Текст книги "Приди ко мне тихо (ЛП)"

Автор книги: А. Л. Джексон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц)

Глава 7

Лето 1999

Эли из последних сил тащила тяжелый кусок дерева. Джаред называл его фанерой, а её работа заключалась в том, чтобы дотащить его от забора до дерева. Ранее ее папа разрешил использовать все, что угодно, только если они не будут устраивать беспорядок, и возвращать его инструменты на место.

– И следи за своей маленькой сестренкой Кристофер, – сказал папа, останавливаясь с их мамой, чтобы дать некоторые указания.

Эли повернулась, пятясь, когда тащила плоский кусок дерева. Он был такой большой, что она едва могла обернуть руки вокруг него. Он вонзался в ее ладони. Она хотела заплакать, так как было больно, но она больше не малышка. Ей было семь, и она знала, что ей необходимо сделать это. Она потянула сильнее, кусок скреб по земле. Эли гордо выдохнула, когда бросила его у основания ствола.

– Сделано, – сказала она, отряхивая руки.

– Вовремя, – Кристофер крикнул откуда-то с дерева, резкий удар молотка отдавался в ушах.

Она отпрыгнула, когда Джаред внезапно спрыгнул с дерева и приземлился на ноги.

– Хорошая работа, Киса Эли, – он наклонился вниз и поднял фанеру над головой, пристраивая ее на одно плечо, когда поднимал ее на дерево.

– Это будет самый классный домик на дереве в истории, – услышала она его голос.

– Могу я тоже присоединиться? – спросила она, пытаясь подняться, так же как Джаред.

– Нет, – возразил Кристофер, в то время как Джаред сказал:

– Сначала ты должна пройти посвящение.

Ее желудок немного сжался. Она не думала, что достаточно хороша для этого.

Она поднималась к голосам, звучащим над ней, земля медленно исчезала. Она обернула руку вокруг ветки и потянулась. Ветка треснула, а ее нога соскользнула. Она закричала, когда упала.

Она ударилась об землю. Она изо всех сил пыталась вдохнуть, но не могла. Ее сердце защемило, и от этого заболела голова, она вновь попыталась крикнуть. Наконец-то получилось втянуть воздух в легкие. Медленно села, концентрируя внимание на боли в локте. Кровь сочилась из большой раны. Боль была такой сильной, но она не хотела плакать, поэтому зажмурилась.

– Эли, с тобой все в порядке? – голос Джареда был взволнованный, когда он встряхнул ее за плечи.

Она медленно открыла глаза, чтобы увидеть Кристофера, пялящегося на нее из-за Джареда, его глаза расширились от страха. Джаред снова встряхнул ее.

– Ты в порядке?

– Моя рука, – она не смогла больше сдерживаться и заплакала. Слезы текли горячими линиями, по ее грязному лицу.

Джаред посмотрел вниз, потом зажмурил глаза.

– Кристофер, она истекает кровью, это очень плохо.

– Вот блин, вот блин. Я говорил тебе, не надо брать ее с собой. Теперь мы попадем в большие неприятности.

Джаред остался сосредоточенным на Эли:

– Ты можешь дойти до дома?

Эли отрицательно покачала головой. Все тело болело.

Джаред сгреб ее в свои руки точно так же, как фанеру, но помягче.

– Давай, Эли. Пошли подлечим тебя.

Она прижалась к нему, пока он нес ее к дому. Он дышал так забавно и тяжело, когда закрыл сиденье для унитаза и посадил ее. Смочил мочалку под водой и опустился перед ней на колени. Было холодно, когда он прижал мочалку к руке. Она немного дернулась, потому что это причиняло острую боль.

– Я ненавижу кровь, – пробормотал он, очищая ее руку.

Кристофер покопался в аптечке.

– Вот, – он пододвинул упаковку с бинтами Джареду.

Джаред осторожно убрал обертку и наложил бинт на ее рану.

Он выдохнул, затем улыбнулся ей, поглаживая рукой ее волосы.

– Так лучше?

Она всхлипнула и вытерла глаза тыльной стороной ладошки.

– Лучше.

Глава 8

Элина

Той ночью я лежала в постели, уставившись на тени, которые карабкались по моему потолку, и слушала мир за окном. Было поздно. Я ушла с работы после одиннадцати часов вечера, с карманами набитыми чаевыми после оживленного вечера.

