Текст книги "(не)полная семья (СИ)"
Автор книги: Агата Чернышова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 12 страниц)
(не)полная семья
Глава 1. Звонок из прошлого
– Снова убегаешь? Не боишься Петруши? – спросила меня коллега, а по совместительству подруга, Лиза Огуречникова, когда по завершении рабочего дня я встала из-за стола и начала готовить рабочее место к завтрашнему дню. Люблю, когда всё разложено по полочкам и стол такой чистый, что приятно за него сесть и начать трудиться.
– Нет, не боюсь, – ответила я с улыбкой. – Я вообще не боюсь мужчин.
Петрушей мы называли начальника отдела рекламы, в котором я трудилась вот уже четыре месяца. За глаза, конечно, называли, так-то он Пётр Алексеевич Калужников – весьма симпатичный и представительный для сорока восьмилетнего мужчины, не занимающегося спортом и презирающего всех, кто не способен выдавать хорошие результаты. Неважно в чём. «В том, за что взялся», – любил добавлять он.
Вот я и выдавала. И на работе, и дома. И не смешивала одно с другим. Это мой незыблемый принцип – работа важна и надо делать её на максимально возможном уровне, но не позволять ей затмевать главное – мою семью.
Она состояла только из дочки Алисы, и вот ей я старалась уделять все свободные вечера, кроме трёх часов в неделю, посвящённых бассейну и четырём часам в воскресенье, когда оставив Алису на няню, я отправлялась куда глаза глядят.
Обычно в торговый центр или кафе, а может в кино или на мужской стриптиз. Это время принадлежало только мне, и я позволяла себе тратить минуты как угодно, лишь бы с удовольствием.
– А ипотека? Вдруг работу потеряешь? – напомнила Лиза, выглядывая из своей кабинки.
Open Space – кто это придумал? Наверное тот, кто решил, что это очень продуктивно для работы. Сидишь в одном помещении с остальными, но отделён от коллег непрозрачной пластиковой перегородкой. И слушаешь: активно ли сосед стучит по клавишам компа или завис в интернете. Тишина за перегородкой означало именно это. Ну, так думало начальство и все, кто старался к нему подлизаться.
– Найду другую, – ответила я с той же самой оптимистичной улыбкой.
К тридцати двум годам я, Виталина Гарбузова, успела заработать себе репутацию в рекламной сфере, поэтому могла позволить себе даже фриланс или разовые заказы. И на счету лежал неприкасаемый запас, на случай перебоев в доходах.
– Но задерживаться на работе не буду. Только в исключительных случаях, – произнесла я и, закончив осмотр рабочего стола, осталась всем довольна. – Давай, пока.
Махнув рукой и попрощавшись с теми, кто остался, я направилась к выходу.
– До свидания, Вита, – мягко произнёс Борис, который все четыре месяца пытался назначить мне свидание и затащить в постель, несмотря на упорные отказы.
Блондинка с длинными волосами и худощавой фигурой для многих являлась некоторым символом собственной востребованности. Когда можно поставить галочку: мол, и эта пала жертвой моего обаяния.
Но заводить интрижки на работе для меня равносильно неуважению к себе. Работа только для работы, а мужчину я найду вне этой сферы.
Дорога до дома занимала не больше полтора часа, даже с учётом московских пробок. Собственная машина стояла на стоянке у дома, а я спускалась в метро и могла доехать быстрее. У меня была возможность взять двушку чуть ближе к центру, но тогда бы я очутилась в одном районе с бывшим любовником и отцом Алисы, Вадимом Любиминым.
Наша связь длилась больше пяти лет и закончилась моей беременностью. Ожидаемой и долгожданной. Вадим не обманывал меня, он был счастливо женат, но я хотела его так, как никого прежде. Да и после.
Он знал о моём желании забеременеть именно от него, но, вероятно, с учётом моих проблем по женской части, надеялся, что этого не произойдёт. А когда случилось, сразу предложил решать: ребёнок или отношения с его отцом. Я выбрала первое и ни о чём не пожалела.
Подлец? Наверное, но я его не винила. Приятные воспоминания о днях и безумных ночах, когда мы трахались везде, где только можно и нельзя, словно два изголодавшихся зверя, дорвавшихся до пиршества. Даже спустя несколько лет после первого секса. Эта связь срывала мне голову, погружала в блаженство и заставляла умолять любовника о следующей встрече.
