Текст книги "Я, Абдалла"

Автор книги: Абдель Кадер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Абдель Кадер
Я, Абдалла

– Ты уже две недели как не был дома, Мэри скоро забудет, как ты выглядишь

– Да, любимая, я знаю, эта поездка в Айдахо меня вымотала, но скоро я буду дома, и Мариям снова увидит страшную рожу своего папашки.

– Лицо, а не рожи, и она Мария, а не Мариям, совсем запутаешь ребенка.

– Для меня она всегда будет любимой девочкой Мариям. До встречи, мне осталось несколько сотен миль.

Идрис, человек 36 лет, выходец из Средней Азии, ехал домой на рабочем Спринтере из Айдахо в Северную Каролину. Позади была крайне утомительная поездка из Чикаго в трехклятый Айдахо с грузом, задержавшая его на три лишних дня. Сломанный генератор – то, с чем ты никак не хочешь иметь дело в длительной поездке. Половину Вайоминга и до точки назначения в Твин Фаллс в Айдахо он проехал на четырех новых аккумуляторах, купленных в Валмарт. Ему было очень совестно покупать батареи, точно зная, что он их использует, перезарядит и вернет, но другого выхода не было. Остаток Вайоминга он проехал ранним утром с выключенными фарами, прицепившись сзади к большому траку. Было немного страшно менять севший аккумулятор в темноте посреди заповедника на трассе, особенно страшно было выйти из машины, чтобы выставить светоотражающие знаки позади себя. Он все думал, с какой стороны к нему подберется медведь или что еще может быть страшное в степи Вайоминга. Потом были длинные три дня, пока ему меняли генератор, искали груз в сторону дома, хотя он был готов на все, что угодно, лишь выбраться из этой глуши. Наконец ему повезло, диспетчер нашел груз всего в 5 милях от него до Вирджинии, совсем недалеко от дома. На следующий день к 12 часам он уже проехал Юту, когда ему наконец дозвонилась жена, обиженная его долгим отсутствием.

Он очень скучал по Лизе и дочери в дальних поездках, но они собирались покупать дом, свой первый дом, и нужен был солидный первый взнос в банк. Лиза уже несколько лет работала медсестрой в крупном госпитале, непрерывный рабочий стаж был и у Дриса, как все привыкли его называть, с кредитными историями проблем не было у обоих. А вот с первым взносом было туговато, ведь как все знают, 20 процентов – это то, что ты хочешь принести в банк, чтобы точно получить ссуду на дом под хороший процент. Вот и пришлось главе семейства поменять неплохо оплачиваемую работу с вычетами налогов, страховкой и прочими бенефитами на кресло-седло водителя с высокой, но сдельной оплатой, с ночевкой и душем на трак-стопах, простоями в ожидании груза и прочими прелестями кочевой жизни.

Скоро, еще месяца три-четыре, – думал он, несясь на привычных 5 выше лимита по трассе, – заработаю достаточно, и снова здравствуй, нормальная работа, и прощай, удел новичков.

-Нам еще надо заехать к моим родителям на обратной дороге, что вы там копаетесь? – Лиза кричала спускающимся отцу с дочкой, стоя внизу аппартаментов у машины.

– Мы все успеем, родная, не кипятись, Мэри захотела одеть туфли, а не кеды сегодня, вот мы и искали, а потом надевали другую обувь, – Дрис был так рад быть дома, что даже вид ворчащей жены его только радовал.

– Ах, да, я и забыла, кеды ей уже жмут, нам точно надо заехать в Ист Молл, у меня купон на скидку 15 процентов в местный обувной, купим ей и летнюю пару заодно.

– Конечно, родная, давай прямо сейчас это и сделаем, ведь нам по пути, а трафик в субботу намного легче, чем в будние дни, так что успеем прямо вовремя, – Дрис был только рад купить обновки дочери, ведь он знал, что несмотря на юный возраст в четыре года, его Мэри была уже модницей. Любимым их местом шоппинга был Ист Молл, небольшой торговый центр в несольких милях от их дома. Им нравились магазины, что были в нем, кофейня с отличной выпечкой, обширная парковка, где всегда можно было найти место. Но этим субботним утром, несмотря на ранний час, машин было уже много, скидочные купоны, разосланные по округе, сделали свое дело, и молодой семье пришлось покружить, чтобы припарковаться.

