Текст книги "Морская война на Адриатическом море 1914-1918"

Автор книги: А. Томази

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)

Эвакуацию ускорили. Британская миссия построила вдоль берега дорогу с мостами из оказавшегося под руками материала, при использовании которой войска получили возможность быстрее продвигаться к югу. К концу января 3000 человек ежедневно отправлялись из Дураццо на транспортах, и вскоре количество эвакуируемых было удвоено; в отдельные дни имелась возможность отправлять до 12000 сербов. 26 января начали эвакуацию через Валону.

Деятельность противника в течение этого времени была осторожной по причине воспоминаний, оставшихся у него от операции 29 декабря; его деятельность ограничивалась атаками самолетов на Дураццо, постановкой минных заграждений, обстрелом 3 декабря крейсерами района Ортона и двумя десятками атак подводных лодок, из которых ни одна не увенчалась успехом. Мины вызвали гибель трех пароходов со снабжением у Сан-Джиовани-ди-Медуа, шести траулеров, тральщиков или патрульных кораблей в районах Дураццо и Бриндизи, итальянского транспорта Cittadi Palermo и двух английских траулеров, пришедших к нему на помощь, которые погибли перед Дураццо, а также госпитального судна Marechiara, перевозившего раненых сербов, которые все были спасены, благодаря самоотверженной работе команды. Koenig Albert (германский пароход, захваченный итальянцами и оборудованный под госпитальное судно), шедший из Сан-Джиовани-ди-Медуа с тысячью раненых и больных на борту, был остановлен подводной лодкой, отведен в Каттаро и затем освобожден. Два французских судна, каботажное – Jean-Bart и пассажирский пароход Memphis, погибли перед Дураццо, первый – в результате торпедирования подводной лодкой, а второй – подорвавшись на мине, поставленной U-24.

Служба союзных флотилий была на должной высоте. 26 января французский эскадренный миноносец Bouclier, под командой лейтенанта Виселя, находясь у берега Албании с итальянским крейсером Puglia, ход которого не превышал 17 узлов, не поколебался покинуть эскортируемый им корабль,[50]50
  Такого рода действия эскортирующего миноносца, по собственной инициативе, без соответствующего распоряжения командира эскортируемого военного корабля, не могут быть признаны правильными. Данная автором оценка действиям командира Bouclier не может не вызвать недоумение.


[Закрыть] чтобы броситься полным ходом преследовать австрийский крейсер Novara, который уклонился от боя, предполагая, что он имеет дело с серьезным противником. 6 февраля итальянский эскадренный миноносец Bronzetti преследовал неприятельский миноносец, пока последний не укрылся под защитой батарей Каттаро. 9 февраля Faulx, под командой лейтенанта Парсеваля, бомбами потопил в районе Дураццо австрийскую подводную лодку; масляные пятна появлялись на поверхности воды в течение трех дней после его атаки; Foucault торпедировал 13 января австрийский крейсер типа Novara, возвращавшийся в Каттаро, и причинил ему повреждения. Archimede, Franklin и подводная лодка H-1 выпустили торпеды по неприятельским кораблям, между Дураццо и Себенико, и если сами по себе их атаки не имели успеха, то во всяком случае их бдительность сделала в конце концов невозможным для австрийцев плавание вблизи албанского побережья.

30 января 33000 сербов и черногорцев были уже эвакуированы (7000 в Бизерту, 21000 на Корфу, 5000 в Марсель и на Корсику); 20 февраля их уже было на Корфу 136000 и в Бизерте 13000; французское правительство, считая операцию близкой к завершению, отозвало свои транспорты, в которых оно имело острую потребность, для армии в Салониках.

