Текст книги "Отпусти... Нам нельзя (СИ)"
Автор книги: Адалин Черно
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)
– Хорошо.
Я медленно вышла из своей комнаты, уже не боясь столкнуться с Денисом, потому что всего несколько минут назад его дверь хлопнула, и я слышала шаги. Слава богу. Выйдя в коридор, услышала гул голосов. Многие уже собрались. На несколько мгновений прикрыла глаза, унимая биение сердца. Я нервничала, потому что не привыкла к приёмам и вниманию со стороны. Это чуждо, но… так захотел папа и я должна.
– Уже собралась, золушка? – услышала я до боли знакомый голос за спиной.
Медленно развернулась и утонула в знакомых глазах Дениса, смотревших на меня… с восхищением и желанием. Да, именно таким взглядом на меня вчера смотрел Стёпа. И да, я знала, что он означает, понимала, что я красива, привлекательна и притягиваю взгляд.
– Да. Ты тоже идёшь? – пыталась совладать с собой.
– Ну да. Папочка же собирается нас вместе представить, – ухмыльнулся Денис.
– О, ну да. Даму нужно сопровождать, – я растянула губы в улыбке, заметив, что Денис задержал дыхание, а после шумно выдохнул.
– Ты красива, – я подняла на него взгляд, пытаясь рассмотреть его чувства, но… наткнулась на ледяной взгляд. Совсем не такой, каким был пару минут назад.
– Я знаю, – пожала плечами, – визажисты постарались.
– С кем ты выбирала платье? – задал он неожиданный вопрос.
– Тебя это так интересует?
– Да. Оно… откровенное, – расхохоталась.
– Ты серьёзно? Оно закрыто, Денис, я не голая, вполне приличное платье или ты хотел ткнуть носом в то, что я… такая же, как все? – меня накрыла злость.
Окинул меня презрительным взглядом, хотя две минуты назад смотрел так, будто я вселенная. Какое он вообще имеет право так смотреть на меня? Быстро взял меня под руку и повёл к лестнице, а я не могла так. Не должен он быть рядом, не со мной его место. Пусть к Вале идёт и её презрительным взглядом оценивает. Вырвала руку, остановившись.
– Я никуда не пойду с тобой.
– То есть как это?
– Вот так. У меня есть парень, – сверкнула глазами. – Он меня сопроводит, – гордо вскинула голову. – Сообщишь отцу, – махнула рукой, развернулась и скрылась в комнате, оставляя его недоумевающе смотреть на меня.
Не плакать, Вита! Только не плакать. У тебя макияж, тебя ждет больше сотни людей. Ты не имеешь права всё испортить. Кое-как успокоилась, отошла от двери, как в неё тихонько постучали. Вошёл отец и Стёпа.
– Вита, – отец приблизился ко мне, – ты будешь сопровождена Степаном?
– Да, папа.
Посмотрела на Стёпу. Смотрит на меня с восхищением и благоговением.
– Ты красива, – подошёл ко мне, коснулся губами щеки и обнял за талию.
– Я ухожу, спускайтесь.
– Хорошо, папа.
Отец вышел, а Стёпа продолжал смотреть на меня так, что меня внезапно осенило. Он в меня влюблён. Не врал, и вправду любит. Этот взгляд, томление в их глубине, лёгкая грусть и… преданность. Это мой взгляд. Так я смотрела на Дениса, когда ещё была незащищённой.
– Что случилось? – обеспокоился Стёпа.
– Ничего. Идём, – взяла его под руку и двинулась на выход.
После приёма мы обязательно поговорим. Я не хочу доставлять ему такие же душевные муки, как мне Денис. Не хочу, чтобы он любил меня вот так… преданно и самозабвенно.
Вот же ж… я даже слов не мог подобрать! Как она меня, а? Не пойду, говорит! Парень у неё есть. Как только увидел её, дар речи потерял, настолько она была… невероятной, привлекательной и… родной, но, млять… не моей. Чужая, девушка друга, а у друга баб не уводят.
Когда она сказала, что я хотел ткнуть носом в то, что она такая же, как все, хотелось ответить, что нет, не такая. Хуже. Другие в душу не лезут, не тянут свои руки к сердцу, не сидят в груди так, что никакими клещами не вытащить. Похрену мне на других, плевать хотел на всех, а на неё не мог. Знал уже, что другого любит, что не моя она и никогда моею не была, что целовала потому что захотелось, а не рвало на части, как меня.