– Кеды, кеды, кеды… Скечерсы, как всегда или Картерс посмотрим на этот раз? – Дрис всегда полагался на жену в вопросах покупки чего-бы то ни было, а уж детской одежды и подавно.

– Посмотрим, что у них есть шестого размера, выберем, спешить ведь некуда , – ответила жена, спуская дочку на пол, Мэри, как и любая девочка, несмотря на юный возраст, очень любила бегать среди полок в магазинах одежды.

Они провели почти полчаса, примеряя время от времени понравившуюся обувь, и даже выбрали кеды, очень красивые, яркие со светящейся подошвой. Дело оставалось за летними сланцами, погода стояла очень теплая, Лиза была уверена, что вода в бассейне дома ее родителей уже нагрелась, а Мэри так любила веселиться в воде. Наконец, мама с дочкой нашли понравившуюся им пару, даже на клиренсе, с еще большей скидкой, и довольная, немного подуставшая от шоппинга семья встала в очередь на кассу. Впереди них было всего несколько человек, но кассирши не было на кассе, она ушла перепроверять штрих-код, с которым у сканера были проблемы, поэтому очередь не двигалась. От нечего делать Дрис рассматривал мелочь, раставленную по полкам по дороге на кассу, Лиза копалась в телефоне, а Мэри рисовала палочки и кружочки в учебном блокноте, сидя на тележке для шоппинга.

Кассирша наконец вернулась, очередь оживилась и задвигалась, Дрис полез за кредиткой, чтобы не терять время и....

Сухие резкие звуки автоматных очередей рассекли воздух. Послышался звон битого стекла, это рухнули стекляные стены, отделявшие магазин от общего холла торгового центра, люди, замершие в первые мгновения в оцепенении, бросились кто куда, стараясь спрятаться за стендами с одеждой. Дрис также опешил в первые секунды, его мозг лихорадочно пытался понять, что происходит, мысли летали как молнии – что это может быть, учения, ограбление, что это???. Даже звуки выстрелов, крики женщин и детей не действовали на него, пока он не услышал громкий визг своей дочери. Выронив карандаш и блокнот, Мэри не отрываясь смотрела на женщину, упавшую у кассы. Женщина лежала на боку, неестественно скрючившись, зажимая обеими руками рану на животе. Лужа крови растекалась по полу, усыпанному битым стеклом, стоны и хриплое дыхание все замедлялись…

Дрис схватил дочку, вскинул на плечо, другой рукой обхватил Лизу и бросился к стендам с одеждой, ища вход в служебные помещения магазина, он видел эту дверь, когда шел по периметру магазина в поисках туалета всего полчаса назад. Дверь с надписью «Только для персонала» была открыта, и молодая семья бросилась внутрь. Они пробежали корридор с кулером, автоматом с шоколадными батончиками и чипсами, миновали большую двойную дверь и оказались на складе. Доки для разгрузки траков с товаром были заперты, дверь аварийного выхода по какой-то причине тоже, у нее бились двое мужчин, пытаясь выломать. В общей сложности на складе было человек двадцать, кто-то лез в единственное окно, пытаясь отодрать решетку, кто-то старался приподнять двери доков, женщины и дети, Дрис увидел троих детей и одного подростка, которые жались по углам, стараясь спрятаться за столами, полками и шкафами. Дети истошно кричали, страх был в воздухе, ужас физически ощущался, забивался в ноздри, забирался под кожу, лишал возможности думать. Дрис видел текущие по лицу жены слезы, чувствовал бьющую ее крупную дрожь, но не это, вид его дочери заставил его придти в себя. Мэри не плакала, не кричала, она будто застыла с широко раскрытыми глазами. Лиза крепко держала дочку, что-то шептала ей на ухо, пытаясь утешить, но Дрис видел, что Мэри не слышит маму, в ее глазах читался запечатленный только что ужас умирающей в агонии женщины, ребенок был потрясен страшной картиной. Огромным усилием воли Дрис заставил себя очнуться, схватив жену и дочь, он потащил их в дальний угол, рывком отодвинул тяжеленный железный шкаф для личных вещей сотрудников и просто запихал в открывшееся пространство Лизу с дочерью.