Вадиму это нравилось, мы поддерживали игру в того, кто убегает, стараясь сохранить супружеское ложе, и того, кто преследует, заставляя мужскую добродетель снова сдаваться на милость нимфоманки-хищницы. Вадим очень удивился, когда я отпустила его. Даже пытался угрожать, что сам отведёт меня на аборт, но я жёстко пресекла разговоры и выставила его вон.
Потом он пару раз приходил снова. И мы снова трахались, изголодавшись и болея душой, каждый со своей правдой, а потом спорили, ссорились и мирились, обжигая друг друга поцелуями.
Во время беременности я хотела его ещё больше и по первому зову раздвигала ноги, только чтобы ощутить в себе его член и торопливые толчки, отдающиеся сладкой истомой внутри меня. Я кончала бесконечное число раз, а потом он изливался в меня семенем. Тем самым, что и дало росток.
Так продолжалось до тех пор, пока не начал расти живот. Вадим понял, что я не избавлюсь от ребёнка, что ему придётся стать отцом, несмотря на всё нежелания принять сей факт. Но он не ушёл, а продолжал меня сношать в разных позах, что, впрочем, только шло мне на пользу. Я заметно похорошела, прибавила в весе ровно столько, сколько было нужно, и вообще мой гинеколог не переставала хвалить, что веду правильный образ жизни. Да, знала бы она какой!
– Ты такая сексуальная! – шептал мне Вадим, заставив выгнуть спину и облокотиться о стол. Любовник был достаточно нежен и аккуратен, когда обнимал меня за расплывшуюся талию и медленно, испытывая наше общее терпение, входил в меня.
– Пожалуйста ещё, – стонала я. – Сильнее. Оттрахай меня.
И он всегда выполнял мою просьбу, обзывая «брюхастой шлюхой, залетевшей в подворотне». А я только смеялась и бурно кончала. Возможно, Алису мы зачали именно в подворотне, играя в проститутку, обслуживающую клиента прямо у мусорных баков.
А потом мне стало не до секса. Желание как-то разом иссякло, и я все часы, свободные от работы, посвящала обустройству гнезда. Тогда ещё старой однушки в спальном районе столицы.
Так мы и расстались. Я искренне пожелала ему счастливой семейной жизни и захлопнула эту дверь. Навсегда не получалось. Внезапно стало болеть сердце, пробудилась тоска уже не по мужскому телу, а по его взгляду, улыбке и смешному торчащему ёжику тёмных волос, вечно небритой щетине, по которой я тысячи раз проводила пальцем, ловя поцелуи.
И я пускала его, проклиная себя за слабость. И снова раздвигала ноги уже без прежнего азарта, а когда он уходил, плакала в подушку. Потом гинеколог пригрозила отправить меня на сохранение, и я поняла: пора завязывать и делать окончательный выбор. Ребёнок, конечно, был важнее.
Итак, четыре года спустя у меня была Алиса и свободная, вполне устроенная жизнь. И это более чем устраивало всех, кроме моей мамы. Она жила в Воронеже, но всё же пыталась влиять на мою жизнь, даже оттуда.
– У тебя есть кто? – начинались наши телефонные разговоры именно с этого.
– Есть, ты же знаешь, – ворковала я, прижимая трубку к уху. Мама у меня классная во всех смыслах. – Алиса сегодня подарила мне чудный рисунок своего Тедди.
Тедди – любимый плюшевый медведь моей дочери, у которой такие большие серые глаза, как и у её отца.
– Я про любовника, милая, – хмыкнула мама и перевела тему. Умница, всё понимала.
Любовники после Вадима у меня были, но я использовала их для одного-двух раз, потом они старались влезть в мою жизнь и всё в ней переиначить. Нет, в своё сердце, которое уже отболело и лишь иногда, заметив в толпе знакомую спину, напоминало о себе тупой протяжной болью, я никого не пускала. Нам и с Алисой вдвоём очень неплохо.
Я засмотрелась на малышей, которых как раз вывели гулять. К счастью, с работы я уходила ровно в полпятого и могла успеть за Алисой в садик. Вот и сейчас моя малышка в красном беретике, увидев маму, помахала ручкой, но девочку, с которой стояла в паре, не бросила.
– Ольга Александровна, здравствуйте! – подошла я к воспитательнице, ухоженной даме за сорок со слегка рассеянным взглядом.
– Виталина Андреевна, рада вас видеть, – мягким голосом сказала она нараспев. – Алиса, отпрашивайся.
