Текст книги "Наследник от Тирана (СИ)"

Автор книги: Ада Ридель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)

Глава 23

– Ну, на коленочках её хотя бы можно подержать? – хнычет именинница, пытаясь забрать у Николь Камиллу. Подруга детства смотрит на меня с вопросом. Не знает, как поступить.

Вот женщины.

– Ну, дай, – закатываю глаза, размахивая журналом над мангалом с шашлыком. Мельком смотрю за тем, как Милана подпрыгивает радостно со стула и хватает малышку на руки. Садится, пристально смотря на меня и показывает, какая она хорошая.

Усмехаюсь и дожариваю шашлык, пока она играется с дочерью. У нас сегодня есть повод. У Миланы день рождения. Ради этого сегодня с утра съездил в город. Сам! Купил ей подарок.

Ждёт её в комнате. Я купил пароварку. Не знаю, зачем, Милана её очень хотела. Говорила, что хочет готовить в ней, чтобы похудеть. Жаловалась, что после беременности пополнела. А как по мне – она стала ещё шикарнее. Бёдра стали округлее. Грудь увеличилась. Щёчки немного стали заметны. Нравится она мне такой, какая есть.

Поэтому техника эта для меня – вещь бесполезная, но если она поднимет ей настроение…

То ладно.

Но подарю немного позже. Она лежит в кабинете с допотопным компьютером, который не хочу включать. Там письмо пришло с результатом на электронную почту. И надо было его сразу открыть, но я решил оставить это на вечер. Я и так знаю результат.

Доделываю шашлыки, зову всех на веранду. Сажусь рядом с Миланой, которая продолжает сюсюкаться с дочерью.

Я невольно опускаю взгляд вниз, на её живот.

Плоский.

А в нём – три сорванца.

Или хулиганки. И предположить не могу. Даже не знаю, кого хочу. Наверное, всех и сразу.

Раньше я был категорически против девочек, но…

Эти карие огромные глаза поменяли всё.

Вот и сейчас смотрят на меня. Радостно так, с детским восторгом в карих радужках.

Кама прыгает на руках у Миланы и издаёт громкое:

 – А!

Просится на ручки, и я не могу ей отказать. Вечно недовольная мать фыркает, скрещивает руки на груди. Дуется несколько минут, но потом поддерживает разговор Николь.

Мы сидим недолго. Солнце садится, Камилла начинает зевать, и мы расходимся по своим делам. Я всё же иду к себе в кабинет. Достаю свой новый ноутбук, купил сегодня в городе. Решаю опробовать сразу, так быстрее. Захожу на почту.

Пальцы немного дрожат.

Но жму мышкой по сообщению из клиники.

Справка перед глазами появляется.

Скольжу быстро взглядом по буквам, чтобы не мучиться.

Сердце внутри колотится быстрее.

Вот-вот из груди вырвется. Грудную клетку порвёт.

Твою мать, пусть всё будет нормально!

Нахожу строку. Процент.

Девяносто девять и девять.

– Па!

Вздрагиваю и резко захлопываю крышку ноутбука. Будто боюсь, что сейчас кто-то увидит и спугнет. Смотрю вперёд на ползущее по полу чадо. Как она здесь оказалась?

Постойте, мне показалось, или она?..

– Ам-ам, – смеётся и только быстрее начинает ползти в мою сторону. Улыбка сама по лицу расплывается. Встаю с кресла, поднимаю малышку с пола и чувствую крохотные ладошки на лице.

– Ты кушать хочешь? Ты разве не с Миланой?

– Па! – голосит и даёт звонкую пощёчину.

Удивительно. В этой жизни пощёчины мне давали только две женщины. Этот маленький кареглазый комочек и её мать.

Ладно. Заслужил.

– Так вот ты где! – прямо из дверного проёма доносится тонкий и нежный голосок. Милана. Упирается руками в бока и недовольно смотрит в нашу сторону. Хмурится, поджимает губы. – Секретничаете? Без меня?

И надвигается, словно тайфун, на нас. Выхватывает дочь из рук, хотя прекрасно знает, как я отношусь к этому. Чуть не кричу, но беру себя в руки. У неё день рождения. Ничего же не случится, если она подержит малышку на руках пару минут? Я слышал, что беременным нельзя тяжести. Выкидыш может быть. А мне такое не нужно.

