Текст книги "Герцог-грешник"

Автор книги: Адель Эшуорт (Эшворт)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава 4

Рассвет принес в Пензанс дождь, но к тому времени как Вивьен подошла к ступеням уже знакомого дома, небо очистилось и солнце зажгло бриллианты в дождевых каплях на окружающем дом кустарнике, заставив блестеть выложенную камнем дорожку.

Вивьен не хотела приходить сюда сегодня – и все же пришла; ее тянуло снова увидеть герцога, особенно после его неожиданного визита к ней в начале недели. Она не могла не признать, что в ней проснулся живой интерес к нему, но герцог пугал ее столь же сильно, как и привлекал. Он был словно соткан из противоречий и наполнен секретами, лишь мельком отражавшимися в его холодных темных глазах и ровном, глубоком голосе. Еще ее интересовало, каким он был мужем. Действительно ли его довела до убийства женщина, которую он ненавидел, или причиной всему стала его холодность и странность?

Впрочем, Вивьен быстро отбросила эту идею. Интуиция подсказывала ей, что герцог Трент пребывал в здравом уме. Но возможно ли, чтобы такой красивый и интригующий человек действительно убил другое живое существо?

Приблизившись к непривлекательным черным входным дверям, Вивьен попыталась избавиться от тревожных мыслей. Отметив, что в отличие от внутренних помещений фасаду здания определенно можно было придать более привлекательный вид, она тут же нашла этому объяснение – ей, как и другим, было хорошо известно, что герцог редко принимал гостей.

Лакеи уже стояли по стойке «смирно», очевидно, ожидая ее появления, и как только она приблизилась к ним, с поклоном открыли дверь, позволяя ей войти, не замедляя шаг.

Тут Вивьен снова занервничала, на этот раз не от страха встретить подлого убийцу, а от неопределенности того, что ее ожидало впереди.

Дворецкий встретил гостью в холле.

– Добрый день, Уилсон.

– Добрый день, миссис Раэль-Ламонт. Сюда, пожалуйста. – Он указал на дверь библиотеки.

Войдя, Вивьен тут же ощутила, как морской ветерок, проникая через окна оранжереи, охлаждает ее горящее лицо.

– Пожалуйста, располагайтесь, мадам; его светлость сейчас придет. – Поклонившись, дворецкий вышел и закрыл за собой дверь.

Вивьен сняла шляпку и повесила на спинку кресла, которое занимала во время своего первого визита. И тут же из оранжереи появился герцог Трент в синих брюках и серовато-бежевой льняной рубашке с засученными по локоть рукавами, открывавшими мускулистые руки, покрытые темными волосами.

Какое-то мгновение оба хранили молчание. Вивьен смотрела ему в глаза и чувствовала, как ее неуверенность словно смывает волной.

– А-а, это вы, Вивьен, – протяжно произнес герцог.

«Я сражаюсь за свою жизнь».

Она сглотнула, затем постаралась улыбнуться.

– Ваша светлость...

Герцог медленно шагнул к ней со сложенными за спиной руками.

– Прелестный день после такого дождливого утра.

– Да. – Она не шевельнулась.

– Я решил, что сегодня мы будем завтракать на веранде. Оттуда открывается отличный вид.

– Это просто замечательно. – Вивьен поспешно взяла в руку шляпку.

– Оставьте ее здесь – она вам не понадобится.

Вивьен не возражала.

– Как скажете, ваша светлость.

– Уилл.

Ей казалось невероятно странным называть такого знатного джентльмена по имени, но, находясь в его компании, она теряла способность к сопротивлению.

– Хорошо, Уильям.

– Нет-нет, Уилл. – Он понизил голос, и его глаза пристально посмотрели на нее.

Вивьен стиснула руки, словно обороняясь, хотя не имела представления, какое это имеет значение. Впрочем, «Уильям» действительно звучало слишком официально.

– Да, Уилл. – Она коснулась протянутой руки и ощутила тепло. Впервые за десять лет – не считая рукопожатия или поцелуя в щеку – она дотронулась до обнаженной мужской кожи. Ощущение его горячей силы принесло в сознание Вивьен поток приятно возбуждающих мыслей, крайне нежелательных в столь деликатный момент.