Вскоре мы уже, зайдя предварительно в полюбившуюся дочке кондитерскую, ехали домой. От метро до нашего дома минут пять ходьбы быстрым шагом, поэтому машину я брала в исключительных случаях. На выходные или для поездки за город.
Как раз когда мы с сумками подходили к подъезду, некстати зазвонил телефон. Поставив пакет на скамейку и приказав Алисе постоять смирно и помолчать, я бегло взглянула на номер. Незнакомый.
И от этого в груди шевельнулось нехорошее предчувствие.
– Да, слушаю, – ответила я после небольшого колебания, не оставить ли звонок неотвеченным. Но в конце концов, это мог быть заказчик или что-то вроде выгодного предложения от сотового оператора или банка.
– Привет! Это я. Можешь разговаривать? – ответила трубка голосом некогда любимого человека.
На секунду я даже забыла, как дышать и обвела наполненный детьми и их родителями двор дома растерянным взглядом, будто хотела спросить: где же ты прячешься? Где был всё это время? Ах, я прогнала тебя сама, но ты ведь только рад этому.
– Нет. Не звони мне никогда. Пожалуйста, – отрезала я и нажала отбой. Руки дрожали, будто у ненормальной, а сердце так и вовсе билось где-то в горле, как пойманная в сети птица. Что ему надо спустя столько лет молчания?
И ведь позвонил с незнакомого номера, чтобы точно взяла трубку. Нет, лучше забыть и не вспоминать, задвинуть в дальний угол и набросать сверху короба других воспоминаний. Так, чтобы и не докопаться до сердечной раны, которая, как оказалось, всё ещё болит.
Телефон завибрировал, и я отклонила вызов. Нечего поддаваться соблазну, а то снова затянет омут, а у меня теперь дочь и нечего показывать ей дурной пример. Я отключила телефон и спрятала его на дне сумки
Ах, может, в нём наконец проснулись отцовские чувства? Но это не мои проблемы, верно? Не позволю Вадиму дурить девочке голову. Как проснулись, так и заснут, а Алисе потом травма на всю жизнь!
– Мама, я замёрзла. Пойдём домой! – пропищала рядом Алиса, и я очнулась, ругая себя за то, что окунулась в воспоминания, забыв о том, что апрельский воздух ещё слишком холоден для долгих прогулок.
– Конечно, малыш, – улыбнулась я дочке, но старательно прятала глаза, чтобы не встретиться в ней взглядом. Таким же, как у её отца.
Уже уложив Алису спать, я убрала на полку книгу про Винни-пуха, картинки в которой мы всегда рассматривали перед сном, и погасила свет.
Наконец-то решившись включить телефон, посмотрела на количество неотвеченных звонков. Их было ровно семь и два сообщения, что нам надо встретиться и поговорить. И о том, что Вадим осознал, что где-то растёт его дочь, и он бы хотел, с моего разрешения, увидеть её.
«Что-то явно случилось», – думала я, попивая чай на кухне и глядя на экран смартфона. Наверное, он развёлся с женой. Помнится, она долго не хотела ребёнка, а может, и до сих пор не родила. Только раньше бездетность Вадима вполне устраивала.
Ладно, звонить первой не буду. Но завтра выслушаю его просьбы и скорее всего отвечу на них «нет».
«А если всё снова завертится?» – подумалось мне. Нет, я всё ещё тосковала по нему. Тому, кто был нежен и груб одновременно, но по взаимной договорённости. А того мужчину, который когда-то предложил отдать только что родившуюся дочь на усыновление и продолжить играть в беззаботных любовников, я не прощу никогда. Того Вадима я не любила и полюбить не смогу.
***
На следующий день звонки от бывшего начали поступать с девяти утра. Я выждала полчаса и ответила, что занята.
– Скажи, где и когда мы встретимся, – сказал мне голос, некогда вызывавший на моём лице улыбку.
– Вадим, я не соглашусь на встречу, пока не узнаю причину такого внезапного интереса, – произнесла я тихо, стараясь не привлекать внимания коллег.
Конечно, вышла в коридор, но он был далеко не безлюден, а сейчас мне казалось, что все только делают вид, что идут по своим делам, а на самом деле собрались, чтобы подслушать интимный разговор.
– Только не говори о проснувшейся любви к дочери, хорошо?
– И не стану. Это глупо, – бывший умел быть обходительным, когда того требовали его интересы. – Я ведь даже не знаю её. И да, понимаю, что виноват в этом сам.