В это время над Дураццо нависла угроза развертывавшегося наступления австрийских войск. Этот порт был нужен единственно для того, чтобы облегчить эвакуацию сербских войск; для его сохранения нужно было бы сосредоточить значительные силы, которые могли быть более полезными в другом месте. Впрочем, укрепленный лагерь Валоны являлся в это время уже солидным, и итальянцы рассчитывали его энергично защищать, если бы противник до него дошел. Итальянское правительство, при наличии подобной обстановки, решило 16 февраля эвакуировать Дураццо, которое было покинуто последними сербами 10 февраля. Однако положение начало, казалось, изменяться к лучшему, и приказ об эвакуации был отменен; тем не менее 23 февраля он был отдан снова. Штормовая погода еще задержала эвакуацию, а противник уже достиг берега бухты; в результате 26 февраля оставшиеся в Дураццо 8500 человек, под огнем неприятельских батарей, в свою очередь обстреливаемых артиллерийским огнем итальянских крейсеров, были погружены при свежей погоде на 15 пароходов, не имея возможности захватить ни своих пушек, ни своих продовольственных запасов. Тральщик Monsone и два траулера взорвались на минах, транспорты же получили несколько попаданий артиллерийскими снарядами.

Оставалось только эвакуировать сербскую кавалерию (13000 человек и 20000 лошадей), которая и была переброшена из Валоны на Корфу в течение марта месяца.

В дальнейшем первые реорганизованные части сербов покинули 12 апреля Корфу и были переброшены в Салоники, а уже 30 мая, благодаря отличной организации этой переброски французским флотом, 130000 сербских солдат, великолепно снаряженных и физически и морально оправившихся, присоединились к восточной армии, где они сыграли весьма значительную роль в прорыве балканского фронта. Это возрождение – результат великолепного морского усилия, первый этап которого был импровизирован под давлением противника.

Второстепенные боевые столкновения

Итальянское правительство благоразумно отказалось от проекта использования своих линейных сил в Верхней Адриатике для поддержки продвижения армии вдоль берега. Тем не менее, оно всегда придавало исключительное значение сотрудничеству военно-морских и военно-сухопутных сил и следующим образом уточнило те цели, которые оно ставило для операций своего флота:

1. Содействовать обеспечению правого фланга итальянской армии на пути к Триесту вдоль берега.

2. Противодействовать обеспечению левого фланга неприятельской армии и прибрежному плаванию судов противника.

3. Препятствовать тралению итальянских мин, поставленных у австрийского берега с тем, чтобы избежать неожиданностей.

4. Противодействовать операциям противника против итальянского побережья (декларация адмирала Пини, помощника начальника морского генерального штаба, на междусоюзнической конференции на Мальте 2 марта 1916 г.).

Таким образом итальянское правительство содержало в Венеции бригаду броненосных крейсеров, половину своих эскадренных миноносцев и миноносцев и десяток подводных лодок как для обеспечения этого пункта против возможных попыток противника, так и для продолжения сухопутного фронта в водах Триестского залива. Сухопутное главное командование настойчиво высказывало пожелания о более эффективном содействии со стороны флота, и военный совет, собранный под председательством генерала Кадорна, требовал такового от адмирала ди Ревеля, вступившего в исполнение обязанностей командующего морскими силами в Венеции. Однако последний, вполне основательно полагая, что операции крупного масштаба в этом районе, где малые глубины особо благоприятствовали использованию мин заграждения, были бы настолько же опасными, насколько и бесполезными, отказался их предпринять без специального приказа морского министра. Таким образом, между сухопутным и морским командованием выявилось расхождение во взглядах по этому вопросу, подобное тому, какое за год перед тем имело место в прибрежной зоне Фландрии. Как там, так и здесь это расхождение явилось результатом недостаточности знания сухопутным командованием средств и возможностей морских сил и тех опасностей, с которыми приходится иметь дело военным кораблям. Возвращение бригады броненосных крейсеров в Бриндизи 6 апреля 1916 г. означало окончательный отказ от первых концепций.

Вместе с тем, однако, адмирал ди Ревель стремился к тому, чтобы, насколько это окажется возможным, обеспечить армии содействие флота. Он всячески стремился ускорить постройку мониторов, разведчиков и больших эскадренных миноносцев, которые он заложил на заводах, будучи начальником морского генерального штаба, организовывал бронепоезда, чтобы возместить отсутствие постоянных батарей на побережье, и значительно активизировал операции легких сил Венеции.