Мрачное предчувствие трепетало в моем животе, когда я вернулась в квартиру. Ночь была спокойная, деревья, казалось, застыли во времени, когда я вышла из машины. Страх роптал в моей груди, когда я подумала, что Джаред, возможно, уехал, вернулся в квартиру посреди дня, пока меня не было, собрал свои вещи и ушел от того, с чем не хотел сталкиваться.

Но когда я открыла дверь в безмолвие квартиры, то заметила сумку Джареда, все еще засунутую в угол комнаты, и меня накрыло облегчение, которое затмило даже вспышки гнева, которые появлялись во мне в течение дня.

Я не могла оставить между нами все так, как это было этим утром.

После душа, который смыл грязь от жирной кухни, я поплелась к кровати с моим альбомом для рисования, и позволила мыслям медленно плыть. Я зарисовывала картинки, каждый раз чувствуя, что прикасаюсь к чему-то прекрасному, тем не менее, с каждым штрихом я замечала свое собственное несовершенство. Я рисовала, пока мои глаза не устали, и, в конце концов, я отложила свой блокнот.

Но я не могла уснуть.

Часы проходили, а я продолжала вглядываться в потолок.

Ждала.

Я приподнялась на локтях, когда услышала, что дверь квартиры открылась. Навострив уши, я вслушивалась, пытаясь распознать шаги. Они были приглушенные, но даже так, я могла сказать, что они были слишком тяжелые для Кристофера.

Приглушенные звуки просочились в мою комнату. Я выползла из кровати, потихоньку шагая, когда пересекала комнату. Я медленно повернула ручку, сжавшись от небольшого скрипа, и осторожно потянула, чтобы открыть дверь. На цыпочках, я незаметно кралась по коридору.

–Черт, – пробормотал он, настолько тихо, что я вообще бы не услышала, если бы не оказалось прижатой спиной к стене, чтобы подслушивать.

Безумство наполнило воздух, напряжение, которое скользило по полу, подзывало меня двинуться вперед.

Он попал в поле моего зрения, когда я посмотрела на кухню. Везде было темно, за исключением света из холодильника, у которого он стоял, спиной ко мне. Он что-то вытаскивал из него. Его движения были неторопливыми, хотя он продолжал качать головой, резко, от него исходило раздражение. Он скорчился над голубым лотком для льда, повернув его над раковиной. Кубики льда кучей выпали из него. Половина приземлилась в раковину, а остальные на пол. Его плечи поникли, когда он прижал руки к столешнице, чтобы удержать себя, его голова опустилась.

– Дерьмо, – пробормотал он шепотом.

Неуверенно, я обошла стойку. Украдкой подошла к нему, слегка оттолкнула его локтем на шаг назад.

– Эй, позволь я помогу тебе.

Он вздрогнул от неожиданности, прежде чем отвернул голову и отодвинулся подальше, он стоял там, как ребенок, которого отругали. Даже не взглянул на меня.

Мой взгляд пробежался по столешнице. Там было полотенце и кубики льда, валявшиеся на дне раковины.

– Ты ушибся? – спросила я спокойно, сохраняя свой голос таким же, и сосредоточила все внимание на укладывание кубиков льда в полотенце, чтобы сделать компресс. Я посмотрела через плечо и поймала испуганное выражение на его лице, когда он поднял взгляд.

Я замерла, с широко раскрытыми глазами.

Его красивое лицо было запачканным, а глаза невероятно грустные. Боль скрутила меня в своих пальцах, мучая меня изнутри. Он был похож на смерть. Его белая футболка была изорвана в клочья, испачканная грязью и маслом, свисающая с его тела под странным ракурсом. Я подавила приступ удушья, когда увидела его окровавленные руки. Глубокие раны были на каждом суставе, порванная кожа, заполненная камешками и кусочками грязи.

Его руки были месивом.

Я зажмурила глаза, когда осознание добралось до меня.

Это не были просто его руки. Это была жизнь Джареда Холт, которая была таким же месивом.

– Подойди сюда, – прошептала я, потянувшись, чтобы взять его руку.

Он отошел.

