Текст книги "Взаимозависимые. Ставка = Жизнь"

Автор книги: Zago

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

Его образ начал растворятся, поле потемнело, а я отчаянно тянула руки к исчезающему мужчине. Хоть на минуту, секунду, мгновение продлить наше уединение. И где-то вдалеке услышала…голос матери.

– Джиобами, вставай,– звала она.

Я неохотно разлепила глаза и повернула голову. Родительница сидела у кровати, поглаживая мою макушку, излучала обеспокоенность и казалась больше, чем обычно. Шире и как-то крупнее. Может, я ещё не пришла в себя после обморока, раз восприятие настолько искажено?

Потянувшись, обнаружила себя лежащей верх пушистым…пузом? Заторможено уставилась на шерсть, попыталась пошевелить пальцами. И с нескрываемым волнением оглядела четыре аккуратных лапы.

Я − Кошка! Манул! Я смогла! Я взрослая! Неужели прогулка с Бохаем на меня так повлияла? Или же это колесо обозрения? Точно! Наставница часто говорила, что оборотни могут обратиться в момент сильного стресса.

Ликуя, прыгала одновременно на всех четырех лапах, пытаясь рассмотреть себя со всех сторон. Тело не сразу послушалось, и я несколько раз ткнулась носом в подушку. Раздраженная примятой шерстью, принялась вылизывать себя.

– Джиобами, постарайся обратиться обратно,– терпеливо наставляла мама.

– Мяу?

Я хотела спросить «Как?», но вырвалось лишь жалобное мяуканье.

– Концентрация, Джио.

Для лучшей сосредоточенности обычно закрывают глаза, но я хотела видеть свою силу. Она у меня раскрылась подобно алому цветку, и теперь сотней частиц окутывала со всех сторон. Полноценная, яркая, насыщенная, бликующая золотым пыльца.

Лапы постепенно становились руками и ногами, мир возвращался к привычными величинам, а я бурлила силой, несмотря на ночное потрясение. Порывисто обняв маму, запищала от восторга.

– Ты видела? Видела? Я обратилась! Джиао видела? Джиао обратилась?! – тараторила я, восторженно ерзая по кровати.

– Тише, тише, Джиобами! – прикрикнула мама, дабы привести меня в чувства. – Сестра тебя видела. Она ещё не обратилась. Тебя, без сознания, уже в облике кошки, принес Бохай. Сказал, что вы гуляли в нашем парке развлечений, и ты отключилась, стремительно обращаясь.

Бохай принес меня? Логично…Мы же вместе были. Надо будет поблагодарить двуликого за помощь. Интересно, тот мужчина из сна – Бохай? Жаль лица я не запомнила. Да что там лица, я и цвет глаз не запомнила, хоть и смотрела в них весь сон. Лишь сладкое «Обними меня» волновало сердце.

– Папа знает? Папа дома?

– Знает, знает. Все знают.

– А мою силу уже увидели? Как она вам? – спрашивала, надевая домашнее ципао терракотового цвета.

– Видели, дочка. Порой ты бываешь очень душной,– вздохнула мама, явно утомленная моим восторгом.

Я тем временем заплела волосы в косу, попутно вплетая широкую шелковую ленту. Из зеркала на меня смотрела всё та же Джиобами. Ничего не изменилось в облике, лишь алые глаза светились прожекторами, указывая на полное господство Зверя в сознании.

– Я же теперь не буду ходить в школу? – спросила у мамы.

– Да, только книги отнесешь в библиотеку. Будем теперь вместе ходить на фабрику.

– На фабрику?! – нервно воскликнула, подскакивая со стула. – Брось, папа найдет для меня дело поважнее.

– Вот с ним и договаривайся,– чуть ехидно ответила двуликая, явно зная больше меня.

До гостиной я долетела за считанные секунды, и, не стесняясь, прямо задала вопрос отцу:

– Папа, ты хочешь меня на фабрику отправить?