В ожидании окончания постройки мониторов, адмирал ди Ревель распорядился вооружить 150-и 200-мм орудиями понтоны и использовал их для участия в наступлении на фронте Изонцо. В то же время для воспрепятствования операциям австрийцев в Триестском заливе были поставлены минные заграждения: патрули мешали работе тральщиков противника, а итальянцы производили смелые налеты на неприятельское побережье. Так, миноносец 24-OS проник до порта Триеста, Zeffiro под огнем береговых батарей разрушил в Паренцо базу гидросамолетов; наконец, из маленького порта Градо, который адмирал ди Ревель распорядился привести в готовность к обороне, почти ежедневно отправлялись на разведку миноносцы и гидросамолеты; служба эскортирования обеспечила безопасность морских сообщений между Верхней и Нижней Адриатикой.

По мере развития итальянской авиации, стали происходить как частые бомбардировки военных объектов Триеста и Пола, так и многочисленные воздушные бои. В порядке репрессалий была атакована Венеция, причем в ее обороне принимали участие и сухопутные самолеты, принадлежавшие французской армии.[51]51
  При защите Венеции от воздушных атак итальянцами впервые были применены воздушные заграждения с использованием для этой цели сферических аэростатов, выставленных двумя кольцами для защиты города и его военных сооружений. (Применение аэростатов заграждения. «Вестник противовоздушной обороны». 1939. Сентябрь. 59 стр.)


[Закрыть] Наша эскадрилья гидросамолетов принимала участие в мере, которая допускалась ее слабым составом, доходившим, время от времени, до двух-трех аппаратов, и часто производила бомбардировку кораблей в море или на неприятельских рейдах. Однако, она понесла при этом тяжелые потери: 15 августа 1916 г. мичман Жан Рулье, направлявшийся бомбардировать Триест, был убит недалеко от Мирамар в воздушном бою с австрийским гидросамолетом; итальянский торпедный катер, под огнем противника, подобрал его тело и спас гидросамолет; 31 декабря, в результате случайного взрыва бомбы, были убиты лейтенант Рейно, мичман Хариа и 16 французских и итальянских матросов, ранено 17 человек и выведены из строя два гидросамолета.

Несмотря на опасность минных заграждений, итальянские подводные лодки производили частые вторжения в неприятельские воды, где Atropo потопила миной австрийский пароход. Во время одной из таких экспедиций Pullino потерпела 1 августа 1916 г. крушение на скалах острова Галиола, вблизи Фиуме; ее экипаж оказался вынужденным покинуть корабль. В свою очередь 2 августа подводная лодка Salpa, посланная разрушить артиллерийским обстрелом остатки Pullino, торпедировала неприятельский эскадренный миноносец Magnet, кормовая часть которого была разрушена взрывом.

Весной 1916 г. вступили в строй первые сверхбыстроходные торпедные катера (25 узлов, осадка 50 см, две самодвижущиеся торпеды), которые сделались ценным дополнением для патрульных сил. Некоторые из них ставили мины в самых входах в порты противника. В ночь с 1 на 2 ноября одному из них удалось преодолеть бон у Фазана, при входе в Пола, с помощью миноносца 9-PN, который был оборудован приспособлением, специально предназначенным, чтобы погрузить этот бон в воду; торпедный катер выпустил две торпеды в корабль, стоявший на якоре на рейде, и благополучно ушел. Торпеды не взорвались, но впечатление от этого случая в Италии было очень сильное.

* * *

После эвакуации Дураццо, база, которую итальянцы организовали в Валоне, была под угрозой нападения австрийских войск. Итальянцы организовали там обширный укрепленный лагерь, гарнизон которого в течение 1916 г. последовательно был доведен свыше чем до 100000 человек; флот выделил для защиты этого лагеря от атак со стороны моря бригаду из четырех линейных кораблей типа Regina Elena, к которым вскоре были присоединены четыре броненосных крейсера, дивизион эскадренных миноносцев, миноносцы, подводные лодки, вспомогательные суда и авиационная станция. Кроме того, легкие силы Бриндизи почти ежедневно обеспечивали эскортированием многочисленные транспорты, которые доставляли снабжение в укрепленный лагерь.