– Я могу сам о себе позаботиться, Эли. Просто возвращайся в кровать. – На этот раз в его словах не было гнева, только поражение.

Я покачала головой.

– Ты уверен, Джаред? Потому что мне так не кажется.

Он моргнул, как будто пытался понять, что я только что сказала.

– Раз уж я здесь, то позволь мне помочь тебе. – Я протянула ему руку. Казалось, он сопротивлялся, сомневался, прежде чем положил свою ладонь в мою. Волнение поползло по моей коже. Секунду я не двигалась, наслаждаясь нашим легким контактом. Я отвела взгляд от него, а он продолжал смотреть на меня, как будто соприкасание с моей кожей приносило ему боль.

– Пошли. – Я повела его в гостиную к дивану – Сядь

Он неохотно подчинился и присел на край дивана. Тяжкий стон вырвался из его груди, когда он сел. Он опустил свою голову, его раненые пальцы сцепились на задней части шеи.

– Я скоро вернусь. – Я промчалась в кухню, собрала куски льда, тающие на полу, и бросила их в раковину. Я взяла чистое полотенце и намочила его под холодной водой, выжала его, прежде чем пошла обратно к нему. Он посмотрел на меня. Вся утренняя агрессия исчезла. Ее место заняла досада.

Это был мальчик, которого я увидела на страницах своего альбома, который я нашла утром.

Я опустилась перед ним на колени, мои движения медленные и рассчитанные, когда я потянулась к одному из его предплечий, ни на секунду не отводя взгляда от его испуганных голубых глаз, уставившихся на меня. И вновь он вздрогнул от моего прикосновения, стремительный поток воздуха хлынул из его носа, прежде чем он расслабился и позволил мне опустить его руку ему на колено.

Кровь все еще слегка сочилось из ран, но в основном она высохла. Я положила полотенце на руку.

– Вот, держи так и постарайся остановить кровотечение. Нам нужно промыть это, чтобы не было заражения.

Я была немного удивлена, когда он спокойно согласился:

– Хорошо.

Я поспешила в ванную, где откапала в шкафчике под раковиной аптечку. Секунду я потратила на себя, сосредоточилась на успокоении своих чувств, которые обрушились на меня, воспламеняя во мне то, что не должны. Я была достаточно умна, чтобы признать, когда я в опасном положении.

Все в нем было опасно. Настолько же опасно, насколько он был красив.

Я своими глазами видела разрушения, которые сделал Джаред Холт.

Но не было никакого шанса, что я могла избежать это.

Я вернулась обратно и положила аптечку на полу рядом с собой.

– Дай я помогу тебе. – Я взяла полотенце и начала протирать суставы, надеясь, что удалю хоть часть грязи. – Ты должен, наверное, подержать руки под водой и вымыть с мылом.

– Это не так уж и нужно, Эли. – Выражение его лица было нежным, но в нем таилось признание. Как будто он делала такое постоянно.

– Я надеюсь, что не было никого, кто принимал это от тебя.

Джаред рассмеялся мягко, теплый звук, который противоречил его жесткой внешности.

Это заставило меня улыбнуться.

– Нет... не в этот раз, если не учитывать безобразную стену.

– Я предполагаю, что ее не будем учитывать, – сказала я, сидя на коленях для лучшего обозрения. Я сморщила нос: – Боже, ты пахнешь как мусорный бак. – Возможно, он принял ванну из спиртного.

– Ну, я, должно быть, пахну лучше, чем себя чувствую. Практически уверен, что моя голова может взорваться.

– И из-за кого этот поступок? – спросила я, наблюдая за ним.

Я думала, может быть, он накинется на меня, Вместо этого, он вздохнул:

– Из-за меня, Эли. Все это всегда из-за меня.

Его ответ причинил боль, и я немедленно пожалела, что не могла забрать свои слова. Я знала источник проблем, которые ему докучали, вину, которую он возложил на себя сам, постоянное бремя, которое он нес.

Я боролась с желанием обнять его, воображая себе, как я приближаюсь к нему, шепчу ему в ухо, что разделю с ним все это, если он позволит мне.

Прикусив губу, я сфокусировалась на очищении его руки полотенцем, так как для меня лучше всего было избегать разглядывания его лица. Но я могла чувствовать, как он смотрит на меня, могла чувствовать силу его взгляда, когда он рассматривает меня. Мое сердце слегка ускорилось.