Родитель просматривал сводку новостей, попивая крепкий травяной напиток с ломтиками лимона. Одарив меня внимательным взглядом из-под бровей, он молча кивнул.

– Я не пойду туда.

– А куда ты пойдешь? – с толикой издевки спросил отец. – Мы все проходили через это.

– Я хочу помогать тебе с внешними делами клана.

– И не мечтай. Хоть ты и прошла оборот, но еще юна и неопытна. За территорию клана я позволю тебе выйти лишь после твоего юбилейного сотого дня рождения.

– Это же…– в уме начала считать,– почти полвека ждать! И все это время на фабрике? Ни за что! – взмахнула руками, протестуя.

– Джиобами, мы воюем сразу на двух фронтах. Отпускать тебя во внешний мир я и не подумаю. Так что прекрати противиться. Работы для женщин и в клане хватает. А твой характер надо укротить. Выбирай: фабрика, поля или школа, только в роли преподавателя.

10 глава

Злясь на отца до невозможности, несла книги в школьную библиотеку. Некоторые учебники не поместились в увесистую сумку и смирно лежали в моих руках.

Как он мог отправить меня на фабрику? Как ему такое в голову взбрело?! Сам потакал нашим с Джиао прогулам, а теперь…

Мой взгляд упал на книги − и мысль сама собой родилась в гудящей от эмоций голове.

Может, лучше в библиотеку при школе? А что? Работа не сложная, да и трогать меня там будут редко. Смогу целыми днями читать. И буду первой получать самые свежие томики литературы из внешнего мира.

Погрузившись в размышления, не замечала проходящих мимо жителей клана Хон. Любопытные были всегда. Вот и сейчас я не придавала значения неосторожным, более походившим на сальные, чем на допустимые нормой морали, взглядам мужчин.

Я шла, увлеченная собственными переживаниями, иногда останавливаясь, дабы в бликах солнца рассмотреть свою энергию. Она лежала тонким полупрозрачным слоем, заставляя кожу блестеть и переливаться золотом. Я почему-то вспомнила сон и протянутый маковый бутон с желтенькой, полной пыльцы, сердцевиной.

Как интересно! Почему именно такую ассоциацию решило мне преподнести Небо? А Бохаю понравлюсь новая я?

От этой мысли вся подобралась, как хищник перед прыжком, и быстрее зашагала к школе. Хочу увидеть его! Хочу поблагодарить за пробуждение! Уверена, он специально затащил меня на колесо обозрения. От воспоминаний холодок лизнул лопатки, но я, сбросив секундное оцепенение, перешла на бег.

В библиотеке, после сдачи всех книг и дополнительной литературы, спросила, не нужна ли помощница. Пожилая тучная двуликая оценивающе посмотрела на меня и, цокая языком, ответила:

– Вот возьму тебя, а потом буду выгонять твоих кавалеров от дальних стеллажей?

– Луна с вами, тетушка! – воскликнула, чувствуя, как запылали от смущения уши,– нет у меня кавалеров! Один присматривается, но разве это запрещено?

– Присматриваться можно, но ты молодая Кошка. Тебе бы погулять всласть, а после работать ходить.

– Погулять…– вторила библиотекарше, прекрасно понимая, что та имеет в виду. – Но я не хочу гулять! У меня нет той пресловутой тяги к нашим Котам!

– Ой, молодая, глупая,– отмахнулась оборотница, указывая на дверь. – Приходи, как пару найдешь. Вот тогда я точно буду спокойна, когда услышу протяжные стоны у дальней стены со стеллажами для брошюр по ремонту холодильников.

Порозовев от мысли, что мы с Бохаем могли бы там делать, сердито ляпнула:

– По себе, тетушка, судите.

И ушла, громко хлопнув дверью. На улице, прижав ладони к горящим щекам, усиленно заставляла себя отдышаться. Почему при мысли о близости с Бохаем меня ошпарило столь откровенное желание?

«Тебя не возможность близости с Бохаем завела, а мысль сделать это в библиотеке», – иронично захихикала Манул в голове.