– Тогда у тебя есть пятнадцать секунд, чтобы объяснить мне свой проснувшийся интерес к Алисе, – произнесла я, посмотрев на часы.
Я и вправду засекла время. Не сумеет убедить, назвав вескую причину, а я в этом более чем была уверена, значит, всё останется как есть. То есть хорошо и без него.
– Я недавно тут на операции побывал. Так, мелочь, – голос Вадима дрогнул. – Но что-то там пошло не так, ты же знаешь, никогда не угадаешь… Забрали снова в операционную, почистили, так сказать. И я ещё долго валялся в больнице. Всё казалось, понимаешь ли, будто в тюрьме нахожусь. За окном люди ходят, а я на койке валяюсь, как старик какой.
В этот момент, не скрою, мне стало его жаль. И представить страшно, как тот, кого я привыкла видеть в качестве идеального самца, вдруг может заболеть, да так серьёзно, что будет лежать и думать о незнакомых людях, которые здоровы и ходят по улицам. Как моя дочь, например.
– Всё это печально, я тебе сочувствую, но время вышло. Я так и не поняла, что ты хочешь от моей дочери, – нашла в себе силы отрезать я. Жестокая? Наверное.
Странно ожидать сочувствия от того, кому ты помотал нервы, в пылу ссоры угрожая лишить родительских прав. И это тот самый человек, который сказал однажды, что трахал меня по несколько раз в день в надежде на выкидыш.
– Я хочу начать с ней общаться. Не сразу, конечно, но с твоего разрешения и в твоём присутствии, – выпалил он, изменив тон. Только что голос был бархатным, полным страдания и размышления о бренности бытия, и тут в Вадиме проснулся делец. Второе было мне привычнее, потому что делало бывшего предсказуемым.
– А твоя жена не против? – улыбнулась я оконному стеклу, вспоминая красивую породистую рыжеволосую девушку. Мы с ней носили один размер белья, и обе обожали фильмы Тарантино. И предпочитали не знать друг о друге.
– Она пока не в курсе, но я скажу, – быстро добавил Вадим.
Ох, лис, всё предусмотрел. Если я соглашусь, то он расскажет жене. Когда-нибудь в подходящий момент. Или сделает вид, что рассказал. Ой, да мне-то всё равно, лишь бы дочь не травмировал.
– Я подумаю, перезвони через неделю.
– Завтра, – вдогонку сказал Вадим, но я уже повесила трубку.
Склонив голову набок и откинув со лба чёлку, долго стояла, рассматривая в стекле своё отражение, сквозь которое был виден обычный мир с его вечно спешащими людьми и машинами. А мне спешить было не надо. Наоборот, следовало обстоятельно обдумать ситуацию со всех сторон. И не ошибиться.
Алиса спрашивала, где её папа, но до сей поры мне удавалось отделаться общей фразой «в отъезде». А теперь я должна буду сказать ей, что он вернулся. Очень большой соблазн – послать Вадима к чёрту и жить, как жилось. Но, во-первых, он не отстанет, а во-вторых, имею ли я на это моральное право?
Зная бывшего, можно понять, что раз он решил, от своего не отступит. На суд вряд ли решится, а вот караулить у подъезда, как пить дать, будет.
Боялась я и того, что не устою перед магнетизмом Вадима. Сильно ли он изменился? Я настолько радикально вычеркнула его из жизни, что даже не смотрела по социальным сетям, как он там. Но что-то внутри подсказывало, что четыре с лишним года не такой срок, чтобы сделать из широкоплечего высокого красавца сгорбленного и лысоватого мужчину. Да и сорок лет не тот возраст, чтобы измениться внешне в худшую сторону. Не для Вадима, по крайней мере. А мог ли он измениться внутренне, приобрести сентиментальность, чтобы вот так вспомнить о дочери?
Я сомневалась. Одно дело привечать любовника, пусть и женатого, другое – быть семьёй. Пусть неполной, неофициальной, но если мы с бывшим снова окажемся в одной постели, а скорее всего так и будет, то всему конец! Тщательно встроенной и такой спокойной жизни, планам и мечтам найти спутника без червоточины в сердце, который бы любил не только моё тело, но и меня. И Алису.
Вот если бы у меня сейчас кто-то был, то с Вадимом всё стало бы проще. И как назло именно в эту весну я оказалась свободной и одинокой, а такая способна не устоять перед бывшим.
