Текст книги "Спасатель (СИ)"
Автор книги: Адалин Черно
Соавторы: Агата Лав
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)
Глава 21
Что сказать мужчине, который еще полчаса назад бесил тебя так, как никто в твоей жизни? Правильно! Отнеси меня в свой номер. Не сразу понимаю, что сказала именно это, а когда до меня доходит, мы уже оказываемся в соседнем номере. Цепляю взглядом только небольшую прихожую. Пожалуй, это все, что я могу сделать, потому что практически сразу, как Алекс заносит меня в комнату, я оказываюсь прижата к стене, а двери захлопываются с грохотом.
Он прижимает меня так, что я тут же чувствую его желание. Мои ноги покоятся на его ягодицах, а руки крепко обхватывают спину и сминают футболку, которую уже хочется снять. Я так хочу почувствовать его тело под руками, провести ладошками по массивной спине и стальным мышцам.
Алекс обхватывает меня за ягодицы и чуть пошатываясь идет дальше. По пути смазано целует мои плечи, задевает языком ключицы и все сильнее вжимает в себя.
– Такая сладкая, – шепчет куда-то рядом с ухом, – нежная.
Он несет меня к кровати, опрокидывает на спину и нависает сверху. Пара его поцелуев, и я чувствую, как дрожат мои руки и ноги. Так, что я практически не могу пошевелиться. У меня никогда не было так…
Чтобы захотелось порвать одежду и вцепиться в него руками, обвить ногами и захватить ртом. Вся моя интимная жизнь сводилась к миссионерской позе, разнообразию в виде интересного костюмчика раз в месяц и минета раз в полугодие. Всё.
Почти не помню, как мы освобождались от одежды, но отчетливо слышу треск ткани. А и хрен с ней! Алекс разводит мои коленки в стороны и размещается у моих ног, проводя руками по внутренней части бедер. Этот вид заводит еще больше. Внутри все закипает и выворачивается, коленки дрожат, а руки не хотят слушаться, хотя я еле тянусь к нему навстречу, желая коснуться его загорелого тела руками, провести пальцами по татуировкам.
– О чем думает моя маленькая, развратная малышка, – его голос звучит будто издалека, а я мотаю головой из стороны в сторону.
Касаюсь его груди руками и провожу ладошками по прессу, задевая каждую мышцу.
– Иди ко мне, – то ли говорю, то ли выдыхаю я, потому что произносить слова отчетливо, с расстановкой и выражением почти не получается.
Алекс упирается руками в кровать и склоняется надо мной. Опускает голову и тянется к груди, обхватывает сосок губами, заставляя выгибаться всем телом, мысленно послав все к черту. Как же с ним хорошо. От его тела исходит не просто жар. Он горячий, как раскаленная лава, как кусок железа из печи. На груди проступили бисеринки пота, а во взгляде, который он поднимает на меня, читаю дикую страсть и желание.
– Коснись меня, малышка, – выдыхает мне в губы.
Покорно делаю то, что он просит, провожу руками по его животу, спускаясь ниже и обхватывая его руками. Алекс тут же целует мои губы и рычит в них, опаляя горячим дыханием. Мои познания в сексе заканчивались знакомством с физиологией, так что я прекрасно знаю, как действует на мужчину касание нежных женских ладоней.
Не на собственном опыте, но знаю. Моему бывшему я, видимо, не нравилась. Никак. Но вот с Алексом это работает. Не хочу думать, что он кобель и работает только поэтому.
– Посмотри на меня, – слышу его голос и перевожу на него взгляд. – Сомневаешься? – он задает вопрос, а я вижу, как дергается его кадык и ходят желваки на лице. Еще бы я сомневалась!
– Нет… хочу… тебя… сейчас…
Выдыхаю каждое слово отдельно и блаженно закрываю глаза, когда Алекс проводит рукой по влажным складочкам, проникая пальцами внутрь.
– Так? – спрашивает, обхватывает зубами мочку уха и входя в меня двумя пальцами. – Или так? – слегка массирует внутри и размазывает влагу по клитору, делая круговые движения.
– Да… так… – рвано говорю, уже слабо соображая чего хочу.
Мне его мало. Даже несмотря на то, что на мне не осталось и сантиметра тела, которого он не коснулся, мне его мало. Чертовски… дико недостаточно того, что он дает. Во мне уже поднимается волна возбуждения, когда Алекс рывком переворачивает меня на спину, приподнимает и прогибает к стене.
Чертовски развратно.
Порочно и…
Возбуждающе.
