Текст книги "В тылу врага-2: Мятежная стойкость"

Автор книги: Аарон Оллстон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)

Джейна не стала спрашивать, что это значит. Йуужань-вонги сейчас явно не намеревались брать базу. У них была какая-то другая цель, возможно, новая попытка взять в плен Джейну. Для йуужань-вонгов близнецы были священны, и Джейна, как и ее брат-близнец Джейсен, имела для них особое значение.

– Следи, не будут ли они опять проявлять особое внимание к моей священной особе, – приказала Джейна.

– Слушаюсь, о великая…

– «Солнца-Близнецы», не стреляйте протонными торпедами, пока не будете уверены, что выстрел точно попадет в цель, и никакие пустоты ему не помешают, – добавила она. – У нас полный боекомплект, но не все эскадрильи могут позволить себе такую роскошь. Поэтому не тратьте торпеды зря. Тилат, твой специальный боекомплект готов?

– Да, Богиня. – Голос Тилат Кир, имевшей позывной Близнец-11, явно звучал не слишком счастливо. Под корпусом ее «крестокрыла» было подвешено нечто, похожее на большую ракету, «новейшая экспериментальная разработка», которую «Солнца-Близнецы» должны были испытать в бою. Эта штука была длиннее, чем кабина Т-65, и настолько тяжелая, что истребитель с ней имел маневренность чуть лучше булыжника.

– Не волнуйся, Тилат. Не боги горшки обжигают. – Усмехнувшись, Джейна увеличила скорость, направляя истребитель на сближение с противником. – Посмотрим, как работает эта штука.

Харат Крааль и Харрар наблюдали, как разворачивается бой. Крупные корабли йуужань-вонгов использовались при атаке базы как мобильные артиллерийские платформы, держа дефлекторные щиты базы под постоянным обстрелом, который, в конце концов, должен был их сокрушить. Эскадрильи скипперов выполняли задачу защиты крупных кораблей и уничтожения вражеских истребителей. Это была достаточно простая ситуация, и Харрар быстро понимал детали, когда Крааль объяснял их.

– Где эти «труболеты», из которых состоит это их «Звездное Копье»? – спросил Харрар. Он имел в виду корабль, который незадолго до этого лазерным выстрелом из гиперпространства уничтожил корабль-мир на орбите Корусканта.

Харат Крааль указал на квадратное плоское здание недалеко от лаборатории.

– Там их элитные части держат свои истребители. Там эскадрилья Джейны Соло. Это здание сейчас не является целью нашей атаки, потому что большая часть истребителей оттуда уже развернута и участвует в бою.

– А где они выращивают свой кристалл?

Последние сведения агентов, включая трансформированных людей, сообщали, что проект «Звездное Копье» требует наличия огромного кристалла, который и выращивался где-то здесь из материалов йуужань-вонгов и по их методу.

Крааль указал на здание лаборатории.

– Там. Наш агент не смог обыскать все части этого здания, но многие из них можно исключить из поиска. До того, как мы его потеряли, он успел сообщить, что на самых глубоких подземных уровнях здания, куда закрыт доступ простым солдатам, вероятно, находятся… – он с отвращением выговорил следующее слово, до того ненавистно оно ему было, – машины… для выращивания кристалла. Наш следующий агент найдет их и проведет диверсию, если наша бомбардировка не уничтожит здание до этого.

– Прекрасно. Теперь давай обсудим план поимки Джейны Соло…

Джейна отпустила гашетку, когда скиппер, который она обстреливала, взорвался. Его горящие обломки падали в джунгли. Быстрый взгляд на сенсоры показал, что ведомые Джейны, Джаг Фэл и Кип Дюррон по-прежнему следуют за ней.

Впереди был крейсер йуужань-вонгов класса «маталок», несколько сотен метров йорик-коралла и живого оружия.

– Давайте заставим эту большую штуку бояться, – сказала Джейна. Она переключила лазеры на одновременный залп из всех четырех стволов, и начала обстреливать корпус крейсера там, где в йорик-коралловой броне были видны огромные стволы плазменных пушек.

– Тилат, готова?