Герцог провел ее в дальний конец библиотеки, а затем в оранжерею – застекленное продолжение дома. В оранжерее росли хорошо ухоженные растения и множество цветов. Окна были открыты, пропуская внутрь мягкий бриз; внизу раскинулись частные сады, песчаный берег и океан за ним. Этот вид показался Вивьен очень эффектным.

– Здесь так чудесно, – искренне заметила она, наслаждаясь открывшейся перед ней картиной.

Герцог кивнул.

– Я не сомневался, что вы это оцените.

Она все еще опиралась на его руку; а ведь всего неделю назад этот человек был для нее лишь плодом воображения, тенью, героем сплетен и интриг. Сейчас же он стал живым и реальным.

Должно быть, Вивьен покраснела, так как герцог наблюдал за ней с легкой усмешкой.

– Вы прекрасны, – мягко произнес он.

Глаза Вивьен расширились, она затаила дыхание.

– Вы убили свою жену, сэр? – невольно вырвалось у нее.

Рука герцога напряглась под ее пальцами; тень пробежала по его лицу, а губы сложились в узкую прямую линию. Теперь Вивьен не сомневалась, что своим вопросом задела глубоко спрятанную боль.

Герцог медлил с ответом. Наконец, видимо, собравшись с силами, он тихо произнес:

– Если я скажу «нет», вы мне поверите?

Поведение герцога поразило Вивьен искренностью и простотой. У нее сразу пересохло во рту, но она не могла не ответить ему.

– Не знаю, – столь же откровенно призналась Вивьен.

Герцог слегка кивнул.

– Обвиняемый считается виновным, пока не доказано, что он невиновен, так? Справедливое утверждение. – Он понизил голос. – А если я скажу, что убил?

Легкий порыв ветра, проникший через открытое окно, растрепал упавшие ему на лоб волосы, и теперь он выглядел до странности молодым и беззащитным.

Вздохнув, Вивьен заставила себя перевести взгляд на океан.

– А этому есть доказательства? Думаю, вину нужно сначала доказать, прежде чем осуждать вас.

– Вы очень храбрая. – В его тоне прозвучала легкая насмешка. – Войти в дом предполагаемого убийцы...

– Да, храбрая... или очень глупая. – Вивьен вздохнула. – Впрочем, ваши слуги рядом и к тому же многие жители деревни знают, где я нахожусь.

– Будь я игроком, я бы поставил на кон все свое богатство на то, что вы ничего и никому не сказали.

Герцог произнес это так мрачно, что Вивьен вздрогнула. В его глазах она уловила странную смесь скептицизма и пустоты от многих лет одиночества; словно Вивьен соприкоснулась с его прошлым, и это поставило ее в невыгодное положение.

Так как она не дала немедленного ответа, герцог осторожно коснулся ее пальцев.

– Почему бы нам не обсудить это за ленчем?

Вивьен почувствовала облегчение. Никогда раньше она не испытывала такой благодарности за возможность сменить тему разговора.

Они шли рядом – ее ладонь все еще лежала на его руке, – пока не достигли противоположного конца оранжереи, где их дожидался скромно накрытый стол.

– Я подумал, что суфле из лосося будет уместно для подобного случая, – официально заметил герцог.

Уместно для чего? На всякий случай Вивьен решила не спрашивать.

– Звучит восхитительно.

Они мало говорили во время еды, и ничего о причине ее пребывания здесь, хотя Вивьен чувствовала, что герцог пристально наблюдает за ней. Поднимая глаза, она ловила на себе его взгляд и под таким пристальным наблюдением уже не могла есть. Его присутствие слишком возбуждало ее.

Ей захотелось узнать, испытывает ли герцог то же странное волнение. Вивьен думала о нем всю ночь, ворочаясь на кровати и воображая его страстные действия по отношению к ней. Эти мысли одновременно возбуждали и пугали ее. Уже столько лет...

