Текст книги "Операция "Гарри Поттер" (СИ)"

Автор книги: Заязочка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)

====== Глава 10, в которой каждый из героев что-то ищет и что-то находит ======

Люциус Малфой вернулся в свое поместье как раз перед тем, как начали собираться гости. Незачем откладывать в долгий ящик то, что стоило сделать как можно быстрее. Праздники подходили для его целей как нельзя лучше. Ослабевал контроль аврората, никого не удивляли встречи в барах и пабах, визиты. А доверять свои секреты переписке Люциус не хотел. Как не дрессируй сову, какие чары на пергамент не накладывай, всегда есть риск, что кто-нибудь сумеет письмо прочитать. Теперь оставалось только ждать. Конечно, лорд Малфой был щедр к своим осведомителям и хорошо доплачивал за скорость, но кто знает, что удастся выяснить. Сразу после исчезновения Темного Лорда творилась жуткая неразбериха.

Кстати, один из осведомителей, до сих пор служащий в Аврорате, вспомнил, что в 1981 году в Лютном переулке был найден труп некоей Розмари Фэйрфакс. Опознали ее по обломкам волшебной палочки. Денег, драгоценностей и даже одежды у несчастной уже не было. Убийц особо и не искали, рассудив, что если дамочка таскается по таким сомнительным местам, то должна уметь защищаться. Ну, а если не сумела, то Мерлин ей судья. Люциус нахмурился. То, что труп нашли в Лютном, еще не значило, что женщину в Лютном и убили. Была ли это месть? Вряд ли. Сама по себе Розмари была совершенно безобидна, а про ее отношения с Лордом знали всего несколько человек. Они с дочерью и жили-то большей частью за границей. Какого драного пикси она забыла в Англии? Хотя... скорее всего, речь шла о деньгах. Фэйрфаксы богатыми не были, Розмари и дочь содержал Лорд. А он собирался жить вечно и поэтому завещание вряд ли составил. Так что получить деньги, книги и артефакты могла его дочь, сколько ей тогда было лет? Неважно... Мать была бы законным представителем. Интересно, как у гоблинов фиксируется состояние клиентов? Живой, мертвый, а если не то и не другое? Призракам же их потомки спокойно наследовали. То есть, теоретически... Лорд Малфой оглядел себя в зеркало, чтобы удостовериться, что парадная мантия сидит безупречно. Да, упустил свой шанс. Ключом к наследству Лорда являлась его дочь. Но тогда столько всего творилось... нужно было отбиться ото всех обвинений. А потом навалились дела. Где же все это время была девочка? Ее кто-то нашел? Или она живет где-нибудь в безвестности? Уехала? Тролль всех побери, он же понятия не имеет, как она выглядит. А теперь, если Повелитель действительно вернулся... Нет, об этом лучше не думать. По крайней мере, пока. И Люциус направился в холл встречать гостей. Северус с интересом наблюдал за тем, как гримировалась Кэролайн. Силиконовые нашлепки с пугающей достоверностью имитировали уродливые рубцы. Ватные шарики изменили форму щек. Небольшая распорка – форму носа. Остальное добавляла косметика. – Ужас просто! – заметил Барти. – До сих пор привыкнуть не могу. – Зато не определяется заклинаниями, – хмыкнула Кэролайн, – а опытный маг может разглядеть облик и под чарами личины. – Никогда не видел ничего подобного, – покачал головой Снейп. – У магглов очень популярны фильмы про всяких чудовищ, – ответила Кэролайн, орудуя кисточкой с пудрой, – чем страшнее монстры на экране, тем больше кассовые сборы. А мастерские, изготавливающие всю эту атрибутику, не прочь заработать. Героями популярных фильмов многие наряжаются на маскарады, вечеринки на Хэллоуин. Это подороже, чем обычные маски, но зато и качественнее. – Люциус точно постарается заглянуть под личину, – хмыкнул Снейп, – он невероятно любопытен. В мэноре он на своей территории, так что легко определит чары или зелье. – Значит, его ждет сюрприз, – ухмыльнулась Кэролайн. – Вы двое – не скучайте. Я помню, что ты, Северус, обещал еще один подарок. У меня для тебя тоже кое-что есть. – И у меня, – сказал Барти. – Мы будем ждать, госпожа. Порт-ключ прилагался к приглашению. Кэролайн еще раз оглядела Фэй в новенькой парадной мантии, кивнула и активировала его. Через секунду они оказались перед воротами Малфой-мэнора. – Как красиво! – восхитилась Фэй. – Да, очень красиво, – согласилась Кэролайн. Ажурные кованые ворота гостеприимно распахнулись. Вдоль аллеи стояли причудливые ледяные статуи, светились забавные фонарики. В холле гостей встречали хозяева. – Миссис Мэрфи и мисс Данбар! – объявил домовик. – Рада, что вы нашли время навестить нас, – улыбнулась леди Малфой. – Большое спасибо за приглашение! Кто же не воспользуется случаем побывать в Малфой-мэноре, – улыбнулась Кэролайн. Фэй присела в церемонном реверансе. Люциус одобрительно хмыкнул, девочка явно знала, как себя вести. Миссис Мэрфи с благодарной улыбкой взяла бокал шампанского с подноса, который левитировал домовик. Люциус прищурился, сейчас чары личины не были для него помехой. Мерлин, какой ужас! Бедная женщина! Ничего удивительного, что она пользуется чарами. Неужели это нельзя вылечить? Хотя он слышал о ранах, нанесенных некоторыми магическими животными и растениями, которые давали такой эффект. Фэй уже вовсю здоровалась со своими одноклассниками. Кэролайн искоса взглянула на Гарри Поттера. Мальчик в красивой мантии просто светился от удовольствия. Было бы интересно познакомиться с ним поближе. Вряд ли ребенок