Текст книги "Ты меня (не) спасёшь (СИ)"
Автор книги: Агата Чернышова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
Глава 3. Дневник памяти
Я даже зажмурилась, ожидая услышать короткие гудки, но в трубке висела тишина, которая давила на сердце больше самых отъявленных ругательств.
– Что тебе надо, Зоя? – спросил Олег.
Всё тот же голос с еле заметной хрипотцой, у меня возникло ощущение, что мы разговаривали только вчера, хотя, разумеется, между нами давно ширилась выжженная пустыня.
– Твоя помощь, – произнесла я на выдохе и снова принялась вслушиваться в тишину, прерываемую спокойным дыханием собеседника.
Врать Олегу было нельзя. Он чувствовал ложь и не давал оступившемуся вторых шансов, а мне была так нужна надежда!
– А твой муж не может помочь? – спросил он с издевательскими нотками в голосе.
Я усмехнулась. Бывший, видимо, знал многое о моей нынешней жизни, раз сразу заговорил о Нике. Не удивлюсь, если даже он в курсе и всего остального.
Не зря в адвокатской конторе, где раньше работал Олег, его за глаза прозвали Змеем.
Он мог посмотреть на человека, просто взглянуть, чуть прищурив глаза, у собеседника сразу начинали трястись поджилки и возникало желание выложить всё, как есть, без утайки.
– Может, – снова вздохнула я, чувствуя, как задрожали руки. – Но я не хочу его помощи. Больше нет.
– Почему? – спокойным тоном продолжал допрос Олег.
Я чувствовала себя преступницей, обвиняемой в особо тяжких преступлениях, у которой нет права поднимать глаза на обычных граждан, и которая тем более надеяться на смягчение приговора. Впрочем, именно такой в глазах бывшего я и была. Чудо, что он вообще продолжает разговор!
– Муж изменил мне. Сегодня я самолично в этом убедилась, – поджав губы, продолжила я. – Я знаю, что не имею права просить тебя, но хочу именно этого.
– В чём суть просьбы, Зоя? – по-деловому осведомился бывший.
Во время разговора я ходила по залу, выписывала круги и гнала от себя страхи. Всё самое плохое на сегодня уже случилось. По закону жанра, Олег должен послать меня с просьбами куда подальше, снисходительно заявив, что так мне и надо. И я даже не посмею осуждать его за грубость и отказ!
– Я не могу сказать по телефону, – наконец, ответила я. – Пожалуйста, приезжай. Я продиктую адрес.
И переведя дух, продолжила, ободренная тишиной на том конце трубки:
– Олег, ты можешь мне отказать, я даже уверена, что ты так поступишь, я всегда просила у тебя больше, чем ты хотел мне дать, но уверяю, это последний раз. Больше я тебя не потревожу.
Я остановилась у окна, прижав свободную руку ко лбу, и замерла в ожидании ответа. Мысленно я уговаривала себя быть реалисткой и не шибко-то надеяться на согласие.
– Хорошо, – протянул Олег. Я представила, как он сидит в кресле и холодно улыбается, предчувствуя, что настал час моей расплаты. – Завтра. Адрес можешь не говорить, сам узнаю. В семь вечера, потрудись быть дома одна. Если к тому времени помиришься с мужем, дай знать, чтобы не тратил время.
И в труби раздались короткие гудки.
Некоторое время я ещё стояла у окна, прижав руки к груди и чувствуя, что улыбаюсь. Всё-таки Олег мне не отказал!
Конечно, бывший вполне мог задумать утончённую месть: послать меня с моими идеями, вначале внушив надежду, а потом отказать, спокойно глядя в глаза. Пусть так, всё лучше, чем рубануть с плеча.
Грело душу и ещё одно: спустя столько лет, я увижу его снова. Интересно, Олег изменился внешне? Как мы встретимся?
Разумеется, чувства давно угасли, и всё же мы никогда не будем друг другу чужими. Ненавидеть, презирать, считать глупой – это Олег может, пожалуйста, но остаться равнодушным? В это я не верила.
Поэтому лелеяла надежду, что бывший согласится. Остаётся дождаться завтрашнего вечера.