Заглянув внутрь своего сознания, увидела своего Зверя: пушистую, толстенькую, с грустной мордочкой и хитрющими алыми глазищами, Кошку. Вот ты какая, пушистая подруга.

«Зришь в саму суть»,– мысленно фыркнула на неё.

Но та не обиделась, а лишь лениво виляла хвостом, гипнотизируя меня взглядом.

«Так какое у меня безумие?» – спросила напрямую, ведь определение одержимости могло затянуться на месяцы.

«Я ещё не придумала»,– дернула ухом Манул. – «Меня ничего не впечатлило».

«А это как-то связано?»

«Да!» – кивнула та. – «Мы, Звери клана Хон, определяем зависимость очень просто. Нас это должно впечатлить. Но пока всё пресно и сухо. Ты, кроме чтения, ничем не увлекалась, мечтала лишь о путешествиях, даже любимого блюда или цвета нет. Мне не за что зацепиться».

«Путешествия… Я понятие не имела, что есть правило, запрещающее покидать клан Хон оборотницам, не достигнувшим сотни лет. Знала бы…».

«Что-то изменила бы?»

Сколько иронии в её интонации. Раздражает. И как она может быть мной? Или я ею?

Прервав внутренний диалог, решила пойти к Бохаю и поблагодарить двуликого за своё взросление. Насколько я знала, у него увольнение, а значит если не найду его в шахматном клубе – он будет дома.

И действительно, двуликого в школе я не нашла, а девочки, которые убирали в здании, сказали, что никто не брал ключи от кабинета клуба шахмат. Значит он точно дома.

Бета любого клана всегда должен жить рядом с альфой, или в его доме, если это позволяет метраж жилплощади. Наш бета жил через два дома от нас, ближе к краю центральной улицы. Там, у ограждения, я и застала Бохая с компанией ранее мне не знакомых парней. Они все были одеты в военную форму и шумно разговаривали. Машинально одернула платье и покрепче схватилась за ремень сумки.

«Он тебе нравится».

«А тебе нет?»

«Его Кот слишком прост для нас, но если вдруг мы пара, то, что ж… приму, как родного»,– патетически говорила Кошка, изображая из себя важную персону.

Чем ближе я подходила, тем отчетливее слышала разговоры молодых двуликих.

– Пойдем, поиграем…

– Ты снова всех разведешь на деньги!

– Бохай! – решила влезть в их разговор, оказавшись достаточно близко.

Все четверо мигом обернулись на меня и синхронно втянули воздух. На их лицах проступила Звериная сущность – самцы учуяли свободную самку.

– Какая Кошечка к нам подошла…– сладко промурлыкал один из компании, с очень чувственной родинкой в уголке левого глаза. – Бохай, представишь нас своей…?

– Знакомой,– решила помочь двуликому. – Я – Джиобами Хон.

– О как! Знакомая,– хихикнул второй неизвестный с не очень красивой улыбкой. У него не было двух верхних клыков. Он взял меня за руку, внимательно заглядывая в глаза. – Я – Сяолун Чжоу, сын Омеги клана южных Горностаев. Ваши непосредственные союзники,– и поцеловал мою кисть.

По ощущениям − моя рука коснулась болота: теплого, мокренького, не особо приятно пахнущего. Сглотнув подступившую слюну, натянула терпеливую улыбку заглянула в глаза Бохая.

Миг… и ни-че-го. Миг − и разочарование отразилось на лице оборотня, а я отчетливо ощутила, как моя внутренняя кошка сложила лапы в молитве и пламенно поблагодарила Луноликую.

«Спасибо!»

«Замолчи! Ведешь себя хуже стервозной Обезьяны»,– шикнула на неё, а та в ответ фыркнула, гордо отвернув морду.

«Обезьян ещё не встречала, судить не буду. Но он нам точно не пара!»

«Позже об этом поговорим».