мог запомнить хоть что-то из событий последнего вечера в доме его родителей. И дело не только в том, что настолько глубокие воспоминания практически невозможно было извлечь. Ребенок, скорее всего, просто ничего не видел. Гарри на какой-то момент встретился глазами с миссис Мэрфи, вздрогнул и потер лоб. Это было странно, все знали, что знаменитый шрам остался у него на память о ТОЙ ночи. Об этом стоило подумать. – Говорят, вы приехали из Бразилии? – спросила Нарцисса Малфой. – Да, – кивнула Кэролайн, – мои родители перебрались туда в поисках лучшего заработка. А я вот вернулась на родину. – Но родились вы в Англии? – спросил Люциус. – Нет, уже в Бразилии. – Надеюсь, вам нравится на родине предков? – Да, хотя в начале и было несколько непривычно. Но у нас дома чтили британские традиции. Люциус кивнул. Конечно, было интересно, к какой семье принадлежала новая знакомая, но дальнейшие расспросы уже походили бы на допрос. Хотя его интерес выглядел вполне естественно – с воспитанницей миссис Мэрфи подружился Драко. Впрочем, девочка выглядит весьма достойно и умеет себя вести, а большего от нее пока не требуется. Потом как-нибудь можно будет попытаться выяснить девичью фамилию миссис Мэрфи. На пороге появились новые гости, Кэролайн еще раз улыбнулась и прошла в гостиную. Задерживаться более, чем того требовали приличия, она не собиралась. Но осмотреться не мешало. Не так-то часто она бывала в таких домах. У них с матерью был симпатичный домик в магической деревушке в Альпах. Уютный и милый, вполне подходящий для двоих. Потом ей приходилось жить... да где только не приходилось. Кэролайн ценила комфорт, но не понимала смысла роскоши ради роскоши. А если приходилось выбирать между редкой книгой, полезным артефактом или возможностью выучить что-то новое и удобным жильем, то выбор всегда совершался не в пользу жилья. Да и денег было не так много. Поместье Краучей менее помпезно, что Кэролайн совершенно устраивало. Она без зазрения совести заняла личные апартаменты хозяйки дома. В конце концов, именно ей Барти был обязан той свободой, которой он пользовался. Сам же Барти был счастлив видеть ее в своем доме. Нет, гостиная Краучей Кэролайн нравилась больше. Она обожала деревянные панели, шелковые обои мягких цветов и несколько тяжеловесную мебель. Большая гостиная Малфой-мэнора была слишком светлой, мебель слишком хрупкой и вычурной, а лепнины и зеркал слишком много. Но шампанское было выше всех похвал. Дочь Темного Лорда не считала, что Люциус Малфой поступил неправильно, заявив о применении к нему «Империо». Спасение утопающих – дело рук самих утопающих. Если не хочешь идти на дно, не будешь придираться к фасону спасательного жилета и грязи в шлюпке. А прав тот, кто выжил. Героям потом можно положить цветы на могилу и, пустив скупую слезу, выпить за помин души. На нее посматривали с интересом, но знакомиться не спешили. Это было нормально. – Скучаете? – спросил Люциус, останавливаясь рядом. – Вовсе нет. У вас замечательный дом и прекрасное вино. А больших и шумных компаний я не люблю. Малфой кивнул. – Должен заметить, что мисс Данбар прекрасно воспитана. Манерами в наше время многие пренебрегают. – Фэй очень славная девочка, – ответила Кэролайн, – я желаю ей всего самого лучшего. Конечно, она полукровка, но ум, знания и умение себя вести могут несколько компенсировать происхождение. Люциус улыбнулся. Для взрослых, сопровождающих своих подопечных, накрыли фуршетный стол. В нескольких комнатах играли в карты. В большом салоне звучала музыка, и несколько пар танцевали. Для детей был накрыт сладкий стол в зимнем саду. Прекрасный праздник. Кэролайн с интересом наблюдала за развлечениями подростков. Драко затеял лотерею. За один кнатт можно было выкупить конверт с заданием и указанием приза. Задания были несложными, забавными и не унизительными. Их явно составлял остроумный, веселый и добрый человек. Фэй выиграла заколки для волос и красивое перо, другая девочка – набор гребешков, Гарри Поттер стал обладателем волшебных шахмат. Это было весело. На всякий случай Кэролай старалась не встречаться глазами с мальчиком. Ни к чему его нервировать. В конце вечера был грандиозный фейерверк. А потом все отправились домой. Жизнерадостно щебечущая и очень довольная Фэй убежала в свою комнату, а Кэролайн, Барти и Северус устроились в комнатах хозяйки дома. – Наш скользкий друг Люциус ничего не заподозрил? – спросил Барти, откупоривая бутылку вина. – Нет, – ответила Кэролайн, – хотя под личину заглянул сразу же. А амулет неплохо скрывает силу. Хотя Малфой и спросил, родилась ли я в Англии или в Бразилии. – Ничего удивительного, Драко подружился с Фэй, – ответил Снейп, – а что в Бразилии остались какие-то следы? Я к тому, что если Люциус кем-то или чем-то заинтересовался, то будет рыть до упора. Его не так-то просто сбить со следа. Кэролайн задумчиво водила кончиком пальца по губам. – Вряд ли он что-то там найдет, – сказала она, – я не пользовалась там девичьей фамилией. А местные колдуны привыкли, что у человека могут быть основания скрывать свое имя. Индейцы же и вовсе если соглашаются учить, то называют по-своему. Разве что выяснит, что я не обращалась в клинику. Но ведь могла лечиться и частным образом. Меня больше беспокоит реакция Поттера. Когда мы встретились глазами, он вздрогнул и схватился за лоб. – Даже