Всё знал, но всё равно любил. Сгорал, убивался, еле сдерживался там… в коридоре, чтобы не послать всё к хренам и не вжать её в стенку, накрывая губы поцелуями, помечая её собой, смешивая наши запахи и заявляя право.
Не было у меня этого права… никогда не было, ни тогда, ни сейчас. Чужая она мне и вот эти губы, накрашенные матовой красной помадой, глаза, лицо, тело… не моё это… чужое и мне принадлежать не будет.
Когда увидел, как она спускается со своим Стёпой и вовсе озверел, взял бокал с виски, не обращая внимания на гневный взгляд отца, и залпом осушил, чувствуя, как янтарная жидкость обжигает горло. Да… сегодня я напьюсь, потому что адекватным выдержать весь вечер рядом с ней невозможно.
Дорогие мои, спешу вас порадовать, что сегодня уже открыт инстаграмм, который вы можете найти у меня на страничке в разделе “Обо мне”. Внизу есть синяя кнопочка))
В Инстаграмме вас уже ждёт сюрприз: визуализация того самого платья, которое Вита надела на приём, а также её макияж))) В инстаграмме я буду регулярно делать визуализации, картинки, поцелуи и всё-всё-всё. Смело подписывайтесь!!! Я вас жду)))
Глава 26
Ненависть не заглушишь ненавистью. Победить её может только любовь.
Просторы интернета
Я пил виски. Осушал стакан за стаканом в надежде, что это поможет мне забыться. Отвлечься и не смотреть на неё, не видеть, как её обнимает другой, как слегка касается губами её щеки, вдыхает запах волос. Меня несло. Впервые в жизни я чувствовал, что готов развалить к чертям этот званый приём, разбить ту гору со стаканами и мартини. Сделать хоть что-то, чтобы не так болело.
Хотел, правда, хотел что-то сделать, чтобы сорвать всё, но не смог. Видел, как она улыбается, как светится улыбка на её лице, как она сверкает. Ей нравится, она счастлива, а я… я потерплю.
Наверное, именно в этот момент я таки понял, что всё… конечная… дальше станция зависимость. Не от наркотиков, алкоголя или курения, это всё нафиг не нужно нормальному человеку, от неё я зависим. Дышу, потому что она дышит, живу, потому что она живёт, не счастлив… нет. Да и какое счастье? Она с другим, а я молчаливый наблюдатель, сходящий с ума.
В какой-то момент отец выхватил у меня из рук стакан и с приветливой улыбкой, направленной окружающим, повёл меня на второй этаж. Втолкнув в комнату, прогримел:
– Совсем офигел? Ты зачем праздник портишь и вообще, тебе кто разрешил пить виски, тем более в таком количестве.
– Что тебя не устраивает? Я веду себя нормально.
– Ну да, как же. Ты думаешь незаметно, как ты на неё смотришь?
– На кого, папа?
– На Виту. Что у вас с ней?
– У нас с ней? – я улыбнулся, смакуя это словосочетание. – Ничего у нас с ней нет.
– Хорошо. У тебя что к ней?
– У меня к ней…– я усмехнулся. – Так сразу и не скажешь.
– Ты пьян, Денис. Останешься здесь, пока не протрезвеешь.
– Мне пофиг.
– Денис, – отец подошёл ближе. – Делай что хочешь, но в клуб с ней ты поедешь.
– У неё есть Стёёёпааа, – протянул я.
– Мне плевать. Ты поедешь с ней. Ты мой сын, я тебе доверяю, – отец развернулся и пошёл к двери, будто и вовсе не услышал мой ответ.
– Зря.
Я сам себе не доверял, но понимал, что он прав. Мне нужно протрезветь и поехать в клуб. Мало ли что там может произойти, да и Стёпа не ангел же. Я прекрасно знал, как он девушек «убалтывает», если что-то не по его получается.