– Все будет хорошо, мы сейчас выберемся – прошептал он, прижавшись губами к горячему лбу жены, – сидите здесь.

Дрис очень надеялся, что сможет открыть дверь разгрузочного дока, ведь по работе он часто заезжал на разного рода склады, и знал, что системы везде практически одинаковы.

Но добежать до ворот ему не удалось, в склад буквально влетел человек с автоматом, увидел объятых ужасом людей, и с криком –

Всем лежать и не двигаться, – дал очередь по потолку.

Обернувшись к двери, он крикнул что-то на арабском, и в следующую секунду в дверной проём ввалились еще двое, волоча за собой раненого.

Вбежавший первым очевидно был за главного, он указал, куда положить четвертого, и что-то приказал. Двое остальных бросились выполнять поручение, которое, как оказалось заключалось в осмотре помещения и перемещении жавшихся по углам людей в центр склада. Нападавшие постоянно кричали что –то и стреляли по стенам одиночными выстрелами, так что люди подчинялись беспрекословно, сбегаясь на открытое пространство. Дрис присел при первых выстрелах и так и замер у стены, когда к нему подбежал бородатый человек со шрамом на лице и, угрожая пистолетом – пулеметом, пнул в сторону собравшихся людей. Минут через десять в центре склада собралась кучка до смерти напуганных людей, Дрис исподлобья смотрел на Шрама, как он его невольно окрестил про себя, молясь, чтобы его жена и дочка не были обнаружены.

– Всем молчать, никому не двигаться, стреляем без предупреждения – главарь говорил на чистом английском языке, – нам нечего терять, перебьем всех, так что ведите себя правильно, если хотите жить.

Выложите все, что есть в карманах, телефоны и оружие, даже перочинный ножики и зажигалки отдельно, если найду сам, убью не сразу, помучаю от души.

Люди начали выкладывать ключи, бумажники, телефоны, женщины расставались с сумочками и кошельками. Главарь поднял пакет с вещами, валявшийся на полу, выпотрошил его, и бросил перед ближайшим пленником

– Собери все и передай мне,

что тот немедленно и сделал.

Оставив Шрама с товарищем надзирать над людьми, главарь подошел к раненому, опустился на колени, и стал что-то успокаиваще говорить, гладя того по руке.

Это его близкий родственник или друг, – подумал Дрис, – за простого солдата он бы так не переживал. Раненый был в сознании, но было видно, что приходится ему тяжело, он прерывисто дышал и что-то лихорадочно шептал главарю. Дрис так внимательно рассматривал этих двоих, что прозвучавшие как гром рядом выстрелы просто отбросили его к стене.

– В меня стреляли? Я ранен? Умираю? – мысли взрывали мозг, он смотрел на свое тело, руки, ноги, ища раны и кровь, но так и не увидел ни того ни другого, зато он увидел Шрама с пистолетом в вытянутой руке недалеко от себя.

Главарь бросился к стрелявшему, быстро и сухо, что-то выкрикивая на ходу. Шрам подошел к уже неподвижному телу одного из пленников, ногой откинул безжизненную руку от груди, наклонился и вытащил из внутреннего кармана куртки убитого маленький телефон.

– Смотри, что было у этой твари, – акцент у него был, но говорил на английском он вполне сносно, и цели своей он достиг, люди его поняли, – кто-то еще хочет умереть?

Клянусь вашими душонками, я готов умереть, но заберу как можно больше ваших жизней с ..

Истошный детский плач вдруг раздался дальнем углу помещения, прервав угрожающую речь убийцы. Грудь Дриса залил леденящий холод, он узнал, он сердцем почувствовал голос своего ребенка, своей Мэри. Шрам с помощником бросились к шкафу, прятавшему Лизу с ребенком, они отбросили его и с рычанием схватили мать и дочь. Лиза истошно кричала, пытаясь достать дочь руками, но Шрам утащил ее вперед, бросив на пол перед главарем, через несколько секунд возле матери оказалась и девочка.

