Текст книги "Шанс на любовь (СИ)"

Автор книги: Адалинда Морриган

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

=35=

Виктория

Наполнив ванну доверху, Виктор устроил мое тело между своих ног. Он прижимал мою голову к своей груди. Я плакала, равнодушная и вымотанная; я была совершенно без сил. Он гладил меня, купал, говорил со мной.

– Тебе больно?

– Да – слабо прошептала, я почувствовала, как он напрягся под моими пальцами.

– Я не оставляю тебя, тебя больше никто не тронет.

После ванны, он молча вытер меня. Я была благодарна ему за это.

Без единого протеста, я забралась на кровать, желая раствориться в забвении сна, с мольбами о том, чтобы я не увидела во сне то, что только что со мной произошло. В голове все путалось – противоречие, замешательство, неизвестность… еще и бессилие. Мои молитвы, как и все до этого, остались без ответа.

Он лег рядом со мной, но я знала, что заснуть мне теперь не удастся. Открыв глаза, я уставилась в темноту. Я онемела – и была полностью разбита.

Боль была очень сильной, я чувствовала на своем теле каждый синяк, каждый ушиб. Я лежала, широко открыв глаза, часто дыша, с разбитой душой, и смотря в никуда. Он лежал рядом со мной – обнаженный и теплый. Я старалась не шевелиться, не думать о нем, не думать ни о чем, кроме этой комнаты, которая так быстро заменила мне целую жизнь. По моему лицу бежали слезы, вытекая с правого глаза, скользя по переносице, омывая левый глаз и вниз на подушку. Как только я закрываю глаза, вспоминаю взгляд и голос Егора, и возникшая в груди боль унижения, заставила меня закрыться в себе еще больше.

– Ш-ш-ш. Иди сюда, – даря чувство защищенности – Все будет хорошо.

Нежно обхватив меня, он прижал мое лицо к своей груди. Не успев даже подумать о том, что я делаю, я обняла его своими руками так сильно, как только могла, прямо сейчас, я нуждалась в ком-то, кто бы обнял меня, был добр ко мне, в ком-то, кто сказал бы мне именно эти слова. Что все будет хорошо.

Он обнимал меня и нежно убаюкивал, казалось, целую вечность, до тех пор, пока все мои слезы не высохли, и я просто лежала в его объятьях.

– Я хочу все забыть. Хочу забыть все то что произошло со мной.

Должно быть, у меня не совсем получилось спрятать свои эмоции, потому как он быстро сказал:

– Больше никаких слез, Котенок. Нет тьмы, нет слез.

Его дыхание стало тяжелее, а его руки сжимали меня все крепче. Когда он наклонился, мое дыхание вообще улетучилось, и он поцеловал меня – почти нежно, сначала в одну щеку, потом в другую.

Прижавшись ко мне своей обнаженной грудью, жар которой, стал пронзать мое тело неконтролируемой дрожью, он поцеловал меня в шею, обдавая кожу теплыми потоками воздуха своего дыхания, проведя пальцами вниз по моим бедрам.

Задергавшись в своих оковах, я попыталась освободить руки. На что он, сбавив темп, начал успокаивающе ласкать меня, мягко и нежно. Раскачиваясь на мне взад и вперед, он целовал меня, трогал, вдыхал запах моей кожи.

Я плакала, но не, потому что мне было больно. С каждым его поцелуем, он стирал воспоминания о той ночи.

Его руки и губы начали спускаться ниже, его нежные прикосновения давали чувство успокоения, страх постепенно начал рассеиваться.

Мои мышцы напряглись, объединяя все ощущения тела в одном месте, в том, которое Виктор ласкал своим языком. У меня начала кружиться голова и в один ослепительный момент, мне показалось, что мое тело взорвалось.

Он ласкал меня бесконечно, упиваясь мучительными стонами вылетающими из моей груди.

– Раздвинь ноги, – прошептал он, потираясь своим пульсирующим членом о мое бедро.

Мое тело расслабилось вокруг его огромного размера, погруженного в меня. Он испустил стон, согревая своим дыханием мою шею. Издаваемый им звук был таким мужественным и таким диким – он просто заворожил меня.