Если надо, буду оберегать от всего. Даже от полиэтиленового пустого пакета.

– Пошли есть, – целует её в пухлую щёчку. Она меня так ни разу не целовала. Улыбаясь, сверкая от счастья. Или было? Но я снова, слепой дурак, этого не увидел.

– Зайди потом ко мне, – говорю вслед уходящей матери.

Ничего не отвечает. Обиделась?

Но нет. Возвращается через несколько минут. Улыбается, заглядывая в кабинет.

– Что хотел?

– Подойди, – маню её пальцем. Она подозрительно щурится, но делает это. Опускаю ладонь на хрупкую спину Миланы. Обхватываю за талию и притягиваю к себе. Чтобы не убежала.

– Ой, ты чего? – пугается.

– Ты мне нужна.

– Погоди, давай хоть ночи дождёмся, а, – паниковать начинает. Знаю, почему. Думает, что раз все спят, никто не слышит её.  Ага, да, сейчас. Ирене только и делает, что шутит о нашей бурной постельной жизни. Но мне плевать.

– Это не то, о чём ты думаешь, – прищуриваюсь, отвечая со скепсисом. – У меня…

Проглатываю последние слова. Не могу сказать, что хочу вручить ей подарок.

– Есть кое-что для тебя.

– Ну, ладно, – отвечает просто. Прищуривается в ответ.

Черт. Как дарить подарки вообще?

Я на мгновение отпускаю её, достаю из шкафа пароварку. Вручаю ей. Она смотрит на неё подозрительно, где-то ожидая подвоха.

– Это пароварка, – кивает, раздумывая. Вижу, как брови летят вверх. – О которой я говорила несколько раз.

– Да.

– И ты запомнил? – поднимает на меня удивлённый взгляд.

Попробуй тут не запомнить, когда ты жалуешься на свою идеальную фигуру.

Ничего не отвечает.

Она опускает коробку на кровать и подходит ко мне. Близко так. Встаёт на носочки и невинно касается своими губами моих губ. Но отчего-то мне хватает и этого. Приятно. Без пошлости.

– Спасибо, – обвивает шею руками. – За подарок. Приготовлю тебе что-нибудь в ней завтра.

Уголки губ вверх несутся.

Приятно, оказывается, дарить подарки.

После клуба она не так реагировала. А здесь… Хм. Есть у меня ещё один сюрприз. Я откладывал его на потом. Когда узнаю о тесте. Но сейчас, наверное, нет смысла больше его прятать. Рука сама тянется в карман домашних штанов.

– У меня есть кое-что ещё, – тихо проговариваю. Впервые буду делать это. И отчего-то волнуюсь.

Милана подаётся назад и с придыханием спрашивает:

– Не нужно было тратиться. Мне нравится и пароварка, – по-доброму улыбается.

И только из-за одной этой улыбки тепло в груди разливается.

– Она не дорогая, – хмыкаю. Бедняком меня делает? Я хоть пост губернатора и потерял, но свои компании, приносящие основной доход – нет.

Запускаю ладонь в карман. Обхватываю бархат. В воздухе открываю коробочку, пока взгляд Миланы переносится на неё. Глаза округляются.

Сжимаю крепко челюсти. Не знаю отчего. Сам на себя сейчас злюсь. Что не знаю, как это делать. Достаю кольцо с бриллиантом. Выбирал сегодня сам. Правда, не без помощи консультанта. Девушка в ювелирном сказала, что ей должно понравиться.

Дотрагиваюсь до шёлковой кожи. Она мне нравится. В отличие от коробки. Поднимаю ладонь и кольцо. Надеваю на безымянный палец.

– Самир, ты что?.. – выдыхает, внимательно смотря на поблескивающий камень на её пальце.

– Кольцо, – спокойно произношу. – Ты будешь моей женой.

Милана

Мне послышалось, или я сошла с ума?

– Это вопрос? – нервно вылетает с губ.

– Нет.

Вот оно как…

– Не вижу смысла спрашивать, – говорит всё также спокойно. Он словно не предложение мне делает, а... Не знаю! Хлеб покупает! Хотя этот человек ни разу в жизни хлеб не купил! – У нас скоро появятся дети. И уже есть один.