– О чем вы думаете?

Его вопрос с легким оттенком нерешительности озадачил ее, и Вивьен улыбнулась.

– Честно? Я думала о нас, ваша светлость.

Это признание, кажется, сильно удивило герцога – Вивьен могла определить это по быстро вскинутым бровям и резкому движению плеч. Подобная реакция вызвала у нее невольное сочувствие, и ее губы сложились в улыбку, которую она не могла больше скрывать.

– Я знаю, что вы были замужем, мадам, но никогда не предполагал, что в вашей голове бродят такие мысли.

Вивьен опустила глаза. Этот человек явно многого не знал о женщинах, если думал, что может смутить ее.

– Почему вы решили, что мои мысли заняты только этим?

Герцог откинулся в кресле.

– Я всего лишь высказал догадку.

Вивьен помедлила, отрешенно играя с льняной салфеткой.

– Скажите, ваша светлость, вы владеете только этим домом? – Она решила перевести разговор в более нейтральное и безопасное русло.

Герцог пробежал пальцами по волосам – движение, которое Вивьен находила очень привлекательным.

– У меня еще есть коттедж в Тоскане и дом в Лондоне, который я вынужден посещать каждый год.

– Вынуждены?

– Для заседаний в парламенте, официальных и личных дел. – Герцог, прищурившись, устремил взгляд на далекий океан. – Я равно ненавижу зловоние города и посещение суда.

Не зная, что ответить, Вивьен съела еще один кусочек великолепного суфле – кремового, легкого и восхитительного. Разумеется, долг и обязанности элиты могли быть как раздражающими из-за своей тривиальности, так и невыносимыми из-за своей важности. Слава Богу, живя среди красоты отдаленного Пензанса, ей не нужно беспокоиться о подобных вещах.

Впрочем, ненависть герцога к суду могла быть вызвана судебным разбирательством дела об убийстве. Даже пять лет спустя почти все верили в его виновность.

Заметив, что герцог вновь обратил на нее свой взгляд, Вивьен слегка склонила голову набок и, прищурив глаза, промокнула губы салфеткой.

– Вы сказали, что думали о нас?

Ее сердце застучало громче. Разве она не сменила тему разговора?

– А вы настойчивы, – быстро отреагировала Вивьен.

– Верно, – признался герцог и погладил кончиками пальцев гладко выбритый подбородок. – Но что поделаешь, если, находясь здесь со мной, вы явно нервничаете?

Вивьен глубоко вздохнула. Не могла же она откровенничать с ним, пока у буфета стояли навытяжку два лакея. Она попыталась не смотреть в их сторону и не гадать, что они думают о ней.

– Я вовсе не нервничаю, ваша светлость, – наконец произнесла она как можно спокойнее, – но мы заключили сделку, и вот я здесь, чтобы выполнить свои обязательства.

Выражение лица герцога не изменилось, он лишь опустил руку на колено. Издалека, с рыболовного траулера, донесся звук колокола, но он, похоже, ничего не замечал, сосредоточив все внимание на гостье.

Вивьен поежилась.

– Ваша светлость...

– Пойдемте в сад, миссис Раэль-Ламонт.

Вивьен почувствовала себя несколько смущенной.

– Никакого десерта, сэр?

Уголок его рта на мгновение приподнялся.

– Я планировал клубнику со сливками, но передумал.

Она проглотила слюну и улыбнулась.

– Передумали?

Положив салфетку, герцог встал и, обойдя маленький столик, остановился рядом с ней.

– Идемте же, – мягко, но настойчиво произнес он, предлагая ей руку.

Вивьен ничего не оставалось, как только подчиниться. Лакей тут же оказался у нее за спиной, чтобы отодвинуть стул, и она грациозно поднялась.

Глядя на нее, герцог прищурился:

– Вы очень сговорчивы, мадам. Думаю, я буду наслаждаться вашим обществом гораздо, гораздо больше, чем мог предположить.