– Захожу на цель. Оптимальная дистанция для пуска – через пятнадцать секунд. Четырнадцать…

– Стреляй, когда будешь готова, не жди моей команды.

– Десять…

Джаг и Кип присоединились к Джейне, обстреливая крейсер. Пустоты легко поглощали выстрелы лазеров.

– Один. Пуск!

Большая ракета оторвалась от брюха «крестокрыла» Тилат. Где-то в дюжине метров ниже истребителя включился ее двигатель.

Джейна переключила комлинк на общую частоту.

– Выполняем «низкий прыжок». Повторяю, «низкий прыжок».

Республиканские истребители, сражавшиеся со скипперами поблизости от крейсера, начали набирать высоту. Они не бежали, а просто поднялись, пока не оказались выше крейсера, и продолжили сражаться на новой высоте.

В тот же момент Джейна, Кип и Хрюшка выпустили по крейсеру протонные торпеды.

В полукилометре от крейсера ракета Тилат сработала так, как и предполагалось.

Боевая часть этой ракеты представляла собой трубу из очень прочных сплавов, открытую с одного конца. В задней, закрытой части находился мощный плазменный заряд. Две трети трубы были наполнены металлическими шарами размером с человеческую голову.

Когда ракета приблизилась к цели, плазменный заряд взорвался, перегревая металлические шары, и выстрелив ими в цель.

Эти шары не могли причинить значительного вреда йорик-коралловой броне и при ударе, скорее всего, просто отскочили бы от нее.

Но опасность, которую они представляли, заключалась в другом. Каждый шар, раскаленный плазменным взрывом, по своей гравитации и температуре был идентичен протонной торпеде.

Тяговые довины крейсера почувствовали приближение целой стаи протонных торпед. Довины не испугались; страх не был частью их природы. Но они поняли, что не смогут развернуть пустоты, чтобы перехватить каждую торпеду. Вместо этого они сосредоточились на защите наиболее важных частей корабля: отсеков экипажа, боевых систем и самих себя…

Харат Крааль и Харрар видели, как республиканские истребители выпустили по крейсеру четыре ракеты – одна, самая большая впереди остальных. Большая ракета взорвалась в полукилометре от цели, осыпав «маталок» раскаленными обломками, но другие три попали точно в борт крейсера. Ракеты неверных взорвались ослепительно ярко, подняв в атмосферу тучу осколков йорик-коралловой брони, превращая в месиво внутренние органы живого корабля.

Смертельно раненый крейсер накренился и начал разворачиваться. Сейчас его довины сконцентрировались на защите только орудий главного калибра.

Харат Крааль знал, что это означает. «Маталок» с такими пробоинами не сможет выйти из атмосферы планеты обратно в космос, поэтому его командир приказал накапливать в орудиях огромные заряды энергии, чтобы взорвать корабль.

Харат Крааль в ярости ударил кулаком по переборке.

– Как она сделала это?! Как она убедила довины пропустить их ракеты?

– Я не знаю…

Харат Крааль пристально посмотрел на жреца.

– Я знаю, что не имею права это спрашивать, и вы можете приказать мне умереть за этот вопрос, но я должен знать. Вы жрец Йун-Харлы, и вы знаете истину. Неужели эта Джейна Соло… аватар богини?

– Конечно нет. Она всего лишь неверная, которая оскорбляет богиню.

Но Харрар и сам чувствовал, что его словам не хватает уверенности. Он больше не знал, правда ли это.

Харат Крааль повернулся к виллипу и связался с одним из своих подчиненных:

– Вы вышли на позицию?

– Нет, командир. Еще рано.

– Начинайте операцию сейчас. Мы не можем больше ждать.

– Да, командир.

Корран Хорн увидел, что звено из трех скипперов вышло из боя и направилось к западной стороне территории научного комплекса.

– Восьмой, давай разберемся с этими заблудшими нерфами.

Сделав красивый вираж, Корран направил свой «крестокрыл» на перехват. Лет Лиав повторила его маневр, но он вышел не так шикарно, как у ветерана «Разбойной Эскадрильи».

Было заметно, что скипперы нацелились прямо на здание лаборатории. Они шли на максимальной скорости и не маневрировали, даже когда Корран и Лет открыли огонь.