Голова не соображает. Где-то в голове катится одно перекати-поле.

Он сказал, что уже есть один?

Взгляд сам падает на новенький ноутбук.

– Результаты пришли?

– Это всё, что тебя сейчас волнует? Я делаю тебе предложение.

– Ты сам сказал, что это не вопрос, – парирую. Вынос мозга, чёрт! – Стой. Ты ведь понимаешь, что сейчас хочешь связать нас на долгое время?

Я не говорю слово «навсегда». Мы не знаем, что с нами будет завтра, и это слово точно лишнее.

– Это значит, что мы станем мужем и женой. Будем вместе жить, воспитывать детей. Разделять горе и радость, и, в общем-то… – говорю популярную в ЗАГСе фразу.

– Это должны быть мои слова, – вдруг перебивает. Задумчивый такой. – Но так-то да.

– Тебе придётся терпеть меня, – произношу, зная его характер. Он часто взрывается! – Я-то тебя вытерплю, а вот ты…

– Да чего тебя терпеть? – чуть глаза не закатывает. – Маленькая, низенькая, бегаешь вокруг и звуки странные издаёшь. Прямо как Камилла.

– Ты шутить пытаешься?

– Пытался, – сдержанно отвечает.

Я на мгновение задумываюсь. Мысли немного приходят в порядок, и я пытаюсь понять этого человека. Судя по всему, пришёл результат теста. И он положительный. Да и у нас скоро появятся малыши… И что тогда? Мы и так живем вместе. Брак обязателен?

Почему-то сейчас смотрю на Хаджиева. Интересно, ему важно это? Кому-нибудь он делал предложение так же? А может, перед первой женой он вставал на одно колено? Для любой девушки замужество – важно. И я – не исключение.

Я… Наверное, хочу жить полноценной семьёй. Единственное, чего я боюсь – взрывного характера Самира. Но уверена, что справлюсь с этим. Выучила его уже наизусть. Да он и не обидит меня. Даже если вспомнить его поведение после того, как он сделал ДНК-тест и тот показал отрицательный… Даже несмотря на это он отнёсся ко мне хорошо. Хотя запросто мог убить в порыве гнева.

Нет. Высказал немного претензией про мою несказанную беременность. А потом забрал к себе. Конечно, ему было не по себе. Но он не пытался меня убить, унизить. Да, говорил грубо, но это – неотъемлемая часть его.

Он не сделает мне больно. Особенно сейчас, когда у него появятся долгожданные и желанные дети. А в том, что он будет к ним хорошо относиться, я уверена. Я уже вижу взгляд Хаджиева, что останавливается на моём животике. Он часто залипает туда после новости о моей беременности. И я буду лгуньей, если скажу, что мне это не нравится.

Очень нравится.

Ладно! Если что – я в любой момент могу развестись! Да, вот так!

– Хорошо, – киваю. Вот же подарок на день рождения… – Я согласна. Но с одним условием.

Лукаво улыбаюсь, выдёргиваю свою ладонь из тёплых пальцев мужчины. Делаю шаг назад и падаю на диван.

– Когда родятся тройняшки, имена им даю я.

Ему условие моё не нравится. Хмурится. Делает шаг вперёд и нависает надо мной грозной тучей.

– Родятся мальчики – это делаю я. Девочкам – ты, – предлагает своё условие. И снова не по себе становится. Мальчики, мальчики! – Ничего не надумай себе там, глупенькая.

«Глупенькая».

Как это звучит…

– У меня фантазия на женские имена небогатая. Назову Миланой. Всех трёх. И потом не жалуйся, что я несерьёзно к этому отнёсся.

Я улыбаюсь.

– Так условие моё принимаешь? – смотрю снизу вверх.

– Принимаю, – хватает меня за ладонь. Поднимает, обвивает талию рукой, прижимая к себе. И жарко целует, скрепляя наш неожиданный союз поцелуем.

Господи, это что же получается… Я теперь не любовница, а невеста? А скоро стану женой?!

Глава 24

Самир

Волнистые, завитые от природы волосы сами оказываются в моих пальцах. Накручиваю их слегка, чтобы не разбудить Милану. Спит, а я снова провожу ладонью по ее щеке, касаясь скулы.

Женщина, от которой выворачивало наизнанку, теперь моя. Полностью. И я в это просто не верю.

