Текст книги "Шанс на любовь (СИ)"

Автор книги: Адалинда Морриган

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 14 страниц)

=41=

Виктория

Ноги болели оттого, что я стояла на коленях, но это была ничтожная боль по сравнению с парализующим горем.

Отец смотрел на меня, таким взглядом, как будто перед ним паразит, которого нужно уничтожить, я не знала, что готовило для меня мне будущее. Я вновь вернулась к моей недожизни, фальшивой жизни, той, которой я больше не хотела жить.

Я не знала, как долго я раскачивалась взад-вперед, но лужа слез уже растеклась по мрамору подо мной.

– Мерзко, закрой ее в комнате. Смотри, чтобы она снова не исчезла. Она это умеет – выплюнул он.

Поднявшись на ноги, я вздрогнула, когда пара рук дотронулись до моих плеч.

– Дядя Прошу тебя не трогай их. Оставь это в прошлом – я дотронулась до его рукава – Забудь все что было.

– Они убили моего брата – он вырвал рукав из моего захвата – Тебе никогда не понять, тебе плевать на семью, ты думаешь только о себе.

– Не трогай меня – я вырвалась из рук Данила, он держал меня пока я смотрела как отец садится в машину и исчезает. – Ты не имеешь права на меня, так и знай – зло прошептала я в лицо Данилу.

– Я имею полное право, Марат дал согласие на наше замужество – он потащил меня в дом – так что я имею права делать все что хочу.

– Я не давала согласия.

Войдя в дом в меня ударил дым от сигар, он клубился тяжелыми облаками в комнате, запах ликера и бренди дразнил ноздри. Я не могла вынести присутствие двух мужчин в доме, у обоих были усы: у первого – аккуратно подстриженные и небольшие, у второго – густые и серые. Они оба держались спокойно и расслабленно, дымя сигарами, как если бы сидели и спокойно общались после обеда.

Мужчина с аккуратно подстриженными усами и морщинистым лицом указал на меня кивком и пробормотал:

– Это и есть та девушка?

Данил стиснул челюсть, глядя на меня пронзительным взглядом. Затем он повернулся в сторону мужчины и не спеша кивнул.

– Да. Вернулась пропажа.

Высоко подняв голову, я проговорила:

– Как я пришла, так же и уйду.

Густые усы кивнул с кривой усмешкой.

– Чудо, а не девушка. Научи ее манерами – засмеялся мужчина.

– Обязательно, сейчас и начну.

Мои руки сжались в кулаки, я боролась с непреодолимым желанием броситься и по сильнее ударить.

Данил крепче сжал мое запястье, не обращая внимания на мою дрожь, и потащил меня вверх по лестнице. Несмотря на мое напряжение, он обнял меня за талию, целуя в шею. Я дернулась, мой пульс удвоился.

– Ты мудак! – закричала я в ярости. – Ты гребаный мудак, убирайся отсюда! Не смей ко мне прикосаться! Проваливай к чертям и не возвращайся, или я, на хрен, лично пристрелю тебя!

– Кем, мать твою, ты себя возомнила, чтобы так разговоривать со мной? – требовательно спросил он – Виктору можно тебя трахать, мне нет? – он с силой толкнул меня, прижав к стене. Прежде чем я смогла оправиться, накрыв мои губы своими. Я сопротивлялась, но мне не стоило утруждаться. Он слишком сильный для меня. Я прикусила его за губу. Он оторвался от меня.

Его глаза были жесткими и холодными, когда он посмотрел на меня.

– Сука! – он ударил ладонью по стене рядом со мной.

Нетерпеливым рывком, схватив блузку за воротник, сдернул ее. Тонкий нейлон с легким треском порвался, а пуговицы куда-то отскочили.

От неожиданности я раскрыла рот и тут же инстинктивно скрестила руки на груди. Положив руки мне на плечи, он толкнул меня в комнату. Я проверила дверь, но она была крепко заперта на замок. Я попробовала со ставнями, но как я ни старалась, они не открывались.

Я соскользнула вниз по стене и прижала колени к груди, обняв их руками. Время продолжало свой неспешный ход. Я теряла ощущение реальности. Если бы я только обладала хоть каким-то чувством времени, я могла бы… не знаю… что-нибудь.

В итоге, меня так сильно рассердила вся эта ситуация, что я выдернула ночник из стены, и швырнула его со всей силы на пол, услышав, как он разлетается вдребезги.

Я провела, как мне показалось, несколько часов, изливая свои слезы черной тьме.

Я со всей силы колотила в дверь, кричала и плакала, но никто не приходил… никого это не заботило. Уставившись в темноту, я гадала, так ли ощущается смерть. Я легла на спину, и, глядя в никуда, представила себя в гробу, совершенно забытой.