– Это самоубийственная атака, – сказала Лет.

– Думаю, ты права, – Корран посмотрел вокруг. Если эти скипперы превращены в летающие бомбы, они смогут сбить щит, и на какое-то время база будет беззащитной. Но поблизости нет ни одного йуужань-вонгского корабля, который готовился бы использовать этот момент и атаковать базу. «Странно…»

Корран немного довернул истребитель вправо, обстреливая одновременно и фланговый скиппер и тот, что шел в центре формации. Лет делала то же самое слева. Таким образом центральному скипперу доставалось больше всего, и он наконец не выдержал. Пустоты больше не могли улавливать лазерные разряды, скиппер пошел носом вниз, упав во внешнем периметре базы. Он не взорвался; скипперы, не до максимума загруженные топливом и боекомплектом не всегда взрывались. Он просто рассыпался на куски.

После этого оба пилота получили возможность сконцентрироваться каждый на своей цели. Корран продолжал поливать скиппер лазерным огнем, как водой из шланга, и видел, что в результате попаданий от брони скиппера уже отлетают осколки.

Периферийным зрением он заметил, что Лет пока не добилась такого успеха со «своим» скиппером. Но пока он ничем не мог ей помочь.

Корран обогнал скиппер и развернул истребитель, чтобы снова зайти в атаку. Если бы йуужань-вонгский пилот хотел уничтожить «крестокрыл», ему представился удобный случай, но вместо того, чтобы обстрелять или таранить Т-65, скиппер пролетел под ним, и выстрелы Коррана попали прямо в его кабину. Живой истребитель завертелся, теряя управление.

Потом он взорвался, разбрасывая обломки во всех направлениях. Взрыв слегка задел истребитель Коррана, но не причинил никаких повреждений за исключением перегретого датчика внешней температуры.

Развернув истребитель, он увидел, что цель Лет прошла мимо нее и сейчас направляется к щитам базы.

Скиппер врезался в щиты, на мгновение они стали видимыми, как поверхность воды, когда по ней пройдет волна. Один из обломков скиппера попал в мусоровоз, реквизированный для нужд армии и использовавшийся для перевозки наземного персонала базы. Машина взорвалась, и вскоре огонь распространился на близлежащие здания и машины.

– Я сожалею, – сказала Лет страдальческим голосом, полным раскаяния в своей ошибке.

«Слишком полным раскаяния». Корран фыркнул, вспомнив, какие мелодрамы обычно склонны разыгрывать пилоты-новички.

– Ущерб не такой уж большой, – ответил он. – Не волнуйся об этом.

Они развернули истребители, возвращаясь к эскадрилье.

Солдаты ремонтных команд выбежали из здания, поливая из огнетушителей горящие обломки.

Командир, черноволосая женщина-кореллианка, чье сложение заставляло предположить, что в числе ее предков были один или два ранкора, махнула рукой своим подчиненным:

– Тут человека придавило! Медика сюда!

Она оттолкнула большой кусок йорик-коралловой брони, придавившей жертву – высокого мужчину в коричневой форме механика.

Он не был обожжен, и пока женщина освобождала его от йорик-коралла, его глаза были открыты. Несмотря на мягкие черты лица, у него был решительный взгляд, не показывавший страха.

– Не надо медика, – сказал он. – Я не ранен.

Она помогла ему подняться на ноги.

– Вы можете быть ранены сильнее, чем вам кажется.

– Нет, я не ранен. Скажите, как я могу помочь.

Она указала на кучу обломков скиппера, где уже работало большинство солдат ее подразделения.

– Помогите им. Ищите выживших. И если почувствуете, что с вами что-то не так, идите к медикам.

– Слушаюсь, – не поблагодарив ее, мужчина направился к указанному месту.

Она раздраженно махнула рукой.

– Он, скорее всего, в шоке. А когда это станет очевидным, может быть поздно…

Продолжая свой поиск, она иногда смотрела в сторону своего спасенного, как он помогает ее солдатам, относит раненых в медицинский пункт, убирает обломки.