– А я,– оттеснил товарища оборотень с родинкой у глаза,– сын альфы клана южных Горностаев – Чао Чжоу. Впечатлен вашей силой,– заискивающе посмотрел, и сомкнул губы на пальцах несчастной ладони.

Я почувствовала, как его язык коснулся кожи, и покрылась мурашками. Очень откровенно, своенравно и смело. Такие вещи нравятся женщинам. И я не являлась исключением.

«А этот очень даже ничего»,– мысленно преподнесла его своей пушистой вредине.

«Он нам не пара…пошли от них. Противные все».

«Ну и пусть», – отмахнулась от неё и сосредоточилась на парнях.

– А это,– Чао кивнул на лысого паренька, стоящего рядом с Бохаем, – мой будущий бета – Ксан Чжоу. Не смотри на него так пристально, он смущается,– подмигнул Чао, ловя мой взгляд и не отпуская руку.

Не успела я кивнуть тихому пареньку Ксану, как оказалась за спиной Бохая. Рука неприятно саднила, ибо он выдернул её из захвата Чао.

– Полюбезничали − и хватит,– не очень дружелюбно сказал Бохай и развернул меня к дороге, ведущей домой. – Иди. Позже поговорим.

– Но я…

– Джио,– утробно зашипел на меня оборотень.

«Он явно расстроен тем, что мы не для него выросли»,– язвительно захихикала кошка. – «Надо его проучить, а то ведет себя, будто мы − его пара».

Крохотные частички пыльцы приподнялись и закружились вокруг меня. Они мелькали так быстро, что даже острый глаз оборотня не мог уловить их движения. Я находилась в золотом блеске. По велению Зверя, сила ударила в парней, проникая в разумы жертв. У всех, как по команде, приподнялась верхняя губа, обнажая проступившие клыки. Кровавый и золотые взгляды приклеились ко мне, а я предостерегающе зашипела на самцов.

Бохай через силу стер пот с висков и хлопнул меня по спине.

– Уходи.

И я зашагала по проезжей части – гордо, не оборачиваясь, хоть и жгло между лопаток от их взглядов-прицелов. Манул внутри радостно прыгала, довольная нашей энергетической волной.

«Видела, как мы их! Ух, позеленел как от злости!»

«Ты повела себя крайне некультурно. Бить всех без разбору своей силой – верх бестактности».

«Верх бестактности − это хватать без разрешения нашу лапу и облизывать её. Дома помой руку с мылом», – закомандовала Манул и направилась в дальний уголок сознания.

Мне вмиг стало одиноко. Это как выйти на мороз без шарфа. Вот всё есть, а не уютно.

«Ты там заикалась про пару»,– решилась продолжить дальнейший диалог с Манулом.

«О да!» – оживилась та.

Сколько в ней бурлящей энергии, нескончаемого магнетизма и энтузиазма. Даже странно, что она − это я, а я − это она. Любопытно, я когда-то смогу стать такой? Вполне… Если на фабрике не запрут.

«Ты весьма уверенно заявляла о том, кто наша пара, а кто нет. Разве не Луна определяет нашу вторую половинку?»

«Луна − то определила. Но какой мужчина должен быть рядом с Кошкой?» – загадочно блеснула алым взглядом Манул.

«Кошатник?» – вполне логично предположила я, и прыснула от смеха.

«Да. Ты вроде не прогуливала школу. Давай вспомним характеристику мужчин-кошатников. И, попрошу заметить, быть Котом и быть кошатником − совершенно разные вещи».

Отчего-то я представила на мордочке своей пушистой бестии большие очки с толстыми стеклами, а рядом с её хвостом – указку. Как там русский классик писал? Кот-учёный?

«Кошатники ценят в женщинах чувство собственного достоинства, независимость. А так же они не нуждаются в постоянном внимании»,– повторила слова наставницы.

«Именно! Я не планирую крутиться всё время с парой, только бы у него тик от ревности не начался. Или, не дай Небо, он зачахнет без нашего интереса», – заявила строптивица.