так? – переспросил Снейп. – Дело в том, что я пару раз видел, как он точно так же реагировал на Квирелла. Это очень странно. Ведь Люциус ничего не почувствовал. – Связь... – задумчиво проговорила Кэролайн. – Как бы узнать, что именно произошло в ту ночь?! И понять характер этой связи. Снейп выставил на столик небольшой флакон с золотистой жидкостью. – Это и есть твой подарок? – спросил Барти. – Я-то приготовил для тебя бутылку коллекционного коньяка! – Спасибо! – улыбнулся Северус. – Это зелье, если добавить три капли в ванну, сильно повышает чувствительность. Может быть, примем ванну вместе? Кэролайн широко улыбнулась. – Прекрасная идея! А вот и мой подарок. В маленькой коробочке под чарами «Стазиса» лежали свежайшие лепестки цвета спекшейся крови. Северус вздрогнул. ЭТО он видел только на колдографиях в «Вестнике зельеварения». – Лепестки плотоядной орхидеи? – пробормотал он. – Но... это же целое состояние! Это же... Миледи... Кэролайн улыбнулась. – Все гораздо проще, Северус. Индейцы никогда не продадут магические ингредиенты чужаку. Что-то находят сборщики, они и устанавливают цены на рынке. Но для своих все иначе. У меня остались связи, и я ими пользуюсь. Снейп кивнул, не отрывая глаз от ценнейшего и редчайшего ингредиента. Мерлин! Он же сможет... сможет … да чего он только не сможет! – Так как насчет ванны? – отвлек от наполеоновских планов Барти. – Да... да... конечно. Это не был большой бассейн, как в ванной старост в Хогвартсе. Три человека там разместиться могли, но прижавшись друг к другу. То, что надо для зелья. Три светящихся капли упали в горячую воду, которая на мгновение помутнела, но тут же снова стала прозрачной, лишь на поверхности появилась тончайшая перламутровая пленка. Ухмыляющийся Барти выставил большую шкатулку с жемчугом. Кэролайн избавилась от одежды одним взмахом палочки. Мужчины последовали ее примеру. У края ванны появился поднос с бутылкой вина и бокалами. – Выпьем? – предложил Барти. – Обязательно, – ответила Кэролайн, опускаясь в ванну. Северус шагнул за ней. Барти разлил вино и присоединился. Кэролайн медленно провела рукой по своей груди. Ее глаза широко раскрылись. – Невероятно! – пробормотала она. Северус залпом опустошил бокал. Барти пил медленно, смакуя. Его рука бережно поглаживала бедро Кэролайн. Северус осторожно прикоснулся к ее груди. – Да-а... – выдохнула Кэролайн. – О, Мерлин! Да! Она обхватила пальцами члены обоих своих любовников и чуть сжала их. – О-ох! – выгнулся Барти. Северус почувствовал, что надолго его не хватит. Это были слишком острые и сильные ощущения. При этом они не концентрировались как обычно внизу живота, а словно бы разливались по всему телу. Такого у него еще ни разу не было. Кэролайн застонала, когда пальцы Барти уверенно скользнули ей между ног. Северус просунул руку ей под спину и приподнял, открывая больший доступ своему другу. Кэролайн крепче сжала оба члена. Оба любовника непроизвольно начали двигать бедрами. Долго это продолжать не могло, и вот уже яркое сияние вспыхивает над ванной и медленно втягивается в шкатулку с жемчугом. Из ванны выбирались с трудом, но оперативно. Все-таки ощущения были слишком сильными. Можно было потерять контроль. – Сильная вещь, – проговорил Барти, когда вся компания расположилась на кровати. – Ты туда ничего не добавлял, экспериментатор? Так ведь можно до смерти... ну... – Затрахаться... – лениво продолжила Кэролайн. – Ничего не добавлял, – ответил Северус, вытягиваясь под одеялом, – чем хотите поклянусь. Там просто ощущения должны были усиливаться. – Вот они и усилились, – заметил Барти, призывая шкатулку из ванной. Жемчуг все еще светился. – Ничего себе, – прокомментировал это зрелище Северус. – Наверное, дело в нашей связи, – проговорила Кэролайн, – другого объяснения я не вижу. Но это значит, что нам нужно быть очень осторожными. Больше никаких стимуляторов. – Да, лучше не стоит, – согласился Северус, мысленно содрогнувшись от возможных перспектив. Самое интересное, что, несмотря на сильную усталость, опустошенности он не чувствовал. Магия как будто прибывала. – Странное ощущение, – проговорила Кэролайн, – мне кажется, что где-то существуют очень важные для меня вещи. И эти вещи со мной связаны. – В самом деле? – переспросил Снейп. – Это как-то связано с ритуалом? – уточнил Барти. – Да, – ответила Кэролайн, – я получила часть памяти отца. Но только часть. Как будто что-то очень важное просто взяли и удалили. А теперь это ощущение... – Значит, будем искать эти вещи, – пожал плечами Барти, – деваться-то все равно некуда. – Некуда, – согласилась Кэролайн. Альбус Персиваль Вулфрик Брайан Дамблдор задумчиво прихлебывал чай. Напротив него в кресле развалился Аластор Моуди со стаканом огневиски в руке. – Бразильцы нас терпеть не могут, – рассказывал тот, – тянут до последнего. Но сегодня ответ пришел. Брак был заключен семь лет назад. Майкл Мэрфи, магглорожденный. Учился на Гриффиндоре, отправился в Южную Америку искать приключения. – А как девичья фамилия миссис Мэрфи? – спросил Дамблдор. – Краузе, – ответил Моуди. – Странная какая-то фамилия. Не английская. Дамблдор пожал плечами. Эта фамилия ему не говорила ничего. Майкла Мэрфи он смутно помнил. Мальчик звезд с неба не хватал. Но главное, что миссис Мэрфи не солгала. Жалко, что она не шла на контакт с Люпином, но тут уж ничего не