Вивьен почувствовала смущение. Впрочем, его слова не показались ей слишком уж опрометчивыми, ведь они были адресованы женщине, которую герцог хотел превратить в любовницу. И все же внутри у нее все кипело: слух о том, что она ублажает герцога Трента, может распространиться среди жителей городка. Неужели он не понимает этого?

Вивьен раздраженно попыталась выдернуть руку. Секунду-другую герцог удерживал ее, затем, должно быть, почувствовав ее обиду, выпустил безо всяких комментариев и жестом пригласил следовать за ним к дальнему углу оранжереи, где за рядом растений в горшках виднелась стеклянная дверь перед витой железной лестницей, ведущей в сад.

Подойдя к двери первым, герцог открыл ее и пропустил гостью вперед. Вивьен попыталась придержать юбки, но герцог неожиданно провел рукой ниже ее талии и прижал ладонь так, что некоторое время мог наслаждаться более интимным прикосновением. К счастью, никто не мог увидеть их в этот момент.

Они остановились на каменном пандусе, тянувшемся вдоль всей южной стены. Вивьен увидела множество роз и экзотических цветов всевозможных красок и оттенков, вечнозеленые пальмы, все низко подстриженные, так чтобы не закрывать вид на поблескивающий серо-голубой океан за песчаной прибрежной линией.

– Потрясающе, – благоговейно произнесла она. – Это самый роскошный сад, который я когда-либо видела.

– Вот как? Он создан по моему плану.

– И он отлично рекомендует вас, ваша светлость.

– Титул дает происхождение, Вивьен, а то, что я делаю со своей собственностью, идет от живущего во мне человеческого желания наслаждаться миром и покоем и любоваться прекрасным. – Герцог прищурился и посмотрел на океан.

Вивьен снова поразило, как молодо он выглядит. Сейчас она совсем не боялась его, хотя они находились одни в окружении этой природной красоты.

Когда, взглянув на свою гостью, герцог обнаружил, что она пристально смотрит на него, застигнутая врасплох Вивьен смущенно улыбнулась.

– Пройдемся? – любезно предложила она.

– Как прикажете.

Они могли выбрать любую из двух дорожек, но прежде чем Вивьен успела сделать шаг, герцог приблизился и накрыл ее руку своей. Хотя его прикосновение и удивило ее, все же она решила этого не показывать.

– Расскажите мне о вашем муже...

Вивьен замедлила шаг, вдохнула соленый морской воздух, смешанный с ароматом цветов, и попыталась улыбнуться. Он ничего не мог знать о ее прошлом, значит, с его стороны это было простым любопытством.

– Мой муж был моим кузеном, – ровным голосом сообщила она.

– А! Значит, союз по соглашению?

– Да.

– Надеюсь, вы были счастливы?

Что она могла ему ответить? Вивьен попыталась сделать все возможное, чтобы сохранить спокойствие.

– Как и все молодые леди, я была очень счастлива в день свадьбы, а после безвременной кончины мужа смогла создать для себя неплохую жизнь. – Вивьен надеялась, что этот неопределенный ответ удовлетворит герцога, но, очевидно, ошибалась, и это значило, что ей надо продолжать. – Я обожаю Пензанс, погоду этой прибрежной полосы, – бездумно сказала она.

Неожиданно герцог остановился и, не выпуская ее руки, повернулся к ней лицом.

Вивьен посмотрела в темные изучающие глаза, и сердце ее забилось сильнее от их близости, нежного ощущения его кожи. В этот момент они находились в уединенном месте, за четырьмя толстыми пальмами.

– Как он умер?

Этот простой вопрос заставил Вивьен вздрогнуть. Герцог ждал, наблюдая за ней и поглаживая ее пальцы.

– Я... У него было больное сердце.

Он слегка нахмурился.

– Плохое сердце?

– А что в этом необычного? Ведь ему было почти сорок.

Герцог кивнул, словно обдумывая что-то.

Вивьен охватила неожиданная тревога, и она вдруг поняла, что это случится именно сейчас. Медленно пошевелившись в теплом ароматном воздухе, герцог Трент склонился над ней и легко коснулся губами ее губ.