Он был внутри меня, в каждой клеточке моего тела. Его член пульсировал во мне, и я это чувствовала. Даже более того, я знала, что он чувствовал меня. Не только мою непрекращающуюся дрожь. А именно меня.

Он наклонился ко мне и стал поцелуями осушать мое мокрое от слез лицо. Однако, он по-прежнему не двигался.

Никогда в своей жизни я не испытывала подобных ощущений. Чувства заполнили меня, парализовали, словно мой разум, никак не мог решить, как моему телу надо было на это реагировать.

И от силы моего оргазма, пульсирующего вокруг него, он остановился. Издав мучительный стон, он прижался губами к моему плечу.

Все мое тело тряслось и содрогалось вокруг него, пока он снова и снова пронзал меня, заставляя испытывать не хилую долю наслаждения. Оно поднималось внутри меня и молило об освобождении.

Я кончила еще несколько раз, пока он трахал меня, и каждый раз это превращало меня в человека, которого я все меньше и меньше узнавала. Наконец, сжав руками мои ягодицы, он потянул меня на себя.

Громко выкрикнув, неразборчивые слова, через мгновение, заполнил меня своей спермой.

Перестав пульсировать во мне, он навалился сверху, шепча мне на ухо слова утешения. Я тихонько хныкала под ним, а он в очередной раз дарил мне спокойствие и покой.

Виктор

Я пожертвовал всем, потому что отказался ломать такую идеальную женщину. Женщину, которая с огнем ворвалась в мою жизнь, угрожая сжечь все мое существование в пепел.

Черт возьми, что она делала со мной? Она общалась с темнотой внутри меня и, несмотря на свой страх, противостояла мне. Я хотел втоптать ее в землю, заставив подчиниться, но ее неповиновение было также моим уничтожением.

Я никогда не освобожусь от нее.

Я никогда не думал, что смогу повстречать женщину с таким звериным нутром, которая бы смогла сдерживать мои желания.

Но она нашла меня. После всего, что я сделал и что сделаю.

После того, что сделал Егор… мое сердце бешено заколотилось. Тот мерзкий подонок. Гнев вновь собрался внутри меня от одной только мысли, что он почти изнасиловал ее. Я хотел разрыть его безымянную могилу и расчленить на части. Один выстрел – это было слишком хорошо для этого мудака.

Но она смогла. Она стала сильнее. Она не сломалась.

– Она уснула? – спросил Макс сидя за столом.

Я надеялся, что она не догадывалась, как влияет на меня, потому что я был напуган до чертиков, размышляя над тем, чем это могло грозить нам в будущем.

– Она устала, на ее теле живого места нет.

– Это не твои проблемы, – сказал Макс – Этого подонка больше нет, он не причинит больше зла ни одной девушке.

– Из за меня она пострадала – пробубнил я. Виктория не могла даже сесть, не поморщившись от боли. Я знал, что ей больно, но она ни разу не пожаловалась. Она думала, что смогла обхитрить меня, сказав, что ушибы нисколько не тревожат ее. Но они тревожили меня.

Теперь я находился в шаге от ожившей мечты – женщины, которая видела меня настоящего, принимала меня и хотела совместного будущего со мной, а все, на что я был способен, – это убивать и калечить людей.

– Я устал, – приглушенно пробормотал я.

– Тогда прекрати сопротивляться. Люби ее, это все что от тебя требуется.

Каждый раз, когда задумываюсь, что могло бы произойти с ней, если бы не Макс, я так желаю разразиться гневом – сорвать с себя маску и окрасить свои стены их кровью. Вырвать когтями тьму, что живет в глубине моей души; исцелить и очистить мое сердце, чтобы я мог стать милым и нежным, идеальным мужчиной, для нее.

– Ты узнал что нибудь? – я хотел сменить эту тему, не хотел больше вспоминать.

– В том то и дело, ты когда нибудь видел, чтобы мы не смогли что– нибудь найти? Эта девушка, она с секретами, о ней ничего неизвестно, ни о матери, тем более об отце. Ничего нет – пояснил он.

– Лучше нужно искать. – единственное, что смог я выговорить.

– Мы нашли только женщину на фотографии, но она не хочет разговаривать. Она убедительно это сказала. Я оставил ей адрес, вдруг она решиться.