– Эта рука почти готова, – сказала я, сдалась и посмотрела на него. Нежная улыбка тронула одну сторону его рта. Быстро, я отвела взгляд. Я вылила немного перекиси на ватный шарик и осторожно провела им по его ранам.

Он зашипел:

– Черт... это жжет.

Я отпрянула.

– Извини.

Положив кусочек марли на суставы его руки, я приподняла его руку, чтобы обернуть ее бинтом.

Он вздохнул, когда я это делала.

– Эли, послушай... – Его голос тихий, с оттенком сожаления. Быстрая вспышка нежности, с которой он смотрел на меня прошлой ночью, появилась в его глазах. – Мне действительно жаль, что я так обошелся с тобой утром.

Я знала, что его извинения были искренними, и, возможно, я должна была позволить ему выйти сухим из воды. Но я не хотела. Он причинил мне боль. Я дернула подбородком, когда посмотрела на него, вслепую касаясь его другой руки, когда я спросила:

– Ты всегда такой мудак?

На сей раз его мягкий смех, стал жестким:

– А кем ты ожидала, я буду, Эли?

– Другим, – сказала я, пригвоздив его глазами.

– Но, я вот такой. – Его голос ласковый, и я уверена, что не поверила ему: – Я не лгал тебе сегодня утром. Тебе не нужно мое дерьмо, а мне твое.

Я изо всех сил пыталась понять, что он вложил в эти слова, с намеком отчаяния, которое он добавил к ним.

– Мы однажды были друзьями, – сказала я, потянув его другую руку, чтобы начать ее очищать. – По крайней мере, я думала, что мы ими были.

Его веки были закрыты долгую минуту. Когда он открыл их, то потянулся и осторожно проследил кончиками пальцев побелевший шрам, едва видимый на моем предплечье. Из-за моего падения с дерева. Его пальцы шершавые. Идеальные.

Мои губы приоткрылись, а кожа покрылась мурашками. Я задрожала, и он отдернул руку. Он сжал губы, наклонил голову, расслабился.

– Да, я думаю, были.

– Разве нельзя стать ими сейчас?

Он рассмеялся тихо, скептически, и покачал головой.

– Эли, ты убиваешь меня.

Я замерла.

– Я не делаю этого, Джаред. Ты думаешь, что сможешь жить здесь, и я просто буду игнорировать тебя? Ты мне небезразличен.

– Не говори этого, – прошептал он, что-то, возможно, печаль появилась в его глазах.

– Но, это так. Это всегда было так.

Он попытался вырвать руку, но я держала крепко.

– Друзья, – подчеркнула я. По крайней мере, он должен мне хоть это.

Свободной рукой он почесал голову, и дразнящая улыбка начала медленно появляться на его губах.

– Хорошо, Эли, мы можем быть друзьями. Ты тоже нуждаешься во мне, чтобы поиграть в Xbox?

Я думала, может быть, он заслужил удар по руке от меня, точно такой же, какой он получил от меня, когда смеялся над моим письмом, которое он нашел, и которое я собиралась отдать Закари Брэггсу в четвертом классе. Я усмехнулась

– Ты такой придурок.

Все в нем смягчилось, когда он потянул прядь моих волос.

– Но не говори, что я не предупреждал тебя. Я вполне уверен, что ты будешь сожалеть о том, что стала моим другом.

– Чтоб ты знал, ты абсолютно ошибаешься. Ты не напугал меня нисколечко. – Это была ложь. Практически все мои страхи были окутаны им.

Его лицо помрачнело.

– Я не пытаюсь напугать тебя, Эли.

– Вот и хорошо.

Глава 9

Джаред

Что, черт побери, я делал?

Все в этой ситуации было неправильным. Эли стояла на коленях передо мной. Прикасалась ко мне. Она была близко, слишком близко. Я мог чувствовать ее дыхание, и я продолжал улавливать намеки этого чертовски восхитительного кокосового геля для душа, который я использовал прошлой ночью. Каким-то образом от нее пахло в тысячу раз лучше.