– Посмотри на этих крыс, и у нее телефон, мало что она могла передать наружу, – прорычал Шрам.

– Кому ты звонила, что рассказала, отвечай, тварь, – на шее главаря вздулись вены, – не ответишь, и ты и твой крысеныш подохните прямо сейчас…

Лиза обхватила руками дочь, и сидела на полу обернувшись к бандитам вполоборота, прикрывая ребенком своим телом –

Я..ничего..ни с кем..мы просто прятались, – голос дрожал, слезы текли по лицу, Дрис видел как жена пыталась сохранить хоть какое-то самообладание, убедить не причинять вреда.

Никому, ничего, говоришь? Да что я тобой говорю, скотина, – главарь достал пистолет из-за пояса.

Не стреляй, не убивай их, пожалуйста, – истошно крикнул Дрис, он не двинулся, зная, что, если бросится к своим, их всех точно убьют, – это моя жена и дочь, мы мусульмане! Брат мой, не убивай их!

Кто здесь еще орет, – главарь резким движением навел оружие на Дриса, – как ты меня назвал, брат??? Ты, живущий среди неверных, кормящий свою семью их грязной пищей – мой брат??

Он что-то отрывисто приказал Шраму, и в следующую секунду, на Дриса обрушился град пинков и ударов, бандит буквально запинал своего пленника в сторону главаря. Дрис лежал на боку скорчившись, прикрывая пах и лицо руками, что помогло ему, потому что теперь за него принялся главный. Он нанес пять или шесть ударов ногами, но Дрис сквозь боль был только рад, тому, что внимaние злодеев переключилось на него.

Встань, собака, скажи свое имя, кто ты и откуда, как ты можешь называть себя муслимом?, – главарь презрительно смотрел на старающегося стоять перед ним прямо пленника.

Меня зовут Идрис, я простой водитель, в Америку приехал из Средней Азии, я мусульманин, и я свидетельствую, что нет Бога кроме Аллаха и Мухаммад Пророк Его.

Прошу тебя, убей меня, оставь мою семью в живых…

– Да тут у нас герой, правоверный… да что ты знаешь об Исламе, кафир? – бандит с размаху ударил Дриса по лицу, – я исполню твою просьбу и отправлю тебя к Всевышнему, а потом и твою семью

Дрис увидел дуло пистолета прямо перед лицом, две мысли ударили его под дых – неужели…это все и, что, хотя бы он не увидит гибель жены и дочки.

Вой полицейских сирен рассек повисшую тишину, звук шел отвосюду, он все нарастал и нарастал, приближаясь к складу, визг тормозящих машин, один, два, три, казалось снаружи их берет в кольцо армия. Потом заговорили громкоговорители, можно было разобрать : всем за ограждение, всех гражданских просим покинуть эту площадь, всем в безопасное место. Было ясно, что здание молла берут в оцепление силы охраны правопорядка, что с одной стороны придало сил заложникам в складе обувного магазина, а с другой стороны накрыло их облаком еще большей опасности и тревоги, ведь теперь их мучители точно знали, что капкан захлопнулся, выхода может и не быть, и никто не мог предугадать как они поведут себя в такой ситуации.

Но главарь, как видно, был стреляным воробьем, он ничем не выдал своих чувств или переживаний по поводу угрозы снаружи, он отвернулся от Дриса, из последних сил старающемся стоять прямо перед лицом смерти, и жестом приказал Шраму подойти.

Шрам выслушал короткую инструкцию, хмыкнув, кивнул и быстрым шагом направился к выходу, пригнувшись, выглянул за дверь, и убедившись, что угрозы нет, проскользнул в торговый отдел магазина.

– Мы нанесем удар первыми, не переживайте, они не застанут нас врасплох, все будет по плану…по нашему плану, – на лице бандита играла холодная улыбка, – они не знают, с кем имеют дело.