Эта служба противолодочных патрулей и дозоры на линии Отрантского барража оставляли мало свободных кораблей для набеговых операций в Адриатике. Состав легких сил, однако, увеличивался; в 1916 г. в итальянском флоте вошли в строй: крейсер, два эскадренных миноносца, двадцать девять миноносцев и двадцать подводных лодок. Наш отряд все время сохранял в своем составе двенадцать эскадренных миноносцев, но теперь все они были типа 800-тонных; эскадренные миноносцы в 400 и 600 тонн не имели ни скорости хода, ни наступательной силы, соответствовавших тем операциям, которые предусматривались. Почти постоянное пребывание в море, при неблагоприятном климате, отражалось на личном составе и на состоянии материальной части. Неисправность кораблей часто имела место, а ремонтные средства, которыми располагали итальянцы в Таранто и в Бриндизи, были едва достаточны для текущего ремонта столь многочисленного флота. Благодаря инженеру флота Локу, который добился максимальной утилизации весьма ограниченных ресурсов плавучей мастерской Marceau, последняя оказалась в состоянии успешно выполнять и весьма трудные работы, например, временное исправление эскадренного миноносца Cimeterre, получившего тяжелые повреждения в результате посадки на мель; тем не менее, наши корабли иногда бывали вынуждены отправляться для ремонта в Тулон или в Бизерту, а английские – на Мальту, что ослабляло состав сил, целиком поглощаемых текущей службой.

Противник со своей стороны имел, по существу, только одну цель – по мере возможности обеспечивать подводные лодки, преимущественно германские, которые направлялись в Средиземное море для операций против морской торговли союзников. Правда, время от времени появлялись сведения о намерении австрийского флота выслать в море свои линейные корабли, чтобы соединиться с турецкой эскадрой или с германским флотом, который должен был прорваться в Средиземное море; но это были возможности весьма мало вероятные, учитывая значительность тех сил, которые блокировали Дарданеллы и Северное море, и когда союзные адмиралы коснулись этих возможностей на конференции, состоявшейся на Мальте 2 марта 1916 г., они единогласно признали, что единственная новая мера, которую можно было бы провести, заключалась в приближении французского флота к Адриатике путем переноса его базирования на рейд Аргостолио. Эта мера была реализована во второй половине апреля.

К этому времени в Таранто пришел Andrea Doria, прибытие которого довело до шести число линейных кораблей типа дредноут 1-й итальянской эскадры; австрийцы имели их только четыре, но чтобы обеспечить еще более решительным образом превосходство союзников, итальянское адмиралтейство требовало, чтобы бригада из трех линейных кораблей типа Danton, постоянно находившаяся или в Аргостолио или на Корфу, была готова присоединиться к главным силам герцога Абруццкого в момент, когда последний признает это необходимым. Это предложение не было принято ввиду неудобств, которые могло бы повлечь рассредоточение французских линейных кораблей. Тем не менее, адмирал Дартиж де Фурнэ обещал, что по крайней мере одна из его дивизий будет находиться на Корфу, чтобы быстрее оказать содействие в случае выхода противника с большими силами. В действительности австрийцы и не думали выходить в море с линейными кораблями. Они ограничивались только высылкой время от времени в море легких крейсеров и миноносцев в поисках легких успехов. Их разведывательная служба была организована значительно лучше, чем у итальянцев, вследствие чего могли иметь место лишь редкие, совершенно случайные встречи между легкими силами обеих сторон. Поэтому случаи, заслуживающие быть отмеченными, относятся почти исключительно к области подводной войны.

Непрерывно поддерживаемое наблюдение за подходами к Бриндизи не смогло помешать противнику ставить перед портом минные заграждения; в начале марта на них погибли два английских траулера, а 16 марта UC-12 сама взорвалась на одной из мин, поставленных ею вблизи входного фарватера порта.