Эти желания постоянно одолевают меня, и я не могу сдержать свое воображение, на что это будет похоже, зарыться своим носом в местечке за ее ухом, прижаться ртом к ее челюсти, запутаться своими руками в ее волосах. Вопреки моему решению, которое так легко могло быть подвергнуто сомнению. Я поддался. Взял немножко.

Я всегда так хорошо умел брать.

Прядь волос, которую я пропустил между пальцами, была мягкой, как шелк на моей мозолистой коже. Этот поступок, должно быть, был достаточно невинным. Я помню часто так делал, когда мы были детьми, просто небольшой жест привязанности, чтобы позволить ей понять, что все хорошо, что она была здесь. Это никогда не было чем-то большим.

Но теперь я лучше понимал, что этим движет потребность, я чувствовал, как сосет под ложечкой, с того момента, как я увидел ее прижатой к стене прошлой ночью, с тех пор, как она довела меня до полусумасшествия на кухне утром, с тех пор, как я вполз в ее квартиру, как кусок мусора, которым был этой ночью. Каким-то образом, она все еще считала меня достойным, становясь на колени передо мной, как будто я заслужил хоть кусочек внимания, которое она мне сейчас уделяла.

Ее голова опущена, она обрабатывала раны на моей второй руке. Я позволил своему взгляду опуститься, чтобы рассмотреть ее лицо, по которому я хотел бы провести своими руками.

Я не думал, что когда-либо был так заинтригован девчонкой раньше, я никогда не хотел проникнуть в чей-либо мозг, чтобы покопаться в ее мыслях, чтобы понять, кто она. Почему она. Зеленые глаза Эли были одновременно жестокие и нежные, ее прикосновения настойчивые, и в то же время ласковые. Она была добра, но, тем не менее, не смущалась выявлять мое дерьмо. Она заставляла меня испытывать непреодолимое желание и неловкость, заставляла меня захотеть убежать, и захотеть остаться.

Она начала бинтовать мою вторую руку, продлевая это небольшое перемирие между нами, уверенно затягивая меня глубже туда, куда я знал, что не должен двигаться.

Но я не мог остановить это.

Было что-то в том, чтобы остаться с ней наедине в этой квартире, которая мне нравилась, как будто мы делили какую-то тайну, которую больше никто не знает.

Искаженное чувство безопасности.

Хоть ненадолго я хотел пожить в заблуждении.

Я наблюдал за ней, как она работает. Каждые пару секунд, она смотрела на меня, глазами, которые, казалось, знали больше, чем должны.

Эли придвинулась ближе. Я попытался отстраниться подальше так, чтобы она не заметила, но она притянула меня за руку.

– Ты не мог бы сидеть спокойно? Ты хуже двухлетнего ребенка, – сказала она.

Действительно ли она не замечала, что со мной делала? Каждый раз, когда она двигалась, ее грудь терлась об мои колени, и, черт меня побери, если это не было самым большим соблазном, который мне пришлось пережить. Разве она не понимала, как сильно я хочу прикоснуться к ней? Взять немного больше? Возможно, взять все? Мои мысли мчались вперед, и мне стало интересно, чтобы она сделала, если бы я оттолкнулся от дивана и повалил ее спиной на пол. Остановила бы она меня? Или позволила мне упиваться ее состраданием и добротой? Позволила бы она мне погубить ее? Разрушить ее? Потому что единственное, что я умел – это разрушать.

Я вдохнул и задержал дыхание. Не было никакого гребаного способа, чтобы я сделал это. Не с ней, даже если она была единственной девушкой, которая когда-либо заставила меня чувствовать такое. Первая, кто заставила меня что-либо захотеть. Это, сама по себе, была достаточно хорошая причина, чтобы держаться от нее подальше.

Это, и тот факт, что она была Эли.

Моя Эли.

Она отстранилась и присела на корточки. Ее улыбка была мягкая, когда она посмотрела на меня.

– Видишь? Это было не так плохо, не так ли?

– Спасибо тебе, – сказал я искренне, потому что очень долго никто не заботился обо мне. Было больно думать о том, когда в последний раз такое было.

– Пожалуйста. – Ее голос был тихим, и она сидела там, просто смотря на меня так, как делала это прошлой ночью, хотя теперь это ощущалось совершенно по-другому.