Вивьен не знала, как отреагировать на это. Ее дыхание, казалось, остановилось, ноги стали ватными, а все внутри затрепетало от предвкушения чего-то неизведанного.

Герцог сжал руку Вивьен и снова коснулся ее губ. Но неожиданно из его груди вырвался глубокий тихий стон, и герцог отстранился от нее. Вивьен начала дрожать, хотя и не понимала почему. Невольно она прикрыла рот рукой.

Какое-то мгновение глаза герцога были закрыты, но, наконец, он прошептал:

– Вы такая теплая...

Вивьен неловко попыталась высвободиться, но герцог не отпускал ее; приблизив к ней лицо, он впился в нее взглядом, полным страстного желания.

«Вы такая теплая...» Наконец-то она поняла, каким страстным может быть прикосновение женщины к мужчине. Естественная человеческая потребность чувствовать, что ты желанна и доставляешь радость, что тебя принимают безо всяких размышлений.

Вивьен легко коснулась его щеки с теплым чувством сострадания и сочувствия, наслаждаясь искренностью этого момента. Потом она отняла пальцы и мягко улыбнулась ему.

Судорожно вздохнув, герцог отступил на шаг.

– Вивьен, – хрипло произнес он, – вы много совершеннее, чем я воображал.

– Воображали?

– Да, воображал все, что касалось вас.

Ее улыбка исчезла, она вновь испытала неловкость и смущение.

– Ваша светлость!..

К ее полнейшему изумлению, герцог тряхнул головой и засмеялся.

– Если вы не начнете называть меня Уилл, я больше не поцелую вас.

Теперь пришла ее очередь отступить от него.

– Вы полагаете, мне этого захочется?

Он насмешливо взглянул на нее.

– Полагаю.

– Право, ваша логика озадачивает меня.

– Как ваш чудный поцелуй – меня, моя дорогая леди.

Вивьен ничего не ответила. Она просто не в состоянии была это сделать, так как все, что она произносила, превращалось в нечто очень интимное.

Герцог повернул голову, но насмешливое выражение не покинуло его лица. В этот момент в саду, расцвеченном бриллиантами дождевых капель, он выглядел красивее любого мужчины, которого Вивьен когда-либо видела, и ей понадобилась вся ее воля, чтобы не сказать ему об этом.

– Мне бы хотелось, чтобы вы чаще улыбались, – неожиданно для себя сказала она.

Герцог с удивлением взглянул на нее.

– Да? И почему же?

Неужели он действительно так глуп? Вряд ли. Вероятнее всего, ему просто редко доводилось находиться в женском обществе.

Вздохнув, Вивьен скрестила руки на груди.

– Я соглашусь называть вас по имени, ваша светлость, если вы согласитесь улыбаться и тем доставите мне удовольствие.

Он сжал руки за спиной и ласково улыбнулся.

– Ну, раз уж я попробовал ваши сладкие губы, мне остается только согласиться на все, чтобы доставить вам удовольствие, мадам.

Вивьен подавила вздох и слегка отступила от своего спутника. Герцог снова улыбнулся.

– Вам хочется, чтобы я поцеловал вас...

Его поддразнивание разоружило ее, и ей не хотелось отрицать это.

– А вы наверняка понимаете, что этот разговор не имеет смысла.

Герцог шагнул к Вивьен, и его голова, возвышающаяся над ней, заслонила солнце.

– Напротив, он имеет глубокий смысл. Если вы вспомните наслаждение от нашего первого мимолетного прикосновения...

Она не назвала бы его мимолетным, так как прикосновение его губ к ее губам, казалось, длилось довольно долго. Но возможно, это лишь плод ее воображения.

– А вы не наслаждались им? – лукаво поинтересовалась Вивьен, подчеркнуто обращаясь к герцогу на вы. Она отлично знала, что это было именно так, но ей хотелось услышать подтверждение от него.

Герцог взглянул на ее грудь, затем поднял глаза.

– Вы знаете правду.

Ее позабавило, что в своем ответе он подчеркнул слово «знаете». Конечно, ей хотелось, чтобы он снова поцеловал ее.