Со своей стороны, наши союзники ставили также много мин, как у берегов Албании, чтобы помешать австрийцам использовать албанские порты, так и у своих собственных побережий, чтобы сделать таковые более недоступными для кораблей противника; одновременно они устроили барражи перед Бари, Барлетта, Термоли, Ортоной, вокруг Валоны и в каналах Далматинского архипелага. Как итальянские, так и неприятельские мины[52]52
  «Продолжительность боевой службы австрийских мин была чрезвычайно низка, что объяснялось конструктивными недостатками соединений мин с якорями, а также свежими погодами. Кроме того, держащая сила якорей была недостаточна, вследствие чего мины дрейфовали. С начала войны по 31 декабря 1914 г. убыль выразилась в 588 мин, что составляло свыше 30% от общего числа поставленных к этому времени мин. Несмотря на ряд усовершенствований, мины все же и в дальнейшем срывались с минрепов. Сорванные мины как австрийские, так впоследствии и итальянские затрудняли плавание австрийскому флоту, в особенности торговому. Так, например, на сорванных минах погиб в 1914 г. австрийский миноносец 26". (Проф. Л. Г. Гончаров и Б. А. Денисов. Использование мин в мировую империалистическую войну 1914-1918 гг. Военмориздат. 194Д 134 стр.)


[Закрыть] часто срывались с якорей и плавали по Адриатике, делая судоходство опасным, таким образом 17 мая погиб итальянский пароход Stura, экипаж которого был спасен Faulx.

18 марта, в 7 милях к юго-западу от Дураццо, подводная лодка U-6 торпедировала Renaudin, который находился в патруле и шел 25-узловым ходом с двумя другими французскими эскадренными миноносцами и тремя итальянскими; корабль, получивший попадание в машинное отделение, был разорван на две части; Commandant-Bory, под командой лейтенанта Карель, уклонился от двух других торпед того же противника и, маневрируя с ловкостью и решимостью, смог спасти командира дивизиона капитана 2 ранга де Буазанже, его помощника, капитана 3 ранга итальянского флота де Робиланта, и часть личного состава; однако лейтенант Гарди, командир Renaudin, два офицера и сорок пять матросов погибли. В тот же вечер Papin отправился в крейсерство на место катастрофы, а капитан 1 ранга де Какерэй произвел с шестью эскадренными миноносцами разведку, которая все же не обнаружила противника.

В мае произошли новые изменения в высшем командовании итальянского флота;[53]53
  «Декрет от 30 апреля 1916 г. снизил предельный возраст для адмиралов итальянского флота и установил, что по достижении определенного возраста адмиральские чины флота могли занимать только береговые должности; этот декрет, по-видимому, явился выражением стремления правительства дать новый толчок к активизации морских операций». (A. Laurens. Capitaine de Vaisseau. Le commandement naval en Mediterranee. Pans. 1931. 185 стр.)


[Закрыть] вице-адмирал Каньи сделался главным командиром в Бриндизи, вице-адмирал Милло – главным командиром в Валоне, контр-адмирал Пини – командиром разведывательной дивизии; в сентябре последний был заменен контр-адмиралом Актоном.

Усилия адмирала Каньи с момента вступления в должность сосредоточились на максимально активном использовании входивших в строй торпедных катеров. 7 июня, во время первой ночной операции, два из них, шедшие до албанского берега на буксире миноносцев и прикрываемые с моря дивизионом французских эскадренных миноносцев, торпедировали на рейде Дураццо австрийский пароход; 15 июня, вследствие сообщения о происходящих, якобы, войсковых перевозках, эскадренные миноносцы были высланы в Сан-Джиовани-ди-Медуа, однако никого там не встретили; 25 июня после обнаружения воздушной разведкой в Дураццо двух больших пароходов, два торпедных катера ходили ночью их торпедировать: один из пароходов был потоплен, а другой поврежден, несмотря на беглый огонь установленных на берегу батарей.