– Хорошо. Не будем давить. Я уже решил, что мне делать. Это единственный вариант – кивнул я.

– Порой мы видим многое, но не замечаем главного – равнодушным голосом сказал он.

=36=

Виктория

– Как ты себя чувствуешь? – спросил мужчина, светя в глаза, специальным прибором.

– А вы кто? – поинтересовалась я.

– Я Станислав Викторович, ваш лечащий доктор. Ты была без сознания двенадцать часов.

Его добрые глаза успокоили расшатанные нервы.

– Так долго?

Лежать неподвижно было само по себе пыткой для кого-то столь же активного, какой была я.

– Виктор ввел вас обезболивающее, и вы долго проспали. Вам нужен был покой.

Когда доктор закончил отвечать на мои вопросы, то заверил, что со временем все заживет. Я определенно, не хотела, чтобы Виктор видел меня такой, когда я выглядела, как профессиональный боксер после двенадцати раундов.

– Ну и вид у тебя – ко мне подсел Макс, сочувствуя гладя меня по руке, на мне не было живого места, не покрытого синяками. – Ты поправишься, дорогая.

– Та ночь навсегда останется в памяти – я отвернулась, не желая, чтобы он видел, насколько я расстроена тем, что один из любовниц любимого человека, ненавидела меня настолько сильно, меня практически изнасиловали, и все из за того что Виктор спал с многими девушками. Сколько же это будет происходить? Сколько ещё обманутых женщин?

– Раны заживут, это будет долгий путь, но ты справишься с этим. Ты будешь прежней. Я переживаю за тебя. Если бы меня не было рядом, ты бы пострадала ещё сильнее.

Я снова повернула голову к нему.

– Скажи, где Виктор?

– Он работает.

Макс отвернулся, извинился и вышел. Он был уже примерно в двух шагах, когда я произнесла:

– Значит ему плевать на меня.

– Мне так жаль – раздался измученный его голос.

С того дня, когда меня почти изнасиловал Егор, прошла неделя. Неделя безумия. Неделя отчаяния и горя.

Чтобы как-то заглушить одиночество, я звонила Виктору. Наши встречи не были свиданиями. Как и не были они дружескими посиделками.

Я не видела и не общалась с Виктором с того злосчастного дня, когда все произошло. Была лишь единственная ночь любви, я была уверена в этом.

Я вновь пыталась дозвониться до Виктора, но попадала на автоответчик.

В эту пятницу, вместо того чтобы работать над своими картинами я пересматривала все серии «Гордости и предубеждения». Когда Татьяна пришла проведать меня, я все еще сидела на кровати пялясь в экран ноутбука.

– Можно войти? – спросила она, глядя на то, как Колин Ферт застыл на экране в ожидании, когда я нажму на плей.

– Ты уже зашла – бросила я, злясь на нее за то, что она вторглась в наш с Дарси мирок.

– Что смотришь? – она села рядом со мной.

– Гордость и предубеждение.

– Понятно. Ты хорошо себя чувствуешь? – косо посмотрела на меня девушка. Я поняла, что не могу обижаться на нее.

– Мне надоело лежать, надоели эти стены, ещё и Виктор меня избегает. Почему?

За десять секунд она разрушала восемь великолепных часов. Но это не было проблемой, и в глубине души я была достаточно честна с собой, чтобы отрицать это. Да, я могла мечтать о вымышленном мистере Дарси, но совершенно неприемлемо было мечтать о настоящем. Но я мечтала. В этом не было сомнений.

– Он не объявлялся? – спросила она и эти слова задели что-то глубоко внутри меня.

– Ни разу после той ночи, я уже думаю не приснилось ли мне ночь любви. – на секунду я задумалась, после продолжила – ты понимаешь, в первый раз у нас был секс без защиты, это было больше, не так как всегда.

Но тут, совершенно внезапно, мною овладело чувство глубокой печали. Что-то ужасным образом идет не так. Я только не могла понять что именно.

– Ты знаешь, я думаю что он влюблен в тебя. Он поступает так, как не с кем прежде. Он никогда не с кем не спит без защиты, у него всегда много женщин и только на одну ночь.