В дверном проёме появился Шрам, он двигался спиной вперед, волоча за собой что-то очень тяжелое, Дрис услышал хриплое дыхание вперемежку со стонами, и понял, что Шрам притащил раненого человека из торгового зала. На самом деле, это был охранник магазина, на нем была синяя рубашка с нашивками ‘Security’, Дрис помнил его, всегда улыбчивый и готовый помочь человек у входа. “Whazapp buddy” – приветствовал он входящего, широким жестом будто бы даря все содержимое магазина… Теперь же Крис, так, кажется его звали, лежал на полу в залитой кровью рубашке и стоны становились все тише и тише. Главарь мотнул головой в сторону поднимающейся двери дока разгрузки, и Шрам потащил раненого туда. Пленники с болью смотрели на знакомого им человека, которого потащили и бросили у самой двери как мешок, предчуствуя такой же бесславный и страшный конец.

– Эй, святой! – главный бандит направил дуло на Дриса, – иди сюда, сделаешь мне одолжение… Да, да. ты! Не смотри на меня как тупое животное, и не заставляй меня повторять!

Делать было нечего, что бы ни случилось теперь, главное, Лиза и Мэри были в стороне, поэтому Дрис медленно поднялся с места, одернул одежду, помедлил, пытаясь внутренне собраться и подготовиться. Бросив взгляд на приблизившегося Шрама, он прохромал к главарю, стоящему над раненым Крисом у двери.

– Ты убьешь его! – главарь указал пистолетом на охранника, – и выкинешь наружу, чтобы они видели, ты кричал, что ты правоверный, я ведь не вру? Так помогай единоверцам, убей неверного! Не сделаешь этого – первыми умрут твои жена и дочь, а тебе я лично отрежу твою никчемную голову!

Дрис остолбенел, требование бандита повергло его в шок.

– Убить человека??? Отнять жизнь у невинной, истекающей кровью жертвы??? Как? Кошмарный сон наяву становится все ужасней, мне надо проснуться!!! – мысли метались в голове как осколки снарядов, Дрис перестал понимать, что происходит вокруг.

Страшный удар сбил с ног, главарь с размаху врезал ему рукояткой пистолета по голове, добавив пару пинков уже на земле.

– Я считаю до пяти, или ты делаешь, что я говорю, или я убиваю твою семью! – бандит наклонился над Дрисом, глаза горели яростью, он начал отсчет

– Раз… два…

– Я сделаю это..перестань считать.. – Дрис поднялся на ноги, левую часть лица заливала кровь, льющаяся из раны на голове, шатаясь он пошел в сторону двери дока. Крис еще дышал, но сил стонать уже не было, Дрис старался не смотреть на его лицо, пытаясь собрать волю в кулак. Он стоял над охранником, уперевшись взглядом в дверь, только одна мысль пульсировала в мозгу

–Спасти семью, спасти мою семью....

К затылку прижалось дуло пистолета, это Шрам стоял сзади, во избежании сюрпризов, главарь протянул пистолет

– Или он или твоя семья, помнишь?

Дрис взял оружие, сделал долгий вдох, сейчас я убью человека – механически подумал он, – я стану убийцей…

Вдох…еще один вдох..ему как будто ударили под дых…в голове шумел маятник, отчаявшийся отец навел дуло на Криса, я просто сделаю это, сказал он себе, просто нажму на курок на счет три…раз..дв.

Дверь дока сорвалась с креплений и со всего размаха снесла Дриса и стоящего за ним Шрама с ног, это был удар поезда, летящего на скорости, сознание отключилось мгновенно, как будто кто-то выдернул шнур из розетки, свет погас и воцарилась темнота.

Взрыв потряс все помещение склада, людей засыпало пылью и мелкими фрагментами двери, взрывное устройство спецназа было закреплено на двери дока снаружи, это был небольшой направленный взрыв. Измученные горьким опытом заложники бросились врассыпную от центра склада, ища хоть какое-то укрытие

Главарь тоже лежал на полу, полуоглушенный он пытался приподняться и озирался диким взглядом кругом, видимо в поисках оружия.