Внутри все стягивается в тугой клубок. Я постанываю, а Алекс проводит руками по бедрам и пристраивает меня к себе. Дает привыкнуть к позе и свыкнуться с мыслью о том, что сейчас произойдет.
– А-а-а-л-л-е-е-е-к-к-с-с, – протягиваю, насколько могу. – По-жа-луй-ста, – по слогам произношу мольбу.
Слышу шелест прежде, чем чувствую, как он медленно толкается в меня, притягивая к себе за бедра. Вытягиваю руки вперед и выгибаюсь еще больше, громко постанывая и дрожа от ощущений.
Его первые движения нежны и размеренны, он не торопится и дает привыкнуть, и только я поддаюсь вперед, заставляя его двигаться, слегка удаляется и с силой притягивает меня к себе. Из горла вырывается крик и его имя. Сминаю постель, чувствуя его размеренные толчки, задевающие нервные окончания внутри.
Алекс уводит руку на живот, поглаживает и опускает ее ниже, выбивая ритм на клиторе и заставляя дергаться с каждым касанием. По телу пробегает разряд импульсов, из тугого комка болезненного спазма внизу все превращается в разлившееся удовольствие, задевающее каждый сантиметр на коже. Чувствую, как он напрягается, слышу его рваные вдохи и счастливо улыбаюсь.
Если и есть на свете счастье, то оно точно выглядит так.
Глава 22
Малышка лежит рядом и пытается успокоить дыхание. Слежу за ее выдохами и улыбаюсь, как идиот, а потом кладу ладонь на ее щеку и мягко провожу. Проверяю, на месте мой мираж или нет.
Или привиделось?
Она такая ласковая и игривая, что моргнуть опасно. Так и ждешь, что ее несносный характер проснется и начнется очередное соревнование, кто кого сильнее заденет. А мне так хорошо, что ничего не хочу менять. Хочу лежать, чувствовать ее рядом и по-идиотски улыбаться. Я вымотался сегодня на смене и рад, что наша перепалка оказалась короткой, а закончилась так, как не надеялся. Черт, а у малышки явно сбиты все реакции. На нее надо нашуметь, чтобы затащить в кровать. А вкрадчивый шепот или приглашения в романтичные места не действуют.
– У тебя пальцы шершавые, – замечает малышка капризным голоском.
Но следом улыбается и поворачивает голову, после чего легонько прикусывает мои пальцы.
– Я не идеальный, – тяжело выдыхаю, делая вид, что признаюсь в страшной тайне.
– А останешься?
– В смысле?
– Ты же говорил, что молча делаешь и молча сваливаешь.
– Это вообще-то мой номер.
– Ой, – она коротко смеется, заражая весельем и меня, а потом прячет лицо в подушку, из-за чего ее голос звучит приглушенно. – Я забыла, где мы…
– Рядом со мной такое бывает, – получаю удар по плечу и затыкаюсь. – Я жрать хочу, ты голодная?
– А я всё приготовила. То есть заказала в свой номер.
– Это поэтому ко мне захотела? Испугалась, что я на еду, а не на тебя наброшусь?
Меня вновь бьют, но так легонько, что почти ласкают. Я же перехватываю ее неуклюжий выпад и притягиваю за ладонь к себе, запираю со всех сторон собственным телом и щекочу носом ее шею. Малышка смешно бьется, пытаясь вырваться, но по итогу лишь прижимается теснее и начинает мурлыкать как кошечка.
Мне не хорошо, а охуенно.
От нее невозможно оторваться, даже когда пообещали ужин за стенкой, я вожу руками по ее упругому телу и с ума схожу от того, какая она отзывчивая и нежная. Она трется об меня и послушно подстраивается под мои ладони, давая ощутить себя еще сильнее и ближе.
– Я запуталась, – шепчет она сбивчиво. – Ты в каком смысле голодный?
– Ты слишком горячая. И слишком долго надо мной издевалась.
– Разве?
– Тебе напомнить?
– А не надо было с такой самоуверенной рожей подкатывать.
– У нормальных парней именно такая рожа.
– Так ты нормальный?
– А какой я, по-твоему?
– Заносчивый и наглый.
– Ок, зато мы теперь знаем, какие парни тебе нравятся, – обнимаю ее за талию и тягуче веду ниже, обводя крутые бедра. – Такие же, малышка?
– Мне нужно еще время подумать, – она резко разворачивается и ловит мой подбородок тоненькими пальцами. – Все-таки ты слишком самоуверенный. Я люблю помягче.
– Точно? Мне показалось, ты любишь пожестче, – пытаюсь перевернуть ее, но малышка ловко перехватывает мои руки и не дается. – Но могу и помягче.