Какой лучший способ протрезветь? Заняться любовью. Увы, любовь была бы против, так что оставался вариант номер два: принять холодный душ. Так и сделал. До клуба оставался час, так что я смог протрезветь и почувствовал себя в разы лучше. Сколько раз заикался не пить вообще ничего. Да и не пил. Не любил это дело. Вредно это, да и потом бяка с организмом и не помогает нифига даже забыться.
К гостям спустился уже в трезвом уме и светлой памяти. Её увидел сразу: она прекрасна. Выделялась из толпы, держалась хорошо, будто и организовала этот вечер и позвала всех сюда, а не впервые видит всё это сборище. Отец постучал по бокалу.
– Ну а теперь, когда все слова поздравлений сказаны, а подарки вручены, я предлагаю нашим детям переместиться в более привычное для них место: клуб «Эдем». Я снял клуб на сегодняшний вечер. Никаких посторонних, только те, кто присутствует здесь. Вас всех отвезут мои водители на нескольких автомобилях. Вита, ещё раз с днём рождения и желаю хорошо повеселиться.
Отец закончил свою тираду, после чего все мои одноклассники и другая молодёжь двинулись к выходу. Вита, под руку со Степаном пошла к первому, украшенному лимузину. Ну да, как же я забыл. Стёпа учтиво открыл ей дверцу, усадил на сидение и сел сам. Я тут же поспешил к ним, садясь напротив. Если у него и были какие-то пошлые мысли, то я не дам им сбыться.
В его любовь к Вите я не верил от слова «совсем», хотя он наплёл и мне о ней. Говорил, что всё это время любил её, ждал пока вырастет. Не верил вот совершенно. Почему? Да, потому, что он бабник чистой воды. У него на каждой гонке новая девушка: Аня, Таня, Юля, Света. Он иногда даже не знал, как их зовут. Мог приехать с одной, а уехать с другой или даже с двумя. Смотреть, как он её обнимает, как трогательно целует в висок, было противно и адски больно, потому, что я понимал: «она не против».
Почему я так завёлся не знал, ведь и Вита, как оказалось, не набожная праведница. Вон, целовалась со мной и не думала о Стёпе своём, а потом и вовсе к нему переметнулась.
В клуб доехали без происшествий, но если честно, с меня впечатлений на сегодня было достаточно. Каждый пытался уколоть, вывести «на чистую воду», заметить несоответствие, но я держалась хорошо. Когда Денис залез в лимузин, я отчасти была ему даже благодарна, потому что Стёпа весь вечер делал какие-то неоднозначные намёки и смотрел… как-то не так, как прежде.
В клубе меня не трогали. Все одноклассники воспринимали празднование нормально, танцевали, ели, пили, получали удовольствие от веселья. В таком месте была впервые, но мне чертовски понравилось ещё и потому, что я отлично танцевала, так как почти пять лет ходила на кружки и занималась дома самостоятельно.
На танцполе я смогла расслабиться, чувствуя себя собой, а не кем-то другим. Здесь не было прессы, взглядов богатых бизнесменов и их жён. Здесь были все свои, хотя девяносто процентов присутствующих я видела впервые в своей жизни. Во время танца ко мне подошёл Стёпа, обнял сзади, не давая отстраниться. Мы танцевали вместе, однако свободы я уже не чувствовала. Не нравилось мне то, как он ко мне подходит, как обнимает и трогает. Понятно, что на сегодня я сама дала ему такую волю, но можно же было как-то не так, что ли.
Внезапно музыка прекратилась, сменив быструю и ритмическую на более романтическую что ли. Вокруг зажегся свет. В центре я увидела Стёпу с микрофоном. Неужели придумал какой-то сюрприз?
– Вита, – обратился он ко мне, а я двинулась к нему, остановившись в метре. Стёпа подошёл ближе. – Я очень рад, что среди всех мужчин ты выбрала меня, подарила мне своё сердце.
ЧТО? Какое сердце? О чём он вообще.
– Вита, – тем временем продолжал Стёпа. – Я безумно люблю тебя и уверен, что ты отвечаешь взаимностью, поэтому… – он достал из кармана брюк бархатную коробочку и опустился на колено. Это и вправду сейчас происходит? Он что, с ума сошёл? – Вита, выходи за меня замуж.
Глава 27
Большего шока и замешательства в жизни я ещё не испытывала. Я попросту не понимала, почему Стёпа это говорит, зачем предлагает замуж? Мы были друзьями, и это было заметно. Открыто об отношениях мы не говорили, и теперь я поняла, что совершила ошибку.