«Очень смелое заявление, как для той, которая ещё не встретила пару», – хмыкнула, увидев театрально задранный носик Манула. Такая важная, будто сама императрица Йона, или, поди, Владычица Луна!

11 глава

У дома меня встретила Джиао с полной корзиной выстиранного белья. Девушка, румяная от солнышка, приветливо мне улыбнулась, едва уловимо покачиваясь от тяжести корзинки.

– Ты чего такая довольная?

– Тобой любуюсь,– подмигнула сестра, подняв колено, чтобы подпереть дно корзины. – Идешь, вся такая видная. Энергию я чувствую плохо, но твоя – приятная, и ощущается ярче.

Дабы скрыть свое смущение, решила изменить тему:

– Лучше расскажи, как вы вчера с Ченгом отдохнули? А то я с Бохаем ушла на середине вечера.

– Ой,– восторженно протянула Джиао, – мы танцевали каждый танец, пока я не сломала каблук. Только маме не говори,– тут же попросила она и продолжила. – Ченг успел меня подхватить и отнес к лавочкам. Галантно снял мою обувь, и знаешь, что?

– Что? – отобрала у сестры корзину, направляясь к бельевым верёвкам.

– Она вся истёрлась! Представляешь! Мне было так стыдно, туфли − то новые. Я начала перед ним извиняться и говорить…

«О, Луна! Не дай мне опустится до извинений перед мужчинами!», – взвыла в моей голове Манул.

– Почему извинялась? – перебила сестру.

– Ну как же. Он же подумал, что я в старой обуви пошла с ним на танцы.

– Брось! Он не мог подумать о таком,– хмыкнула, с силой тряхнув простыню, чтобы разгладить заломы.

– Он мне так нравится, Джиобами,– с пылом прошептала мне в самое ухо сестра и, пританцовывая, закружилась.

– Вы целовались? – с прищуром глянула на взволнованную оборотницу.

– Нет! – смущённо воскликнула та,– я же ещё маленькая! Он даже в щеку меня не поцеловал. Лишь руку пожимал.

«Как мило»,– съехидничала Кошка.

– И что вы делали после того, как ты сломала каблук?

– Ченг тоже разулся, и мы гуляли босиком по ночному клану. Забрели в парк аттракционов и ели мороженое. Ты знаешь, какие длинные пальцы на ногах Ченга! – сделала большие глаза Джиао. – Постоянно на них поглядывала!

От такого откровения я рассмеялась и запустила в сестру влажным полотенцем.

– Оставь такие подробности при себе!

Та нервно задергала своими кошачьими ушками, возникшими в запале рассказа, и внезапно погрустнела.

– Знаешь, мне страшно обретать своего Зверя.

– Почему?

– Ты не пара Бохая, хоть между вами и образовалась химия.

– Откуда такие выводы?

– Вы разве не виделись? Я слышала голоса в начале улицы. Ты оттуда шла. А метки2222
  Брачная метка ставиться на надплечье у пары двуликого. В запале брачной лихорадки оборотень кусает свою пару, и это является сигналом закрепления их союза, наравне консумации брака. Признаки брачной лихорадки очень схожи с симптомами простуды – жар, тремор, ломота в теле, слабость, и возникают у двуликого, едва тот пересекается неприкрытым взглядом со своей парой. После укуса брачная лихорадка отступает. Если пара желает провести торжество, на подобии наших свадеб, то оборотню дают выпить немного крови пары, чтобы снизить симптомы брачной лихорадки. А на самой свадьбе перед всеми оборотень кусает пару. Порой, в запале лихорадки двуликий может откусить плоть пары. По форме метки можно определить, какой вид Зверя является парой (круглая метка – представители млекопитающих, ромбовидная метка – представители птиц). Лихорадка не распространяется на пару оборотня, если он(она) является человеком. А историю первой церемонии обмена брачными укусами можно прочесть в книге «Взаимозависимые. Элементы».


[Закрыть]нет.