– Оставим на десерт?
Мы возвращаемся в ее номер, где малышка берет меня под руку и ведет к столу. Я смотрю на то, как она переставляет тарелки, подвигает приборы, потом отлучается в ванную за свечками. За пару минут она наводит такой уют, что кажется, что мы покинули отель и поднялись к центральной улице, где тянется целая вереница ресторанчиков и баров.
Я знаю пару отличных мест, где хорошая кухня и нет шумных компаний туристов, и где можно просидеть до утра под открытым небом, слушая ненавязчивую музыку и задевая друг друга под столом. Я вообще знаток красивых мест и хочу показать малышке самые лучшие, чтобы увидеть чистый восторг в ее красивых глазах. Готов спорить, у нее перехватит дыхание, а если взять с парковки отеля мотик и прокатить ее по прибрежным дорожным изгибам, то и слез счастья можно добиться.
– Я всё хотела сказать, – она останавливается, подсказывая, что и правда хотела, но никак не находила момент. – Я Алла, а не Света.
– Я знаю. У администратора на следующее же утро выведал.
– Ты следил за мной?
– На пляже так точно. Это моя работа.
Она кивает и переводит взгляд на зажженную свечу. А я вдруг понимаю, что плавлюсь не хуже проклятого воска. Она кажется мне еще красивее при таком освещении, хотя куда еще!
– Ты давно работаешь на пляже? – неожиданно спрашивает она.
– Второй сезон. А так я давно тут, родители переехали в Грецию и перевели меня в местную школу.
– У тебя акцент слышно.
– Да, давно не было практики.
– Практики? Так меня еще не называли.
И смотрит с вызовом, сверля синими глазками с чертятами. Малышка все равно подначивает и издевается. Конечно, одним горизонтальным подходом это дело не решить, ее надо отлюбить крепко и хорошенько, чтобы перестала зубки показывать и дерзить по каждому поводу. Сперва только поем.
Глава 23
Мне нравится наблюдать за тем, как он ест, как медленно пережевывает еду, наслаждаясь ею. Так и хочется приготовить что-то самой. Удивить его своими возможностями в кулинарии. Испечь пирог, например, или приготовить лазанью.
– Што? – шепелявит, спрашивая с набитым ртом, а я смеюсь.
– Ты так ешь…
– Как?
– Классно.
– Ты чего не ешь? – он кивает на мою почти полную тарелку.
– Не хочу.
Повисает неловкая пауза, во время которой слышно только позвякивание приборов и негромкое чавканье. Любуюсь им, а для себя отмечаю степень сложности во время расставания. Для меня. Он-то привык. Оля, Леся, Даша, Карина. Небось и имена не запоминает, а я… у меня такое впервые. Чтобы сразу секс, а потом поговорить и все остальное. У меня всегда наоборот.
Я и сексом-то занималась с одним партнером. Теперь с двумя, но до Алекса был только бывший, и все закончилось так себе. И сейчас закончится не лучше. Я уеду, а он останется соблазнять загорелых красоток, будет расточать радостные улыбки и веселиться. А через месяц забудет, как звали ту ненормальную туристку, которая орала “акула” на весь пляж.
Будто читая мои мысли, он спрашивает:
– Сколько ты еще здесь пробудешь?
– А что? – не удерживаюсь от колкости. – Не терпится перейти на другой фронт? Или, может, уже надоела? Так ты хоть доешь, а то там не покормят, – швыряю вилку в центр стола и, отодвигая стул, встаю.
Он удивленно смотрит на меня. Так, будто я снова об акуле сказала или о чем-то слишком нереальном.
– Что смотришь? – снова не удерживаюсь и поддеваю его. – Вон там через стенку тебя истошными криками чайки почевствуют. Чего сидишь? Иди, давай!
Да, я перегибаю! Но меня накрывает. Да так, что чувствую, что расплачусь. Я жду, что он что-то скажет, начнет оправдываться или хотя бы сообщит, что ему никто не нужен. Кроме меня, конечно! Но нет. Он встает, бросает на меня хмурый взгляд и уходит. А через минуту я слышу стук двери соседнего номера. Не того, где живет чайка, но все же…
Несколько одиноких слезинок таки стекает по щекам, но я их быстро смахиваю и начинаю мерить номер шагами. Помогает, кстати.