Потеряв один крейсер, йуужань-вонги прекратили атаку. Уцелевший крейсер и скипперы направились к выходу из атмосферы, преследуемые республиканскими истребителями, пока Уэдж Антиллес не приказал прекратить преследование.

– Как твоя нога, Тарк? – спросил Хэн.

Мальчик, лежащий на госпитальной койке, черноволосый с голубыми глазами и очень энергичный, стянул одеяло, чтобы показать правую ногу. Большая часть ноги была закрыта прозрачной бакта-повязкой. Повязка была розовой от бакты, но достаточно прозрачной, чтобы можно было разглядеть ожог в форме полумесяца.

– Не так уж плохо, – сказал мальчик. – Я не могу быстро бегать, но могу ходить. Просто они мне не разрешают.

Хэн хотел сказать что-то остроумное насчет медиков, но ничего не приходило в голову. Он много раз говорил нечто подобное своему сыну Энакину, и тот простой факт, что этот мальчик был не Энакин, несмотря на невероятное сходство, резал сердце Хэна как виброклинок.

Лейя, казалось, почувствовала, причину молчания Хэна.

– Тебе лучше прислушаться к ним, – ее собственный голос казался слегка охрипшим. – Если мы вернемся с нашей миссии и узнаем, что ты тут выступаешь, мы очень разозлимся.

– А что если я дам взятку персоналу, чтобы они не рассказывали?

Хэн проглотил комок в горле и заставил голос звучать нормально.

– И чем же ты намерен их подкупить?

– Ну, я могу устроить шоу, и вместо платы за вход буду брать обещание не рассказывать вам о том, что я тут делаю.

Лейя улыбнулась холодной политической улыбкой.

– Ты забываешь о наших шпионах, а они повсюду.

– Я их вычислю и не пущу на мое шоу.

Лейя взъерошила ему волосы.

– Нам пора идти. Но мы заглянем еще раз перед тем, как улетим.

– Можно мне лететь с вами? Я могу быть дипломатом.

– Извини, малыш, – сказал Хэн. – Я думаю, ты будешь слишком занят, репетируя свое шоу.

– Мне не нужно репетировать. Я могу устроить его сразу.

Хэн и Лейя обменялись взглядами.

– Весьма полезное качество, – сказала Лейя. – А пока прощай.

– До встречи, малыш, – добавил Хэн.

Когда они вышли из палаты, Лейя сказала:

– Он будет скучать, когда мы улетим.

– Давай оставим здесь Золотника, чтобы он рассказывал малышу сказки.

– Хэн, пусть лучше он просто скучает, чем ужасно скучает.

– Да уж.

С-3РО стоял рядом с посадочной площадкой «Сокола», и смотрел на то, что происходило в верхней части корпуса корабля. А в верхней части был Хэн Соло, на его лице были защитные очки, которые он всегда одевал, когда производил сварочные работы.

Но С-3РО наблюдал не за Хэном; его внимание привлекали искры из сварочного аппарата. Искры потоком летели от корпуса и гасли, не успевая долететь до обугленной земли.

С-3РО заметил, что к кораблю подошел еще один дроид. Угловатый, бронированный, он выглядел весьма воинственно и нес одну из тех огромных бластерных винтовок, которые недавно поступили на вооружение армии Новой Республики. Но в его поведении не было ничего угрожающего.

– Приветствую вас, – сказал С-3РО. – Я С-3РО, протокольный дроид.

YVH-1-1А, – ответил вооруженный незнакомец. – Телохранитель Ландо Калриссиана, выполняю различные задания, расследую аномалии. Ты являешься аномалией. Что делает протокольный дроид, наблюдая за ремонтом корабля?

– О, я не наблюдаю за ремонтом. Я просто пытаюсь улучшить свои языковые навыки. Пытаюсь найти лучшее слово, чтобы описать угасание искр.

– Это не должно представлять проблему для протокольного дроида.

– Не должно, но тем не менее представляет, потому что слово, которое наилучшим образом подходит для этого, не слишком логично.

– И что это за слово?

– Грустно.

1-1А направил свои голографические камеры, заменявшие ему глаза, на искры, потом снова повернулся к С-3РО.

– Ты прав. Это слово не логично.