Мне нужно было изначально всё прояснить, объяснить Стёпе, что я больше не люблю его. Не после приёма, а до него. Я смотрела на него и не знала, что делать. С одной стороны, если откажу – унижу и обижу его, а с другой – я не давала повода делать мне предложение и мне всего семнадцать. Я не хочу замуж, я планировала поступить в универ, выучиться, устроиться на работу, а уже потом семья. Нет, я понимала, что все планы могут развалиться, но они и не были железобетонными. Я вполне допускала замужество во время обучения, но… не со Стёпой.
– Нет.
Отвечать было трудно, но я не собиралась соглашаться. Так и свадьбу сыграть придётся «для приличия». Нет. Я увидела, что Стёпа злится, встает с колена, отряхивает брюки, закрывает коробочку и кладёт её обратно в карман, а я… я просто разворачиваюсь и иду к выходу. Не хочу больше праздновать. С меня достаточно, да и не хотела, чтобы на меня смотрели косо. Понятно же, что праздника, каким он был до предложения, уже не будет.
Выйдя на улицу, почувствовала легкое головокружение и тошноту. Оперлась на стену здания. Как-то мне это не понравилось. Пила я совсем мало, всего несколько бокалов шампанского, да и ела нормально, к тому же опьянения не чувствовала совсем. Может, отравилась?
Вдохнула свежего воздуха, и стало немного легче. Уже хотела спускаться к машинам, как меня резко прижали к стене. Сразу поняла, что это Денис. Усмехнулась. Какой там замуж, если вот он… человек, по которому плачет моё сердце, вот тот, кому бы я не отказала ни за что на свете. Предложи он сегодня замуж, я бы, пожалуй, согласилась. Хотя… наверняка это была бы его очередная попытка меня унизить.
– Почему? – тряхнул меня за плечи. – Почему отказала?
– Не люблю, – хотела ответить не так, сдерзить, но почему-то совсем не было на это сил.
– Он твой парень, – Денис упорно мне перечил.
– Только сегодня… для защиты.
Я не понимала, что со мной и почему я говорю правду.
– Вита? Посмотри на меня… – Денис схватил меня за подбородок, вынуждая поднять голову.
– О, я вижу ты зря время не теряешь, – услышала я голос Стёпы где-то издалека.
– Ты что ей дал? – зарычал Денис.
– Ничего особенного. Успокоительное.
– Что ты ей дал? Ей плохо, придурок, – было последним, прежде чем я отправилась в царство Морфея.
Когда я услышала, что она отказала ему, вначале не поверил и подумал, что показалось. Мало ли, какие глюки у меня были. Когда увидел, что она уходит, бросился за ней.
Услышав, что не любит, что он парень только на вечер, в глубине души запорхали бабочки. Да, млять, именно бабочки. Чувствовал себя тёлкой, если честно, но… я действительно чувствовал это. А потом… потом я увидел, что она как-то неестественно опустила голову, взглянул в глаза и понял, что этот придурок ей что-то дал. Что именно я не знал, потому что у него постоянно что-то новое.
Он так и не ответил, а времени на выяснение отношений у меня не было. Отвёз её в больницу, по пути обливая водой и заставляя проснуться. То, что она не реагировала было плохо, очень плохо, но хуже было то, что всем присутствующим не поздоровиться, потому что Стёпа в полиции не признается, а сами на него не подумают, даже если я скажу. Оставалась только Вита. Возможно, она помнит, что только он приносил ей пить. В любом случае, я надеялся, что только он это делал.
Когда позвонил отцу, маршрут пришлось сменить из обычной поликлиники на частную. Отец не хотел огласки и полиции, сказал, что разберёмся сами и я ему верил. Уж кто-кто, а он всегда разбирался, если трогали его семью, не всегда сам, но люди понимали доходчиво. Осуждал ли я его за это? Нет. Он никого не калечил, не убивал, просто лишал денег и это, чёрт возьми, работало. В поликлинике работал его друг. Здесь ей поставили капельницу, взяли анализ и уже через час я сидел в палате, держа её за руку. К хренам всё. Она будет со мной или я не я.