поделаешь. – Теперь следующее, – продолжал Моуди, – Брайди прокололся на утаивании артефакта после облавы, и чтобы прикрыть свой зад, выболтал, что наш блистательный лорд Малфой собирает информацию про некую Розмари Фэйрфакс, которую еще в 1981 году грохнули в Лютном. И ищет дочь этой самой Розмари. – А зачем ему эта особа? – удивился Дамблдор. – Понятия не имею, – ответил Моуди. Дамблдор почесал кончик носа и призвал списки бывших учеников. Да, Розмари Фэйрфакс, Хаффлпафф. Красивая блондинка с большими голубыми глазами. Жалко девочку, совсем пожить не успела. – А от кого у нее дочь? – спросил он. Моуди выложил на стол пергамент. Это была копия свидетельства о рождении. Кэролайн Розмари Фэйрфакс. В графе «отец» гордо красовался прочерк. – Она может быть дочерью Малфоя? – спросил Дамблдор. – Хрен его знает, – честно и откровенно ответил Моуди, – но тогда непонятно, чего он столько лет ждал. – А что говорят Фэйрфаксы? – спросил Дамблдор. – Старый лорд послал меня подальше и чуть не спустил с лестницы, – ухмыльнулся Моуди, – сказал, что не желает слышать имя потаскухи и ему плевать на ее отродье. Брат и сестра не в курсе. Насколько я понял, они очень обиделись, что Розмари неплохо жила за счет богатого любовника и не делилась с ними. Они с дочерью большую часть времени жили где-то на Континенте. Дамблдор побарабанил пальцами по столу. Очень интересно! Об этом деле стоило узнать побольше. – Держи меня в курсе, – сказал он. Моуди кивнул. Потом они еще немного поболтали, и старый аврор откланялся. Дамблдор тяжело вздохнул и налил себе еще чашку чаю. Он чувствовал – что-то происходит. Но это что-то было непонятно и неподконтрольно ему. И от этого было не по себе. Все-таки он привык, что все ниточки у него в руках. А тут нечто упорно проскакивало мимо пальцев, да еще и привычные ниточки обрывались. С этим надо было что-то делать. Но что? Он снова стал перебирать в памяти странные события. Гарри Поттер на Слизерине и полный провал миссии Уизли. Очень странно, что Рон даже не пытался подружиться с маленьким героем, ведь это был его шанс хоть как-то выделиться среди братьев. Да он должен был вцепиться в Поттера, как клещ в собаку, и отгонять всех возможных конкурентов. Надо будет проверить мальчика на зелья и ментальные закладки, так, на всякий случай. Хотя кому могло прийти в голову отваживать именно рыжего от Поттера? Кто-то подслушал, когда он давал наставления Молли и Артуру? Те сами проболтались? Кому? И, главное, зачем? А зелье могло давно выветриться, времени прошло немало. Бурная личная жизнь Северуса. Да еще этот внезапно возросший магический потенциал. Тролль его знает, что все это значит. Квирелл, вдруг решивший пуститься во все тяжкие и сгинувший в притонах Лютного. Сгоревшие приборы, настроенные на остатки духа Тома. Похоже, что тот, кто отловил Квирелла, сумел как-то разобраться, что к чему и разорвать связь. И кто это мог быть? Хотя метки Северуса и Питера на Квирелла реагировали. Может, он наткнулся на какого-то Пожирателя? И этот Пожиратель оказался специалистом в темной магии? От этого делалось страшно. Сам Альбус темной магии старательно избегал. Кроме тех случаев, когда без этого было никак не обойтись. И это было ужасно. Некстати вспомнились насмешки Геллерта. Альбус в свое время был шокирован, что темные ритуалы далеко не всегда включали жертвоприношения и мучения жертв. Сперва маг полностью изменял себя, проходя через жуткие и мучительные испытания. «А ты что хотел?» – смеялся Геллерт, – «Думаешь, убил младенца и в дамках? Все получится? Не хочешь, как Вотан – отдать глаз? Или, будучи пораженным копьем, девять дней провисеть на дереве? Начинать надо с себя, тогда с ума не сойдешь, когда придется убивать и мучить». Что-то в этом было, простое исполнение ритуалов могло привести к безумию и жестокости ради жестокости. Но проходить через древние изуверские обряды не хотелось. Да и не смог бы он. Геллерт же смог. Судя по всему, смог и Том. А с ним и многие Пожиратели. Тогда Альбус демонстративно отрекся от темной магии. Но и светлая требовала немало. То же самое Великое Делание полностью меняло мастера, делало его далеким и отстраненным. Фламеля давно не интересовало ничего, кроме чистой науки. Это пугало не меньше. Дамблдор меняться не хотел, неизвестность его страшила. А без изменений могущество оставалось недоступным. Да, он отыграл у Геллерта Бузинную Палочку. Но что он без этой палочки? Вот то-то и оно. И от этого было больно и обидно. И тяжело вздохнув, Дамблдор призвал из шкафчика бутылку медовухи и стакан.

====== Глава 11, в которой герои строят предположения и планы, а каникулы заканчиваются ======

Собственный день рождения Снейп естественно планировал отметить в поместье Краучей. И, теоретически, ничто и никто не должно было ему помешать. Оставшиеся в школе на каникулы слизеринцы никаких проблем не доставляли. Один попросил допуск в Запретную секцию библиотеки, остальные задали пару вопросов по домашнему заданию и получили исчерпывающие консультации. Остальные студенты по понятным причинам держались от декана Слизерина как можно дальше. Все запрошенные для Больничного Крыла зелья он сварил. Даже добавил от себя лично усовершенствованное за счет бразильских ингредиентов укрепляющее и кроветворное. Но оставался как всегда непредсказуемый директор... И любопытные коллеги.