– Но оно подходит наилучшим образом. Судьба каждой искры в чем-то символична. Это как жизнь… Летит по своему пути, ярко горит, а потом гаснет… Оставляет ли она что-то после себя? Вспомнит ли о ней кто-нибудь?

– Ну, если она попадет в огнеопасное вещество, о ней точно вспомнят.

– Если я скажу, что ты просто бесчувственный кусок дюрастила, это тоже будет считаться аномалией?

Странно, но 1-1А не стал отвечать сразу, и опять посмотрел на искры. Наконец он сказал:

– Ты полагаешь, что в последние наносекунды своего полета искра испытывает страх, понимая, что скоро погаснет?

– Я сомневаюсь в этом. Очень сомневаюсь. Искра не может чувствовать страх, или даже осознать собственную смертность.

– То же самое можно сказать о дроидах, хотя есть и исключения.

Сейчас пришла очередь С-3РО удивляться.

– Должен сказать, что это самое проницательное суждение, слышанное мною от боевого дроида.

– Мне часто приходится видеть угасание. Это заставляет меня задумываться. Я просто не могу это игнорировать. Подозреваю даже, что эти размышления будут влиять на мою эффективность.

– Я тоже в последнее время часто задумываюсь над этим. Это очень меня расстраивает. От моего спутника R2-D2 не дождешься никакой помощи. Он сказал: «Ничто не вечно во Вселенной. Постарайся принять это без страха». Я полагаю, такое восприятие философии приемлемо для астромеха, но для меня оно абсолютно неприемлемо. Я думал, что я единственный дроид, который задумывается об этом. Очень приятно было узнать, что я не один такой.

Глаза-камеры 1-1А посмотрели в лицо С-3РО.

– Если ты придешь к какому-либо заключению по этому поводу, ты сообщишь об этом мне?

– С радостью. Со своей стороны прошу связаться со мной, если ты найдешь какие-то новые мысли.

– Хорошо.

1-1А отправился по своим делам.

Полет искры, за которой наблюдал С-3РО, продолжался целых две секунды до того, как она погасла…

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

У маленького человека было имя. Его звали Риук. Он дрожал от желания скорее выполнить свое задание. Эта дрожь делала его движения неуклюжими.

Он стоял, держа в руках устройство, которое должно было разрезать стену. Из длинного наконечника устройства вырывался огонь, и Риук направил его в стену.

Высокий человек наблюдал за ним. С растущим нетерпением он ждал, когда устройство, наконец, разрежет стену, и он сможет войти туда.

Но минуты проходили, а камень, из которого была сделана стена, не поддавался.

Наконец устройство издало звук, похожий на кашель, и пламя исчезло. Перепуганный Риук повернулся к высокому человеку и попытался передать ему мысль.

Это была плохая мысль. Она означала, что устройство больше не будет работать. Даже если бы оно продолжало работать, Риук, кажется, пытался сказать, что оно не смогло бы разрезать стену.

Горькое разочарование наполнило сердце высокого человека. Он махнул рукой, и Риука со страшной силой швырнуло в стену.

Высокий человек слышал, как треснули кости Риука, видел, как маленький человек сполз по стене, оставляя кровавый след. Чувствовал, как меняются эмоции Риука от ужаса до спокойствия, удаляясь в небытие.

Высокому человеку нужен был другой слуга, более умный, и лучшие машины. Он повернулся, чтобы идти. Он должен был найти такого слугу.

Вэнникс, система Вэнкалэй.

– Выходим из гиперпространства через десять секунд, – сообщила Лейя. Двое пассажиров «Сокола» подтвердили, что информация услышана.

Система и ее главный обитаемый мир попали в поле зрения экипажа «Сокола» и его пассажиров точно через сказанное время. Все почувствовали облегчение, что показывало, сколько раз «Сокол» выдергивало из гиперпространства гравитационными аномалиями.

Система Вэнкалэй находилась недалеко от системы высокоразвитого индустриального мира Куат, и традиционно входила в сферу влияния Куата. Планета Вэнникс из космоса выглядела как пестрая зелено-голубая сфера с белыми пятнами на полюсах. У Лейи от этого зрелища защемило сердце. Вид красивых планет иногда вызывал у нее такую реакцию. Они напоминали ей о ее родине, Альдераане. Образ родной планеты, уничтоженной выстрелом Звезды Смерти, казалось, будет преследовать ее всю жизнь.