Я сделал ей предложение.

Думал ли я об этом, вручая ей кольцо?

Да.

А вот когда покупал его – нет.

Это получилось спонтанно, внезапно.

Но я ни о чём не жалею.

Встаю аккуратно с кровати, чтобы не разбудить её. Во рту сохнет от одного её вида. Иду на кухню, по пути беру телефон. На автомате. Проверяю – пропущенный звонок от Саида висит.

Напрягает.

Мы ведь уже разговаривали о Черногорском. Что случилось снова?

На кухне, выпивая бутылку воды, перезваниваю другу.

– Включи звук уже, – зло буркает.  – Или купи новый телефон. До тебя не дозвонишься.

Я уже купил, но распаковывать времени не было.

– Я был занят.

Невестой своей.

Чёрт, как это соблазнительно и сладко звучит.

Удовольствие какое-то от этих слов появляется. И тепло разливается во всех уголках организма.

– Ладно, какая разница. Короче, есть новости. Не знаю, плохая или хорошая для тебя.

– Ну?

Я уже ничему не удивлюсь.

– Брат твой умер.

Застываю.

– Тело видел?

– Нет ещё. Завтра с утра съезжу, гляну, удостоверюсь, что тело его.

– А ты откуда узнал?

– Так водила твой, Филиппок, доложил.

Филипп, значит. Да, я оставил его за главного. Этому мальцу я почти что доверяю. Десять лет назад я забрал его с мусорки. Пацан лазил по мусорным бакам, искал еду. Увидел это – и мимо пройти не смог. Некоторое время помогал убираться по дому. А потом стал водителем.

Знаю его давно, поэтому повода для сомнений нет.

– Проверь, – всё равно произношу. – Напишешь потом.

– Ты когда на родину? Сразу после…

– Наверное, – морщусь, перебивая его. Не хочу возвращаться, но у меня бизнес. – Ладно, давай. Я пойду.

Отключаюсь, не дожидаясь ответа.

Сжимаю в руках телефон.

Что же, одной проблемой меньше.

***

Неделя проходит быстро. Новый губернатор уже выступает перед общественностью. Обо мне пишут гадости, которые ничуть меня не трогают. А я понимаю, что наш мини-отпуск подходит к концу. На родине стало безопаснее – пока мы отдыхали, мои люди разбирались с потенциальными врагами. Опасности нет.

Хотя и беспокоюсь. Стоит ли ехать обратно?

Нужно. А Милана останется дома.

– Завтра я улетаю, – говорю, закрывая крышку ноутбука.

– Куда? – поднимает свой взгляд с новенького телефона. Соскучилась по гаджетам – решил дать.

– В Россию.

– Та-а-ак, – откладывает телефон в сторону. Встаёт с дивана, идёт ко мне. – Ты хотел сказать, что мы улетаем в Россию, да?

– Нет, – отрезаю. – Я один.

– Это с какой стати?

– С той самой, с которой я сказал. Хоть и бояться нечего, я хочу подстраховаться. Ты беременна, и не дай бог…

– Эй, – толкает меня в плечо. Да кто меня вообще когда-либо толкал? – Ты сам сказал, что всё в порядке и что нам ничего не угрожает. Тем более… Помнишь, в горе и в радости?

– Мы ещё не давали клятву, – останавливаю её, кривясь. Поторопился что ли?

Хватаю её за ладонь, что сейчас пытается своими поглаживаниями уговорить меня на эту авантюру. Знает, как действует на меня.

– То есть, для тебя это пустые слова?

– Нет, – цежу сквозь зубы.

– Вот и всё, – выпаливает. – Мы едем. Но малышка Камилла останется тут, ладно? У неё зубки режутся, да и после перелёта в первый раз её немного подташнивало. Оставим её пока тут.

Я киваю.

Вот бы ещё оставить Милану здесь. Хм. Есть у меня одна идея. Закрыть в комнате. И не выпускать.

***

– Ну и чего ты такой недовольный? – скрещивает руки на груди. – Всю дорогу молчишь.

Раздражает.

Решил тайком улететь. Среди ночи, пока она спала.

Как только на самолёт сел, тут из кабины она выходит. Трубочку губами обхватила и улыбается. Не выкинешь же её из самолёта? Беременная. Не будь – тут же бы полетела на асфальт. Наверное.