Я посмотрела на нее, и впервые с самого первого дня нашего знакомства она выглядела смущенной.

– Ты что ты скрываешь от меня? – спросила я, немного нервничая.

Татьяну ничто не могло смутить.

– Я думаю ты должна знать о нашем прошлом тоже – ответила она, сглатывая. – Я спала с ними обоими, была всего лишь одна ночь, нечего серьёзного. Я не хочу чтобы между нами были секреты. Поэтому я и удивляюсь, ваши отношения с Виктором… Он не такой, с тобой он изменился.

Я посмотрела в сторону, пытаясь все обдумать. Мысль о ней с парнями воспринималась как-то неправильно. На самом деле, она заставляла меня злиться. И это было смешно, ведь у меня не было никакой причины расстраиваться. И более того, все это было до меня.

– Я не хочу больше говорить на эту тему, давай забудем. Они спали с тобой и на этом закончим.

– Мы друзья и нечего более – ответила она. – Я просто хотела, чтобы ты знала, не в обиду тебе.

Мне хотелось рассердиться на нее, но я просто не могла. Она была такой милой и сумасшедшей, на такую невозможно сердиться.

– Ты должна мне помочь – я пыталась встать с постели.

Ее улыбка угасла.

– Что ты хочешь? – изумленно спросила она.

– Он не разу ко мне не пришел, это его дом, но его нет. Где он ты тоже не знаешь. Остаётся только одно.

Я взяла одежду и надела ее. Они были мне великоваты, но, по крайней мере, пахли чистотой. Я съежилась, думая, что скажет Виктор, если я найду его. Я очень сильно похудела, синяки практически исчезли.

– Максим его друг, и он знает где он – догадалась она.

– Да, именно. И я потребую ответов на свои вопросы.

Когда мы почти вышли из дома, как и ожидалось Макс стоял, небрежно прислонившись к стене. Он выглядел уставшим и раздраженным, и взгляд у него не был добрым, он был пугающим.

– Куда это вы собрались? – спросил он небрежно.

– Только ты знаешь, где Виктор, и я хочу знать. Не поможешь мне?

– Я не могу. Я не знаю где он. – Макс пожал плечами. – Возвращайся в комнату.

– Нет, ты знаешь, и сейчас ты нагло врешь – начала давить на него Татьяна – ее ты можешь обмануть, но не меня. Рассказывай – твёрдо проговорила она.

– Он пьет – смирился Макс – не стоит на него смотреть в таком виде. Я за тобой присматриваю. Я друг тебе не забывай.

– Так. Хорошо. Где он пьет – не унималась она.

– В своём баре. Пожалуйста, не вези ее туда. Прошу тебя.

Он посмотрел на меня таким взглядом, что мне пришлось сделать шаг назад. Мужчина снова взглянул на меня, чтобы убедиться, что я поняла его молчаливое послание.

– Я хочу найти его. Ты должен меня понять. Не хочешь нас отпускать, поехали с нами. Прошу тебя.

Макс внимательно посмотрел на меня, реагируя на этот краткий ответ.

– Садитесь в машину, я отвезу вас.

На протяжении всего пути туда, я пыталась отговорить себя от этого решения. Ощущение надвигающейся беды охватило меня, убеждая поехать обратно домой, и на этот раз я не стала слушать голос разума, который говорил подождать пару дней.

Полумрак. Опять полумрак. Длинная стойка, за которой стояли две симпатичные девушки. Ряд стульев перед стойкой, стеллаж со спиртным вдоль стены. И люди, люди, люди. Я пробиралась между ними, поскольку мне показалось, что заметила Виктора в конце помещения или же мне показалось.

Пока я шла, многие бросали любопытные взгляды мою сторону, но никто не сказал мне ни слова.

Почти сразу я увидела Виктора. Девушка восседала у него на коленях в коротких шортах и и голой грудью. Виктор сидел и играл с ее соском.

Когда-то давно я развернулась бы и убежала, не в силах вынести боль от ревности.

Виктор заметил меня, но не убрал свою руку, улыбка с лица исчезла в одно мгновение.

– Я лежу в постели, страдаю от одиночества и боли, а ты сидишь тут и развлекаешься? – мой голос был неуверенным, я намеренно не сводила глаз с его лица, так как он продолжал гладить грудь девушки.