В аппаратуре связи раздался треск.

– Говорит диспетчерский центр планеты Вэнникс. Прибывший корабль, назовите себя.

Хэн усмехнулся.

– Шоу начинается.

– Тихо.

Она переключилась на ту же частоту.

– Диспетчерский центр, это «Сокол Тысячелетия», мы прибыли с планеты Борлейас, система Пирия. Говорит Лейя Органа Соло.

После продолжительной паузы диспетчер отозвался:

– Принято, «Сокол Тысячелетия». Пожалуйста сообщите пункт назначения и цель полета.

– Это дипломатическая миссия, официальный визит к Председателю Вэнникса. На борту двое человек и двое дроидов. Мы запрашиваем дипломатическую визу.

Следующая пауза.

– Принято. Ваш запрос удовлетворен. Мы дадим вам координаты маяка и обеспечим эскорт на внешней лунной орбите.

– Благодарю вас. Могу я спросить, сенатор Гаден вернулась на Вэнникс?

Аддат Гаден, представитель Вэнникса в сенате Новой Республики, была на Корусканте, когда йуужань-вонги атаковали планету. После прорыва обороны Корусканта ее судьба оставалась неизвестной.

– Да, Ваше Высочество. Если желаете, я могу сообщить в ее офис о вашем прибытии.

– Буду очень рада, спасибо.

– Сеанс связи окончен.

Лейя облегченно откинулась на спинку кресла.

– Пока все хорошо. Ни враждебности местных, ни признаков йуужань-вонгов.

– Все еще впереди, – сказал Хэн. – На таких вот маленьких планетах мы всегда имели кучу проблем. Как на Татуине, например. Я до сих пор испытываю последствия своей ошибки…

Лейя лукаво посмотрела на него.

– Ты жалуешься?

– Ну… Нет.

Она усмехнулась, отказавшись проглотить приманку.

– Тебе лучше быть любезнее со мной. Я знаю, где ты живешь…

– Ладно уж, буду любезнее, – точно скопировав голос диспетчера, Хэн сказал:

– Да, Ваше Высочество. Если желаете, я могу принести вам чашку кафа.

Лейя только вздохнула и проигнорировала его.

Обернувшись назад, Хэн предупредил пассажиров:

– Мы встречаемся с эскортом через минуту. Вам лучше залезть в контейнер.

– Понятно, генерал.

Это был голос одной из двух пассажирок, Хэн не знал точно, какой именно. Эти женщины были агентами республиканской разведки. Хэн и Лейя встретились с ними прямо перед взлетом. Агенты должны были в случае необходимости организовать на Вэнниксе ячейку сопротивления. Хотя Вэнникс был не такой стратегически важный мир, как Куат, по мнению разведки, на каждой планете должны быть организованы ячейки сопротивления на случай вторжения йуужань-вонгов.

Контейнер был установлен на месте одной из пяти спасательных капсул «Сокола». Он и внешне выглядел как старая изношенная спасательная капсула, но на месте двигателя у него было одно из любимых устройств контрабандистов – постановщик помех для сенсоров, обнаруживающих формы жизни. При попытке запустить эту «капсулу» выдавалось сообщение о неисправности системы. Такой контейнер подходил наилучшим образом, если было необходимо перевезти нелегального пассажира.

На «Соколе» были, конечно, и другие отсеки с защитой от сканирования, но Хэн крайне неохотно делился своими секретами с теми, кому не вполне доверял.

– «Генерал»… – усмехнулся Хэн. – Когда они прекратят называть меня генералом?

– Когда меня прекратят называть принцессой?

Хэн покачал головой.

– Наверное, когда ты станешь королевой. Эй, а вот и наш эскорт.

