В студии вспыхнули софиты и ведущий шоу, лучезарно улыбаясь, представил зрителям Клавдию:

– Друзья, в эфире программа “Вечерняя гостиная”. С вами, как всегда, я – Антон Наумов. Сегодня в программе наша коллега из Санкт Петербурга, телеведущая и режиссер – Клаудиа Росси!

Под аплодисменты зрителей, Клаудиа прошла к красному диванчику и села, изящно закинув ногу на ногу. Антон присел рядом.

– Во-первых, хочу сделать вам комплимент, – галантно начал разговор Антон, – Вы прекрасно выглядите. – Клаудиа широко улыбнулась – на ней было надето черное платье с глубоким декольте, которое, действительно, очень ей шло и соблазнительно облегало фигуру.

– Хочу сразу задать, интересующий нас всех вопрос, – продолжал тараторить Антон, – Откуда у вас, Клаудиа, столь экзотическое имя и не менее экзотическая фамилия? У вас итальянские корни?

– Добрый вечер, Антон. – Клаудиа обвела глазами зрителей, – Рада видеть вас, друзья, – помахала она рукой и зал взорвался аплодисментами, – Да, действительно, мой папа был итальянцем, – вдохновенно врала Клаудиа, не рассказывать же, о том, что ее мама родила ребенка от заезжего командировочного, которого она больше никогда в жизни не видела и даже не могла потом вспомнить, как его звали, – К сожалению, папа умер, когда я была совсем крошкой и мама вернулась из Италии на родину.

– О, очень вам сочувствую. – Антон состроил страдальческую мину, так что Клавдия чуть не прыснула, – Наверное, вашей маме пришлось не легко.

– Всем было сложно. – пожала плечами Клавдия, – Но все это в далеком прошлом.

– Конечно! – Антон улыбнулся, – Совсем скоро мы увидим ваш фильм об известном хирурге – кардиологе. Вы можете рассказать, как вам пришла идея снять фильм о враче? Пусть он и выдающийся доктор, но обычно героями документального кино становятся люди более публичных и модных профессий – актеры, адвокаты, банкиры…

– Разве есть профессия более благородная, чем врач, который спасает людей? – улыбнулась Клавдия, – Вадим Петрович Казанцев – один из мировых светил в кардиологии, его приглашают для консультаций в клиники во всем мире, он проводит множество сложнейших операций и делает такое, что еще пару лет назад было просто невозможно… Но и я должна еще кое в чем признаться… – Клавдия смущенно и робко улыбнулась.

– Интересно! – заерзал Антон, – Мы все внимательно вас слушаем! Клаудиа, не томите!

– Дело в том, что Вадим Петрович… – Клаудиа потупила глаза, – Вадим – мой любимый мужчина…