Очнувшись от размышлений, я поняла, что слишком долго стою у окна с зажатым в руке смартфоном. Как бы лояльно не относилось ко мне начальство, но злоупотреблять оказанным доверием не стоило. Я поспешила вернуться за стол и сосредоточиться на работе.
На какой-то момент у меня это получилось, и рабочий настрой сбил только таймер, означающий начало обеденного перерыва.
– Пойду прогуляюсь, – бросила я удивлённой Лизе, с которой мы всегда обедали вместе.
Делиться любыми проблемами с коллегами не моя стратегия, а болтать о пустяках не хотелось. На свежем воздухе дышится легче, а если замёрзну, нырну в парфюмерный отдел в торгушке. Я давно хотела побаловать себя чем-то новеньким, но то повода не было, то финансов.
Сегодня же я кожей чувствовала, что мне необходима маленькая радость, чтобы ощутить себя уверенной и независимой. Да, решено. Так и поступлю. Отброшу на все проблемы, забуду о Вадиме и посвящу вечер себе любимой. И дочке. А завтра, на свежую голову, подумаю, как ответить на просьбу Вадима.
***
Утром следующего дня я вышла из дома с твёрдым намерением разрешить Вадиму погулять с нами в парке. Алиса так любила выбираться в выходные на ВДНХ! Там и карусели, и сладкая вата, и полно народу, пестрящих в толпе с разноцветными воздушными шариками.
Не испугается бывший того, что может встретиться с коллегами, или со знакомыми, например, жителями того же самого квартала, что и он, значит, твёрдо решил, что незаконнорожденная дочь вошла в его жизнь всерьёз и надолго. А начнёт юлить, пообещаю, что в следующий раз, когда-нибудь он обязательно увидит Алису, а будет тревожить звонками и настойчивыми просьбами, пригрожу полицией или судом. На того, кто боится огласки, подобные угрозы окажут действие подобное тому, что ладан – на чёрта. Вадим сбежит. На этот раз, возможно, навсегда.
К моему удивлению, бывший на прогулку в парке согласился сразу. И даже слишком поспешно.
– Я и жене всё сказал, – выпалил он в трубку, которая зазвонила сразу, стоило мне поставить машину на стоянку перед офисом. Я не удивилась, увидев, что звонок от бывшего. Когда тот что-то сильно хотел, умел быть настойчивым.
– И как она отреагировала? – со злорадством поинтересовалась я.
В семейную жизнь любовника я никогда не совала нос. Даже не хотела знать, что там у него с женой, какая она и прочее. Иногда Вадим проговаривался, мол, как удобно, он покупает подарки нам обеим, и ни у кого не возникает мысли, что они предназначены разным женщинам.
– Не обрадовалась, что ожидаемо, – вздохнул бывший. – Но ведь я давно с тобой порвал, это её утешило.
Я чуть не засмеялась в трубку. Нет, ну каков гад! Это, оказывается, он со мной порвал!
– Хорошо, что она не знает правду, – я не удержалась от шпильки. А что? Могу себе позволить, хотя теперь спустя столько лет должно быть неважно, кто решился оборвать связь, не имевшую права на будущее. – А твои дети не будут против нежданно обретённой сестры?
– У нас нет детей, Вита, – Вадим протянул моё имя так нежно, как всегда говорил, когда молил о встрече. Наверное, он даже не помнит, что некогда горел предвкушением наших свиданий не меньше меня. – Катя не хочет обременять себя. Поэтому, наверное, она даже вздохнула с облегчением, услышав об Алисе.
– Запомнил имя дочери? Удивительно, – и снова меня переполняла горечь. Теперь Вадим будет говорить, что это Его дочь, будто был с ней рядом все эти годы, видел, как она растёт, делает первый шаг, шепеляво коверкает первое в своей жизни слово…
– Хорошо, тогда до субботы. В десять в парке у входа, не опаздывай, – попрощалась я спешно, чтобы не наговорить глупостей. Выяснять отношения было уже не к чему, прошлое надо похоронить достойно, накидать сверху только хороших воспоминаний, а не перемывать кости и копаться в дерьме, которого тоже было предостаточно.
Я не винила Вадима, это был мой выбор – родить от него ребёнка, и за такое чудо следовало сказать ему спасибо. Я так и поступила, а то, что случилось дальше, только подтвердило правильность выбора – не общаться дальше. История тайных любовников была окончена. Хэппи-энда не случилось.