Быстро сев, я стала бить по двери. Ответа не последовало. Тогда, я легла на спину, и, прижав ступни ног к деревянной поверхности, продолжила творить – как я знала – глупость. Я неистово начала колотить ногами в дверь, требуя, чтобы меня услышали.

И снова – никакого ответа. Я не на шутку запаниковала.

– Выпусти! – кричала я.

В тот момент, когда я услышала, как в замке поворачивается ключ, меня охватило самое прекрасное чувство.

Что-то внутри меня мгновенно перевернулось, когда вошел усатый в комнату. Я сделала шаг назад.

Я собиралась закричать на него, чтобы проваливал из моей комнаты, я не знала что собирался делать этот мужчина, но он мгновенно оказался возле меня, и направил пистолет между моих глаз. Я успела сделать глубокий вздох и зажмурилась, не надеясь на то, что меня пронесет и на этот раз.

– Не бойся, я хочу помочь – пистолет продолжал сверлить в моем лбу дырку – меня не должны увидеть в твоей комнате. Будь тихой.

Я кивнула, медленно угасая в водовороте мелькающих перед глазами вспышек, и не желала открывать глаза, потому что до ужаса боялась смерти.

– Ты должна выбраться из этого дома самостоятельно, моя машина возле ворот, твой отец на старой конюшне. Ты должна поспешить.

Я громко выдохнула и открыла глаза.

– К чему тогда этот спектакль внизу? – пару секунд он молча смотрел на меня.

– Я пытаюсь помочь тебе, а ты стоишь и разговариваешь со мной – он усмехнулся – я не мог выдать себя, они мне не доверяют – он вложил пистолет мне в руки – в этой игре нет победивших, ты должна сделать так чтобы твой отец, не приехал.

Я ошарашенно застыла, потом обреченно выдохнула и только после этого, посмотрела на него.

– Ты хочешь чтобы я его убила – Каждое его слово проникал глубоко в мое сердце. Я боялась, что же будет дальше.

– Ты не промахнешься – спойно сказал усатый.

– У меня были хорошие учителя – подтвердила.

На улицу я вышла через окно в библиотеке, только там было большое дерево, мы часто с сестрой там бегали, часто сбегали из дома. Только вот теперь, я сбегаю из дома чтобы отец не натворил дел.

Отец посмотрел на меня с опаской, но затем последовал моему примеру, вытащил пистолет из кобуры под пиджаком.

– Не ожидал от тебя такого предательства – усмехнулся он – Мария не была такой смелой, как ты.

Я замерла, борясь с желанием выпустить весь магазин пуль в него.

– Не смей говорить о ней – огрызнулась я.

– Вся в отца, источаешь злобой. Почему я этого раньше не замечал? – он наклонился вперед, сощурившись – Что же в тебе такого?

– Ты сам меня превратил в то, кем я являюсь сейчас. Дети играют игрушками, а ты, ты учил меня стрелять и драться. Моими игрушками были все огнестрельные оружия. Ты учил меня воевать, и это обернулось против тебя. Ты виноват в смерти сестры.

Я с трудом сглотнула, чувствуя запах угрозы, витающий в предвестии насилия.

Отец рассмеялся, его живот дергался в такт хохоту.

– Если бы я только знал – веселья в его взгляде сменилось на ненависть в одну секунду – ты идеальная, игрушка в моей мести. Нужно было надеяться на тебя, не на нее. Она слабая.

Ноги свело от желания наброситься на ублюдка и перерезать ножом его горло. Мой голос отдавался эхом ненависти.

– Я ненавижу тебя, все о чем я жалею, ты мой отец. Лучше бы ты меня оставил.

Марат рассмеялся и захрипел, прежде чем ответить:

– Мне плевать, что ты думаешь. Ты стоишь передо мной, вся Такая из себя. Думаешь я не смогу убить тебя? Машешь пистолетом направо и на лево, а смелости не хватит убить.

Что-то зашевелилось во мне. Что-то холодное и зловещее, и обычно я противилась этому.

Позади меня послышалось звук машин. Значит Виктор подъехал или Макс.

Отец направил пистолет на меня, все что я увидела, это его улыбка прежде чем я услышала выстрел и что то горячее проникло в меня.

Практически мгновенно мое сознание затуманилось, превращая мозги в жидкий заварной крем, а конечности в липкую сладкую вату.

«Нет!»

Я пыталась удержать ясное сознание, но это было абсолютно бесполезно.

Сначала меня подвели мои глаза – зрение стало нечетким и затуманенным. Затем конечности полностью вышли из-под контроля моего тела, пока я не оказалась на холодной траве.

Виктор

Виктория упала и мой мир рухнул. Думаю, до этого какая-то часть меня сомневалась в реальности нашей любви. Больше нет.