Удивительно, но через пару минут слышу стук его двери, и уже решаю, что он собирается куда-то пойти, но он распахивает двери моего номера и входит. Спокойно садиться за стол и начинает есть. А мне как-то и продолжать не хочется. Понимаю, что перегнула и вообще-то зря на него наорала. Что ему? Он работает здесь. Ну, встретились мы, ну понравились друг другу, но ведь о любви не говорится, правильно? Обоим нужна физическая близость и мы действительно идеально подходим друг другу.
– Прости, – практически выжимаю из себя, потому что за последние месяцы упорно заставляла себя никогда и ни при каких обстоятельствах не извиняться перед мужчиной. Наизвинялась. Да так, что из благодарности мужик сразу в койку к другой прыгнул. Хватит!
– С чего ты решила, что я был у нее второй раз? – он задает вопрос почти сразу, кладет локти на стол и подпирает руками подбородок, смотря на меня и ожидая ответа.
– Я слышала истошные стоны.
– Мои? – спокойно уточняет он, хотя я вижу, как сжаты его челюсти.
– Ее…
– И ты, конечно же, решила, что это я, да?
– А кто еще?
– Ментор, например, или Никиас, или оба сразу. Думаю, она была бы не против, как думаешь? – он прищуривается и опускает руки на стол, садясь, как ученик за партой.
– Я не знаю, – нервно говорю, дергая ткань своего топика.
– Зато я знаю. Ей бы понравилось, поверь. Таким, как она, пофиг с кем спать. Она приехала сюда трахаться, и если сейчас ее не слышно, то только потому, что она занимается этим где-то на песке или в море, или раком в туалете, Алла. И не я ее клеил, а она меня. Топилась в моей зоне, прямо напротив вышки. Правдоподобно так топилась, живенько. И ключ от номер впихнула почти сразу. Я редко клею девушек сам, хотя… ты уже решила по-другому, правда?
– Я… я… – как-то резко не стало воздуха.
– Сопоставила меня с эталонным бабником, этаким мужиком с вечно стоящим членом и отсутствующими эмоциями. Хорошо так жить, да, малышка? Я не я и хата не моя.
– Прости, – еще раз выдыхаю, потому что понимаю, что прав. Во всем. Да, думала именно так. Не о девушке плохо подумала, а о нем.
Он подходит почти через мгновение, хватает меня за плечи и прижимается к моему лбу, заглядывая мне в глаза.
– Я тоже чертовски ревную. Ментор… Никиас… твой открытый купальник и взгляд кучи парней. После вечернего происшествия это как тряпка быку, ясно? И в морду некому дать, и побежать хочется. И почему я не думал, что это ты похотливая сучка. Эдакая соблазнительница? Знаешь, сколько их тут? В каждом втором номере по одной: замужние, одинокие, разведенные, – он отрывается, но все еще держит меня за плечи. – Почему я подумал о тебе хорошо, а ты обо мне, как о кобеле, м? Часто встречала таких парней? – он уже не зол, но ему неприятно.
Мотаю головой из стороны в сторону и пытаюсь унять дыхание. Мне чертовски сложно слушать все это и понимать, что он прав. Во всем. Это у меня проблемы с восприятием. Я тоже совершала ошибки. Взять Ментора и Никиаса. Почему он не развернулся и не ушел? Неужели сразу было понятно, что меня насилуют? А ведь он не усомнился. Пришел на помощь.
– Мне изменяли, – тихо говорю, впервые признаваясь в этом мужчине, а не подругам за бутылкой мартини.
Глава 24
Как это произошло?
Я сам не заметил, как произнес больше слов, чем за все знакомство с ней. Поймал плохой азарт и выложил всё, что успело накопиться. Черт, да я устал бегать туда-сюда и собирать незабываемую коллекцию из ее коронных “иди отсюда”! Поэтому завелся. А до этого решил, что в последний раз, реально в последний, без шуток, иду назад и не понимаю, какого черта?
Что я сделал не так?
Хоть убейся, но я не помню за собой ни одного косяка. Ну может в номер лезть без приглашения не стоило, вооружившись акулой и желанием поразить в самое сердечко, но это уголовный косяк, а не мужской. Так что злюсь я на законных правах, только все равно тошно…
После ее признания приглушенным голосом, словно малышка говорит из другой комнаты, далекой и закрытой на замок, я теряюсь и подвисаю, как неисправный комп. Понимаю, что передавил.
Спасатель херов…
Знаешь, как помочь. Молодец. Золотой кубок твой, держи! С ним и спи в обнимку.