Поднявшись в офис, я окунулась с головой в работу, проявляя усердие и рвение, которое не осталось незамеченным. Только бы не думать и не вспоминать!
– Перед начальством выслуживаешься? – заметил Борис, как бы случайно заглянув в мою кабинку.
И что это ко мне липнут женатики всех мастей? Наверное, произвожу впечатление доступной и беззаботной девушки, с которой можно перепихнуться в рабочем туалете, не теряя драгоценных минут обеденного перерыва.
– Даже если так, тебе-то что? – не отрываясь от монитора, грубо ответила я навязчивому блондину.
– Ничего, одобряю и завидую. Скоро распределение квартальной премии, слышала?
– Нет, – односложные ответы – лучшее средство мягко дать понять собеседнику, что не заинтересована в продолжении разговора. Но не в этом случае.
– Давай сходим куда-нибудь вечером, – дыхание мужчины обожгло шею. – Я оплачу.
– А потом я буду платить по счетам, да?
Обернувшись, я посмотрела в светло-серые глаза нахала. Ещё один обаятельный подлец, с радостью готовый изменить законной супруге! Как там говорят: «Нельзя войти в одну реку дважды?» А я не собираюсь.
– Как захочешь, – усмешка Бориса была такой самоуверенной, будто он пытался сказать: «Конечно, дорогая. Таковы правила игры».
– Нет, сделаем так, – я выключила монитор, чтобы дать передохнуть глаза и повернулась в кресле к мужчине. Он уже мысленно праздновал победу и склонился надо мной, поставив руку на спинку кресла так, чтобы я не смогла встать и уйти. – Мы прямо сейчас позвоним твоей жене и спросим, не против ли она, чтобы ты оттрахал меня сегодня. Если нет, то я даже не буду тратить ваш семейный бюджет, и позволю отыметь себя на стоянке. Или где пожелаешь.
– Рискуешь, – хмыкнул Борис, но глаза забегали. Запаниковал.
– Чем? Невинность я потеряла давно, а удовольствие пообщаться с женой такого верного семьянина того стоит. Да и мужика у меня давно не было, так что набирай номер. Но учти, я проверю, жена ли ответила, – скрестив руки на груди, я улыбнулась.
– Да пошла ты, сука! – Борис оттолкнул моё кресло и пулей вылетел из кабинки. Малохольный, чего уж тут! Изменяешь, так будь добр, не ври жене, что задержался на совещании!
– Что случилось? – через пару минут заглянула Лиза. – Отворот дала? Правильно. Ко мне даже подкатывал, представляешь? Совсем мужики ополоумели.
Коллега была красивой и ухоженной, давно и счастливо замужем и даже планировала родить ребёнка. Когда заработает достаточно денег, чтобы купить трёшку в центре. То есть нескоро.
– А что? Секс не отходя от кассы. Удобно, – хмыкнула я, перебирая карандаши в стакане. Надо выбросить те, которые уже часто ломаются. Сломанное однажды надолго не починишь.
В сумочке неожиданно громко запищала сигнализация. Сработал датчик удара, значит, какой-то идиот или идиотка стукнули мою машину.
– Ох, ты ж, мать твою! – выругалась я, не стесняясь в выражениях. Моя «Киа» почти новая, ни одной царапинки! – Я скоро!
Объяснять и дальше времени не было, как и бежать в гардеробную за плащом.
Стоянка у нас импровизированная, одно название. Так, выделенное место возле ответвления от основной трассы. Значит, с минуты на минуту тот, кто ударил машину, может смыться, и ищи его потом! Да, надо вызвать ДПС и писать заявление за свой счёт, потому как придётся мёрзнуть на улице не один час. И к сожалению, не два!
Собственного опыта ДТП у меня, к счастью, не было, но и того, что слышала, хватит с избытком, чтобы представить себе, как оно будет. К вечеру приедут гаишники, составят протокол, и одна надежда на камеры, которые могли зафиксировать сбежавшего нарушителя.
Но выбежав на улицу, я обнаружила приятный сюрприз. Белоснежный «Ниссан», стукнувший мою малышку так, что вой от брелока сигнализации, стоял у меня в ушах и тревожным писком отзывался в голове, спокойно дожидался хозяина пострадавшей машины и, судя по заглушенному двигателю, не собирался никуда уезжать.
Тем лучше для нас обоих. Я решительно направилась к водительской двери кроссовера.