Раненый бандит явно был не в силах держать оружие, значит в строю оставался только третий, державший на прицеле пистолета-пулемета заложников. Он не пострадал при взрыве, стремительно как хищник бросившись за опрокинутый тяжелый шкаф-локер для личных вещей сотрудников. Скрывшись за ним, уцелевший открыл одиночную стрельбу в направлении выбитой двери дока, в проем которой в клубах пыли проскользнули несколько фигур в бронежилетах. Отточенными профессиональными движениями бойцы спецназа, а это, конечно же были они, продвинулись в глубь склада, двое открыли шквальный огонь по укрытию последнего уцелевшего бандита, двое других занялись главарем, не жалея приклада тяжелой винтовки один из них просто ломал его, пока напарник крутил руки и защелкивал наручники.

Заложники лежали на полу, молясь и надеясь уцелеть и выжить, ведь свобода была так близко, освобождение от ужаса плена пришло, главное было не попасть под шальную пулю. Третий бандит не собирался сдаваться, шкаф служил ему надежным укрытием, он даже ухитрялся стрелять в ответ подбиравшимся к нему бойцам. В проем проникли еще несколько военных, они начали взяли на себя подавление огня уцелевшего, не давая ему высунуться огнем из автоматических винтовок, пока один из двоих бойцов, приблизившихся к шкафу не заполз сбоку, короткая очередь, и стрельба прекратилась.

Спецназовцы, не спуская пальца с курка начали поднимать и осматривать заложников, людей трясло, бледные, запыленные лица, трясущиеся руки, убедившись в отсутствии оружия, их подталкивали в сторону выхода. Один из бойцов склонился над беременной женщиной, она была в сознании, но видимо последние крохи самообладания покинули ее и ноги не слушались, я не могу встать, – шептала она, – помогите.

Военный бережно приподнял ее, закинул руку себе за шею, – все хорошо, ты молодец, сейчас мы отсюда выберемся, – успокаивающая улыбка осветила его лицо, – вот так, встали, и потихоньку пошли. Один из заложников, крупный пожилой черный мужчина подошел помочь с другой стороны, и вся троица медленно двинулась к выходу.

– Идем к свету, – кто-то даже сумел пошутить после пережитого ужаса.

– Где мой муж, помогите мне найти мужа, – это была Лиза, она схватила военного за рукав, – он был у входа…

– Мы найдем его, мэм, сейчас вам нужно выбираться отсюда с ребенком....

– А где раненый? – вопрос прозвучал как удар гонга, – был ведь еще один…

Взрыв. Раненый бандит вырвал чеку гранаты и руке и оттолкнул тело Криса, погибшего охранника, за которым схоронился у самого входа. Командир группы, помогавший беременной женщине погиб сразу, он был прямо над смертником в момент детонации, черного мужчину отбросило на несколько метров, он лежал без движения. Тело военного послужило щитом для беременной женщины, она опрокинулась на спину, раскинув руки…

Осколочная граната, одно из многих ужасных изобретений человечества для уничтожения себе подобных.... Один из осколков проделал огромную дыру в животе женщины, кровь била ручьем, жизнь покидала дитя и мать, лицо которой застыло в нечеловеческой муке.

– Он пошевелил рукой…да, глаза закрыты, но глазные яблоки двигаются. Он приходит в себя.

– Я дам знать Джеку Коулмену, он просил уведомить его немедленно, доктор Ким.

– Дайте ему немного времени, мы все-таки в госпитале, а он пациент, кем-бы его ни считали.

– Он террорист, доктор Ким, я не хочу и не буду жалеть убийцу.

Идрис лежал на больничной кушетке в медсанчасти закрытой тюрьмы, затерянной в пустыне Аризоны. Очень мало людей в мире знало о существовании этого секретного объекта, предназначенного для содержания преступников, представлявших повышенную угрозу для США. Z1, как это учреждение фигурировало в секретных документах, внешне выглядело как обычный армейский склад – забор с колючей проволокой, три небольших строения, связанных между собой, минимум охраны. Никто никогда бы и не догадался, какая мощная защита от наблюдения и проникновения окружала этот «склад», сколько уровней было в системе раннего обнаружения в радиусе многих километров. Несчетное количество датчиков, радаров, сенсоров, даже собственная система спутникового слежения обеспечивали безопасность тюрьмы, любое, даже самое незначительное движение ветра или мотылька в пустыне кругом было под контролем.