* * *
Возвращаться на работу я не планировала. Зачем? Фирма официально принадлежит мужу, но при разводе, думаю, смогу отхватить свой законный кусок.
Пока Ник думает, что я перебешусь, переплачу и вернусь к нему в объятия, увольнять не станет. Даже отнесётся к отсутствию на рабочем месте с пониманием: мол, так его люблю, что сильно убиваюсь!
И всё-таки доля истины в таких рассуждениях имелась: я любила Ника. Как бы сейчас не злилась, в душе понимала, что любовь не может пройти за один день.
Пока меня спасала злость и ревность, но вскоре, когда первые эмоции остынут, начнутся любовные терзания. Я вспомню о том, как хорошо нам было вместе, даже стану обвинять себя, что поддалась на провокацию анонима, и примусь выгораживать изменника.
Нет, надо этого не допустить!
Я села за письменный стол и достала новую тетрадь. Идея вести дневник, записывая всё от руки, не раз посещала меня. После расставания с Олегом я даже начала изливать на бумагу свои мысли и важные тезисы, которые где-либо слышала и с которыми отчасти или полностью была согласна, а потом перечитывала их, чтобы укрепиться в своём решении.
Только в тот раз ситуация не казалась настолько однозначной, как та сцена, свидетелем которой я была сегодня. Тем более я должна удержаться от опрометчивого поступка. Однажды уже простила Ника, и вот опять! Люди не меняются, хватит с меня!
«Нельзя войти в одну реку дважды!» – написала я красной пастой первую строчку и задумалась: именно это я пыталась сделать после примирения с Ником. И верила, что измена больше не повторится.
Подумав, я записала строчкой ниже: «Не прощать предательство!!! Солгавший однажды, сдаст и дважды!»
Я бы наверняка придумала что-то ещё важное, так и просившееся на бумагу, но тут зазвонил телефон.
– Инга Алексеевна, – начала я разговор первой. – Я рада, что вы позвонили, но, простите, не могу слушать, как вы будете выгораживать сына.
Со свекровью отношения у меня всегда были хорошими. Мать я потеряла в раннем возрасте, так что даже её не помнила, а свекровь, вопреки народным страшилкам, приняла меня тепло. И даже тот факт, что я не смогу иметь детей, ничего не изменил в наших с ней отношениях.
– Да не собираюсь я его выгораживать, Зоя! Что ты! Каков отец его, таков и сын! – женщина говорила с горечью, которой раньше я никогда от неё не слышала. – Просто прошу не рубить с плеча. Поживите отдельно, подумайте, а там сами решите. Но позволь сказать тебе кое-что. В своё время моя мать, Царствие ей Небесное, говорила: «Все мужики изменяют, не у всех хватает ума это скрыть от жены».
– Я позвонила в клинику и пока перенесла процедуру, – сообщила я полуправду, не сумев смолчать. Инга Алексеевна хотела мне добра, будет нечестно скрывать от неё тот факт, что детей у нас с её сыном пока не будет. – Эта Полина не станет вынашивать детей!
– Да гнать эту бесстыжую потаскушку куда подальше! Замужняя женщина, а всё чужим мужьям в трусы лезет! – в сердцах хмыкнула свекровь.
Я представила, как она погрозила кулаком в пустоту, и улыбнулась. Приятно, когда тебя поддерживают. Особенно та, кто могла бы винить в измене мужа. Мол, устал сынок, вот и загулял. Надо было не по работам бегать, а дома мужу угождать, никого бы он и не привёл.
Попрощались мы с Ингой Алексеевной довольно тепло. Она дала слово, что не станет лезть к нам и примет любое моё решение, как пострадавшей стороны, я же, в свою очередь, пообещала держать её в курсе.
– Я хоть и была против этой затеи с ЭКО, но всё же, Зоя, дети уже есть. Несправедливо не дать им шанса родиться, – вкрадчиво закончила разговор свекровь, чем зародила сомнение в мою мятущуюся душу.