Подхожу к своей малышке и крепко обнимаю. А сам думаю, что отлично мы, конечно, познакомились. Обычно спасатели и отдыхающие пересекаются на пляже, но мы с ней нашли момент поинтереснее. Я жарил девку за стенкой, а она пришла с претензией, устав выслушивать чужие охи и вздохи, а я еще и к ней полез, идиот. Хотел поприкалываться, а теперь она как сжатая пружина в моих руках. Думает всякие глупости и переживает.
“Может, переместиться к тебе?”
Что я еще тогда ляпнул?
“Дашь мне?”
В общем, постарался. Вот ее и крутит, и долбает по мозгам. Чувствую, что должен что-то сказать, даже пообещать, наверное… Но боюсь произнести лишнее, она все так остро воспринимает, что иногда кажется, что угодил на минное поле. Еще шаг и рванет, не сегодня, так завтра. Вон, в первую встречу нашутился так, что до сих пор аукается.
– Твой парень был идиотом, – чуть отодвигаюсь от нее и заглядываю в красивое лицо. – Но это не значит, что все такие.
Она смотрит мне в глаза и отвечает легкой улыбкой, а я незаметно выдыхаю, понимая, что вроде не напортачил и сказал, что надо.
– Я вот ни разу не идиот, хотя ты и думаешь по-другому, – поднимаю ладонь и поправляю прядку ее мягких волос. – Хватит меня посылать. Я же здесь, значит хочу быть с тобой, не в каком-то другом номере, а рядом с тобой. Вот он я.
Малышка кивает и тянется ко мне на носочках, я помогаю ей и накрываю пышные губки поцелуем, глубоким и нежным. Она потихоньку оттаивает, забывая прошлое, в котором постарался какой-то мудак, и вспоминает, что сейчас со мной. Я не идеальный, как и говорил ей, и не святой, как признавался сам себе, но я не сделал ей ничего плохого.
И не собираюсь.
– Ты, наверное, устал? – малышка вспоминает ласковый голос и перехватывает мои пальцы, которые нежно поглаживает. – У тебя завтра смена?
– Да, короткая. Но надо выспаться.
– Останешься у меня?
– А с кровати не столкнешь посреди ночи?
– Нет, – она качает головой и смотрит честным взглядом. – Только если задушу в объятиях.
– С этим я справлюсь, – киваю и обхватываю ее за плечи, чтобы развернуть в правильном направлении.
– Как, например?
– А сейчас увидишь, – нависаю над ней и перехожу на грязный шепот, раскатывая слова на языке прямо над ее ушком. – Оттрахаю так, что у тебя руки будут дрожать. И не только руки, малышка.
Подхватываю ее и несу к большой двуспальной кровати, на которую бросаю, и тут же падаю рядом. Малышка оказывается проворнее и забирается на меня за мгновение, ловко и очень тесно оседлав. Она подвигается выше и коленками задирает мою футболку, обжигая горячим прикосновением. Я же пошловато скалюсь и тянусь ладонями к ее шее, чтобы притянуть поближе и провести языком по вздернутым сладким губкам.
– Ты все-таки думаешь, что я устал, – переношу ладонь на ее задницу и задираю платье. – Или любишь сверху?
– Ты слишком много разговариваешь, Алекс. Непростительно много.
– Так на вышке не с кем…
– А трахаться там есть с кем?
– Нету, – отвечаю сквозь смех, замечая ее опасный и чертовски сексуальный взгляд… даже не кошечки, а пантеры.
– Тогда выбирай, что тебе важнее.
Мои пальцы идут дальше и находят полоску ее трусиков, тяну их вниз и прикусываю язык, решая, что красноречивее ответа сложно придумать. Да и говорить резко перехотелось, особенно когда тонкие пальчики малышки опустились на ремень.
Она снова бьет меня током. Не помню, когда испытывал такое, но малышка заводит меня с полоборота. Я ее хочу до скрипа на зубах, как будто не вбивал в матрас час назад, да так, что она протяжно и хрипло постанывала от каждого моего прикосновения. У меня кровь приливает от одних воспоминаний, жарких и возбуждающих, а чувствовать ее на себе – чистое безумие.
Как она двигается, сосредоточенно хмурится и закусывает нижнюю губу на пике, шумно выдыхает и называет мое имя, запутываясь в буквах… Хочется испытывать это снова и снова, брать ее жестко, сильно и следом с нежностью, чтобы она не знала куда деться от разного наслаждения и беспокойно сжимала то простынь, то мои шершавые ладони. Наталкивалась сама и замирала, прислушиваясь к сумасшедшим нереальным ощущениям. Дрожала, раскрываясь и давая без остатка прочувствовать всю себя, и обессилено падала в мои руки.
Безумие, как есть.