Полжизни бы не пожалел любой работник СМИ за крупицу информации о существовании такого места, но… Можно было бы не удивиться, если бы оказалось, что Президент страны не в курсе существования тюрьмы. Спецслужбы США умеют хранить тайны, высшее руководство и ничтожное количество рядовых сотрудников знало о небольшом секрете в пустыне Аризоны. С начала основания, от силы 15-16 человек, и только топ-уровень, только самая верхушка террора удостаивалась «чести» гостить в Z1.

Объект был полностью автономен, мог выдержать небольшую бомбардировку, обладая запасами воды, продовольствия, генераторами и батареями, глубоким подземным бункером. Небольшой постоянный контингент ни в чем не нуждался, обеспечение было отличным, но это было высокая цена за жизнь полную секретов и тайн.

В одной из палат медсанчасти именно этой тюрьмы медленно приходил в себя после 2 суток без сознания Идрис, – вчерашний водитель, отец семейства, мирный и веселый молодой человек, ныне подозреваемый в терроризме преступник.

Он так и не выпустил из рук пистолет, полученный от главаря, Абу Омара Тикрити, как он позже узнает, известного в определенных кругах как холодный, безжалостный убийца. Стратег, разрабатывающий атаки, сценарист жестоких нападений боевиков в этот раз сам был во главе группы по приказу Высшего совета.

После гибели командира группы, ранения беременной женщины и других людей при самоподрыве последнего бандита, военные ни разу не сомневались, найдя Идриса с оружием в руках недалеко от тела Криса. Его заковали в наручники, погрузили на носилки и в этот же день переправили вместе с Абу Омаром в Z1.

Дверь открылась, и в палату вошли двое мужчин. Один лет пятидесяти, лысый, с кожаной папкой в руках, и второй, помоложе, в очках и с шикарной шевелюрой. Они подошли к кровати, немного постояли, пристально изучая «пациента»

– Меня зовут Джек. Джек Коулмен. Это мой коллега Брайан Бойд. Вас не затруднит представиться?

– Где я? – с трудом прошептал раненый.

– Вы в санчасти тюрьмы К21 в Сан Антонио, Техас. Назовите, пожалуйста свое имя.

– Меня зовут Идрис....Что я здесь..делаю? Почему я здесь? Где моя семья?

– Вы находитесь в тюрьме, потому что вы террорист, погубивший вместе с подельниками много людей. Сейчас ваша задача не задавать вопросы, а отвечать на них, рассказать все, что поможет нам узнать все обстоятельства дела. Вы сделаете себе одолжение и облегчите свою совесть, ведь так?, – голос Джека был мягким и вкрадчивым, губы растянулись в полуулыбке, но во взгляде была сталь.

– Я..я не понимаю вас…я помню нападение, я помню бандитов, стрельбу…но почему я? Я не сделал ничего.. И где моя семья?, – раненому казалось, что он крикнул это на всю палату, на самом же деле это был отчаянный шепот.

– Я понимаю, вы ослаблены, вам нужно немного времени, чтобы прийти в себя. Но времени у нас в обрез, ты понимаешь меня? Времени у нас нет, вы не оставили нам его.

Вы убиваете нас уже здесь, на нашей земле… Мне нужны ответы прямо сейчас, и мне плевать на твое состояние, ты понял меня? Ты террорист, у тебя нет прав, и пока я разговариваю с тобой вежливо, но…если ты хочешь испытать меня, то очень … очень пожалеешь.

Идрис пытался сделать глубокий вдох, грудная клетка будто окаменела, не пуская в легкие воздух, такой нужный, объятым ужасом телу и разуму. Он лежал на больничной койке, даже не зная, что с ним, где жена и дочь, насколько тяжело он пострадал при взрыве, чувствуя только огромную слабость и ноющую боль. И, в довершении всего, переде больничной кушеткой стояли два хмурых человека, утверждающие, что он – Идрис, муж, отец, работяга – террорист, убивший ни чем не повинных людей. Эти двое требовали ответов, но он даже не знал вопросов, которые они могли бы задать.