Открывать глаза было невероятно сложно. Болела голова, сознание будто в тумане. Когда удалось более менее прийти в себя, увидела Дениса рядом и вспомнила всё, что произошло. В сознание вихрем ворвались воспоминания: предложение Стёпы, признание Денису, обвинения в том, что мне что-то подсыпали. Отдалённо я не хотела верить, что это правда и Стёпа действительно что-то кинул мне в выпивку, но… мне больше никто и ничего не приносил, хотя… может это обычное отравление.
– Что со мной? – спросила я осипшим голосом. – И где я?
– Мы в больнице. Тебе подсыпали наркотик. Сейчас ты под капельницей.
– Кто? – я до последнего не хотела думать, что это Стёпа, хотя умом понимала, что больше некому. Только он приносил мне шампанское и воду.
– Я предполагаю, что Стёпа, но… может ещё кто-то тебе давал выпивку или морс, воду.
– Нет, только он. Денис, – я откашлялась, – можно как-то сделать так, чтобы не обращаться в полицию?
– Боже, Вита, о чём ты переживаешь?
– Я сама виновата, не нужно было так доверять и пить. Со мной всё хорошо, а он… пусть идёт с миром.
Больше я не могла ничего сказать… разревелась от несправедливости. Никогда бы не подумала, что человек, которого я знала, с которым рядом выросла, мог совершить такую подлость.
Денис молча гладил меня по волосам, прося успокоиться. Он сел рядом со мной, и пока я плакала, успокаивал, целовал мои волосы, призывая перестать плакать.
– Уходи, – попросила я его.
Не мой он, нечего тут сидеть и дарить мне надежду на что-то, я не могу ему поверить, не должна чувствовать всё это… снова.
– Чёрта с два я уйду, – уверенно сказал Денис. – Ты можешь сколько угодно меня прогонять, делать вид, что у тебя есть парень и бегать, но ты будешь со мной, понятно? Ты будешь моей девушкой. Я тебя люблю и мне плевать, ясно, что ты там себе напридумывала, ты тоже ко мне что-то чувствуешь, а нет… значит почувствуешь. Я всё сказал.
И, правда, добавить больше нечего.
– Чувствую, – тихо пискнула я. – Я тоже тебя люблю, Денис.
Он приблизился ко мне и легонько коснулся губ. Услышала, как отворилась дверь и вздрогнула. Увидела Стёпу, Денис сразу же встал и подошёл к краю кровати, не давая тому приблизиться ко мне.
– Какого ты тут делаешь?
– Пришёл проведать свою девушку, – спокойно ответил Стёпа.
– Не твою, – дерзко ответил Денис. – Мою, ясно?
– О, так быстро переметнулась, – Стёпа взглянул на меня, а я аж поёжилась от его взгляда… недоброго. – Стерва, – резко сказал, за что ему тут же прилетело от Дениса, так что я аж вскрикнула.
– Никогда не смей говорить с ней, – громко сказал Денис.
Стёпа встал, замахнулся, но Денис был резче. Снова въехал Стёпе, взял его за плечо и вытолкал с палаты, захлопнул дверь и провернул ключ.
– Прости, – тихо сказал он, – его надо было проучить.
Вместо того чтобы говорить, что это неправильно, я улыбалась. Да, не стоило его бить, но он заслужил, к тому же не так уж сильно его приложили. Денис подошёл и сел рядом.
– Я надеюсь ты понимаешь, что я тебя уже не отпущу? Ты моя, – уверенно сказал Денис.
– А я и не собираюсь уходить, – улыбнулась я. – Когда меня выпишут?
– Через несколько часов.
– Хочу встретить с тобой рассвет.
– Мы уже не успеем, но сможем поспеть на закат и завтрашний рассвет. Я знаю одно место. Отвезу тебя туда, ладно?
– Да, – я энергично закивала.
Внезапно я осознала, что мы были двумя идиотами, бегавши друг от друга. Всего-то нужно было поговорить и всё выяснить. Сегодня точно лучший мой день рождения.