Закрепив бельё на веревке прищепкой, отряхнула руки и кивнула.

– Всё верно. Мы не вместе, и моя внутренняя Кошка весьма этому рада. А про химию − не бери в голову. Между нами всего лишь шахматы.

«О, Владычица, как же это пафосно звучит!» – с насмешкой закатила глаза пушистая подруга.

– Но ты согласилась пойти с ним на танцы,– попыталась возразить Джиао.

– Это всего лишь для развлечения,– убеждала больше себя, чем её. – История наших с Бохаем отношений закончилась, не успев начаться. И я буду благодарна, если мы не станем продолжать этот диалог,– бросила через плечо, направляясь в дом.

– Ты не расстраивайся. Уверена: твой Кот из нашего клана. Когда война закончится, он вернется из передовой и…

– Джиао,– без злобы, но с толикой раздражения остановила сестру. – Я хочу лишь одного – путешествовать. С тобой или без тебя, уж решай сама. А по поводу Ченга – Луна расставит всё на свои места. Но я буду рада, если он окажется твоей парой.

Моя копия порывисто подбежала и заключила меня в крепкие сестринские объятия. Тяжесть в груди растворилась от тепла её искренности, и я обняла Джиао в ответ, еле слышно заурчав. Как бы то ни было – мы семья.

****

– Мама, папа, а вам обязательно уезжать? – переспрашивала в сотый раз Джиао, подавая матери одежду из шкафа.

– Обязательно. Ваш папа и альфа клана восточных Горностаев должны дать свои комментарии по поводу пропажи вещей императрицы Йоны. А я очень хочу пройтись по пекинским магазинам. Лучше составьте список того, что вам привезти из поездки,– терпеливо отвечала мама, складывая вещи в чемодан.

«Он и так трещит по швам, куда она столько берет?» – лениво вылизывая лапку, подметила Манул. – «Теперь ясно, как у нас на территории оказались сыновья из дружеского клана. Вот только зачем их сюда пригнали?»

«Они же будущие главы клана восточных Горностаев. Они должны учиться вести политические дела. Вот отцы и возят их за собой».

«Но почему их не берут в Пекин?»

«Подозреваю, дела с вещами императрицы идут не очень хорошо, и расследование, скорей всего, засекречено. А ты знаешь этих мальчиков. Хуже бабушек с базара. Дай волю − все секреты растреплют».

На такое моё замечание Манул зафыркала от смеха и скрутилась клубочком.

– А я уже написала,– радостно поднесла Джиао аккуратный конверт.

Долго только я размышляла, сестра уже успела составить список.

Родители не часто, но оставляли нас дома одних на несколько ночей. А из своих командировок всегда привозили подарки. Мама взяла конверт и достала оттуда внушительный список. Джиао точно составляла его заранее.

– Хм, думаю это выполнимо,– бормотала она себе под нос, бегло просматривая его. – Хорошо, а ты что хочешь, Джиобами?

Я не готовилась, так что пришлось импровизировать. Прикидывая, сколько позиций могло быть в списке сестры, решила ограничиться десятью вещами. Быстро черкнув на листе, отдала маме бумагу и затаила дыхание. Там витиеватым почерком было написано одно из самых больших моих желаний за последние двадцать лет. Я увидела его в старом журнале «Vogue». Никогда ещё одежда не вызывала у меня такой бури чувств. Атласный, тёмно-синего цвета, с плотными вставками и весьма пикантной формы чашечками. Я приставала к маме с просьбой его купить и в прошлый раз, но та резко отказала, аргументируя тем, что мне не по возрасту носить столь вызывающие вещи.

– Корсет-бюстье? – переспросила та, дойдя до заветного пункта. Взгляд раскосых глаз стал совсем прищуренным. – Мы это обсуждали, Джиобами.

– Да, но тогда я не прошла оборот, а сейчас являюсь взрослой оборотницей и имею право носить такое бельё,– с пылом ей ответила и затаила дыхание.