– Что??? Что они от меня хотят? Почему они думают, что я преступник? И где Лиза и Мэри? Что с ними?, – страх, мало знакомое чувство, как дикий зверь подкрадывался к ослабевшей жертве.

– Я не понимаю, почему я здесь, что я сделал? Где моя семья, с ними все в порядке?, – заключенный пытался говорить спокойно, подавляя слабость.

– Ты здесь, потому что ты преступник, член террористической группы, виновной в гибели людей, и все зависит от того, как ты себя сейчас поведешь. Мы зададим вопросы, и если нам понравятся твои ответы, может быть, мы поговорим и обо всем остальном, – лицо лысого оставалось таким же непроницаемым, но глаза горели ненавистью.

– Я пытаюсь донести до вас… Меня зовут Идрис, я водитель бокс-трака, у меня семья, жена и дочка, у меня все в порядке с документами..Почему..почему вы считаете меня преступником? Я ничего плохого не сделал.. Я не помню точно, но.. мы были в магазине в нашем районе, напали бандиты, мы прятались на складе… Скажите, я вас очень прошу, с моей женой и дочкой все в порядке, они ведь не пострадали?, – голос Идриса сорвался на отчаянный полукрик, измотанный молодой человек уже не мог сдерживаться и говорить спокойно.

– Сначала ты рассказываешь нам все, что знаешь. Все, ты понимаешь? Ты напрягаешь свои тупые мозги, собираешь все силы, и выкладываешь все, что знаешь. И только потом, может быть мы ответим на твои вопросы, – свистящим шепотом произнес лысый, наклонившись к раненому, – мы никуда не уйдем, кнопки стоп здесь нет, мы будем продолжать до бесконечности…или пока не узнаем все о твоем дерьме…

Сознание стало покидать Идриса, ему казалось, что быстрая река проносится перед глазами, его мутило, напряжение было слишком велико , он провалился в мрак пустоты.

Арестант пришел в себя только на следующий день, даже несмотря на плохое состояние,

осознал, что находится не в медицинской палате. Его на самом деле перевели в камеру, крошечное помещение с железной койкой, столом и табуретом, привинченными к полу.

В углу за тонкой стальной перегородкой притаился унитаз с раковиной. В камере постоянно горел свет, но хотя бы царила прохлада, что в условиях пустыни было большим благом. Из одежды на нем были коротенькие шорты и майка из легкорвущегося , похожего на бумагу материала.

– Это чтобы я ненароком не повесился, – несмотря на отчаянное положение вещей, Идрис даже смог пошутить про себя.

Неизвестность, полное непонимание происходящего вокруг изматывало, ощущение засосавшей его черной дыры, отсутствие права даже на слово наполняло душу тревогой. Он никак не мог уснуть, травма от взрыва, чудовищная усталость, тяжелый допрос, которому его подвергли те двое не действовали, было бы таким счастьем провалиться в сон, и забыть, хотя бы на время, весь этот кошмар. Ужас, сковавший грудную клетку не давал нормально вздохнуть, не отпускал из своих холодных лап. Заключенный лежал на койке , устремив пустой взгляд в потолок, он старался собрать те крупицы сил, что остались, подсознание подсказывало, что единственное, что он может, – это перестать, перстать убивать себя тревогой и страхом. Было 8 часов вечера, но Идрис не имел ни малейшего понятия о времени, он не был уверен, какой был день недели. Он так и лежал на кушетке и до сих пор пытался заснуть, взять тайм брейк у реальности.

Два офицера сидели в пустой темной столовой, оба были на ногах уже больше суток, уставшие и предельно измотанные.

– Жаль, что нам достался этот ублюдок…я бы многое отдал за возможность поработать с его боссом. Он бы у меня верещал как свинья…

– Даа..Это было бы неплохо…

– Ничего, мы до него доберемся. Те ребята, что занимаются им…он им не по зубам..Я выжму из него все дерьмо..