– Тебе лучше пойти отдохнуть. Уже на самом дела поздно, – сказал я. Я лежал плашмя на твердой земле несколько часов, позволяя себе отрезветь до состояния, в котором я смог бы, по крайней мере, вернуться в квартиру, и у меня не получалось заползти по лестнице до трех часов ночи.

– Да, тебе тоже стоит отдохнуть. – Она, казалось, немного разочарована.

Ее мягкие ручки прижались к дивану по обе стороны от моих ног, когда она поднималась. В это время ее волосы задели мою грудь. Мы оба застыли от этого контакта, и она посмотрела на меня, ее лицо в трех дюймах от моего. Она зависла так, ее глаза изучали меня.

Чертов спусковой крючок.

Я облизал свои губы и обрел голос, хотя он был очень искажен:

– Пожалуйста, иди к себе, Эли.

Моргнув, она кивнула, прежде чем отстраниться и пойти к себе. Она остановилась около своей двери, и прошептала:

– Спокойной ночи. – Затем исчезла в комнате.

В следующую пятницу, вечером, я сидел за круглым кухонным столом напротив Кристофера, попивал пиво, и в то же время проигрывал в покер.

Я сбросил карты, и Кристофер склонился над столом. Рукой он сгреб кучу монет, и однодолларовых купюр к своей стороне стола.

– Легкие деньги. – Он растягивал слова, дразня меня.

– Да, потому что ты гребаный мошенник, – усмехнулся я, когда поднес свое пиво ко рту.

– Нет, мужик, ты просто отстойный игрок... или тебе на самом деле не везет, одно из двух.

На данный момент невезение было тем, на что я определенно чувствовал бы себя уверенно, ставя деньги.

– Хочешь еще сыграть? – спросил он, начиная тасовать карты.

– Конечно, почему нет? – я кинул свою ставку в цент стола. Не было так, как будто у меня было много того, что я мог проиграть. – Знаешь, если ты выиграешь все мои деньги, ты никогда не выгонишь мою задницу со своего дивана. – Конечно, я шутил. Я просто был слишком ленив, чтобы начать искать себе квартиру на прошлой неделе. Или, возможно, мне просто нравилось быть здесь, в чем я на самом деле не хотел сознаваться себе, потому что пользоваться этим уютом было действительно чертовски глупо.

Кристофер начал раздавать карты.

– Не, мужик, не думаю, что ты должен прямо сейчас спешить и снимать себе квартиру. Мне нравится, что ты здесь. Это лето было отстойное, пока ты не приехал.

– Ты мог пойти работать или что—то такое. – Я саркастически поднял брови, полагая, что подразню его немного, так как в течение последнего часа он раздает мне дерьмо в мои проигрышные руки.

– С чего бы мне пойти, и сделать что-то такое? Ты знаешь, я не просыпаюсь раньше полудня.

Я покачал головой.

– Придурок, ты такой ленивый.

Он отмахнулся смеясь.

– Нет, я действительно собирался работать в начале лета, но все провалилось. После этого, я посмотрел на все занятия, которые должен закончить в следующем году, чтобы получить образование, и решил двинуться дальше и посвятить пару месяцев себе. – Он пожал плечами. – У меня было немного сэкономленных денег, так что работа была не нужна.

– Как я и сказал... ленивый.

– Ты такой придурок, – сказал он сквозь смех, в то время как поднял руку и упорядочил свои карты. – Серьезно, как я и сказал на прошлой неделе, ты можешь оставаться столько, сколько захочешь.

Я сделал глоток пива, изучая свои карты.

– Что насчет Эли? Ты не думаешь, что ее беспокоит то, что я живу здесь?

Может быть, я докапывался, искал какие-то подсказки о девушке, которую не мог выкинуть из своей головы.

Он неуверенно выдохнул:

– Эли... – он колебался, казалось, пытался подобрать слова. – ...да все нормально. И думаю, что она рада, что ты здесь. Но она другая. Ты ведь понимаешь это, так? Я доверяю тебе, ты не будешь путаться с ней, но ты должен знать, что она те такая, как те девчонки, которых я и ты ищем. Просто будь аккуратнее с ней, хорошо? – он добавил: – Она хорошая девушка. – Его голос звучал с глубоким уважением.