Эскорт представляла пара модифицированных СИД-перехватчиков, которые производились на верфях Куата по сиенаровской лицензии. В отличие от мрачных зловещих цветов, в которые окрашивались СИД-истребители старой Империи, эти перехватчики были ярко раскрашены серебристыми и красными полосами. Они сопровождали «Сокол», пока он летел сквозь атмосферу к космопорту. Странно, но густонаселенные жилые районы, заполненные многоэтажными домами, как будто скопированными с Корусканта, располагались по окраинам города. Здания, казалось, образовали защитный вал вокруг центра.

Космопорт находился в районе складов, недалеко от центра. Когда встречающая делегация поднялась по трапу «Сокола», Лейя увидела строгую красно-белую форму офицеров и украшенную невероятными перевязями и эполетами одежду гражданских.

Отключив все системы, Хэн присоединился к Лейе, С-3РО и R2-D2. Когда они спустились по трапу, предводительница встречающих – огромного роста женщина, наиболее роскошно одетая, с прической в виде колонны, добавлявшей еще почти полметра к ее росту, направилась к ним с величественностью татуинской песчаной баржи.

– Лейя! Я так рада видеть вас живой и здоровой!

– Аддат… – голос Лейи был таким теплым, когда она обняла женщину, что Хэн не знал, искренне она говорит или нет, – Я так счастлива узнать, что вы избежали опасности!

– И я тоже, – Аддат тепло улыбнулась, глядя на Лейю.

Хэн подумал, что сенатор от Вэнникса – очень необычная женщина. Несмотря на всю роскошь и сложность ее одеяний – Хэн был удивлен, не обнаружив никаких механических устройств в сверкающих кружевах и складках – косметикой она не злоупотребляла, и на ее лице особенно привлекали внимание ее большие умные глаза.

– Аддат, вы не знакомы с моим мужем, Хэном Соло?

– Лично не знакома, но очень много о нем слышала – как и все в Новой Республике. – Выражение лица Аддат стало печальным. – Позвольте мне выразить соболезнования в связи со смертью Энакина и Джейсена. Полагаю, что они пожертвовали собой, чтобы тысячи и миллионы других разумных существ остались в живых. Их жертва не будет забыта…

– Спасибо… – Лейя не стала сейчас говорить, что Джейсен может быть жив. – Аддат, я не хотела бы причинять вам беспокойство, но мы здесь с очень важной миссией. У меня нет доступа ко всем записям Сената, поэтому я должна просить вас о помощи. Мне необходимо встретиться с Председателем Сэйкинзом.

Выражение лица Аддат не изменилось, но Хэн увидел, что что-то случилось с ним: настоящая радость исчезла. Аддат взяла Лейю за руку и повела к церемониальному ландспидеру, ожидающему на посадочной площадке. Когда Хэн и дроиды пошли за Лейей к машине, встречавшие их военные и гражданские чины последовали за ними.

– Встретиться с Председателем будет довольно сложно, – сказал Аддат, не скрывая яда в своем голосе. – Через неделю после падения Корусканта Сэйкинз ограбил государственную казну, забрав драгоценные камни и прочие ценности, некоторым из них было больше тысячи лет, и покинул Вэнникс на старом, но очень комфортабельном военном корвете, который служил его личным кораблем. Он взял с собой своего заместителя, своих любовниц, своих детей и кое-кого из чиновников. Очень сомневаюсь, что он намерен вернуться.

– Ох, дорогая… И кто же теперь глава вашего правительства? – Лейя первой уселась в огромный ландспидер, рядом с ней села Аддат, а Хэн сел рядом с ней, отделенный от жены огромными размерами сенатора.

– Ну, это еще не совсем ясно, – сказала Аддат. – В резиденцию председателя, – приказала она водителю. Потом снова обратила свое внимание на Лейю, – Можно сказать, что за гражданские дела отвечаю я. Военным ведомством руководит адмирал Эплбин Верл, женщина сварливая и не слишком умная. Мы готовимся провести выборы, чтобы решить, кто из нас двоих будет Председателем. Вы прибыли как раз вовремя: выборы состоятся через несколько дней. Знаменитые Соло могут сильно повлиять на общественное мнение. Я очень надеюсь на это.

– Можете на это рассчитывать, – сказала Лейя.