В свою очередь, австрийская подводная лодка U-5 торпедировала 8 июня вблизи Лингетта транспорт Principe Umberto, на котором находилось 2800 итальянских солдат; 2000 из них утонули. 23-го числа австрийская подводная лодка U-15 потопила в 20 милях к востоку от Отранто вспомогательный крейсер Cittadi Messina; наш эскадренный миноносец Fourche, который его эскортировал, сбросил бомбы и считал, что ему удалось потопить лодку, потому что на поверхности воды появились масляные пятна; затем командир миноносца лейтенант Бинос де Помбарат организовал спасение погибавших. Однако, в то время как Fourche маневрировал среди обломков, он был, в свою очередь, разорван надвое взрывом другой торпеды и пошел ко дну менее чем через минуту. Только по истечении трех часов прибыла помощь из Бриндизи и Валоны; девятнадцать человек с Fourche погибли; остальные продержались на воде и были спасены.

В ближайшее после этого время союзники понесли и другие потери. 28 июня итальянский миноносец Serpente пошел ко дну в результате столкновения с Cittadi Bari; 9 июля Impetuoso во время крейсерства в Отрантском проливе вместе с Insidioso был торпедирован подводной лодкой, причем погибла половина его экипажа; 14 июля итальянская подводная лодка Balilla, кончавшая свои испытания, была уничтожена у мыса Планка после жаркого ночного боя с несколькими австрийскими миноносцами, причем ее командир, капитан 3 ранга Фаринати, подобно нашему Морилло, нашел в этом бою геройскую смерть со всей своей командой. 15 июля на мине около Каттаро взорвалась английская подводная лодка H-3. Наконец, 2 августа большой линейный корабль Leonardo da Vinci пошел ко дну в порту Таранто в результате возгорания в одном из его погребов, вызванного злоумышленником. Более двухсот человек, в том числе двадцать один офицер, погибли вместе с кораблем.

В этот же день дивизион эскадренных миноносцев в составе Commandant-Bory, Bisson, Ardito и Impavido, под командой капитана 2 ранга Фрошо, возвращался в Бриндизи с итальянским катером, произведшим атаку на приткнувшийся к мели в Дураццо пароход, который австрийцы использовали в качестве наблюдательного поста. Когда командир дивизиона узнал, что два неприятельских эскадренных миноносца (это были Wildfang и Warasdiner) обстреляли на рассвете Мольфетта, он взял курс на Меледа, чтобы отрезать им путь отступления. Адмирал Каньи выслал из Бриндизи Nino Bixio с тремя итальянскими эскадренными миноносцами, затем Liverpool с четырьмя французскими эскадренными миноносцами и, наконец, Abba и Ardente из флотилии Валоны, которые находились в море, эскортируя воздушную разведку, приняли участие в преследовании противника. Commandant-Bory и Abba открыли огонь на большой дистанции по австрийским кораблям, но Aspern, вышедший из Каттаро с двумя миноносцами на помощь, соединился с ними и прикрыл их ранее появления союзных крейсеров. Наши эскадренные миноносцы были вынуждены прекратить преследование в 15 милях от Каттаро. При возвращении они были безрезультатно атакованы подстерегавшей их подводной лодкой. Ввиду отсутствия в этот день союзной подводной лодки у Каттаро, противник вернулся в порт без потерь.

Немного спустя, 27 августа, Италия объявила войну Германии. Положение на Адриатическом море сделалось, таким образом, более определенным, и итальянские корабли получили с этого момента возможность вместе с союзными преследовать общего врага.

* * *

В течение 1916 г. разведывательная дивизия, базировавшаяся на Бриндизи, насчитывала в своем составе около двадцати подводных лодок: от шести до десяти итальянских, от восьми до двенадцати французских и от трех до пяти английских. Согласно инструкций морского министра главнокомандующему, число наших лодок на Адриатике было ограничено только потребностью, которая могла иметь место в них в других местах; морской министр адмирал Лаказ полагал, что их операции являлись особенно многообещающими именно на Адриатическом море.