И я принял то, что он говорил: предупреждение держаться подальше от его сестры, что я был недостаточно хорош для нее. Я имею в виду, черт, я уже знал это. Ему не нужно было говорить это дважды.

Замок на входной двери задребезжал, мы с Кристофером посмотрели туда, и в то время, как дверь распахнулась, наш разговор резко остановился, когда Эли вошла. Она улыбнулась.

– Привет ребята. – Она пнула дверь, чтобы закрыть ее за собой, когда покачивалась с коробками в руках. – Купила кое-что на ужин.

– О, хорошо, – сказал Кристофер.

Она всегда такая милая, когда приходит с работы, вся взъерошенная и немного раскрасневшаяся из-за того, что целый день бегает на ногах, около кухни.

Прошла неделя с той ночи, когда она заботилась обо мне. С того времени возникло какое-то взаимопонимание между нами. Мы приспособились к ложному удобству случайных улыбок и шуток. Она спрашивала меня, как прошел мой день, а я спрашивал ее про ее день, но мы держались спокойно. Но под поверхностью оставалась та напряженность, которая растягивала нас, отталкивала нас друг от друга, и в то же время связывала нас вместе. Я знал это. Я видел это в ее глазах и чувствовал всем своим телом. Я знал, как легко это будет проникнуть пальцами в ее кожу, в ее разум. Я знал, что она охотно позволит мне взять все это.

И боже, я хотел этого.

Я продолжал думать, что это пройдет, что новизна испарится, и я увижу просто Эли. После работы несколько ночей назад, я вернулся в бар, где встретил тогда Кристофера. Только на сей раз я остался, поехал к Лили, думая, что, возможно, смогу стереть хоть немного из того, что я чувствовал.

Когда я увидел Эли на следующее утро, то почувствовал себя виноватым, или что-то типа того, эмоция, с которой я был очень хорошо знаком, но это... это было по-другому. Это было запутано, неправильно, неуместно, и я хотел вырвать это из своего сознания. Я ничего не был должен Эли, и она, естественно, не должна ничего мне. Но неважно, как сильно я пытался убедить себя в этом, я не мог отделаться от чувства, что сделал что-то не так.

Кристофер встал.

– Позволь я помогу тебе с этим. – Он чмокнул ее в лоб. – Ты лучшая. Я зверски проголодался, отбирая тут кое-чьи деньги. – Он махнул головой в моем направлении, забирая коробки из рук Эли.

Ее глаза расширились, с притворным беспокойством.

– О, Джаред, пожалуйста, скажи мне, что ты не скатился до игры с Кристофером. Ты знаешь, он никогда не престает мухлевать.

Я засмеялся сильнее, стукнув ладонью по столу.

– Я знал это, ты засранец! – я наклонился над столом, чтобы вернуть обратно его выигрыш, открыл широко руки и сгреб груду денег к себе. – Ты обманывал меня все это время, не так ли?

– Эй, эй, эй, эй давай не спешить. У Эли тоже есть собственные трюки, Джаред. Не позволяй ей надуть тебя.

Его улыбка была теплой, с легким оттенком привязанности, которая существовала между ними. Это было странно, видеть, как они были не похожи, и все же так во многом одинаковы.

Она шлепнула его по затылку.

– Следи за языком.

Короткий смешок вырвался из моего горла, и я поднес бутылку к своему рту, но потом я откровенно рассмеялся, когда Кристофер показал на меня.

– Не начинайте вдвоем нападать на меня. Так было всегда, вы двое против меня одного.

– О чем ты говоришь? – спросила Эли

– Пфф, ты шутишь? Я не мог сделать так, чтобы ты перестала доставать меня даже на пять минут. И хочешь знать, почему? – он указал подбородком на меня. – Потому что эта задница настаивала, чтобы ты ходила с нами везде.

– И что, со мной было так уж плохо? – Эли попыталась надуть губки, это выглядело очень смешно, потому что было очевидно, что она притворяется. Девушка была слишком хорошая, слишком милая. Я хотел дотянуться и разгладить эти губки.

– Черт да, было, даже просто потому, что ты дышала. – Он послал поддразнивающую улыбку, которой и заработал еще один шлепок по затылку.

– В любом случае, ты любишь меня, и ты знаешь это.