Выдержав небольшую паузу, Вивьен кивнула.

– Что ж, Уилл, не буду с вами спорить.

В какую-то долю секунды она могла поклясться, что в его глазах промелькнуло облегчение и даже след вернувшегося желания. Затем, выпрямившись, герцог кивнул.

– Тогда с нетерпением буду ждать вашего следующего визита.

– И когда это произойдет?

– В следующую среду. Я приглашаю вас на обед.

Брови Вивьен взлетели вверх.

– В следующую среду?

Он улыбнулся:

– Это недостаточно скоро для вас?

Снова причина их знакомства ворвалась в ее мысли, но сейчас упоминание о рукописи нарушило бы очарование настроения, в котором они пребывали. Столь интимный момент неожиданно и, возможно, неразумно показался Вивьен гораздо важнее.

– Я подчиняюсь, ваша светлость. Однако не могу не спросить вас, когда я смогу приобрести интересующий меня сонет?

Улыбка исчезла с лица герцога, и он задумчиво посмотрел на нее сверху вниз. Затем он поднес пальцы к лицу Вивьен и провел ими по ее щеке.

Жест удивил ее своей нежностью, однако прежде чем Вивьен смогла отреагировать, герцог убрал руку.

– Всему свое время. Итак, я буду ждать среды.

Он попрощался с ней, не дав удовлетворительного ответа, но что она могла поделать?

– Благодарю вас за восхитительный ленч, Уилл.

Он кивнул:

– Дворецкий проводит вас.

Вивьен сделала реверанс, затем прошла мимо него, с трудом удерживаясь, чтобы не дотронуться до щеки, где все еще ощущалось его прикосновение.

Глава 5

Клемент Гастингс был невысоким человеком лет пятидесяти, весьма полным; и Уилл скорее назвал бы его приземистым. Гастингса отличали довольно большой нос, маленькие глазки-бусинки, плешь на голове и крайне экстравагантная одежда. Уилл часто задавался вопросом, как зарабатывают на жизнь частные детективы. Впрочем, знатные и богатые люди нередко желают потешить себя, за что охотно и щедро платят. Но возможно, «потешить» не совсем удачное слово. Гастингс не принадлежал к когорте людей, способных потакать кому-либо; этот человек обладал замечательной проницательностью и интеллектом и считался лучшим детективом в Корнуолле. Уилл иногда прибегал к его услугам, в том числе и перед судом почти шесть лет назад.

Войдя в библиотеку, Уилл застал детектива осматривающим полки с книгами. Гастингс был одет в один из своих излюбленных костюмов – золотисто-белую полосатую рубашку, заправленную в широкие брюки в бело-зеленую клетку, и лимонного цвета камзол, который безжалостно стискивал его живот. Возможно, этот стиль был типичен для города, а может быть, Гастингса одевала жена и выбор костюма – не его вина.

– Ну-с, вам удалось узнать что-нибудь? – спросил герцог, направляясь к письменному столу в надежде, что сегодня детектив пришел с хорошими новостями. Гастингс занялся этим делом лишь в начале недели, и Уилл понимал, что шансы добыть ценную информацию пока невелики. Все же он потребовал предоставлять отчет каждые два дня, и Гастингс дисциплинированно выполнял его требования.

Детектив повернулся к герцогу и, слегка улыбнувшись, поклонился.

– Доброе утро, ваша светлость. Вы правы, у меня есть кое-что для вас. Немного, но ведь это только начало...

Уилл указал рукой на кресло.

– Присаживайтесь.

Подойдя к креслу, Гастингс удобно устроил свое внушительных габаритов тело, вытянул ноги и достал из кармана камзола несколько исписанных листков бумаги.