Венеция без конца требовала подкреплений, и несколько подводных лодок трех держав были выделены туда в несколько приемов из Бриндизи; туда же была направлена большая часть из двадцати новых лодок, вошедших в строй в течение 1916 г. Вместе с тем напряженная служба лодок подвергала корабельный состав тяжелому испытанию. в особенности это относилось к кораблям, снабженным нефтяными двигателями, которые сами по себе не были вполне удачными; в результате невозможность их использования часто имела место. Наши паровые подводные лодки типа Pluviose, более старые, но более надежные, лучше выносили тяжелые условия службы; несмотря на ограниченность их района действия в подводном состоянии, который лимитировал продолжительность их операций, на них лежала основная нагрузка в операциях этого года. При таких условиях число союзных лодок, находившихся в состоянии, допускающем их использование, падало иногда в Нижней Адриатике до шести или семи.

Они использовались для позиционной службы в разных пунктах: на подходах к итальянскому побережью, в Далматинском архипелаге и особенно в районе мыса Планка для операций на сообщениях между Каттаро и Себенико; в непосредственной близости от этих двух портов, перед Дринским заливом и в районе Дураццо. Гибель Balilla и H-3 заставила прекратить эти операции, но по истечении шести недель они были возобновлены французскими лодками, по инициативе капитана 1 ранга де Какерэя. Командир нашего отряда добился также посылки подводных лодок в определенные районы в открытом море, в места, где, по его мнению, они имели более шансов встретить корабли противника при их переходах в ту и в другую сторону между Каттаро и Отрантским проливом.

Условия погоды и развертывание средств обороны противника делали эти операции исключительно трудными. Австрийцы организовали базу легких сил в Рагознице, около мыса Планка; расположили гидросамолеты в Дураццо и в Курцола, а сухопутные самолеты на мысе Лагги; поставили свои малые подводные лодки на позиции для борьбы с нашими. Приходилось держать блокаду очень близко от берега, и, не всплывая, вести непрерывное наблюдение. В летнее время частые штили и исключительная прозрачность воды облегчали задачу сторожевых кораблей и самолетов; последние видели подводные лодки в погруженном состоянии, как если бы они были на поверхности, и определяли даже их национальную принадлежность по расположению торпедных аппаратов. Риск от мин, неприятельских и своих, являлся не менее значительным; мины щедро расставлены вдоль всего побережья, а корабли, которые можно атаковать, выходят только ночью. Кроме того, жестокие течения в районе мыса Планка, песчаные банки, которые продолжают берега Албании, создавали дополнительные опасности сверх вышеперечисленных.

Одна из атак, произведенных в этом районе, явилась результатом неприятного недоразумения:

Ampere торпедировала госпитальное судно Elektra, опознавательные знаки которого были плохо различимы; зато Archimede там же 5 апреля потопила транспорт, эскортировавшийся тремя миноносцами, которые ее преследовали, безрезультатно бросая бомбы. 4 мая Bernouilli, под командой лейтенанта Рэнэ Одри заметила перед входом в Каттаро, два эскадренных миноносца и торпедировала один из них на дистанции в 200 м, это был Czepel, корма которого оказалась разрушенной, причем 13 человек было убито и 6 ранено; Bernouilli была атакована другим эскадренным миноносцем и погрузилась на большую глубину (море было совершенно спокойно и прозрачность воды была исключительной); минут сорок спустя она снова поднялась и выпустила вторую торпеду, которая прошла мимо цели.

9 мая Archimede потопила еще транспорт в каналах Далматинских островов, вблизи острова Меледа, куда она рискнула глубоко проникнуть. Atalante, Artemis, Le Verrier и Gay-Lussac выпустили торпеды по неприятельским миноносцам и подводным лодкам, которым удалось от них уклониться. Gay-Lussac, а затем Cugnot, буксировавшиеся в подводном состоянии английскими траулерами Taits и Tea Rose, находились в противолодочном крейсерстве в Отрантском проливе; там они обнаружили несколько неприятельских подводных лодок, но атаковать их не смогли. Английские подводные лодки производили безрезультатные атаки подводных лодок и транспортов.