Эли смеялась, когда уходила по коридору в ванную. Кристофер повернулся на стуле и крикнул в коридор:

– Эй, Эли, ты хочешь присоединиться к нам в следующем коне?

– Конечно, – крикнула она в ответ, кажется уже из своей комнаты: – Хотя давайте сначала поедим. Я ужасно голодная.

Через несколько минут она вернулась. Она сменила рабочую одежду на те же самые пижамные шортики, которые она выбрала, чтобы постоянно дразнить меня, ночь за ночью.

Боже, у девушки были самые лучшие ноги, которые я когда-либо видел.

Она собирала свои длинные волосы в высокий хвост, когда зашла на кухню. Смесь ее кожи, и еды, которую она принесла, пахла божественно.

Она открыла холодильник.

– Кто-нибудь хочет еще пиво? – спросила она, наклонившись, чтобы покопаться в холодильнике.

В моей голове, я орал себе закрыть глаза или посмотреть наверх, или посмотреть вниз, или просто, черт побери, отвести взгляд.

Но я не сделал этого.

Вместо этого я пялился.

Вихрь желания скрутил мой желудок в крепкий узел, так сильно, что я должен был бороться за каждый глоток воздуха.

Голос Кристофера разрушил мой транс:

– Да, дай мне бутылочку.

Я отодвинул свое внимание в его сторону, и глаза тоже, так как Эли смотрела на меня.

Я опустил взгляд, и пробормотал:

– Конечно, я бы выпил еще.

Эли распрямилась и стукнула по двери бедром, чтобы та закрылась. У нее было три бутылочки пива, раскачивающиеся между пальцами. Возможно, внутри со мной творилось что-то неправильное, но я думал, что это было одно из самых сексуальных движений, которое я видел.

Она поставила их на стол.

– Одна для тебя. – Она передала бутылку Кристоферу и ухмыльнулась, когда подвинула мне: – И одну для тебя.

– Спасибо, – сказал я.

Она открыла крышку третьей бутылки, шлепнулась на стул, поднося ее ко рту.

– Тяжелый день? – спросил Кристофер, выгибая бровь.

– О, да, – выпустила она долгий вздох: – Была очень занята. – Слегка пожала плечами: – Заработала хорошие чаевые, но еле дождалась конца смены. – Она начала открывать коробки с едой. – Мой рот наполнился слюной, когда в меня ударил аромат томатного соуса и пасты.

Я встал.

– Подожди, давай-ка я принесу тарелки и вилки.

Она послала мне ласковую улыбку, когда я проходил мимо.

– Спасибо, Джаред.

– Да без проблем.

Несмотря на то, что она находилась на расстоянии трех футов, я зашел на кухню, как будто это какой-то оазис в пустыне. На секундочку я опустил голову и прижал руки к столешнице, заполняя свои легкие самым большим глотком воздуха, который смог сделать.

Держи себя в руках, Джаред.

Я вернул контроль над собой, пока брал тарелки и вилки. Я вернулся обратно, сел напротив Кристофера и Эли, единственных настоящих друзей, которые у меня когда-либо были, и заставил себя расслабиться.

Мы ели все вместе, как делали это все время – как мы делали это множество раз раньше. Наш разговор был легкий, а еда потрясающая. Мы выпили несколько бутылочек пива и поиграли немного в карты. Я не смог вспомнить, когда чувствовал себя так хорошо.

Я чувствовал себя слишком чертовски хорошо.

Я пытался подавить свое веселье. Эли, что очевидно, была легковесной. После трех бутылок пива ее речь стала немного невнятной.

– Мне нужно еще пива, – объявила она, допивая несколько последних глотков из бутылки, она немного пошатнулась, когда вставала. Она слегка шаталась, и когда шла на кухню.

Боже, она такая милая.

– Захвати мне тоже, ладно? – крикнул Кристофер.

Она принесла две.

– Нет, а вот Джаред может взять одну. – Она подмигнула мне, двигая бутылку через стол ко мне.

Я не смог удержаться и усмехнулся.

– О, нехорошо, Эли, нехорошо. – Кристофер дразнился, прижав руку в своей груди. – Тебе он всегда нравился больше, чем я, не так ли, Киса Эли?