Но стоило остаться наедине со своими прежними мыслями, как я поспешила записать в дневник:
«Несправедливо считать, что бесплодная обманутая жена никуда не денется. Дети должны расти в любви, а не служить напоминанием об их отце!!!»
* * *
Ник позвонил с самого утра, часов в восемь, когда после бессонной ночи, проведённой в думах за бесконечными чашками чая и кофе, я ещё находилась в постели.
Вибрация телефона, лежащего в изголовье кровати, отдавалась болью в висках. Я мельком взглянула на экран и взяла трубку:
– Я ещё сплю, – недовольно ответила я на приветствие мужа.
– Зато я не спал всю ночь, – тут же парировал он, но смягчился, будто вспомнил при каких обстоятельствах мы расстались. – Зоя, знаю, ты не поверишь, но мне стыдно и больно от собственного поступка. Свинства, так сказать.
– Нет, это не свинство, Ник. Это подлость. Мало того, что ты неоднократно изменял мне с этой Полиной так ещё и притащил к нам домой, на нашу кровать. Я даже не могу найти подходящих слов, чтобы описать твой поступок!
Я уже встала с дивана, на котором провела ночь. Кровать, где предавались любовным утехам Ник и Полина, выброшу. Или пусть муж забирает её себе!
– Это был один раз. – сразу вставил почти новый бывший, и по его тону я догадалась, что попала в яблочко.
«Ничего подобного», – с горечью подумала я.
– Я знаю точно, поверь. Мне уже доложили.
На самом деле, это была провокация, наживка, которую с радостью заглотил мой благоверный.
– Это тебе та старая карга сказала! – начал было возмущаться он, но я лишь усмехнулась:
– Неважно, Ник. Я подаю на развод. Квартира куплена на те деньги. что я выручила от продажи наследства, так что приезжай и забирай оставшиеся вещи. Только давай обойдемся без сцен!
Я говорила отрывисто, максимально коротко, рубила фразы с плеча, словно с каждым словом проходила определённый рубеж. Заграждение, отсекающее меня от мужа, и это было чертовски больно, как будто брак – нечто живое, и я сейчас добиваю этого раненного зверя.
– Криопереноса не будет! – добавила я в тишину на том конце трубки.
– То есть ты хочешь взять и спустить моих детей в унитаз? – прорезался голос Ника, разорвав тот вакуум, что возник, стоило мне произнести отказ от ЭКО вслух.
Раньше я говорила себе: не будет в среду, может, на следующей недели, то есть откладывала решение вопроса до прояснения ситуации. Хотя что здесь прояснять! Муж спал с той, что должна была вынашивать наших детей.
Вспомнилось, как Ник говорил мне, что нам надо заботиться о Полине, о её здоровье. Вот он и заботился!
Я стояла, прислонившись к стене. и слушала уверения мужа, произносимые елейным ласковым тоном, что нам надо повременить с разводом. Потом муж ввернул фразу, что «женщине надо быть мудрее», и тут же получил в ответ:
– А мужчине разборчивее и честнее.
– В квартире мы делали ремонт на совместно-нажитые деньги, – сменил тактику муж, и я чуть не расхохоталась.
– Поэтому я уже наняла адвоката.
На самом деле, это было не так, но нужное впечатление произвело.
– Ты сегодня будешь на работе? – тоном строгого начальника спросил муж, и я поняла, куда он клонит.
– Нет, по электронке скину заявление на увольнение по собственному желанию от сегодняшней даты. и только посмей заявить мне, что я должна отрабатывать день увольнения!
Мы оба знали о небольших махинациях с бухгалтерией, поэтому Ник настаивать на такой мелочи не будет.
– Зоя, можно я приеду? – спросил он, помолчав какое-то время.
– Не сегодня. Позвони завтра, – скороговоркой произнесла я и положила трубку.
Какое-то время простояла всё в той же позе, закрыв глаза и прислушиваясь к бившейся, словно птица о прутья клетки, мысли: «Неужели, это действительно всё?».
Сегодня смиряться оказалось легче. Ну всё и всё!