Она категорична. Она откажет. Я вижу её решимость и в этот раз.

– Хорошо. Но носить ты его будешь только дома и только под рубашкой,– сразу предупредила мама, а я взвизгнула от радости.

– Спасибо!

****

– Очко!

– Очко!

– Очко!

Стены дома беты клана Хон отразили синхронные мужские возгласы. Четверо парней сидели за столом на кухне матери Бохая, попивая крепкий травяной напиток с кусочками ягод Годжи. В двух пепельницах тлели самокрутки с маком сорта «Чёрное облако». Парни отдыхали, играя в «Двадцать одно», и Бохай вновь проиграл друзьям.

Он раздраженно отбросил карты в общую кучу и демонстративно поднял руки вверх, признавав свою капитуляцию. В картах ему частенько не везло, так почему он вновь захотел попытать удачи?

– Чем будешь расплачиваться? – насмешливо спросил Сяолун, выставляя напоказ свою неприятную улыбку.

– Дадите отсрочку? – спросил Бохай, зная, что друзья позволяли друг другу не сразу выплачивать проигрыш. Особенно, если сумма превышала тысячу долларов.

– Ну-с… – протянул Чао, мысленно приказывая Ксану достать блокнот с записями долгов. – Если память мне не изменяет, ты должен нам и за прошлую игру.

– Чушь! Я всё выплатил,– фыркнул Бохай, делая затяжку.

Горьковатый привкус осел на языке. До одури захотелось его сплюнуть. Ксан достал из внутреннего кармана блокнот и пару минут листал собственные записи. Ему, как будущему бете клана Чжоу, доверяли всю бухгалтерию их небольшой компании.

– Это правда. Ты выплатил долг. Но не проценты, Бохай,– обратился тот к Манулу.

Кот недовольно зашипел, показывая острые клыки. Не нравилось ему настроение товарищей. Сегодня будто специально завышали ставки, топили его грубо и быстро. Карты в их руках являлись острыми мечами, а в его – тонкой палкой.

– Тогда просто приплюсуйте этот долг. Отдам в течении месяца,– пожал плечами, прогоняя внутреннее беспокойство. Чутье никогда не обманывало, а сейчас оно отчаянно вопило: «Беги!».

Горностаи переглянулись и хитро подмигнули друг другу.

– Нет, Бохай. Деньги сейчас,– бескомпромиссно заявил Чао.

– Ты же знаешь, что у меня нет.

– Одолжи.

– Среди моих знакомых ни у кого нет такой суммы. Деньги есть на счету в банке, но снять такое количество наличных за раз можно лишь с разрешения отца. А он уехал в Пекин.

– А как насчет другой оплаты? – Сяолун вытер скатертью слезящиеся от дыма глаза.

– Какой? – заинтересованно глянул на того Бохай.

– Знакомая твоя очень уж сладкая,– мечтательно протянул Чао, – словно танхулу2323
  Традиционная азиатская сладкая закуска, засахаренные фрукты на палочке.


[Закрыть]. И это мне повезло лишь ручку попробовать. За вкус её губ я бы списал тебе половину долга.

Изо рта Бохая вырвался хрип, а зрачки стали по-кошачьи вертикальными. Теперь всё ясно. Понравилась-таки им старшая Хон. Не мудрено – она эффектная.

– Я позвоню отцу,– встал из-за стола Бохай,– попрошу открыть мне доступ к банковскому счету семьи.

– Не торопись. Идея с Джиобами очень будоражит. Мы простим тебе часть долга за поцелуй дерзкой Кошки,– продолжал соблазнять Чао. – Уверен, парни возражать не станут,– короткий взгляд на свою свиту − и те синхронно закивали. Сяолун не переставал скалиться, предвкушая, а Ксан покрылся неравномерными алыми пятнами смущения.

– Только поцелуй?

– Ну… Будем смотреть по ситуации. Мы-то знаем, какими оборотницы бывают откровенными после обретения Зверя,– подмигнул другу Чао.