– Итак, – сказал он, быстро проглядывая свои заметки, – мои люди в Лондоне начали расследование относительно происхождения миссис Раэль-Ламонт, но об этом у меня пока нет никаких новостей. – Он откашлялся. – Однако осторожно расспросив кое-кого в городе, я выяснил, что с сорок четвертого года, очевидно, после смерти супруга, она живет в своем доме в Пензансе и при ней всего несколько слуг. Вряд ли ее супруг когда-либо приезжал в Корнуолл при жизни, хотя я думаю... – Гастингс нахмурился и перевернул страницу. – Думаю, что собственность записана на его имя. Но это надо еще уточнить. Похоже, этот человек купил дом даже не видя его: вероятно, он собирался приезжать сюда на отдых, но неожиданно умер. В течение недели у меня появится больше информации, и как только я узнаю новости из города, сразу же сообщу вам, ваша светлость. В городе у вдовы, вероятно, есть источник доходов.

Уилл откинулся на спинку кресла. Постукивая кончиками пальцев по верху секретера, он вспоминал уже проведенные поиски, которые до сих пор не дали существенных результатов. Впрочем, один источник ее доходов – продажа цветов и цветочных композиций – уже был ему известен, как и то, что у нее удивительно приятные на вкус губы.

– Что-нибудь о ее муже?

Гастингс покачал головой:

– Пока ничего, но мы непременно узнаем о нем больше в конце недели.

– Отлично. – Уилл готов был встать, когда детектив перевернул еще один лист.

– Теперь последнее, ваша светлость, хотя, возможно, это не имеет особого значения.

Герцог замер в своем кресле. – Да?

Гастингс нахмурился, и его лоб пересекла глубокая морщина.

– Вы просили меня проверить, с кем вдова виделась в последнее время, и я обнаружил одну встречу, довольно странную...

Уилл молча ждал.

– Похоже, она неплохо зарабатывает, продавая местной знати цветы. Мадам Раэль-Ламонт часто приглашают для консультаций, а также посещают ее, заранее условившись о встрече.

Уиллу это показалось пустяком, но он воздержался от замечаний. В конце концов, работа детектива в том и состоит, чтобы обращать внимание на любые мелочи.

– По словам судомойки ее соседа, – продолжил Гастингс, – в начале прошлой недели миссис Раэль-Ламонт посетил человек, которого она не ожидала; этот гость был столь низкого происхождения, что его приняли с черного хода. Он провел с хозяйкой в саду всего несколько минут, а когда ушел, она немедленно заперла дом и отменила все ранее назначенные встречи с заказчиками и светские визиты. Именно в этот день миссис Раэль-Ламонт и посетила вас, ваша светлость.

Уилл чувствовал себя все более заинтригованным.

– Вы знаете, что за человек посетил ее?

Гастингс почесал скулу широкими пухлыми пальцами.

– Вот это-то и есть самое странное, сэр. Похоже, к ней приходил актер.

– Актер? – переспросил герцог глухо.

Кивнув, Гастингс вновь обратил взгляд на свои заметки.

– Да, сэр. Очень странно, но это действительно был актер из гастролирующей здесь Королевской шекспировской труппы; его имя – Гилберт Монтегю, но это все, что мне пока известно о нем. В настоящее время я пытаюсь получить более полную информацию.

Уилл быстро встал с кресла и прошел к окнам оранжереи. Он никогда не знался с актерами и, насколько мог вспомнить, никогда в жизни не встречался ни с одним из них. Но Гастингс прав: эта встреча между вдовой и актером в ее доме слишком необычна и ее нельзя не принимать в расчет, особенно потому, что актер шекспировского театра мог быть хорошо информирован о произведениях Шекспира, неизвестных широкой публике.

– Я хочу, чтобы вы хорошенько проверили его. – Уилл посмотрел из окна на песчаный берег. – Вы можете немедленно заняться этим?

Гастингс тоже поднялся с кресла.

– Я начну сегодня же днем, ваша светлость. Если не возражаете, мы встретимся через два дня в это же время.

Уилл медленно повернулся к гостю.

– Даже раньше, если узнаете что-нибудь ценное.

– Разумеется, сэр. Что-нибудь еще?

– Нет, на сегодня все.

Взяв шляпу, Гастингс бросил быстрый взгляд в сторону герцога.

– Всего хорошего, ваша светлость.

– Жду новостей, Гастингс.