Чёрт.

– Цензурных слов на тебя нет, – цежу сквозь зубы. Весь полёт материл её отборным матом.  До сих пор злюсь, когда мы уже едем из аэропорта домой.

– Злой ты, – качает головой. – Я, может, с тобой наедине хочу побыть.

Стреляю в неё взглядом.

Расслабиться никак не могу.

А она лукаво улыбается. Резко подаётся ко мне, опускает ладонь на колено. Чёрт-чёрт-чёрт. Держаться надо. Тут перегородки нет. А мне не хочется, чтобы водитель видел, как мы с Миланой…

– Женщина, – по-доброму отзываюсь, пока стоим в пробке. М-да, мне сегодня не везёт. – Не заставляй меня краснеть.

– Ты и краснеешь? – издаёт тихий смешок. – Не смеши. Ты ни разу в жизни не смутился.

Хмыкаю. И это правда.

Отворачиваюсь, чтобы не испытывать себя. В окне вижу тачку.

Несётся прямо на нас. Может, мимо? Затормозит? Повернёт?

Но нет.

Страх подкатывает к горлу. Не за себя. А за ту, кто сидит рядом.

– Езжай у…

Не договариваю.

За секунду всё тело простреливает болью. Шум в ушах оглушает. Звон в голове ничего не даёт понять. Закрываю глаза и открыть уже не могу.

Еле прихожу в себя. Рывками.

Вот я в машине. Мы крутимся несколько раз, врезаясь в столб.

Вот я смотрю на Милану. Глаза закрыты. Грудь, перетянутая ремнём безопасности, не вздымается. Любимые волосы закрывают лицо.

Ладонь сама хочет проверить пульс.

Но рука не шевелится.

Поднять не могу, словно свинцом налилась.

– Милана? – хриплю.

Собственный голос эхом отдаётся в голове. Морщусь, моргаю. И снова проваливаюсь в темноту.

Опять прихожу в себя.

Дышать тяжело. Перед глазами потолок шашечками.

Не могу пошевелить губами, чтобы спросить, как она.

Но слышу только голоса.

– Пульс падает, – раздаётся над головой. – Операционная готова?

В ответ летят непонятные слова.

– У девушки сильное кровотечение. К кому её? Сахалинов на операции. А вы…

Кровь? Я ничего не видел.

– Бывший губернатор сейчас в приоритете.

Жадно глотаю воздух, чтобы обматерить их. Сказать, чтобы занялись ею, а не мной.

Но не успеваю.

Снова проваливаюсь в темноту, из которой не могу вырваться. Заставляю себя открыть глаза, очнуться, сказать то, что так хочу. Осматриваюсь, но кроме бескрайней черноты не вижу.

Зарываюсь пальцами в волосы и сжимаю их, пытаясь успокоиться. Зажмуриваюсь и твержу одно и тоже. С ними всё в порядке. Всё в порядке!

Тогда почему такая тяжесть во всем теле? Внутри болит так, будто органы прошли через мясорубку. Сердце рвётся на куски от одной мысли, что я могу потерять их снова.

И снова корю себя за то, что тогда не выкинул её из самолёта. Сжалился. Думал, что ничего не случится. Негде больше брать проблем. Но даже тут я их нашёл.

– Ты чего там стоишь?

Я вздрагиваю от голоса, пропитанного любовью.

Открываю в удивлении глаза. Вокруг уже нет давящей темноты. Какая-то светлая комната. У окна стоит та, которую ненавижу и люблю одновременно. Возможно ли такое? Никогда не думал, пока сам в этом не убедился.

Пока не встретил эту девчонку с большими голубыми глазами и миловидным лицом. На нём вечно вопрос, любопытство. Вечно суёт свой нос не туда и успевает найти проблемы на свою очаровательную пятую точку. Маленькая, шустрая. В какие-то моменты с потухшим взглядом, задумчиво бродящая по коридору.

В основном, я знал её вторую сторону. Ту, печальную, сломанную. И это сделал я.

О чем и жалею.

Заставил её бояться, сомневаться. И не доверять.

Возможно, будь всё по-другому…

– Эй, Самир? Ты чего, оглох? – очаровательная улыбка появляется на пухлых и розовых губах, которые обожаю. – Я тебя уже пять минут жду. Тебя только за смертью посылать, а не за малышнёй. Сонный что ли ещё?