Через два часа (хотя по мнению Хэна прошло не менее сорока часов, настолько ему надоело ждать) их, наконец, оставили одних в роскошных комнатах резиденции Председателя. Комнаты были в изобилии обставлены драгоценной мебелью и украшены в стиле Вэнникса, с тяжелыми кушетками и золочеными креслами, пол был покрыт толстыми пушистым коврами, стены занавешены блестящей тканью, каждый сантиметр потолка покрыт постоянно двигавшимися кисточками, отчего потолок казался живым существом.

Но окон не было. Хэн, усевшись на кушетку рядом с Лейей, немного испугался, когда утонул в подушках почти на полметра.

– Эта штука собирается проглотить меня?

Лейя улыбнулась.

– Посмотри, не выделяет ли она желудочный сок, чтобы переварить тебя?

– Эта самая отвратительная вещь, которую ты сказала за весь день. Кстати, наши гостеприимные хозяева вообще думают о свежем воздухе? Здесь есть хоть что-нибудь типа балкона?

– Они больше думают о других вещах. Они известны высоким уровнем подготовки как политиков, так и снайперов. Эти вещи уравновешивают одна другую.

– Хорошо сказано. Можно попросить тебя кое о чем?

– Да, но сначала… – Лейя повернулась к дроидам. – R2, включи музыку. Что-нибудь корускантское.

R2 вежливо свистнул, и из его внутренностей послышалась мелодия старинной камерной композиции.

Пораженный Хэн открыл рот, чтобы спросить, зачем она встроила в астромеха музыкальный блок, но Лейя закрыла ему рот рукой, приставив палец к своим губам.

Потом Хэн услышал из дроида свой собственный голос, такой ясный и реалистичный, как будто говорил он сам:

– Итак, мы наконец прилетели. Теперь ты, может быть, скажешь, зачем мы здесь?

Голос Лейи ответил:

– Может быть, мне нужна будет их помощь в восстановлении Корусканта…

Настоящая Лейя сказала едва слышным шепотом:

– Сейчас мы можем говорить.

Хэн, тоже шепотом, ответил:

– Этот разговор был у нас, когда мы вернулись после спасения детей-джедаев.

Лейя кивнула.

– Я время от времени записываю наши разговоры, для ситуаций вроде этой. Каждая запись разговора связана с определенным музыкальным фрагментом. Это гораздо проще, чем искать подслушивающие устройства, которых тут конечно же полно.

– Политика… – Хэн покачал головой. – Ненавижу… И все-таки расскажи, зачем мы здесь, и кто в этом виноват, чтобы я знал, кого пристрелить?

Лейя кивнула и махнула рукой С-3РО. Протокольный дроид подошел к кушетке и поклонился.

– Да, ваше высочество?

– У тебя есть записи местных информационных программ?

– Конечно, принцесса.

– Можешь дать нам обзор выборов Председателя?

– В выборах участвуют три кандидата, но двое из них, судя по предвыборным опросам, настолько опережают третьего, что имеет значение только их участие. Аддат Гаден около двадцати лет представляла Вэнникс в Сенате Новой Республики, а адмирал Эплбин Верл командует местными силами обороны. После бегства Председателя Сэйкинза образовался вакуум власти, который они пытаются заполнить. Все ожидают, что выборы покончат с этим соперничеством, но есть вероятность, что проигравший может не подчиниться результатам выборов и попытаться захватить власть силой. Аддат Гаден делает акцент в своей программе на умиротворение йуужань-вонгов, а адмирал Верл намеревается сопротивляться им. Как это обычно бывает в политике, каждый кандидат поддерживает мнение, что его избрание будет основано скорее на этих наиболее важных пунктах предвыборной программы, чем на личной харизме.

– Прекрасный краткий пересказ, – прошептал Хэн. – Ты, наверное, сможешь рассказать историю ситхов в тридцати словах или типа того.

– Да, сэр, но для этого придется умолчать о многих важных событиях и героях…

– Хэн, прекрати это, – нахмурилась Лейя.

– Ладно, извиняюсь, безответный ты наш, – вздохнул Хэн. – Лейя, наши пассажиры скоро выгрузят из «Сокола» свое оружие, боеприпасы и системы связи для организации ячейки сопротивления. Так что завтра мы можем улететь и считать нашу миссию успешной.