– Не могу поверить, что все так просто – услышал я голос мужчины. Он засмеялся, думал что он бог в этом деле. Мои глаза расширились, когда он поднял пистолет и направил его прямо на голову Виктории. Вот и все. Время вышло.

Внезапно, я услышал у себя в голове голос брата, когда он впервые учил меня стрелять. «Помни, если ты наставляешь пистолет на человека, то стрелять будешь прямо в сердце и для того, чтобы убить. Никогда не наводи пистолет, пока не будешь готов окончить чью-то жизнь».

Я поднял руку с пистолетом и, как и сотни раз во время перестрелки, направил его дуло точно на сердце. Я даже не думал, когда нажимал на спусковой крючок снова, и снова, и снова, пока у меня не закончились патроны.

У меня все еще был шанс. У каждого есть шанс на любовь, я хочу любить эту девушку, я готов все для неё сделать, только чтобы она жила.

Я полагал, что буду ее кошмаром – ее ужасом и тьмой. Я хотел быть им. Я нуждался в ней больше, чем в пище или солнечном свете. Только когда она вошла в мою жизнь, я начал жить, опьяненный ее вкусом, криками и счастьем.

Виктория.

Все, о чем я мог думать, – она умерла. Она должна была быть мертва. Из-за всей крови медно-красного цвета с резким, почти сладковатым запахом.

Ее снежного цвета кожа была ледяной, глаза закрылись навечно для меня.

Ярость и отчаянный страх душили меня, когда я упал на колени в теплую красную лужу крови.

Пистолет стал скользким от пота, и я незамедлительно отбросил его в отвращении.

Монстр, который таился внутри меня, уничтожил единственный свет, что присутствовал в моей жизни.

– Вик? – я сгреб ее в свои объятия, притягивая холодное, безжизненное тело ближе к себе.

– Очнись – я издал сердитый рык, тайно уповая на то, что приказ заставит ее глаза распахнуться.

Никаких признаков жизни.

Я склонился, прижимаясь щекой к ее рту, ожидая на протяжении долгого времени, хотя бы легкого вздоха.

Страх сковал мое сердце, и все, чего я желал, повернуть время вспять. Вернуться к более простому образу жизни и миру. По крайней мере, если я не оставил ее она бы сейчас была в безопасности, а моя жизнь не была кончена.

По крайней мере, она бы сейчас была жива.

Мои демоны уничтожили ее.

Я откинул голову назад и истошно закричал.

Эпилог

Много лет спустя…

Девушка быстро шла по Парку, пробираясь сквозь плотную дневную толпу, и шаг ее был широк и легок.

Каждый встречный, будь то мужчина или женщина, невольно бросал на нее взгляд, гадая, кто такая эта девушка. Она была необычайно хороша собой, говорили, что красоту она унаследовала от деда.

Мирослава Алексеева миновала прикрытые навесами окна магазина и свернула к аукциону "Ваша жизнь", швейцар распахнул перед ней двери. Сердце Мирославы билось слишком быстро, но не от торопливой ходьбы, а от волнения. По ее подсчетам, лот номер 458 должен быть выставлен около двенадцати часов.

Мирослава проскользнула в кресло последнего ряда, ее рост позволял ей и отсюда видеть все без помех.

Мирослава открыла свой каталог и, быстро пролистав нашла то что искала.

" Лот № 458, " Шанс на любовь" холст, масло. Владелец– аноним. Начальная оценка – 500 000 тысяч"

Мирослава закрыла каталог, думая, как хорошо было бы, если бы дедушка дожил до этого дня. Как бы он радовался, картина вновь появилась перед зрителями после того, как о ней ничего не было слышно в течение девяноста лет.

И Миросоава пришла именно для того, чтобы посмотреть на картину. Увидев ее, Девушка была изумлена. Портрет деда был великолепен, и она никогда еще не испытывала такой гордости, за талант девушки, котором так великолепно запечатлила деда и… да, и за ее бесстрашие и любовь, эта картина создала автору славу не только потому, что была написана свободно, сильно, но и потому, что художница избрала подобный объект.

Она во все глаза смотрела на портрет деда, и на нее нахлынула новая волна чувств. Дед был так молод, так легкомыслен и так красив… Мирославе показалось, что он может в любое мгновение сойти с холста в зал. По ее спине пробежали мурашки. Как прекрасен был дед! Как силен, мужествен…

" Я горжусь тобой" девушка вздрогнула при звуке голоса деда, понимая, что ей это просто послышалось, и все же невольно оглядываясь по сторонам, словно и вправду ожидая, что дед стоит где-то поблизости, улыбаясь своей теплой, неподражаемой улыбкой.

Мирослава почти чувствовала, что он где-то близко, что он сегодня счастлив и горд. Но ведь произведение искусства должно принадлежать всем. И девушка знала, что не успокоится, пока не выяснит, в чьи руки попала картина " Шанс на любовь"…