Поппи и Помона то и дело заводили разговоры о том, что Северусу давно пора жениться. Роланда Хуч поддакивала, остальные смотрели на коллегу с прямо-таки болезненным любопытством, а МакГоннагал прямым текстом почти потребовала познакомить ее и остальных с избранницей. Как все-таки тяжело работать с теми, кто знал тебя ребенком и привык относиться соответствующим образом. Снейп не выдержал и попросил коллег оставить его в покое. Дамы надулись. Они же переживают за дорогого Северуса и желают ему счастья! Ага, переживают они, курицы любопытные! Делать им просто нечего, кроме как чужую личную жизнь обсуждать. Нашли бы себе сами кого-нибудь и радовались. А тут еще задумчивые взгляды Дамблдора. Ну да, в кои-то веки стал выглядеть на свой возраст, а не на десять лет старше. И что теперь? Разделенную с Кэролайн и Барти силу Темного Лорда надежно скрывал артефакт. Правда и обычная сила возросла, а это уже не скроешь. Но, в конце концов, мог он втихаря сварить что-нибудь для себя любимого? Мог. Имеет право. На видное место были выставлены тоник на основе коки и модифицированное восстанавливающее зелье. Как оказалось, это было сделано вовремя. – Северус, мальчик мой, – привычно завел Дамблдор, как всегда бесцеремонно вваливаясь в лабораторию, – а над чем ты сейчас работаешь? Снейп поднял голову от котла, в котором кипел костерост. – Пытаюсь найти хоть что-то, что могло хотя бы смягчить рубцы на лице миссис Мэрфи, – ответил он, – она была так любезна, что подарила мне кое-какие ингредиенты для школы. Я чувствую себя обязанным. Дамблдор покивал. – Да, Поппи сказала мне, что ты улучшил парочку зелий, это очень мило с твоей стороны. И как твои успехи? – Пока никак, – ответил Снейп, – но я не теряю надежды. – Да, да... конечно... Снейп бросил на него косой взгляд. – Вы что-то хотели? Дамблдор пожевал губами. – Ты давно виделся с Люциусом Малфоем? – В начале ноября, – «припомнил» Снейп, – когда он приходил скандалить из-за тролля. Дамблдор поморщился. Еще бы, скандал был выдающимся во всех отношениях. Снейп еще раз помешал зелье и загасил горелку под котлом. – Ну вот, – сказал он, – юные обалдуи могут смело ломать кости. Этого хватит надолго. – Просто я слышал, что Люциус ищет какую-то женщину, – Дамблдор помялся немного и продолжил, – и мне хотелось бы узнать, зачем она ему понадобилась. – Люциус мне не отчитывается, – ответил Снейп, сердце которого пропустило удар, – а что это за женщина? – Вряд ли ты ее знаешь, – нехотя произнес Дамблдор, – она закончила Хогвартс до твоего поступления. Некая Розмари Фэйрфакс. Ее убили в 1981 году. – Альбус, – сказал Снейп, – как можно искать человека, который был убит много лет назад? Или вы хотите сказать, что Малфой об этом пока не знает? – Думаю, что знает, – ответил Дамблдор, довольно бесцеремонно разглядывая флаконы с готовыми зельями, – он ищет дочь Розмари. Снейп пожал плечами. – Понятия не имею, зачем это нужно Люциусу, – сказал он, – хотя Фэйрфаксы – старинный волшебный Род, может там какие наследственные дела? Делят что-нибудь, а для большей ясности нужно удостовериться, что других претендентов нет? Впрочем, я в таких вещах не разбираюсь. Мне делить нечего. Дамблдор задумчиво почесал кончик носа. – Может быть, ты и прав, – проговорил он, – об этом я как-то не подумал. Но в любом случае стоит разузнать об этом побольше. Если что-нибудь услышишь... Снейп фыркнул. Дамблдор взял с полки флакон с тоником и стал рассматривать его на свет. – Новая разработка? – Да, кстати, из ингредиентов, подаренных миссис Мэрфи. Сильное тонизирующее. И без побочных эффектов. Думаю запатентовать. – Весьма полезное знакомство, – покачал головой Дамблдор, – будет очень жаль, если мы ничем не сможем помочь этой женщине. Кстати, Северус, она тебе не рассказывала о своем прошлом? – С чего бы это? – буркнул Снейп. – Я похож на кого-то, с кем женщинам захочется откровенничать? Мы иногда обмениваемся письмами, но это сугубо деловая переписка. – Да-да, конечно. Дамблдор вернул флакон на место, еще раз вздохнул и наконец убрался из лаборатории. Снейп закусил губу. Тролль все побери! Нужно срочно предупредить Кэролайн. Идиот Люциус, не смог замести следы! Хотя теперь был повод расспросить и узнать, что ему нужно. Так что, написав отчет для Кэролайн, Снейп наведался в Малфой-мэнор. Люциус был мрачен. – Послушай, – Северус решил не ходить вокруг да около, – сегодня ко мне вперся Дамблдор и стал расспрашивать, не знаю ли я, зачем ты ищешь дочь некоей Розмари Фэйрфакс, которая погибла еще в 1981 году. Люциус злобно передернул плечами. – Старый паук! Везде ему нужно сунуть свой нос! Снейп хмыкнул и отпил из бокала. – Я так понимаю, что это не мое дело? – Как раз таки и твое тоже, – буркнул Люциус, – хотя ты почти ничего и не знал. Сама по себе Розмари ничего не значит. А вот отцом ее дочери был Повелитель. Снейп уставился на собеседника. – В самом деле? Но почему ты начал ее искать только сейчас? Малфой прикоснулся к тому месту на левой руке, где под рукавом была скрыта метка. – Он вернулся, – сказал он, – и ты это тоже знаешь. И Он может спросить... Снейп понимающе кивнул. – Разве Повелитель просил тебя заботиться о своем ребенке? – Нет, конечно, – Люциус мрачно заглянул в бокал, – но … в общем все как-то омерзительно. Снейп кивнул. – Послушай, – сказал он, – время все равно упущено. Кроме того, Повелитель мог уже найти свою дочь. Раз уж вернулся. Согласись, что у отца больше возможностей. А если ты привлечешь к ней внимание Дамблдора, то тут парой «Круцио» не отделаешься. – Да понимаю я все, – недовольно произнес Малфой, – просто надо было что-то делать. А... и что ты сказал Дамблдору? – Что понятия не имею, зачем тебе все это надо. Но что