Глава 4. Моё любимое уютное прошлое
Я ждала Олега с замиранием сердца. А вдруг, не придёт? Может, в этом и состоит его план: дать надежду, а потом просто вычеркнуть навсегда мой номер из списка контактов?
Вот я дура, повелась на сказку, что бывший знает мой адрес. С чего бы? Столько лет прошло, а он следит за моей жизнью? Но ведь про мужа знал, значит, может знать и остальное.
Прошлое всё сильнее оживало передо мной. Я не могла думать ни о чём, кроме того последнего недоразумения, что случилось между Олегом и мной.
Ох, уж этот клубок из бывших! Именно такая девица, наглая, самоуверенная, когда-то развела меня с тем, с кем хотелось прожить жизнь. Хотя, я и с Ником собиралась прожить не меньше. Боже, какая пошлость и глупость!
И вот, когда я уже изрядно изгрызла ногти в ожидании чуда, оно случилось. Еле удержавшись от того, чтобы побежать открывать дверь, я подошла к порогу и на секунду замерла.
Вот сейчас открою, и уже не смогу делать вид, что позвала бывшего, чтобы напоить чаем и поболтать о прошлом или попросить о какой-то мелочи. Конечно, можно не открыть, но это уже будет верхом наглости.
Олег гордый, три раза звонить не станет. Нет, раз пригласила, то выложу всё как есть, а там уж Олег сам решит.
– Здравствуй! – сказала я первой, когда наши глаза встретились. И время будто пошло вспять.
* * *
Вот я, девятнадцатилетняя девчонка, стою в ожидании такси, майский дождь льёт, как из ведра, и стеклянно-металлический навес на остановке не защищает от холодных брызг. А такси всё не едет, в городе пробки.
К бордюру мягко, чтобы не обрызгать тех, кому не повезло сейчас сидеть в сухости и тепле, подъезжает довольно приличная иномарка, опускается стекло передней двери, и Олег, вежливо улыбаясь, говорит мне:
– Здравствуй! Тебя подвезти?
Я начинаю отказываться, но не могу отвести взгляда от магнетически-притягательных серых глаз молодого мужчины.
Хотя тогда он не казался мне таким уж молодым. Двадцать шесть, в моём представлении, средний возраст, когда людям положено задумываться о детях и об ипотеке.
В итоге, отбросив сомнения, я соглашаюсь, хотя всегда славилась разумной осторожностью. Но почему-то мне хочется верить этому приятному мужчине в дорогом костюме, и даже его серьёзный вид производит благоприятное впечатление.
Я тихо сижу на пассажирском сиденье рядом с водителем, искоса следя за руками мужчины, и ловлю себя на том, что не хочу отводить взгляда.
* * *
– У меня немного времени, – колючим тоном произнёс Олег, избегая прямо смотреть на меня, будто я мелкий и совсем не интересный объект. – Ты пригласишь меня войти или хочешь сделать предложение в подъезде?
Я очнулась и почувствовала, что краснею. Олег, пожалуй, единственный человек, кому удавалось вызвать румянец на моих всегда бледных щеках.
– Проходи, пожалуйста, – пролепетала я, отворяя дверь шире и пропуская его внутрь. Парфюм бывший сменил, а часы нет. Мы покупали их вместе. – Я не смогу уложиться в пять минут.
– Ты одна? – равнодушно спросил Олег, снимая обувь. – Прости, но я не очень расположен к долгим разговорам. Особенно с тобой.
– Постараюсь быть краткой, – улыбнулась я, чувствуя ком в горле.
Не потому что появление Олега возродило чувства из прошлого, их давно нет, но лишь потому что я до дрожи в коленях боялась откровенного разговора. И понимала, что избежать его не удастся.
С Олегом нельзя иначе. Либо принимаешь его условия, либо не просишь об услуге. Он из тех, у кого всегда, на любое предложение, имеется встречное. Цена помощи может оказаться неподъёмной, но у меня нет выбора. Больше нет.
* * *
– Переходи сразу к делу, – начал Олег, когда я пригласила его в зал.
Мужчина едва взглянул на обстановку и отказался присесть, так и остался стоять, скрестив руки на груди и опершись плечом о косяк.