Не расслабляемся) это ещё не конец) пару глав мы насладимся счастьем, а потом... потом посмотрим, что будет, но динамический сюжет я вам обещаю)))
Глава 28
Рассвет мы встретили на Пушкинском мосте. Место необычайно привлекательное и живописное. После больницы Денис договорился с отцом, нам выделили водителя и мы поехали встречать рассвет. Выписали меня, правда, не через несколько часов, как говорил Денис, а поздним вечером, потому что я плохо восстанавливалась, когда вставала у меня кружилась голова и появлялась тошнота. Как объяснили врачи – реакция организма на приём алкоголя вместе с наркотическими веществами.
Папа навестил меня с самого утра. В костюме, с бабочкой, видимо, как только выпроводил гостей, сразу приехал. Они долго говорили с Денисом, правда, из-за головокружения встать и подслушать я не могла, а о чём был разговор, мне так никто и не сказал. Я предполагала, что дело в Стёпе, что-то папа в любом случае придумает, отчего мне было страшно. Лучше бы в полицию обратились.
Пока они разговаривали, я пыталась осмыслить то, что произошло. Стёпа сделал мне предложение. Для меня оно так и осталось загадкой. Почему? Я не давала повода, не говорила о любви, да и свадьба в семнадцать? Я понимала, что он старше и ему уже самое время жениться, но… не на мне. Я ведь ясно дала понять, что он просто притворяется моим парнем. Да и этот случай с наркотиками меня сильно насторожил. Разве так поступает человек с тем, кого любит?
Вспомнила, как Денис признался мне в любви и улыбнулась. Да уж, мы действительно два идиота, которые просто бегали друг от друга. Я делала вид, что мне всё равно, да и Денис…
Так, стоп! А как же Валя? Я особо не питала иллюзий, но если любил, что он всё это время у неё делал? Забывал меня? О Стёпе и наших отношениях я придумала, а вот Денис и вправду был с Валей, раз постоянно к ней ездил.
– Ну как, тебе уже лучше? – услышала я голос Дениса, входящего в палату.
– Когда лежу мне вообще хорошо, даже вставать страшно.
– А надо. Нам ещё рассвет встречать.
– Денис, – начинать разговор было тяжело, но необходимо, – я хочу поговорить о Вале.
– О чём именно?
– Ну вы же… вместе… были?
– Нет. Мы не были вместе.
– Но, Новый год и ты ездил к ней ночью.
– Я никуда не ездил, я гулял по городу до трёх часов ночи, а Новый год у неё весь класс встречал, потому что хата была свободна, ну и она сама предложила.
– Правда?
– Правда. Мы расстались ещё тогда, когда я тебе об этом сказал. Я к ней не возвращался. Снежинка, я только твой, а ты моя, – нежно сказал Денис, и я растаяла.
Я таяла от звуков его голоса, нежных слов.
– Денис, – позвала я, – а что с твоей мамой? Что у них с папой случилось?
Только задала вопрос, как Денис тут же переменился в лице, и сжал одну руку в кулак.
– Она… изменяла ему. Долгие годы… спала с другим, – я видела, что ему трудно рассказывать, но решила не перебивать. Если решился, пусть говорит. – Я всё время списывал холод в их отношениях на Диму, считая, что виной тому его разгульное поведение, но ошибся. Изменять начала она… с нашим семейным юристом. В тот день, когда ты попросила приехать к тебе, я застал её с ним в их с отцом общей постели.
Это было… гадко. В тот момент я возненавидел её за то, что разбила мои иллюзии и позволяла мне думать плохо о папе. Вечером мы поговорили и, как оказалось, он всё знает, но разводиться они не планировали. Я был… в бешенстве, потому что не понимал, как так можно. Они друг другу изменяют, но живут ради каких-то стереотипов и идеалов.
Утром я узнал от матери, что она подаёт на развод, потому что так неправильно и… наш юрист сделал ей предложение, – Денис стукнул кулаком по столу. – Предложение, млять, он ей сделал.
– Ты поэтому решил остаться с папой?
– Да. Она говорила, что хочет забрать меня с собой, но я отказался. Я бы не смог жить рядом с ними и осознавать, что она все разрушила, заставила меня поверить в то, что плачет по папе, потому что он ей изменяет. Знаешь, почему она плакала? Почти всегда из-за нашего юриста. Для меня это… предательство и пока я не готов её простить.