– Ты больна, я не могу нечего сделать – мужчина небрежно пожал плечами. – я сделал все чего ты хотела, ради тебя убил того парня, я за тебя отомстил. Послушай, давай не будем выяснять отношения? Мы оба хорошо провели время, но мне нужно мое пространство обратно. Очень нужна моя комната, – он опустил руку между бедер девушки. Она запрокинула голову к нему на плечо, а бедра раздвинула шире и закрыла глаза.

Виктор встал, держа девушку, которая крепко обернула ноги вокруг его талии.

– Прощай, рыжая.

Я стояла несколько секунд, после чего услышала, как закрылась дверь его кабинета. Подавив тошноту и несколько раз глубоко вздохнув, я натянула фальшивую улыбку на лицо и покинула проклятое место, в котором остались свидетели моего унижения.

=37=

Виктория

Выйдя из бара меня встретили Макс и Татьяна, по моему лицу было понятно, что я не хотела разговаривать они и не стали ни о чем спрашивать, я была как в тумане, не видела куда меня везут, я нечего не понимала, лишь поняла, когда села на диван. Я не знала, как долго так просидела, прежде чем Макс не взял меня на руки и отвел в комнату.

Татьяна присутствовала, она попросила Макса оставить нас на едине, она пристально изучала меня несколько секунд перед тем, потом помогла принять душ и после уложила в кровать, как ребенка. Натянув на меня одеяло, Татьяна даже наклонилась и оставила маленький поцелуй на поцарапанной щеке.

– Не переживай, дорогая. Все всегда становится лучше на следующий день, – Татьяна выключила свет, напомнив, чтобы я позвала Макса, если мне что-нибудь понадобится – Макс дома, мне нужно уехать.

Словно кино, которое крутилось в моей голове, я представляла Виктора с разными женщинами в клубе. Картинка того, как он поглаживал ту, отпечаталась в моей памяти и постоянно мучила.

Я плакала по потерянной любви, которою толком не успела обрести.

Порой Судьба бывает очень милостива, а иногда жестокой. И, кажется, она сделала выбор за меня.

Спрятала лицо в подушку и вновь расплакалась. Отчаянье волнами накрывало с головой. Я прижала ладонь ко рту, чтобы Макс не услышал как я рыдаю. Сколько же я плакала в последнее время? Наверное, если собрать все слезы вместе, выйдет небольшое озеро.

Дверь спальни резко распахнулась и с грохотом ударилась о стену.

– Я не могу больше слушать твои рыдания. Иди сюда – Макс обнял и погладил меня по волосам. Я с благодарностью прижалась к нему, положив голову ему на плечо. Как же хорошо было чувствовать поддержку близкого человека. Только это и держало меня сейчас. – У меня просто сердце разрывается.

– Почему? За что он так со мной? – я подняла голову с плеча, чтобы видеть его – Я любила его всем сердцем, я думала что и он меня любит. Справлюсь ли я? Я не хочу его больше любить.

Это приносит больше боли, чем кто-либо может себе представить – врать всем, в том числе и себе. Это то, что мне необходимо сделать сейчас. Сначала я делала это для того, чтобы защитить сердце, но сейчас…

– Ты должна успокоиться. Выплакаться, и твоя печаль пройдет. Ты должна быть сильной, какая ты есть.

– Ты не поймёшь меня – всхлипывая проговорила я – тебя не бросали, ты никогда не любил.

Макс издает тяжелый вздох. Его челюсть сжимается, когда он смотрит на меня.

– Моя любовь умерла вместе со мной шесть лет назад. – прошептал Макс мне в волосы – Прошло шесть лет, я до сих пор помню боль потери. Каждый проведенный день без нее, я все больше умираю внутри; все больше надежды теряю.

– Что? – У меня встает ком в горле, а слезы щиплют глаза. – Твоя девушка умерла?