Я вздохнула и, сцепив пальцы, произнесла, смотря на кресло, но чувствуя на себе взгляд Олега:
– Я хочу сделать ЭКО, и чтобы донором стал ты. Конечно, не стану требовать с тебя внимания и алиментов. Всё будет оформлено официально.
Сказала, а сама замерла, разве что не зажмурила глаза, но ответом была тишина. Олег молчал, и я осмелела:
– Суррогатной матери у меня пока тоже нет. С мужем развожусь, так что он на роль донора не подходит. Вот, собственно, и всё.
Я, наконец, осмелилась взглянуть на Олега, поймав его внимательный взгляд. Какое-то время мы молча стояли и просто смотрели друг на друга, будто вглядывались в души, стремясь прочитать в них ответ на те вопросы, что были важны именно для нас. Но так и не были заданы вслух.
– Признаться, тебе снова удалось меня удивить! – первым нарушил тишину Олег и подошёл ближе всё с тем же непроницаемым лицом
– Хорошо, допустим я соглашусь, – продолжил он. – Но есть два условия. Если ты готова пойти на них вслепую, то, считай, мы договорились. Я даже помогу тебе найти суррогатную мать.
От Олега веяло холодом, но я опешила: как это он так быстро согласился! У меня даже колени подкосились, а голова закружилась от внезапно охватившей слабости.
Мне срочно надо было сесть и откинуться на спинку кресла. Сказалась полубессонная ночь и выпавшие за последние дни потрясения.
– Принеси мне выпить. На кухне в верхнем ящике начатая бутылка текилы, – попросила я, взглянув на Олега снизу вверх, но постаралась вложить во взгляд столько силы, чтобы он не подумал, что я давлю на жалость. Олег презирал слабости в себе и в других. – И обсудим твои условия.
– Сейчас вернусь, – кивнул бывший. – Только не умирай тут до моего возвращения. А то я начну думать, что ребёнка ты не потянешь.
Олегу повезло, что он быстро скрылся с моих глаз, потому как хотелось встать и доказать, что я вполне себе здорова. Блин, и почему мне на ум пришла какая-то пошлость!
Пока Олег гремел посудой, я раздумала, что ему может от меня потребоваться. Понятно, что просто так ничего не бывает, раз бывший так легко согласился, значит, надеется отхватить большой куш.
Я знала Олега и его деловую хватку: он из тех, кто получает своё. Осталось только выяснить, что ему надо. Но сначала выпью и успокоюсь.
– Держи, – подал мне рюмку Олег и сел в кресло напротив, всё так же не сводя глаз.
Я залпом опрокинула горячительную жидкость, и возникшее в груди тепло быстро разлилось по телу, придав сил. Вот теперь я готова.
– Итак, каковы же твои условия?
– Нет, Зоя, так не пойдёт.
Впервые на лице Олега возникло подобие улыбки. Он напоминал волка, вырядившегося в овечью шкуру, чтобы быть к бедным травоядным поближе, но всё равно отличался от баранов так же сильно, как тигрёнок – от котёнка.
– Ты должна сначала принять условия, а потом я расскажу тебе о них.
– Это не слишком честно, не находишь? – спросила я, подняв брови.
– Как и просить о серьезной услуге того, кого когда-то в один миг вычеркнула из жизни. Верно? Но ты ведь просишь.
Верно, прошу, потому что у меня нет времени ждать большой и чистой любви. Да и нет её, так страсть, потом привычка – вот и всё что связывает взрослых людей. Остальное – сказки для тех, кто верит.
Олег продолжал смотреть на меня. Думаю, он даже не сомневался в исходе нашего разговора, видел, что деваться мне некуда. Иначе бы не позвонила.
Всё-таки одной рюмки для такой встречи мало, но просить ещё в присутствии Олега не стану.
Деньги у меня есть, немного, но должно хватить. Я даже готова была продать квартиру, чтобы позже купить что-то поменьше, только вот в душе понимала: бывшему нужны не мои деньги.
– Согласна, – поразмышляв пару мгновений, ответила я. – Теперь ты можешь объяснить, что хочешь взамен?