у тебя вполне могут быть какие-нибудь наследственные споры с Фэйрфаксами. Люциус кивнул и допил огневиски. – Неплохая идея. И, пожалуй, стоит потихоньку свернуть поиски. А то действительно того и гляди вся Британия начнет искать Кэролайн Фэйрфакс. – А она жила в Британии? – спросил Снейп. – Нет, они с матерью жили где-то то ли в Швейцарии, то ли в Австрии. Лорд же не идиот, чтобы держать ребенка под носом у Дамблдора. – А сколько ей было лет? – Что-то около пятнадцати. Снейп пожал плечами. – В этом возрасте уже многие соображают. Могла догадаться, что лучше убраться как можно дальше. Ты ее хоть раз в жизни видел? Сможешь узнать? Люциус покачал головой. – Да, идиотом я был! – пробормотал он. – Такие возможности... Северус искоса взглянул на него. Да уж. Особенно сейф Лорда. Хорошо, что Кэролайн сумела удрать ото всех. Деньги Люциус бы не тронул, а вот все остальное... Нет, уж... вышло то, что вышло. Пусть дорогие соратнички помечутся, так даже интереснее. Как бы теперь выбраться к Кэролайн... Ладно, это можно будет решить потом. Главное, чтобы Дамблдор ничего не узнал. Этот точно не успокоится. – Как дела у Поттера? – спросил он, отпивая из бокала. – Неплохо, – ответил Люциус, – думаю, что он не самым худшим образом влияет на Драко. Нарцисса в ужасе от того, что мальчик живет у магглов, и хочет получить опеку. – Дамблдор будет против, – заметил на это Снейп, – хотя... Люциус оскалил зубы в намеке на улыбку. – Боюсь, что он проиграл в тот момент, когда Шляпа сказала «Слизерин». Или немного раньше. Северус кивнул. Вокруг Поттера было слишком много всего накручено. Пусть лучше будет под рукой. И под влиянием настоящих слизеринцев. Кэролайн с большим интересом выслушала рассказ Северуса. – Неужели лорда Малфоя заела совесть? – насмешливо проговорила она. – В жизни не поверю! Барти рассмеялся. – Совесть Малфоев – настолько редкий артефакт, что они его ото всех прячут. Я не знаю никого, кто бы мог похвастаться знанием, что это такое. Кэролайн водила кончиком указательного пальца по губам. Северус резко вдохнул. На него бросили заинтересованный взгляд из-под ресниц. – Я не в обиде на соратников моего отца. Они забыли обо мне и занимались своими делами, это жизнь, – сказала Кэролайн. – Но это значит лишь то, что я им ничем не обязана. Пусть помучаются. Барти нехорошо ухмыльнулся. Он тоже был не против помучить некоторых... – Хотя я бы все-таки хотела узнать, кто убил мою мать, – продолжила Кэролайн, принимая из рук Северуса бокал с вином, – да, жаль, что я полностью переключилась на месть за отца. – А что там вообще могло случиться? – спросил Барти. – Зачем она вернулась в Англию? – Она боялась остаться без денег, – ответила Кэролайн, – думаю, что хотела навести справки о наследстве моего отца. До моего совершеннолетия она была бы опекуншей. – Извините мою прямоту, миледи, – проговорил Снейп, – но ваша мать могла проговориться о своих планах. Тогда кто-то мог захотеть добраться до наследства Лорда с вашей помощью. А ваша мать просто не выдержала пыток. – Или ее убил тот, кто считал, что мы не имеем права на это наследство. Кто-то из фанатиков. – Я бы поставил на Беллатрикс, – заметил Барти, – она всегда отличалась жестокостью, была неуравновешенной. И... у нее могли быть личные мотивы для этого убийства. Ее преданность Повелителю всегда выходила за обычные рамки. Кэролайн медленно кивнула. – И там что-то было? – спросила она. – Я имею в виду, между моим отцом и этой женщиной? – Не думаю, – задумчиво проговорил Снейп. – Я тоже думаю, что ничего не было, – согласился Барти, – подобная одержимость действовала угнетающе. А Повелитель не был похож на человека, которого может привлекать нечто в этом духе. – Насколько я знаю, эта женщина сейчас в Азкабане? – спросила Кэролайн. – Да, – кивнул Барти, – нас осудили вместе. Хотя Лестранжи меня не выдали. Это сделал Каркаров. Он и Северуса сдал, но за него вступился Дамблдор. Крауч поморщился, не очень-то приятно вспоминать, как от тебя отрекается родной отец. Северус снова наполнил бокалы. Кэролайн пила вино маленькими глотками и разглядывала любовников из-под ресниц. – Ладно, – сказала она, – об этом позже. Я продала жемчуг. Заплатили очень хорошо, деньги я разделила на три части. Такими темпами мы разбогатеем. Она щелкнула пальцами, домовик выложил на стол увесистые мешочки. – Здесь по пятьсот галлеонов, – сказала Кэролайн. Северус с благодарностью взвесил в руке кошелек. Эти деньги определенно лишними не будут. Как и жемчужины, которые он использовал в зельях. Парижские аптекари платили щедро, часть денег он тоже передавал своей госпоже и Барти. Это было справедливо. Все-таки его жизнь здорово изменилась. Правда, им приходилось скрываться, но тут уж ничего не поделаешь. Что министр, что Дамблдор в жизни не поверят, что можно обладать колоссальной силой и не стремиться к порабощению окружающих. А ведь ни ему, ни Госпоже, ни Барти это было не нужно. Хотелось изучать свои возможности и окружающий мир, побывать во всяких интересных местах, читать редкие книги из собрания Лорда. Так ведь не дадут. Лучше всего было бы смыться из Англии. Но, во-первых, уехав от одних идиотов, они радостно приехали бы к другим, а во-вторых, были клятвы Кэролайн и желание разобраться в происходящем. А ключом к тайным подковерным играм был Гарри Поттер. – Кстати, – встрепенулся Северус, – Малфои собираются получить опеку над Поттером. Они близкая родня, может и получиться. – И что нам это дает? – спросил Барти. – Подожди-ка, Нарцисса сестра Беллатрикс. Там вроде еще одна была? Ее выжгли с гобелена и изгнали? – Андромеда, – кивнул Снейп, который был в курсе большинства потрясений в семье Блэков из-за приятельских отношений с