– Малышней? – выдавливаю из себя. Голос пропадает.

– Пап, пап, – вдруг перед глазами появляется маленькая девочка с двумя маленькими хвостиками. Выбегает из-за спины. Крутится передо мной, крича и улыбаясь: – Как тебе моё платье? Мама купила!

Я молчу, непонимающе смотря на девочку, что жутко похожа на меня в детстве. Точная копия. Только черты мягче.

– Пап? Тебе не нравится? – вдруг гаснет, как свечка.

– Камилла, милая, папе нравится! – Милана тут же подбегает к ней, хватает за ручку. – Он просто обомлел, когда увидел тебя! Такую красоту не каждый день встретишь!

– Правда? – спрашивает с придыханием.

Ничего не понимаю.

Голова кипит.

Красноречивый взгляд Миланы сам выбивает из меня тихое:

– Да.

– Ура! – прыгает от счастья малышка.

– Пап, пап, – слышатся три голоса в унисон. Оборачиваюсь, и в комнату вбегают три пацана. Одеты все одинаково, но различаются по цветам.

– А мы покатаемся сегодня на машине?

– А покажешь, как ты стлелять умеешь?

– А бить с правой?

Улыбка сама появляется на лице.

Дети всегда вызывали во мне тёплые чувства. Особенно такие, маленькие, любопытные, которые ещё мира не знают.

– Конечно.

Тройняшки летят мне в ноги, обнимают за коленки и галдят. Пока горячие ладони касаются плеч. От этого прикосновения мурашки по всему телу бегут. Сердце биться быстрее начинает. Вот-вот взорвётся внутри.

Оборачиваюсь, смотрю на Милану, что нежно улыбается мне и проговаривает:

– Поможешь мне с ужином?

Я киваю, обнимая её за талию.

Может, та авария мне привиделась? Те слова приснились? И я, вскочив в холодном поту, прилетел сюда? Чтобы удостовериться, что всё нормально?

Эта мысль не покидает меня первые несколько дней.

Но потом и вовсе стирается, когда я просыпаюсь, а меня встречает счастливая семья, которую я так хотел всю жизнь.

– А мы сегодня пойдём в зоопарк? – прыгает на кровать Камилла, прямо между мной и Миланой.

– Пойдём, – провожу ладонью по её волосам.

Мы – счастливая семья. Каждый день улыбаемся друг другу, обнимаемся. Но всё это кажется таким искусственным. Я настолько забылся, что заметил это не сразу. Слишком много сахара в этой жизни.

Так не бывает.

Мне не хватает того, что было раньше.

Бурных перепалок, зажигательной близости. Драйва, который получал вне брака. А здесь всё слишком приторно, сладко. Настолько, что целую свою жену уже без желания.

– Что-то не так, милый? – гладит меня по щеке. Взгляд полный обожания чуть не заставляет скривиться. – Я что-то сделала не так?

– Да, – выпаливаю равнодушно. Хуже не станет. Как и лучше.

Закрываю глаза, пытаюсь выдохнуть.

Такой жизни не бывает. Она слишком наивна и нереальна. Вот так просыпаться каждый день. Ходить на работу, видеть свою любимую жену, которая, вечно натянув улыбку, смотрит на тебя так, словно ты единственный в её жизни. Словно робот.

А дети? Ни одного косяка. Ни одного крика. Ни одной бессонной ночи. Ничего. Даже ни разу не заболели за это время, что я живу полноценной семьёй.

Просто это – нереальность. Из которой я хочу вырваться. Вернуться в то время, где дерзкая девчонка смотрит на меня с вызовом, испытывая на прочность. Где мелкая зараза маленькой ладошкой бьёт мне по лицу.

Я хочу того, но не этого.

Вдохнув побольше кислорода, открываю глаза. И дышу. Реально, по-человечески. Глотаю жадно воздух, чувствуя, как грудная клетка ходит ходуном. В нос проникает противный запах медикаментов.

Передо мной – потолок «шашечками».

Подрываюсь с кровати, чувствуя странную усталость. Что-то колет внутри, мышцы с трудом напрягаю, но мне плевать.

Единственное, что меня сейчас волнует – где моя невеста.