Глупо, но я поймала себя на мысли, что только что продала свою душу.
* * *
– Ты разведёшься с мужем в ближайшее время и доверишь ведение бракоразводного процесса мне. С полной передачей прав действовать от твоего имени. Это первое.
– Понятно, а второе? – спросила я, понимая, почему именно такое условие поставил Олег.
Мы с ним не были женаты, не дошли до ЗАГСа, хотя бывший делал мне предложение, но потом завернулась эта история с Ольгой, и я взбрыкнула.
Конечно, сейчас бы я повела себя иначе: не стала слушать наветы подруг и его сестрицы, а поговорила бы со своим мужчиной, в конце концов, наняла частного сыщика, чтобы выследил мне эту Ольгу и сказал точно: была измена или нет?
Вот вчера я тоже повелась на анонимный звонок и примчалась домой. Нет, об этом я точно не жалею!
– Ты не спросишь даже, почему это так важно? – Олег прищурил глаза.
– Мне без разницы. Разводиться я буду в любом случае, – пожала я плечами, мысленно усмехаясь. Не получилось у тебя, бывший милый, ущипнуть меня побольнее. Ник уже это сделал до твоего прихода. – А ты предлагаешь мне ещё и помощь. Сколько стоят твои услуги?
Пусть знает, что я не собираюсь вечно стоять перед ним с протянутой рукой!
– Об этом не беспокойся. Для тебя это не будет стоить ни копейки.
Мне захотелось встать и налить себе ещё полрюмки, но я поостереглась сарказма. Мол, стоит ли доверять самое ценное такой алкоголичке?!
Самое ценное, конечно, стоит взять в кавычки. Показывать ребёнка биологическому отцу и как-то взаимодействовать с донором в дальнейшем в мои планы не входило.
– А твой шеф против не будет? – уточнила я.
Раньше Олег работал на господина Жарикова – адвоката, известного в узких кругах не только громкими делами, но и величиной гонораров. Мне не улыбались претензии этой конторы.
– Я давно стал его партнёром. Так что нет, не будет, – на губах Олега заиграла самодовольная улыбка. Он был рад бросить это мне в лицо лично. Смотри, чего я достиг. И чего добилась ты!
Да уж, со стороны я в полном кризисе, если не сказать жёстче. Работала на мужа, считай, зависела от него, карьеру не построила, муж кувыркался в постели с другой, которая в отличие от меня может родить детей. Даже не своих.
И ладно! Не Олега всё это собачье дело! Пусть не смеет меня жалеть, я всё равно своего добьюсь. Даже хорошо, что так всё обернулось: не придётся жить с Ником, сохраняя видимость семьи ради детей.
– Поздравляю! – сухо ответила я, облизав губы. – Так что за второе условие?
– Ты будешь делать то, что я скажу.
Фраза в духе султана из Тысячи и одной ночи».
– То есть? – спросила я с возмущением. – А что ты захочешь? Чтобы я спрыгнула с крыши? Украла в «Перекрёстке» свежую выпечку?
– Юмор у тебя прежний, – заметил Олег, и что-то потеплело в воздухе.
Ненадолго, но мы снова вернулись к разговорам, которые так любили. Обычно я лежала на животе, приподнявшись на локтях и смотрела на него, растянувшегося на кровати.
А потом мы целовались и забывали о спорах на далёкие от нашей повседневной жизни темы. С Олегом было интересно болтать обо всё: от политики африканских государств до мифов Древней Греции.
– Ладно. Мне пора.
Магия воспоминаний рассеялась, как дым. Прошлое отступило, посерело и смылось волной настоящего, не имеющего с ним ничего общего.
– Давай мне своё свидетельство о браке.
Я подумала, что Олег сейчас разорвёт эту бумагу, с таким отвращением он глянул на розовый бланк.
– Паспорт тоже. Завтра верну, не бойся. В рабство пока тебя не продам.
Я подчинилась без вопросов. Олег не станет повторять дважды. Он диктует – я выполняю. И получаю свой приз. Похоже с сегодняшнего дня я уже в его плену. И пока ни капли об этом не жалею.