Регулусом, – сбежала из дома и вышла замуж за магглорожденного. Тонкс, кажется. – Раз ее муж магглорожденный, – сказал Барти, – то они явно были не на нашей стороне. Им тоже не доверили героя? Лично мне это кажется странным. – Очень может быть, дело в той странной связи, что я почувствовала, встретившись глазами с мальчиком, – сказала Кэролайн. – кто знает, как все это выглядело до одиннадцати лет. Возможно, ребенка было просто нельзя показывать другим волшебникам, чтобы они не догадались, что с ним что-то не так. Мне в любом случае нужно понять природу этой связи. – Нам нужно понять, – тихо сказал Северус. Кэролайн улыбнулась. – Если бы удалось на какое-то время убрать Дамблдора из Хогвартса, – сказал Снейп, – то я мог бы привести к вам Поттера. – Или придется вступать в контакт с Малфоями, – вздохнула Кэролайн, – все-таки исчезновение мальчика из школы вряд ли пройдет незамеченным. У старика полно сторонников. А вот на каникулах... при помощи опекунов... Хотя ужасно не хочется. Барти и Северус вздохнули. Им тоже не хотелось. Но, похоже, что выходить из подполья придется. Одним им не справиться. – Мне тоже этого не хочется, но… – повторила Кэролайн. Чужие совы не имели доступа в Малфой-мэнор. Письма получали домовики, они же и проверяли их на наличие вредоносной магии или пакостных вложений. Будучи оправданным Пожирателем, да еще настолько влиятельным и богатым, поневоле научишься быть осторожным. Сегодня дети возвращались в Хогвартс, поэтому завтрак подали раньше обычного. Люциус просмотрел «Ежедневный пророк», в котором не было ничего нового и интересного, и обратил свой взор на серебряный поднос с пачкой писем. Приглашения, деловые письма, отчеты... А это от кого? Довольно дорогой пергамент, уверенный почерк... «Дорогой сэр! До меня дошли слухи, что Вы меня разыскиваете. Должна заметить, это меня заинтриговало. Думаю, мы могли бы встретиться и обсудить наши дела, тем более что меня интересует любая информация о смерти моей матери. Со мной можно связаться через Гринготс. С уважением, Кэролайн Фэйрфакс». Люциус несколько раз перечитал это весьма лаконичное послание. Не может быть! Но как?.. Разве что дочь Лорда выросла в каком-нибудь месте вроде Лютного и имела связи в той среде, что охотно торговала информацией. Это было бы крайне неприятным вариантом. Получившую такое воспитание и такой житейский опыт дамочку на мякине не проведешь. Уже то, что она не оставила своего адреса, а предложила связываться через Гринготс много значило. Хотя одновременно и являлось подтверждением, что он имеет дело не с самозванкой. Гоблины предоставляли за отдельную плату услуги связи и кабинеты для конфиденциальных переговоров, но не терпели обмана. Никто не рискнул бы подрывать репутацию банка таким образом. Месть была бы быстрой и страшной. Кланы гоблинов не только не вмешивались в дела волшебников, но и не давали себя в них втягивать. И это не могла быть тезка, та бы просто связалась с лордом Малфоем. Тут явно был кто-то, кто знал о правилах игры. Малфой даже куснул себя за большой палец правой руки от избытка эмоций. Как все это не вовремя! И остается вопрос, не нашел ли дорогую дочурку любящий папочка? Но в таком случае отказываться от встречи тем более было самоубийством. И Люциус отправился писать ответ. «Дорогая мисс Фэйрфакс! Я рад получить от Вас весточку. Думаю, мы могли бы встретиться с Вами в банке Гринготс в любое удобное для Вас время и обсудить интересующие нас вопросы. Напишите мне об устраивающем Вас времени, и мой поверенный организует нашу встречу. С уважением, Люциус Малфой». На платформе 9 и ¾ царили суета и оживление. Кэролайн в образе миссис Мэрфи и ее воспитанница прибыли за пятнадцать минут до отправления Хогвартс-экспресса. – И где там твои друзья? – спросила Кэролайн. – У меня уже руки отваливаются от этой корзины. – Я точно знаю, что на ней чары облегчения веса, – хитро улыбнулась Фэй, – а сама я ее тащить не могу, магглы удивятся, что хрупкий ребенок прет такую тяжесть. – Здесь уже магглов нет, так что можешь спокойно переть, наглый ребенок, – ответила Кэролайн, – никогда не понимала, как в детей столько влезает. Вы из поезда потом выбраться сможете? – Не знаю, – задумчиво ответила Фэй, – но профессора, наверное, что-нибудь придумают и нас спасут. – Думаю, что профессора воспользуются случаем и продлят вам каникулы, – не согласилась Кэролайн, – и вы будете сидеть в поезде, пока не похудеете. – Тогда мы начнем есть друг друга, – предположила Фэй. К ним обернулся полный мальчик. – Привет, Лонгботтом, – поздоровалась Фэй, – тетя, это Невилл Лонгботтом с Гриффиндора. Он лучший по гербологии. А это моя тетя, миссис Мэрфи. Польщенный Невилл покраснел и смущенно улыбнулся. – Здравствуйте, мэм, – поклонился он, – привет, Данбар. Фэй помахала рукой слизеринцам. – А вон Гарри. И Драко. Кэролайн бросила косой взгляд в ту сторону. Пугать мальчика не хотелось. А вот выражение лица лорда Малфоя не могло не радовать. Уж очень он был рассеянным и задумчивым. Похоже, что шалость удалась. Впрочем, это был только первый, самый маленький раунд. Студенты рассаживались по вагонам, махали провожающим. Раздался гудок. Поезд двинулся на север. Кэролайн раскланялась с парочкой знакомых, улыбнулась Люциусу и аппарировала. Пора переходить к следующему туру. Корзинки со всякими вкусностями были и у других ребят. И у Гарри Поттера тоже. Леди Малфой собрала большую корзину, чтобы хватило и мальчикам наесться, и других угостить. – Да-а, – протянула Пэнси, – можно начинать есть прямо сейчас. Как раз до Хогвартса управимся. – Или не управимся, – вздохнул Нотт. – У кого что? – спросил Драко. – У нас с Поттером перепела с каштанами, куриный бульон, пирожки с