– Денис, она твоя мама и…
– Я знаю, Вита, но если бы не она, возможно, твоя мама жила бы с папой. Когда она была беременная, сказала, что ребёнок от моего отца. Он ей поверил, понимаешь? На слово поверил, а когда мне было десять, рассказала.
Я сидела в глубоком шоке, не понимая, почему всё так. А ведь действительно, если бы не свадьба, если бы не вранье Татьяны, может быть и мама была бы жива. Я взглянула на Дениса: ему было сложно и это было заметно. Он не мог её простить и я, на его месте, тоже вряд ли простила.
Я вообще редко понимала поступки взрослых: ложь, лицемерие, недоговорки и постоянно нужно «держать лицо», чтобы окружающие думали, что ты счастлив. Наверное, я никогда так не смогу: выйти замуж, потому что так надо, родить ребёнка от одного, а сказать, что он от другого, изменять. Уж лучше вообще никак, чем вот так. Уж лучше без счастья и радости, чем создавать их видимость для окружения.
Сейчас, встречая рассвет с любимым человеком, я думала, что смогла бы простить ему абсолютно всё. Всё, кроме измены. Её в нашей жизни быть не должно. Это неправильно и… если любишь, не будешь смотреть на другого. Я поняла это только сейчас, поэтому прекрасно осознавала, почему мама поступила так. Она не смогла простить и до последнего ничего не говорила.
Возможно, это глупо и нерационально, но лучше жить одной, чем рядом с предателем. Предал однажды, предаст и во второй раз. Я не верила в то, что люди меняются. Можно улучшить внешность, заняться саморазвитием, чтобы стать лучше, но характер, поступки и понятия ценностей для человека изменить нельзя.
– Тебе нравится? – спросил Денис, подходя и обнимая меня за талию сзади.
Он уткнулся носом мне в шею, опаляя горячим дыханием.
– Очень, – тихо ответила я. – Нам нужно поговорить с папой.
– Нужно.
– Когда поговорим?
– Через несколько часов.
– Как думаешь, он… поймёт?
– Мне плевать.
Да, в этом весь Денис. Он редко обращает внимание на запреты, он неподвластен тому, что говорят окружающие. Наверное, именно за это я его и любила. Он такой, какой я никогда не буду. Мне было важно, что скажет отец, как воспримет информацию о нас, не запретит ли.
Нет, я знала, что не откажусь от Дениса даже если услышу от отца твёрдое «Нет», но… внутри меня зарождался страх. Я хотела, чтобы он понял, пожелал счастья. Я понимала, что со стороны это выглядит… странно и даже неприемлемо, но мы бы не афишировали наши отношения… пока.
– Мне не плевать, Денис. Что если… папа запретит нам встречаться?
– Боже, Вита, – он развернул меня к себе, – мне плевать, что он скажет. Мы не родные с тобой, да, так получилось, что мы живём все вместе, но никто не виноват, слышишь, в том, что мы полюбили друг друга. Я не собираюсь от тебя отказываться, – он покачал головой, – даже если мне придётся лбом разбивать стены, я не позволю кому-то решать за нас, – уверенно произнёс он.
Я ему верила. Я знала, что он пойдёт напролом. Я не была уверена, что также смогу поступить и я. В некоторой степени я зависела от того, что скажут окружающие, мне было важно, что подумают, как воспримут меня. Не все, конечно, но отец был важен. Я не хотела увидеть в его глазах разочарование.
Смешно, но когда умерла мама, я даже слушать не хотела о переезде, я не воспринимала отца, а сейчас… он стал родным. Впервые я поняла, что он сделает всё, чтобы мне было хорошо, поможет, когда это нужно и поймёт, но… в случае с Денисом такой уверенности не было. Отцу было важно, что скажут окружающие, как посмотрят партнёры по бизнесу. Осознавала я и то, что наши с Денисом отношения явно не из ряда обычных.
Мы оба считаемся его детьми. Не перед богом, но документально. Как только я переехала, отец удочерил меня, а Денис был записан сразу. С документальной стороны мы брат и сестра, а в окружении отца верят документам, а не богу. Это пугало меня больше всего. Если примет отец, могут осуждать окружающие. Был вариант уехать из этого города после окончания школы, поступить в университет, но… до этого ещё полтора года.
– О чём ты думаешь? – нарушил тишину Денис.