– Мы были молоды, она была как лучик света. Я захотел с ней пойти на вечеринку, я умолял ее пойти со мной, я хотел всему миру показать ее, красивую, нежную. Вот только я не знал чем закончится эта вечеринка – он замолчал, ему было трудно говорить, но он продолжил – тогда я и познакомился впервые с наркотиками, я позволил себе попробовать, думал нечего плохого в этом нет, но я ошибся. В какой то миг я потерял ее из вида, искал долго, пока не услышал крик, такой же как у тебя, и нашёл ее, но только было поздно. Толпа мужиков насиловали ее, один за другим, а я нечего сделать не мог – я не пыталась сдержать слезы, это было чудовищно – я всем отомстил, и заслужено сел в тюрьму. Только потом я познакомился с Виктором, и вся моя любовь и забота исчезла. Я стал таким какой я есть. Ни любви, ни сожаления.

– Мне жаль, что она умерла, – тихо проговорила я.

– Не нужно меня жалеть – он посмотрел на меня и с грустью улыбнулся. – Она не смогла пережить этого и покончила собой.

– Ко мне ты относишься хорошо – Он гладил мои волосы, а я выводила невидимые узоры на его руках, разговаривая обо всем на свете, узнавая друг друга, открывая что-то новое. Макс ничуть не обидевшись, просто ответил.

– Ты такая же, как она.

Как же отличались наши жизни!

– Ты никогда не думал сменить образ жизни? – желая сменить тяжелую для него тему, спросила я.

– Я принял все как есть. У меня есть все, что я хочу. Без нее у меня нет другой жизни – Макс провел, ладонью по волосам, слегка нервничая. Я думаю он еще никогда и не перед кем не был так откровенен как со мной.

Резкий голос Татьяны заставил меня вздрогнуть и испуганно соскочить с тела Макса.

– Маргарита! – засмеялась она в голос, держа в руках две бутылки. – Всех прошу на кухню.

***

У меня глаза были готовы вылезти из орбит.

Или же просто отключилось бы сознание?

Я никогда не пробовала ничего подобного, как горящие шоты, приготовленные Татьяной. Она привезла пиво и кучу этих маленьких бутылочек с крепким ликером, как из самолета. Сначала я была немного поражена, стараясь со всеми держаться ровно, но сейчас мы уже полностью раскрепостились.

Сейчас же была уже почти глубокая ночь, и мы почти что опустошили все что привезла Татьяна. Мы громко смеялись, пили, не морщась, и болтали все, что придет в голову.

Месяц спустя:

Прошел целый месяц с того самого дня, я одна в пустом доме. Я не смогла больше оставаться у друзей. Я сняла себе квартирку, не большую и мне вполне нравится, только вот в одиночестве очень плохо.

Я занимаюсь обычными делами, рисовала, ходила в кино. Постепенно я начала понимать происходящее, как только я вспоминаю Виктора, реальность обвивает меня подобно ядовитому плющу.

Мне плохо, я взбешена, обижена, сбита с толку, разъярена, пристыжена и снова взбешена.

Я уже упоминала, что вне себя от ярости?

Я зла настолько, что, кажется, могу стать матерью дьявола.

Я хочу разбить каждый предмет мебели, что находится в поле моего зрения.

А если я когда-нибудь увижу его на улице, он пожалеет об этом.

– Кого ты обманываешь? – шепчу своему отражению.

Мое потрепанное «я» смотрит на меня из зеркала над туалетным столиком. Мы оба знаем, что увидь я Виктора на улице, я бы бросилась к его ногам, как сумасшедшая фанатка, вопя, чтобы он забрал меня обратно.

Неужели это и есть любовь?

Полный кошмар.

Я валюсь на пол гостиной и пялюсь в потолок из-за тоски по мужчине, которого никогда больше не увижу.

Вот же жестокий, отвратительный, трусливый, лживый, никчемный ублюдок, притворяющийся, что у него есть сердце.

Но я скучаю по нему всеми фибрами моей души.

Теперь я понимаю, как с виду адекватные люди внезапно слетают с катушек. Человеческое тело просто не способно держать в себе столько эмоций.

– Дерьмо! Мне нужно что-то сделать.

Еще несколько минут я стою под холодной водой, прежде чем быстро помыться, выключить воду и достать полотенце. Как только я оборачиваю полотенце вокруг талии, звонит дверной звонок.

Искра надежды пронзает меня при мысли, что это может быть Виктор. Хотя рациональная часть меня знает, что это не так.