мясом и эклеры. О, еще чай и сок. У остальных были: три жареных цыпленка, жареная и запеченная дичь, копченая рыба, всевозможные сэндвичи, пирожки, пирожные и фрукты. – Нас держат за проглотов, – вздохнула Фэй, выкладывая большую гроздь винограда, – тетя говорит, что средний ребенок может обожрать весь дом. – Это потому, что мы растем, – авторитетно заявил Крэбб, – угощайтесь, форель из наших собственных прудов. – Твоя тетя так говорит? – удивленно спросил у Фэй Гарри. – Ну, она же не всерьез, – ответила девочка, – просто так шутит. Я могу есть все, что захочу. Просто нельзя есть сладкое перед самым обедом, ну и просто таскать еду и бегать с кусками. Тетя хорошая. – Она ведь тебе не родная? – спросила Пэнси. – Не родная, – кивнула Фэй, – но мне у нее намного лучше. Я плохо помню своих родственников, у которых жила раньше, но они меня совсем не любили. А с тетей Кэролайн намного веселее и интереснее. Гарри вздохнул. Хотя вот лорд Малфой сказал ему, что это ужасно, что он жил у магглов. Все волшебники думали, что у Гарри все хорошо, просто он живет в каком-нибудь тайном месте. Леди Малфой ему родственница через Блэков, поэтому Малфои постараются получить над ним опеку. Это было бы здорово. Возвращаться из чудесного волшебного мира к Дурслям ужасно не хотелось. Да и Дурслям без него, наверное, будет намного лучше. Они ведь так не любили все необычное. А может просто боялись. Кто там разберет... «Дорогой сэр! Благодарю Вас за столь оперативный ответ. Если Вас устроит, то мы могли бы встретиться послезавтра в полдень. Жду Вашего ответа. С уважением, Кэролайн Фэйрфакс». Северус Снейп мрачно созерцал шумных студентов, занимающих места за факультетскими столами. Самыми громкими были естественно гриффиндорцы. Слизеринцы о чем-то увлеченно переговаривались, но вели себя намного приличнее. Фэй Данбар на какой-то момент встретилась глазами с деканом и лукаво улыбнулась. Вот уж действительно змееныш. Агент влияния. Поттер с нее уже глаз не сводит и слушает, раскрыв рот. Такими темпами маленькая полукровка приберет к рукам одного из самых завидных женихов магической Британии. Кстати, он бы не удивился, если бы Кэролайн дала воспитаннице соответствующую установку. Несмотря на все влияние магглорожденных, большинство ведьм с самого раннего детства были ориентированы на брак. В идеале на выгодный брак в своем кругу. Хотя и случались всякого рода выбрыки с побегами и тому подобным, но разумные родители и опекуны принимали все меры, чтобы ничего подобного не происходило. Хм... а ведь подобных историй стало намного больше после того, как директором стал Дамблдор. Вот и думай теперь, то ли дедуля радостно играл в Купидона, «соединяя любящие сердца», то ли просто и расчётливо ослаблял таким образом своих политических противников. Но сейчас дело не в этом. Поттер на длительное время выпал из магического мира, и теперь чистокровные и полукровки внимательно приглядывались к нему, прикидывая, чего можно ожидать от маггловоспитанного героя. Мальчик неплохо влился в слизеринский серпентарий, что о многом говорило. А ведь ему прочили исключительно львятник. И в друзья предназначали Уизли. Может, и их младшую сестру в невесты. Северус взглянул на кривляющихся близнецов и тащащего все на свою тарелку Рональда. Да уж! А если вспомнить заношенную одежду больше на несколько размеров, сломанные очки и разбитую обувь. Да плюс такой эскорт... У парнишки не было бы ни одного шанса найти себе достойную компанию. Даже большинство магглорожденных постарались бы держаться подальше. Довольно низко со стороны Дамблдора. Гарри налил для Пэнси сок в кубок и тут же снова повернулся к Нотту, с которым что-то оживленно обсуждал. Да, кивнул своим мыслям Снейп, так намного лучше. И хорошенькая и умненькая Фэй будет гораздо естественнее смотреться в роли леди Поттер, чем очередное произведение Молли. Честно говоря, у Уизли с каждым разом получалось все хуже и хуже. Альбус Дамблдор оглядывал факультетские столы. Он любил наблюдать за учениками. Столько всего можно узнать, наблюдая. Флирт, ссоры, взаимные подколки. Можно было подумать, каким отношениям поспособствовать, а какие стоит прекратить, пока это еще можно. Гарри Поттер за слизеринским столом, да еще галантно ухаживающий за девочками, был настоящим бельмом в глазу. К тому же в красивой одежде и в новых очках, которые совершенно не скрывали его глаз, он выглядел весьма привлекательно. А если к этому добавить славу, сейф в Гринготсе, фамильное поместье, в которое он сможет войти по достижению совершеннолетия... Вон, как мальчику улыбаются чистокровные ведьмочки. Кстати, бразильская опекунша мисс Данбар вполне могла посоветовать своей воспитаннице подружиться с Гарри, лелея далеко идущие планы. Маги и ведьмы не видели в этом ничего плохого. А это значило, что Северус прав, и маленькой Джинни тут ловить нечего. Порвут. К тому же Молли совершенно не занималась детьми. Рядом с начитанными и многое умеющими девочками из старых семей мисс Уизли просто потеряется. И все-таки очень жаль отказываться от такого замечательного плана. Но тут уж ничего не поделаешь. – Северус, – повернулся директор к декану Слизерина, – ты давно получал письма от миссис Мэрфи? – На днях, – ответил Снейп, – я сделал для нее крем. Убрать рубцы он не сможет, но смягчит их, чтобы не так сильно стягивали кожу. А что? Дамблдор кивнул и улыбнулся. Еще ничего не потеряно. Все получится. Конечно, жаль Уизли, такая преданная семья, но они сами виноваты. Он дал им шикарнейший шанс, и не его вина, что они им не воспользовались. Снейп скрыл ухмылку в кубке с вином. Директор еще не знал, что ни одному из его планов не суждено исполниться. И эта мысль была чрезвычайно приятной.