– О том, что нам, возможно, нужно будет уехать, чтобы нас не осуждали.
– Боже, Вита, перестань нагружаться. Ты мне не сестра, я тебе не брат, мы чужие, поэтому имеем право на отношения.
– Да, но…
– Никаких «Но»!
Денис обнял меня, притянул к себе и поцеловал. Наверное, в этот момент мне стало плевать на всё, потому что я забыла об отце, не хотела думать об окружающих. Он рядом – большего я не желала. Я любила его и знала, что ради нас я могла бы пройти многое, пусть это будет даже осуждение.
– Я люблю тебя, снежинка, – шепнул Денис, оторвавшись от моих губ. – Люблю, слышишь? Не отдам тебя никому, ты моя: сегодня, завтра и всегда.
– И я тебя люблю Денис.
– Всё будет хорошо, я тебе обещаю.
Я ему верила или просто хотела быть счастливой. Если бы тогда мне сказали, что так можно притворяться, я бы не поверила, потому что нельзя так. Но это было тогда и очень скоро я пойму, как ошибалась.
Вот такая сегодня большая продочка и... вечером, вероятно, будет ещё, потому что моя муза меня прямо таки не отпускает, хочет поскорее раскрыть все карты и подарить читателям завершение)))
Глава 29
Скачано с сайта knigomania.org
Самая большая ненависть возникает к тем, кто сумел дотронуться до сердца, а затем плюнул в душу.
Эрих Мария Ремарк
Я боялась, что папа не поймёт нас, поэтому попросила у Дениса отсрочку хотя бы на месяц. Нехотя, но он согласился. С того момента прошло уже две недели и мы ни на день не расставались. Я вернулась к бабушке, решив, что так будет правильней всего, а Денис… приезжал ко мне каждый день, водил в кафе, в кино, иногда мы просто гуляли.
Больше всего мне запомнился запуск китайского фонарика в виде сердца. В конце февраля, когда всё вокруг было покрыто снегом, Денис притащил фонарик, размером с меня.
– Вот его мы сегодня запустим в небо в знак нашей вечной любви.
– Я боюсь, – я категорически ничего не хотела запускать. Боялась жутко, но Денис таки умеет уговаривать. – Папа не спрашивает, где ты ежедневно пропадаешь?
– Нет. Я говорю ему, что еду к Роме, но Вита, давай уже всё расскажем. Мне надоело прятаться. Хочу, чтобы ты пришла к нам, я бы утащил тебя к себе и целовал… – он мечтательно протянул последнее слово.
– Ага, – я рассмеялась, – ты не забыл, что твой папа и мой тоже, не? Думаешь, он так спокойно оставил бы нас вместе?
– Но твоя бабушка же оставляет.
– Бабушка слишком хорошо меня знает и… ей не терпится понянчить правнуков, – я снова засмеялась.
– Ээээ, нет, мы так не договаривались, – хохотнул Денис, – я детей ещё не хочу.
– Иди ты, – я ткнула его в бок. – Бери давай свой чайна фонарик и пошли на крышу.
– Эм, а у вас там точно безопасно?
– Денис, – я закатила глаза, – этот дом не допотопных времён, да и ты, вроде, не слишком большой, чтобы крышу продырявить, хотя… – я приставила указательный палец к губе, изображая задумчивость.
– Ах ты ж мелкая зараза, – Денис подхватил меня на руки и закружил по комнате.
В тот момент мне казалось, что я парю в небесах, настолько счастливой я себя ещё не чувствовала. Нас прервал телефонный звонок. Я взглянула на экран его телефона и увидела «Валенсия». В глубине души забился тревожный звоночек, но я отогнала его. Денис доказал мне, что они не вместе, да и Аня говорила, что они и вправду расстались, хотя Валя и твердит, что это ненадолго. Ну-ну, я своё уже не отдам.
Денис нахмурился и заблокировал телефон, отключая звук, трубку брать не стал.
– Прости. Она в последнее время задолбала уже. Постоянно звонит, в школе надоедает. Если так и дальше пойдёт – поговорю с её отцом, потому что действительно достала уже.
– Я всё понимаю, – положила руку ему на плечо.
Звонок повторился и снова от неё. На этот раз он просто отключил телефон, давая понять, что она ему не интересна.