Деятельность противника, в свою очередь, выразилась в усилении наблюдения за подступами к угрожаемым пунктам. Ampere подверглась перед Рагузой воздушной атаке, но вернулась без повреждений; миноносцы атаковали Atalante; у мыса Планка Le Verrier под командой лейтенанта Мак Грата 26 июня дралась в течение четырех часов с удивительным упорством с несколькими сторожевыми кораблями, выпустив три торпеды, которые прошли под килем противника; сама же она подверглась только легким авариям; Gay-Lussac несколько часов преследовалась в Дринском заливе тремя миноносцами, от которых ей удалось все ж скрыться; неприятельские подводные лодки безрезультатно выпустили торпеды по Faraday и Artemis. Однако, кроме гибели H-3 и Balilla, о которых уже было сказано, нам пришлось сожалеть и о гибели Foucault.

15 сентября, находясь в позиционном положении, в 10 милях от Каттаро, при отличной погоде и совершенно спокойном море, она вдруг почувствовала несколько взрывов; один из них был очень сильным: это были бомбы самолета, который благодаря значительной прозрачности воды заметил ее корпус, не будучи сам обнаружен вахтенным офицером лодки.

Подводная лодка не пострадала бы, если бы, в результате проникновения во внутрь воды от взрыва, в электропроводке не произошло короткого замыкания, которое вызвало прекращение электрического освещения и начало пожара.

Тотчас после взрывов командир лодки, лейтенант Девэн, приказал погружаться, и лодка ушла до 75 м; однако ее корпус выдержал давление; выполненные с величайшим хладнокровием маневры заставили лодку подняться на глубину 25 м. В течение получаса личный состав бился над тем, чтобы потушить пожар, прекратить доступ воды и пустить в ход моторы; однако, все усилия в этом направлении оказались тщетными, и командир, видя бесполезность дальнейших усилий, поднял Foucault на поверхность.

Над лодкой оказалось уже три самолета, летавших на небольшой высоте и сбрасывавших новые бомбы, которые падали вблизи; однако пулеметы, установленные на ее палубе, заставили их удалиться. Тем не менее, лодка уже не имела возможности передвигаться. Командир отдал приказание взорвать корабль, выпустить голубей, которые впрочем в Бриндизи не вернулись, открыть доступ воды в лодку и ее покинуть. Сам он покинул ее последним; лодка же взорвалась и пошла ко дну. Личный состав был подобран австрийцами и доставлен на миноносце в Каттаро, где моряки Sankt Georg, почти все триестинцы или далматинцы, оказали им весьма сердечный прием.

Таким образом итог операций союзных подводных лодок в Нижней Адриатике за 1916 г. выразился тремя успешными операциями Archimede и Bernouilli и потерей трех лодок. Но, хотя многочисленные атаки наших подводных лодок были неудачны, все же, в результате, их операции сделали выходы неприятельских кораблей в море весьма редкими. Кроме того, они в значительной мере содействовали обеспечению безопасности Валоны. Наконец, наши подводные лодки выполнили, вместе с итальянскими торпедными катерами, ряд активных операций, весьма опасных для больших надводных кораблей. Во время этих операций они сами подвергались значительному риску; своеобразные условия, в которых им приходилось оперировать, были крайне трудными по сравнению с операциями германских подводных лодок на Средиземном море и более трудными, по оценке офицеров английских подводных лодок, чем операции в Мраморном море.

На конференции, которая имела место на Мальте в марте 1916 г., вопрос об Отрантском барраже был подробно разобран. Союзные адмиралы пришли к заключению, что этот барраж должен простираться в глубину примерно на 80 миль, чтобы подводные лодки, вынужденные его проходить в подводном положении, истощали бы энергию своих аккумуляторов и оказывались вынужденными затем продолжать свой путь в надводном положении, становясь легкой добычей сторожевых кораблей. Но для этого необходимо было значительно увеличить число последних, между тем ни один из союзников не располагал необходимыми ресурсами.